| Контрастная характеристика Бориса предложена читателям и в «Повести книги сея от прежних лет»: «Той Борис образом своим и делы множество людей превзошед; никъто бо бе ему от царских синклит подобен во благолепии лица его и в разсуждение ума его; милостив и благочестив, паче же во многом разсуждении доволен, и велеречив зело, и в царствующем граде многое дивное о собе творяще». А затем сразу: «Но токмо единое неисправление имеяше предо всеми людми: во уши его ложное приношаху; радостно тово послушати желаху и оболганых людей без рассуждения напрасно мучителем предавах. И немилостиво мучити повелех. И властелюбив велми бываху. Началников всего Росийского государства и воевод, вкупе же и всех людей подрученны себе учини, якоже самому царю во всем послушну ему быти и повеленное творити». Остались чужды этой характеристики Бориса лишь «Иное сказание», хотя и испытавшее влияние Хронографа редакции 1617 года, но в своей начальной части более всего зависящее от «Повести, како восхити неправдою на Москве царский престол Борис Годунов», и «Сказание» Авраамия Палицына в основной своей редакции, составленное еще до 1617 года. Таким образом, проблема человеческого характера встала перед историческими писателями первой половины XVII века во всей ее сложности, какая только могла быть доступна в эту эпоху. Самое зло и добро в применении к человеческому характеру оказались относительными. Эту мысль прямо декларирует автор Хронографа 1617 года, поясняя, что от зла может произойти добро, а от добра зло: «Бывает бо по случаю и пелынная лютость врачевания ради недуг в достохвалных словесех приобношается. Такоже и от сеговыя злобы произыде доброта». Это новое представление о человеческом характере сказывается во всех деталях восприятия исторических лиц. Многие старые средневековые добродетели уже лишены своего положительного значения. Безусловные прежде добродетели оказываются относительными. Добродетели, заложенные в характере исторических лиц, сыгравших отрицательную роль в русской истории, оказываются только вредными. О Дмитрии Самозванце автор Хронографа 1617 года говорит: «...ко книжному прочитанию борзозрителен, но не на благо». Внешность человека уже не соответствует, как раньше, его характеру. Иван Тимофеев так, например, описывает внешность своих современников, легкомысленно предавшихся Самозванцу: «Вместо разума токмо седину едину имуще и брадную власом долгость, юже являху людем и красяхуся тою, яко мудрии». Все большее и большее значение в характеристике исторических лиц приобретают их поведение, их действия. Это отчетливо видно в тех случаях, когда сравнение, образ, применяемый к человеку, имеет в виду его действия, но не его внутреннюю сущность, которая, как мы видели, в известной мере признавалась непознаваемой. Автор Хронографа 1617 года вряд ли считает патриарха Гермогена похожим на птицу: когда пишет, что его «аки птища в заклете гладом умориша». |
| Только в начале XVII века исторические писатели впервые открыто заговорили о противоречивости человеческого характера. Особенно ярко это опять-таки сказалось в Хронографе 1617 года. Человеческий характер объявляется автором Хронографа 1617 года сотканным из противоречий, сложным, в известной мере «относительным», соотнесенным со средой, условиями жизни, особенностями биографического порядка. «Не бывает же убо никто от земнородных безпорочен в житии своем», – объявляет автор Хронографа. «Но убо да никтоже похвалится чист быти от сети неприязньственаго злокозньствия врага», – повторяет он. «Во всех земнородных ум человечь погрешителен есть и от добраго нрава злыми совратен»; иначе говоря, – каждый человек в той или иной степени «совращен» от «добраго нрава», данного ему при рождении. Нет, следовательно, во-первых, людей только злых или только добродетельных, и, во-вторых, человеческий характер создается жизнью. Живой пример такого «совращения» доброго нрава на злой – Иван Грозный. Первоначально Грозный – образец доброго, мудрого и мужественного царя: «Он же убо имый разум благо-обычен, и бысть бе в мужестве, умен, еще же и во бранех на супротивныя искусен, велик бе в мужестве, и умеа на рати копием потрясати, воиничен бо бе и ратник непобедим, храбросерд же и хитр конник». Но стоило умереть Анастасии Романовой, поддерживавшей в Грозном его «добрый» от природы нрав, как характер его резко меняется, – от старого не остается и следа. Перед нами другой человек, с диаметрально противоположным характером: «Блаженная же и предобрая супруга его не во многих летех ко Господу отиде, и потом аки чюжая буря велия припаде к тишине благосердия его, и не вем, како превратися многомудренный его ум на нрав яр и нача сокрушати от сродства своего многих, такоже и от велмож синклитства своего». Если в этой характеристике Грозного автор Хронографа 1617 года еще зависит от Курбского и, следуя за этим последним, распределяет добродетели и злодейства Грозного во времени, относя первые к первой половине царствования, а вторые ко второй, то во всех последующих характеристиках автор Хронографа 1617 года уже не прибегает к такому механическому разделению свойств характера во времени. Он совмещает их одновременно в одном и том же человеке, впервые в истории русской исторической мысли сознательно создавая жизненно-противоречивые характеристики исторических лиц, создавая образы, полные «шекспировских» противоречий, драматизируя историю душевной борьбы, внося в них коллизии, борьбу и творя характеры, которые впоследствии действительно привлекли внимание историографов и драматургов. |
| Сознательной противоречивостью исполнена характеристика Бориса Годунова; противоположные качества его натуры как бы нарочно сопоставлены, сближены в одной и той же фразе с тем, чтобы подчеркнуть противоречие: Борис «аще и зело прорассудительное к народом мудроправльство показа, но обаче убо и царстей чести зависть излия». Подробная характеристика Бориса, с которой начинается повествование о его царствовании в Хронографе 1617 года, вся построена на этом совмещении положительных и отрицательных качеств его характера: «Сей убо государь царь и великий князь Борисъ Федоровичь во свое царство в Русийскомъ государств градов и манастырей и прочихъ достохвалныхъ вещей много устроивъ, ко мздоиманию же зело бысть ненавистенъ, разбойства и татьбы и всякаго корчемства много покусився, еже бы во свое царство таковое неблагоугодное дьло изкоренити, но не возможе отнюдъ. Во бранех же неизкусенъ бысть: время бо тому не настояше. Оруженосию же не зело изященъ . Но убо да никтоже похвалится чистъ быти от сти неприятелственаго злокозньствия врага», – заключает автор характеристики Бориса. Из тех же противоречивых черт соткана и характеристика патриарха Гермогена. Признавая, что Гермоген был «словесен мужъ и хитрорьчивъ», составитель Хронографа 1617 года тут же добавляет: «но не сладкогласенъ», и дальше: «а нравомъ грубъ и къ бывающим в запрещенияхъ косенъ к разршениямъ. Ко злымъ же и благимъ не быстроразпрозрителенъ, но ко лстивымъ паче и лукавымъ прилежа и слуховрствователенъ бысть». Из противоположных качеств соткана в Хронографе и характеристика Ивана Заруцкого: «Не храбръ и сердцем лютъ, но нравомъ лукавъ». Достаточно сложна характеристика Козмы Минина: «аще и неискусенъ стремлениемъ, но смлъ дерзновениемъ» и т. д. Вслед за автором Хронографа 1617 года эту противоречивость, контрастность человеческого характера подчеркивают и другие авторы исторических сочинений первой половины XVII века. Прямолинейность прежних летописных характеристик по немногим рубрикам (либо законченный злодей, либо герой добродетели) исчезает в произведениях начала XVII века. Прямолинейность предшествующих характеристик отброшена – и с какою решительностью! Вслед за Хронографом 1617 года наиболее резко сказывается новый тип характеристик во «Временнике» Ивана Тимофеева . Характеристика Грозного составлена Иваном Тимофеевым из риторической похвалы ему и самого страстного осуждения его «пламенного гнева». Все люди причастны греху: «...сице и сему (то есть Грозному), осрамившуся грехом, емуже причастни вси». |
| Вследствие этой манеры применять к историческим лицам различные образные сравнения по их функции, по их действию, а не по их сущности, авторы прибегают к таким сравнениям людей, которые, казалось бы, совершенно не шли к ним, с точки зрения эстетической системы Нового времени: историческое лицо может быть уподоблено реке, буре, молнии, горе, раю, ограде и т. д.; оно может быть сравниваемо с различными дикими зверями, внешне мало похожими на человека. Автор Хронографа 1617 года сравнивает Бориса Годунова с «морем», с «езером»; Дмитрия Самозванца он называет «злодыхательной бурей». Тушинский вор – «злобъсный и кроволокателный песъ, или человъкоядный звърь, иже лукавое око отверзе и злое рыкание изпусти». Федор Иванович, говорит автор Хронографа 1617 года, «ограда бысть многихъ благъ, яже водами Божиими напояема, или рай одушевленъ, иже храня благодатная садовия». Его же он называет «свеща страны Руския». Все эти несовместимые с нашим эстетическим сознанием сравнения объясняются тем, что человек подвергается характеристике по «функции», по своим «делам». Об этом прямо однажды и заявляет автор Хронографа 1617 года, характеризуя Тушинского вора: «...се другое зло прииде, другий зверь подобен первому явился не образом, но делы». Внешне этот способ характеристики человека еще очень близок к средневековой системе, к системе Хронографа 1512 года – образы старые, но функция их в значительной мере новая, поскольку новым оказывается самое видение человеческого характера, восприятие человеческой личности, ее оценка. И то, и другое, и третье оказываются бесконечно более сложными, чем в предшествующий период, и вместе с тем более реальными, более близкими действительности. Замечательно, что характеры исторических лиц показаны в произведениях о «Смуте» неизолированно. Они раскрываются в связи со слухами о них, в связи с народной молвой. В древнерусских летописях редко встречается передача разных точек зрения на события, не согласных с авторской, характеристик неавторских. Между тем авторы исторических произведений о «Смуте» постоянно ссылаются на различные слухи, разговоры, толки, отчетливо осознавая значение «общественного мнения». Автор Хронографа 1617 года ссылается на разговоры о ссылке Нагих в Углич, об убийстве Борисом царевича Дмитрия, о поставлении Филарета Никитича и т. д. Характеры исторических лиц показаны на фоне народных толков о них. Вот как характеризуется, например, Самозванец: «...глаголаше же о немъ мнози, яко по всему уподобитися ему нравомъ и длы скверному законопреступнику, нечестивому мучителю царю Иулиану». Передается и мнение народа о сыне Бориса – Федоре Борисовиче: «...о нем же мнози от народа тайно в сердцах своих возрыдаша за непорочное его житие». |
| 1617 т. 13 учр. уст. общ. призр. общих средств призрения для служащего при церквах духовенства оставить в силе только: а) принятие сирот на казенное содержание в училищах и б) определение вдов и сирот женского пола в просвирни при церквах. Вследствие сего Государственный Совет мнением положил: статью 1617 т. 13 учр. и уст. завед. общ. призр. изложить так: «к средствам призрения общим для всего служащего при церквах духовенства принадлежать 1) принятие сирот на казенное содержание в училищах и 2) определение вдов и сирот женского пола в просвирни при церквах». Его Императорское Величество восноследовавшее мнение в общем собрании Государственного Совета об изменении статьи 1617 т. 13 учрежд. и уст. завед. общ. призр. о замещении священно и церковнослужительских вакансий Высочайше утвердить соизволил и повелел исполнить. Подписал Председатель Государственная Совета «Константин». 22 мая 1867 г. И, по справке, приказали: о вышеизложенном Высочайше утвержденном 22 мая сего года мнении Государственного Совета об изменении 1617 ст. т. 13 учрежд. и уст. завед. общ. призр. о замещении священно и церковнослужительских вакансий дать знать по духовному ведомству печатными указами для должного исполнения и руководства, а для объявления во всеобщее сведение, вышеизъясненное мнение Государственного Совета сообщить в копии Правительствующему Сенату при ведении. 92. 17 января 1868 г. О том, что все просьбы, о предоставлены священно и церковнослужительских мест за детьми или родственниками будут оставляемы без рассмотрения и ответа. По указу Его Императорского Величества, Святейший Правительствующий Синод, усматривая из дел канцелярии, что в последнее время, по объявлении мнения Государственного Совета, Высочайше утвержден. 22 го мая 1867 г., в Святейший Синод поступило значительное число просьб от лиц духовного звания о предоставлении священнических мест за родственниками, – приказали: подтвердить всем епархиальным Архиереям печатными указами, чтобы они с своей стороны поставили в непременную обязанность благочинных внушить лицам духовного звания, чтобы они не утруждали Св. |
| Тверские карелы, родиной которых являлся Корельский уезд Водской пятины, появились на тверских землях в ходе переселения, которое стало массовым после поражения России в Русско-шведской войне (1610–1617) и заключения в 1617 году Столбовского мира. Православные карелы не хотели жить под властью короля-лютеранина и предпочитали сохранить православную самоидентификацию в тверских землях. В Русско-шведской войне 1610–1617 годов Россия как раз потерпела поражение. Согласно подписанному в 1617 году Столбовскому миру, Россия лишалась значительной части населенных карелами земель. Но православные карелы не хотели жить под властью короля-лютеранина, массово бежали в Россию, в тверские земли, поскольку хотели сохранить православную беспрепятственно исповедовать православную веру. Какого названия не имел на протяжении своей истории город Приозерск? Фото Ninara/Wikimedia Commons/CC BY 2.0 Кякисалми Выборг Кексгольм Корела Приозерск на протяжении своей истории носил четыре имени. Самое древнее название — Корела, шведы после захвата переименовали его в Кексгольм, в независимой Финляндии он стал Кякисалми, а с 1948 года носит свое нынешнее название — Приозерск. А вот Выборгом он никогда не был. Приозерск на протяжении своей истории носил четыре имени. Самое древнее название — Корела, шведы после захвата переименовали его в Кексгольм, в независимой Финляндии он стал Кякисалми, а с 1948 года носит свое нынешнее название — Приозерск. А вот Выборгом он никогда не был. Приозерск на протяжении своей истории носил четыре имени. Самое древнее название — Корела, шведы после захвата переименовали его в Кексгольм, в независимой Финляндии он стал Кякисалми, а с 1948 года носит свое нынешнее название — Приозерск. А вот Выборгом он никогда не был. Приозерск на протяжении своей истории носил четыре имени. Самое древнее название — Корела, шведы после захвата переименовали его в Кексгольм, в независимой Финляндии он стал Кякисалми, а с 1948 года носит свое нынешнее название — Приозерск. А вот Выборгом он никогда не был. |
| Из Хронографа 1617 года Подготовка текста, перевод и комментарии О. В. Творогова и Е. Г. Водолазкина В 1617 г. была создана новая редакция Русского хронографа (о его первоначальной редакции см.: наст. изд., т. 9, с. 234–271). В этой редакции была существенно сокращена часть, повествующая о всемирной истории, а главы, посвященные истории русской, напротив, переработаны и продолжены до 1613 г. – до воцарения Михаила Федоровича Романова. Из всемирно-исторической части здесь приведены легендарные сведения о «людх дивиихъ». Из раздела, посвященного русской истории, публикуется текст глав Хронографа, в которых рассказывается о царствовании Федора Ивановича, Бориса Годунова и событиях Смутного времени. Как исторический источник Хронограф, разумеется, не идет в сравнение с историческими повестями и публицистическими сочинениями о Смутном времени, созданными по большей части непосредственными очевидцами и участниками событий. Но этот памятник представляет ценность в других отношениях. Во-первых, именно здесь в сжатом изложении содержится вся история Руси за три десятилетия после смерти Ивана Грозного, тогда как другие сочинения освещают лишь отдельные периоды или события. Во-вторых, рассказ Хронографа лег в основу всей последующей русской историографии. Например, неоднозначно утверждается в нем версия о причастности Бориса Годунова к убийству (а не случайной гибели) царевича Дмитрия, дипломатически затушевана неприглядная роль Романовых в политических событиях тех лет, идеализируется слабоумный царь Федор Иванович и т. д. Именно глазами автора Хронографа смотрели на описанные в нем события потомки: распространенный в сотнях списков, Хронограф был чрезвычайно популярен и весьма авторитетен. Наконец, нужно иметь в виду, что приведенные здесь главы Хронографа представляют литературный интерес как образец стиля исторического повествования начала XVII в. Текст воспроизводится по одному из лучших списков Хронографа редакции 1617г. – рукописи БАН, Архангельского собр., С 139, первой половины XVII в. Поправки сделаны по изданию: Статьи о Смуте, извлеченные из Хронографа 1617 года, и отповедь в защиту патриарха Гермогена в кн.: Памятники древней русской письменности, относящиеся к Смутному времени. СПб., 1909 (Русская историческая библиотека. Т. 13, изд. 2-е). |
| В 10-20-х гг. XVII в. католич. св. Венсан де Поль, общаясь с деятелями франц. Контрреформации богословом П. де Берюлем и католич. св. Франциском Сальским и видя во время поездок по Франции (в 1613-1617 был воспитателем детей гр. Ф. Э. де Гонди, генерала королевских галер, и духовником его жены, часто сопровождал ее в разъездах) нищету крестьян и низкий уровень их религ. знаний, что было вызвано как нехваткой священников в приходах, так и плохой подготовкой католич. клириков, пришел к выводу, что главным направлением деятельности католич. миссионеров должна стать проповедь в сельских приходах. Важной датой для истории Л. считается 25 янв. 1617 г., когда во время проповеди в дер. Фольвиль св. Венсан де Поль призвал присутствовавших к искреннему покаянию. Множество людей пришли к исповеди и, исповедавшись, пережили духовное обращение. Став в 1617 г. настоятелем прихода Шатийон-де-Домб (ныне Шатийон-сюр-Шаларон, деп. Эн), он организовал Об-во милосердия: объединившиеся состоятельные дамы оказывали помощь бедным и нуждавшимся семьям в приходе, заботились о больных. При поддержке графини Ф. М. де Гонди он стал инициатором создания благотворительных ассоциаций (миссий), члены к-рых (первыми его помощниками стали священники из приходов во владениях семьи Гонди) проповедовали в сельской местности, объясняли местным жителям простым и доступным языком католич. догматы, исповедовали и причащали крестьян. Опыт работы этих миссий подвиг св. Венсана де Поля к созданию «ассоциации клириков», чьи знания, благочестие и способности могли бы быть применены «для спасения бедных» путем проповеди, обучения, наставления и катехизации, дабы побудить их к исповеди и искреннему покаянию. В этом намерении его поддержал Жан Франсуа де Гонди, архиеп. Парижа (1622-1654), передавший Венсану де Полю и его ученику Антуану Портаю коллегию Бонз-Анфан в Париже. Дата подписания контракта, по к-рому права на коллегию передавались Венсану де Полю, считается офиц. датой создания конгрегации - 17 апр. 1625 г. В 1632 г. общине был передан обширный по площади августинский приорат св. Лазаря в Париже (отсюда название «лазаристы»), к-рый стал духовным и адм. центром конгрегации. Буллой «Salvatoris nostri» от 12 янв. 1633 г. папа Римский Урбан VIII утвердил новую конгрегацию; ее деятельность и статуты были одобрены папой Александром VII (бреве «Ex commissa nobis» от 22 сент. 1655). Св. Венсан де Поль в течение 30 лет разрабатывал устав Л. (Regulae seu constitutiones communes congregationis missionis; опубл. 17 мая 1658); его преемник, генеральный настоятель Рене Альмера, на основе устава подготовил Большую конституцию Л. (утверждена в 1668 Парижским архиеп. Ардуэном де Перефисом де Бомоном). |
| Корпус иезуитского коллегиума в Саламанке. 1617–1642 гг. Корпус иезуитского коллегиума в Саламанке. 1617–1642 гг. Влияние монашеских орденов на развитие архитектуры испан. барокко было довольно велико. Так, новые требования к богослужению и соответственно к планировочным и декоративным решениям храмов в И., связанные с монашеским орденом иезуитов, привели к существенным изменениям в построении композиций испан. церквей. В 1617 г. началось строительство комплекса иезуитского коллегиума (ныне Ла-Клересия) в Саламанке. Проект был выполнен Х. Гомесом де Морой и предполагал возведение зданий церкви, коллегиума и мон-ря. Центральное место в этом ансамбле было отдано церкви (в целом завершена в 1665), к-рая по планировке близка к ц. Иль-Джезу в Риме (1568-1584, Дж. Б. да Виньола, Дж. делла Порта). Широкий неф, перекрытый полуциркульными сводами, окружен по бокам капеллами, выполняющими функции контрфорсов; трансепт сильно расширен; средокрестие увенчано массивным куполом. Такое решение создавало театральный контраст между затемненным нефом и ярко освещенным подкупольным пространством, позволяя хорошо видеть алтарную часть храма во время богослужения. Влияние итал. образца присутствует и в рисунке декора интерьера, основная ритмика которого задается пилястрами, обрамляющими огромные арки входов в капеллы. В отличие от плана и интерьера фасад церкви в Саламанке далек от схемы фасада ц. Иль-Джезу (1571-1577, Дж. делла Порта). Его композиция, центральная 2-ярусная часть к-рой оформлена сдвоенными 3/4-ными колоннами, скорее напоминает проект фасада собора в Вальядолиде (1589, Х. де Эррера) в несколько утрированном виде. Образами Эскориала вдохновлены 2 параллельных корпуса коллегиума (окончены в 1642) - монументальные многоэтажные здания, уподобленные базиликам с высоким центральным нефом, почти лишенные декора. В силу финансовых затруднений проект Гомеса де Моры не был полностью реализован и строительство было завершено в сер. XVIII в. с внесением значительных изменений в первоначальный замысел. |
| Однако Рикки воспользовался этим случаем и для того, чтобы сделать что-нибудь и для религии; он поместил на белых местах карты кресты и тексты из Священного Писания . Когда Рикки умер 11 мая 1610 года, в возрасте всего-навсего пятидесяти восьми лет, в Пекине уже существовала не только христианская община, но даже конгрегация «детей Марии». Его сподвижники успешно продолжали дело, применяя те же методы. В 1617 году насчитывалось уже 13000 обращенных. Но в том же 1617 году наступила реакция. Под влиянием нанкинского мандарина Шина император издал указ, изгонявший всех иностранцев из Китая. Жившие в Нанкине и Пекине иезуиты были заключены в деревянные клетки и отправлены к португальцам в Макао. Но вскоре их призвали обратно, надеясь получить при их посредстве португальских офицеров для руководства экспедицией против монголов. Эта надежда, правда, не осуществилась, но тем не менее иезуиты сумели стать необходимыми благодаря своим знаниям. Отец Иоанн Адам Шалль, родом из Кёльна, приобрел своими написанными на китайском языке сочинениями по математике и астрономии такую известность, что был в 1644 году назначен главой «двора астрономических наблюдений» в Пекине [В обязанности «двора астрономических наблюдений» входило составлять ежегодно календарь, предсказывать лунные и солнечные затмения, выбирать дни и часы для важных начинаний и торжеств и т.д.]. Влияние, которое получил орден, находит свое выражение в росте числа общин: в 1617 году насчитывалось пять церквей и 19000 крещеных; в 1664 году уже 159 церквей и 257000 крещеных, 41 резиденция Общества Иисуса. Однако в том же 1664 году иезуиты были заключены в тюрьму, и Шалль приговорен к смерти. Когда все приготовления к казни были уже закончены – Шалля должны были, по китайскому обычаю, разрезать живым на 1600 кусков, – в Пекине случилось землетрясение и, как следствие его, пожар императорского дворца. Ненависть к иностранцам – вследствие испытанного страха – пошла на убыль. Шалль умер своей смертью в 1666 году, а его товарищи покинули Китай. Впрочем, император Канси [Канси (1654–1722) – император из династии Цин (1662–1723)] в 1669 году призвал их обратно. Останки Шалля были торжественно перезахоронены, и эти почести явились лишь началом целого ряда исключительных милостей. После того как отец Вербист исправил календарь, пришедший в полное расстройство вследствие невежества придворных астрономов, император велел передать «двор астрономических наблюдений» на вечные времена в ведение иезуитов. Сам Вербистбыл назначен его главой. Кроме того, его провозгласили «великим человеком» и, по китайскому обычаю, возвели во дворянство со всеми своими предками. Поступив на службу к императору, он построил пушечный завод в Пекине и сопровождал императора на войну. Смерть Вербиста в 1688 году не изменила расположения Канси к иезуитам. Он пользовался их услугами даже для дипломатических переговоров. |
|
|
