| ст. Монофизитство ). Борьба за утверждение в этих регионах правосл. вероисповедания и формирование иерархии, лояльной к Халкидону, тянулась неск. десятилетий и завершилась лишь компромиссом. В ходе ее в КПЦ впервые проявилась практика вмешательства в дела др. Восточных Церквей, что может рассматриваться как практически неизбежное следствие близости К-польского престола к визант. имп. двору. В 457 г. патриарх свт. Анатолий (449-458) получил от имп. Льва (457-474) распоряжение созвать Синод для разбора дела об убийстве в Александрии правосл. патриарха сщмч. Протерия (451-457) и о вступлении на Александрийский престол патриарха-монофизита Тимофея II Элура (457-460). Синод постановил низложить Элура, однако реализации этого решения удалось добиться лишь через неск. лет благодаря усилиям патриарха Геннадия I К-польского (458-471). В это же время КПЦ активно поддерживала сторонников халкидонского правосл. вероисповедания в Антиохийской Церкви. Ок. 479 г. патриарх Акакий К-польский (472-489) лично поставил на Антиохийскую кафедру правосл. патриарха Календиона . При патриархе Акакии и имп. Зиноне (474-491) начался поворот к компромиссной политике в отношении монофизитов, вызванный тяжелыми конфликтами, расколами и кровавыми столкновениями среди христиан на Ближ. Востоке. Во время краткого правления имп. Василиска (475-476) патриарх Акакий отказался присоединиться к его радикальным антихалкидонским мерам. Василиск же наряду с проч. решениями по отмене Халкидонского Собора предполагал лишить Патриархию КПЦ и ее высокого статуса, установленного 28-м соборным правилом. Непримиримая позиция патриарха Акакия в этом вопросе способствовала свержению Василиска и возвращению на престол имп. Зинона в 476 г. Собор вселенских учителей и святителей Василия Великого, Григория Богослова, Иоанна Златоуста. Икона. Нач. XVI в. (частное собрание) Собор вселенских учителей и святителей Василия Великого, Григория Богослова, Иоанна Златоуста. Икона. Нач. XVI в. (частное собрание) В 482 г. Акакий разработал «Энотикон» - документ, призванный примирить сторонников и противников Халкидонского Собора, изданный от имени имп. |
| Епитимии ...Когда ты согрешаешь, мы подвергаем тебя свободным епитимиям, не тело бичуя, но душу сокрушая. Если мы не будем и этого делать, то как тебя научим? Нелегко передается слово учения и руководство к добродетели; оно требует различных способов наставничества, приноровляемых к существующим нравам. Послушен ли кто и удобопреклонен к назиданию? Для него прилично простое и кроткое слово. Упорен ли и необуздан? Для него нужны розги. Что же нам делать, когда розог мы не употребляем? Неужели оставить такого без вразумления? Нет! Но мы при помощи слова дадим ему иной вид, соответственный тому, какой будет нужен. И как кушанье чрез малую прибавку приправ получает противоположный вкус, из горького делаясь сладким, и из сладкого переменяясь в горькое; так и наше слово чрез приложение новых форм приспособляется к различным нуждам, дабы соответствовать воспитанию каждого (свт. Григорий Нисский , 24, 481–482). Источник. Как хорошо – не грешить, так же полезно – переносить наказание. Как хорошо – не получать ран, а когда это случится, то полезно прилагать к ранам лекарства... (свт. Иоанн Златоуст , 55, 49). Смотри, не будь строго взыскателен за малейшие согрешения; иначе ты не будешь подражателем Бога (прп. Иоанн Лествичник , 57, 261). Источник. пользоваться нам должно, имея одно в виду, – чтобы падший восстал и опять взялся пути своего... (прп. Феодор Студит , 92, 117). ...Которые не знают таинства христианства, каковы наибольшая часть из таких крещеных, которые именуются как крещеные, христианами, но не оглашены христианским учением и совсем остаются неведающими и, скажу так, непросвещенными (крещением просвещены, но не просвещены ведением), потому что не знают и не разумеют воистину, в чем состоит таинство христианства, – так когда таковые, каясь, исповедуют грехи свои, соделанные ими по крещении, то их не должно слишком вязать на духу и возлагать на них тяжелые епитимии, потому что это не будет для них полезно, так как они, будучи не научены и не просвещены, и не имея ведения о тайне Христа, не могут восчувствовать, как должно, этих вязаний и епитимий. Они в неведении веровали, в неведении и грешили; и поскольку без разума грешили, то не могут, как должно, уразуметь разумность духовного их врачевания. Источник. |
| Его деятельность в защиту уже не языка, но веры началась с издания в 1816 г. книги «О суде по совести», где «порицались общие тенденции в современной религиозной жизни» 480 . Но наиболее законченное выражение его взгляды получили в известной работе «Беседа на гробе младенца...» 481 . Как известно, именно пропуск этой книги через духовную цензуру в 1818 году послужил причиной удаления из Петербурга будущего святителя Иннокентия (Смирнова) . Покинуть столицу вынужден был и ее автор, получивший позволение вернуться в нее только в 1824 г. после отставки князя Александра Николаевича Голицына с поста главы Двойного министерства. Тогда же было позволено заново отпечатать «Беседу на гробе младенца...», тираж которой был конфискован и почти полностью уничтожен еще в 1818 г. Обвиняя Фенелона в духовной прелести, Евстафий Иванович противопоставляет ему, как твердого защитника церковного учения, его современника и действительного оппонента, не менее известного французского богослова и иерарха Боссюэ, ставя в упрек последнему лишь то, что он предпочел авторитет, впрочем весьма высокий, блаженного Августина авторитету святителя Иоанна Златоуста . В доказательство своих слов Станевич приводит обширную цитату из Боссюэ, который в своей работе «Защита традиции и святых отцов» говорит, что свт. Иоанн не уступает никому из отцов Церкви «как здравым разумом, так и силою красноречия, но чтобы в нем было толикое же основание и глубокомыслие, или таковая же целость во всем учении, где бы все было связано, как сие видится быть у блж. Августина, который подлинно как орел между всеми учителями, то со всем подобающим нашим уважением и удивлением к сему светилу Греческой церкви, признать сие воспрещает истина» 482 . Может вызвать удивление, почему Станевича так занимает это сравнение, тем более что цитированный им труд Боссюэ написан задолго до начала споров о «чистой любви» и не имеет к ним, собственно, никакого отношения. Однако если мы обратимся непосредственно к полемике Фенелона и Боссюэ, то обнаружим, что там тоже встречаются имена свт. Иоанна и блж. Августина, причем оказывается, что противники прибегали к ним в одном из самых интересных пунктов спора. |
| Кон. XVI в. (КГОИАХМЗ) Значительная часть памятников с образом И. связана с Ипатиевским мон-рем в Костроме. Согласно преданию, основателю мон-ря было видение Богородицы и предстоящих Ей ап. Филиппа и И. Одна из наиболее ранних сохранившихся икон, отражающих легендарные события основания обители,- образ из Троицкого собора мон-ря «Богоматерь «Воплощение», с предстоящими ап. Филиппом и сщмч. Ипатием Гангрским» (кон. XVI в., Москва, КГОИАХМЗ). Из монастырской описи 1595 г. известно, что в соборе помимо названной находилось еще 2 иконы того же извода, возможно являвшиеся вкладом семьи Годуновых (Костромская икона. 2004. С. 482. Кат. 33). В центре изображена Богородица с Младенцем Христом (вариант Богоматери Печерской), по сторонам Ее трона - ап. Филипп (слева) и И. (справа; такая ориентация святых по сторонам, согласно иерархии их небесных чинов, соблюдается и в др. памятниках). Фигуры свт. Иоанна Златоуста, ап. Филиппа и И. помещены на оборотной стороне Владимирской иконы Божией Матери, бывшей запрестольным выносным образом Троицкого собора (кон. XVI в., Москва, КГОИАХМЗ). И. облачен в крещатую фелонь, обеими руками перед грудью придерживает Евангелие, конец омофора перекинут через левую руку. Для деисусного чина иконостаса собора была создана ростовая икона И. (1652, артель Василия Ильина Запокровского (?), КГОИАХМЗ). Святитель изображен в 3/4-ном повороте влево, облачен в крещатую красных тонов фелонь с травянисто-зеленым исподом, красно-коричневый подризник, как и на обороте запрестольной иконы, он обеими руками придерживает Евангелие, а конец омофора перекинут через левую руку. В местном ряду того же иконостаса (за диаконскими дверями) находится местный образ И. письма Василия Никитина Вощина (1575, КГОИАХМЗ). Святой изображен фронтально, стоящим на орлеце и держащим перед собой обеими руками Евангелие. Он облачен в орнаментированную цветами по красному фону фелонь, в близкий по цвету к черному омофор с желтыми крестами, под к-рым видна золотистая епитрахиль, на боку палица, справа из-под фелони виден убрус, закрепленный на поясе. |
| Естественный закон восстанавливается в христианах при крещении вместе с образом Божиим; и если только человек прилагает к тому старание, он в продолжение жизни всё более очищается и просветляется вместе с подобием Божиим. Блаженный Диадох сравнивает образ Божий с рисунком, на который мы накладываем краски в течение нашей жизни, всё более приближаясь и уподобляясь Богу 481 . Но закон естественный есть и у неверующих, и у язычников, однако в них он в таком же положении, как и образ Божий, т. е. растлился и пал. Тем не менее, если они всё-таки следуют своей совести, хотя бы и искажённой и осквернённой, но всё же вложенной как закон Божий в их сердца, она ведёт их к Богу. Когда язычники, не имеющие закона, по природе законное делают, то, не имея закона, они сами себе закон: они показывают, что дело закона у них написано в сердцах, о чём свидетельствуют совесть их и мысли их, то обвиняющие, то оправдывающие одна другую (см.: Рим. 2:14–15 ), говорит апостол Павел. Для христианина же, в котором чрез крещение восстанавливается образ Божий и очищается совесть, последняя связывается ещё с ангелом-хранителем. Иоанн Лествичник так говорит о совести: «Совесть есть слово и обличение ангела-хранителя, данного нам при крещении» 482 . Мы-то, люди, опять можем образ Божий в себе затмить, но у нас есть ангел-хранитель, и наша совесть – его слово. «Совесть есть естественная книга (велений Божиих); деятельно читающий оную получает опыты Божественного заступления», – говорит Марк Подвижник 483 . Вот ангел-хранитель и даёт нам возможность деятельно читать книгу естественного закона. Можем ли мы доверять нашей совести, можем ли руководствоваться в жизни велениями этого голоса, который то оправдывает, то обвиняет нас? Да. «У нас есть достаточное руководство – совесть, и невозможно, чтобы кто-нибудь лишен был её помощи» 484 , – отвечает Иоанн Златоуст . Если желаешь всегда иметь душеспасительное руководство, внимай своей совести и неотложно исполняй, что она будет внушать тебе. Иоанн Златоуст указывает нам, что если бы мы, христиане, внимательно относились к своей совести теперь, после крещения, имея при этом и ангела-хранителя, мы всегда могли бы знать волю Божию, как это было у первых людей до грехопадения. В нашей воле повиноваться совести или попирать её и пренебрегать ею. |
| Беседа 31. Совет взять Христа хитростью и убить Его Сегодня мы продолжаем наши беседы по Евангелию от Матфея на радио «Радонеж», мы начинаем чтение 26-й главы. И вот темы сегодняшней беседы: 1) Совет взять Христа хитростью и убить Его (1–5); 2) Миропомазание Господа Иисуса Христа в Вифании (6–13); 3) Предательство Иуды (14–16). Каждому христианскому проповеднику, говорящему о Христе, приходится сталкиваться со странными и необъяснимыми явлениями. Иногда нить повествования как бы вырывается из твоих рук и начинает сама руководить порядком истолкования текста. Так что и сам говорящий становится слушателем вместе с остальными, внимающими повествованию. Златоуст выразил этот феномен мыслью о том, что говорить или слушать – почти одно и то же: и тот и другой, говорящий и слушающий, – участники одного процесса. Все это свидетельствует о силе Евангельского текста, слова и буквы. Все на своем месте и сообщает, передает нам не только последовательность и сюжет повествования, нить событий, но и тот эмоциональный фон, который их сопровождал. И мы читаем 26-ю главу с 1-го по 2-й стих: Мф.26:1–2 . «Когда Иисус окончил все слова сии, то сказал ученикам Своим: вы знаете, что через два дня будет Пасха, и Сын Человеческий предан будет на распятие». Блаженный Иероним Стридонский пишет: «Имея в виду совершить спустя два дня Пасху, Он знал, что будет предан крестной смерти; и тем не менее Он не устраняет козней [против Себя] и не бежит в страхе; так что даже тогда, когда другие не хотят идти, Он бестрепетно продолжает идти… И, желая положить конец плотскому празднованию, а также, – когда проходила тень [закона], – желая дать настоящее значение Пасхе, Он сказал: “Очень желал Я есть с вами сию пасху прежде Моего страдания”. Во всяком случае, Христос, принесенный в жертву, есть наша Пасха, если только мы вкушаем Его в безквасии чистоты истины» 482 . «Пасха» (евр. Пейсах) в ветхозаветном понимании – это воспоминание об исходе из Египта, описанного в Книге «Исход» Пятикнижия Моисея. Исходу предшествовали 10 казней египетских – великий прообраз казней Армагеддона, последнего сражения между силами добра и зла. |
| И сказал ему (Аврааму): Я Ягве, Который вывел тебя из Ура Халдейского, чтобы дать тебе землю сию во владение. Он (Авраам) сказал: Владыка Ягве! по чему мне знать, что я буду владеть ею? ( Быт. 16:7–8 ). Усомнился ли Авраам, отец веры, в обетовании Божием, потребовав, как Захария, отец Иоанна Крестителя, удостоверяющего знамения? Все святые отцы однозначно отрицают здесь момент сомнения со стороны Авраама, объясняют же его слова Владыко Ягве! по чему мне знать, что я буду владеть ею? в нескольких значениях. Авраам не сомневается в исполнении обетования Божия, но не знает и недоумевает по поводу того, каким образом это произойдет. В связи с этим, он и задает свой вопрос: по чему мне знать, что я буду владеть этой землею? В таком значении объясняет слова Авраама прп. Ефрем Сирин : «Некоторые говорят, что за Авраамово сомнение, в обетовании сказано потом: най, что потомки твои будут пришельцами в земле не своей [ Быт. 16:13 ; т.е. за Авраамово сомнение его потомки будут томиться в Египетском рабстве – Г.Ф.]. Но, утверждающие это, пусть знают, с какой верой Аврам, в то же время, принял обетование, что семя его будет многочисленно, как песок морской... Как же после сего говорят, что в день сей за недостаток веры изречено наказание семени того, кто за веру, обнаруженную в тот же день, сподобился великих наград?.. О наследовании же земли спрашивал не в том смысле, будет ли оно, но в том, как оно будет» 480 . Авраам видел силу хананейских царей и не знал, то ли они сами истребят друг друга, то ли иной народ истребит их, или же его умножившееся потомство овладеет этой землею само. Авраам хотел знать, какой способ исполнения обетования об овладении сей землею изберет Господь. Подобным образом рассуждает св. Иоанн Златоуст . Он вкладывает в уста Авраама, как бы, такие слова: «Словам Твоим [Божиим – Г.Ф.] я не могу не верить, но, вместе, я желал бы узнать и то, каким образом я ее [землю – Г.Ф.] наследую» 481 . Так же объясняет и блаж. Августин: «Владыко, Господи, по чему мне узнать, что я буду владеть ею? (ибо ему была обещана эта земля в наследство). – это не значило, что в нем оскудела вера. Ибо он не сказал: Откуда я узнаю, как бы, не верил еще; а говорит: По чему мне узнать: чтобы предмету веры его представлено было какое-нибудь подобие, по которому бы ему можно было понять способ осуществления того, во что уверовал. Как, например, у Девы Марии не было неверия, когда она спрашивала: Како будет сие, иде же мужа не знаю? Она уверена была, что это будет, но спрашивала, каким образом оно будет. И, когда спросила, получила ответ: Дух Святый найдет на тя, и сила Вышняго осенит тя " 482 . |
| Каждый может видеть, как все, и мужчина и женщина, и раб и свободный, и богатый и бедный, каждый по своим силам, день и ночь несут бремя, доставляющее великую пищу этому огню, бремя не дров и хвороста (не таков этот пламень), но душ и тел, неправды и беззакония. Именно этим обыкновенно поддерживается такой пламень. Богатые никогда не оставляют этой безумной страсти, хотя бы овладели всею вселенною, и бедные стараются сравняться с ними, и какое-то неисцелимое соревнование, необузданное бешенство и неизлечимая болезнь объемлет души всех»./III:482-483/. Причем Златоуст различает в этом грехе личный уровень - сребролюбие - и общественный уровень, который он называет мамоной: «Этот недуг (хищение и любостяжание - Н.С.) объял всю вселенную, обладает душами всех, - и, поистине, велика сила мамоны!»/VIII:509/. Под мамоной Златоуст понимает устроение общества, в котором все обусловлено деньгами. Сейчас, в период господства капитализма, социальная власть мамоны особенно сильна. Собственно капитализм, провозглашая свободу частной собственности, дает полную свободу мамоне и по сути дела отождествляется с ним. Как обуздать мамону? Если личный уровень этого греха может быть некоторыми людьми побежден покаянием и деланием противоположной добродетели, т.е.милостыни, то против общественного уровня греха, против маммонизма милостыня оказывается бессильной - она не может изменить социальный строй. Поэтому единственным противодействием мамоне остается социализм. И действительно, внедряя в жизнь принцип общественной собственности, он подрывает саму основу маммонизма. А поскольку личное и общественное тесно связаны, то уничтожение маммонизма на общественном уровне ведет к победе (пусть и неполной) над личным сребролюбием. Борьба с мамоной - главное в социализме. Но есть и другая сторона. Она заключается в достижении справедливости. Разумеется, справедливости не абсолютной, поскольку полная справедливость называется правдой Божией и является прерогативой только Бога. (Впрочем, любая общественная добродетель в этом мире может быть достигнута лишь отчасти). |
| Так, в Златоустнике 33-е слово св. отец о смирении направлено против вражды и раздоров. Другое слово, под тем же номером, Златоуста, направлено против злобы (здесь между прочим сказано, что Сампсон погиб от пьянства). 110-е сходно содержанием с предыдущими словами и распространено дополнениями. В поучении, произнесенном на владимирском соборе, сказано: «20-е мытарство назначено для тех, которые своею враждою погубили Россию». В Изумруде 46-е слово Златоуста (историч. повесть) учит не верить клеветникам. Мысли о нарушении клятвы, данного слова и вероломном целовании креста разбросаны во многих поучениях. «Ничего нет хуже и грешнее, говорят проповедники, как целовать крест криво; за это Бог насылает разные казни». Встречаются также наставления о хранении тайны. «Дела божии поведать, а тайну цареву хранить». «Кто хранит тайну, блюдет свою голову», и т. под. О благодарности написано поучение Кириллом арх. ростовским (XIII в.). «Имей всегда в памяти своего благодетеля и молись за него. Не смей забывать того, кто помог тебе в беде, выкупил из плена, простил долг и проч. А кто не помнит своего благодетеля и злословит его, тот подобен голодному и замерзшему псу. Быв согрет и накормлен, он лает на своего благодетеля и хочет укусить его» 482 . Из многочисленных домашних бесед и обличений князей, отчасти и посланий, мы обратим внимание на те, которые сопровождались важными следствиями, ограничивали кровопролитие, восстанавливали общественный и семейный мир. Из житий печерских подвижников видно, что они благотворно действовали на князей киевских своими беседами, располагали их к миру и взаимной уступчивости; особенным успехом в этом деле пользовался Феодосий печерский ; он писал обличительные послания к кн. Святославу. Но самую обширную деятельность в примирении князей показал митр. Кирилл I-й, часто посещавший неустроенную Русь, при начале монгольского владычества. Он тем более имел успех в своем деле, в бедственное время России, что был «велий философ», по выражению летописи, «смышлен в божественном писании, искусен в учении и весьма учителен»; поучения его не дошли до нас. |
| И. Златоусту, в указанных нами выше «памятниках», не исключая и относящегося, быть может, к VII-VIII-мy векам, служит, наоборот, довольно существенным доказательством подлинности «слова». Очевидно, было какое-либо основание приурочивать последнее, т. е. «слово», к личности св. И. Златоуста, как его автора. В те времена, сравнительно близкие к эпохе этого св. отца церкви, решение данного вопроса, опиравшееся, напр., на устном предании и подобных основаниях, могло быть и более лёгким, и, конечно, более чем в позднее время, устойчивым, более правдоподобным. Правда, мы не имеем у себя под руками иных ещё, сравнительно с отмеченными выше, данных, чтобы надёжно удостовериться в подлинности рассматриваемого нами «слова», но, если для сухого ума тех данных, быть может, кажется и мало, то для нашего сердца, имеющего перед собой голос церковной «практики» за многие века, уверяющий, что «слово» – Златоустовское, – тех данных представляется вполне достаточно, и пополнения их не требуется. Итак, мы считаем и будем считать рассмотренное «слово» принадлежащим св. И. Златоусту или, по крайней мере, не имеем оснований оспаривать принадлежность его последнему, пока кто-либо осязательно не убедит нас в противном, что. однако, сделать, не так-то легко, как это представляется Монфокону и К . Впрочем, как бы там ни было, а прекрасные, намеченные раньше, качества «слова» останутся несомненными и неприкосновенными во всяком случае. Александр Бронзов . 27 апреля 1897 1 Христ. Чт. 1896 г. март-апрель: «Пасхальное огласительное поучение (анализ содержания с сравнительно-филологическим разбором текста приписываемого св. И. Златоусту поучения)». Стр. 482–506. 2 М. Макарий: «Руков. к изучен. христ. правосл.-догматического богословия». Москва. 1888 г.; стр. 108. 3 Ниже, при переводе и толковании «слова», мы постоянно имели в виду у себя греческий его текст, хотя приведения греческих слов и выражений в примечаниях и пр. мы естественно избегали (главным образом в виду характера статьи и предполагаемых ею читателей, а также и потому, что не видели ни малейшей надобности в указанном приведении выдержек...). |
|
|
