| В зап. традиции О. как часть облачения диакона упоминается с VI в. 20-й канон Аврелианского Собора (511) запрещает монахам использовать О. в мон-рях. В 9-м каноне Собора в Браге (561) отмечается, что диаконы должны носить О. на плече, чтобы отличаться от субдиаконов. В 28-м каноне IV Толедского Собора (633) О. наряду с альбой является отличием диаконского чина, в 40-м каноне того же Собора дозволяется носить 2 О. только диаконам, но О. не должны иметь украшений или быть разноцветными. 4-й канон III Собора в Браге (675) называет «орарем» столу пресвитера и запрещает совершать мессу без этого облачения. В Риме же наименование orarium в раннее средневековье прилагалось либо к паллию (LP. 81. 13//Liber Pontificalis. T. 1. P. 354; LP. 96. 13//Ibid. T. 1. P. 472), либо к манипулу (напр., о субдиаконе говорится, что он держит О. в руке (tenens orarium suum in manu) - Andrieu. Ordines. 34. 4). Не очень понятна и ситуация с О. в Сев. Африке. С одной стороны, в Житии Фульгенция, еп. Руспийского, говорится, что он носил О., подобный тем, какими «теперь пользуются все епископы» (Vita Fulgentii. 18. 37//PL. 65. Col. 136), с другой - чуть ниже сообщается, что он носил паллий. При этом в синхронных источниках встречается употребление термина orarium по отношению к диаконскому облачению, но все эти примеры связаны с переводом греч. канонов на лат. язык ( Ferrand. Breviat. Canon. 124, 141//CCSL. 259. P. 297, 299). О влиянии греч. практики на лат. клириков, к-рые стали носить superhumerale more Graecorum («орари по обычаю греков»), сообщает Агнелл Равеннский (Liber Pontificalis Ecclesiae Ravennatis. 154//CCCM. 199. P. 332). Начиная с эпохи Каролингов за диаконским О. в лат. традиции закрепляется наименование «стола» ( Amalar. Lib. Offic. II 20; Raban. Maur. De inst. cleric. I 19). Иконографический материал не дает оснований для решения вопроса о происхождении и ранних формах О. На фресках и мозаиках до IX в. диаконы идентифицируются в основном по таким характерным признакам, как наличие в руках кадила или (для Запада) ношение далматики , используемой как облачение. |
| По мнению М. Югло, К. являлся скорее символом служения кантора, чем практическим пособием для пения: певец поднимался на амвон и стоял там с К. в руках, в нужный момент пропевая соответствующие стихи по памяти ( Huglo. 2001). Вероятно, для демонстрации книги народу во время торжественных богослужений переплет К. богато украшался, в частности пластинами из слоновой кости (см.: Amalar. Lib. offic. 3. 16// Amalarii episcopi Opera liturgica omnia//Ed. I. M. Hanssens. Vat., 1948. T. 2. P. 303-304; нек-рые рукописи сохр. вместе с этими украшениями, у других переплет был заменен, но происхождение ряда пластин из слоновой кости, хранящихся в музеях, судя по их форме, вероятно, связано с К.- Huglo. 2001). Поскольку К. выполнял церемониальную функцию, обычно его использовали только в крупных кафедральных храмах и имп. капеллах, в приходских же и монастырских церквах для совершения богослужения певцам было достаточно Градуала и Антифонария . По этой причине рукописей К. сохранилось крайне мало (по сравнению с другими певч. книгами). В наст. время известно 12 рукописей К. старше XII в. Самые древние из них не имеют нотации (Monza. Tesoro della Basilica S. Giovanni. CIX, нач. IX в. (ркп. происходит из Сев. Франции); Berolin. Kunstbibl. 1400 + Cleveland Museum. III 33.446 + Trier. Dombibl. 433, нач. IX в. (ркп. происходит из Саксонии)). В других рукописях полностью нотированы лишь отдельные песнопения - градуал, аллилуия и тракт, для остальных же указаны только инципиты (Laon. B. M. 266, кон. IX в.; Sankt-Gallen. 359, нач. X в.; Bamberg. S. B. Msc. lit. 7, нач. XI в.; Bamberg. S. B. Msc. lit. 8, нач. XI в.; BSB. Clm. 14322, 1-я пол. XI в.; BSB. Clm. 14083, 1-я пол. XI в.). После XI в. К. постепенно вышел из употребления и соединился с Тропарием-Прозарием (собранием муз. и текстовых тропов ординария и проприя мессы, в т. ч. секвенций ); в таких сборниках материал 3 книг располагался последовательно или смешанно, в порядке его использования на мессе. У доминиканцев в XIII-XIV вв. аналогичные с К. функции исполнял Пульпитарий (но поскольку он фактически дублировал репертуар Антифонария и Градуала, то очень быстро вышел из употребления). С XIV в. название «Кантаторий» закрепилось за полифоническими Градуалами (сборниками мотетов и др. жанров полифонической музыки) ( St ä blein. 1952). |
| Согласно его толкованию, исцеляет в таинстве молитва, елей же является знаком веры и благодати Христовой и исцеляет тех, кто причащались недостойно ( Amalar. Lib. offic. 1. 12). Укрепление связи Е. с Покаянием и переосмысление его как чина приготовления к смерти постепенно привели лат. схоластов к богословской интерпретации этого таинства как «Последнего помазания». Так, уже в «Истории Реймсской Церкви» Флодоарда Реймсского (X в.) приводятся Статуты Соннация, еп. Реймсского (нач. VII в.), содержащие слова о том, что «последнее помазание» совершается для обретения «будущей славы». Тридентский чин Е. зафиксирован в Римском Ритуале 1614 г. В основу положен чин посещения больных. Последование начинается с приветствия «Мир дому сему», затем читается 3 молитвы («Introeat...» (Да войдет...), «Oremus et deprecemur...» (Помолимся и упросим...), «Exaudi nos...» (Услыши нас...)). Далее упоминается возможность совершения исповеди. Читаются молитва «Confiteor...» (Исповедую...), 7 покаянных псалмов и литания. В Ритуале предусмотрено 2 варианта помазания: 5 органов чувств с молитвой «Per istam sanctam unctionem...» (Через это святое помазание...) и помазание лба с краткой формой той же молитвы в случае необходимости. Чин завершается 3 молитвами («Domine Deus...» (Господи, Боже...), «Respice...» (Внемли...), «Domine Sancte...» (Господи Святе...)). Этот чин просуществовал в католич. Церкви до 1972 г. (в 1925 молитва помазания головы была заменена возложением рук). После II Ватиканского Собора и реформы чина 1972 г. таинство Е. в католич. Церкви совершается в 3 вариантах: в храме вне мессы, во время мессы, в госпитале или др. учреждении. Вне и во время мессы помазанию предшествуют начальные обряды (включающие окропление водой, покаянный обряд и начальную молитву), литургия Слова, чин помазания, Причащение, заключительные обряды (благословение и отпуст). Собственно чин помазания состоит из литании, возложения рук, молитвы над елеем, помазания, молитвы после помазания (если вне мессы, вместо нее читается «Отче наш»). |
| Началом К. м. в средние века и Новое время считался раздел «Te igitur», а окончанием - «Аминь» перед Молитвой Господней «Отче наш». Однако в раннее средневековье К. м. начинался со вступительного диалога и префации. Нек-рые авторы причисляли к К. м. и молитву «Отче наш»; особенно это было характерно для североафриканской традиции: так, блж. Августин говорил, что «gratiarum actio» состоит из неск. молитв и завершается Молитвой Господней ( Aug. Ep. 149. 16; ср.: Isid. Hisp. De eccl. offic. I 15); но в рим. традиции Молитва Господня шла после К. м. ( Greg. Magn. Reg. epist. IX 26). В любом случае раздел «Te igitur» считался «серединой канона» ( Amalar. Lib. offic. III 27). В Сакраментарии Геласия начало К. м. отмечено рубрикой - «Incipit canon actionis» (перед «Sursum corda»). Ряд толкований К. м. каролингского времени начинаются с «Dominus vobiscum». В то же время во многих рукописях заглавная буква «T» в названии раздела «Te igitur» выделялась и часто дополнялась изображением Распятия, что подчеркивало начало особо значимой части мессы. Нек-рое время также выделялись и украшались первые буквы префации «Vere dignum» - V и D. Отделение префации от остальной части К. м. произошло, видимо, из-за обычая читать текст К. м. начиная с «Te igitur» тихим голосом (см.: Franz. 1902. S. 615-637; Jungmann. 1929; Moreau. 1924). Если в Ordo Romanus I тихое чтение еще не отмечено (говорится, что во время пения Sanctus все склоняются, потом папа один встает и идет читать К. м.- Ordo Romanus I 88), а в Ordo Romanus XV 39 подчеркивается, что епископ должен читать текст так, чтобы его слышали стоящие вокруг алтаря, то в Ordo Romanus V 58 (2-я пол. IX в.) тихое чтение отмечается как обязательное. В дальнейшем нек-рые средневек. литургисты подчеркивали, что слова К. м. не должны быть доступны всем, чтобы избежать их неправильного употребления. Иоанн Белет († 1185) отказывался приводить их толкование, т. к., по его мнению, знать их дозволялось только священникам ( Beleth. Ration. div. offic. 44, 46). Известны случаи, когда попытки публиковать переводы и объяснения К. м. на национальных языках вызывали протесты ( Franz. 1902. S. 631-632). Желание отменить тихое чтение К. м. было осуждено Тридентским Собором (22-я сессия, канон 9) и в бреве папы Александра VII «Ad aures nostras» (12 янв. 1661). Позже за чтение К. м. в полный голос выступали янсенисты (см., напр., Миссал, изданный в Мо в 1709). Только папа Пий X в 1906 г. разрешил печатать объяснения К. м. в Катехизисе. Окончательное исчезновение обычая скрывать текст К. м. произошло в результате распространения литургического движения и реформ II Ватиканского Собора. Свидетельства текста |
| Свт. Григорий Великий в 590 г. установил в Риме особую покаянную Л., которая получила название Septiformis (Семикратная): процессии одновременно отправлялись из 7 церквей в 7 округах Рима. Клирики выходили из ц. святых Космы и Дамиана (6-й регион), аббаты с братией - из ц. святых Протасия и Гервасия (св. Виталия) (4-й регион), аббатиссы с монахинями - из ц. святых Марцеллина и Петра (1-й регион), дети - из ц. святых Иоанна и Павла (2-й регион), миряне - из ц. первомч. Стефана (7-й регион), вдовы - из ц. св. Евфимии (5-й регион), замужние дамы - из ц. св. Климента (3-й регион) ( Greg. Turon. Hist. Franc. X 1; Greg. Magn. Reg. epist. App. 9; Paul. Diac. Hist. Langobard. III 24). Все шествия заканчивались у базилики Санта-Мария-Маджоре. Эта Л. совершалась не регулярно, а только в случае бедствий (напр., после 590 г. повторилась только в 603 г.). В каролингскую эпоху ее стали отождествлять с Великой Л. По этой причине многие средневек. авторы полагали, что Великая Л. была установлена еще и из-за угрозы нападения врагов, а не только ради молитв об урожае ( Amalar. Lib. offic. I 37. 6; IV 24. 1// Hanssens. Vol. 2. P. 178-181, 481). Кроме того, неверное отождествление повлекло за собой спор о соблюдении поста в этот день ( Agobard. Lugdun. Contra libros quatuor Amalarii. 1-2//CCCM. Vol. 52. P. 355-357). В Ordo L Великая Л. описывается так, как должна совершаться Л. Septiformis, но при этом указаны иные пункты отправления: клирики выходят из ц. св. Иоанна Крестителя (Латеранской базилики), мужчины - из базилики мч. Маркелла (Сан-Марчелло-аль-Корсо), монахи - из ц. святых Иоанна и Павла, монахини - из ц. святых Космы и Дамиана, замужние дамы - из базилик Петра и первомч. Стефана, вдовы - из ц. св. Виталия, бедняки и дети - из ц. св. Цецилии (Санта-Чечилия-ин-Трастевере) (OR. L 35. 2// Andrieu. Ordines. Vol. 5. P. 314-315). В Риме совершались и др. Л. Средневековые авторы считали, что разные виды Л. ввел в практику св. еп. Либерий ( 366) ( Beleth. Ration. div. offic. 123; Durand. Rationale. VI 102. 4). В «Liber pontificalis» сообщается о Л., к-рую совершил папа Пелагий I (556-561) из базилики св. Панкратия в базилику св. Петра (LP. 62// Duchesne. Vol. 1. P. 303). После смерти папы Адеодата II в 676 г. Л. в связи с неурожаем совершали ежедневно (LP. 79//Ibid. P. 347). При папе Сергии I (687-701) были введены Л. в честь 4 Богородичных праздников (Пурификации (Сретения), Благовещения, Успения и Рождества Девы Марии), шествия совершались из ц. св. Адриана в базилику Санта-Мария-Маджоре (LP. 86. 14// Duchesne. Vol. 1. P. 376). Папа Стефан II (752-757) постановил совершать Л. каждую субботу поочередно в базиликах Санта-Мария-Маджоре, св. Петра и св. Павла (LP. 94. 13//Ibid. P. 443). Каждый новопоставленный епископ, согласно документу из «Liber diurnus», давал обещание участвовать в Л. дважды в месяц вместе со своим клиром (Liber Diurnus Romanorum Pontificum ex unico codice Vaticano/Ed. Th. von Sickel. W., 1889. P. 78). |
| В ранних рим. литургических книгах - Веронском сакраментарии и Сакраментарии Григория Великого (VI-VII вв.) - сохранились сведения о праздновании Рождества Иоанна Предтечи. Вечером 23 июня в баптистерии при Латеранской базилике совершалась 1-я праздничная месса, после которой следовала вигилия. 2-я месса совершалась на рассвете 24 июня, еще одну отправляли в обычное время (Sacramentarium Leonianum/Ed. Ch. Feltoe. Camb., 1896. P. 28-32; Das Sacramentarium Gregorianum nach dem aachener Urexemplar/Hrsg. H. Lietzmann. Münster, 19582. S. 76-77). Образцом для этого распорядка послужило празднование Рождества Христова, когда, по обычаю, также совершались 3 мессы. По этой причине праздник 24 июня называли «летним Рождеством» ( Amalar. Lib. offic. IV 40; Durand. Rationale. VII 13). Вероятно, обычай служения 3 месс имел рим. происхождение, т. к. в испано-мосарабской традиции он неизвестен ( F é rotin M. Le Liber Mozarabicus Sacramentorum. R., 1995r. Col. 348-353, 748-749, 822-824). Этот обычай существовал до XI в., в позднейшее время он сохранился только в литургических книгах обряда архиепископства Брага (Португалия) (Missale Bracarense. R., 1924. P. 637-642). В XI в. в монастырях Санкт-Галлен и Клюни засвидетельствована октава праздника (напр.: Uldaricus. Antiquiores Consuetudines Cluniacensis monasterii//PL. 149. Col. 680). В XIV-XV вв. этот обычай получил широкое распространение, в октаву Рождества совершалось также воспоминание обрезания И. П. В ночь на 24 июня, после праздничной вигилии, устраивались народные гуляния, зажигали огни св. Иоанна, как это было в дохрист. времена. Однако зажигание огня толковали с богословской т. зр. как образ И. П., символизирующий «предшественника истинного Света», т. е. Иисуса Христа ( Joannes Belethus. Rationale divinorum officiorum. 137//PL. 202. Col. 141). Возникли особые обряды благословения огней (напр., «Благословение клириками огней вне церкви» - см.: Leclercq H. Feux de la Saint-Jean//DACL. T. 5. Col. 1466-1470). В тридентских богослужебных книгах Рождество Иоанна Предтечи отмечалось как праздник класса «duplex» с октавой, к-рая также имела статус «duplex» (Missale Romanum ex decreto SS. Concilii Tridentini restitutum. Ratisbonae, 18947. P. XXXVIII). |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла ГОСТИЯ [лат. hostia - жертва, жертвенное животное], распространенное в зап. традиции название евхаристических Даров, синоним oblata (приношение) (см. статьи Просфора , Облатка , Хлеб ). В визант. традиции близким к Г. по значению является термин «агнец». Слово «Г.» заимствовано из Вульгаты , где оно употребляется во мн. ч. по отношению к ветхозаветным жертвам, в ед. ч.- к Жертве Христовой (см.: Еф 5. 2; Евр 7. 27; 9. 26; 10. 12, 26). В евхаристическом контексте встречается уже в молитвах и в каноне мессы (IV в.), как по отношению к еще не освященным Дарам (в оффертории : «Suscipe sancte Pater... hanc immaculatam Hostiam» (Прими, Святой Отче... сию непорочную Жертву)), так и по отношению к освященным Дарам (в разд. «Unde et memores» (Посему и мы, помня): «Hostiam puram, Hostiam sanctam, Hostiam immaculatam» (Жертву чистую, Жертву святую, Жертву непорочную); известно, что свт. Лев I ( 461) добавил в следующий разд. «Supra quae» (На которые), слова «sanctum Sacrificium, immaculatam Hostiam» (святое Жертвоприношение, Жертву непорочную)). Долгое время название «Г.» относилось в большей мере к самому таинству Евхаристии, чем к веществам таинств (ср.: Greg. Magn. In Evang. 2. 37. 7-8). Амалар Мецский называет Г. хлеб и вино, возложенные на алтарь, но еще не освященные ( Amalar. Lib. offic. Proem. 13). Позже название стали прилагать только к евхаристическому Хлебу. В XII-XIII вв. термин был особенно актуальным в связи со спорами о реальном присутствии и с появлением новых евхаристических обрядов (elevatio, communicatio per visum, поклонение Св. Дарам вне мессы и т. п.). Лит.: Franz A. Die Messe im deutschen Mittelalter. Freiburg i. Br., 1902. Darmstadt, 1963r; Dumoutet E. Le désir de voir l " hostie et les origines de la dévotion au Saint-Sacrement. P., 1926; D ö ring A. Hostie/Hostienwunder//TRE. 1986. Bd. 15. S. 604-606. А. А. Ткаченко Рубрики: Ключевые слова: БИБЛЕЙСКИЕ ПЕСНИ песни Свящ. Писания, пророческие песни,неск. вошедших в богослужебную практику поэтических текстов из ВЗ, а также апокрифического и раннехрист. происхождения ВЕЛИЧИТ ДУША МОЯ ГОСПОДА евангельская песнь Богородицы (Лк 1. 46-55), к-рая в богослужебных книгах включается в число библейских песней |
| Др. вариант совершения вигилии П. этого периода представлен в OR 23 и 24. Пасхальное бдение в субботу начинается в 7-м часу (13 ч. по совр. счету времени) процессией с литанией, далее следует обряд, связанный со светом (благословение 2 больших свечей или факелов через возложение рук, но без к.-л. варианта Exsultet), к-рый получает крещальное истолкование; по окончании Крещения (отмечено, что папа крестит 4 или 5 детей, остальных крестят пресвитеры) и Конфирмации снова совершается литания, и вся церковь освещается множеством свечей. В последующей традиции появились смешанные варианты этих чинов, согласно к-рым могла зажигаться не только одна пасхальная свеча, но и 7 светильников или множество свечей до ветхозаветных чтений, а после Крещения и до новозаветных чтений - 2 свечи, к-рые затем погружались в купель. В OR 26 описывается благословение в Великий четверг огня, от к-рого будет зажигаться пасхальная свеча в Великую субботу. В этом же источнике впервые описан обряд благословения агнца (см. в ст. Agnus Dei ), к-рый утром в Великую субботу изготовлялся архидиаконом из воска, смешанного с елеем, благословлялся и раздавался верующим на Октаву Пасхи (ср.: Amalar. Lib. offic. 1. 17). В X в. в рим. обряде утверждается галликанская система из 12 пасхальных чтений (Быт 1. 1-2. 2; Быт 5. 31-8. 21; Быт 22. 1-19; Исх 14. 24-15. 1а; Ис 54. 17-55. 11; Вар 3. 9-38; Иез 37. 1-14; Ис 4. 1-6; 5. 1а; Исх 12. 1-11; Иона 3. 1-10; Втор 31. 22-32. 4; Дан 3. 1-24, 49-55; 6 из этих чтений очень близки к иерусалимской традиции, хотя расположены в ином порядке и не всегда совпадают по объему; впоследствии эта система вошла в тридентский чин, хотя даже в позднее средневековье в разных церквах сохранялось разное количество чтений - Durand. Rationale. VI 81. 1). Также был принят галликанский вариант благословения свечи (Exsultet), который к XIII в. вытеснил геласианский. В дополнение к известному по ранним памятникам (со времен Тертуллиана) рим. благословению молока и меда, к-рые использовали при причащении крещенных на пасхальной вигилии, в средние века появляется традиция благословлять на П. агнцев. Впервые она фиксируется в галликанской традиции (Bobbio Missal. Vol. 2. P. 170. N 559). В кон. VIII в. это благословение включается во франко-геласианские Сакраментарии (напр., в Ангулемский Сакраментарий Геласия кон. VIII - нач. IX в.- CCSL. 159C. P. 117). Согласно Сакраментарию Ратольда (X в.), на мессе после вигилии в конце канона (перед Per quem haec omnia) происходило освящение мяса, что было связано с предстоящим разговением после поста (The Sacramentary of Ratoldus: (Paris. lat. 12052)/Ed. N. Orchard. L., 2005. P. 242). В Миссале Леофрика (X или XI в.) приводятся отдельные благословения на П. для хлеба, винограда, бобов, фруктов, орехов, вина и проч. снеди (The Leofric Missal, as Used in the Cathedral of Exeter/Ed. F. E. Warren. Oxf., 1883. P. 224-225). В OR 50 и Романо-германском Понтификале X в. встречается благословение сыра (творога). |
| и. м.» в благовещенский устав, в «произволе и неучении» и называет это песнопение «знаком плача», неуместным в праздничный день (Типикон. [Т. 1.] С. 545-546). Необычное положение занимает «Д. и. м.» в описании литургии Преждеосвященных Даров Великих понедельника, вторника и среды согласно Святогробскому Типикону 1122 г., отражающему смесь древней иерусалимской богослужебной практики с к-польскими традициями. «Д. и. м.» здесь поется по окончании шествия из храма Воскресения в ту церковь, где будет совершаться литургия. За ним сразу же следует «Ныне отпущаеши» и 40-кратное «Господи, помилуй», а затем - «Ныне силы небесные», херувимская песнь литургии Преждеосвященных Даров ( Παπαδπουλος-Κεραμες. Ανλεκτα. Τ. 2. Σ. 49, 65, 81). Кроме греч. «Д. и. м.» как отдельное песнопение известно и в др. вост. традициях: арм. (где, согласно толкованию VIII в., на вечерне между чтениями из ВЗ и из Апостола ежедневно по типу прокимна поется изменяемый стих псалма (арм. , от греч. μεσδιον), за которым следует пение «Д. и. м.»; см.: Findikyan. 2004. P. 482-487), копт. (где Пс 140. 1-2 поется с припевом «Аллилуия» в составе службы каждения; см.: Burmester. 1967. P. 42-43). На Западе «Д. и. м.» известно под именем «Dirigatur» (лат. - Да исправится). Dirigatur входило вплоть до реформ папы Пия X в состав ежедневной вечерни (кроме субботы) римского обряда , причем в средние века, вероятно, его пение сопровождалось каждением ( Amalar. Lib. offic. 4. 7. 17-19). Кроме того, Dirigatur использовалось в качестве градуала по крайней мере 4 дня в году: во вторник и в субботу 2-й Недели Великого поста, в субботы весеннего поста 4 времен года и в пятницы сентябрьского поста 4 времен года. Лит.: Георгиевский А. И. Чинопоследование Божественной литургии. М., 1951; Μωρατος Δ. Η λειτουργα τν προηγιασμνων. Θεσσαλονκη, 1955; Janeras V. La partie vespérale de la Liturgie Byzantine des Présanctifiés//OCP. 1964. Vol. 30. P. 216-218; Burmester O. H. E. The Egyptian or Coptic Church: A Detailed Description of Her Liturgical Services. |
| Перенесение G. из Laudes в начало мессы, вероятно, связано с практикой совершения мессы на праздник Рождества Христова ночью. В «Liber pontificalis» говорится, что папа Телесфор (128-139?) «повелел, чтобы... мессы Рождества Христова совершались ночью... и чтобы ангельский гимн Gloria in excelsis Deo пелся перед жертвоприношением» (LP. Vol. 1. P. 129). Совр. исследователи полагают, что эти изменения имели место не во II в., а в IV-V вв. Согласно тому же источнику, папа Симмах (498-514) «повелел, чтобы гимн Gloria in excelsis Deo исполняли каждое воскресенье и на памяти (natalicia) мучеников» (Ibid. P. 263). Место G. на утренней службе занял др. гимн - Te Deum laudamus (Тебя, Бога, хвалим), также имеющий параллели с великим славословием. Изначально G. пелась только при архиерейском богослужении. Согласно Ordo Romanus I, епископ в определенные дни пел G., стоя лицом к народу, тогда как священники могли петь ее только на Пасху (ср. Walafrid. Strabo. Liber de exordiis. 22 //PL. 114. Col. 945) или, по поздним Ordines, при рукоположении. Судя по словам Бернона из Райхенау, такая практика сохранялась еще в XI в. ( Berno. Libellus de quibusdam rebus ad Missae officium pertinentibus. 2//PL. 142. Col. 1059). Однако Бернхольд Констанцский (1100) отмечал, что священники поют G. вместе с епископами ( Bernhold. Micrologus. 2). Наиболее четкие указания о времени пения G. содержатся в Rubricae generales к рим. Миссалу папы Пия V (Гл. 8. 3). Г. поется в те же дни, когда на matutinae поется гимн Te Deum, за исключением Великого четверга и Великой субботы, когда Te Deum не поется. G. опускается в будние дни (кроме Светлой седмицы), в пост Четырех времен года, в вигилии, в период Адвента (до XII в. G. пелась и в этот период; см.: Amalar. Lib. offic. 4. 4. 30; Honor. August. Gemma animae. 3. 1) и от Семидесятницы до Пасхи (когда службы de tempore). G. не поется также на праздник Вифлеемских младенцев, на заупокойных и вотивных мессах (кроме мессы Пресв. Девы в субботы, мессы ангелов и pro re gravi). Если на мессе есть G., она заканчивается словами Ite missa est, если нет, то поется Benedicamus Domino или Requiescant in pace (на заупокойных мессах). При пении G. в Великий четверг и в Великую субботу существует обычай звонить в колокол. |
|
|
