| В этом свидетельстве, по-видимому, отличается песнь со словами «хвалим Отца, Сына…», т. е., может быть, Свете тихий от песни мч. Афиногена с упоминанием о Духе Святом [ 387 ]. Образ исполнения Относительно образа исполнения «Свете тихий» Типикон говорит: «и мы поем», что вполне отвечает поэтически-музыкальному характеру этого «вечернего благодарения». Но на будничной вечерне эта песнь читается («глаголет»), впрочем, не простым чтецом, а самим предстоятелем (гл. 9 Типикона), подобно другим важнейшим молитвословиям (молитвословия, читаемые предстоятелем, исчислены в 7 гл. Типикона, примечание «зри»). Древние уставы о Свете тихий Студийский устав требовал петь Свете тихий «вълы» (медленно и тихо?), как и шестопсалмие (о котором там в другом месте замечено, что оно поется или «глаголется тонком гласом умиленом»), как конец утрени, как предначинательный псалом на вечерне, Сподоби Господи, Ныне отпущаеши, Трисвятое и тропарь, — в противоположность Бог Господь и аллилуиа на утрене, которые, по Студийскому уставу, исполнялись «с воплем и с пением» «светлым гласом», «ясно» [ 388 ]. Это, должно быть, между прочим вследствие неизменного повторения первого рода песней на каждой службе. Этого рода пение, хотя оно совершалось всею братиею, было похоже на чтение. Отсюда колебание дальнейших уставов и споры в Русской Церкви о том, петь или читать нужно эти молитвословия, и в частности «Свете тихий». О способе исполнения последнего на бдении древние списки Иерусалимского устава говорят неопределеннее нынешнего Типикона. Груз. ркп. XIII b.: «народ: Свете тихий»; греч. ркп. XIII–XVI b. и печати. XVI–XVII b.: «и мы: Свете тихий» [ 389 ]; славянские рукописи: по Служебн. XIII b. Соф. библ. при СПб. Дух. Ак. и 524 — диакон: «Свете тихий святыя славы»; клир: «Безсмертнаго Отца Небеснаго» [ 390 ]. По древнейшим слав. ркп. уставам: «диакон, начертав крест кадилом, возгласит: Свете тихий. Премудрость, уставленный мних входящим священником глаголет:… Святыя славы» [ 391 ]; по др. ркп.: «диакон — возгласить Премудрость прости, уставленный мних глаголет Свете тихий» [ 392 ]; по позднейшим то же, только «и мы глаголем: Свете тихий» [ 393 ]. |
| В час как с Проклом Толпа молилась, Земля тряслась. Отрок юный Духом чистым вознесся к небу И слышал глас; Святый Боже, Святый крепкий, Святый безсмертный, Помилуй нас. В Небе Ангел Пел с другими, Сияли хоры, Горел алмаз. Юный отрок Всем поведал, И песнь ответно С земли неслась. Чуть пропели, Стало тихо, Земля окрепла В великий час. Святый Боже, Святый крепкий, Святый безсмертный, помилуй нас. Публикуется по первому нотному изданию. Музыка П. Г. Чеснокова, смешанный хор (1910). Свете Тихий Свете чистый пречистыя славы негасимых сияний Отца, Свете тихий, сияй нам, сияй нам, свете тихий, сияй без конца. Мы пришли до закатного солнца, свет вечерний увидели мы, Свете тихий, сияй нам, сияй нам, над великим разлитием тьмы, Свет вечерний увидев, поем мы – Мать и Сына и Духа-Отца, Свете тихий, Ты жизнь даровал нам, Свете тихий, сияй без конца, Ты во все времена есть достоин в преподобных хвалениях быть, Свете тихий, сияй нам, сияй нам, научи нас в сияньях любить Свете тихий, весь мир Тебя славит, Ты, сияя, нисходишь в псалмы, Ты спокойная радуга мира, над великим разлитием тьмы. Свете тихий, закатное Солнце, свет вечерний дневного Отца, Свете тихий, сияй нам чрез ночи, Свете тихий, сияй без конца. Небесная роса День погас, и ночь пришла. В черной тьме душа светла. В смерти жизнь, и тает смерть. Неба гаснущая твердь Новой вспыхнула красой: Там серебряной росой, В самой смерти жизнь любя, Ночь усыпала себя. Ходят ангелы во мгле, Слезы счастья шлют земле, Славят светлого Творца, Любят, любят без конца. Ночью мне виделся кто-то таинственный Тихо склонялся Он, тихо шептал; Лучшей надеждою, думой единственной, Светом нездешним во мне трепетал. Ждал меня, звал меня долгими взорами, К небу родимому путь открывал, Гимны оттуда звучали укорами, Сон позабытый все ярче вставал. Что от незримых очей заслонялося Тканью телесною, грезами дня, Все это с ласкою нежной склонялося, Выше и выше манило меня. Пали преграды, и сладкими муками Сердце воскресшее билось во мне, Тени вставали и таяли звуками, |
| На самом деле, славянское «непостоянно» ничего общего с «изменчивостью» не имеет, это русское значение. По-славянски это значит: то, против чего нельзя «постояти», выстоять. То есть «невыносимое», неодолимое величие. Из слов такого рода и составлен мой словарь – первый в этом роде, поскольку таких выборочных словарей церковнославянского языка еще не было. Это первая попытка, и я предпочла назвать то, что сделала, не «словарем», а «материалами к словарю». Начиная собирать этот словарь, я предполагала, что в него войдет несколько десятков слов, вроде всем здесь известных «живот» или «позор». Но оказалось, что там больше двух тысяч. И это далеко не конец сбора материала – это скорее начало. Диапазон расхождений этих церковнославянских значений с русскими может быть разным: резким, вплоть до противоположного, как в «непостоянном» — или очень мягким и тонким, который можно не заметить. Таким, как, например, в слове «тихий». «Тихим и милостивым вонми оком». Славянское «тихий», в отличие от русского, имеет в виду не акустическую слабость (как русское «тихий» — негромкий) и не пассивность (русское «тихий» в противопоставлении бойкому, агрессивному). Славянское «тихий» противопоставлено «грозному», «угрожающему», «штормовому». Как тишина на море, штиль, отсутствие бури. «Тихий» — это такой, в котором нет угрозы. И, кроме того, слово «тихий» может передавать греческое «радостный», и не только в молитве «Свете тихий». «Тиха бо дателя любит Бог»: Бог любит того, кто подает милостыню с радостью. И еще одно слово, тоже очень важное, в котором смещение по сравнению с русским как будто не слишком значительное – слово «теплый». Славянское «теплый» — не «умеренно горячий», как русское»: это как раз «очень горячий», «жгучий» — и отсюда: «ревностный». «Теплый молитвенник» — горячий, ревностный молитвенник. При этом привычка понимать «тихий», «теплый» в русском смысле во многом и создала образ православия. Что такое православие как стилистика, как образ? На ум сразу же придут образы «тишины» и «теплоты» — в этих самых, как бы неправильно понятых значениях. И таких слов немало, и что с ними делать? |
| Кроме того, в древнерус. традиции на всенощном бдении существовала практика исполнения с З. песнопений «Свете тихий» и великого славословия, к-рая не имела аналогий в греч. практике богослужений, согласно Иерусалимскому уставу. Вероятно, эти З. по происхождению связаны с использованием Типикона Великой ц. Исполнение начальных слов гимна «Свете тихий» диаконом известно с XIII в. («речеть дияк Свтъ тихъ святыя люд Славы бесъмьр» - РНБ. Соф. 519. Л. 10 об., XIII в.). В соборных и приходских храмах на протяжении XV-XVI вв. это песнопение читалось, о чем свидетельствуют и указания в уставах («мы глаголем: Свете тихий» - ГИМ. Син. 678. Л. 5 об., XV в.; «нареченный мних глаголати псалмы глаголет Свете тихий» - РГБ. Ф. 304. 242. Л. 14, XVI в.), и вопрос о пении этого песнопения на Стоглавом Соборе ( Емченко Е. Б. Стоглав: Исслед. и текст. М., 2000. С. 264). Тем не менее в монастырских уставах, напр. в печатном Уставе 1610 г. (Л. 8), отражающем практику Троице-Сергиева мон-ря, и в уставе Соловецкого мон-ря (БАН. Арханг. 229. Л. 11, сер. XVII в.), зафиксирована следующая традиция: диакон исполняет начало «Свете тихий», а певчие поют «Святыя славы». Доказательством существования подобной практики являются нотированные обиходы, в к-рых с кон. XVI в. «Свете тихий» фиксируется с нотацией со 2-й строки (РНБ. Кир.-Бел. 646/903. Л. 21, 1-я пол. XVII в.; ГИМ. Син. певч. 1149. Л. 156 об.- 157, кон. XVI в.; РГБ. Ф. 304. 431. Л. 48 об.- 49, нач. XVII в., и др.). Несмотря на отсутствие 1-й строки с нотацией, можно предположить, что она исполнялась нараспев. Первую строку великого славословия в рус. традиции произносил священник, возможно, только в случае певч. исполнения всего песнопения, к-рое, судя по вопросам Стоглава, было распространено в Новгороде и Пскове ( Емченко Е. Б. Стоглав. С. 265). З. этого песнопения в некоторых певч. рукописях выписан с нотацией (как правило, перед славословием путевого распева) (ГИМ. Син. певч. 1268. Л. 45 об., 1677 г.; РГБ. Ф. 379. 28. Л. 294 об., XVII в.). |
| 379. 26; здесь же выписан неоконченный концерт «Не ввери мя человеческому предстательству» на 8 голосов). Это крупные композиции в контрастно-составной форме с типичным для концертов чередованием контрастных по темпу и характеру разделов (напр., Moderato, Allegro vivace, Adagio и Allegro vivace в концерте «Боже, Боже мой, вскую оставил мя еси»). Частая смена типов хорового изложения, контраст solo и tutti, далекие гармонические сопоставления в условиях мажороминора характерны и для проч. духовных песнопений Е., точное число которых неизвестно. По предположению С. С. Попова, они были написаны в Рязани, 3 из них датированы 5 нояб. 1838 г. ( Попов. 1937. С. 88-89). 6 песнопений Е. содержатся в рукописных сборниках ОРК МГК, принадлежавших Синодальному хору: «Херувимская» на 8 голосов, «Свете тихий», «Хвалите имя Господне», «Ныне отпущаеши», «Вкусите и видите», «Не ввери мя человеческому предстательству» (Х-41078, Х-41408); многие из них были изданы в нач. XX в. Муз. соч.: Изд. П. Юргенсона: «Хвалите имя Господне»//Духовно-муз. соч. разн. авторов. Сер. 5. М., 1896; «Свете тихий»//Там же. 1902; «Хвалите имя Господне», «Свете тихий». М., 1900; Изд. П. Киреева: «Исайе, ликуй»//Духовно-муз. хрестоматия. СПб., 1911. Вып. 1/Ред.: М. Лагунов; «Ныне отпущаеши» 2//Там же. Вып. 2/Ред.: М. Лагунов; «Ныне отпущаеши» 2: [Жен. хор]//Всенощное бдение. СПб., 1912. Сб. 3/Ред.: Е. Азеев. С. 17; То же: [Муж. трио]//Всенощное бдение. Пг., 1916. Сб. 20/Ред.: А. Туренков; «Свете тихий»//Сб. духовно-муз. песнопений разных авторов для малого смеш. хора/Ред.: М. А. Лагунов. Пг., 1916. Сб. 23: Всенощное бдение: 4 голоса (дискант, альт, тенор и бас): Партитура; «Исайе, ликуй»//Сб. духовно-муз. песнопений: Для малого смеш. хора. Пг., 1916. Сб. 21: Венчание/Ред.: М. А. Лагунов. Изд. Н. Е. Зипалова: «Свете тихий», «Ныне отпущаеши» 1: Вятское, «Хвалите имя Господне», Херувимская: (на 2 хора), Херувимская 1, 2, «Отче наш», «Многая лета», «Не ввери мя человеческому предстательству» (концерт), «Положил еси на главах» (прокимен), «Слава Тебе, Боже наш», «Исайе, ликуй» (перелож. |
| По 1-й: Яко Твоя держава. По 2-й: Яко благ и человеколюбец. По 3-й: Яко Ты еси Бог наш. Господи воззвах. Стихиры на «Господи воззвах» на 4-ре. Господи воззвах. Стихиры на «Господи воззвах» на 6-ть. Господи воззвах. Стихиры на «Господи воззвах» на 6-ть (в седмичные дни) и на 10-ть (в недели). Господи воззвах. Стихиры на «Господи воззвах» на 6-ть и на 8-мь. Господи воззвах. Стихиры на «Господи воззвах» на 8-мь и на 10-ть. Слава и ныне. Богородичен или стихира Слава и ныне. Богородичен или стихира Слава и ныне. Богородичен или стихира Слава и ныне. Богородичен или стихира Слава и ныне. Богородичен или стихира Вход (иногда). Вход – в вечер недель (воскресения) 1-й, 2-й, 3-й, 4-й, 5-й седм. и недели Ваий. Свете тихий. Свете тихий. Свете тихий. Вонмем (особ. кн. 1-й седм.). Свете тихий. Вонмем (Тип., гл. 2 и 7). Иерей: Мир всем. Диакон: Премудрость, вонмем. (Тип., гл. 2 и 3). Свете тихий. Вонмем (Тип., гл. 2). Иерей: Мир всем. Диакон: Премудрость, вонмем. (Тип., гл. 2 и 3). Прокимен дне. Прокимен дне или Аллилуиа в субботы: Мясопустную и пред Пятидесятницею. Прокимен паремии.(Тип.) в недели: 1, 2, 3, 4, 5-ю – прокимен великий, в нед. Ваий – прокимен дне. (В седм. дни). Премудрость. (Того-то) чтение. Вонмем (oc. кн. 1-й седм.). Чтение паремии (кн. Бытия). Вонмем. Прокимен дне. Премудрость. (Того-то) чтение. Вонмем Чтение паремии Прокимен дне. Премудрость. (Того-то) чтение. Вонмем Чтение паремии Прокимен паремии. Премудрость. (Того-то) чтение. Вонмем. Чтение паремии (кн.Притчей). Ектенья: Рцем вси. Возгл.: Яко милостив и человеколюбец; Ектенья: Рцем вси. Возгл.: Яко милостив и человеколюбец; Сподоби Господи. Сподоби Господи. Сподоби Господи. Сподоби Господи. Сподоби Господи. Ектенья: Исполним вечернюю молитву. Возгл.: Яко благ и человеколюбец. Мир всем. И духови твоему. Главы ваша Господеви приклоним. Возгл.: Буди держава царствия Твоего. Ектенья: Исполним вечернюю молитву. Возгл.: Яко благ и человеколюбец. Мир всем. И духови твоему. Главы ваша Господеви приклоним. Возгл.: Буди держава царствия Твоего. |
| Во время пения Богородична пред песнью «Свете тихий» на великой вечерне, священник, в предшествии диакона с кадилом, совершает вход в алтарь чрез северные двери в царские врата. Вход изображает в священнодействиях то самое, что выражается в песнопении «Свете тихий», т.е. что для людей воссиял тихий свет в кротком лице Спасителя, Который, ради немощи людей, умерил в Себе славу бессмертного Отца небесного, сошел с небес. Открываются царские двери в знак того, что с пришествием Господа открывается людям Царствие Божие. Из алтаря, как с неба, идет, в образе Господа, священник прост (прямо, не согнувшись), имея фелонь опущенную для изображения смирения и величия, пред ним идет как бы Предтеча, диакон, держащий в руке кадильницу. Кадильница с фимиамом изображает, что чрез ходатайство Господа наши молитвы, как фимиам, возносятся к Господу, и Святый Дух присутствует в храме. Диакону предшествует светильник, означающий собою духовный свет, принесенный Господом на землю. Когда на вечерне бывает чтение Евангелия, тогда на входе выносится диаконом Евангелие, для яснейшего представления шествия Господа на проповедь , придя к царским вратам, священник стоит прямо против них, диакон же одесную священника глаголет тихо: «Господу помолимся». Священник же произносит тайно молитву входа. Диакон орарем, держа тремя перстами, показывает на восток, где был рай, и говорит священнику: «Благослови, Владыко, святый вход». Священник крестообразно благословляет к востоку, говоря: «Благословен вход святых Твоих, Господи». Изображение креста показывает, что чрез крестный путь Господь отверз нам двери рая. Диакон входит в алтарь, возглашая: «Премудрость, прости». Словом «премудрость» дает знать предстоящим, что имеющее быть за сим пение «Свете тихий» и чтение из Св. Писания прокимна или паремий открывает премудрость Вышнего. Говоря: «Прости», т.е. стойте прямо, диакон внушает стоять с благоговением, не рассеиваться другими помышлениями. После сего, по входе лик поет «Свете тихий». Священник, поклонясь к престолу и целовав св. двери, входит в алтарь. Там, взойдя на горнее место, одесную престола, обратясь к западу, стоит, ожидая (окончания) прокимна. |
| Недели ваий. Свете тихий. Свете тихий. Свете тихий. Вонмем (осб. кн. 1-й седм.). Прокимен дня. Прокимен дня или: Прокимен паремии Аллилуия, на субботы: (Тип.), на педели: 1, 2, мясо пустную и пред 3, 4, 5-ю – прокимен Пятидесятницей. великий, на Неделю ваий – прокимен дне. (В седм. дни) Премудрость. (Того-то) чтение. Вонмем (особ. кн. 1-й седм.). Чтение паремии (кн. Бытия). Вонмем. Прокимен паремии. Премудрость. (Того-то) чтение, Вонмем. Чтение парем. (кн. Притчей). В е л и к а я Отдельно от утрени В соединении с утренею, т. е. на бдении [В Неделю вечера На Неделю (воскресение) вся 1-я кафизма. стихословия кафизмы вовсе не бывает (Тип., гл. 17) и см. далее таблицу о стихословии псалтири]. При стихословии: При стихословии: Слава и ныне, и: Аллилуиа, Слава и ныне, и: трижды. Аллилуиа, трижды. Ектения малая одна, если один антифон; если же Ектения малая. три антифона кафизмы, то по каждом антифоне малая ектения и особый возглас. Яко Твоя держава. По 1-й: Яко Твоя держава. По 2-й: Яко благ и человеколюбец. По 3-й: Яко Ты еси Бог наш, Бог миловати и спасати. Господи, воззвах. Господи, воззвах. Стихиры на «Господи Стихиры на «Господи воззвах» на 8-мь на 10-ть. воззвах», на6-ть и на Слава и ныне. Слава и ныне. Богородичен или Богородичен или стихира. Свете тихий. Свете тихий. Вонмем (Тип., гл. 2 и Вонмем (Тип., гл. 2 и 7). Иерей: Мир всем. Иерей: Мир всем. Диакон: Премудрость, Диакон: Премудрость, вонмем (Тип., гл. 2 и 3). вонмем (Тип., гл. 2 и Прокимен дне. Прокимен дне. Премудрость. Премудрость. (Того-то) чтение. (Того-то) чтение. Вонмем. Вонмем. Чтение паремии. Чтение паремии. Ектения: Рцем вси. Ектения: Рцем вси. Возгл.: Яко милостив и Возгл.: Яко милостив и человеколюбец. человеколюбец. В с е д н е в н а я В дни года, кроме В дни Великой Великой Четыредесятницы Четыредесятницы Сподоби, Господи. Сподоби, Господи. Сподоби, Господи. Ектения: Исполним Ектения: Исполним вечернюю молитву. вечернюю молитву. Возгл.: Яко благ и Возгл.: Яко благ и человеколюбец. человеколюбец. Мир всем. |
| За книгу «Иней» ей была присуждена не Пушкинская премия, а золотая Пушкинская медаль, впервые учрежденная Императорской академией наук в 1908 году. Как и племянник, поэт-символист Сергей Соловьев , она была близка к символистам, многие годы поддерживала дружеские отношения с Зинаидой Гиппиус, вспоминавшей: «Если не мужественности, то мужества было немало в цельной натуре Поликсены. По-соловьевски страстная, скрытная – и прямая, она была религиозна, как-то… непотрясаемо и точно насквозь». Все первые послереволюционные годы она прожила в Крыму, пережив все то, о чем поведают ее ближайшие друзья-поэты Максимилиан Волошин и Аделаида Герцык. В 1923 году она вернулась в Москву, где вышла ее книга «Последние стихи», зачисленная в разряд «контрреволюционных изданий», но «показательный суд», на котором настаивал журнал «На посту», не состоялся. Своими последними стихами «Свете Тихий» и «Ранняя обедня» она предстала перед Богом… Троицын день Дожидаются березы белоснежные, На коре, застыв, росятся слезы нежные, Сломим ветви и в пучки завяжем тесные. Пахнет горечью прохладною, древесною. Уберем весь дом наш листьями душистыми, И травою, и цветами золотистыми. На траве, в цветах и с веткою зеленою Встретим Троицу пред ветхою иконою. И помянем мы в молитве травы нежные, Желтоцветы и березы белоснежные. Свете Тихий О. Беляевской В сельском храме, простом, убогом, Свет вечерний на Лике строгом. К ветхой ризе он льнет, алеет. Вздох молитвы под сводом реет. Меркнут окна, чуть рдеют главы. «Свете Тихий Святыя славы»… Ангел сходит к земле с приветом, Весь одетый вечерним светом. Молит Бога над темной пашней, Встретив вечер, задень вчерашний. Тихо молвит: «Леса, долины, Небо гаснет, но Свет единый Ждите завтра, молясь, с утра вы… Свете тихий, святыя славы…» Вторят росы, вздыхают травы: «Свете Тихий Святыя Славы»… Пыль веков Ф. Сологубу Моя душа вместить не в силах Вечерних веяний тоски. О неоплаканных могилах Пустынно шепчут ей пески. Об утомлении великом Ей говорят кресты путей, Пред ней невинно-страшным ликом Встают страдания детей. Каким смирю я заклинаньем Рожденный от начала страх? И утолю каким молчаньем Весь крик, пронесшийся в веках? К моим уныниям все строже, Как с ядовитых лепестков, Ты в душу мне свеваешь, Боже, Всю скорбь земли, всю пыль веков! 1910 Сосны сухие и ели мохнатые черные К берегу тесно столпились. Мрак их недвижный и тяжкие ветви узорные В сонной воде повторились. Там, над деревьями, яркое небо закатное Все обещаньями рдеет… Слышит вода заклинанье деревьев невнятное, |
| «Свете тихий» – это песнопение, которое имеет множество мелодических вариантов в рукописях и в печатных изданиях. Так, в Обиходе 1893 г. синодального издания содержится 5 вариантов «Свете тихий»: знаменного распева, «ин роспев» (то есть иной распев), киевского распева, сокращенного распева и еще один «ин роспев» . Песнь «Свете тихий» уже в XVI веке, при Иване IV Грозном распевали троестрочно, в три строки – путь, низ и верх. Эта песнь распета в различных композиторских интерпретациях, в том числе у композиторов-классиков – Чайковского, Римского-Корсакова. Особенно глубокой проникновенности достиг С.В. Рахманинов. В качестве мелодической основы он взял ту же простую, плавную мелодию киевского распева. Волнообразная мелодия раскачивается, словно колыбельная, но центральная фраза в песнопении у Рахманинова – «Поем Отца, Сына и Святого Духа Бога» – выделена солирующим тенором. С.В. Рахманинов стремился подчеркнуть смысл песнопения с помощью различных музыкальных приемов и особенно ярких и свежих гармоний. Песнопение «Свете тихий» вдохновляло к творчеству не только композиторов, но и поэтов. И.А. Бунин в 1888 г. написал стихотворение, в котором описал свое впечатление от этой песни: Любил я в детстве сумрак в храме, Любил вечернею порой Его, сияющий огнями, Перед молящейся толпой; Любил я всенощное бденье, Когда в напевах и словах Звучит покорное смиренье И покаяние в грехах. Безмолвно, где-нибудь в притворе, Я становился за толпой; Я приносил туда с собой В душе и радости, и горе; И в час, когда хор тихо пел О «Свете Тихом», – в умиленье Я забывал свои волненья И сердцем радостно светлел... Такие же теплые слова о песнопениях вечерни есть и в поэзии Хомякова. Вообще, в русской поэзии тема созерцания света вечерней зари, умиротворения всей природы приводила многих замечательных поэтов к мысли о сравнении этого света с благой вестью о Свете Невечернем. Это отражено у православного мыслителя и поэта XIX в. А.С. Хомякова в его стихотворении «Вечерняя песнь». Стихотворение было написано в 1853 г. |
|
|
