| Коран не является несравненной книгой, даже среди произведений на арабском языке. Как указывает исламист Ч.Дж.Пфандер (Pfander), «ни в коем случае нельзя считать всеобщим мнение непредвзятых арабистов, будто бы по своему литературному стилю Коран превосходит все остальные книги на арабском языке». Например, «кое-кто сомневается, действительно ли по красноречию и поэтике он превосходит такие литературные шедевры, как «Му’аллакат», «Макамат» или произведения Аль-Харири, хотя в мусульманских странах мало у кого достало бы храбрости высказать такое мнение» (Pfander, 264). Дашти же утверждает, что в Коране встречаются многочисленные грамматические огрехи. Он отмечает: «В Коране встречаются предложения, которые не имеют завершения и не вполне понятны без истолкования их в комментариях; иностранные слова, необычные арабские слова и слова, употребляемые в отличном от нормативного значении; прилагательные и глаголы, не согласованные по роду и числу; алогичные и грамматически некорректные местоимения, которые иногда не имеют обозначаемого; сказуемые, в рифмованных периодах нередко разлученные со своим подлежащим». Дашти продолжает: «Эти и другие языковые отклонения развязывают руки тем критикам, которые отрицают красноречие Корана» (Dashti, 48–49). Он приводит многочисленные примеры (Коран, суры 74:1; 4:160/162; 20:66/63; 2:172/177), один из которых встречается «в стихе 9 суры 49 (ol-Hojorat): «И если бы два отряда из верующих сражались, то примирите их» (Коран, сура 49:9/9). Арабский глагол, означающий «сражались», стоит во множественном числе, тогда как здесь должно быть двойственное число, как и у подлежащего «два отряда». Анис А. Шоррош перечисляет другие литературные изъяны в Коране. Например, для стиха Коран, сура 2:172/177 он указывает, что арабское слово Sabireen должно иметь форму Sabiroon, обусловленную его позицией в предложении. Точно так же Sabieen в Коране, сура 5:73/69, по-арабски было бы правильней, чем Sabitwn. Кроме того, Шоррош отмечает, что «есть грубые ошибки в арабском языке» Корана, сура 3:52/59 (Shorrosh, 199–200). Дашти насчитал свыше 100 отклонений от стандартных правил и конструкций арабского языка (Dashti, 50). При таких проблематичных его качествах Коран может быть чудом красноречия, но назвать его идеальным и непревзойденным нельзя. |
| Далее, даже некоторые из первых исламистов признавали, что литературная форма Корана далека от совершенства. Как отмечает иранский исламист-шиит Али Дашти (Dashti), «среди исламистов раннего периода, прежде чем стали доминировать фанатизм и гиперболизация, были такие, как Ибрагим он-Нассам (Nassam), который открыто признавал, что композиция и синтаксис в Коране далеко не чудесные и что произведения равных или более высоких достоинств могли бы создать другие боящиеся Бога писатели». Хотя такое мнение кое-кто осуждал (исходя из своего толкования стиха Коран, сура 17:90/88), у он-Нассама было много защитников, в том числе несколько ведущих представителей мутазилитской школы (Dashti, 48). Коран не является несравненной книгой, даже среди произведений на арабском языке. Как указывает исламист Ч. Дж. Пфандер (Pfander), «ни в коем случае нельзя считать всеобщим мнение непредвзятых арабистов, будто бы по своему литературному стилю Коран превосходит все остальные книги на арабском языке». Например, «кое-кто сомневается, действительно ли по красноречию и поэтике он превосходит такие литературные шедевры, как «Му’аллакат», «Макамат» или произведения Аль-Харири, хотя в мусульманских странах мало у кого достало бы храбрости высказать такое мнение» (Pfander, 264). Дашти же утверждает, что в Коране встречаются многочисленные грамматические огрехи. Он отмечает: В Коране встречаются предложения, которые не имеют завершения и не вполне понятны без истолкования их в комментариях; иностранные слова, необычные арабские слова и слова, употребляемые в отличном от нормативного значении; прилагательные и глаголы, не согласованные по роду и числу; алогичные и грамматически некорректные местоимения, которые иногда не имеют обозначаемого; сказуемые, в рифмованных периодах нередко разлучённые со своим подлежащим. Дашти продолжает: «Эти и другие языковые отклонения развязывают руки тем критикам, которые отрицают красноречие Корана» (Dashti, 48–49). Он приводит многочисленные примеры (Коран, суры 74:1; 4:160/162; 20:66/63; 2:172/177), один из которых встречается «в стихе 9 суры 49 (ol Hojorat): «И если бы два отряда из верующих сражались, то примирите их " » (Коран, сура 49:9/9). Арабский глагол, означающий «сражались», стоит во множественном числе, тогда как здесь должно быть двойственное число, как и у подлежащего «два отряда». Анис А. Шоррош перечисляет другие литературные изъяны в Коране. Например, для стиха Коран, сура 2:172/177 он указывает, что арабское слово Sabireen должно иметь форму Sabiroon, обусловленную его позицией в предложении. Точно так же Sabieen в Коране, сура 5:73/69, по-арабски было бы правильней, чем Sabioon. Кроме того, Шоррош отмечает, что «есть грубые ошибки в арабском языке» Корана, сура 3:52/59 (Shorrosh, 199–200). Дашти насчитал свыше 100 отклонений от стандартных правил и конструкций арабского языка (Dashti, 50). При таких проблематичных его качествах Коран может быть чудом красноречия, но назвать его идеальным и непревзойдённым нельзя. |
| У современников (Кира и Евдокии) реформа гекзаметра Н. П. отклика не нашла, но поэты следующих поколений: Пампрепий (2 пол. V в.), Мусей (ок. нач. VI в.), Коллуф (рубеж V и VI вв.), Христодор (рубеж V и VI вв.), Драконтий (кон. V в.), Павел Силенциарий (2-я пол. VI в.) - использовали нонновский гекзаметр. Возможно, в Византии сочинения Н. П. изучали в школе (Ibid. P. 672). Лит.: Golega J. Studien über die Evangeliendichtung des Nonnos von Panopolis: Ein Beitr. zur Geschichte der Bibeldichtung im Altertum. Breslau, 1930; Stegemann V. Astrologie und Universalgeschichte: Stud. und Interpr. zu den Dionysiaka des Nonnos von Panopolis. Lpz.; B., 1930; Cataudella Q. Cronologia di Nonno di Panopoli//Studi Italiani di Filologia Classica. Torino, 1934. Vol. 11. N 1. P. 15-33; Riemschneider M. Der Stil des Nonnos//BBA. 1957. Bd. 5. S. 46-70; D " Ippolito G. Studi Nonniani: L " epillio nelle Dionisiache. Palermo, 1964; Gigli Piccardi D. Dioniso e Gesu Cristo in Nonno Dionis. 45.228-239//Sileno. La Spezia, 1984. Vol. 10. P. 249-256; Livrea E. Il poeta e il vescovo: La questione nonniana e la storia//Prometheus. Firenze, 1987. Vol. 13. P. 97-123; Willers D. Dionysos und Christus: Ein archaolog. Zeugnis zur «Konfessionsangehoerigkeit» des Nonnos//Museum Helveticum. Basel, 1992. Bd. 49. S. 141-151; Аверинцев С. С. Поэтика ранневизант. литературы. М., 19972. С. 139-156; Vian F. МБСФХУ chez Nonnos de Panopolis: étude de semantique et de chronologie//REG. 1997. Vol. 110. P. 143-160; Shorrock R. The Challenge of Epic: Allusive Engagement in the «Dionysiaca» Nonnus. Leiden, 2001; Захарова А. В., Торшилов Д. О. Глобус звездного неба: Поэтическая мастерская Нонна Панополитанского. М., 2003; Fornaro S. Nonnus//Brill " s New Pauly. Leiden, 2006. Vol. 9. P. 812-815; Miguelez-Cavero L. Poems in Context: Greek Poetry in the Egyptian Thebaid 200-600 AD. B., 2008; Shorrock R. The Myth of Paganism: Nonnus, Dionysos and the World of Late Antiquity. L., 2011; Agosti G. Greek poetry//The Oxford Handbook of Late Antiquity/Ed. S. Johnson. Oxf., 2012. P. 361-405; Nonnus of Panopolis in Context: Poetry and Cultural Milieu in Late Antiquity With a Section on Nonnus and the Modern World/Ed. K. Spanoudakis. B., 2014; Brill " s Companion to Nonnus of Panopolis/Ed. D. Accorinti. Leiden; Boston, 2016; Александрова Т. Л. Евдокия - читательница Нонна?//Вестн. ПСТГУ. Сер. 3: Филология. 2018. Вып. 55. C. 9-19. |
| H. Ahmad, Introduction to the Study of the Holy Quran. M. M. A. Ajijola, Muhammad and Christ. «Al-Runimani»//A. Rippin and J. Knappert, eds., Textual Sources for the Study of Islam. M. Ali, The Religion of Islam. Y. Ali, The Holy Careen: Translation and Commentary. M. Bucaille, The Bible, the Careen and Science. W.St.Clair-Tisdall, A Manual of the Leading Muhammedan Objections to Christianity. K. Cragg, «Contemporary Trends in Islam»//J. D, Woodberry, ed» Muslims and Christians on the Emmaus Road. A. Dashti. Twenty Three Years: A Study of lite Prophetic Career of Mohammad. M. Foreman. «An Evaluation of Islamic Miracle Claims in the Life of Muhammad», an unpublished paper (1991). M. B. Foster, «The Christian Doctrine of Creation and the Rise of Modern Science», Mind, 1934. N. L. Geisler and A. Saleeb, Answering Islam: The Crescent In the Light of the Cross. E. Gibbon, The History of the Decline and Fall of the Roman Empire. J. P. Gudel, To Every Muslim an Answer: Islamic Apologetics Compared and Contrasted with Christian Apologetics. H. Haneef, What Everyone Should Know about Islam and Muslims. M. H. Haykal, The Life of Muhammad. A. Jetfry, ed., Islam: Muhammad and His Religion. L. B. Jones, The People of the Mosque. J. W. Montgomery, Faith Founded on Fact. → " Mudjiza»//The Encyclopedia of Islam. G. Nehls, Christians Ask Muslims. J. B. Noss, Man " s Religions. W. Paley, Evidences of Christianity. C. G. Pfander, The Mizanu " l Haqq (The Balance of Truth). A. A. Shorrosh, Islam Revealed: A Christian Arab " s View of Islam. H. Spencer. Islam and the Gospel of God. C. Waddy, The Muslim Mind. W. M. Watt, Muhammad: Prophet and Statesman. A. N. Whitehead. Science in the Modern World. Космологическое доказательство см. Доказательство космологическое Кушнер, Харольд (KUSHNER, HAROLD) Харольд Кушнер – это американский иудейский рабби конца двадцатого столетия, изложивший свою популярную версию ограниченного теизма в бестселлерах «Когда с хорошими людьми случается плохое» (When Bad Things Happen to Good People) и «Когда всего, что вы хотели, оказывается недостаточно» (When All You’ve Wanted Isn’t Enough). Кушнер оспаривает ряд важнейших для христианства доктрин, особенно в своём отрицании чудес и в своей аргументации о финитном Боге (см. чудеса: аргументы против). |
| C. Beisner, God In Three Persons. A. Dawud, Muhammad In the Bible. J. N. D. Kelly, Early Christian Doctrines. C. S. Lewis, Mere Christianity. M. Nazir-Ali, Frontiers in Muslim-Christian Encounter. C. G. Pfander, The Mizanu " l Haqq (The Balance of Truth). Plotinus, The Enneads. G. L. Prestige, God in Patristic Thought. J. Ratsinger, Introduction to Christianity, J. R. Fester, trans. A. Shorrosh, Islam Revealed. Thomas Aquinas, On the Trinity. Трублад, Элтон (TRUEBLOOD, ELTON) Элтон Трублад (1900–1994) – американский богослов-квакер и философ. После служения священником в Стэнфордском университете он стал профессором философии в колледже Эрлхама. Из этого колледжа он вышел в отставку в 1966 г., с тем чтобы стать освобождённым профессором. Трублад опубликовал тридцать семь книг, в том числе «Сущность духовной религии» (The Essence of Spiritual Religion, 1937), «Затруднения современного человека» (The Predicament of Modern Man, 1944), «Сообщество преданных» (The Company of the Committed, 1961), «Братство поджигателей» (The Incendiary Fellowship, 1967), «Пока длится день. Автобиография» (While It Is Day: An Autobiography, 1974). Особый интерес для апологетов представляет его «Философия религии» (Philosophy of Religion, 1957). Хотя Трублад оставался верен своим квакерским убеждениям относительно «внутреннего света», пацифизма и прав человека, он приблизился к главному руслу евангелизма. Его рассуждения в «Философии религии» выходят за рамки традиционного °мистицизма квакеров. Как утверждает Трублад, «откровение должно поверяться разумом по той простой причине, что существуют ложные притязания о якобы полученном откровении» (Trueblood, Philosophy of Religion, 32). Хотя он признаёт необходимость авторитета, он настаивает, что это должен быть разумно обоснованный авторитет, чтобы ему вполне можно было довериться (ibid., 67). Он убеждён, что существует убедительнейшее свидетельство для подтверждения истинности христианства в качестве такого авторитета. Вместе с Джозефом °Батлером он полагает, что «вероятностные доказательства, при добавлении их к аргументации, в итоге не только складываются со свидетельствами, но и умножаются с ними» (ibid., 74). |
| Центральным вопросом выступает концепция божественной природы Христа (см. Христос: божественная сущность), неотделимая от доктрины Троицы. Тот, кто признаёт учение Библии о божественности Христа, признаёт и множественность ипостасей Бога в Троице. И наоборот, тот, кто принимает доктрину Троицы, в комплекте с ней принимает и тезис о божественности Христа. Разумеется, строгие монотеисты (см. ислам), такие как мусульмане и ортодоксальные иудеи, отрицают и божественность Христа, и Троицу как несовместимые с абсолютной единственностью Бога. Непонимание со стороны мусульман. В мышлении мусульман есть препоны, не дающие им признать триединство Бога. Некоторые из них связаны с философией, другие – с толкованием Библии. Для исламских учёных зачастую характерны произвол и избирательность при толковании библейских текстов в соответствии со своими собственными целями (см. Библия в понимании мусульман). Причём даже такие тексты, которые они признают «аутентичными», они искажают и неверно толкуют, чтобы подтвердить свою точку зрения (см. Новый Завет: историческая достоверность). Христос как «Единородный Сын». Пожалуй, ни одна христианская концепция не встречает такого активного неприятия со стороны мусульман, как учение о том, что Иисус – «Единородный Сын» Бога. Оно мгновенно вызывает у них шок, потому что мусульмане понимают эти слова вульгарно антропоморфным образом. Для евангелических христиан не менее оскорбительно было бы услышать то, что слышится в данной фразе мусульманам. Разъяснять это недоразумение необходимо. В Библии сказано, что Христос – единственный рождённый Сын Бога (the only begotten Ин. 1:18 ; ср. Ин. 3:16 ). Однако исламские учёные нередко усматривают здесь указание на деторождение в буквальном, плотском смысле. Такой способ «порождения детей» предполагает физический, сексуальный акт совокупления. Это, считают мусульмане, было бы абсурдно; и христиане с ними согласны. Бог есть Дух без тела. Как утверждает исламский учёный Анис Шоррош, «Он [Бог] не рождает детей, потому что деторождение есть животное действие. Оно связано с низшими актами животного секса. Мы не можем приписывать такие акты Богу» (Shorrosh, 254). Но ведь только в очень немногих сектах, в частности у «святых последних дней» (мормонов), есть доктрины, соответствующие такому способу «деторождения». |
| Такой перевод – не только чистый произвол, но он ещё и противоречит смыслу всего остального текста Евангелия от Иоанна, в котором много раз указывается, что Христос есть Бог (ср. Ин. 8:58; 10:30; 12:41; 20:28 ). Искажённое исповедание Фомы. Когда Иисус призвал Фому стать верующим, осмотрев Его воскрешённое физическое тело (см. воскресение Христа: свидетельства), Фома исповедал божественность Иисуса, воскликнув: «Господь мой и Бог мой!» ( Ин. 8:28 ). Многие исламские авторы умаляют смысл этой декларации, сводя её к эмоциональному восклицанию типа «Боже мой!». Дидат (Deedat) пишет: «Что-что? Он назвал Иисуса своим Господом и своим Богом? Нет. Это просто одно из восклицаний, которые издают люди [...] Это характерное выражение» (Shorrosh, 278). Альтернативное прочтение Дидата не выдерживает критики. Во-первых, очевидна связь со смысловым содержанием этого исповедания Фомы «Господь мой и Бог мой!», когда Иисус благословляет Фому за то, что тот действительно «увидел» и «поверил» ( Ин. 20:29 ). Исповедание Фомой божественности Христа происходит в контексте чудесного явления воскресшего Христа, не говоря уже о том, что это была кульминация служения Иисуса после воскресения, когда в Его учениках укрепилась вера в Христа, основанная на сотворённых Им чудесных знамениях (ср. Ин. 2:11; 12:37 ). Исповедание Фомой божественности Христа полностью соответствует объявленной цели Евангелия от Иоанна – «дабы вы уверовали, что Иисус есть Христос, Сын Божий, и, веруя, имели жизнь во имя Его» ( Ин. 20:31 ). И даже если не учитывать всё это, Фома был набожным иудеем, который чтил имя Божье. Он просто не стал бы поминать имя Бога в таком неблагочестивом восклицании. Несомненно, в голосе Фомы прозвучала нотка изумления, когда он провозглашал божественность Христа, но сводить его слова к чисто эмоциональному восклицанию – означает утверждать, будто бы Иисус благословил Фому за нарушение запрета произносить имя Бога напрасно. Сын Давида и Господь Давида. Согласно Мф. 22:43 , Иисус, вспоминая слова Пс. 109 , сказал: «как же Давид, по вдохновению, называет Его Господом [Мессией] ?». По мнению Давуда, «Своим указанием на то, что «Господь», «Адон» не может быть сыном Давида, Иисус отказывает в этом титуле и Себе» (89). |
|
|
