| Бар-Кохбу многие иудеи ошибочно приняли за Машиаха, разочарование было духовной катастрофой, и чтобы как-то поддержать народный дух, раввины предложили идею, очень похожую на христианскую: страдание Мессии было предсказано пророками, но это страдание лишь приуготовляет приход Мессии-Царя. В порядке вольного размышления можно предположить, что предпосылки к такому ходу мысли могли возникнуть гораздо раньше, в эпоху римской оккупации, когда прихода Мессии ждали, но сомнения в политическом и военном успехе были чрезвычайно сильны. И если Филипп был знаком с этой концепцией, то вполне мог узнать в Иисусе, сыне Иосифа, даже и будущего страдальца за народ! Тщательно смотреть по сторонам Впрочем, вернемся с зыбких песков гипотез к тексту Евангелия. Еще один эпизод с его участием — Ин. 12; 21-24: «Из пришедших на поклонение в праздник были некоторые Еллины. Они подошли к Филиппу, который был из Вифсаиды Галилейской, и просили его, говоря: господин! нам хочется видеть Иисуса. Филипп идет и говорит о том Андрею; и потом Андрей и Филипп сказывают о том Иисусу. Иисус же сказал им в ответ: пришел час прославиться Сыну Человеческому. Истинно, истинно говорю вам: если пшеничное зерно, пав в землю, не умрет, то останется одно; а если умрет, то принесет много плода». Греки обратились к Филиппу — а это значит, что он знал греческий язык! С этого прихода греков начинает «прославляться Сын Человеческий» — уже не Он идет с проповедью по городам и весям, а язычники сами устремляются к Нему, да не за конкретным исцелением, а вообще — потому что хотят Его видеть. И проводником их к Нему становится Филипп. (И кстати, здесь Христос связывает Свое прославление еще с одним пророчеством о Своей скорой крестной смерти. Так что предыдущее наше размышление все же может иметь в себе долю истины…) Когда мы в последний раз в Евангелии встречаем апостола Филиппа, он просит Спасителя показать им, Своим ученикам, Бога: «Господи! покажи нам Отца, и довольно для нас» (Ин.14:8). И в ответ слышит краткое изложение учения о Троице: «Видевший Меня видел Отца… Слова, которые говорю Я вам, говорю не от Себя; Отец, пребывающий во Мне, Он творит дела… Я умолю Отца, и даст вам другого Утешителя, да пребудет с вами вовек, Духа истины, Которого мир не может принять, потому что не видит Его и не знает Его; а вы знаете Его, ибо Он с вами пребывает и в вас будет. Не оставлю вас сиротами; приду к вам» (9-10, 16-18). |
| благословен Царь, грядущий во имя Господне! мир на небесах и слава в вышних! (Лк. 19, 38). По объяснению архиепископа Феофилакта, последние слова означают вот что: «Прежняя вражда, которую мы имели с Богом, прекращена. Ибо не было на земле Царя-Бога. А теперь, когда Бог грядет по земле, поистине мир на небесах, и потому слава в вышних, так как и Ангелы прославляют то единение и примирение, которое даровал нам едущий на осле Царь-Бог». В то время Иерусалим наполнен был несметными толпами евреев, пришедших на праздник пасхи. Там были и свидетели воскрешения Лазаря, которые, будучи сами поражены этим чудом, не могли не говорить о нем. Они свидетельствовали всенародно, что Иисус вызвал из гроба Лазаря, воскресив его из мертвых. Весть эта быстро разнеслась по городу, и когда народ увидел Иисуса, спускающегося с горы, то вышел к Нему навстречу с пальмовыми ветвями. В полной уверенности, что давно ожидаемое спасение и избавление народа еврейского наконец-то настало, что вот-вот Грядущий к ним Сын Давидов объявит Себя Царем Израилевым и спасет их от римского ига, они восторженно кричали: «Спасение! Спасение! Благословен грядущий во имя Господне наш Царь, Царь Израилев! Благословенно наступающее царство отца нашего Давида! Осанна в вышних!» Слово осанна означает спасение. Евреи употребляли его как восклицание, выражавшее радость при торжественных случаях, подобно нашему ура; поэтому выражение осанна в вышних (Мф. 21, 9): означает желание, чтобы крики радости и восторга были слышны не только здесь, на земле, но и в вышних, на небе, там, где Бог (Епископ Михаил. Толковое Евангелие. 1. С. 397). В сопровождавшей Иисуса толпе были и фарисеи. Но они не приветствовали восторженными криками грядущего Царя-Мессию; злобой на Него кипели их ожесточенные сердца; они готовы были бы тут же растерзать Его, но боялись народа, который был за Него, и потому, отложив до времени исполнение приговора синедриона, чувствуя свое одиночество в этой восторженной толпе, они нашли, однако, нужным предупредить Иисуса, что такое народное движение может перейти в волнение, в восстание против законной власти римлян, и повлечет за собой ужасные последствия. Подойти близко к Иисусу было невозможно; и вот, они |
| Блж. Иероним отказывается здесь истолковывать греческий текст по его запутанности. востани и пойд, к н сей покой: нечистоты ради, 10. Встаньте и уходите, ибо страна сия не есть место покоя; за нечистоту она будет разорена и притом жестоким разорением. Стих 10 снова читается различно; его вторая половина отнесена греками к 11-му. Здесь пророк решительно предсказывает переселение, причем, по примеру других священно-провидцев, представляет дело как бы совершившимся и выпроваживает жителей вон. «Место покоя» имеет особенное значение в сознании евреев; слова Апостола о том, что для них еще не настало истинное субботство, указывают на то ( Евр. 3:17–4:14 ), что под этим словом и праздником иудеи разумели идеальную самоудовлетворенную жизнь. Апостол, как и Михей, объясняет, что она заключается не в обетованной земле, не в праздновании седьмого дня, а в исполнении слова Божия. Именно по Втор. 12:9 этим же словом означается обетованная земля (минуха), т. е. земля покоя (ср. Нав. 1:13 и Пс. 94:11 ). Народ Мой стал врагом, а земля покоя перестала быть ею. Подобное противопоставление у Осии ( Ос. 1 ) «ло амми» – «не Мой народ». Дальнейшие слова этого стиха в русском переводе относятся к земле, а в славянском – к людям, и потому глагол стоит во 2 лице мн. числа. Вообще в этом отрывке идет противопоставление терминов уже не географических, а философских – Бог , народ, покой; указывается, что как там, так и здесь содержание этих священных понятий совершенно исчезло из народного сознания. прогнастес ни кимже гоними: духъ постави лжу, искапа въ и и будетъ, капли сихъ, 11. Если бы какой-либо ветреник выдумал ложь и сказал: «я буду проповедовать тебе о вине и сикере», то он и был бы угодным проповедником для этого народа. Стих 11 различно читается почти всеми древними переводчиками и толкователями, да и немногими, одинаково читающими, изъясняется различно. «Если ветреник выдумал ложь и сказал…» Славянское: «Прогнастеся никимже гоними: дух постави лжу…» Первые три слова этого стиха славянские соединили с последними предыдущего, который кончается разорением великим; последнее слово Семьдесят толковников вместо глагола «марац» производили в искажении от глагола «халац» – «удалять» и читали прогнастеся. |
| Богоявление I. Каков смысл праздника? Праздник Богоявления, или Крещения Господня, – одни из самых чтимых в православной Церкви, по крайней мере в Русской: народа в храмах бывает столько, что обычно люди стоят еще и на дворе. А когда бывают крестные ходы на реку, то прибавляются еще тысячи. А впереди несут крест, иконы, хоругви. И освящают воду. Отчего это? Ведь почти все не отдают себе отчета, в чем смысл праздника, почему такое торжество? Даже и мы, проповедники. Припоминаю из прошлой моей жизни весьма характерный факт. Я был ректором Духовной семинарии. Инспектор, иеромонах И., назначен был очередным проповедником в кафедральном соборе. Готовя свое слово, он никак не мог найти удовлетворявшей бы его темы. Приходили мысли о смирении Господа пред Иоанном Крестителем, а следовательно – и о необходимости смиряться и нам… Помнилось, вероятно, школьное объяснение – об открытом Господом, доселе неизвестным народу, общественного служения Его; этого не знал даже сам Предтеча: в Евангелии говорится про фарисеев: стоит среди вас Некто, которого вы не знаете ( Ин. 1:26 ). И даже про самого себя Креститель говорит: я не знал Его, то есть лично, до крещения; но для того я и пришел крестить Его в воде, чтобы Он явлен был Израилю (ст. 31), то есть еврейскому народу; и вторично говорится: я не знал Его; но Пославший меня крестить Его в воде сказал мне: на Кого увидишь Духа, сходящего и пребывающею на Нем, Тот есть крестящий Духом Святым. И я видел и засвидетельствовал, что Сей есть Сын Божий (ст. 33–34). Да, этот смысл свидетельства Иоаннова имел больше значения для отца инспектора. Но и он не удовлетворял его. Ведь народ и ученики почитали Крестителя большим, чем Христа: того уже знали как необычайного, невиданного пустынника, к тому уже шли народные массы исповедовать свои грехи и креститься. А о «Плотнике из Назарета» они ничего подобного не знали; знали некоторые, что Он – сын такого же плотника Иосифа ( Мф. 13:55 ), что Он – Сын Марии ( Мк. 6:3 ), – и только! Можно было бы припомнить про 12-летнего Отрока, изумлявшего в Иерусалиме ученых старцев Своими ответами и вопросами (см.: Лк. 2:41–50 ). Но то уже было 18 лет тому назад, и едва ли теперь кто-нибудь знал и помнил даже имя Его. Да и теперь знали ли Его имя? Ведь креститься к Иоанну приходило множество людей. |
| Будем же следовать призывам святых отцов. Только тогда православная вера будет сиять в наших сердцах, в наших душах, а Церковь радоваться о своих верных чадах, радоваться тому, что мы не скрыли от мира таланта истинной веры, не променяли ее на «чечевичную похлебку» мирских заблуждений или – еще хуже – каких-либо лжеучений, продав свое православное «первородство». И как возрадуются о нас святые отцы, если мы будем ходить по их стопам, со всей ревностью храня и защищая истины веры Христовой, принятой нами от них. Тогда и мы обретем покой в наших душах, ибо только все истинное, благое и доброе дает удовлетворение душе и приносит мир в сердце. Пусть же святоотеческий огонь горит в нас и впредь, просвещая нас и защищая от «тьмы внешней» нашу родную православную веру – на всех путях нашей жизни. Аминь. Святой Дух– Утешитель (Из слов в Неделю Пятидесятницы) (1949,1950,1951,1952, 8 июня 1954 г.) Во имя Отца и Сына и Святаго Духа! Вспомним сегодня, возлюбленные братие и сестры, о том, как Господь наш Иисус Христос, возносясь на небо, заповедал Своим ученикам и апостолам не отлучаться от Иерусалима, а ждать обетования Отча – обещанного/(уха Святаго, Которого Он пошлет им от Отца. Апостолы, послушные своему Божественному Наставнику, исполнили эту заповедь вознесшегося Господа. И вот, повествует дееписатель, в последний день праздника ветхозаветной Пятидесятницы, когда все они были единодушно вместе, внезапно сделался шум как бы от несущегося сильного ветра, вдруг наполнивший дом, в котором они находились. И явились им как бы огненные разделяющиеся языки и почили по одному на каждом из них. И исполнились все благодати Духа Святаго и начали говорить на иных языках – как Дух давал ИМ провещевать (ср.: Деян 2,1–4 ). Присутствовавшие тогда на празднике в Иерусалиме представители самых разных народностей – парфяне и мидяне, жители Месопотамии, Каппадокии, Понта, Асии, Фригии и Памфилии, критяне, аравитяне и многие другие – удивлялись: как эти галилеяне, простые рыбаки, говорят на наших языках о великих делах Бо- жиих ( Деян 2,11 )? И зрелище поистине было удивительное! Чудо поразительное! |
| Буквальная точность оказывается неважна там, где совпадает главное. Видимо, именно по этой причине мы спокойно относимся к тому, что все четыре Евангелия, канонизированные Церковью , были написаны совсем не на том языке, на котором общались Иисус и апостолы. Новозаветная Церковь начинает свою жизнь с события Пятидесятницы, когда преодолен был языковой барьер, возникший еще при вавилонском строительстве, и было восстановлено свободное общение между народами. Но как именно он был преодолен? Человечество вовсе не заговорило на одном-единственном языке, как можно было бы ожидать, и люди разных народов не обрели способность понимать некий священный, общий для них язык. Напротив, апостолы говорили на привычном им арамейском, но все, кто собрался на праздник в Иерусалим, услышали речь на своем родном языке: «Как же мы слышим каждый собственное наречие, в котором родились: Парфяне, и Мидяне, и Еламиты, и жители Месопотамии, Иудеи и Каппадокии, Понта и Асии, Фригии и Памфилии, Египта и частей Ливии, прилежащих к Киринее, и пришедшие из Рима, Иудеи и прозелиты, Критянеи Аравитяне, слышим их, нашими языками говорящих о великих делах Божиих?» ( Деян. 2:8–11 ). Лука, по-видимому, специально перечисляет так много разных народов и даже отдельных групп людей, чтобы нельзя было сказать, будто апостолов понимали только иудеи, или только эллины, или только носители родственных языков, или только люди определенной культуры и т. д. Нет, проповедь Евангелия стала открытой для всех людей без исключения, и, что принципиально важно, для каждого она звучит на его родном языке. Идеал Пятидесятницы навсегда сохранился в Церкви, хотя на практике, разумеется, далеко не всегда христиане старались ему следовать. Например, в начале XIX в. президент Академии наук и министр народного просвещения (!) адмирал А.С. Шишков настаивал на том, что Библия в принципе не должна переводиться на языки народов империи, включая русский, – вместо этого все желающие ее прочесть должны в достаточной степени овладеть церковнославянским 37 . Этот проект был абсолютно утопичным (если «друзья степей калмыки» и «ныне дикие тунгусы» не владели тогда даже русским, кто бы обучил их славянскому?), но тем яснее становится, насколько неприятной для адмирала была сама идея, что невежественные инородцы услышат Евангелие на родном языке. |
| В духе Евангелия, по намерению Церкви и по указанию современных потребностей жизни последуем за ходом притчи. Два человека вошли в храм помолиться: один фарисей, а другой мытарь. Время, в которое жил на земле Господь наш, во многих отношениях было не похоже на наше время. Тогда все в Иудее ожидали Христа и все были на страже своего спасения. Вера, богослужение и жизнь богоугодная делались нераздельными предметами всеобщего и самого живого внимания. Слова грешник и праведник не были тогда принимаемы только к сведению, как теперь. И для правды, и для греха было внешнее свидетельство, не всегда верное, но потому именно и вызывающее против себя строгий приговор Иисуса Христа. Фарисеи были учители народные, указатели праведности и греховности поступков людских, и по возможности сами представляли в себе образец праведников. Мытари по условиям жизни своей казались менее всех других подходившими под мерило праведности. Таково было положение дела, вызвавшее притчу Господню. Возвратимся к ней. Вот оба — и мнимый праведник, и мнимый грешник — вошли, говорит Господь, в храм помолиться. Остановимся пока на этом. Еще оба молитвенника для нас хороши, равно достойны уважения. Их обоих привлекло в церковь желание помолиться. Один переполнен был сознанием своей добродетели и спешил поблагодарить за то Бога, другой подавлен был чувством своей греховности и спешил испросить себе милости у Бога. Блаженное и боголюбезное дело все крайности жизни сводить к одной середине — молитве! Фарисей, став, молился сам в себе так… Мытарь же, стоя вдали, не смел даже поднять глаз на небо; но, ударяя себя в грудь, говорил. Пока еще нет повода осудить фарисея и оправдать мытаря, займемся выводом уроков из того, что говорит Евангелие. Приятно видеть, как храм Божий служит общим местом соединения всех верующих в единого Бога и принадлежащих к единому богоустроенному братству. В этом отношении наше время не разнится от времени Христова. Наш храм, как и храм ветхозаветный, устройством своим подает повод стать молящимся в нем одним на главном месте, другим издалеча. В этом мы опять сходимся с древними временами. Но в христианском храме, где с одной стороны должна быть воссылаема вечная и всем общая хвала Богу за тайну искупления нашего, вследствие которого все мы не таковы, как прочие люди: неверующие, лжеверующие, суеверные и т. п.; а с другой, от всех уст должно слышаться покаянное слово мытаря, оправданного и поставленного нам в пример Господом нашим; в таком храме должно бы, по-видимому, исчезать различие мест ближнего и далекого, фарисейского и мытарского… Между тем, различие это заметно. Христианский алтарь окружается обыкновенно именитостью, сановитостью, убранством и пышностью, а издалече стоит бедность, дряхлость, худородность… |
| В Иерусалим по случаю приближающегося праздника Пасхи, во множестве стекался народ. Все говорили о новом великом чуде Господа – воскрешении четверодневного Лазаря и, зная определение первосвященников убить Его, спрашивали друг друга: «как думаете, придет-ли Он на праздник». Слышно стало, что Господь не далеко, в Вифании. Многие хотели пойти туда, чтобы посмотреть на Него и на Лазаря. А первосвященники положили, чтобы вместе с Иисусом умертвить и Лазаря. Среди такого волнения в народе вдруг разносится молва, что Спаситель идет в Иерусалим. Мгновенно является в народе желание торжественно встретить Его, как царя. И множество народа, взяв пальмовые ветви, вышли навстречу Господу. Господь добровольно и торжественно шел в Иерусалим, несмотря на злой умысел врагов Своих. Достигнув селения Вифагии, Он послал туда двух учеников, и они привели к Нему ослицу и молодого осленка, положили одежды на осленка, и Господь сел поверх их. Ослица шла позади. Тут встретились с Ним евреи, пришедшие из Иерусалима, и стали постилать свои одежды по дороге, а другие резали ветви с деревьев и постилали по дороге. Идя впереди и сопровождая Господа, народ восклицал: «Осанна (даруй спасение, помоги Господи) Сыну Давидову! Благословен Грядый во имя Господне! Осанна в вышних» (да услышат клик нашей радости и вопль нашей мольбы на небесах!) При этом все радостно вспоминали и рассказывали друг другу о чудесах, совершаемых Господом. Но среди всеобщей радости Господь был печален. Когда с Елеонской горы открылся Иерусалим, то Он прослезился и сказал: «о, если бы ты, хотя в этот день, узнал, что служит к миру твоему! Но это скрыто от глаз твоих. Вот придут дни, когда враги твои разорят тебя, побьют детей твоих и не оставят в тебе камня на камне за то, что ты не узнал времени посещения твоего». В Иерусалиме Господь направил шествие к храму и, вступив в него, изгнал всех торгующих там. После сего приступили к Нему слепые и хромые, и Он исцелил их. Между тем со стороны начальников иудейских употреблены были все усилия, чтобы утишить народное волнение, и народ, боясь начальников, замолчал. Но они никак не могли остановить детей, которые и в стенах храма продолжали восклицать: «осанна Сыну Давидову!» Слыша эти восклицания и видя чудеса Христовы, первосвященники в негодовании сказали Господу: «слышишь-ли, что они говорят?» Господь ответил им: «разве вы никогда не читали: из уст младенцев и грудных детей Ты у строил хвалу» ( Пс. 8:3 ), и, прорекая о дне Своих страданий, прибавил: «если и они умолкнут, то камни возопиют» ( Лк. 19:40 ). |
| В Константинополе препразднство это заключалось в изнесении креста из палат царских в Софийский храм. Канон, составленный для этого праздника, приписывается Георгию, епископу амастридскому (Пролог. Месяц. Вост. А. Сергия. Т. 2). Иосифа Аримафейского Иосиф был член Синедриона (Map.15:43), человек благочестивый, потаенный ученик Иисусов ( Иоан.19:38 ). Св. ев. Матфей сообщает о нем следующие сведения: когда Господь Иисус предал дух Свой на кресте, «пришел богатый человек (вечером) из Аримафеи, именем Иосиф, который учился у Иисуса. Он, пришедши к Пилату, просил тела Иисусова. Тогда Пилат приказал отдать тело. И, взяв тело, Иосиф обвил его чистою плащаницею (полотном). И положил его в новом своем гробе, который высек он в скале; и, привалив большой камень к двери гроба, удалился» ( Матф.27:57–60 ). «Отсюда особенно можно видеть его мужество, говорит об Иосифе св. Златоуст, он отважился теперь на явную смерть; ибо возбуждал всеобщую против себя ненависть, когда обнаруживал свою любовь к Иисусу и дерзнул просить тело Его, и не прежде отступил, пока приял оное, – дерзнул даже не только приять тело и погребсти честно, но и положить в своем новом гробе, чем показал свою любовь и мужество». Иосиф скончался в мире. 1 Иоанн Буга или Багу был монгольским чиновником в Устюге; дозволяя себе своеволия, как и другие, подобные ему баскаки, он взял силою в наложницу себе дочь одного гражданина Марию. Народ взволновался и решился убить дерзкого баскака. По внушению других Багу принял крещение и женился на Марии. Народное волнение прекратилось. Багу, названный при крещении Иоанном, жил с своею супругою праведно и честно. 3 Эта пещера была выкопана священником Берестовской церкви, Иларионом, который, как человек строго благочестивый, любил в свободное от службы время, уединяться в пещеру для молитвы, чтении и размышлять о Боге. В 1051 году благочестивый Иларион за свою святую жизнь был поставлен киевским митрополитом, и служил при Софийском соборе. 4 Император Константин VII Багрянородный старался соблюдать во всей точности многочисленные обряды, которыми отличался двор Восточной Римской Империи и которые почитались необходимою принадлежностью императорского величия. Он написал даже особое большое сочинение «Об обрядах Византийского двора». Из этого обрядника и взято описание торжественного приема княгини Ольги в императорском дворце. |
| В любом случае необходимо быть предельно осторожным и перед посещением «народного целителя» побольше узнать о нем, разобраться в истоках его «лечебного искусства». Даже использование «врачевателем» молитв, креста и наличие в его доме икон не могут служить гарантией того, что перед вами подлинный врач, а не шарлатан, или, что еще хуже, – сатанист. Конечно, всегда лучше посоветоваться со своим духовником о намерении посетишь такого «целителя». Вспомните слова Спасителя: Многие скажут Мне в тот день: Господи! Господи! не от Твоего ли имени мы пророчествовали? и не Твоим ли именем бесов изгоняли? и не Твоим ли именем многие чудеса творили? И тогда объявлю им: Я никогда не знал вас; отойдите от Меня, делающие беззаконие ( Мф.7:22-23 ). Дар исцелений дается очень немногим православным людям за подвижничество, святую жизнь и по особому Божиему определению. На подвиг исцелении, а особенно изгнания злых духов, священник получает обязательно благословение старцев и церковной иерархии, которые подтверждают Божественное происхождение этого дара у человека. Множество суеверий и предрассудков вошло и в нашу церквно-приходскую жизнь. О ней очень точно писал профессор А. Ч. Козаржевский, большой знаток церковной жизни. Прислушайтесь к его словам: «Довоенные прихожане в большинстве своем успели получить минимум духовных знаний еще до 1917 года, хорошо знали церковную службу и были свободны от предрассудков, получивших теперь распространение: свечи передавали не только через правое плечо, не протягивали сложенных ладоней при словах «мир всем», не различали «добрых» и «сердитых» икон Божией Матери, не ставили свечей к иконам только ради достижения каких-то конкретных милостей свыше, не ходили всем скопом с неверующими на кладбище в первый день Пасхи, зная, что для поминовения усопших Церковь установила Радоницу. Верующая интеллигенция не совмещала христианских убеждений с антихристианской мистикой – астрологией, теософией, рерихианством и прочими учениями. В храме стояли спокойно, в голову не приходило расхаживать, расталкивая людей. Не было в обычае посещать разные храмы, особенно по праздникам. Держались своего прихода, хорошо знали друг друга, у каждого было привычное место молитвы. В храме царила атмосфера доброжелательности: никому не делали замечаний, злобно не шипели на женщин с непокрытой головой. Обслуживающий персонал не был на «короткой ноге» со святыней, не вел себя нарочито по-хозяйски, не портил настроения верующим грубыми окриками». |
|
|
