| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла ИЗАРН [лат. Isarnus, Ysarnus; франц. Ysarn] (ок. 975/80-24.09. 1047), св. (пам. зап. 26 сент.), аббат монастыря Сен-Виктор в Марселе (Франция), деятель монашеской реформы и движения «Божий мир» . Основным источником сведений об И. является Житие, составленное, вероятно, в 3-й четв. XI в. по инициативе бывш. ученика святого, Арльского архиеп. Рамбауда из Рейана (1030-1069). Источником для него послужили рассказы монахов аббатства Сен-Виктор. Ранняя датировка Жития подтверждается отсутствием в нем описания посмертных чудес. Наиболее древняя и единственная сохранившаяся рукопись относится к кон. XI-XII вв. (Paris. lat. 5672). Из б-ки мон-ря Сен-Виктор в Марселе, где она упоминается в описи кон. XII в., рукопись попала в б-ку Римского папы Урбана V (1362-1370), в прошлом аббата Сен-Викторской обители, и впосл.- в Национальную б-ку Франции в Париже. Однако первые публикаторы Жития упоминают еще 1 список из б-ки мон-ря Сен-Виктор в Марселе, не сохранившийся до наст. времени. Ж. Мабильон изучал, но не использовал данный текст, позднее он был опубликован болландистами . Житие составлено по принципу, получившему в историографии образное название «метода снежного кома» ( Sigal. 1988. P. 176): агиограф писал черновой набросок и зачитывал его перед общиной. Знавшие о святом монахи сообщали дополнительные сведения для окончательного варианта. Составитель Жития И. стремился точно воспроизвести рассказы братии, сохранить детали и личную оценку рассказчиков, с этой целью иногда оставлял повествование от лица очевидца. Среди информаторов агиографа (нек-рые названы по имени) выделялся мон. Райнальд. Его рассказ стал важнейшим источником сведений о конфликте между аббатством и светской знатью. Неоднородная структура произведения позволила исследователям выделить позиции 2 поколений - бесхитростных, искренних «отцов» (старшие монахи-рассказчики) и рационально-отстраненных «детей», уже не заставших «тяжелые времена» (агиограф). Эпоха «отцов» совпадает со временем распространения в Провансе идей «Божиего мира», во взглядах старшего поколения заметно активное неприятие рыцарства. Житие отмечено сильным влиянием клюнийской агиографии и особого идеала святости. Как и во мн. агиографических произведениях реформированного монашества, самосознание и коллективная память мон-ря конституируются вокруг фигуры «современного святого», «святого нового типа», в Житии к-рого описываются творимые им чудеса и гораздо чаще - добрые дела и защита слабых от произвола власть имущих. И. вступает в переговоры с разбойничающими владельцами замков, возвращает украденное, отпевает убитых, оберегает крестьян «как зеницу ока». Некоторых оппонентов И. из числа знатных мирян можно идентифицировать с персонажами, известными по документальным источникам. |
| По мнению И. Делеэ и др. исследователей, поминовение Л. В. 11 апр. было введено Бедой Достопочтенным (см.: MartHieron. Comment. P. 183; MartRom. Comment. P. 134; Jounel. 1977. P. 231). Однако в рукописи, самой близкой к оригинальной версии Мартиролога Беды (St. Gallen. Stiftsbibl. 451), нет указаний на поминовение святого. В Мартирологе Лионского анонима, составленном в нач. IX в., память Л. В. указана под 28 июня (Paris. lat. 3879. Fol. 82). Под 11 апр. память святого значится в тексте Иеронимова Мартиролога в Бернской рукописи, созданной в кон. VIII в. в мон-ре Сент-Авольд в Лотарингии (Bern. Burgerbibl. 289; см.: MartHieron. P. 41). В сокращенной версии Иеронимова Мартиролога из аббатства Корби имя Л. В. (papa Leonis) добавлено к записи под 11 апр. почерком IX в. (Paris. lat. 12260. Fol. 4v). В дополненной версии Мартиролога Беды указания на память «Льва, папы и исповедника, в Риме» содержатся под 11 апр. и 28 июня (Monac. Clm. 15818. Fol. 110v, 120v, 2-я четв. IX в., Зальцбург; Vat. Palat. lat. 834. Fol. 7r, 12r, 1-я пол. IX в., Зап. Германия). По-видимому, Флор Лионский в составленном им Мартирологе также указал память Л. В. под 2 датами, хотя в основной рукописи первоначальной редакции Мартиролога («Флор-М») запись под 11 апр. о поминовении «в Риме, на Аврелиевой дороге, Льва, папы и исповедника», возможно, является добавлением (Paris. lat. 5254. Fol. 18r, 36v, XII в.). В других рукописях указаны оба праздника, но формулировки записей различаются (Paris. lat. 9085. Fol. 21r, 32r, рубеж X и XI вв., из собора в Клермон-Ферране; Paris. lat. 5554. Fol. 25r, 46v, XIII в., из аббатства Сент-Круа в диоцезе Амбрён; Bonon. 925, XIII в., из собора в Лионе (см.: Martyrologe de la sainte église de Lyon/Éd. J. Condamin, J.-B. Vanel. Lyon; P., 1902. P. 30, 58); ср. ркп. более поздней редакции - «Флор-ЕТ» (2-я треть IX в.): Paris. lat. 10158. Fol. 30v, 55v, XII в., из аббатства Эхтернах; Paris. lat. 10018. Fol. 49r, 64r, XIV в., из собора в Туле). Вандальберт Прюмский , Рабан Мавр, Адон Вьеннский и Узуард также поместили память Л. В. под 11 апр. и 28 июня. По данным А. Борста, оба дня памяти святого указаны в большинстве календарей эпохи Каролингов; в нек-рых календарях приведена более древняя дата праздника - 10 нояб. (Der karolingische Reichskalender und seine Überlieferung bis ins 12. Jh./Hrsg. A. Borst. Hannover, 2001. Tl. 2. S. 774, 1026-1027; Tl. 3. S. 1482). Т. о., обычай совершать поминовение Л. В. 11 апр. возник во 2-й пол. VIII в. во Франкском гос-ве; после этого память святого, как правило, указывали под 2 датами. |
| Во 2-й пол. XII в. при поддержке королей из англ. династии Плантагенетов, к владениям к-рых относились в тот период Лимузен и Нормандия, а затем и франц. королей орден Г. быстро распространился по территории Франции и к нач. XIII в. насчитывал уже ок. 100 дочерних мон-рей (cellae) во Франции, 3 в Англии и 2 в Наварре. В период расцвета орден объединял ок. 1200 членов. Короли Англии были щедрыми благотворителями Г., к-рые с момента основания ордена были известны и как bonshommes Grandmont. Самый ранний из мон-рей ордена был основан в 1164 г. в Венсенском лесу (ныне в черте Парижа) франц. кор. Людовиком VII. В сер. XVI в. этот мон-рь перешел во владение францисканцев , к-рые впосл. также стали называться bonshommes. Вопреки уставу орден приобрел за счет дарений значительные земельные владения и ренты, в окрестностях Гранмона возникло неск. жен. мон-рей со схожими правилами общежития. Дочерние келлии, представлявшие собой небольшие обители, первоначально возглавлялись диспенсаторами (dispensatores), к-рые избирались из числа конверсов, а с 1216 г.- корректорами (correctores) из числа монахов. Ежегодно проводился генеральный капитул, на к-рый от каждой обители посылали 1 монаха и 1 конверса. Результатом конфликта между монахами и конверсами ордена, длившегося с 70-х гг. XII в. до сер. XIII в., стало утверждение нового устава ордена (1188) и канонизация Стефана Тьерского (1189) папой Климентом III . При папе Иннокентии III и его преемниках было введено управление дочерними мон-рями монахом в священническом сане (corrector), отвечавшим за соблюдение церковной дисциплины, и конверсом (curiosus), ответственным за ведение хозяйства. В 1247 г., при папе Иннокентии IV , был введен новый устав ордена, смягчивший правила общежития. Во 2-й пол. XIII-XIV в. папы пожаловали ордену неск. привилегий, внеся изменения в его устав и статуты. Так, в 1-й четв. XIV в., при папе Римском Иоанне XXII , мон-рь Гранмон был преобразован в аббатство с 60 монахами, на основе его дочерних филиалов было создано 39 приоратов с 16-18 монахами в каждом. Главой ордена стал приор Гранмона, возведенный в сан аббата. Число конверсов по-прежнему было значительным, однако они потеряли часть своих хозяйственных полномочий и были низведены до помощников. Конвенты аббатства и приоратов производили выборы аббата и приоров и принимали новых членов ордена. В XIV в. было утверждено право монахов обучаться в ун-тах; для их материального обеспечения выделялись бенефиции. |
| редакциях и местных версиях; древнейший (Consuetudines antiquiores) был составлен скорее всего в первые годы настоятельства Одилона (ок. 990) и содержит только литургические указания (изд.: Consuetudines Cluniacensium antiquiores. 1983). В источниках, описывающих ранний этап становления К. к., подчеркивается, что клюнийцы уделяли особое внимание организации богослужения (о литургических традициях Клюни и др. монастырей К. к. см. в ст. Орденов католических обряды ). Сохранились 2 редакции сборника, к-рые использовались в аббатстве Сен-Бенинь в Дижоне и оказали влияние на жизнь мон-рей в Юж. Франции и Сев. Италии. Разные аспекты монастырской жизни описаны в «Liber tramitis» (Путеводная книга; изд.: Liber tramitis aevi Odilonis abbatis. 1980. T. 10), созданной во 2-й четв. XI в., при аббате Одилоне, и получившей окончательную форму в 50-х гг. XI в., когда трактат был отредактирован для использования в аббатстве Фарфа (долгое время текст считался уставом Фарфы). Более половины текста занимают литургические указания, однако в «Liber tramitis» приведено также детальное описание функций должностных лиц мон-ря, указания относительно одежды и пищи монахов, воспитания облатов и новициев и т. д. «Liber tramitis» оказала влияние на уставные порядки в мон-рях Рейнской обл. и Лотарингии. Чудо св. Гого I. Миниатюра из рукописи Paris. lat. 17716. Fol. 35. Рубеж XII и XIII вв. Чудо св. Гого I. Миниатюра из рукописи Paris. lat. 17716. Fol. 35. Рубеж XII и XIII вв. Другие описания клюнийских «обычаев» относятся ко времени аббата Гуго I. «Consuetudines» мон. Бернарда сохранились в 2 редакциях. В 1-ю (составлена между 1060 и 1075), предназначенную для аббатства Клюни, включены литургический раздел и трактат о монастырских должностях. В 70-х гг. XI в. эта редакция использовалась архиеп. Ланфранком при составлении уставных указаний для монахов соборного приората в Кентербери (Decreta Lanfranci monachis Cantuariensibus transmissa/Ed. D. Knowles. Siegburg, 1967. (CCM; 3)). По мнению Халлингера, 2-я редакция (Paris. |
| Стиль миниатюр гомилий представляет собой новаторское явление в визант. искусстве. Его главное отличие - повышенная экспрессия всех элементов. Колорит задуман как декоративное целое контрастных друг другу ярких, красочных пятен, напр. красного и синего. Эмоциональную выразительность усиливают пробела, ярко и динамично положенные на одежды. Краска, подобно эмали, ровно и плотно заполняет отведенное ей контуром место, что вместе с жестким ракурсом делает фигуры похожими на аппликации. Плоскостности изображений способствуют соотношения цветовых пятен, которые ритмично чередуются, складываясь в подобие динамичного узора. Многочисленные персонажи, предметы обстановки и детали архитектуры заполняют поле миниатюры сверху донизу, не оставляя свободного фона. Абрисы фигур, складки драпировок, узор черепицы на крыше и др. самые мелкие детали изображены в динамике. Герои миниатюр чрезвычайно взволнованны. Они напряженно переглядываются, активно жестикулируют: разводят руками, вскидывают их вверх, раскрывая ладони и выразительно складывая пальцы. Тем самым передается состояние потрясения или ликования, бурного переживания события. Большинство ликов принадлежит к одному типу, для к-рого характерны широкие пропорции головы с густой курчавой шевелюрой, узкий лоб, небольшие округленные глаза, выступающий нос с «заглубленной» переносицей. Художник любит 3/4-ной поворот, создавая подчеркнуто выразительные лики с острыми, направленными в сторону взглядами. Художественный язык миниатюр из гомилий И. К. отступает от классических норм и принципов. Жизнеподобие уступает место условности, спокойствие и гармония - напряженности и экспрессии. Плавность движений сменяется резкостью, иногда нарочитой односложностью; в трактовке цвета, светотени, состояния персонажей утрачиваются полутона и оттенки. Не имеющие благородства классического, комниновского образа миниатюры гомилий, со свойственным им тяготением к наивно-праздничной красочности, могут свидетельствовать о примитивизации вкусов в среде аристократии. В том же стиле, что и гомилии, оформлено частично или полностью свыше десятка манускриптов 2-й четв. XII в. (список см.: Овчарова. 2008). Со 2-й пол. XII в. стиль, представленный на миниатюрах гомилий И. К., становится ведущим в визант. искусстве. |
| К. вел праведную жизнь и смиренно соблюдал монашеский устав. Он был наделен даром предвидения своей смерти и перед кончиной принял Св. Дары. О кончине К. нет достоверных сведений; на основании косвенных указаний Беды ее датируют временем между 679 и 684 гг., хотя возможна и более поздняя датировка. Повествуя о К., Беда Достопочтенный явно находился под влиянием устной традиции: вопреки обычной практике он не приводит имена своих информаторов. Исследователи обнаружили многочисленные параллели к рассказу о К. из античной и средневек. лит-ры (Гесиод, прор. Мухаммад, исл. скальд Халльбьёрн и др.), фольклора разных народов, включая племена Сев. Америки и Океании. Наиболее близкую параллель видят в широко распространенном в ирл. и шотл. фольклоре сюжете о человеке, не умевшем рассказывать истории ( Niles. 2006). Несомненное сходство с историей К. обнаруживает лат. текст о некоем саксон. поэте, жившем при франк. имп. Людовике Благочестивом (813-840) и написавшем поэму на библейский сюжет (вероятно, имеется в виду записанная в IX в. древнесаксон. поэма «Хелианд»). Однако текст поэмы известен лишь по публикации XVI в., и часть, имеющая параллели с «Церковной историей» Беды, скорее всего, представляет собой подделку эпохи раннего Нового времени ( Andersson. 1974). Несмотря на то что Беда Достопочтенный высоко оценивал благочестивый образ жизни К. и связывал с ним по крайней мере 2 чуда (обретение поэтического дара и предвидение кончины), он не называл его святым. От англосакс. времени не сохранилось свидетельств почитания К. Его имени нет в мартирологах, календарях и списках мест упокоения святых. Лишь в текстах XII в. появились косвенные указания на его возможное почитание. Уильям из Малмсбери в «Деяниях английских епископов» (1-я версия закончена ок. 1125) сообщает о «недавно» (nouiter) состоявшемся в Уитби обретении мощей неск. святых (sanctorum corpora): еп. Трумвине, кор. Освиу и его дочери Эльфледы, аббатисы мон-ря Стренескальк, а также монаха (Уильям не называет его имя), к-рый, «как рассказывает Беда, получил от Бога дар песен». Уильям также упоминает о «многочисленных чудесах», свидетельствующих о заслугах монаха перед Богом ( William of Malmesbury. Gesta pontificum Anglorum/Ed. R. M. Thomson, M. Winterbottom. Oxf.; N. Y., 2007. Vol. 1. P. 386). Генрих Хантингдонский в «Истории англов» (2-я четв. XII в.) в 9-й кн. «О чудесах англов» приводит рассказ о К., озаглавленный «О святом Кэдмоне», к-рый заимствован из «Церковной истории» Беды ( Henry of Huntingdon. Historia Anglorum/Ed. D. Greenway. Oxf., 1996. P. 668-670). |
| В рукописях XI - 1-й пол. XII в. мягкий (палатальный) звук [л " ] (из мог передаваться посредством особого начертания Л с крючком, выходящим из остроконечной вершины буквы направо (Хиландарские листки, Мстиславово Евангелие , Изборник 1073 г. , Изборник 1076 г. ). Полууставные начертания в XIV-XV вв. продолжают соответствующие уставные - симметричные и несимметричные, с верхним штрихом и без него, с короткой левой линией, с длинной правой, ср.: . Также появляются модификации этих начертаний с длинной левой линией, опущенной вниз под строку - ; возникает начертание с 2 изогнутыми линиями - . В новгородских берестяных грамотах с XI до сер. XV в. преобладают 2 основных начертания буквы Л: острое - и плосковерхое - . До сер. XIV в. грамоты дают модификации острого начертания с покрытием - длинным горизонтальным штрихом над остроугольным верхом - , до сер. XV в. - с верхней засечкой - . Острое и плосковерхое начертания Л были также представлены в различных вариантах с нижними засечками: длинными (до нач. XIV в.) - и короткими (со 2-й четв. XII до сер. XV в.) - . В скорописи XV в. написание Л мало меняется по сравнению со своими полууставными прототипами, ср.: ; верхняя часть буквы может закругляться - . В XVI в. появляются написания с длинной левой линией, поднимающейся над правой,- , с хвостами, опущенными под строку или выдвинутыми над строкой, закругленными или повернутыми влево: . В великорусской скорописи XVII в. к старым графическим типам - - прибавляются новые, напоминающие заглавное С с хвостиком влево - и греч. альфу - . В отличие от великорус. скорописи, для к-рой стандартными являются написания с хвостами, в юго-западнорусской скорописи Л не выдвигается за пределы строки - , иногда только левый росчерк может начинаться ниже линии строки - . Уже в XVI в. в украинской и в XVII в. в белорусской скорописи распространяются написания, близкие к совр. рукописному Л, ср.: . Выносное Л в юго-западнорус. скорописи пишется, как правило, в том же начерке, что и в строке , в московской скорописи частотны написания без отрыва от титла с утратой правой части - . |
| Brit. Harl. 2289. Fol. 66v, XI - 2-я четв. XII в.), принадлежавшего аббатству Зигбург, одним из патронов к-рого он почитался. На М.- светская одежда (плащ, туника с короткими широкими рукавами, из-под к-рых видны расшитые поручи рубахи), на кудрявых коротких волосах округлая шапочка, отененная, как и платье, изумрудно-зеленым цветом, в то время как плащ и пояс - красным и розовым. Образ, возможно, восходит к традиции византинизирующих авориев; помимо мирских одежд (раннехрист. атрибута) об этом свидетельствуют форма миниатюры, напоминающая ковчег, и орнаментальные мотивы. М. изображали как всадника и воина в полном облачении, характерном для средневековья. Святой прикрыт длинным щитом с изображением креста, он в шлеме, со знаменем-хоругвью - на одной из торцевых пластин реликвария Гискальда и Гундобальда, сыновей св. Сигизмунда († 524), короля бургундов и основателя аббатства на месте гибели М. и воинов Фиванского легиона (1-я пол. XII в., сокровищница аббатства Сен-Морис-д " Агон). В тексте Мученичества (passio) М. в Штутгартском пассионале (Stuttg. 56. Fol. 217, 1125-1130 гг.) в заглавную буквицу D вписана его фигура: он сидит на коне в длинной кольчуге, в шлеме, полностью скрывающем лицо, с копьем наперевес; подобный образ представлен в тимпане портала на юж. стене церкви его имени в Сульс-О-Рен (Эльзас, XIV в.). В средневек. гос-вах на территориях совр. Швейцарии, Франции, Германии, Сев. Италии, Сев. Испании, Чехии М. почитался как покровитель правящих фамилий прежде всего Свящ. Римской империи эпохи Оттонов и позже. В эпоху крестовых походов его щит и стяг на копье (хоругвь) украшали гербом, к-рый указывал на место его страданий или на покровительство корпорации или гос-ву. В Швейцарии были популярны изображения М. с трилистником (листом клевера) на гербе как покровителя аббатства Сен-Морис-д " Агон. На раннеготическом антепендиуме в церкви замка Тун (Швейцария) М. держит щит и хоругвь, на которых белое поле герба украшено 5 красными трилистниками. Крест на щите в руках М.- атрибут ростового образа, представленного на высоком алтаре (работы мастера П. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла МНОГОГЛАСНИК В церковном пении визант. и древнерус. традиций - песнопение, части к-рого распеты в разных гласах . В рукописной традиции глас, предписанный по Уставу ( Типикону ), обозначается в начале песнопения традиц. рубрикой «Глас...», а дальнейшие смены гласа указываются простыми цифровыми обозначениями. Традиционно М. называют песнопения с нерегулярным чередованием гласов, хотя, строго говоря, к ним относятся и те песнопения, в к-рых чередование гласов подчиняется к.-л. формальному принципу; эти последние носят название осмогласников или четверогласников в зависимости от количества использованных гласов. В наст. время известно ок. 100 М., из к-рых ок. 70 имеют нерегулярную смену гласов; исследователи постоянно обнаруживают новые М. Основной жанр М.- стихиры. Это и стихиры праздникам неподвижного годового круга, и великопостного и пасхального циклов, и евангельские стихиры, образующие свой литургический цикл. В Великую пятницу М. встречается среди антифонов утрени и тропарей на часах. Существует М. и среди внебогослужебных песнопений - это покаянный стих «Приимя мя пустыни» (гласы 8, 4). Вопрос о наличии М. среди кондаков остается открытым, хотя существует гипотеза о применении мартирий в кондакарной нотации . Однако эта нотация не расшифрована и знаки, имеющие сходство с ранневизант. мартириями или древнерус. цифровыми обозначениями гласов, не могут быть прочитаны однозначно. М. фиксируются в Стихирарях месячных и постных, в дополнительном разделе Кондакаря , в подборках стихирных моделей и покаянных стихов. М. унаследованы древнерус. певч. традицией из Византии, это показал А. В. Преображенский на примере славника Успению Пресв. Богородицы «Богоначальным мановением» ( Преображенский. 1926). В древнерус. рукописях XI - сер. XV в. М. встречаются весьма часто, напр. в Стихирарях БАН. 34.7.6 (XII в.; 26 песнопений), Ath. Chil. 307 (XII в.; 11 песнопений), РНБ. Кир.-Бел. 637/894 (2-я четв. XV в.; 8 песнопений), РНБ. Соф. 384 (1155-1163 гг.; 6 песнопений) и др. Гласовые обозначения (за исключением заглавного) проставляются мелко, черными чернилами, в крюковой строке. |
| четв. XV до кон. XVIII в. входил в состав Венецианской республики); нек-рые из этих рукописей имеют пометы на полях, указывающие на их богослужебное использование ( Brakmann, Chronz. 2013. S. 102-106). Т. о., на Закинфе Л. а. И. совершалась по тексту в редакции Палеокаппы, возможно, уже в XVII или XVIII в. В 1886 г. архиеп. Закинфский Дионисий (Латас) опубликовал собственную редакцию текста Л. а. И., включающую ряд практических указаний (описание изд.: Legrand É ., Pernot H. Bibliographie ionienne: Description raisonnée des ouvrages publiées par les grecs des Sept-Iles ou concernant ces îles du quinzième siècle а l " anné 1900. P., 1910. T. 2. P. 703. N 3505; анализ дополнений и правок издателя: Brakmann, Chronz. 2013. S. 98-102). На издании Дионисия (Латаса) основывалась «иерусалимская» редакция Л. а. И., подготовленная ректором Патриаршей школы Честного Креста в Иерусалиме (до 1909) буд. архиеп. Афинским и всея Эллады Хризостомом I (Пападопулосом), напечатанная в 1912 г. в Иерусалиме по благословению патриарха Иерусалимского Дамиана и впосл. переиздававшаяся в разных местах. Именно «иерусалимская» редакция текста Л. а. И. чаще всего использовалась в ходе «возрождения» практики совершения этой литургии в XX в.; т. о., фактически в обиходе ряда Церквей древнюю литургию подменил неаутентичный текст в редакции Палеокаппы, снабженный произвольными комментариями Дионисия (Латаса) и Хризостома (Пападопулоса). Важный шаг по установлению аутентичного текста греч. Л. а. И. был сделан Ч. Э. Суэйнсоном, издавшим в неск. колонок тексты сразу 4 рукописей: Мессинского свитка, Россанского кодекса, бумажного кодекса XV в. Paris. gr. 2509, скопированного с протографа 1-й трети XII в. (предположительно фессалоникийского), и бумажного кодекса XV в. Paris. Suppl. gr. 476, скопированного с иерусалимского протографа кон. XII в. ( Swainson. 1884. P. 214-332). Его труд, впрочем, подвергся критике со стороны Ф. Э. Брайтмана, предложившего собственную реконструкцию на основе текста Paris. gr. |
|
|
