| Духоносцу ясно все: и жизнь, и смерть, и радость, и печаль, и смысл человека и мира, ведь Духом Святым он видит логос всего, смысл всего, как святые Апостолы в день Пятидесятницы. Крещение Духом Святым и огнем есть одновременно и освящение, и просвещение, почему и крещение Спасителя называется Просвещением (Мк. 1:8). Рожденные Духом Святым в святость и в свет, христиане становятся и остаются христианами только Духом Святым, из-за чего и называются святыми (Деян. 26:10; Рим. 1:7; Рим. 8:27; Рим. 15:31; Рим. 16:2, 15; 1 Кор. 1:2; 1 Кор. 6:1, 2; 1 Кор. 14:33; 1 Кор. 16:1, 15; 2 Кор. 1:1; Еф. 1:1, 18, 19; 1 Кор. 6:18; Флп. 1:1; 1 Кор. 4:22; Кол. 1:2, 4). В крещении и миропомазании человек принимает от Духа Святого закваску святости, которой должны вскиснуть вся душа и тело, подвизаясь в евангельских добродетелях. Богочеловеческое тело Христово через воплощение стало нашим, человеческим, но транссубъективно нашим, а через Святое Причастие оно становится действительно и лично нашим, ведь в Святом Причастии — совершенство освящения, просвещения, просветления. Далее в близости и единении с Богом идти невозможно и некуда, невозможно для человеческой природы (Евр. 10:10, 14) Святость всегда проявляется как свет. Этой истиной живет Евангелие Христово и в этом, и в ангельском мире. В преображении Спасителя нам подается образец всякого преображения святости в свет (Мф. 17:2; Лк. 9:29). Преображенные святостью, святые всегда сияют благодатным светом, который иногда, по дару Божиему, начинает из них сиять, как солнце. Бесчисленны примеры этому в среде святых подвижников. Скажем только о двух-трех. «Был Авва, именем Памво, о котором рассказывают, что он три года молился Богу и говорил: «Не дай мне славы на земле!» Но Бог так прославил его, что никто не мог смотреть на лицо его по причине блеска, который он имел на лице своем». «Рассказывали об Авве Памво что, как Моисей получил образ славы Адамовой, когда просияло лицо его (Исх. 34:29), так и Аввы Памво лицо сияло, как молния, и он был, как царь, сидящий на престоле своем. Таков же был и Авва Силуан и авва Сисой». |
| Но для чего ж Апостол сказал, что есть тела небесныя, и тела земныя (1 Кор. 15, 40)? — Кто противополагает нам сии слова Писания, тот должен выслушать и другое, что там же говорит Апостол: есть тело духовное (1 Кор. 15, 44); далее: подобает тленному сему облещися в нетление, и мертвенному сему облещися в безсмертие (1 Кор. 15, 53). В другом месте: всем явитися нам подобает пред судищем Христовым, да приимет кийждо, яже с телом содела, или блага, или зла (2 Кор. 5, 10). Еще: что творят, говорит Апостол, крестящиеся мертвых ради? Аще отнюдь мертвии не востают, что и крещаются мертвых ради (1 Кор. 15, 29)? И выше сего: аще воскресения мертвых несть, то ни Христос воста. Аще же Христос не воста; тще убо проповедание наше, тща же и вера наша. Обретаемся же и лжесвидетеле Божии, яко послушествовахом на Бога, яко воскреси Христа: Его же не воскреси, аще мертвии не востают. Но если мертвые не воскресают, то нет и последняго суда. Да ямы, и пием, утре бо умрем. Не льститеся, говорит Апостол, тлят обычаи благи беседы злы (1 Кор. 15, 32-33). — Слова Апостола: есть тела небесныя, и тела земныя, ты должен понимать следующим образом: когда востает тело праведника и изменяется, тогда оно называется небесным, а то, которое не изменяется, называется по природе своей земным. Но выслушай, еще подобныя выражения Апостола. Он негде говорит: человек духовный востязует вся, а сам той ни от единаго востязуется (1 Кор. 2, 15). Еще: сущии по плоти, плотская мудрствуют: а иже по духу, духовная (Рим. 8, 5). И еще: егда бехом во плоти, страсти греховныя, яже законом, действоваху во удех наших, во еже плод творити смерти (Рим. 7, 5). Все сие Апостол говорил о человеке, облеченном плотию и находящемся под влиянием духа. Таким образом и во время воскресения мертвых тела праведных изменятся, — форма земная сокроется в небесную, и назовется телом небесным. Но тело не изменившееся называется земным. — Впрочем я подробнее изложу тебе учение о воскресении мертвых, сколько могу. Сначала, когда Бог образовал Адама, сотворил его и воздвиг из праха. |
| Но для чего ж Апостол сказал, что «есть тела небесныя, и тела земныя» (1 Кор. 15:40)? — Кто противополагает нам сии слова Писания, тот должен выслушать и другое, что там же говорит Апостол: «есть тело... духовное» (1 Кор. 15:44); далее: «подобает... тленному сему облещися в нетление, и мертвенному сему облещися в безсмертие» (1 Кор. 15:53). В другом месте: «всем... явитися нам подобает пред судищем Христовым, да приимет кийждо, яже с телом содела, или блага, или зла» (2 Кор. 5:10). Еще: «что творят , — говорит Апостол, — крестящиеся мертвых ради? Аще отнюдь мертвии не востают, что и крещаются мертвых ради» (1 Кор. 15:29)? И выше сего: «аще воскресения мертвых несть, то ни Христос воста. Аще же Христос не воста; тще убо проповедание наше, тща же и вера наша. Обретаемся же и лжесвидетеле Божии, яко послушествовахом на Бога, яко воскреси Христа: Его же не воскреси, аще мертвии не востают» . Но если мертвые не воскресают, то нет и последнего суда. «Да ямы, и пием, утре бо умрем. Не льститеся , — говорит Апостол, — тлят обычаи благи беседы злы» (1 Кор. 15:32—33). — Слова Апостола: «есть тела небесныя, и тела земныя» , ты должен понимать следующим образом: когда востает тело праведника и изменяется, тогда оно называется небесным, а то, которое не изменяется, называется по природе своей земным. Но выслушай, еще подобныя выражения Апостола. Он негде говорит: «человек духовный востязует... вся, а сам той ни от единаго востязуется» (1 Кор. 2:15). Еще: «сущии... по плоти, плотская мудрствуют: а иже по духу, духовная» (Рим. 8:5). И еще: «егда... бехом во плоти, страсти греховныя, яже законом, действоваху во удех наших, во еже плод творити смерти» (Рим. 7:5). Все сие Апостол говорил о человеке, облеченном плотию и находящемся под влиянием духа. Таким образом и во время воскресения мертвых тела праведных изменятся, — форма земная сокроется в небесную, и назовется телом небесным. Но тело не изменившееся называется земным. — Впрочем я подробнее изложу тебе учение о воскресении мертвых, сколько могу. |
| Апостол не боится, а даже желает приближения смерти: Мы благодушествуем и желаем лучше выйти из тела и водвориться у Господа (2 Кор. 5, 8). Важно то, что условием вступления в новую вечную жизнь со Христом является состояние человека во временной смертной жизни: Всем нам должно явиться пред судилище Христово, чтобы каждому получить соответственно тому, что он делал, живя в теле, доброе или худое (2 Кор. 5, 10). Поэтому верующие должны жить для Христа: Христос за всех умер, чтобы живущие уже не для себя жили, но для умершего за них и воскресшего (2 Кор. 5, 15). Новое творение Апостолу Павлу ставили в вину то, что он не знал Христа во время Его земной жизни. Апостол же рассматривает это обвинение в контексте своего учения о новой и вечной жизни во Христе. При жизни Христа Его знала лишь небольшая группа людей, но спасение дается всем: Если же и знали Христа по плоти, то ныне уже не знаем. Итак, кто во Христе, тот новая тварь; древнее прошло, теперь все новое. Все же от Бога, Иисусом Христом примирившего нас с Собою и давшего нам служение примирения, потому что Бог во Христе примирил с Собою мир, не вменяя людям преступлений их, и дал нам слово примирения (2 Кор. 5, 16–19). Все мы — уверовавшие во Христа — новое творение, новые люди. Поэтому все греховное, что было и жило в нас до принятия веры во Христа, должно быть оставлено: Какое общение праведности с беззаконием? Что общего у света с тьмою? Какое согласие между Христом и Велиаром? Или какое соучастие верного с неверным? (2 Кор. 6, 14–15). Христиане — храм Бога живаго, как сказал Бог: вселюсь в них и буду ходить [в них]; и буду их Богом, и они будут Моим народом (2 Кор. 6, 16). Апостол призывает нас: Возлюбленные, имея такие обетования, очистим себя от всякой скверны плоти и духа, совершая святыню в страхе Божием (2 Кор. 7, 1). Принадлежность к «новому творению», обновленному Господом Иисусом Христом, накладывает на верующих обязанность хранения духовной чистоты, чтобы ничто не смогло запятнать новую жизнь греховной скверной. |
| Поэтому любые обвинения противниками Павла не выдерживают никакой критики, о чем свидетельствует его совесть: он объективно знает это, смотря на себя со стороны, на свое правильное поведение в прошлом. Он всегда был искренен с коринфянами и не лгал, когда писал римлянам, что печалится (λπη) о своем народе. Поэтому его любовь к ним засвидетельствована его совестью: «Истину говорю во Христе, не лгу, согласна со мной моя совесть в Духе Святом: велика моя печаль и непрекращающаяся боль в моем сердце!» (Рим. 9:1.2). Συνεδησις как автономная антропологическая инстанция. Наконец, Павел в отрывках 2 Кор. 4:2 и 2 Кор. 5:11 говорит о совести самих коринфян. В этих отрывках подчеркивается универсальная черта совести как автономной антропологической инстанции. На данную черту апостол еще укажет в Рим. 2:15. В 2 Кор. он представляет всего себя, то есть всецело со своими мыслями и поступками, — совести всякого человека («...в возвещении истины представляем себя ко всякой совести людей перед Богом», 2 Кор. 4:2). Как сам апостол, так и его сотрудники в деле благовестия о славе Божией в воскресшем Иисусе Христе открыты Богу и каждому человеку, каждой человеческой совести: «Богу же мы открыты; я надеюсь, что открыты мы также и вашим совестям» (2 Кор. 5:11). Поэтому любой человек может видеть добрые намерения этих миссионеров. В этих отрывках, как и в Рим. 2:15, апостол ссылается на совесть как способность разумного человека судить/оценивать в ретроспективе или в перспективе о своих действиях или намерениях . В 2 Кор. 4:2 и 5:11 понятие συνεδησις приобретает функции рационального суждения в вопросе принятия Евангелия и суждения относительно собственного поведения апостола . Исследователь Пламмер заметил: «Павел, говоря “совестям”, а не “совести”, указывает, что он обращается к индивидуальной совести каждого из них» . Поэтому во фразе πρς πσαν συνεδησιν νθρπων (2 Кор. 4:2) апостол высказывается по отношению ко всем (πσαν) отдалившимся от него людям, включая и своих оппонентов («особо духовных миссионеров»/ψευδαπστολοι ). |
| Апостол и привилегии В следующей, 9й главе апостол Павел отвечает на вопрос о своем апостольском достоинстве: Не Апостол ли я? Не свободен ли я? Не видел ли я Иисуса Христа, Господа нашего? Не мое ли дело вы в Господе? Если для других я не Апостол, то для вас [Апостол]; ибо печать моего апостольства — вы в Господе (1 Кор. 9, 1–2). Видимо, во время разделений и споров в Коринфе, которые апостол Павел разбирал в 1й главе Послания, возник вопрос о том, а является ли Павел вообще апостолом, если он не был учеником Христа при Его земной жизни и был сначала гонителем Церкви? В ответ на это апостол Павел пишет коринфянам: посмотрите сами на себя, если бы я не был апостолом, то не было бы и столько обращенных ко Христу среди вас. Являясь апостолом, Павел и его спутники имеют право получать содержание от обращенных им христианских общин: Или мы не имеем власти есть и пить?.. Или один я и Варнава не имеем власти не работать? Какой воин служит когда-либо на своем содержании? Кто, насадив виноград, не ест плодов его? Кто, пася стадо, не ест молока от стада? (1 Кор. 9, 4, 6–7). Ведь этим правом пользовались все остальные апостолы. Но апостол Павел пишет, что он не пользовался ничем из «апостольских привилегий», дабы не поставить какой преграды благовествованию Христову (1 Кор. 9, 12). Апостол предпочитал содержать сам себя, чтобы кто-то не подумал, что он проповедует только ради личной выгоды. О верности Христу После этого апостол переходит к вопросам христианской жизни и богослужения. Он приводит пример благодеяний Божиих израильскому народу, несмотря на которые многие израильтяне все равно впадали в грехи и уклонялись в идолопоклонство (см.: 1 Кор. 10, 1–5). Но это не просто история. Все это пример для нас, чтобы мы не были похотливы на злое, как они (древние израильтяне. — Авт .) были похотливы (1 Кор. 10, 6). Нельзя быть христианином и при этом блудодействовать, поклоняться идолам, искушать Христа, роптать (см.: 1 Кор. 10, 7–10). Апостол напоминает коринфянам: Чаша благословения, которую благословляем, не есть ли приобщение Крови Христовой? Хлеб, который преломляем, не есть ли приобщение Тела Христова? Один хлеб, и мы многие одно тело; ибо все причащаемся от одного хлеба (1 Кор. 10, 16–17). Тот, кто приобщается Тела и Крови Христа, должен быть верен Христу. Тот, кто, будучи христианином, продолжает жить по-язычески, — вступает в общение с бесами, а совместить в себе Христа и диавола, добродетель и грех — невозможно. Также невозможно быть христианином без благоговения перед Богом и Его заповедями. Благоговение же прежде всего выражается в отношении Евхаристии — Таинства Причащения Тела и Крови Христовых. |
| Смысл бытия Церкви как организации с ее «домостроителями» (властями) состоит в том, «чтобы каждый оказался верным» (1 Кор 4. 2). Подробно это раскрывается в т. н. Пастырских посланиях (1-2 Тим и Тит). П. предостерегает христиан от «производящих разделения и соблазны, вопреки учению, которому вы научились» (Рим 16. 17), вплоть до отлучения всякого, кто приносит иное благовестие вместо уже принятого учениками, будь это сам апостол или ангел с неба (Гал 1. 8). Он допускает разные «мнения» (αρσεις) среди христиан до тех пор, пока не будут выявлены «искусные» или «испытанные» (δκιμοι), что подразумевает прежде всего безукоризненность их христ. жизни (ср.: Рим 14. 18; 2 Кор 10. 18). Церковь не имеет склонности к словесным состязаниям (1 Кор 11. 16). Заметное место в экклезиологии П. занимает учение о предвечном основании Церкви во Христе, Который и есть ее единственное основание (1 Кор 3. 11). Это учение полнее всего раскрывается в Еф 1. 3-14, но ясно звучит оно и в др. Посланиях. Благодать, от вечности данная человеку, есть воплощение предвечной любви Бога к Сыну (ср.: Schlatter. 1977. S. 337). По-видимому, человек с его иконической природой был создан для того, чтобы «Тот, Кто явился во плоти... показал Себя ангелам» (1 Тим 3. 16). Верующим, заранее зная их, Бог «предопределил быть подобными образу Сына Своего, дабы Он был первородным между многими братиями» (Рим 8. 29), так что «тело» в экклезиологии П. не метафора, но учение о явленности Бога в мире. Будучи этой явленностью, Церковь не может быть сильна собственной силой, но только Божией (2 Кор 4. 7), поэтому внешне она выглядит «как сор для мира... всеми попираемый доселе» (1 Кор 4. 13). Вместе с тем она есть «Христово благоухание Богу в спасаемых и в погибающих: для одних запах смертоносный на смерть, а для других запах живительный на жизнь» (2 Кор 2. 15-16). Полностью учение П. о Церкви раскрывается только в эсхатологической перспективе. Сотериология и амартология Сотериология и амартология П. являются ключевыми темами его больших Посланий, особенно Послания к Римлянам. |
| Согласно др. источникам, от вендов О. Т. отправился на запад, в Англию, где на о-вах Сюллинги (ныне Силли) некий отшельник крестил его. Упоминается также, что О. Т. женился на Гюде (Гиде), сестре Олава Куарана, ярла (правителя) Дублина. В «Англосаксонской хронике» под 993 г. (в редакции А, в др. редакциях указан 991) рассказывается о битве при Молдоне армии англосаксон. кор. Этельреда II Неразумного (978-1013, 1014-1016) (в сражении участвовал элдормен (наместник) Бюрхтнот) с викингами во главе с вождем по имени Унлаф или Анлаф, к-рого обычно отождествляют с О. Т. После победы он заключил с кор. Этельредом II мирный договор (993) и получил огромную контрибуцию. Согласно одной из редакций «Англосаксонской хроники», предводитель викингов был крещен и нек-рое время провел в Англии. В 995 г. О. Т. вернулся в Норвегию. Воспользовавшись недовольством норвеж. знати и бондов правлением ярлов Хладира (на территории совр. Тронхейма), вассалов дат. кор. Свена I Вилобородого (ок. 987-1014), О. Т. добился провозглашения себя королем (конунгом) Норвегии. Его правление ознаменовалось попытками объединить норвеж. владения и утвердить в стране христ. веру. Считается, что О. Т. объявил об установлении в стране христианства на тинге в Мостре (Хёрдаланд). В 997 г. О. Т. основал г. Нидарос (ныне Тронхейм). Согласно «Большой саге об Олаве Трюггвасоне», король построил в городе церковь, освященную во имя сщмч. Климента Римского. Начатая в Норвегии христианизация осталась незавершенной и была продолжена норвеж. кор. Олавом II Святым . В исл. традиции О. Т. почитается как конунг-миссионер: он послал еп. Сигурда-Йона (Иоанна), священников Тангбранда (Теобранда) и Тормода проповедовать христианство в Исландию, и в 1000 (или 999) г. христианство там было принято как офиц. религия. Против О. Т. заключили союз дат. кор. Свен Вилобородый, хладирский ярл Эйрик Хаконарсон, женатый на дочери кор. Свена, и швед. кор. Олав Шётконунг (ок. 995-1022). В 999/1000 г., во время похода на земли вендов, флот О. Т. был перехвачен совместным датско-норвеж. войском у о-ва Свёльд в Балтийском м. Во время морского сражения король утонул (согласно Адаму Бременскому, это сражение произошло не в Балтийском м., а в проливе между Сконе и Зеландией - Adam. Brem. Gesta. II 40). Впосл. ходили слухи о чудесном спасении О. Т. и об отъезде в Иерусалим, где он якобы стал монахом в одном из мон-рей. |
| Еще одной особенностью антропологической терминологии ап. Павла является противопоставление понятий о «человеке душевном» и о «человеке духовном» (1 Кор 2. 14-15), или, что равносильно,- о «теле душевном» и о «теле духовном» (1 Кор 15. 44). Говоря о «душевном человеке», апостол намекает на историю сотворения Адама, который «стал… душою живою» (Быт 2. 7) после того, как Бог в него, сотворенного из праха, вдунул дыхание жизни. Т. е., «душевный человек» - это просто человек этого мира. «Так и написано: первый человек Адам стал душою живущею; а последний Адам есть дух животворящий» (1 Кор 15. 45). «Человек духовный» - это тот, кто в вере и в крещении принял дар Духа Святого и образ «последнего Адама», т. е. Иисуса Христа. III. Полемика с дуализмом. В 1 Кор ап. Павел полемизирует с теми коринфскими христианами, к-рые, опираясь на традиционные для эллинизма дуалистические представления, принижали человеческую телесность и считали, что в крещении они стали до такой степени «духовными», что теперь могут считать себя свободными от всего материально-телесного. Свою свободу во Христе они интерпретировали как свободу грешить: «все мне позволительно». Ап. Павел возражает: «Но не все полезно… но ничто не должно обладать мною» (1 Кор 6. 12). Коринфяне легкомысленно заявляли: «Пища для чрева, и чрево для пищи; но Бог уничтожит и то и другое» (1 Кор 6. 12-13). Т. е. они сводили человеческое существование к материальной смертной органике. Мысль их такова: потребность в пище, питии, плотской близости относится к этому миру и никакого значения для вечной жизни не имеет. Апостол им возражает: «Тело же не для блуда, но для Господа, и Господь для тела» (1 Кор 6. 13). Для него думать о человеке как о «чреве» - унизительно. Человек не просто «чрево»: он есть «тело», целостная личность. И как таковой, как «тело», человек принадлежит Господу, равно как Господь принес Себя в жертву для человека, для «тела». Это место всегда вызывало затруднения у толкователей. Трудность возникла не только потому, что толкователи не заметили полемического стиля проповеди у ап. Павла, но и потому, что «тело» они уже не понимали в смысле ап. Павла, как человека в его целостности, но «платонически», как физическое плотяное тело. Таинства |
| Д. был 2-м ктитором мон-ря Дечаны , обновил притвор в мон-ре Жича. В Елашнице построил ц. св. Михаила и церковный двор, в Лизице обновил ц. св. Саввы. Похоронен в Пече, в сев.-зап. углу ц. Богородицы Одигитрии, в нише в мраморном саркофаге. Житие Д., написанное одним из его учеников, не содержит свидетельств о его почитании и встречается в рукописной традиции лишь в составе написанного Д. сборника. Единственное указание на возможное почитание Д. относится к 1643 г., когда посланец Сербского патриарха Паисия (Яневаца) , печский архим. Кентерион, во время поездки в Москву за «милостыней» поднес царю Михаилу Феодоровичу миро от мощей Д. ( М. Документа, koju се тичу односа српске цркве и Pycuje у XVII в.//ССКА. 1903. 39. С. 280). До кон. XX в. неизвестны церкви с посвящением Д. Служба Д., принадлежащая митр. Сербскому Михаилу (Йовановичу) , была опубликована в белградском изд-ве Сербляка (1860) под 20 дек. Д. написал древнейшую часть сб. «Жития королей и архиепископов сербских» (позднее было дополнено др. авторами), к-рую составили Жития королей Стефана Уроша I, Стефана Драгутина, Милутина (Стефана Уроша II), кор. Елены, архиепископов Арсения I , Иоанникия I и Евстафия I. Этот цикл, созданный между 1317 (Житие кор. св. Елены) и 1324 (Житие кор. св. Милутина) гг., является важнейшим источником по истории династии Неманичей и Сербской Церкви сер. XIII - 1-й четв. XIV в. и, как считает М. Кашанин, продолжает традицию кор. св. Стефана Первовенчанного ( Кашанин. 1975. С. 223). В агиографическом творчестве Д. сочетаются черты сурового святогорского аскета и придворного книжника, он не дает негативных характеристик своим героям, часто прибегает к умолчаниям, особенно в вопросах, связанных с легитимностью смены верховного правителя или Главы Церкви, как в случае с архиеп. Сербским Даниилом I . В Житиях (напр., кор. св. Елены и кор. св. Милутина) нет традиц. последовательного изложения биографий святых, описывается значительное число отдельных эпизодов, являющихся, по мнению автора, наиболее характерными и ключевыми для образа человека. Центральной фигурой агиографического цикла является кор. Милутин, представленный в окружении родственников (отца, матери, брата) и архиепископов-современников, прежде всего как могущественный правитель, принадлежащий к св. династии, и талантливый полководец. |
|
|
