| V в.: агиограф подробно рассказывает о заговоре Аспара против Льва I, об узурпаторстве Василиска, об участии имп. Верины в заговоре против Зинона Исаврийского, об отношениях Льва I с Губазом. Кроме того, в Житии содержатся сведения по истории К-поля: описан пожар в сент. 465 г., приведена биография префекта К-поля Кира, к-рому автор приписывает содержащуюся в тексте Жития надпись на столпе Д. С. ( Baynes. 1925. P. 397-398). Менее изучен лит. аспект памятника: Житие обычно рассматривается в отрыве от житий др. столпников. Такое сопоставление, особенно с Житием прп. Симеона Столпника, показывает, что одни сведения из Жития Д. С. дополняют Житие Симеона (напр., перенесение мощей преподобного в К-поль), другие противоречат ему (напр., куколь Симеона в соответствии с Житием Симеона не был отправлен в К-поль, а значит, не мог перейти к Д. С.), памятники сообщают различную информацию относительно времени создания построек, окружавших столп Симеона. Помимо пространного Жития, сохранившегося в 2 редакциях (D и D " - по классификации И. Делеэ), известны переработка текста, сделанная в XI в. прп. Симеоном Метафрастом (BHG, N 490; PG. 116. Col. 969-1037), и краткое Житие (BHG, N 490e), которое следует редакции D. Все они изданы Делеэ в 1923 г. в серии Subsidia hagiographica. По сведениям, содержащимся в Житии Луки Столпника, изданного Делеэ в том же томе ( Delehaye. 1923. P. 195-237), столп Д. С. находился вблизи Сосфения (совр. Истинье, Турция). Однако точное местонахождение мон-ря и столпа не выявлено. В Сосфении, как и в Анапле, был крупный центр почитания арх. Михаила, упоминаемый в Житии, к тому же относительная близость этих центров часто приводила визант. авторов к путанице: нек-рые из них считали Анапл и Сосфений одним и тем же местом. Дальнейшая история монастыря, построенного рядом со столпом Д. С., прослеживается по Деяниям Соборов (см.: Mansi. Т. 8. Col. 882C; 907BE), последнее упоминание об этой обители относится к XIII в. Антоний, архиеп. Новгородский, в описании своего паломничества в К-поль (1200) сообщает о виденных им мощах Д. |
| В своих записках Ф. Палеолог упоминает еще одно местечко, расположенное к югу от Буюк-Дере, – Гункиар-Искелесси (т. е. «лестница владык»), – вблизи которого находился летний султанский дворец: «Деревенька Гункиар-Искелесси имеет для русских историческое значение: здесь в 1833 г. стояли русские войска и здесь же был подписан договор, воспретивший иностранным флотам вход в Дарданельский пролив, – пишет Ф. Палеолог. – Кроме преданий в памяти местных жителей, единственным памятником пребывания в Гункиар-Искелесси русских служит небольшая глыба грубого серого камня, стоящая на небольшом пустынном холме, выдающимся мысом в пролив. У местных жителей она именуется «Москов-Таш», т. е. «русский камень». На стороне, обращенной к горам Азии, на камне высечена турецкая надпись в форме следующего четверостишия: На эти поля частями явились русские войска, и ушли, – Напоминанием о том да будет этот камень, подобный скале. Подобно ему твердо и нерушимо будет согласие между обеими державами. Пусть слава о сем гремит на языке друзей! Сбоку имеется русская надпись: 1833 г. июня 25. Вокруг памятника ни решетки, ни деревца, ни даже человеческого жилья; лишь серые колючки обросли его кругом, да изредка забредет сюда пастух со стадом коз...» 3 . Русский писатель-паломник Н. С. Всеволожский, побывавший в Стамбуле в 1836 г., писал о Босфоре: «В иных местах пролив не шире Невы противу Зимнего дворца, но в других почти везде вдвое или в полтора раза шире» 4 . Примерно на полпути к Стамбулу, там, где пролив «не шире Невы», его берега – европейский и азиатский – соединяет висячий мост современной конструкции, по которому ни на час не прекращается автомобильный поток. Перед мостом, на европейском берегу, находится небольшая живописная гавань для рыбацких судов – Еникей истинье. По-видимому, об этой гавани упоминал H. С. Всеволожский, сообщая о том, что «корабельная пристань Стениос – обширнейшая и удобнейшая из всех, находящихся на Босфоре». «Мне сказали, – продолжает русский автор, – что Екатерина II хотела купить или как-нибудь иначе приобрести это место и построить тут дворец и пристань для русских кораблей; но султан, испугавшись такого близкого соседства, не согласился» 5 . |
| Разделы портала «Азбука веры» ( 2 голоса: 5.0 из 5) По обоим берегам Босфора громоздятся сегодня современные бетонные дома и виллы. Русский писатель-паломник Н. С. Всеволожский, побывавший в Стамбуле в 1836 г., писал о Босфоре: «В иных местах пролив не шире Невы противу Зимнего дворца, но в других почти везде вдвое или в полтора раза шире». Примерно на полпути к Стамбулу, там, где пролив «не шире Невы», его берега — европейский и азиатский — соединяет висячий мост современной конструкции, по которому ни на час не прекращается автомобильный поток. Перед мостом, на европейском берегу, находится небольшая живописная гавань для рыбацких судов Еникей истинье. По-видимому, об этой гавани упоминал Н. С. Всеволожский, сообщая о том, что «корабельная пристань Стениос — обширнейшая и удобнейшая из всех, находящихся на Босфоре». «Мне сказали, — продолжает русский автор, — что Екатерина II хотела купить или как-нибудь иначе приобрести это место и построить тут дворец и пристань для русских кораблей; но султан, испугавшись такого близкого соседства, не согласился». Все ближе и ближе подходила наша парусная эскадра к древнему Царьграду. Паломники едва успевали поворачивать головы, чтобы не пропустить что-либо из красот Босфора — на его левом и правом берегах. «Это какой-то сказочный мир, входящий в который может легко вообразить себя героем волшебных рассказов Шехерезады, — писал он в 1885 г. безвестный русский богомолец из Перми. — Едва ли во всем мире найдется что-либо подобное панораме, которая раскрывается пред путешественниками по обоим берегам, на всем протяжении Босфора от входа в него из Черного моря до Золотого Рога». Но вот показались силуэты мечетей и минаретов; где-то позади них возвышаются еще не открывшаяся взору громада св. Софии. С корабля панорама Стамбула кажется восхитительной, и каждый мореход пытается мысленно перенестись в ту эпоху, когда город был столицей Византийской империи. В 1858 г. в очертания Царьграда всматривался русский поэт А. Н. Майков, который принял участие в морской экспедиции, направленной в Грецию и Архипелаг на корвете «Баян». Вот что удалось увидеть ему сквозь толщу веков: |
| Рассказ о перенесении мощей И. Г. из Фессалоники в К-поль содержится во всех редакциях Жития И. Г.; в пространной он выделен отдельным подзаголовком. Визант. имп. Василий I, узнав о чудесах, совершавшихся у мощей И. Г., о чем ему писали патриарх К-польский и епископ Солунский, велел созвать всех настоятелей мон-рей Олимпа, с тем чтобы они поведали ему о жизненном подвиге святого и его учениках. Настоятели указали на 3 учеников И. Г., и имп. Василий I за 7 месяцев воздвиг для них мон-рь (император и придворные сами носили камни) в выбранном ими «лесистом безлюдном» месте Романа близ ц. арх. Михаила в бухте Стении (Истинье) на Босфоре. Обитель, освященная 9 окт. (в пространной редакции - 9 дек., в метафрастической редакции - 9 нояб.), получила название «Грузинский монастырь». Имп. Василий I, согласно Житию, устроил себе в мон-ре «келью одну и ложе постельное, поставил кивот... и множество прочих книг», пожертвовал мощи святых, драгоценную утварь, деревни, «рыночные лавки и подворье в городе» и отдал сюда на воспитание своих сыновей Льва и Александра. Вскоре в мон-рь Романа были перенесены мощи И. Г.: однажды «великий подвижник Евфимий» (Цулая полагает, что речь идет о прп. Евфимии Новом Фессалоникийском (823/4-898)) увидел во сне «устрашающий огненный дым», к-рый знаменовал собой «грехи царя Василия». «Слезы и добродеяния» императора не смогли рассеять дым, и тогда голос повелел «принести утешение странников», малой толики к-рого хватило для того, чтобы дым прекратился. Узнав о сновидении, император приказал епископу Солунскому спешно доставить мощи И. Г. в К-поль, а самому почившему святому написал письмо, в к-ром умолял его «взойти в град». Фессалоникийцы не подчинились имп. воле и забросали посланников камнями. Втайне ночью рака была вскрыта, мощи переложены в малую раку и увезены в царский дворец. На 3-й день дворец окутало неземное благоухание, а императору во сне предстал И. Г. и повелел упокоить его в пустыни. Мощи были торжественно перенесены в мон-рь Романа, тогда же было установлено празднование памяти И. Г.- 7 (или 8) дек. Император пожаловал мон-рю 12 дракханов в месяц: на 7 (или 6) неугасимых лампад над мощами святых и на 3 - над мощами И. Г., а также в виде ежегодного пожертвования монахам 7 (или 8) дек. 2 литры золота. Грузинской Церковью И. Г. почитается с древности. |
| Гюль-джами (100) - см. Феодосии святой монастырь , в Константинополе. Монастырь прп. Далмата (42) - см. Далмата монастырь . Церковь прор. Даниила (43) ( Janin. 1969. P. 85), существование к-рой Жанен ставит под сомнение, поскольку свидетельства о ней сохранились только у нек-рых рус. паломников XV в.: диак. Зосима и Аноним (1424-1434) упоминали о церкви прор. Даниила, располагавшейся недалеко от Студийского мон-ря. Другие рус. паломники более раннего времени (Антоний Новгородец (1200), Стефан Новгородский (ок. 1350), Игнатий Смоленский (XIV в.)) свидетельствовали лишь о мощах прор. Даниила в церкви «у Романовых ворот» (Книга Паломник. С. 27), освященной в честь мч. Романа. Монастырь св. Даниила Столпника в Стиле (44) (ν τ Στλ) ( Janin. 1969. P. 86), имп. Лев I (457-474) построил для учеников прп. Даниила Столпника рядом со столпом, на котором подвизался св. Даниил с 461 г. до своей кончины в 493 г. По сведениям, содержащимся в Житии прп. Луки Столпника ( Delehaye H. Les Saints Stylites. Brux.; P., 1923. P. 195-237. (SH; 14)), столп, а следов., и обитель прп. Даниила находились вблизи Сосфениона (ныне Истинье). Игумены мон-ря участвовали в К-польских Соборах в 518 и 536 гг., но в позднейший период мон-рь редко упоминается в источниках. Известно, что он существовал по крайней мере до XII в. От этого времени сохранилось письмо мон. Николая из Катаскепи игумену мон-ря Савве. Монастырь св. Димитрия Палеологов (45) ( Janin. 1969. P. 92-93). В сер. XII в. Георгий Палеолог построил церковь и мон-рь во имя вмч. Димитрия Солунского, к-рый считался небесным покровителем рода Палеологов. Имп. Михаил VIII Палеолог (1258-1282) восстановил храм и обитель после разрушения латинянами и объединил ее с Келливарским монастырем, расположенным в М. Азии, так что у них был общий игумен, который мог именоваться «игумен Келливарский», «игумен святого Димитрия» или этими 2 титулами одновременно. Монастырь пользовался полной независимостью и контролировался только императором. В обители проживало 36 монахов, из них 15 исполняли исключительно обязанности, связанные с богослужениями, а 26 занимались материальными вопросами. |
| Его игумен Вавила принимал участие в соборе 518 года и в V Вселенском Соборе в Константинополе в 536 году. Судя по его подписи «игумен святой обители блаженной памяти Даниила, что в Столпе, Святого Иоанна Предтечи и Крестителя в Малой Глуби и Святого Андрея близ Столпа», ученики преподобного Даниила (как и, например, акимиты) создали подобие монашеского «ордена» вокруг Анапла. Монастырь Святого Даниила Столпника существовал как минимум до XII века, когда упоминается Савва, «игумен обители преподобного Даниила в Анапле». Примечательно, однако, что русский паломник Антоний Новгородец, приложившийся в 1200 году к мощам преподобного Даниила, указывает, что храм в Анапле, где они лежали, носил имя святого Симеона. Долгое время шли споры, где находился этот монастырь, пока Р. Жанен не указал на свидетельство «Жития святого Луки Стириота», согласно которому преподобный поставил свой столп на высоком холме (что совпадает с указанием Антония Новгородца) около Сосфения (современный Истинье, портовый город на Босфоре)8. Впрочем, дальше Константинополя почитание преподобного Даниила распространилось незначительно, хотя его мощи сейчас почитаются в Греции: глава — в Большом Метеорском монастыре, а отдельные частицы — в Великой Лавре на Афоне и монастыре Агиа-Лавра близ Калавриты9. Интересна история почитания преподобного Даниила Столпника в славянских странах и на Руси. Во-первых, на церковнославянский было переведено не только синаксарное (проложное), но и полное древнее житие святого10 (перевод не учтен при критическом издании греческого текста). Во-вторых, со Студийско-Алексеевским Типиконом служба святому Даниилу Столпнику попала на Русь уже в XI веке11. В-третьих, преподобного часто изображали в росписях русских храмов: как и в Византии, он нередко представляется вместе с другими святыми столпниками (Симеоном Старшим, Симеоном Младшим Дивногорцем, Алипием). Например, в Троицком приделе храма Спаса Преображения на Ильиной улице в Новгороде, расписанного Феофаном Греком в 1378 году. |
|
|
