| П. принимал активное участие в научной работе в СПбДА, в т. ч. и в переводе святоотеческих творений. С 1821 по 1839 г. его статьи выходили в ж. «Христианское чтение», однако авторство не всех его работ возможно точно установить, статьи публиковались без указания автора (см. перечень публикаций П.: Вольский. 1902. С. 108; Барсов. Т. 27. С. 503-504; Чистович. 1873. С. 133. Примеч. 1). После женитьбы в 1815 г. П. был рукоположен во иерея и получил место священника сначала в Казанском соборе, позднее в сане протоиерея служил в Андреевском соборе на Васильевском о-ве. В 1814 (1815) г. П. был принят в Российское библейское общество (РБО) и был его директором до закрытия об-ва в 1826 г. Он был одним из основных переводчиков Библии на рус. язык (см. в ст. Библия , разд. «Русские переводы»). Организационная часть работы была возложена на переводной комитет, в состав к-рого П. входил как переводчик и редактор. П. осуществил перевод Евангелия от Матфея, кроме того, ему были поручены окончательный просмотр и проверка перевода новозаветных книг. Когда в 1820 г. приступили к переводу ВЗ, П. был утвержден главным редактором. Рус. перевод ветхозаветной части Библии был начат с Псалтири (в 1822 вышло 1-е издание). Принципиальная анонимность работы комитета привела к появлению в лит-ре имен П. и свт. Филарета (Дроздова) как переводчиков. Однако свт. Филарет в отличие от П. никогда не считал себя переводчиком Псалтири, к-рая осталась единственной книгой ВЗ, изданной в проекте РБО. В связи со сменой политических приоритетов вся деятельность по переводу Библии на рус. язык была приостановлена в 1825 г., а РБО закрыто в 1826 г. В 1817 г. П. стал цензором в Комитете духовной цензуры, где прослужил более 9 лет. В том же году П. в течение полугода замещал должность законоучителя в Царскосельском лицее, А. С. Пушкин отзывался о нем как об «умном, ученом и добром священнике» ( Пушкин А. С. Полн. собр. соч. М., 1949. Т. 12. С. 336-337). В 1818 г. П. был утвержден советом СПбДА в звании профессора. В 1819 г. гр. С. С. Уваров, попечитель С.-Петербургского учебного округа, пригласил П. занять богословскую кафедру в открывшемся С.-Петербургском имп. ун-те, к-рую он возглавлял до 1827 г. За это время П. разработал богословский курс для светских слушателей. В ун-те он читал догматическое и нравственное богословие, «Историю развития религиозных идей в человеческом обществе». Сохранились отзывы о нем как о талантливом лекторе и педагоге, умеющем увлечь слушателей. В 1821 г. «по представлению свт. Филарета (Дроздова) и ректора СПбДА еп. Григория (Постникова)» П. была присуждена ученая степень доктора богословия «за труды по переводу Священных книг на русское наречие и за основательные уроки богословия в Санкт-Петербургском университете и еврейского языка в Академии» ( Чистович. 1863. С. 7). В том же году за переводческую деятельность он был награжден орденом св. кн. Владимира 4-й степени и был избран почетным членом Конференции МДА. |
| В первое время, до 1815 г., семинария состояла из двух только классов (с 2-х годичным курсом), или отделений: высшего и низшего, согласно «начертанию правил» 1809 г. § 51. Но в 1815 г. низшее отделение разделилось на два, и таким образом явились три класса, или отделения, с 2-х годичным курсом: высшее, среднее и низшее. В 1823 г. низшее отделение, но причине многочисленности учащихся, разделено, по предмету словесности, на два параллельных класса. По предписанию акад. правления, с утверждения Комиссии дух. училищ (в конце 1818 г.), «класс разделяется на две половины, с назначением особого профессора с полным окладом, если число учеников свыше 150. Если же число учеников свыше 75, то профессору давать помощника, с званием лектора, из лучших учеников высшего отделения, коего долг состоять будет в рассмотрении ученических сочинений, с умеренным жалованием из хозяйственных сумм. Но семинарское правление просило академию о назначении, для лучших успехов, второго преподавателя по словесности, в низшем отделении, где было более только 100 человек. Впрочем, в 1835 г. было новое предписание: вообще разделять классы по главным предметам (богословии, философии и словесности) на два отделения, если число учащихся превышает 100, с назначением особых сверхштатных наставников. По поводу этого предписания правление делало представление о назначении особого преподавателя на греческий язык (лектора – из окончивших курс академии), который был бы и помощником ректору в преподавании богословия. Предметы семинарского образования оставались те же, какие изучались и до реформы, но с 1809 года они получили новую постановку. Основными предметами считались: богословие, философия и словесность, хотя состав или курс этих предметов в разное время был различен, как увидим из ниже следующих учительских конспектов. По этим основным предметам, из которых каждый проходился в течении двух лет, назывались и самые классы: высшее отделение – богословским или богословией, среднее – философским или философией, низшее – словесностью или риторикой. Названия эти остались от дореформенной эпохи. Преподавание главных предметов происходило на латинском языке, хотя с течением времени объем преподаваемого на латинском языке постепенно сокращался 35 . На эти предметы назначалось и большее число уроков. Изучали их по запискам, составленным по известным печатным пособиям с нужными дополнениями профессора, а иногда и по собственным его запискам, как свидетельствуют ревизорские отчеты, напр. 1825 г. 1833 г. и проч. Печатных же учебников вообще было немного, и те большею частию остались от дореформенной эпохи 36 ; вновь издавалось очень мало, хотя высшее начальство побуждало к этому. |
| Не смотря на всю эту подготовку, издание «Истории российской иерархии, сообщал Евгений Анастасевичу 11 ноября 1814 г., не может быть скоро, а развес половины будущего года (1815), ибо издатель занят другими трудами, столь же полезными, а именно изданием описания новгородского Софийского собора и уставов российских монастыре начальников» (стр. 859) 127 . Но не началось оно и с половины 1815 г., почему не известно, может быть по той же самой причине, по которой Амвросий не брался за издание даже и в 1817 г. «Преосвященный старорусский (каковым он состоял с 1816 г.), хотя и жалуется на недосуги и множество дел, a мне, пишет Евгений Анастасевичу 8 апреля 1817 г., они в Новгороде не мешали; но скажу вам истину, что он изленился. Описание Софийского собора (новгородского), по моему плану начатое покойным протопопом и по моему же плану и с моими дополнениями порученное от митрополита преосвященному старорусскому, едва ли кончится. От меня же сообщен ему и план древнего Новгорода для приложения к описанию. Вот вам и изъяснение на ваш вопрос о сей книге (т. е. описании); тоже гадаю я и о новом издании 1-ой ч. «Истории иерархии», хотя и я многократно уже его побуждал. Но наконец и я перестал уже твердить ему» (стр. 625). Перестав твердить своему «изленившемуся» сотруднику о необходимости скорейшего переиздания 1-ой ч. «Истории российской иерархии», наш ученый исследователь не переставал, между тем, питать надежду издать не только одну 1-ю ч., но и остальные 5 частей, убежденный в том, что «долго еще надобно дополнять» эту книгу (письмо к Анастасевичу от 22 апреля 1819 г). 128 Так, по крайней мере, можно заключить из следующих его слов в письме к тому же корреспонденту от 16 января 1822 г. Сообщившему об отсылке своей статьи о Пекинском монастыре редактору «Сибирского Вестника» (1818–1825 г) Григорию Ивановичу Спасскому, Евгений говорит: «Григорий Иванович, может быть, в истории о сей миссии и от себя что-нибудь прибавит. Тогда и нам все сие годится во 2-е приуготовленное издание «Истории российской иерархии» (Древняя и Новая Россия 1881 г., февраль стр. |
| Основным стал тип ротонды с портиком по примеру рим. Пантеона. Помимо упомянутых храмов в Неаполе и Турине классическим воплощением этого типа является ц. Сан-Лоренцо-Мартире в Гизальбе близ Бергамо (1822 - ок. 1834), построенная крупнейшим миланским архит. Луиджи Каньолой. Храмы типа Пантеона часто возводили в монументальных ансамблях кладбищ, к-рые строились по всей И. после 1815 г. Образцом послужил ансамбль кладбища в Брешиа (1815-1849, Родольфо Вантини), наиболее яркими примерами были кладбища в Стальено под Генуей (проектировалось с 1825 Карло Барабино, построено в 1844-1861 Джованни Баттистой Резаско) и в Кремоне (1855, Луиджи Вогера). Пантеон взял за образец и худож. Антонио Канова для ц. Сантиссима-Тринита в родном г. Поссаньо в обл. Венето (1819-1830), однако снабдил его дорическим 8-колонным портиком афинского Парфенона, словно вступая в актуальную тогда дискуссию о первенстве греч. или рим. искусства. Декоративное убранство в храме практически отсутствует, что усиливает эмоциональный эффект монохромного белого монументального здания на холме у подножия поросших лесом гор. Одной из поздних интерпретаций стала ц. Сан-Карло-аль-Корсо в Милане (1832-1847, Карло Амати), в которой купол водружен на высокий барабан. Пантеон служил прототипом не только для центрических храмов. Его тема своеобразно интерпретирована в ц. Сант-Антонио-ди-Падова в Триесте (1826-1849, Пьетро ди Нобиле), где основной объем снаружи получил прямоугольную форму, в к-рую вписано осененное 2 куполами пространство. К образу Пантеона могли отсылать и 2 фланкирующие колонный портик колокольни (в Пантеоне они существовали с 1626 по 1883), как, напр., в базиликальном соборе Сан-Пьетро в Скио близ Виченцы (фасад 1803-1819, Антонио Дьедо). Интерьер ц. Сант-Антонио-ди-Падова в Триесте. 1826–1849 гг. Интерьер ц. Сант-Антонио-ди-Падова в Триесте. 1826–1849 гг. Среди источников архитектурного вдохновения было творчество Андреа Палладио и архитектура Высокого Возрождения в целом. Элементы оформления фасадов венецианских церквей Палладио были использованы Джузеппе Валадье в фасадах ц. |
| Таким образом, отеческая забота государя смягчила жестокость бедствия, постигшего столицу, но ужасное потрясение, произведенное им, осталось. Какое-то неотразимое уныние надолго поразило высшие слои общества; что же касается низших слоев, то среди них все суеверно думали, что такое страшное несчастье недаром посетило царскую столицу, что оно предвещает какую-то, еще большую беду. Со страхом припоминали старики, что в 1777 году, перед самым рождением кроткого, обожаемого государя, Петербург также перенес сильное наводнение; что оно повторилось потом, хотя и в меньшей степени, в год его восшествия на престол. Эти почти забытые случаи ожили теперь в памяти народа, и невольно внушали какое-то тревожное ожидание. Такое мнение народа, казалось, разделял и сам государь. Отличаясь необыкновенным благочестием в течение всей своей жизни и особенно со времени знаменитой войны, так явно оправдавшей его надежды на промысел Божий, Александр привык находить во многих событиях, с ним случавшихся, какое-то указание воли Провидения, какое-то небесное предостережение. Такому религиозному расположению души во многом способствовало постоянное чтение книг Священного Писания , которым государь занимался каждый день в определенные часы. Привыкнув часто углубляться в размышления о святых истинах веры, знаменитейший из царей своего времени учился с каждым днем все более и более отвращать свое сердце от величия земного и возносить его к величию небесному. Стоит ли удивляться после того, что мысль о смерти — этом неизбежном пути к радостям неба — перестала казаться страшной набожному государю; что она стала потом одной из его привычных мыслей, и, наконец, что столь ужасное всеобщее бедствие, каким явилось наводнение 1824 года, сблизило его еще более с ней и невольно навело на размышления о суеверном страхе народа за его судьбу. Как бы то ни было, только впечатление, произведенное этим бедствием на чувствительную душу Александра, было очень продолжительно и так сильно, что, казалось, все мысли его получили какое-то грустное направление, которое тем более поддерживалось в нем, что здоровье его супруги, императрицы Елизаветы Алексеевны, находилось в это время в расстроенном состоянии. Доктора, испробовав все известные науке методы, не находили другого средства для поправки ее драгоценного здоровья, как пребывание в южном климате, и государыне в ее болезненном состоянии предстояло еще огорчение от разлуки с августейшим семейством. Для жительства ее величества был избран город Таганрог в Екатеринославской губернии. Подготовка к пребыванию там императрицы проводилась в течение лета 1825 года, и в первых числах сентября был назначен отъезд. |
| Гипотеза Г. получила распространение в XIX в., ее принимали Г. Э. Г. Паулус , В. М. Л. Де Ветте , Ф. К. Баур и Д. Ф. Штраус и др. Во 2-й пол. XX в. она вновь получила мн. сторонников (см. ст. Синоптическая проблема ). Как богослов Г. занимал умеренно консервативную позицию. В догматической работе «Anleitung zum Studium der populären Dogmatik» (Введение в изучение популярной догматики) он разделял основные предпосылки богословского супранатурализма (см. в ст. Толук А.), в то же время его лекции «Vorlesungen über die Hermeneutik des NT», изданные посмертно в 1815 г. в Нюрнберге, отражали влияние на него авторитетной в этот период историко-грамматической школы (см. в ст. И. А. Эрнести ). Г.- автор большого количества библейско-богословских трактатов, в самом объемном из них, изданном И. Ф. Габлером под названием «Opuscula academica» (Jena, 1824-1825. 2 Bde), он критикует ортодоксальное протестант. учение за утверждение о непосредственной (греч. μσως) богодухновенности текста НЗ. Соч.: Commenmamio qua Marci Evangelium totum e Matthaei et Lucae commentariis decerptum esse monstratur. Jena, 1789; Synopsis Evangeliorum Matthaei, Marci et Lucae. Halle, 1776, 17972; Curae in historiam textus Graeci Epistilarum Paulinarum. Jena, 1777; Anleitung z. Stud. der populären Dogmatik. Jenae, 1779, 17894; Synopsis Evangeliorum Matthaei, Marci et Lucae una cum iis Joannis pericopis quae omnio cum caeterorum evangelistarum narrationibus conferendae sunt. Halae, 18093; Inquiritur in fontes, unde Evangelistae suas de resurrectione Domini narrationes hauserint. Jena, 1783; Symbolae criticae: Ad supplendas et corrigendas variarum Novi Testamenti lectionum collectiones. Halae, 1785-1793. 2 Bde; Commentatio, qua Marci evangelium totum e Matthaei et Lucae commentariis decerptum esse monstratur. Jena, 1789-1790. 2 Bde; Commentarius criticus in textum Graecum Novi Testamenti. Jenae, 1793-1811; Opuscula academica/Hrsg. J. Ph. Gabler. Jenae, 1824-1825. 2 Bde. Лит.: K ü mmel W. G. Das NT: Geschichte der Erforschung seiner Probleme. |
| Лудовико Антонио Муратори (1672–1750), хранитель Амброзианской библиотеки в Милане, издал новый свод латинских надписей – Novus thesaurus veterum inscriptionum 1744 . В 18 в. возникает систематическая эпиграфическая критика: Шипионе Маффеи (1675–1755), обнаруживший в изданиях латинских надписей массу плохо выполненных подделок и интерполяций, предпринимает попытку вернуться к оригиналам, исключив всё подозрительное 1745 . Критические исследования эпиграфических памятников продолжают Гаэтано Марини (1742–1815) 1746 , Бартоломео Боргези (1781–1860) 1747 и их последователи. С этого времени латинская эпиграфика из хобби превращается в науку. Аналогичную роль в развитии греческой эпиграфики сыграл Филипп Август Бёк (1785–1867), профессор классической филологии в Гейдельберге и Берлине. Из самых полных изданий эпиграфических памятников выделяются издания Берлинской академии наук Corpus inscriptionum Graecarum (с 1825 г.) 1748 и Corpus inscriptionum Latinarum (с 1853 г.). Отдельно изданы также эпиграфические памятники Малой Азии, Сирии и др. 1749 Проект публикации всех известных античных греческих надписей был начат в Берлинской академии наук основателем греческой эпиграфики Августом Бёком и основоположником историко–критического метода Бартольдом Георгом Нибуром (1776–1831). К работе были подключены также Фридрих Даниэль Эрнст Шлейермахер (1768–1834), Филипп Бультманн (1764–1829) и Иммануэль Беккер (1785–1871). Первые 2 тома Corpus Inscriptionum Graecarum (1825–1843 гг.) вышли под редакцией А. Бёка, тома 3–4 (1853–1859 гг.) – при участии Иоганна Франца (1804–1851), Эрнста Курциуса (1814–1896) и Иоганна Вильгельма Адольфа Кирхгофа (1826–1908). В 1887 г. был опубликован справочный том (Corpus inscriptionum graecarum. Voluminis quarti, fasciculus tertius, indices continens), подготовленный Германном Рёлем (p. 1851). В отличие от прежних изданий древних надписей, в CIG информация организована по географическому принципу. В Корпусе помещено свыше 10 000 надписей (без перевода). Комментарии выполнены по–латыни. |
| Г. Доницетти. Гравюра. 1-я пол. XIX в. Г. Доницетти. Гравюра. 1-я пол. XIX в. Шедевры итал. духовной музыки XIX в. созданы крупнейшими оперными композиторами, ни один из к-рых не был профессиональным капельмейстером. В 1-й пол. XIX в. исключением является творчество Луиджи Керубини (1760-1842), к-рый, будучи автором опер, исполняемых до наст. времени, наиболее значительные сочинения создал в сфере духовной музыки. В его грандиозном «Credo» для 8 голосов на 2 хора, написанном в 1778-1779 гг. и опубликованном в 1806 г. в Париже, появляются мелодии, заимствованные из григорианских источников и развертывающиеся внутри сложной полифонической ткани вплоть до кульминации в завершающей фуге. Мессы Керубини были созданы во Франции между 1806 и 1825 гг.: первая Месса, фа мажор (1808-1809), отмечена равновесием между изящной мелодичностью и мощным полифоническим развитием, как и Месса до мажор (1816). Др. мессы Керубини больше тяготеют к пышности и церемониальности, как, напр., Месса ля мажор (1825), написанная по случаю коронации франц. кор. Карла X. Самый известный его Реквием - до минор (1816) для 3-голосного муж. хора и оркестра; Реквием ре минор (1836), исполненный впосл. на похоронах самого Керубини, отличается более проникновенным характером, в т. ч. благодаря частому использованию звучания голосов a cappella. Небольшие литургические сочинения Керубини отмечены изяществом и простотой. Дж. Россини. Фотография. 1865 г. Дж. Россини. Фотография. 1865 г. Джованни Симоне Майр (1763-1845), родившийся в Баварии, а с 1789 г. живший в Бергамо, оставил обширное духовно-муз. наследие. Он был капельмейстером местной базилики Санта-Мария-Маджоре; основал муз. школу, в к-рой в 1806-1815 гг. учился Доницетти. Майр написал свыше 600 церковных сочинений, в к-рых часто присутствуют разделы для группы духовых инструментов в стиле, близком к театральному, но отличающемся большей сдержанностью. Та же особенность характерна и для творчества Доницетти, который периодически обращался к духовной музыке и создал произведения высокого уровня: напр., Заупокойную мессу (Messa da requiem) ре минор памяти В. Беллини для солистов, хора и оркестра (1835) или предназначенное для Сикстинской капеллы «Miserere» соль минор для 2 теноров, 2 басов, муж. хора, виолончели, контрабаса и органа (1841, новая версия - 1843, с добавлением жен. голосов) и офферторий «Ave Maria» для сопрано, 4-голосного хора и струнного оркестра (1842). Другой Реквием Доницетти, памяти математика аббата Л. Фаццини, был исполнен в Неаполе в 1837 г.: 120 музыкантов (хор и оркестр) были скрыты от публики за черным занавесом, что, несомненно, было новаторским эффектом для той эпохи. |
| Фетисов М. Политическая теология и секуляризация. О настойчивости одного понятия//Социологическое обозрение. 2018. Т. 17, 3. С. 30–55. Чернов А. В. Проекты «вечного мира» и «европейского союза» во внешней политике России первой четверти XIX века//Вестник Российского университета дружбы народов. Сер. «История России». 2013. 4. С. 31–39. Чернов А. В. Российская внешняя политика и конгрессы в Троппау и Лайбахе//Вестник Российского университета дружбы народов. Сер. «История России». 2014. 4. С. 61–71. Шебунин А. Н. Европейская контрреволюция первой четверти XIX века. Л., 1925. Шильдер Н. К. Император Александр I: его жизнь и царствование. Т. 3. СПб., 1897. Шмитт К. Политическая теология/пер. с нем.; заключит. ст. и сост. А. Ф. Филиппова. М., 2000. Büchler F. Die geistigen Wurzeln der heiligen Allianz. Freiburg im Breisgau, 1929. Ghervas S. Réinventer la tradition. Alexandre Stourdza et l’Europe de la Sainte-Alliance. P., 2008. Hantraye J. Le camp de Vertus: un épisode révélateur des relations entre la Russie et les autres puissances européennes, septembre 1815//Revue des études slaves. 2012. T. 83(4). P. 1023–1033. Ley F. Alexandre I et sa Sainte-Alliance (1811–1825). P., 1975. Menger Ph. Die Heilige Allianz. Religion und Politik bei Alexander I. (1801–1825) (Historische Mitteilungen Beiheft 87). Stuttgart, 2014. Menger Ph. Konversion und Politik: Alexander I. von Russland//Historisches Jahrbuch. Vol. 130 (2010). S. 157–180. Paulmann J. Pomp und Politik. Monarchenbegegnungen in Europa zwischen Ancien Régime und Erstem Weltkrieg. Paderborn, 2000. Pyta W. Idee und Wirklichkeit der “Heiligen Allianz”//Neue Wege der Ideengeschichte. Festschrift für Kurt Kluxen zum 85. Geburtstag (hg. von F. L. Kroll). Paderborn, 1996. S. 315–345. Schaeder H. Autokratie und Heilige Allianz nach neuen Quellen. Darmstadt, 1963. Siemann W. Metternich. Stratege und Visionär. Eine Biographie. München, 2016. Werth P.W. The tsar’s foreign faiths. Toleration and the fate of religious freedom in Imperial Russia (Oxford Studies in Modern European History). |
| Основной и элементарной формой проявления и осуществления религиозного опыта является религиозное чувство мистического единения с Богом, которое служит главным моментом религиозной «веры» 1814 . «Вера» предполагает, так. обр., воздействие Бога на человека, а со стороны последнего – свободное восприятие этого благодатного воздействия 1815 , которое реально осуществляется только при условии действительной способности человека к этому восприятию. А эта способность, в свою очередь, «предполагает», с одной стороны, самоотречение, а с другой – преданность Христу, стремление соединиться с Ним п усвоить Его правду 1816 , 1817 . При таком направлении духовной жизни человека, при условии всецелого устремление его к Богу, Христос вступает с верующим в непосредственное, теснейшее общение любви, действительно вселяется в его сердце» 1818 . « Принявши», так. обр., « Христа Господа Иисуса в свое внутреннее существо» 1819 , верующий именно по мере «укрепление в вере» «утверждается» и «укореняется» «во Христе» 1820 , Который духовно, но реально « живет» в глубине существа верующего 1821 . Таким путем осуществляется внутреннее, глубочайшее и совершеннейшее единение верующего со Христом, так чти Сам Христос становится как бы « жизнью» верующего 1822 , в подлинном и настоящем значении этого слова. Следствием такого взаимоотношения верующего со Христом является тот факт, что все состояния, отношения и поступки христианина, – все проявление его духовно-благодатной жизни совершаются по силе неразрывного единения его со Христом, «в сфере Его божественной жизни» 1823 , 1824 .– Следоват., благодаря именно вере, человек достигает русального общения с Богом, фактически переживает состояние непосредственного единения с Ним 1825 ; одним из проявлений такого именно состояния служит и христианский γνσις, который, таким образом, всецело обусловливается «верою», как по своему происхождению, так и по своему содержанию. Но общение с Богом, являясь необходимой, существенной, внутренней основой всей христианской жизни, а также и христианского γνσις’a, само реально осуществляется только при условии достижения возможного для человека уподобления Богу, которое, в свою очередь, предполагает родство, общность направление и содержание жизнедеятельности верующего с основным содержанием «жизни» Божественной. «Пребывание» «во Христе» обязывает христианина « поступать так, как Он поступал» 1826 . Отсюда « соблюдение Его заповедей» является необходимым, самым верным и надежным свидетельством и признаком того, что христианин « познал Его» 1827 действительно и правильно. И обратно, несоблюдение «заповедей Его» с непререкаемою убедительностью и безусловною несомненностью показывает, что нет никакой возможности искать в таком человеке истинного, настоящего христианского гносиса 1828 . |
|
|
.jpg)
