| Одна добродетель достаточна к тому, чтобы украсить обладающего ею, ибо ни один начальник не имеет сам по себе вознаграждения, но приобретает почесть в подданных, а любитель добродетели имеет славу в себе самом, и притом неотъемлемую (прп. Исидор Пелусиот , 62, 180). Источник. ...Имеющим у себя сокровище добродетелей гораздо более прилично бодрствовать, нежели не приобретшим ничего хорошего. У одних есть, а у других нет, что и стеречь. И не столько печалит неприобретение чего-либо, сколько лишение того, что было в руках (прп. Исидор Пелусиот , 62, 228). Источник. Если за что достоин ты величайших похвал, за то самое тебя порицают люди, добродетели других признающие собственным своим несчастьем, ты не упадай духом. Сие самое и служит наипаче сильнейшим доказательством добродетели (прп. Исидор Пелусиот , 62, 232). Источник. ...Если думаете, что порок доставляет наслаждение, а добродетель – труды и поты, то должны представить себе, что наслаждение прежде нежели явится, уже исчезает, а добродетель имеет бессмертное веселие; порок, идя путем широким и пространным, оканчивается местом тесным и непроходимым; добродетель же, шествуя с трудами и потами, достигает широкой радости (прп. Исидор Пелусиот , 62, 239). Источник. ... Возлюбите добродетель, которая удобно приведет вас и к Божественной вере (прп. Исидор Пелусиот , 62, 240). Источник. Если ты упражняешься в добродетели, то не потерпи, чтобы красота ее помрачалась ее изображением. Добродетель – великое дело, и когда свидетельствует не сама о себе, кажется людям более величественною и прекрасною. Если же думаешь, что останешься в неизвестности, если сам себя не выставишь на показ, то думай напротив, что тогда и просияешь, когда не будешь выставлять себя напоказ. Ибо род человеческий как-то упорен; на величающихся вооружается, а старающимся смиряться с удовольствием уступает над собою победу. Первым, сокращая их любочестие, приписывает недостатки, которых не имеют, а в последних хвалят; совершенства, которых в них нет. Притом же добродетели и утаиться невозможно, но, хотя на малое время и помрачает ее зависть, немедленно снова она просиявает и преодолевает помрачивших. Невозможно утаиться как свету, так и добродетели. И это пусть сказано будет о суде человеческом. Если же тебе желательно дознать и суд Божий, то имеем в Божественном Евангелии ясно изображенный приговор фарисею и мытарю (прп. Исидор Пелусиот , 62, 243–244). |
| ...Если бы уготованы были добродетели наказание, а пороку венец, то я лучше с великою приятностью принял бы наказание, как добродетельный, нежели согласился быть увенчанным, как порочный. Так, порок, хотя бы доставил он и венец, кажется мне тягостнее всякого наказания, а добродетель всего драгоценнее, хотя бы не избавлена была от наказания... Но если непременно уготованы добродетели венец, а пороку наказание, что убеждает тебя погружаться в бездну порока? (прп. Исидор Пелусиот , 62, 413). Ужели же почтешь трудным взойти на высоту добродетели, особливо когда есть и в этом успевшие, и даже нисшедшие на самый верх добродетели из глубины порока. Но если кажется тебе это трудным, то отстань от порока, и коснись пути, ведущего к добродетели. Ибо и сего, – хотя мало еще отличиться от себя самого, не должно почитать маловажным. А сие будет, если не захочешь ты пользоваться как худыми предначинаниями, так и теми, которые ими пользуются, но окружишь себя и добрыми делами и добрыми людьми (прп. Исидор Пелусиот , 62, 122). Знай, что в трудах добродетели пребывать постоянно от первого возраста до кончины невозможно, если ожидание наград не будет проливаемых потов растворять понемногу, и беспечально, легко, некоторым образом с веселием, отсылать к скорому окончании» подвигов. Посему, если увидишь человека, который избегает трудов добродетели – этих приятнейших услаждений для здравомыслящих, то знай, что для него не цветет благая надежда (прп. Исидор Пелусиот , 62, 435) Кто на словах величает добродетель, а на деле отдает предпочтение пороку, и подобен играющим на зрелище, говорит то, чего не знает, и не подтверждает делами того, что хвалит на словах, тому советую не переставать хвалить добродетель (это было бы и несправедливо), но перестать держаться порока, чтобы тем и другим заслужить одобрение (прп. Исидор Пелусиот , 62, 455). ...Добродетель любителей своих делает славнейшими, хотя они в благоденствии, хотя в злополучии. Ибо благоуспешных делая более славными, при встретившихся затруднительных обстоятельствах не попускает им впасть в малодушное уныние, и служит для одних украшением, а для других прибежищем (прп. Исидор Пелусиот , 62, 457). |
| Обетовавший венец упражняющемуся в добродетели два дает дара: один – самое дело, а другой – награду за дело. Ибо самый подвиг, как он ни труден, кажется мне даром, не меньшим награды за подвиг, если только как добродетель служит основанием венцу, так и венец дается не без добродетели (прп. Исидор Пелусиот , 62, 322–323). Не думай подвигами в добродетели отразить клеветы. На добродетельных наипаче злоумышляют люди, не заслужившие чести, потому что не упражняются в добродетели, но завидуют почитаемым за добродетель. Посему лучше, подвизаясь мужественно, переносить злонравие завистливых, нежели, избегая зависти, отказываться от добродетели (прп. Исидор Пелусиот , 62, 331). У добродетели есть чистое, прославляемое и нескончаемое веселие, порождаемое доброю совестью, возращаемое премирными венцами, питаемое упованием будущих благ. Но есть у нее и труды, и бдения, и подвиги, при которых возможно преспеяние, потому что ленивый и сонливый не воздвигает победного памятника, воздвигает же тот, кто славно боролся с противниками (прп. Исидор Пелусиот , 62, 369). Добродетель есть достояние и необходимое, и полезное, и прекрасное, и приличное, и драгоценное, и ко многому служащее – необходимое, потому что всего необходимее вести жизнь правильную; полезное, потому что ведет к блаженству; прекрасное, потому что делает имеющих ее досточестными; приличное, потому что украшает ею обладающих; драгоценное, потому что конец ее – окончание трудов; ко многому служащее, потому что всего плодоноснее. Посему, кто же, не обезумев до крайности, не прилепится всеми силами к добродетели? (прп. Исидор Пелусиот , 62, 394). Не надобно дивиться, если лукавые ведут брань с добрыми. Напротив того, было бы удивительно, если бы дело шло иначе. Ибо, хотя кажется сие крайне несообразным, и словом неизобразимо, и на деле несносно, однако же бывает не без причины. Тьма противится свету. Грабители погасив светильники, обращаются к грабежу. И лукавые, нрав добрых почитая обличением своей жизни, стараются искоренить их (прп. Исидор Пелусиот , 62, 407). |
| ...Поскольку соблюдающим степенность в нравах не надлежит сквернить языка своего, то пусть будет сказано, что всего короче и благоприличнее, а именно, что причина великих зол – чревоугодие... (прп. Исидор Пелусиот , 62, 447–448). Око чревоугодника высматривает, где пиршество, а око воздержного – где собрания мудрых (прп. Нил Синайский , 71, 202). Источник. Отощавшее чрево приуготовляет к тому, чтобы бодрствовать в молитве, а пресыщенное наводит глубокий сон (прп. Нил Синайский , 71, 202). Источник. ...Сребролюбие, гнев, печаль суть порождения и отростки чревоугодия (прп. Нил Синайский , 72, 73). Источник. Когда оно наполнено, тогда сильны пожелания и других удовольствий... (прп. Нил Синайский , 72, 74–75). С воспламенением утробы от многоценности снедей расслабевают и духовные силы... (прп. Нил Синайский , 72, 76). Источник. Оно истребляет в человеке все доброе (прп. Нил Синайский , 72, 76–77). ...Чревоугодие все приводит в движение, служа удовольствию гортани; и разнообразие снедей низлагает и истребляет твердость добродетелей (прп. Нил Синайский , 72, 77). Источник. Конец употребления пищи сверх меры явен, сие доводит тело до мучительного состояния, а часто и до болезни (прп. Нил Синайский , 72, 381). Источник. Матерь сластолюбия (похотного) – чревоугодие: ибо оно порождает сластолюбивую похотливость и многие другие страсти. От него, как от корня стебельки, дают побеги прочие страсти и в скором времени, став деревьями наравне с ним, породившим их, разветвляются в пороки, до небес досязающие. Так сребролюбие, гнев, печаль суть порождения и произрастения чревоугодия. Чревоугоднику прежде всего нужны деньги на удовлетворение пламенеющего всегда своего вожделения, хотя оно никогда не удовлетворяется; затем на препятствующих приобретению денег необходимо возбуждаться гневу; когда же гнев бессилен бывает перейти в дело, за сим по необходимости следует печаль... (прп. Нил Синайский , 90, 249). Источник. Чревоугодию паче всего сродственно сладострастное движение. И сама природа, желая показать сродство сих страстей, орудиям соития назначило место под чревом, сею близостью означая телесную их связь. Почему если ослабевает сия страсть (похоть), то ослабевает от оскудения того, что выше, – т. е. чрева; и если усиливается и приходит в движение, то оттуда подается ей сила. Но не сей только страсти питательницею и воздоительницею бывает чревоугодие; оно истребляет в человеке все доброе. Коль скоро оно берет верх, обыкновенно падают и вземлются от среды воздержание, целомудрие, мужество, терпение и все прочие добродетели (прп. Нил Синайский , 90, 249–250). Источник. |
| Выше искушений становится тот, кто обучается не отклонять их от себя, но переносить встречающееся с ним. Ибо искушения, будучи... неодолимыми, одолеваются терпением и мужеством умеющих переносить, что ни случится. Лучшее же врачевство от того, что не от нас, то любомудрие, которое в нас, и одолением неодолимых... нужд служит в трудных обстоятельствах мужество, а в счастливых – умеренность. А если подает руку помощи и Божия сила, еще удобнее перенесем все, что ни встретится (прп. Исидор Пелусиот , 61, 60). Источник. ...Мы, если впадем в искушения, не будем роптать на Божие долготерпение, но Его паче держаться, как обретающего исходы в самой неисходности и удобные средства при всей затруднительности (прп. Исидор Пелусиот , 61, 204). Источник. Сострадательностью и кротостью... старайся облегчать бедствия впадших в искушения, кротким словом усильно приводя их в благодушие и исторгая корень уныния. Ибо если узнают от тебя, что искушения хотя и насланы были на них справедливо, но соделают облегчение падений, и хотя попущены на не сделавших ничего худого, но доставят им венцы, – не только не дадут в себе место унынию, но еще исполнятся радости (прп. Исидор Пелусиот , 61, 331). Источник. Многие казавшиеся мужественными и благородными не вынесли даже приражения и первого удара искушений. Почему обличенные, что, только по-видимому, а не самым делом возбудили в зрителях мнение о своем мужестве, поникли челом. Потому-то, как думаю, попускаются искушения на иных, мнимо великих и непобедимых, чтобы они уврачевали это о себе понятие, и обратились к смиренномудрию. Немалая польза для души истребить высокое о себе мнение тем, которые не могут вынести, не говорю подвига, но даже испытания. Ибо побежденный, по одержании многих побед, может быть извинителен еще, а кто пал при первом на него нападении, тот представляет в себе доказательство крайней немощи, лучше же сказать – лености (прп. Исидор Пелусиот , 62, 168). Источник. ...Искушения доставляют часто душе избавление и освобождение от мучительных и грубых страстей. Ибо как в рассуждении трех отроков, огонь не только не коснулся их самих, но послужил к разрешению уз, пределом своей деятельности возымев истребление железа, так и искушения, пресекая леность и возводя к трезвенности, многих людей освобождают от уз греха (прп. Исидор Пелусиот , 62, 184). Источник. |
| Силен и изобретателен враг человечества на то, чтобы очаровывать, то лестью, то лжеумствованиями, особенно когда ведет брань не прямо (иначе не скоро мог бы взять в плен), но часто под видом дружбы скрывает яд блуда; как, возводя человека до равенства с Богом, привел в состояние, в котором он бедственнее бессловесных, не только лишил его преимуществ, какие имел, но и снабдил недостатками, которых у него не было, разумею: поты и труды, смерть и тление. Но поскольку многие им уловляемые показали, что осадные его орудия бездейственны, то, в ком достанет благоразумия и кто помышляет о спасении, надлежит тому преследовать все его хитрости и, сколько можно, оберегаться, наипаче, когда уловляет он, прикрываясь дружбою, ибо тогда бывает неуловим и непреоборим (прп. Исидор Пелусиот , 62, 160–161). Источник. ...Диавол поражениями еще более раздражается, не вступает в борьбу прямо, в которой легко был бы препобежден, но, надев личину дружбы, многократно побеждавших запинает и, обольстив мыслью, что никогда не будут побеждены, расслабив же трудом, истощив весь их запас, потом уже ввергает их в бездну непотребства... (прп. Исидор Пелусиот , 62, 227). Источник. ...Надлежит не вперед откладывать, но делать, потому что не знаем и времени кончины, и злоухищрений диавола, какие строит против нас, отвлекая всегда от настоящего и заставляя мечтать о будущем. Поскольку знает, что мы, люди, живем настоящим, а будущее для нас сомнительно, то ополчается на нас и, обманывая в настоящем, поставляет на вид будущее и низвергает в пропасть поверивших ему и рассуждающих, что нынешний день всегда будет для них настоящим; почему потребное для дела время губя на безделье, находят все для себя благовременным. Ибо время не ждет замедлившего... (прп. Исидор Пелусиот , 62, 372). Когда в дружине есть целомудрие, благопокорность, чинность и воинская доблесть, тогда делается она страшной для противников, и, по своей отважности, нередко воздвигает победные памятники, между тем, как враги обращаются к просьбам и ходатайствам. Посему, когда тому же самому должно быть у нас с демонами, однако же не бывает, потому что ополчаемся мы, не против них друг с другом, но с ними друг против друга, удивляться должно не тому, что бываем побеждены, но паче тому, что, не делая ничего необходимого для побеждающих, желаем победить (прп. Исидор Пелусиот , 62, 403). Источник. |
| ...Мы непоколебимо должны быть уверены, что в мире вовсе ничего не бывает без Бога, но что все происходит или по Его воле, или по Его попущению; именно все доброе совершается по Его воле и с Его содействием; противное же сему бывает только по Его попущению, когда покровительство Божие, оставляя нас за нечистоту и ожесточение сердца, попускает тиранствовать над нами диаволу или бесчестным плотским страстям (прп. авва Пафнутий, 56, 222). ...Оскорбления наши не охлаждают Его попечения о нашем спасении; неправды наши не отвлекают Его от главного намерения. Он непрестанно покровительствует нам и так любит создание Свое, что Промысл Его не только сопутствует нам, но еще непрестанно предваряет нас (прп. авва Херемон, 56, 407). Источник. Кормилица, прежде нежели дитя станет ходить, носит его на руках, а когда приходит время ходить, учит его ходить, сперва поддерживая за руки, потом приучая ходить одного, впрочем, наблюдая, чтобы не упало; когда же вырастет, то для укрепления сил позволяет бороться со сверстниками или переносить соразмерные силам тяжести. Так и Отец Небесный иных носит на руках, иных оставляет собственному произволу для упражнения сил, впрочем, так, что всегда вспомоществует труждающемуся, слышит призывающего, не оставляет ищущего Его, иногда избавляет от напасти и незнающего (прп. авва Херемон, 56, 416). Источник. От Божественного Промысла зависит – оказать помощь пловцам, а дел пусть требует каждый сам от себя. Посему и мы, зная, что Божественною десницею дано естеству стремление к добродетели, привнесем от себя труды. Ибо таким образом достигнут будет счастливый конец (прп. Исидор Пелусиот , 60, 280). Источник. Когда действует сила Божия, да не имеет место вопрос: как? Ибо хотя многое и бывало, и бывает выше естества и последовательности помыслов, однако же нет ничего выше Бога, зиждущего все удобно и сверх ожидания (прп. Исидор Пелусиот , 62, 99). Источник. Не все, что кажется нам полезным, приносит непременно пользу. Многие, победив многих, им нимало не повредили и себя привели в худшее положение. Почему и полагал я, что погрешил против истины сказавший: «Блажен тот, у кого лук заботливости, когда ни захочет, выпадает». Если бы он был мудр, надлежало бы ему сказать: «Блажен тот, у кого лук заботливости, где полезно, выпадает». Ибо многие, успев в делах славных и достойных соревнования, сим самым побудили себя на дела злые. Они, высоко думая о делах прежних, смелее приступили к последним. А многие, не имев успеха, к собственной пользе обучились не решаться на дела труднейшие. Посему, так как знать и подавать полезное принадлежит Божественному Промыслу, то у Него будем просить сего, а что дано нам, то возлюбим, хотя бы казалось оно нам и неполезным (при. Исидор Пелусиот , 62, 182–183). Источник. |
| Славолюбивый не то же, что тщеславный. Один, упражняясь, а другой не упражняясь в добродетели, уловляет славу; один желает принадлежащего, а другой непринадлежащего ему уважения; один величается собственною красотою, а другой готов украшаться чужою; один высоко думает о собственных своих сокровищах, а другой – о сокровищах, нисколько ему не принадлежащих; одному желательно, чтобы почитали его по праву, а другому – чтобы и без права; посему первый если и не совершен (ибо надлежит упражняться в добродетели, и не желать себе славы), но лучше другого и дальше отстоит от него, нежели насколько славолюбивый ниже совершенного; лучше же сказать, если надлежит выразиться точно, несправедливо славолюбивого сравнивать с тем, кто не сделал ничего доброго, но присвояет себе славу сделавшего, справедливее же сравнивать с тем, кто и сделал доброе, и пренебрег славою сделавшего (прп. Исидор Пелусиот , 62, 354). Помысла славолюбия трудно избежать, кажется, потому что все, что ни делает человек к искоренению его, оказывается началом другого славолюбия. Посему тех, которые не имеют добрых дел, не желают прославляться, как неудобоизлечимых должно учить, говоря: «упражняйтесь в добродетели, и тогда ищите славы»; а тех, которые гордятся делами, но и славы не пренебрегают, как удобоизлечимых должно учить, говоря: «важнее будут и добрые дала, когда будете пренебрегать славу, которая и пасть стыдиться, и устоять не в состоянии, но легко может обратиться в ничто. Ибо хотя приличного себе ищет, однако же этому еще не время. Придет время, когда воссияете, как солнце». А тех, которые выше славы человеческой, должно прославлять, как любомудрых (прп. Исидор Пелусиот , 62, 396). Что слава мира сего – лилия, т. е. цветок, распускающийся почти на один день, а слава добродетели неувядаема и нескончаема – это подтвердит всякий, не лишенный разума и доброго смысла. Если же многие домогаются мирской славы и пренебрегают добродетель, то сие нимало неудивительно, потому что и больные отказываются от здоровых снедей, находят же приятность в снедях вредных для здоровья; а похотливые жене целомудренной предпочитают наложницу. Но здравомысленным надлежит заимствовать суждения не у больных, а у здоровых (прп. Исидор Пелусиот , 62, 470). |
| ...По причине многих и разнообразных болезней человеку, во-первых, трудно сознать в себе болезнь, а потом, и дознав это, доведаться, какое пригодно врачевство. Не всем пригодны одни и те же пособия, не все излечиваются одним и тем же: что принесло пользу одному, то повредило другому, и пригодное другому, повредило опять иному... Руководимые словом не уцеломудриваются примерами; но один тем, другой этим приводятся в лучшее состояние. Имеющие нужду в бодце не терпят узды; а ленивые и неудобоподвижные к добру возбуждаются словесным ударом, но более надлежащего горячих и неудержимых, подобно молодым коням, уносящимся за пределы поприща, полезно сдерживать и останавливать. Одни уцеломудриваются похвалами, другие – порицаниями, если те и другие будут благовременны; но противоположные выйдут последствия, если они будут не вовремя. Одни уступают увещанию, другие – выговору. Одни, обличаемые в собраниях, а другие, вразумляемые втайне, изглаживают свои недостатки: ибо одни, уцеломудриваемые всенародным выговором, пренебрегают обыкновенную беседу вдвоем; а другие, всенародными обличениями доводимые до того, что отлагают и стыд, таинственностью и сострадательностью выговора приобучаются к благопокорности. Над одними надлежит во всем наблюдать, – и именно над теми, которых мнимая скрытность, так как о ней стараются, надмевает мыслию, что они мудры; а в других надобно не обращать на иное внимания, чтобы от частого раздражения не дошли до нечувствительности, и напоследок не сделались во всем неудержимыми, отвергнув самое сильное врачевство при убеждении – стыд. На иное надлежит даже и гневаться, не гневаясь в действительности, иное презирать, не презирая внутренне, от иного отказываться, не отказываясь самим делом; иных врачевать снисходительностью, других – отлучением; над одними одерживать верх, а другим, смотря, что кому полезно, по-видимому, уступать над собою победу. Итак, поскольку столько недугов и пособий, и не все уступают одному и тому же, а, напротив, иным возбуждаются к худшим проступкам, кто, не просветив души Божиим Духом, в состоянии будет все узнать, и на все иметь достаточные силы? (прп. Исидор Пелусиот , 62, 56–57). Источник. |
| ...Иди средним путем добродетели; потому что излишества и недостатки, отводя от пути прямого, оканчиваются пороками (прп. Исидор Пелусиот , 61, 326). Источник. ...Ищи добродетели, избавляющей от всего худого. Если она требует потов и трудов, то не бегай ее за это, но возлюби наипаче, рассуждая, что и во всем прочем приобретенное потами и трудами, даже и малое что-либо, вожделенно; а доставшееся само собою, даже великое что-нибудь, пренебрегается (прп. Исидор Пелусиот , 61, 327). Источник. Кто упражняется в добродетели, тот имеет светлый венец. А кто преуспевает, не признавая себя преуспевшим, за это самое расположение имеет еще более светлый венец. Ибо равняется преспеянием – преуспевшему не признавать себя преуспевшим. Лучше же сказать, когда есть такое расположение, и малые преспеяния делает оно великими; а когда его нет – и великие преспеяния умаляются. Посему кто хочет преспеяния свои сделать великими, тот не признает их великими, и тогда будут велики (прп. Исидор Пелусиот , 61, 365). Источник. ...Подвижник добродетели в самом подвиге обучается добродетели, и дознает некоторым образом, что она всего полезнее, всего благоприличнее, всего более охраняет нас, и узаконена на пользу (прп. Исидор Пелусиот , 61, 472). Источник. Как светильник, показавшись в безлунную ночь, сам собою обращает к себе взоры, так и добродетель, против воли обладающих ею, обыкновенно озаряет всех (прп. Исидор Пелусиот , 62, 73). Источник. Добродетель... есть достояние божественное, богоугодное, блаженное, бессмертное, непрепобеждаемое забвением. Ибо славна у людей, и приснопамятна у Бога... (прп. Исидор Пелусиот , 62, 137). Источник. ...Бегите же вослед добродетели, она сильна на то, чтобы держащихся ее умудрить и соблюсти в приличном состоянии. Она часто и в глазах, которые смотрят как-то кротко и тихо, показывает, что внутри есть ум, исполненный смиренномудрия (прп. Исидор Пелусиот , 62, 149). Источник. ...Одно только богатство добродетелей безопасно сохранит при себе приобретший оное... (прп. Исидор Пелусиот , 62, 159). Источник. |
|
|
