| Пр. Сен. в решен. 1867 г., N 411), и в ст. 1104 и 1111 Уст. Гр. Суд., на основании которых в опись имения для продажи его с публичного торга должны быть внесены вообще сведения, объясняющие положение имения, как-то «заключенные по оному договоры», а представление к описи всех актов, определяющих право на оное его владельца, вменяется в обязанность должнику, и наконец в ст. 684 и 693 т. Х ч. I, предоставляющих всякому искать вознаграждения за ущерб и убыток, причиненный деянием другого. По поводу продажи недвижимых имуществ с публичного торга возникают нередко вопросы о том, какие взыскания, лежащие на имении, должны считаться вошедшими в оценочную сумму, следовательно подлежащими вычету из нее и не переходящими на покупщика? Подобный вопрос возник по д. Ржавского: имение продавалось за частые долги, с согласия Сохр. Казны, в коей было заложено, но вырученные деньги обращены исключительно на частые взыскания, а долг Сохр. Казны предполагался обращенным на покупщика, тогда как покупщик считал его погашенным из покупной суммы. Решено, по соображению ст. 1251 Уст. Кред. (изд. 1857 г.), 2043, 2044, 2089, 2119 и 3120 2 ч. Х т. (изд. 1857 г.), что долг Сохр. Казны, уплачиваемый из суммы, вырученной из продажи имения, тогда только может почитаться не вошедшим в оценочную сумму имения, когда он был показан в торговом листе подлежащим платежу независимо от взноса покупной цены имения, и только в том случае может считаться переведенным на покупщика, когда последний изъявил, формальным образом, свое на то согласие. Между тем в торговом листе не было обозначено, что долг Сохранной Казне не включается в оценочную сумму имения, а было прямо выражено, что из вырученной от продажи суммы 173 р. 6 к. следует отослать в Сохранную Казну для приведения долга этой Казны в порядок, а остальные затем 789 р. 39 к. долга Казне должны быть переведены на покупщика; на сем основ. купленное имение признано свободным от долга (1 Общ. Собр. Сен. реш. 24 марта 1872 г.). 2. Мена § 45. Значение мены и отличие от купли. |
| Описывая пелагианство как ранее уже неоднократно осужденную ересь, М. М. рассчитывал убедить светские и церковные власти Вост. Римской империи в недопустимости оказания к.-л. покровительства пелагианам. Помимо сочинений блж. Августина М. М. опирался на ряд документов, с к-рыми он имел возможность ознакомиться в Риме в кон. 10-х гг. V в. Проведенный Шварцем анализ показал, что М. М. знал и использовал следующие основные источники (приводятся в хронологическом порядке): 1) деяния Карфагенского Собора 411 г., осудившего Целестия; 2) письма еп. Римского Иннокентия I (401-417), в к-рых поддерживалось осуждение пелагиан Карфагенскими Соборами 411 и 416 гг.; 3) письмо св. Аттика , еп. К-польского, не принявшего Целестия в церковное общение в 417 г.; 4) протокол заседания рим. духовенства, проведенного летом 417 г. под председательством еп. Римского Зосимы, на к-ром были выслушаны объяснения Целестия и его осуждение Карфагенскими Соборами было признано поспешным и несправедливым; 5) некое письмо еп. Зосимы африкан. епископам, в к-ром он объяснял принятое на заседании решение (не сохр.); 6) послание еп. Зосимы «Tractoria», в к-ром он объявил о пересмотре предшествующего решения и о полном осуждении еретических мнений Пелагия и Целестия (см.: Schwartz. 1924-1925. P. X-XI). М. М. были известны также сочинения Пелагия: «Толкование на послание к Римлянам» (CPL, N 728), некая проповедь (не сохр.) и письмо, адресованное вдове Ливании (CPL, N 754; сохр. только несколько отрывков). Богословские мнения Целестия М. М. излагал преимущественно с опорой на постановления Карфагенских Соборов и епископов Римских; приводя цитаты из сочинений Пелагия, он с их помощью демонстрировал, что учения Пелагия и Целестия совпадают и, следов., одинаково подпадают под церковное осуждение. 2. «Предостережение против ереси Пелагия и Целестия, а также сочинений Юлиана» (Commonitorium adversum haeresim Pelagii (по CPL); Liber subnotationum in verba Juliani (по PL); Commonitorium lectori adversum haeresim Pelagii et Caelestii vel etiam scripta Iuliani a Mario Mercatore servo Christi (по ACO); CPL, N 780; текст: PL. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание ДУРА-ЕВРОПОС Дура-Европос [греч. ορα Ερωπος], древний город на берегу р. Евфрат, у одной из главных дорог, связывавших Дамаск с Месопотамией; в наст. время - городище близ дер. Эс-Салихия (Вост. Сирия); музей под открытым небом. Совр. название условно и образовано из слияния арам. duru - стена, крепость (название бытовало среди местного населения) и македон. топонима Europos (офиц. название в греко-рим. документах). История Крепостная стена Дура-Европос Крепостная стена Дура-Европос Первоначально на месте Д.-Е. располагалась древнеассир. крепость. В 300-280 гг. до Р. Х. Селевк I Никатор основал там колонию македон. воинов, охранявших переправы через Евфрат на пути из 2 столиц гос-ва Селевкидов - Антиохии-на-Оронте и Селевкии-на-Тигре. Приблизительно после 113 г. до Р. Х. в составе Месопотамии Д.-Е. перешел под власть Парфии, став важным форпостом в Сирии. Население города к I в. до Р. Х. было по преимуществу арамейским. В 116 г. Д.-Е. был оккупирован войсками рим. имп. Траяна, позже возвращен имп. Адрианом парфянам, в 165 г., во время парфянского похода имп. Луция Вера, завоеван римлянами и включен в состав рим. пров. Сирия, в 211 г. получил статус колонии. С рим. завоеванием Д.-Е. стал одним из форпостов в войнах с Парфией, его гарнизон был увеличен за счет войск, базировавшихся в Сев. Европе, было начато строительство оборонительных сооружений. С падением Парфии и усилением гос-ва Сасанидов город неоднократно переходил из рук в руки. В 256 или 257 г. крепость была разрушена войсками сасанидского царя Шапура I (сохр. следы разрушений, останки воинов, погибших в подстенных подкопах). В 260-273 гг. Д.-Е. входил в состав гос-ва Пальмира, позже стал местом поселений христ. отшельников, постепенно был поглощен пустыней. В эпоху правления Селевкидов (возможно, раньше) город был окружен зубчатой стеной со сторожевыми башнями (сохр. остатки 26), разделен улицами на квадраты по античной Гипподамовой системе (судя по следам неоконченных строительных работ, первоначальный план не был осуществлен; основной план сохр. структуру эллинистического города). От главных Пальмирских ворот (17-16 гг. до Р. Х.) начиналась широкая улица, на к-рой находилась агора; по оси этой улицы в юго-вост. части города располагалась старая цитадель, основанная греками как стратегион (резиденция стратега), на северо-востоке - новая цитадель (времени Селевкидов, II в. до Р. Х.; перестроена и достроена в парфянский период), у сев. оконечности города, у приречной стены,- резиденция начальника рим. гарнизона (после 227). |
| (Lond. Brit. Lib. Cotton. Julius. D VI). От составленного также на латыни жизнеописания Стефана Лангтона , архиеп. Кентерберийского (1207-1228), сохранились лишь фрагменты (см.: Bolton. 2004). На англо-нормандском диалекте старофранцузского языка М. П. написал стихотворные Жития кор. Эдуарда Исповедника (основано на лат. Житии авторства Элреда из Риво (BHL, 2423); посвящено кор. Элеоноре Прованской; сохр. в иллюстрированной рукописи сер. XIII в. Cantabr. Univ. Lib. Ee III 59, написанной не в Сент-Олбансе, а в Вестминстерском аббатстве; авторство М. П. признают не все исследователи), св. Альбана (сохр. в богато иллюстрированной рукописи-автографе М. П.- Dublin. Trinity College Library. 177) и католич. св. Фомы Бекета (сохр. неск. фрагментов: Fragments d " une vie de St. Thomas de Cantorbéry. 1885; см. также: Morgan. 1988). Кроме того, возможно, сам М. П. в конце жизни сделал стихотворный перевод на старофранц. язык написанного им Жития св. Эдмунда (Vie de St. Edmond. 1929). О широком круге интересов М. П. свидетельствует составленный им иллюстрированный сборник сочинений, посвященных предсказанию судьбы («Liber Experimentarius» Бернарда Шартрского и др.; рукопись Bodl. Ashmole. 304; среди иллюстраций особый интерес представляют портреты древнегреч. авторов: Сократа, Платона, Евклида, Пифагора). М. П. приписывают некоторые рисунки в сборнике исторических и географических трактатов, составленном его другом, монахом Сент-Олбанса Иоанном Уоллингфордским (Lond. Brit. Lib. Cotton. Julius. D VII). М. П. сочинял стихи на латыни; он составил и частично переписал сборник произведений латиноязычного поэта Генриха Авраншского († не ранее 1260; см.: Vaughan. 1958. P. 258-260; Townsend, Rigg. 1987). Для взглядов М. П. как историка были характерны пессимистическая оценка современного ему общества, эсхатологические ожидания (особенно в ранний период, когда он, по-видимому, ожидал конца света в 1250), критическое отношение к королевской власти, папству, новым нищенствующим орденам, в которых он видел угрозу традиционному бенедиктинскому монашеству, английский патриотизм и уничижительные оценки других народов, особенно французов. |
| С сер. XIX в. монастырские угодья постепенно расширялись за счет пожертвований (1844, 1861) и покупки (1845) земли. Ко 2-й пол. XIX в. земельные угодья мон-ря составляли: в 1874 г.- 174 дес., в 1900 г.- 170 дес. (106 дес. лугов и 64 дес. леса). В собственность З. м. с 1844 до 1915 г. были отмежеваны 101 дес. 70 кв. саж. (пожни Лукище и Теребитово), 148 дес. 445 кв. саж. в Котовицкой даче и 49 дес. в Никольской вол. по духовному завещанию купеческой вдовы М. А. Денисовой. Всего земельные владения к 1915 г. составили 307 дес. 1709 кв. саж., из них 8 дес. 694 кв. саж. были под монастырскими постройками, садом, кладбищем и огородами. 94 дес. 646 кв. саж. в дер. Мостищи Новгородского у. относились к приписной Лазаревской ц. Огороды обрабатывались сестрами, покосы сдавались в аренду. З. м. обладал также значительным капиталом (187 499 400 р.). Его доходы составили в 1867 г. 8851 р., в 1874 г.- 10 351 р. (без окладной суммы - 9946 р., расход в том же году - 9887 р.). В Новгороде мон-рь владел каменной 2-этажной часовней в Никольской слободе (построена ок. 1831, сохр.). На участке, пожертвованном чиновником Михайловым (совр. адрес: Ильина ул., 24), ок. 1840 г. была сооружена обширная усадьба с 3 домами. Квартиры сдавались внаем, и доход от их аренды только в 1858 г. составил 1 тыс. р. (2 каменных дома сохр. и используются под жилье). Деревянный одноэтажный дом по Тихвинской ул. (построен ок. 1860, не сохр.) арендовала купеческая вдова Амосова. 1918-1989 гг. В 1918 г. в общине было ок. 150 сестер. 3 февр. 1919 г. с «коллективами верующих» Лазаревской и Симеоновской церквей был подписан договор, храмы стали приходскими. В 1920 г. отдел юстиции Новгородского губисполкома указал «на недопустимость дальнейшего оставления монашествующих в столь значительном количестве» в З. м., монастырские постройки занял Бологовский караульный батальон. Попытка сестер организовать в З. м. сельскохозяйственную молочную артель не увенчалась успехом. В июне 1922 г. Новгородским губ. революционным трибуналом были осуждены за «укрытие церковных ценностей» 79-летняя игум. |
| Наиболее ранним христ. автором, к-рый мог соприкоснуться с идеями Н. в изложении Плотина и Порфирия, является Ориген . Он не просто был современником этих философов, но вырос в той интеллектуальной среде александрийского платонизма, которая оказала важное влияние на формирование взглядов Плотина, учившегося в Александрии у платоника Аммония Саккаса в 30-х гг. III в. С хронологической т. зр. знание Оригеном сочинений Плотина и Порфирия маловероятно. Параллели с учением Плотина, обнаруживаемые в нек-рых сочинениях Оригена, могут объясняться опорой на общие платонические источники, однако нельзя полностью исключать ни того, что Оригену были доступны отдельные заметки Плотина, впосл. вошедшие в состав «Эннеад», ни того, что Ориген встречался и общался с самим Плотином или его учениками (так, Порфирий прямо упоминает, что он встречался с Оригеном; см.: Euseb. Hist. eccl. VI 19. 5). Однако в философско-богословском отношении Ориген оставался ближе к среднему платонизму, чем к Н., о чем свидетельствует в т. ч. и приводимый Порфирием список языческих философов, сочинения которых читал Ориген (Ibid. 19. 8; подробнее см.: Crouzel. 1992; Морескини. 2011. С. 173-175). Первые прямые свидетельства внимания христ. богословов к учению неоплатоников связаны с изданием Порфирием соч. «Против христиан». Из сообщений церковных историков известно как минимум о 3 ответных христианских трактатах: 1) «Против Порфирия» (CPG, N 1818; сохр. несколько фрагментов) сщмч. Мефодия ( ок. 311), еп. Олимпийского; 2) «Против Порфирия» (CPG, N 3672; сохр. 2 фрагмента в лат. переводе) Аполлинария († 390), еп. Лаодикии Сирийской, в 30 книгах; 3) «Против Порфирия» (не сохр.; упоминается блж. Иеронимом Стридонским; см.: Hieron. De vir. illustr. 81) Евсевия Кесарийского, в 25 книгах (подробнее о полемике см. в статьях сборника: Die Christen als Bedrohung. 2017; ср.: Erler, Tanaseanu-D ö bler. 2016. Sp. 881-884). Евсевий Кесарийский был знаком со мн. сочинениями неоплатоников; так, в «Церковной истории» он упоминает о Порфирии и его полемике с христианами (см.: Euseb. |
| Наконец, все выступы могут быть вписаны в восьмигранник внешних стен, как в баптистерии в Альбенге (обл. Лигурия, VI в.), отличающемся также глубоким вост. рукавом. 4. Юж. Италия. Ранняя христ. архитектура Юж. Италии изучена мало. Совсем немногие сооружения сохранились целиком, другие сильно перестроены, многие датировки гипотетичны. Очевидно, что уже и в рассматриваемый период она менее однородна, чем в др. частях И., и часто испытывала влияния как Рима и Сев. Италии, так и Сев. Африки и др. регионов Средиземноморья. Помимо композиций зданий это сказывалось и в активном использовании природного камня в качестве строительного материала, чем севернее, тем чаще применяли рим. кладку из кирпича и бетона. Экседра (кон. IV — нач. V в.) в базилике Сан-Джорджо-Маджоре в Неаполе Экседра (кон. IV — нач. V в.) в базилике Сан-Джорджо-Маджоре в Неаполе В комплексе собора Сан-Дженнаро в Неаполе в перестройке эпохи барокко сохранилась ц. Спасителя (ныне Санта-Реститута, посл. треть IV в.). Это 5-нефная базилика с весьма широким центральным нефом, что характерно для Сев. Африки. К ней примыкает квадратный в плане баптистерий Сан-Джованни-ин-Фонте (кон. IV в., перестроен ок. 465), в котором сохранился один из самых ранних вариантов купола над тромповым переходом. Редкой чертой крупных базилик Неаполя является апсида, прорезанная аркадами. В однонефной загородной ц. Сан-Дженнаро-фуори-ле-Мура (ок. 400) она открывается в близлежащие катакомбы. Неясно, какова была роль такой апсиды в городской базилике Сан-Джорджо-Маджоре (кон. IV - нач. V в., при перестройках только апсида и сохр.), чей 3-частный трансепт свидетельствовал о влиянии миланских образцов, а крупные импосты над капителями колонн - о влиянии греческих построек ( Krautheimer. 1986. P. 197). В ц. Сан-Джованни-Маджоре (324, ок. 550-560; сохр. только апсида) 4 арки апсиды выходили в продолжавший боковые нефы деамбулаторий. Любопытна композиция апсидной части (401-403, сохр. под названием ц. Сан-Джованни) т. н. Новой базилики в комплексе мартирия св. Феликса в Чимитиле близ Нолы, к востоку от Неаполя; здесь к основанию обширной алтарной апсиды примыкают 2 небольшие поперечные, образуя неправильный триконх. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла МУКАММАС Аль- [араб. ; Давид аль-Мукаммис, Давуд ибн Марван ар-Ракки], иудейский философ и богослов (IX в.). Прозвище М., встречающееся в источниках в неогласованной форме, по-разному прочитывалось исследователями. До недавнего времени широкое распространение имела гипотеза Ш. Д. Гойтейна, к-рый интерпретировал араб. форму как указание на человека, занимающегося пошивом рубах ( ). Однако С. Струмза, опираясь на словоупотребление, зафиксированное в араб. версии греч. Жития Стефана Савваита Старшего, предложила прочтение как указание на человека, носящего отличающую его от других араб. одежду. Краткие биографические сведения о М. известны гл. обр. из сообщения о нем караимского автора Абу Юсуфа Якуба аль-Киркисани (Х в.), а также частично из трудов самого М. Родившийся, вероятно, в Ракке (Сев. Сирия), М. был обращен из иудаизма в христианство философом и врачом «Наной из Нисибина», к-рого исследователи отождествляют с западносир. (яковитским) диак. Нонном Нисибинским († после 862), представителем раннего христ. калама (рационалистического богословия). После многолетнего обучения у него М. вернулся в иудаизм, о чем свидетельствует антихрист. настрой его сочинений в сочетании с глубоким знанием христ. богословия. Предпринимавшиеся попытки причислить М. к караимам или, напротив, к раввинистам не имеют надежных оснований; по всей видимости, М. писал свои сочинения до того, как караимское движение оформилось в самостоятельное религ. течение. Введение в научный оборот созданных М. текстов и их активное изучение во 2-й пол. XX - нач. XXI в. позволяют говорить о нем как о новаторе, привнесшем в иудейскую традицию ранее неизвестные ей лит. формы и интеллектуальные модели, во многом восходящие к христ. источникам. М. принадлежат 1-я иудейская богословская «сумма» на араб. языке («Книга об основах религии» или «Двадцать глав»; в XII в. переведена на иврит и получила распространение за пределами арабоязычного мира), первые систематические иудео-араб. экзегетические трактаты (комментарий на Книгу Екклесиаста, не сохр.; комментарий на кн. Бытие под названием «Книга творения» - вероятно, толкование на Шестоднев, идентифицирован небольшой фрагмент - см.: Stroumsa. 2002), одни из наиболее ранних иудео-араб. полемических сочинений против христиан («Книга вызова», не сохр.; «Логическое опровержение христианства», в Каирской генизе идентифицированы 2 фрагмента под названием «Пятьдесят вопросов в опровержение христианства») и, вероятно, 1-й ответ иудаизма на араб. языке др. религ. системам, включая ислам, манихейство и инд. верования («Опровержение буддизма (др. вариант -тех, кто верят в переселение душ)», не сохр.). |
| Заниматься библейской текстологией Е. начал, еще будучи студентом СПбДА. Его магистерская диссертация о слав. переводе Книги прор. Исаии (1897) положила начало его исследованиям рукописной традиции слав. Библии. Е. считал, что слав. библейские переводы содержат важный материал для реконструкции греч. текста Септуагинты, с которого был сделан перевод. Его увлекла гипотеза П. А. де Лагарда о существовании 3 редакций греч. библейского текста и о том, что слав. Библия опирается на т. н. Лукиановскую редакцию, распространенную в Сирии и К-поле (см. статьи Текстология библейская , Септуагинта ). На основе анализа паремийной и толковой редакций Книги прор. Исаии Е. пришел к выводу, что «древний славянский перевод Книги пророка Исайи имеет характерные признаки лукиановской рецензии текста Семидесяти» (Книга прор. Исайи. 1897. Ч. 2. С. 11). Толковый перевод Е. отнес к Исихиевской редакции. Основной своей задачей Е. считал сбор материала для реконструкции текста Лукиановской редакции Септуагинты, на к-рую, по его мнению, следует ориентироваться при редактировании церковного библейского текста. Предложенная Е. классификация слав. библейских текстов в течение долгого времени оставалась господствующей. Лишь в кон. XX в. она стала пересматриваться, поскольку изменилось отношение к классификации де Лагарда, опиравшейся на нее. В соч. «Книга пророка Даниила в древнеславянском переводе» (М., 1905) путем анализа 100 списков переводов Книги прор. Даниила на церковнослав. язык XII-XVI вв. Е. выделяет 3 основные группы текста, восходящие к X-XI вв.: «богослужебную», или «паремийную» (сохр. в списках паремийников), содержащую переводы 2, 3, 7-й и, возможно, 10-й глав Книги прор. Даниила; «первоначальную полную» (сохр. в списках хронографов) в мефодиевском переводе; «симеоновскую», или «толковую» (времен болг. царя Симеона (ок. 893-927)), отличную от предыдущих по языку и более позднюю по происхождению, известна в 45 полных списках Книги прор. Даниила (Книга прор. Даниила в древнеслав. переводе. 1905 С. VI, IX). На основании ряда признаков Е. считал, что в основе 1-й группы текстов лежит перевод св. Кирилла, 2-й - св. Мефодия и его учеников (Там же. С. X-XXXVIII). 1-я и 2-я группы характеризуются одинаковыми языковыми признаками и принадлежат к одной редакции древнеслав. текста, перевод основан на к-польской редакции греч. текста и сохр. грецизмы; 3-я группа представляет собой др. редакцию древнеслав. текста, в ее основе - александрийская редакция, грецизмы переведены славянизмами (Там же. С. IX-X, XXVI-XXVII). Обе редакции древнеслав. текста книги в сопоставлении с «лукиановским» и «исихиевским» изводами греч. текста перевода Феодотиона были изданы Е. в 1905 г. (Там же. С. 1-183). |
| С III в. рим. философия находилась под сильным влиянием неоплатонизма . В период ранней империи получили развитие историческая проза и биографический жанр. Тит Ливий (59 г. до Р. Х.- 17 г. по Р. Х.) создал монументальный труд - рим. историю «От основания города» в 142 книгах (повествование доведено до 9 г. до Р. Х.; сохр. 35 книг и краткие эпитомы). Ливий опирался на труды предшественников-анналистов (Фабия Пиктора, Лициния Макра, Валерия Анциата и др.). Помпей Трог создал «Всемирную историю» (44 книги), к-рая сохранилась лишь в кратких извлечениях-прологах и в эпитоме Марка Юниана Юстина (II в.). При имп. Тиберии появилась краткая «Всеобщая история» в 2 книгах Веллея Патеркула (сохр. с лакунами). Сборником исторических анекдотов является труд ритора Валерия Максима под названием «О замечательных делах и изречениях» (9 книг). Соч. Квинта Курция Руфа «История Александра Македонского» в 10 книгах (2 первые утрачены) - образец риторической историографии. Также в сер. I в. агроном Луций Юний Модерат Колумелла написал трактат «О сельском хозяйстве». В жанре сатиры в I-II вв. работали Сенека Младший (ок. 4 г. до Р. Х.- 65 г. по Р. Х.; соч. «Отыквление») и Гай Петроний Арбитр - автор романа «Сатирикон» (сохр. отрывки глав 14-16 из 20). Петроний представил реалистичное и одновременно пародийное изображение быта и нравов разных слоев совр. ему общества. Выдающиеся поэты-сатирики того времени - Авл Персий Флакк (34-62), Марк Валерий Марциал (ок. 40-102) и Децим Юний Ювенал (ок. 60-127). До нас дошли 6 сатир Персия, 15 книг эпиграмм Марциала, 16 сатир в 5 книгах Ювенала. В I в. были созданы эпические поэтические произведения «Фарсалия» Марка Аннея Лукана, повествующая о войне между Цезарем и Помпеем, «Фиваида» Публия Папиния Стация на сюжет похода семерых против Фив, «Аргонавтика» Валерия Флакка и «Пуническая война» Силия Италика, посвященная событиям войны с Ганнибалом. Жанр басни представлен произведениями Федра и Бабрия, эпистолярный - сборником писем Гая Плиния Цецилия Секунда Младшего (ок. 62-113). Из речей Плиния Младшего сохранился только панегирик имп. Траяну. |
|
|
