| Виллигиз, вероятно вскоре после того как в 975 г. стал архиепископом, начал строительство кафедрального собора в Майнце, к-рый поражал современников как одно из наиболее грандиозных архитектурных творений эпохи. В 1009 г. собор пострадал от пожара, но затем был восстановлен, а в XII-XIII вв. перестроен. Судя по предложенной Г. Янтценом реконструкции первоначального облика собора, в архитектуре прослеживалось сильное влияние каролингской традиции, заметно сильное сходство с церковью аббатства Фульда (Ibid. S. 41-42). Ист.: Adalberti Continuatio Reginonis// Reginonis abbatis Prumiensis Chronicon cum Continuatione Treverensi/Ed. F. Kurze. Hannover, 1890. P. 168-179. (MGH. SS. Script. Rer. Germ.; 50); MGH. Dipl. Reg. Imp. T. 2. P. 10-384; Widukindi monachi Corbeiencis Rerum Gestarum Saxonicarum libri tres/Ed. P. Hirsch, H. E. Lohmann. Hannover, 1935. P. 110-154. (MGH. SS. Script. Rer. Germ.; 60); Thietmari Merseburgensis episcopi Chronicon/Ed. R. Holtzmann. B., 1935. P. 54-131. (MGH. SS. Script. Rer. Germ. NS.; 9); Die Regesten des Kaiserreiches unter Otto II./Hrsg. J. F. Böhmer, H. L. Mikoletzky. Köln, 1950. (Regesta Imperii; 2.2); Vita Mathildis reginae antiquior//Die Lebensdeshreibungen der Königin Mathilde/Hrsg. B. Schütte. Hannover, 1994. S. 107-142. (MGH. SS. Script. Rer. Germ.; 66); Liutprandi Cremonensis Relatio de legatione Constinapolitana// Idem. Opera Omnia/Ed. P. Chiesa. Turnhout, 1998. P. 185-218. (CCCM; 156); Richeri Historiarum libri IIII/Ed. H. Hoffmann Hannover, 2000. P. 206-224. (MGH. SS. Scr.; 38). Лит.: M ü ller-Mertens E. Das Zeitalter der Ottonen. B., 1955. S. 123-136; Askani B. Das Bild Kaiser Ottos II.: Die Beurteilung des Kaisers und seiner Regierung in der Geschichtsschreibung vom 10. Jh. bis zur Gegenwart. Hdlb., 1963; Santifaller L. Zur Geschichte des ottonisch-salischen Reichskirchensystems. W., 19642; Fleckenstein J. Die Hofkapelle der deutschen Könige. Stuttg., 1966. Bd. 2: Die Hofkapelle in Rahmen der Ottonisch-salischen Reichskirche. S. 64-76. |
| Самый спрос на священников в до-монгольскую пору был чрезвычайно большой. Тогда не было еще никакой нормы, ограничивающей количество клира при каждой приходской церкви. Для прихожан было выгоднее иметь побольше священников, чтобы пользоваться, при наличности конкуренции, более дешевыми требами, а для епископов наибольшее число поставлений равносильно было наибольшему количеству ставленых доходов. Обе стороны, таким образом, сходились в том, чтобы размножать рядовое священство. Немалочисленный класс бедных людей, в свою очередь, стремился сюда в надежде на скудное, но все же некоторое обеспечение. Изобилие появившихся священников мы замечаем уже в летописной заметке под 1051 г., где сообщается, что Ярослав содержал у себя в селе Берестовом «попы многы», потому что «попы любяше повелику». А под 1159 г. встречаемся и с случаем злоупотребления епископами умножением священнических постановлений, как доходной статьей. В этом году ростовцы прогнали от себя еп. Льва «зане умножил бяще церкви, грабяй попы», т. е. за то, что он сверх всякой нужды, искусственно открывал приходские вакансии и замещал их за высокие пошлины. Было еще одно обстоятельство, которое весьма способствовало увеличению рядов низшего духовенства. Это — перенятый от греков обычай, чтобы люди знатные и зажиточные имели у себя собственные домовые церкви. При дешевизне у нас деревянного материала и самой незатейливой простоте устройства таких церквей, причем они стоили не дороже всякой другой дворовой постройки, этот обычай нашел широкое распространение. Свидетельства летописей могут современному читателю показаться даже невероятными. Титмар Межиборский (Merseburgensis) к концу жизни кн. Владимира Св. († 1015) насчитывает в одном Киеве — 400 церквей. По Никоновской Летописи при киевском пожаре 1017 г. сгорело до 700 церквей. Лаврент. Лет. для пожара 1124 г. дает цифру — 600 сгоревших церквей. Осмыслить эти цифры можно только многочисленностью церквей домовых, входивших в состав любой купеческой и барской постройки. |
| Это ярко выражено в похвале папе Клименту, написанной учеником св. Мефодия – св. Климентом Охридским: «Не едина бо Црквь, ни две, но весь миръ въ днешнии дни, в памят его събравшеся Бога прославляютъ» 25 . Таким образом, культ папы-каторжника стал в IX–X вв. символом единства Римской и Константинопольской Церквей и знаменем миссионеров, проповедовавших христианство на окраинах греко-романского мира: в Моравии, Болгарии 26 . Начальный период христианизации Руси был также связан с именем св. Климента. Князь Владимир, завоевав Херсонес, возможно, крестившись там 27 и отпраздновав свадьбу с византийской принцессой, «...поемъ царицю и Настаса, и попы Корсуньски с мощми Климента и Фифа, ученика его, поима сосуды церковныя и иконы на благословенье себе» 28 . Вернувшись в Киев, он заложил церковь во имя Богородицы, которая в дальнейшем получила название Десятинная из-за выделенной ей десятины из владений князя, и поручил ее Анастасу Корсунянину. В особой раке в одном из приделов храма были положены привезенные из Херсонеса глава Климента Римского и тело ученика его Фива 29 . По мысли князя Владимира, положение этих мощей в Киеве должно было подчеркнуть святость его города, охраняемого молитвами ученика апостола Петра. В 1015 г. немецкий хронист Титмар Мерзебургский назвал даже эту церковь «храмом мученика во Христе и папы Климента» (Thietmarus Merseburgensis. Chronici Thietmari episcopi Merseburgensis. – Berolini, 1935, с. 488–489). Согласно одному французскому преданию, Ярослав Мудрый в 1048 г. с гордостью показывал мощи свв. Климента и Фива приехавшим свататься к его дочери Анне послам французского короля Генриха 1 30 . В киевском Софийском соборе, воздвигнутом тем же Ярославом Мудрым, имеется мозаика, изображающая святого папу, которая расположена в алтаре в святительском чине 31 . В XII в. почитание св. Климента на Руси продолжалось, что нашло свое выражение в строительстве храмов в его честь; так, каменный храм в его имя был заложен в Ладоге в 1153 г. новгородским епископом св. |
| Западный миф о крещении Руси Униатские историки русской церкви, на основании своих западных житийных материалов, строят концепции создания русского христианства силами западных миссионеров. Таково, например, сообщение кардинала Петра Дамиани († 1072 г.), епископа Остийского в житии св. Ромуальда († 1027 г.). Рассказывается о русской миссии немецкого миссионера Бруно-Бонифация: пламенея жаждой мученичества, св. Бонифатий пришел в славянские страны и в частности ad regem Russorum. Тот предложил ему испытание чудом: — пройти между двух пылающих огромных костров. Когда он прошел и поразил всех зрителей, к нему толпами бросился народ и согласился креститься. Происходит обращение и короля руссов и народа. Неверующий брат короля убивает Бонифация. Но народ его канонизует. Заключение этой сказки звучит также невероятно: «ныне русская церковь хвалится, что имеет его как блаженнейшего мужа». Второй рассказ находим у интерполятора (XII в.) хроники, францисканского монаха Адемара († около 1030 г.). Говоря об императоре Оттоне III, интерполятор повествует: «у него были два достопочтеннейших епископа: святой Адальберт, архиеп. города Праги, каковой в провинции Богемии, и святой Брун». Примеру пострадавшего Адальберта следует этот Брун. «Он смиренно отходит в провинцию Венгрию... Он обратил к вере провинцию Венгрию и другую, которая называется Russia... Когда он простерся до Печенегов и начал проповедывать им Христа, то пострадал от них, как пострадал и св. Адальберт. Тело его народ русский выкупил за дорогую цену. И построили в Руссии монастырь его имени. И начал он сиять великими чудесами. Спустя немного времени пришел в Руссию какой-то греческий епископ и обратил низший класс народа этой провинции, который был еще предан идолам, и заставил их принять обычай греческий «относительно рощения бороды и прочего». Хорошим контролером этого противоисторического изображения миссии Бруно-Бонифация, как якобы русской миссии, служит другой латинский хронист Титмар, епископ Merseburgensis Межиборский (на Польской территории). Титмар близко знал и русские дела Киевского княжества и самого Бруно, как своего школьного товарища. Титмар знает, что князь Владимир принял христианство от греков. Он говорит о миссионерстве Бруно, но ни единым словом не обмолвился о его мнимой русской миссии. И самое время миссионерства Бруно он относит к моменту его епископства, которое Бруно получил по смерти импер. Оттона III († 1002 г.) при Генрихе II, т. е. когда русские уже были крещены Владимиром. |
| Эта книга ниспровергает и главную мысль, и аргументы книги г. Суворова. Рецензенту нет, конечно, возможности, да и едва ли он в праве изображать детали этого ниспровержения: так как в последнем случае пришлось бы многое целиком заимствовать из рассматриваемой книги. Поэтому, оставлять в стороне подробности опровержения аргументов противника, мы ограничимся указанием на те положительные выводы, к каким пришел в своих исследованиях проф. Павлов по отношению к вышеперечисленным памятникам права. Признанный г. Суворовым за подлинник « Заповеди св. Отец» латинский пенитенциаль, называемый Poenitentiale merseburgense ,есть в сущности такой же перевод утраченного для с греческого пенитенциала, как и «Заповедь св. Отец: оба эти разноязычные памятники (т. е. латинский и древнеславянский) произошли из одного общего греческого источника. (Стр. 22). Заповедь св. Отец, будучи по существу своему пенитенциалом или, выражаясь по византийски, канонарием (сборником статей, определяющих епитимии за разные грехи, налагаемые на исповедующегося духовником) стоит в естественной связи с «чином исповеди» – экзомологитарием –выражаясь по-византийски. Принимая во внимание эту связь и находя восточный канонарий (вышеназванный) заимствовать из латинского пенитенциала, г. Суворов естественно был приведен к мысли видеть и в древнем восточном чине исповеди – экзомологитарии – заимствование западного церковного института. Он действительно и провел эту мысль в своей книге. По восточно-церковному преданию первым автором экзомологитария (равно как и канонария) был Константинопольский патриарх Св. Иоанн Постник (в конце VI века). Но дело в том, что в настоящее время экземпляров экзомологитария с именем И. Постника древнейших XI-XII вв. нет, да и известные – подлинные и переводные славянские – существуют в различных редакциях, так что в науке господствует весьма основательное сомнение на счет авторства И. Постника. Г. Суворов в названной книге пошел в этом отношении так далеко, как никто до него, кажется, не заходи. Он утверждает, что даже и около половины IX в. у грехов не было выработано определенного чина исповеди и канонария, и что позднее выработанные экзомологитарии и канонарии, украшенные именем Иоанна Постника , носят несомненные следы католического влияния, как составленные под руководством латинских ordo paenitentiae (изменение порядка) и пенитенциалов и что даже самое имя Иоанна Постника явилось в греческих экзомологитаиях не более как оппозиция или противовес Иоанну Кассиану (около половины V в.), sermo de poenitentia (Слово о покаянии) с коего начинаются некоторые латинские пенитенциалы, в частности Мерзебургский. (Стр. 32–35). |
| В X-XI вв. по сравнению с VIII-IX вв. значение Римских пап в имперской церковной политике было сведено к минимуму, это объяснялось как политикой императоров, так и тем, что Римские папы этого периода находились в полной зависимости от враждовавших между собой рим. семейств. Папы проводили имп. коронацию (Оттона I в 962; Оттона II в 973; Оттона III в 996; Генриха II в 1014; Конрада II в 1027; Генриха III в 1046), наделяли архиепископов паллием, а также председательствовали на Соборах (Римский Собор, 1001), но как к высшему арбитру к папе в это время обращались крайне редко (сохр. лишь свидетельство о жалобе на имп. Генриха II, к-рая была направлена Мецским еп. Дитрихом папе Сергию IV - Thietmar Merseburgensis. Chronicon. VI 60). Главным организатором церковной жизни Восточнофранкского (Германского) королевства считался король (император): он принимал участие в Соборах (как общегерм., так и провинциальных), председательствовал на соборных заседаниях, где обсуждались догматические и дисциплинарные вопросы, проблемы внутрицерковной жизни, решались споры между епископами. Рост церковных владений и прав в сочетании с распространением злоупотреблений, которые осуждались как симония , поставил вопрос об ужесточении дисциплинарной политики. При Генрихе II и Конраде II (1024-1039, император с 1027) была проведена серия преобразований в духе клюнийской реформы с целью укрепить моральный дух и дисциплину в Церкви в Германии и установить контроль над использованием и передачей церковных земель. Одновременно развивалась монастырская реформа: деятельность св. Готхарда , аббата мон-ря Нидеральтайх (впосл. еп. Хильдесхаймский), клюнийцев Вильгельма Дижонского, Рихарда Сен-Ванского и др., поддержанная императорами Оттоном III, Генрихом II и в особенности Конрадом II, способствовала распространению бенедиктинского устава и ужесточению дисциплины в главных имперских мон-рях (в Нидеральтайхе с 996; в Тегернзе с 1006; в Херсфельде с 1005; в Кремсмюнстере с 1007; в Райхенау с 1006; в Фульде с 1013; в Корвее с 1015). При Конраде II реформу имперских аббатств возглавил Поппо из Ставло, под рук. к-рого были поставлены 17 мон-рей (в т. ч. Санкт-Максимина в Трире в 1023 и Санкт-Галлена в 1032). |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла БЕНЕДИКТ V Бенедикт V, папа Римский. Гравюра (Sacchi. Vitits ponmificum. 1626) Бенедикт V, папа Римский. Гравюра (Sacchi. Vitits ponmificum. 1626) († 4.07.966, Гамбург, Германия), папа Римский (22 мая 964 - 23 июня 964), римлянин. Помимо Liber pontificalis сведения о его понтификате дошли до нас в сочинениях Лиутпранда Кремонского , Флодоарда Реймсского , Бенедикта из мон-ря св. Андрея на горе Соракте (совр. Соратте) к северу от Рима, Адама Бременского , Титмара Мерзебургского . Хронист Флодоард Реймсский сообщает, что Б. занимал в канцелярии в Латеране должность нотария-скриниария ( Flodoard. Annales ad annum 965) и благодаря своему знанию грамматики и стилистики получил прозвище Грамматика. Папа Иоанн XII рукоположил Б. в кардинала-диакона. После смерти Иоанна XII римляне, не приняв папу Льва VIII , ставленника имп. Оттона I , избрали папой Б. Они сообщили о его избрании императору, когда тот уже шел с войском на Рим. После непродолжительной осады город сдался, и горожане выдали Б. императору, предпочитая, по сообщению хрониста Бенедикта, монаха мон-ря св. Андрея, «чтобы он один принял смерть за всех и избавил бы их от мук голода» ( Benedictus de S. Andreae de Monte Soracte. Chronicon. 37). Собор под председательством папы Льва VIII, созванный Оттоном I в Риме 23 июня 964 г., низложил Б., оставив его в сане диакона; после этого Б. был сослан в Германию под надзор Адальдага, архиеп. Гамбургского и Бременского, а папой снова стал Лев VIII. В изгнании, в Гамбурге, Б. пользовался почитанием горожан и духовенства ( Adamus Bremensis . Gesta Hammaburgensis ecclesiae pontificum. II 12). Его останки по приказу имп. Оттона III были перенесены из Гамбурга в Рим капелланом Рацо между 983 и 988 гг. (Ibid. II 10). Место их захоронения неизвестно. Ист.: Flodoardus Remensis. Annales. ad annum 965//MGH. SS. Vol. 3. P. 406-407; Liutprandus. Liber de rebus gestis Ottonis magni imperatoris. 7-21//Ibid. P. 341-346; Benedictus de S. Andreae de Monte Soracte. Chronicon. 37//Ibid. P. 718; Thietmarus Merseburgensis. Chronicon. II 18, 22; IV 53//Ibid. P. 752, 754, 772, 785, 831-832; Adamus Bremensis. Gesta Hammaburgensis ecclesiae pontificum. II 10, 12//Ibid. Vol. 7. P. 309; Continuatio Reginonis ad annos 964, 965//Ibid. Vol. 1. P. 626; PL. 135. Col. 487-488; LP. Vol. 2. P. 251; Jaffé. RPR. Vol. 1. P. 469sq. Лит.: Грегоровиус Ф. История города Рима в Средние века: В 5 т. СПб., 1903-1912. Т. 3. C. 294-297; Demermann P. Die Deposition der Päpste Iohannes XII, Leon VIII und Benedict V//Mitt. d. Inst. f. österreich. Geschichtsforschung. 1960. Bd. 68. S. 209-225; Zimmermann H. Das dunkle Jh. Graz, 1971. S. 151-153; Kelly J. N. D. The Oxford Dictionary of Popes. Oxf., 1986. P. 128-129. В. Л. Задворный Рубрики: Ключевые слова: |
| В средневековой традиции сщмч. Адальберту приписывалась проповедь о прп. Алексии, человеке Божием, в к-рой содержался призыв к аскетическим подвигам и умалению себя ради достижения вечной жизни (ActaSS. Iul. T. 4. P. 257-258). Продолжателем дела Адальберта стал сщмч. Брунон (см. ст. Бруно Кверфуртский ). По инициативе Оттона III папа Сильвестр II назначил Брунона, стремившегося реализовать миссионерские планы Адальберта, «архиепископом язычников». После рукоположения в Магдебурге (1004) Брунон, из-за военных действий между кн. Болеславом и имп. Генрихом II не имевший возможности проехать к язычникам, отправился в Венгрию, где, вероятно, составил 2-е Житие сщмч. Адальберта, к-рый являлся для него образцом истинного миссионера. Так же как и 1-е Житие, это произведение отличалось возвышенным стилем, обилием риторических вопросов и восклицаний, однако его композиционный замысел проще, в нем содержалось больше биографических подробностей. Потерпев неудачу в проповеди среди «темных венгров», Брунон посетил Киев (янв. 1008), проповедовал среди печенегов (кон. февр.- кон. авг. 1008) и затем прибыл в Польшу. Там он узнал о гибели от рук разбойников 5 монахов, насельников мон-ря в Мендзыжече (в совр. Любушском воеводстве), с 2 из к-рых он был знаком в Италии. Брунон составил Житие пяти братьев-отшельников (Vita quinque fratrum eremitarum), в к-ром изложил свои воспоминания о них и размышления о мученическом подвиге. В 1009 г. он был убит во время проповеди язычникам, вероятно полабским славянам, пруссам или мазовшанам. Своеобразным памятником Ж. л. является вымышленная по содержанию краткая повесть о гибели св. Брунона (Hystoria de praedicatione episcopi Brunonis cum suis capellanis in Pruscia, et martyrio eorum), написанная от имени якобы выжившего ученика святого Виперта. В ней сообщается о сожжении епископом идолов и его немедленной казни по приказу языческого кн. Нетимера. Более достоверный рассказ о гибели Брунона содержится в «Хронике» Титмара Мерзебургского ( Thietmar Merseburgensis. Chronicon. VI 58), а также в Житии св. Ромуальда, составленном ок. 1042 г. Петром Дамиани, где впервые засвидетельствовано почитание Брунона как мученика. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла «ЗАПОВЕДИ СВЯТЫХ ОТЕЦ» название древнейшего слав. сборника церковных епитимий, переведенного с лат. языка. Наиболее близкая к тексту версия содержится в лат. Мерзебургском пенитенциале (Poenitentiale Merseburgense) сер. IX в. «З. с. о.» дошли в глаголическом Синайском евхологии (X-XI вв., Зап. Болгария; ГИМ. Син. греч. 959) и древнерус. Устюжской кормчей (XIII-XIV вв.; РГБ. Рум. 230). Перевод «З. с. о.» не связан непосредственно с деятельностью равноапостольных Кирилла и Мефодия и их учеников и был выполнен, вероятно, между посл. четв. IX и кон. Х в. в неустановленном церковном центре (возможно, в среде лат. духовенства), поддерживавшем связи с южнослав. книжниками. «З. с. о.» состоят из 52 небольших статей, в к-рых перечисляются разные прегрешения и наказания за них, и являются 1-м свидетельством существования христианской покаянной дисциплины у славян. В ряде статей наблюдается смягчение или ужесточение епитимии по сравнению с лат. оригиналом. Так, наказание в славянском переводе смягчено в статьях 5 (клятвопреступление, в слав. языке - проклятие), 9 (блуд епископа), 12 (нарушение целибата), 18 (рвота после причащения из-за болезни), 23 (избиение до крови), 30 (кража из храма), 32 (несоблюдение поста), 35 (лжесвидетельство из корыстных побуждений), 36 (скотоложство), 37 (пьянство клириков и мирян), 39 (кража съестного), 45 (поедание удавленины и крови животных). Ужесточение церковного наказания наблюдается в статьях 11 (прелюбодеяние мирянина), 22 (приставание к женщине), 26 (умышленный аборт), 27 (занятие астрологией и магией), 34 (аборт или убийство младенца), 42 (смерть младенца, не получившего по лености родителей крещения), 47а (истечение семени во время сна в церкви). Для оценки юридического содержания «З. с. о.» представляет интерес сохранение в слав. переводе некоторых особенностей западнокатолич. церковного устройства, напр. упоминание целибата духовенства (ст. 12), причащения только Телом Христовым (ст. 15) и замены покаяния денежной суммой (аналог индульгенции) (ст. 32). Зап. происхождение имеет регулярное упоминание в качестве наказания за грехи «поста на хлебе и воде» (подобное в визант. источниках этого времени не отмечено). |
| Эта книга ниспровергает и главную мысль, и аргументы книги г. Суворова. Рецензенту нет, конечно, возможности, да едва ли он и в праве – изображать детали этого ниспровержения: так как в последнем случае пришлось бы многое целиком заимствовать из рассматриваемой книги. Поэтому, оставляя в стороне подробности опровержения аргументов противника, мы ограничимся указанием на те положительные выводы, к каким пришёл в своих исследованиях проф. Павлов по отношению к вышеперечисленным памятникам права. Признанный г. Суворовым за подлинник „Заповеди св. Отец“ латинский пенитенциал, называемый Poenitentiale Merseburgense 765 , есть в сущности такой же перевод утраченного для нас греческого пенитенциала, как и „Заповедь св. Отец: оба эти разноязычные памятника (т. е. латинский и древнеславянский) произошли из одного общего греческого источника. (Стр. 22). Заповедь св. Отец, будучи по существу своему пени- —214— тенциалом или, выражаясь по-византийски, канонарием (сборником статей, определяющих епитимии за разные грехи, налагаемые на исповедающегося духовником) стоит в естественной связи с „чином исповеди“ – экзомологитарием – выражаясь по-византийски. Принимая во внимание эту связь и находя восточный канонарий (вышеназванный) заимствованием из латинского пенитенциала, г. Суворов естественно был приведён к мысли видеть и в древнем восточном чине исповеди – экзомологитарии – заимствование западного церковного института. Он действительно и провёл эту мысль в своей книге. По восточно-церковному преданию первым автором экзомологитария (равно как и канонария) был Константинопольский патриарх Св. Иоанн Постник (в конце VI века). Но дело в том, что в настоящее время экземпляров экзомологитария с именем И. Постника древнейших XI–XII вв. нет, да и известные – подлинные и переводные славянские – существуют в различных редакциях, так что в науке господствует весьма основательное сомнение на счёт авторства И. Постника. Г. Суворов в названной выше книге пошёл в этом отношении так далеко, как никто до него, кажется, не заходил. Он утверждает, что даже и около половины IX в. у греков не было выработано определённого чина исповеди и канонария, и что позднее выработанные экзомологитарии и канонарий, украшенные именем Иоанна Постника , носят несомненные следы католического влияния, как составленные под руководством латинских ordo poenitentiae и пенитенциалов и что даже самое имя Иоанна Постника явилось в греческих экзомологитариях не более как оппозиция или противовес Иоанну Кассиану (около половины V в.), с sermo de poenitentia коего начинаются некоторые латинские пенитенциалы, в частности Мерзебургский. (Стр. 32–35). |
|
|
