| Библейские христиане противостоят идее тотальной детерминированности человеческого поведения. Человек – это не машина, запрограммированная генами или звездами. Он создан по образу Божию. Несмотря на то, что мир может оказывать на него существенное влияние, он не в силах полностью контролировать человека и определять его судьбу. С христианской точки зрения, звезды предназначены для того, чтобы «проповедовать славу Божию» и «вещать о делах рук Его», а не для того, чтобы управлять судьбами людей. Идолопоклонство приписывает звездам могущество, которым обладает лишь Бог, создавший их. Явная глупость – смотреть на звезды вместо того, чтобы изучать Писание. Высказывание Исайи о современных ему астрологах по-прежнему актуально: «Ты утомлена множеством советов твоих; пусть же выступят наблюдатели небес и звездочеты и предвещатели по новолуниям и спасут тебя от того, что должно приключиться тебе. Вот они, как солома; огонь сожег их; не избавили души своей от пламени; не осталось угля, чтобы погреться, ни огня, чтобы посидеть перед ним. Такими стали для тебя те, с которыми ты трудилась, с которыми вела торговлю от юности твоей. Каждый побрел в свою сторону, никто не спасает тебя» (Ис., 47:13-15). Заключение Теория и практика астрологии были исследованы нами с точки зрения ее происхождения, истории, распространенных аргументов в ее защиту, научной достоверности и ее совместимости с историческим и библейским христианством. Астрологической теории не удалось подтвердить свои претензии на научную и философскую состоятельность. Астрология – это просто современная форма древнего поклонения светилам. Ее язык и концепции политеистичны и противоречивы. Как религиозное мировоззрение, она несовместима с христианством. Она была взвешена на весах истории, науки, философии и христианства и найдена не имеющей под собой оснований. Она обращается к современному человеку с набором суеверий. В жизни верующих христиан не может быть места для астрологии. Роберт А. Морей. Астрология и Христианство. Перевод: Наталья Герус. |
| Бог не оставит их . Своею милостью, а добрые люди помогут, ведь они христиане! И, конечно, ничто их не посрамит! Вот, с точки зрения веры, суждения в момент опасности жизни. И эти суждения вполне логичны: есть Бог, есть будущая жизнь; значит смерть тела не страшна, а Господь воздаст за эту смерть, во имя других, вечным блаженством... «Человек тонет!», – слышит христианин. Как же не помочь? Ведь и Христос Спаситель положил жизнь Свою за людей. И нам велел то же делать! Все ясно и все логично. С точки зрения веры – смерть за ближнего имеет разумные основания, а с точки зрения неверия – отдавать жизнь свою за других не только не нужно, но и не логично. И, если неверующий все же идет на смерть за других, то или с отчаянием, или с недоумением, или просто рисуясь: разумного основания у него нет и быть не может. «Мы не можем основать нравственности, – говорит известный французский философ и ученый Анри Пуанкаре, — на общественном интересе, на понятии партии, на альтруизме, как пытается доказать наука, ибо еще нужно доказать, что необходимо жертвовать собою для общества, в котором живут, или еще лучше, жертвовать собою для спасения других. А такого доказательства не может дать никакая логика, никакая наука. Более того, и мораль правильно понятого интереса, т.е. мораль эгоистическая, будет теоретически необоснованной, так как, в конце концов, вовсе не так очевидно, что выгодно быть эгоистом, и, притом, существуют люди не эгоисты. (Священник Введенский «Отбитые у науки позиции» «Странник», 1916г., февраль-март, 187 стр.) В защиту христианской веры (57 толкований на Священное Писан... (Толкование на Священное Писание) «Злые же люди и обманщики будут преуспевать во зле, вводя в заблуждение и заблуждаясь. А ты пребывай в том, чему научен, и что тебе вверено, зная, кем ты научен» (2 Тим.3:13—14). «Не должны быть наказываемы смертью отцы за детей и дети не должны быть наказываемы смертью за отцов, но каждый за свои преступления должен быть наказываем» (4Цар. 14:6). Среди людей... |
| Более того, воскресение есть одна из форм или определенный тип «бессмертия»; именно это Павел и говорит в 1Кор 15:53–54 . Он не «комбинирует» два несовместимых представления; он просто описывает само воскресение, новую телесную жизнь, где уже не может быть смерти 675 . Подобным же образом любой иудей, верующий в воскресение, от Даниила до фарисеев и далее, естественным образом верил и в промежуточное состояние, когда некое подобие личной идентичности сохранялось от момента физической смерти до момента нового телесного воплощения при воскресении. Это также есть разновидность «бессмертия». Если не считать, что «воскресение» означает некое новое воплощенное состояние, которое человек обретает немедленно после смерти, – а у нас нет никаких свидетельств о том, чтобы какие–либо иудеи того времени верили в нечто подобное, – очевидно, что тут предполагается некое непрерывное существование. Учитывая то, как употреблялось слово «бессмертие», оно может вести к непониманию, если им обозначают такое промежуточное состояние; однако постольку, поскольку такое состояние подразумевает сохранение идентичности человека после физической смерти, нельзя сказать, что этот термин тут неадекватен 676 . Именно об этом состоянии преемства и говорится в Прем 3:1–4 , в тексте, который поныне жив в христианской церкви (его включают в гимны, читают на заупокойных службах), тогда как остальные части книги давно брошены на съедение книжным червям и кротам от науки. Этот утешающий отрывок, как может показаться, говорит о бестелесной окончательной участи человека, подобно тому, что мы видели, например, у Филона или где–то еще: 1 А души праведных в руке Божьей, и мучение не коснется их. 2 В глазах неразумных они казались умершими, и исход их считался погибелью, 3 и отшествие от нас – уничтожением; но они пребывают в мире. 4 Ибо, хотя они в глазах людей и наказываются, но надежда их полна бессмертия. Это теплое и трогательное описание нынешнего состояния праведных после смерти. Образ душ в руке Божьей перекликается со множеством других иудейских текстов, как библейских, так и созданных современниками автора 677 . |
| Быстрый переход к оседлой жизни кочевников в этой части континента не потребовал от них полного отказа от ранее сложившихся шаблонов мышления. Прежде всего это относится к стремлению к единомыслию. Разумеется, оно не распространялось на хозяйствование – теперь оно было мелким, семейным, – но уже ближайший надсемейный уровень, сельская община, была религиозно однородной («кто не с нами, тот против нас» ). Кроме того, присваивающий тип хозяйствования, единственно возможный для кочевого образа жизни, включал в качестве первых действий по присвоению лишение жизни не ими созданных животных (отсюда же и вивисекция, без которой, кажется, до нашего времени немыслима значительная часть науки) и растений, их последующее разделение (ανλυση) на части. Поэтому шаблон «разделяй и властвуй» стал не только органичным для языческой оседлости античного средиземноморья (о чем здесь уже говорилось), но и средневекового мышления в целом, хотя и противоречил христианскому принципу единства: «Я в Отце Моём, и вы во Мне, и Я в вас» (Ин. 14: 20); «да будут всё едино, как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, [так] и они да будут в Нас едино» (Ин. 17: 21). Ещё одна особенность этого типа цивилизации – абсолютизация иерархичности, превращение её в фетиш, кумир вопреки даже не христианству, а второй заповеди Декалога («Не делай себе кумира» – Исх. 20: 4). Сам же Иисус Христос не только многократно говорил о том, что первые будут последними и наоборот (см, например: «И вот, есть последние, которые будут первыми, и есть первые, которые будут последними» – Лк. 13: 30), но и ученикам своим в Чистый четверг омовением им ног показал пример служения («Пётр говорит Ему: не умоешь ног моих вовек. Иисус отвечал ему: если не умою тебя, не имеешь части со Мною» – Ин. 3: 8). Как известно, вопреки словам Бога- Сына, от Отца рождённого, о том, что Дух Святой также именно от Отца исходит (Ин. 15: 26 ), католики добавили в Символ Веры слова «и от Сына» (принцип Filioque). Цель простая: вслед за Святой Троицей, «выстроенной по ранжиру», на следующую, четвертую позицию поставить обычного, плотяного человека – главу своей церкви, Римского папу, избираемого конклавом кардиналов по определённой процедуре, без жребия. |
| в Боге имеет основу как своего физического существования, так и своей нравственной природы. Если наглядно изобразить христианское учение о человеке, то душу человека нужно представлять в виде луча, исходящего от Бога и снова к Нему возвращающегося и только на некотором протяжении отграниченного сознанием. Конечно, этот образ имеет недостатки 17 , но недостатки объясняются самою невозможностью образно представить столь возвышенное учение; во всяком случае образ имеет основания в слове Божием 18 и хорошо выясняет как лежащую за пределами сознания божественную основу человеческого существования, так и бессмертие человека. А в таком случае, какой же смысл имеет стремление протестантской богословской науки приравнять Иисуса Христа к простому человеку с целью устранить Его божественность? Ведь каждый человек живет, движется и существует на божественной основе. Беспристрастное сопоставление Иисуса Христа с простым человеком должно вести не к умалению божественного достоинства Христа, а к возвышению Его человеческого достоинства. «Иудеи сказали Иисусу: не за доброе дело хотим побить Тебя камнями, но за богохульство, за то, что Ты, будучи человек, делаешь Себя богом. Иисус отвечал им: не написано ли в законе вашем: Я сказал: вы боги? Если Он назвал богами тех, к которым было слово Божие, и не может нарушиться писание; Тому ли, Которого Отец освятил и послал в мир, вы говорите: богохульствуешь, потому что Я сказал: Я Сын Божий» ( Ин. 10:3336 )? Только во свете этих рассуждений и религиозных верований можно вполне оценить евангельское свидетельство о зачатии рожденного Мариею «человека Иисуса» от Св. Духа. Отвлеченный рационализм в евангельском повествовании о зачатии Христа от Св. Духа видит исключительно физиологический трактат и обсуждает его исключительно с точки зрения физиологических представлений и познаний, а обсуждая так, конечно, отвергает. Его не удерживает от такой точки зрения даже то простое соображение, что повествуемое событие по существу не допускает физиологического обсуждения. |
| «В наше время распространению учения святых отцов особливо противодействуют отверженные духи, влагая разные помышления плотского мудрования и восставляя людей, руководимых плотским мудрованием» (письмо 261). «Умножились люди, пренебрегающие законом Божиим и не останавливающиеся ввергать ближних в беды и напасти». Святитель Игнатий (Брянчанинов) (письмо 298). Так говорит Господь Саваоф: не слушайте слов пророков, пророчествующих вам: они обманывают вас, рассказывают мечты сердца своего, а не от уст Господних. Они постоянно говорят пренебрегающим Меня: «Господь сказал: мир будет у вас». И всякому, поступающему по упорству своего сердца, говорят: «не придет на вас беда»... Я не посылал пророков сих, а они сами побежали; Я не говорил им, а они пророчествовали. Если бы они стояли в Моем совете, то объявили бы народу Моему слова Мои и отводили бы их от злого пути их и от злых дел их... Вот, Я – на пророков, говорит Господь, которые действуют своим языком, а говорят: «Он сказал» ( Иер. 23:16, 17, 21, 22, 31 ). Кто из современных учителей опасен как еретик. Рудольф Штейнер – немецкий мыслитель, «ясновидец», типичный представитель гностического неохристианства, всемирно известный теософ-окультист, завершивший свои теософские изыскания созданием новой «духовной науки» – пресловутой антропософии. «Главные отличительные черты этой ереси следующие: – ярко выраженная оккультная направленность; – полное отсутствие покаянного духа; – антропоцентризм, неизбежно ведущий к дьяволоцентризму. Антропософия, будучи еретической пародией на христианскую антропологию, отрывает христианина от Церкви и лишает его благодати церковных таинств. Без исповеди и причастия Святых Христовых Тайн невозможно вести правильную, успешную борьбу со страстями. В результате отвержения этой святыни отвергается и делание Господних заповедей, т.е. жизнь по законам Богооткровенного Евангелия. Подвиг внутреннего крестоношения подменяется сомнительной интеллектуальной активностью. Ложное понимание новозаветного вероучения заводит в тупик рационалистической прелести. Антропософы принимают и любят Искупителя рассудочным воображением, в действительности же они отрекаются от Него всей своей жизнью. Как правило, у них «нет явного отречения от Бога, – но, несомненно, имеется отречение прикрытое, – так как в настоящее время вообще диавол очень прикрывает свои сети, более заботясь об уничтожении существенного, нежели наружного». Святитель Игнатий (Брянчанинов) т. 3]. |
| В ней, несомненно, находились важные и богатые личности, как, напр., Стефан, которого Апостол называет «начатком Ахаии и о котором он говорит, что он и его семейство «посвятили себя на служение святым " ». Верующие жили жизнью своего века, предавались делам и работе; доказательством этого служат те советы, которые Апостол дает им по поводу тех процессов, в которые им случалось быть замешанными. Интересно видеть, как в такой среде был поставлен социальный вопрос и как его решили. Первым наставлением Ап. Павла, так сказать, первым правилом, которому затем церковь никогда не переставала следовать, было: пусть каждый остается в своем звании и довольствуется своей судьбой. Вот буквальные слова Апостола: «Каждый оставайся в том звании, в котором призван. Рабом ли ты призван, не смущайся; но если можешь сделаться свободным, то лучшим воспользуйся. Ибо раб, призванный в Господе, есть свободный Господа, —71— равно и призванный свободными, есть раб Христов. Вы куплены дорогою ценою; не делайтесь рабами человеков. В каком звании кто призван, братия, в том каждый и оставайся пред Богом» (1Кор.:20–24). Текст ясен. Но не бесполезно спросить себя, из каких мотивов он вышел. Не следует ведь думать, что бы он хоть в малейшей степени заключали в себе одобрение существующему социальному строю, ибо этому противоречили бы слова: «можешь сделаться свободными, то лучшим воспользуйся». И вот Ап. Павел их определяет – и в этом существенно христианская мысль. Это прежде всего ничтожность земной жизни в сравнении с тою, которая ожидает нас после смерти, и незначительность всех материальных интересов, которыми приносится в жертву, единственно имеющий значение духовный интерес; затем – забота о том, чтобы установить, что христианство никоими образом не противится власти, что его значение чисто религиозное, что оно не стремится затруднить свой успех бесполезным усложнением своей задачи. Но, каковы бы ни были мотивы, – а они все законны, – результат их не менее очевиден: это не освящение, а фактическая поддержка установленного порядка. |
| В одной небольшой провинции огромной Римской Империи, вдали от ее политических и культурных центров, от ее великих битв и дворцовых переворотов, римские власти предали смерти Человека, обвиненного в том, что он — противник Кесарю. В этом не было ничего необычного; римляне были суровыми правителями, а иудеи — жители этой провинции — неспокойными подданными. За историю своей империи римляне распяли тысячи людей; это было эффективным способом демонстрации власти и подавления любого мятежа в зародыше. Иудеи верили, что Бог пошлет им Мессию — Спасителя, от которого они ожидали " восстановления Царства Израилю " , возрождения национальной независимости, попранной язычниками, и наступления Царства справедливости, мира и изобилия. С появлением того или иного популярного народного вождя вспыхивали надежды, возникало воодушевление — но когда римляне быстро и безжалостно убивали кандидата в мессии, эти надежды умирали вместе с ним. Писание передает слова Гамалиила, который ссылается на это, как на хорошо известный факт: " Ибо незадолго перед сим явился Февда, выдавая себя за кого-то великого, и к нему пристало около четырехсот человек; но он был убит, и все, которые слушались его, рассеялись и исчезли. После него во время переписи явился Иуда Галилеянин и увлек за собою довольно народа; но он погиб, и все, которые слушались его, рассыпались. (Деян.5:36,37) " Иногда приходится слышать привычную фразу " христианство явилось ответом на чаяния угнетенных народных масс " . Обращение к истории показывает, что это никоим образом не так. Люди не ожидали распятого Мессию; люди ожидали другого Мессию — воина и победителя. То, что Иисус оказался распят, в глазах людей того времени означало только одно — Он не Мессия. Даже в словах Апостолов чувствуется глубокое разочарование: " А мы надеялись было, что Он есть Тот, Который должен избавить Израиля; но со всем тем, уже третий день ныне, как это произошло. (Лук.24:21) " Со всей очевидностью, христианство должно было закончиться, не начавшись — ученики, оплакав свои рухнувшие надежды, вернулись бы к своим обычным делам, и все эти события навсегда исчезли бы со страниц истории. Не было бы Церкви, и христианские миссионеры не принесли бы народам Европы веру в Единого Бога; не было бы Джотто и преп. Андрея Рублева, Кельнского Собора и Церкви Покрова на Нерли, не было бы Баха и Рахманинова. Не было бы веры в достоинство каждого человека — ибо это библейская, и, особенно, евангельская вера. Не было бы науки — потому что наука требует веры в рациональную упорядоченность и познаваемость мироздания, веры, укорененной в представлении о разумном и личностном Создателе. Не было бы даже тех идей свободы, равенства и братства, во имя которых разнообразные революционеры восставали против Церкви — потому что сами эти идеи позаимствованы из библейской же традиции. |
| В Послании к Титу Павел пишет: Сие говори, увещавай и обличай со всякою властью ( Тит.2:15 ). А Тимофею он пишет об этом более подробно: Проповедуй слово, настой во время и не во время, обличай, запрещай, увещевай со всяким долготерпением и назиданием (Тим.4:2). Проповедник должен не только говорить (то есть излагать учение), но и увещать (то есть убеждать, побуждать к исполнению заповедей, к реализации учения в своей жизни), и обличать (указывать на отступления от истины и на нечестивую жизнь). Характерно, что в Послании к Титу апостол Павел пишет, что это нужно делать со властью, а в Послании к Тимофею, что с долготерпением. Проповедник должен сочетать в себе эти два качества – духовную власть и смирение. Вполне очевидно, что апостолы не ставят во главу угла для проповеди ораторское искусство: «Проповедь моя не в убедительных словах человеческой мудрости, но в явлении духа и силы, чтобы вера ваша утверждалась не на мудрости человеческой, но на силе Божией» ( 1Кор.2:4, 5 ). Апостол Павел также призывает Тимофея и Тита уклоняться бабьих басен (буквально – мифов) и родословий, а также глупых и невежественных состязаний, рождающих ссоры и распри ( 2Тим.2:23 ; Тит.3:9 ). В Новом Завете мы практически не встречаем указаний на какие-то попытки синтеза вдохновения и образованности в деле проповеди. Возможно, подобного рода синтез имел место в лице Аполлоса. О нем сказано: муж красноречивый, сведущий в Писаниях... говорил и учил о Господе правильно ( Деян.19:24–25 ). Аполлос был родом из Александрии, что может указывать на его эллинскую образованность. Возможно, коринфяне предпочли его самому Павлу именно по причине особого красноречия. Но это практически единственное (причем непрямое) указание на синтез проповеди и античной риторики. В послеапостольский период (II в.) христианская проповедь сохраняет безыскусственный характер. В немногочисленных дошедших до нас гомилетических памятниках этого периода отсутствует строгий тематический подход, четкий план и аргументация. Церковное слово остается импровизированным. В это время в христианах живет уверенность в том, что Дух Божий, согласно обетованию Господа ( Мф.10:19–20 ), дает проповедникам способность говорить в собрании верующих, и потому проповедь есть всецело дар благодати Божией. Поэтому произнесение заранее написанной проповеди воспринималось либо как недоверие проповедника Божественному обещанию, либо как желание сказать что-то от себя, а не по внушению свыше. Во II в. проповедь не воспринимается как литературное произведение и потому не записывается. 1.2.3. Ориген и зарождение теории церковной проповеди |
| В седьмой главе Евангелия от Матфея (о чем ранее упоминалось) Христос высказал недвусмысленное предупреждение (ст. 15–23). Из Его слов мы узнаем несколько очень важных моментов. Мы узнаем о существовании лжепророков, которые явятся в овечьей шкуре, но останутся волками внутри (ст. 15). Далее Он говорит, что все познается по плодам. Он предупреждает, что они будут пророчествовать Его именем, изгонять бесов Его именем и Его же именем совершать чудеса (ст. 16, 22). Предвидя, что они будут все это делать, Господь добавляет: И тогда объявлю им: «Я никогда не знал вас; отойдите от Меня, делающие беззаконие» (ст. 23). Несомненно, Он произносил эти слова как предупреждение, предварив их очень эмоциональным в греческом языке словом «берегитесь», буквально «будьте на страже», «бодрствуйте», потому что есть лжепророки. Определение «волки в овечьих шкурах», таким образом, относится не к чересчур ревностным и заблуждающимся апологетам христианства, а к тем, кто использует слова Сына Божия, пытаясь заставить христиан прислушаться к себе. К разговору об этих людях Господь вернулся позже, в 24 главе Евангелия от Матфея, рассказывая об обстоятельствах Своего второго пришествия: «...Восстанут лжехристы и лжепророки и дадут великие знамения и чудеса, чтобы прельстить, если возможно, и избранных» (ст. 24). Нет необходимости в дальнейшем комментарии. Он назвал их «лжехристами» и «лжепророками», именно Он предрек их способность давать великие знамения и совершать чудеса, именно Он предупредил, что изощренность зла может обмануть даже избранных, то есть Церковь . Спаситель явно считал эту мысль важной, если в 25 стихе повторил: «Вот, я наперед сказал вам». Апостол Павел, вторя увещеваниям Господа, богооткровение предупреждает о тех же людях: Ибо я не упускал возвещать вам всю волю Божию. Итак, внимайте себе и всему стаду, в котором Дух Святой поставил вас блюстителями, пасти Церковь Господа и Бога, которую Он приобрел Себе Кровию Своею. Ибо я знаю, что по отшествии моем войдут к вам лютые волки, не щадящие стада, и из вас самих восстанут люди, которые будут говорить превратно, дабы увлечь учеников за собою. Посему бодрствуйте, памятуя, что я три года день и ночь непрестанно со слезами учил каждого из вас ( Деян. 20:27–31 ). |
|
|
