| 264 Об Эйрике в Бьярмаланде сообщают также «Красивая кожа», «Большая сага об Олаве Трюггвасоне» и «Сага об Эгиле». О битве Эйрика на берегу реки Вины рассказывается в «Саге об Эгиле». К. Ф. Тиандер (1906. С. 389–390) полагает, что, поскольку «поездки в Бьармаланд не принадлежали, собственно, к тем первостепенным историческим явлениям, изображать которые Снорри поставил себе целью», то Бьярмаланд возникает в его рассказе «только там, где поездка совершалась самим королем или касалась общегосударственной политики». По мнению Ю. Скрейнера (Schreiner 1929. S. 365–366), плавание Эйрика в Бьярмаланд – не просто викингское предприятие, но попытка подчинить норвежской власти дополнительные территории и получить новые доходы. 266 При том, что Бьярмаланд принадлежит, в представлении средневековых скандинавов, к восточным землям, саги, как правило, описывают естественный для норвежцев северный морской путь в Бьярмаланд, говоря о пути «на север в Финнмарк и дальше, вплоть, до Бьярмаланда», называя в качестве промежуточных точек, несколько островов у северо-западного побережья Норвегии и у побережья Финнмарка. 267 (Вина). Гидроним известен большому числу древнескандинавских источников – скальдическим стихам, сагам разных видов, географическим сочинениям и проч. Большинство исследователей отождествляет ее с Северной Двиной. Наиболее серьезным доводом в пользу этого прочтения остается наличие созвучных названий реки в русском (Двина), финском (Viena) и древнеисландском языках. На основании такого толкования гидронима, Бьярмаланд нередко локализуется в Нижнем Подвинье. Однако, гидроним Вина использовался скальдами раньше, чем скандинавы познакомились с Северной Двиной, и нередко выступал в скальдических стихах метафорическим обозначением реки вообще. Подробнее см.: Джаксон 2005. 268 Глум Гейрасон – исландский скальд ок. 940–985 гг. Из его произведений сохранилась (почти полностью) поэма Графельдардрапа (Gráfeldardrápa) – хвалебная песнь на смерть конунга Харальда Серая Шкура, сочиненная ок. 970 г. (в тексте приводится ее 5-я строфа), а также отдельная строфа и отрывок из драпы об Эйрике. |
| Расстояния указаны в «перегонах» (μονα), равных, по утверждению автора, 60 рим. милям. Христианские И. по Св. земле Самым ранним примером описания паломнической поездки на Св. землю, к-рая состоялась, по-видимому, в 333 г., является Бурдигальский итинерарий (Itinerarium Burdigalense). В этом небольшом трактате композиционно выделяются 3 раздела: в 1-м описан путь из г. Бурдигала (ныне Бордо) в К-поль и далее в Иерусалим (фактически это 2 отдельных И.); во 2-м разделе дано описание Св. земли; в 3-м рассказывается об обратном пути из Иерусалима до Кесарии и затем от Ираклии Понтийской (ныне Эрегли, Турция) до Медиолана. Первый и 3-й разделы Бурдигальского итинерария, автор к-рого, вероятно, также пользовался данными гос. курьерской службы (cursus publicus), по форме близки к «Итинерарию провинций императора Антонина» и запискам Феофана из Гермополя Великого. Это обстоятельство, а также тот факт, что посещение Иерусалима не было приурочено к Пасхе или к иному празднику, позволили англ. исследователю Б. Солуэю предположить, что автор Бурдигальского итинерария поехал в К-поль по гос. делу и лишь позднее решил воспользоваться случаем и посетить Палестину ( Salway. 2001. P. 35-36). Первый и 3-й разделы Бурдигальского итинерария представляют собой перечень географических пунктов с указанием расстояния между ними (на территории Галлии в лигах, дальше в рим. милях), в редких случаях внимание обращается на достопримечательности, к-рые были связаны с политической историей (гробницы Ганнибала и Еврипида, места рождения Аполлония Тианского и Александра Великого - Itiner. Burdigal. 572, 604, 578, 606) или с библейскими событиями (Тарс, где род. ап. Павел; Сарепта близ Сидона, где прор. Илия укрывался у вдовы - Ibid. 579, 585). В центральном разделе Бурдигальского итинерария, в к-ром описывается Св. земля - Иерусалим с окрестностями, Иерихон, долина р. Иордан и Мёртвое м., Вифлеем, Хеврон и др. (Ibid. 585-599), нет указаний на почтовые станции (mansio, mutatio), т. е. паломник, вероятно, путешествовал по Палестине самостоятельно. В этом разделе рассказ становится более подробным, заметны нек-рые стилистические параллели с «Ономастиконом» Евсевия Кесарийского (ок. 326-331), однако прямое заимствование маловероятно, т. к. этот трактат был переведен на латынь блж. Иеронимом Стридонским ок. 390 г., а свидетельств того, что паломник из Бурдигалы знал греч. язык, нет ( Elsner. 2000). |
| 1986). На территории городища расположено 2 значимых объекта. Объект А - деревянное сооружение диаметром 16,3 м с 2 раннесредневек. погребениями (ингумации), окруженное несколькими концентрическими рвами. Объект B имеет слои 4 периодов, в 3-м (VIII-I вв. до Р. Х.) обнаружена небольшая ограда с палисадом, окружавшая неск. деревянных построек диаметром 10-15 м, найдены стеклянные бусы, браслеты, керамика, а также череп африкан. павиана (датируется от 390 до 20 г. до Р. Х.). На рубеже II и I вв. до Р. Х. поселение перестало существовать; на месте домов воздвигли сооружение диаметром 37,3 м, состоявшее из 5 концентрических кругов столбов и центрального дубового столба диаметром 55 см при первоначальной высоте до 13 м и более (по данным дендрохронологии, дерево для центрального столба срублено в 95-94 гг. до Р. Х.). Скорее всего здание было уничтожено почти сразу после постройки: его завалили блоками известняка, обложили хворостом и подожгли. Комплекс Круахана (Раткроган, графство Роскоммон) системно не раскапывался; здесь зафиксировано ок. 50 памятников разных эпох, концентрирующихся вокруг кургана Раткроган (диаметр 88 м). В средневек. литературе считалось, что на кургане Карн-Фроэх (Карнфри) проходили инаугурационные церемонии дохристианских правителей, Пещера кошек (Овинагат) была входом в «Иной мир». Раскопки кургана Дати (по преданию, могила правителя V в. по Р. Х.) показали, что он может быть датирован IV в. до Р. Х.- III в. по Р. Х. Из других крупных сооружений, которые могли иметь ритуальное назначение, известна дорога (гать) через болото Корли (графство Лонгфорд), 2 отрезка которой построены ок. 156 и в 148 г. до Р. Х. Дорога сделана из продольных березовых кольев и поперечных дубовых досок, закрепленных с помощью березовых клиньев, вбитых деревянным молотком. Вероятно, дорогу никогда не использовали (на досках нет никаких следов); один из участков не был завершен, возможно, он был ритуально сожжен. Н. Ю. Живлова Раннесредневековые поселения Монастырская келлия на о-ве арх. |
| С IV столетия, когда христианство в Греко-Римской империи фактически восторжествовало над язычеством, нападения ученых язычников на христианство становятся малочисленнее и слабее сравнительно с предшествовавшими веками. Приверженцам язычества приходилось теперь не столько нападать на христианство, сколько защищать и поддерживать самое язычество. Так, знаменитые языческие риторы Фемистий († ок. 390 г.), Аврелий Симмах († ок. 400 г.) и даже сам Ливаний († 395 г.) в своих речах и беседах, не нападая прямо на христианство, старались возбудить в народе и особенно в молодом поколении угасшую любовь к языческо-классическому миру и отстоять пред христианским правительством языческие культы, во имя их древности и значения в прошлой государственной жизни или во имя общечеловеческих прав язычников на свободу убеждений. Но были и прямые нападения на христианство со стороны языческих ученых. В этом отношении первое место принадлежит Юлиану Отступнику. Пред своим походом в Персию он написал сочинение в трех книгах под названием «Против христиан» 206 . Нового, сравнительно с прежними языческими писателями, против христианства Юлиан, несмотря на свое знакомство с христианским учением, ничего не сказал в своем сочинении; у него те же насмешки над христианским Богом, Который будто бы увлек своим учением только несколько рабов и невежественных женщин; те же насмешки над христианами, которых он с презрением называл галилеянами, оставившими живых богов и обожающими мертвого бога; те же усилия доказать, что христианство есть произведение извращенного иудейства с примесью язычества, почему христианское учение стоит будто бы в противоречии с настоящим еврейским учением; наконец, то же горделивое сознание превосходства языческо-классического мира с его философией и поэзией пред миром христианским, полным, по понятиям Юлиана, глупости и невежества. К IV же столетию должно отнести сатирическое сочинение против христиан под названием Филопатрис 207 , писатель которого (вероятно, ритор времени Юлиана) неизвестен. Здесь осмеиваются христианские споры о Святой Троице и особенно монахи, как враги отечества. Во второй половине V столетия последний гениальный представитель неоплатонической школы в Афинах, Прокл († 485 г.), написал сочинение «Доводы против христианства», направленное к опровержению христианского учения о сотворении мира во времени. Наконец, языческие историки Евнапий (в конце IV века) и Зосима (в начале V века) в своих сочинениях проводили противные христианству мысли старой языческой партии, что империя, особенно Западная, склоняется к падению вследствие отмены древней отечественной религии и распространения христианства. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание Св. Оптат, еп. Милевитский. Гравюра. 1736 г. Худож. Ж. Кало [Лат. Optatus] (IV в.), св. (пам. зап. 4 июня), еп. Милевитский (Милевский) в Нумидии (ныне Мила, Алжир); богослов-полемист, церковный историк. Жизнь Сведения источников о жизни О. крайне скудны. По свидетельству блж. Иеронима Стридонского ( Hieron. De vir. illustr. 110), О., будучи Милевитским епископом, написал 6 книг против донатистов (см. ст. Донатизм ) в правление рим. императоров Валентиниана I и Валента . На основании этого свидетельства исследователи предполагают, что О. род. ок. 320 г. ( Monceaux. 1920. Р. 245; Amann. 1931. Col. 1078). Вероятно, местом его рождения была Сев. Африка (пров. Нумидия); О. неоднократно упрекал своего оппонента, донатистского еп. Пармениана , в том, что тот иностранец ( Optat. Contr. Parmen. I 5. 4; II 7. 4; III 3. 2). Блж. Августин ( Aug. De doctr. christ. II 40. 61//PL. 34. Col. 63) пишет, что О., подобно сщмч. Киприану Карфагенскому, Лактанцию и Викторину Марию , «пользовался языческой мудростью». Анализ сочинения О. показывает, что он получил хорошее светское образование, а на его богословские воззрения оказала влияние североафрикан. богословская традиция. О времени кончины О. точных сведений нет, однако, учитывая то, что блж. Иероним и блж. Августин упоминают о нем как об уже скончавшемся, можно датировать кончину О. нач. 90-х гг. IV в. Сочинения. Подлинное «Против донатиста Пармениана» (Contra Parmenianum Donatistam; CPL, N 244), богословский трактат из 7 книг, являющийся ответом на 5 книг донатистского еп. Карфагена Пармениана ( 391/2). Оригинальное название труда О. не сохранилось. На основании свидетельства блж. Иеронима и сведений, почерпнутых из текста, можно полагать, что 1-я редакция сочинения была написана ок. 365-366 гг. и включала 6 книг (см.: Кечкин. 2013. С. 49-62). Впосл. О. дополнил труд 7-й книгой и внес некоторые дополнения в текст первых 6 книг. Датировка 2-й редакции трактата варьируется с 385 до 390 г., основанием для чего служит упоминание в тексте Римского папы Сириция , восшедшего на кафедру в дек. 384 г., как современника автора ( Optat. Contr. Parmen. II 3. 1; см.: Simonetti. 1986. P. 123; Labrousse. 1995. P. 39-40). |
| 508 Только в самое последнее время подверглась сомнению и эта датировка, коль скоро упоминаемое землетрясение может быть соотнесено и с землетрясением 1258 г., а это способно отодвинуть время написания к 70-м годам: Колобанов В.А. К вопросу о датировке первого слова Серапиона Владимирского //Уч. зап. Владимирского гос. педагогич. ин-та. Владимир, 1958. Вып.4. С.250–258; он же. Общественно-литературная деятельность Серапиона Владимирского . (Автореф. к. филол. н.). Л., Владимир, 1962. С.7–9. 514 Петухов Е.В. Серапион Владимирский , русский проповедник XIII века. СПб., 1888; Макарий (Булгаков) (прим. 21). Т.5. С. 137–143; Голубинский Е. (прим. 19). Т.П/2. С. 146–150; Mansikka V.J. (прим. 71). С. 216–221; Истрин В. Μ. Очерк (прим. 383). С.245–248; Philipp W. (прим. 419). S.60–64; Gorlin Μ. (прим. 410); Tschiewskij D. (прим. 477). S.265–271 (анализ с точки зрения языка); Гудзий Н.К. (прим. 410); idem. Geschichte der russischen Literatur. Halle, 1959. S. 238–241; Колобанов В.А. Обличение княжеских междоусобиц в поучениях Серапиона Владимирского //ТОДРЛ. 1961. Т. 17. С.329–333; Hemmerdinger-Iliadou D. L’Ephrem (прим. 357). Р.345 f. [см. также: Bogert R. On the Rhetorical Style of Serapion Vladimirskij//Medieval Russian Culture (прим. 31). P.280–310; Творогов О.В. Серапион//СлККДР. Вып.1. С.387–390. – Прим. изд. (А.Н.)]. 515 ПСРЛ. Т.1. Стб.454 (под 1230 г.); НПЛ. С.69 (под тем же годом) [ср., однако, прим. 508. – Прим. изд. (Α.Η.)]. По поводу существовавшей ранее атрибуции этого слова Иоанну Златоусту см.: Гранстрем Е.Э. (прим. 357). Т.35. С. 367 (У 99) [см. также: Комина Т.Д. Первое “Слово” Серапиона Владимирского (Лексическая структура)//Bibi. Slav. Savariensis. 1994. Т. 2. С. 151–160. – Прим. изд. (К.А.)]. 516 В самом источнике, однако, пьянство названо только в ряду других пороков и о его “влиянии” ничего не говорится. (А.Н.) 517 В зависимости от того, является ли указанный здесь срок в 40 лет реальным или символическим (ср. срок странствования Израиля в пустыне), определяется и дата написания Поучения: ок. 1237 или ок. 1274/75 г. Ср. выше, прим. 507. |
| Эмайн-Маха (Наван; на карте Птолемея — Регия (Р. Б. Уорнер) или Исамнион (Т. Ф. О’Рахилли)) рапсоложен в 5 км от г. Арма. Его площадь 4,9 га; вероятно, он был заселен с эпохи неолита (2 мегалитические гробницы уничтожены в XIX в.), в позднем бронзовом веке рядом построено укрепление Хохис-Форт (недолго использовалось в XII в. до Р. Х.) и выкопан пруд Кингс-Стэйблз. Раскопки 60–70-х гг. ХХ в. (Д. Уотерман) показали значимость Эмайн-Махи и окружающей местности, где сконцентрированы памятники и отдельные находки. На территории городища расположено 2 значимых объекта. Объект А — деревянное сооружение диаметром 16,3 м и 2 раннесредневек. погребения (ингумации), окруженные неск. концентрическими рвами. Объект B имеет слои 4 периодов, в 3-й из них (VIII–I вв. до Р. Х.) небольшая ограда с палисадом окружала неск. деревянных построек диаметром 10–15 м; среди находок стеклянные бусы, браслеты, керамика, а также череп африкан. Павиана (датируется 390–20 до Р. Х.). На рубеже II–I вв. до н. э. поселение перестало существовать; на месте домов воздвигли сооружение диаметром 37,3 м, состоявшее из 5 концентрических кругов столбов и центрального дубового столба диаметром 55 см при первоначальной выс. до 13 м и более (по данным дендрохронологии, дерево для центрального столба было срублено в 95–94 гг. до Р. Х.). Скорее всего, здание было уничтожено почти сразу после постройки: его завалили блоками известняка, обложили хворостом и подожгли. Комплекс Круахана (Раткроган, гр. Роскоммон) систематически не раскапывался, но здесь зафиксировано ок. 50 памятников разных эпох, концентрирующихся вокруг кургана Раткроган (диаметр 88 м). В средневек. лит-ре курган Кайрн-Фраэха (Карнфроэ), где в средние века проходили церемонии инаугурации, и Пещеру кошек (Овинагат), считавшуюся входом в иной мир, связывали с дохрист. правителями. Также раскопан курган Дати (по преданию, могила правителя V в. по Р. Х.), к-рый датируется IV в. до Р. Х.— III в. по Р. Х., Из др. крупных сооружений, носивших, возможно, ритуальный характер известна дорога (гать) через болото Корли (гр. Лонгфорд), 2 отрезка к-рой построены ок. 156 и в 148 г. до Р. Х. Дорога сделана из продольных березовых кольев и поперечных дубовых досок, закреплённых с помощью березовых клиньев, вбитых деревянных молотком. Вероятно, по дороге никогда не ездили: на досках нет следов использования; один из участков не был завершён, возможно, ритуально сожжен. |
| Христианство (как впоследствии ислам) с самого начала ставит перед собой как первоочередную практическую задачу О. всего человечества (Лк. 2:30–32; Деян. 13:47 и др.). Разрабатывается идеал профессионального проповедника, который, чтобы заставить себя слушать, способен стать «всем для всех» (1 Кор. 9:22); это способствует динамичности новой веры, широко усваивающей и перерабатывающей самые различные идеи и представления. Техника проповеди, этико–психологическое осмысление акта О. и его терминологическая характеристика заимствуются у позднеантичной философии и восточной религиозной пропаганды, но переживание О. становится более интенсивным. В сочинениях, приписываемых апостолу Павлу, О. интерпретируется как радикальное духовное перерождение, как подобие смерти, из которой человек «воскресает» к новой жизни и уже на земле живет как бы по ту сторону смерти (Рим. 7:4–5). Это новое понимание О. приобретает особое значение для последующей эпохи, когда адептами христианской религии становятся высокообразованные люди, кровно связанные с традициями языческой культуры и способные к сложной индивидуалистической рефлексии. Переживание ими О. как мучительного перелома давало богатый материал для психологического самоанализа [напр., в лирике Григория Назианзина (ок. 330 — ок. 390) или Павлина Ноланского (IV в.)], пробивая брешь в традиционном античном понимании человеческого характера как неизменной данности; высшее достижение рефлектирующего автобиографизма на основе идеи О. — «Исповедь» Августина с ее невозможной для классической античности картиной становления личности. Когда христианству удается достичь (в известных географических пределах) полного господства и О. как переход в новую веру оказывается возможным лишь вне этих пределов, в отношении к проблеме О. выявляются два мировоззренчески противоположных понимания религии. Социально–организующие претензии Церкви требуют максимальной стабилизации духовной (в т. ч. и религиозной) жизни. С этой точки зрения вера — не предмет переживания, но беспрекословное включение себя в структуру церковной иерархии и принятие этой иерархии как само собой разумеющейся данности: чем механичнее будет происходить этот процесс, тем лучше. |
| Все же в картину раннехристианской культуры гимн Климента вписывается достаточно органично; он оказывает примерно такое же эстетическое воздействие, как, скажем, антикизирующие изображения музицирующего Орфея на стенах и сводах катакомб. В обоих случаях мы ощущаем старинное изящество и молодую свежесть чувства, но одновременно слабую согласованность того и другого, необязательность избранного языка форм, неотчетливость художественного идеала и стоящего за ним мировосприятия. Такой была, и не могла не быть, культура церкви во времена Климента. Григорий Назианзин , или Богослов (ок. 330 – ок. 390), жил в совершенно иную эпоху, когда стиль церковной догматики и церковного обихода уже откристаллизовывался на века. Но поэтическое творчество этого виднейшего мыслителя и деятеля церкви, иерарха, активно участвовавшего в острых догматических спорах, решающим образом определено тем классическим образованием, которое он получил в Афинах 348 . Пусть в своих содержательных аспектах стихи Григория весьма адекватно передают душевное состояние человека новой, христианской эпохи; в своих формальных аспектах они неисправимо традиционны. Один из самых замечательных гимнов Григория написан столь классическим размером, как гомеровский гексаметр, и при этом настолько чужд специально библейских и христианских мотивов, что немецкому филологу прошлого столетия могла прийти в голову хотя и необоснованная, но все же находящаяся в пределах логически мыслимого гипотеза, согласно которой автор гимна – не христианский иерарх Григорий, а языческий философ-неоплатоник Прокл 349 . Действительно, стихотворение от первого до последнего слова вращается в сфере таких мистико-философских понятий, которые были общими для языческой и христианской ветвей платонического умозрения. Оно описывает бога как онтологический исток и онтологический предел всего сущего, всего явленного, мыслимого и изрекаемого, который в качестве такого истока и предела сам оказывается немыслимым и неизрекаемым, явленным лишь через символ и трансцендирующим категорию бытия как сверхсущее «ничто». Такое богословствование со времен Псевдо-Ареопагита (V век) принято называть апофатическим, или отрицательным 350 : оно встречалось еще у Платона, характеризовавшего благо как «лежащее по ту сторону сущности» 351 , у герметиков, именовавших бога «несказанным неизреченным, окликаемым через молчание» 352 , у Филона Александрийского, Плотина, Прокла и т. д. Когда речь идет о чистой мистике, о переживании, лежащем за словами, все догматические различия отпадают, и люди самых разных вероисповеданий говорят одним языком. Приведем небольшой гимн Григория целиком: |
| Леонт Саламинский (кон. V в.), афинский демократ, полководец II 24 Леонт, тиранн Флиунта втор. пол. VI в., собеседник Пифагора I12; VIII 8 Леонт, друг Алкмеона VIII 83 Леонтий, принадлежал вместе с женой Фемистой к ближайшему кругу Эпикура, писал об отношении Эпикура к Демокриту X 5, 25, 26 Леонтия, афинская гетера, подруга Эпикура, затем Метродора, оставившая ради философии свое ремесло, писала против Феофраста X 4 – 7, 23 Леосфен, один из душеприказчиков Платона III 41, 42, 43? Леофант, включается некоторыми в число семи мудрецов I 41, 42 Лепин, отец Главка, адресата стихов Архилоха IX 71 Ликомед, перипатетик, друг и наследник Ликона V 70 Ликон, оратор, обвинитель Сократа, высмеянный многократно в комедиях II 38, 39 Ликон, лицо неустановленное. См. Ук. ист. Ликон V 65–74; V 62, 64, ср. Ук. ист. Ликон, племянник и наследник перипатетика Ликона V 69–74 Ликон, отпущенник Эпикура X 21 Ликофрон, сын тиранна Периандра и Лисиды (Мелиссы), изгнанный из Коринфа отцом I 94 и сл. Ликофрон (перв. пол. III в.), поэт и ученый, работавший в Александрийской библиотеке II 133, ср. Ук. ист. Ликург (IX–VIII вв.), легендарный законодатель Спарты I 38, 68 Ликург (ок. 390–324), афинский государственный деятель и оратор, ученик Платона и Исократа, сторонник антимакедонской партии, с 338 г. распоряжался афинскими финансами, построил каменный театр Диониса III 46 Лин, мифический певец I 3, 4, 42 Лисандр, спартанский полководец, победитель Афин в Пелопоннесской войне, погиб в 395 г. I V 4 Лисандр, свидетель по завещанию Феофраста V 57 Лисаний, предполагаемый отец сократика Эсхина II 60 Лисаний, лицо неустановленное. См. Ук. ист. Лисид, ученик Сократа II 29 Лисид Тарентский, пифагореец, спасшийся вместе с Архитом из кровавой резни в Кротоне, учитель Эпаминонда VIII 7, 39, ср. Ук. ист. Лисида (Мелисса), жена Периандра, убитая им из ложного подозрения I 94 Лисий (ок. 445–380), знаменитый афинский оратор II 29 (?), 40, 41, 63; III 25; ср. Ук. ист. Лисий, лицо неустановленное VI 42 Лисикл, афинянин, у которого жили Полемон и Кратет IV 22 |
|
|
