| х. в совр. служении Церкви является положение, согласно к-рому уровень качества общественной структуры определяется уровнем сформированности каждой отдельной личности. Архим. Платон (Игумнов) Забота Церкви о В. х. детей Константой В. х. детей является традиция их приобщения к источникам благодати и освящения. Эта традиция осуществляется прежде всего «в доме Божием, который есть Церковь Бога живого, столп и утверждение истины» (1 Тим 3. 15). Одновременно воспитание в благодати и истине есть приобщение к истинному порядку мироздания, поскольку через Церковь происходит откровение правды Христовой, «тайны, сокрывавшейся от вечности в Боге» (Еф 3. 9-10). Такая онтологическая основательность В. х. проявляется, в частности, в том, что Церковь благословляет создание «малой Церкви» (семьи), освящает брачный союз мужчины и женщины (см. ст. Брак ), намеренных создать семью, являющуюся наряду с Церковью основным воспитательным институтом: «Семья как домашняя церковь есть единый организм, члены которого живут и строят свои отношения на основе закона любви. Опыт семейного общения научает человека преодолению греховного эгоизма и закладывает основы здоровой гражданственности. Именно в семье, как в школе благочестия, формируется и крепнет правильное отношение к ближним, а значит, и к своему народу, к обществу в целом» (Основы социальной концепции РПЦ. Х 4). Готовность к христ. браку обеспечивается соответствующим В. х. молодых людей и предполагает их духовную и физическую зрелость. Духовная зрелость состоит в том, что молодые люди готовы взять на себя ответственность за создание отдельной семьи, рождение и В. х. детей, выполняя тем самым заповедь Божию, данную людям до грехопадения: «Плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю, и обладайте ею» (Быт 1. 28). Физическая зрелость предполагает, что вступающие в брачный союз способны нести супружеские обязанности, не причиняя ущерба духовному здоровью. Христос благословляет дитя. Миниатюра из Евангелия 1059 г. (Dionys. 587m. Fol. 38v) Христос благословляет дитя. |
| Миниатюра из Евангелия 1059 г. (Dionys. 587m. Fol. 38v) Свт. Иоанн Златоуст называет брак «союзом жизни» ( Ioan. Chrysost. Encom. ad Maxim. 3) и говорит о том, что есть «две цели, для которых установлен брак: чтобы мы жили целомудренно и чтобы делались отцами; но главнейшая из этих двух целей - целомудрие» (Hom. in illud: Propter fornicat. 3). Основа целомудрия в браке - отсутствие власти над своим телом у каждого из супругов и забота о нем как о достоянии другого (1 Кор 7. 4-6). Четко определив социальное главенство мужа над женой в семье, НЗ впервые показывает духовное равенство между мужем и женой как основу правильных отношений в семье и ставит на первое место в семейном союзе духовное сотрудничество: «Жены, повинуйтесь своим мужьям, чтобы те из них, которые не покоряются слову, житием жен своих без слова приобретаемы были, когда увидят ваше чистое, богобоязненное житие» (1 Петр 3. 1-2). Жизнь супругов в христ. браке должна подтверждать слова ап. Павла: «Не знаете ли, что тела ваши суть храм живущего в вас Святого Духа, Которого имеете вы от Бога, и вы не свои?» (1 Кор 6. 19). При этом тело как таковое не является самодовлеющим предметом забот христианина, потому что оно может оказаться причиной помрачения его душевных и духовных дарований: «Дух животворит; плоть не пользует нимало» (Ин 6. 63); «упражняй себя в благочестии, ибо телесное упражнение мало полезно, а благочестие на все полезно» (1 Тим 4. 7-8; ср.: Рим 7. 18, 23, 25; 8. 5, 8). Поэтому забота о теле, физическое воспитание, состоит в том, чтобы тело не сделалось помехой на пути преумножения данных от Бога талантов («попечения о плоти не превращайте в похоти» - Рим 13. 14). Эта забота исключает понимание любых качеств и свойств тела как чего-то самого по себе драгоценного. Как таковые красота, сила, ловкость для христианина не представляют особой ценности ( Basil. Magn. Hom. 22. 2), поскольку сам по себе культ тела не может служить целям В. х. Вместе с тем христианин обязан уметь владеть своим телом как совершенным инструментом, к-рым Бог наделил человека ради его блага и за состояние к-рого (как Божия творения) он ответствен перед Богом, а также перед ближними, поскольку если у человека здоровое тело, то и ему самому, и другим нужно меньше заботиться о нем. |
| Искушения Христа не ограничились И. в пустыне. Об этом говорится в Евангелии от Луки: «...окончив все искушение, диавол отошел от Него до времени» (Лк 4. 13). Христа искушают книжники и фарисеи (Мф 16. 1; ср.: Мк 8. 11; Мф 19. 3; ср.: Мк 10. 2; Мф 22. 18; ср.: Мк 12. 13-15; Мф 22. 34-36; Ин 8. 3-7), народ (Лк 11. 16) и даже ученики (Лк 22. 23-27). Требование знамения с небес, к-рое предъявили фарисеи Христу, а также провокационный вопрос о подати кесарю были в конечном счете направлены на выяснение природы Его власти. В обоих случаях Христос обличает фарисеев в лукавстве и утверждает, что Мессия не должен ни быть политическим вождем Израиля, ни привлекать к Себе последователей с помощью чудес. Он уклоняется от провозглашения Его царем после чудесного насыщения 5000 человек (Ин 6. 15); и перед лицом Пилата Он свидетельствует, что Его Царство не земное, а Сам Он не земной владыка (Ин 18. 36). О том, что за попытками помешать Иисусу Христу идти крестным путем стоит диавол, говорится в Евангелии от Марка: в ответ на уговоры не принимать крестных страданий Христос называет Петра сатаной (Мк 8. 32-33). Время, когда диавол вернулся, чтобы завершить искушение Христа, пришло тогда, когда Христос был предан: «...теперь ваше время и власть тьмы»,- говорит Господь первосвященникам (Лк 22. 53). Предложение сотворить чудо («если Ты - Сын Божий...»), с к-рым диавол обратился к Христу в начале И. в пустыне, повторяется и на Кресте: «Если Ты Царь Иудейский, спаси Себя Самого» (Лк 23. 37; см.: Navone J. The Temptation Account in St. Luke (4. 1-3)//Scripture: The Quarterly of the Catholic Biblical Association. 1968. Vol. 20. N 51. P. 66). И., которым подвергается человек Молитва в Гефсиманском саду. Миниатюра из Евангелия. 1059 г. (Ath. Dionys. 587m. Fol. 66r) Молитва в Гефсиманском саду. Миниатюра из Евангелия. 1059 г. (Ath. Dionys. 587m. Fol. 66r) Христос учит быть бескомпромиссным в отношении соблазнов: «Если же правый глаз твой соблазняет тебя, вырви его и брось от себя, ибо лучше для тебя, чтобы погиб один из членов твоих, а не все тело твое было ввержено в геенну» (Мф 5. |
| Отождествляя образную и идейную стороны выражения, они не замечают, что очень часто Господь использует хрестоматийные сравнения, идиомы, словесные штампы, вкладывая в них новый, отвечающий духу Его проповеди смысл. Напр., евангельские слова: «...как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними, ибо в этом закон и пророки» (Мф 7. 12) - очевидно предполагают знакомство с утверждением Гиллеля (кон. I в. до Р. Х.): «Не делай ближнему твоему того, чего не желаешь себе. В этом весь Закон» (Шаббат 30а) - и непосредственно соотносятся с ним (заключение Мф 7. 12: «...в этом закон и пророки» - выглядит как прямая отсылка на слова Гиллеля), но в то же время развивают их и придают совершенно иное - евангельское - измерение. Если отрицательная формулировка «золотого правила» у Гиллеля призвана лишь удержать человека от зла, поставить преграду неуважительному отношению к другому, то в словах Спасителя содержится нечто гораздо большее - они выражают побуждение к любви, к заботливому и самому внимательному отношению к ближним. Нередко Господь, подразумевая хорошо известные Его слушателям выражения, не просто перестраивает их или наполняет иным содержанием, но самым неожиданным и парадоксальным образом меняет их смысл, раскрывая при этом новые, выходящие за рамки привычных человеческих представлений отношения (ср.: Он учил «не как книжники и фарисеи» - Мф 7. 29 и «никогда человек не говорил так, как Этот Человек» - Ин 7. 46). Христос и самарянка. Миниатюра из Евангелия. XI в. (Ath. Dionys. 587m. Fol. 21v) Христос и самарянка. Миниатюра из Евангелия. XI в. (Ath. Dionys. 587m. Fol. 21v) Это можно проиллюстрировать следующим примером. Имевший широкое распространение апокриф «Завещания двенадцати патриархов» содержит произносимые патр. Иосифом (II в. до Р. Х.- II в. по Р. Х.) слова: «Голод мучил меня, но Сам Господь накормил меня. Одинок я был, и Бог утешил меня; я болен был, и Господь посетил меня; в темнице был я, и Бог мой смиловался надо мною» (Test. XII Patr. XI 1. |
| Сцена суда первосвященников Анны и Каиафы встречается на миниатюрах из визант. лицевых Евангелий XI в. (напр.: Paris. gr. 74. Fol. 55, 97v, 160, 160v). На миниатюре из Евангелия монастыря Дионисиат (Ath. Dionys. 587m, кон. XI в.), где изображена не сцена суда, а собственно синедрион, К. сидит на судейском стуле с белым куколем (кидаром?) на голове. На нем, как и на стоящем перед ним др. первосвященнике, вероятно Анне, длинный хитон и верхняя колоколообразная риза, сходная со священнической фелонью. У обоих первосвященников длинные заостренные бороды. Этот иконографический тип изображения К. и Анны будет характерен для искусства средневизант. периода. На фреске Спасского собора Мирожского мон-ря в Пскове (рубеж 30-х и 40-х гг. XII в.), где представлен развернутый Страстной цикл, первосвященники изображены дважды: сидящими на престоле и выслушивающими лжесвидетелей и стоящими за судейским столом, выносящими обвинение Иисусу Христу. Их белые головные уборы, куколи, имеют орнамент в виде черных штрихов. Жест правой руки К., обернувшегося к Пилату, имеет характерные особенности: такое перстосложение с прижатыми к ладони 3-м и 4-м пальцами и отставленными 2-м пальцем и мизинцем встречается у пророков, его принято называть жестом пророческого откровения. Жест К. в мирожской росписи напоминает о его невольном пророчестве об Иисусе Христе, которое приведено в Евангелии от Иоанна: «Вы ничего не знаете, и не подумаете, что лучше нам, чтобы один человек умер за людей, нежели чтоб весь народ погиб. Сие же он сказал не от себя, но, будучи на тот год первосвященником, предсказал, что Иисус умрет за народ, не только за народ, но чтобы и рассеянных чад Божиих собрать воедино» (Ин 11. 49-52). Произнесенные на совете первосвященников и фарисеев слова К. об Иисусе Христе, Который совершает столько чудес, что в Него могут уверовать все, были вдохновлены Св. Духом, хотя сам первосвященник, свидетельствуя истину о Спасителе, не прислушался к собственным словам и не уразумел их истинного смысла. |
| Тайная вечеря. Миниатюра из Евангелия. XI в. (Ath. Dionys. 587m. Fol. 53r) Земная жизнь Иисуса Христа проходила в общении не только с учениками, но с большим числом самых разных людей, среди них были грешники, отверженные, прокаженные: Он учил всех, исцелял, принимал участие в их трапезах. В ВЗ совместное разделение трапезы означало общение перед лицом Божиим (см., напр.: 1 Цар 9. 22; Исх 24. 11; Суд 6. 19). В этой связи трапезы Христа с мытарями и грешниками приобретают особый смысл: разделяя пищу с грешниками, Иисус Христос тем самым принимает их в общение с Богом, т. е. спасает их. Эти трапезы можно рассматривать как предвосхищение последней Тайной вечери, на к-рой идея спасения (понимаемая как богообщение, обновление завета, избавление от смерти и участие в эсхатологическом пире) находит наиболее полное выражение. Кульминация повествования о Тайной вечери - в словах Христа: «Приимите, ядите: сие есть Тело Мое» (Мф 26. 26) и «сие есть Кровь Моя нового завета, за многих изливаемая» (Мк 14. 24; «за вас» - Лк 22. 20), в Евангелии от Матфея дополненных словами «во оставление грехов» (Мф 26. 28), к-рые разъясняют спасительное значение страданий Иисуса Христа. Вместо манны, спасающей израильтян от голодной смерти, Он дает в пищу Свою плоть - истинный хлеб жизни, избавляющий от смерти (Ин 6. 31; 48-51). Поэтому Тайная вечеря имеет также эсхатологическую перспективу: «...ибо сказываю вам, что уже не буду есть ее (пасху.- Авт.), пока она не совершится в Царствии Божием» (Лк 22. 16) - и вводит в Новый и совершенный Завет с Богом, скрепляемый кровью Иисуса Христа: «Сия чаша есть новый завет (διαθκη) в Моей Крови...» (Лк 22. 20). В выражении «Сие есть Кровь Моя нового завета, за многих изливаемая во оставление грехов» (Мф 26. 28) содержится указание на жертвоприношение, причем подразумевается, что Господь соотносит Себя с жертвенным пасхальным агнцем, кровью к-рого верные избавляются от смерти. Описание Тайной вечери напоминает об установлении синайского Завета Моисеем, который также был заключен через кропление кровью (Исх 24. 8). Приношение в жертву животных заменяется жертвоприношением Сына Божия, Кровь Которого дарует живое и действенное единение Бога с людьми. Являясь исполнениями пророчеств ВЗ (см.: Ис 53), речения и события Тайной вечери связывают ее с последующими крестными страданиями, смертью и воскресением Иисуса Христа. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла ОТЦЫ ЦЕРКВИ Святые отцы. Миниатюра из Евангелия. 3-я четв. XI в. (Ath. Dionys. 587m. Fol. 126r) Святые отцы. Миниатюра из Евангелия. 3-я четв. XI в. (Ath. Dionys. 587m. Fol. 126r) [Греч. πατρες τς κκλησας; лат. patres ecclesiastici], наименование христ. писателей, признанных Церковью наиболее авторитетными истолкователями церковного учения (др. название - святые отцы). Слово «отец» в этом выражении употребляется в значении «наставник», по аналогии с библейским употреблением. Так, напр., ап. Павел , обращаясь к коринфским христианам, писал: «...хотя у вас тысячи наставников во Христе, но не много отцов; я родил вас во Христе Иисусе благовествованием» (1 Кор 4. 15; ср.: 4 Цар 2. 3-5, 12; Гал 4. 19). В раннехрист. время это наименование применялось к христ. учителям вообще, независимо от того, были они писателями или нет. Само по себе наставничество в вере уже воспринималось как отношение отцовства и сыновства. По словам сщмч. Иринея Лионского (II в.), «кто научен кем-либо, называется сыном учителя, а этот - отцом его» ( Iren. Adv. haer. IV 41. 2). В частности, отцами назывались катехизаторы: «Наставивших (τος κατηχσαντας) мы прямо называем отцами»,- писал Климент Александрийский (II-III вв.) ( Clem. Alex. Strom. I 1. 1). Преимущественно это именование относилось к епископам, в чью обязанность входило возрождать верующих к новой жизни, преподавая им христ. учение и церковные таинства. В IV в., с началом эпохи великих догматических споров, «отцами», «святыми отцами» стали называть церковных писателей (сначала только епископов), бывших истинными представителями и выразителями церковного Предания. Так, свт. Афанасий I Великий в «Послании африканским епископам» указывал, что Вселенский I Собор определил отношение Бога Сына к Богу Отцу термином «единосущный», опираясь на «свидетельство отцов» ( Athanas. Alex. Ep. ad Afros. 7), подразумевая под ними свт. Дионисия Римского и свт. Дионисия Великого , еп. Александрийского. Впосл. (с V в.) к О. Ц. стали причислять и авторитетных церковных писателей, не имевших епископского сана (преимущественно монашествующих). |
| Вознесение Господне. Миниатюра из Евангелия. Ок. 1059 г. (Ath. Dionys. 587m. Fol. 31r) Вознесение Господне. Миниатюра из Евангелия. Ок. 1059 г. (Ath. Dionys. 587m. Fol. 31r) Повествования о чудесах, об исцелениях и изгнаниях нечистых духов, наоборот, встречаются и в греко-рим. (Аполлоний Тианский, свидетельства, связанные с культом Асклепия, чудеса императоров, в частности Веспасиана) и в евр. традициях (помимо ветхозаветных пророков и царей - Моисея, Илии, Елисея, Соломона - в межзаветной традиции известны раввины-чудотворцы - Ханина бен Доса, Хони ха-Меагель). Лит. описания этих чудес часто включают такие элементы, как насмешки над чудотворцем прежде совершения чуда, указание на предыдущие безуспешные попытки исцеления, описание обстоятельств исцеления и самого процесса или события исцеления (через прикосновения, с помощью слюны, словом), подтверждения истинности исцеления и рассказ о впечатлении, которое оно произвело на окружающих, иногда отмечается мгновенность свершившегося чуда ( Theissen. 1974). В синоптической традиции чудеса рассматриваются как «проявления силы» и тесно связаны с проповедью Царства Божия. Необходимым условием чуда является вера тех, кто его просят или ожидают. Помимо Самого Иисуса чудеса совершают Его ученики. Больше всего места описание чудес занимают в Евангелии от Марка (по разным подсчетам 16-18, есть краткие сообщения о них - Мк 1. 32-34, 39; 3. 10-12; 6. 5, 54-56). Особенностью повествования Марка является связь между чудесами и «мессианской тайной» (Мк 1. 44; 5. 43; 7. 36; 8. 26). В Евангелии от Матфея чаще подчеркивается, что чудеса являются исполнением ветхозаветных пророчеств (напр.: Ис 53. 4 в Мф 8. 17) и согласны с законом (см.: Втор 13. 1-5), а также то, что они совершаются ради всех (Мф 4. 23-24; 8. 16; 12. 15; 14. 35; 15. 37). Евангелист Лука особо выделяет роль молитвы перед совершением чуда (Лк 5. 16; 9. 29; ср.: 3. 21). То, что чудеса творятся Богом, проявляется и в хвале, к-рую воздают Ему свидетели и участники чуда (Лк 5. 25; 7. 16; 9. 43; 13. 13; 17. 15, 18; 18. 43; 19. 37). Чудеса являются знаком осуществления замысла Божия о спасении (Лк 5. 26; 7. 16; ср.: 4. 21). В Евангелии от Иоанна чудеса представлены прежде всего как «знамения». Подробно описывается всего 7 чудес (только 3 имеют параллели в синоптической традиции). В отличие от синоптиков Иоанн, за исключением Ин 12. 31-32, не сообщает об изгнании Иисусом Христом нечистых духов. Следствием совершения чуда обычно является пробуждение веры у тех, кто его видели или испытали (ср.: Ин 20. 30-31). |
| Ткаченко Славянская традиция Благовещение. Миниатюра из Евангелия. Ок. 1059 г. (Ath. Dionys. 587m. Fol. 150) Благовещение. Миниатюра из Евангелия. Ок. 1059 г. (Ath. Dionys. 587m. Fol. 150) И. П. представлена сотнями списков всех языковых изводов, начиная с рубежа XIII и XIV вв. и кончая XIX ст., относящихся к неск. переводам. Первые слав. переводы текста были выполнены еще в кирилло-мефодиевскую эпоху. Особая (сокращенная) редакция перевода (или пересказа) И. П. в объеме глав 1-8, не зафиксированная в отдельных списках, содержится в составе Похвального слова на Рождество Богородицы (первоначально, возможно, являвшегося общим Похвальным словом на Богородичные праздники ), сохранившегося в 3 пространных редакциях (см.: Турилов А. А. К истории великоморавского наследия в лит-рах юж. и вост. славян: Слово «О похвале Богородицы Кирилла Философа» в рукописной традиции XV-XVII вв.//Великая Моравия, ее историческое и культурное значение. М., 1985. С. 253-269) и сокращенной в ряде западнорус. списков Пролога XV-XVI вв. (РГАДА. Ф. 181, 710; РГБ. Егор. 720; ЦНБ НАНУ. Собр. Киево-Софийского собора. 273/1310С; Собр. Михайло-Златоверхого монастыря. 529 П/1643); текст фрагмента (см.: ВМЧ. 1868. Стб. 417-422; [Петровский] М. П. Слово на Рождество Богородицы по рукописи Музея Чешского королевства, относимой к XVI в.//ИОРЯС. 1902. Т. 3. С. 118-126) во всех редакциях очень устойчив. И. П. широко привлекалось св. Климентом , еп. Охридским, при написании Похвального слова на память прор. Захарии (см.: Климент Охридски . Събр. съч. София, 1970. Т. 1. С. 159, 180-182) и Похвалы Предтече (Там же. С. 394); памятник послужил также лит. основой атрибутируемых этому автору древних анонимных и псевдоэпиграфических Поучений на зачатие (Там же. София, 1977. Т. 2. С. 48-49) и рождество Иоанна Предтечи (Там же. С. 386-389, 405-406). Не вполне ясен вопрос о соотношении текста, использованного Климентом, с древнейшим переводом И. П., известным в отдельных списках. В исследовательской лит-ре вплоть до 2-й пол. |
| Похожая иконографическая схема прочно утверждается и в миниатюре. Она встречается в псалтири королевы Мелисенды (1135–1139, Британский музей) , в Евангелии 1059 года из монастыря Дионисиат на Афоне (Cod. 587m., fol. 167v) . В этой же рукописи сюжет встречается еще дважды. В инициал «О» (fol. 113v) вписаны две жены у Гробницы, но их не встречает ангел. В скале видно отверстие пещеры и край саркофага. Возможно, фигурка ангела в инициал просто не помещалась. Тем не менее, это интересный иконографический вариант, равно как и другой из этого же Евангелия – Мария Магдалина беседует у места погребения Господня с двумя ангелами, сидящими на некотором расстоянии друг от друга (fol. 171v). Это сюжет встречается также в зените свода собора Сан Марко в Венеции между куполами с «Вознесением» и «Сошествием Святого Духа». Итак, в рассмотренных выше памятниках, датируемых после Х века, изображается не ротонда Гроба Господня, а пещера, в которую, по тексту Евангелия, Иосиф Аримафейский положил тело Спасителя. Возможно, на изменения в иконографии сцены повлияло несколько факторов. Это можно связать с перестройкой Эдикулы после ее разрушения в 1009 году – Гроб Господень больше не будет изображаться в антикизирующих архитектурных формах. Уходят из привычной для ранних памятников иконографической схемы раннехристианские символы – деревья с птицами, виноградные лозы. Мироносицы у Гроба Господня. Явления Христа мироносицам. Фреска Спасо-Преображенского собора Мирожского монастыря, Псков. 1140-е гг. 1130–1140 годами датируется хорошо сохранившийся до наших дней фресковый ансамбль Спасо-Преображенского собора Мирожского монастыря в Пскове. Рассматриваемая нами сцена располагается на восточной стене северного рукава подкупольного креста. Фрески северного рукава креста посвящены Христовым страстям. В верхнем регистре в люнетах здесь располагаются сцены «Распятие» и «Оплакивание», доминирующие над остальными росписями. Масштабное «Сошествие во ад» располагается над «Женами-мироносицами у Гроба Господня». В единое пространство художник помещает две сцены – «Явление ангела у Гроба» и «Явление воскресшего Христа». Первая композиция схожа во многом с рассмотренным выше окладом из Лувра. Фигура ангела, сидящего на высоком почти квадратном камне (верх, служащий сидением, не показан, как это будет в Милешево), возвышается над двумя мироносицами, в левой руке он держит жезл, правой указывает на пелены в высоком прямоугольном Гробе (они показаны условно, плат с головы – отдельно от плащаницы) . Голова его чуть наклонена в сторону жен, изображенных без нимбов. |
|
|
