| Иоанн I возвратился со своей паствой на Кипр. Однако упоминание в архиепископском титуле Нов. Юстинианы сохранилось до наст. времени. Несмотря на то что нек-рые мон-ри бесследно исчезли в результате араб. нападений на остров (напр., обитель Симвулу, пострижеником к-рой был еп. Феодор Пафосский), монашество, имевшее глубокие корни на Кипре, продолжало существовать и развиваться. А. И. Дикигоропулос считал, что в период арабо-византийского совместного владения островом (кондоминиум) на Кипре действовало 18 мон-рей (Ibid. P. 274-276). Но Р. Браунинг, признавая, что число кипрских мон-рей было велико, сомневается, можно ли считать монастырскими постройками все руины церковных зданий периода кондоминиума ( Browning. 2005. Σ. 286). О кипрском монашестве говорится в ряде письменных источников. Среди участников Вселенского VII Собора (787) был Каллист, «игумен разных монастырей Кипра» ( Mansi. T. 13. Col. 153). В Житии свт. Димитриана Хитрского († 913) упоминается мон-рь прп. Антония Великого, насельником к-рого был этот святой ( Gr é goire. 1907. S. 224), а в Житии прп. Константина из иудеев (между 886 и 912) - безымянные монахи и мон-ри на Кипре в IX в. (ActaSS. Nov. T. 4. P. 635-636; Житие прп. отца нашего Константина, что из иудеев. Житие св. исп. Никиты, игум. Мидикийского/Пер., сост., автор ст.: Д. Е. Афиногенов. М., 2001. С. 33-34). Совпадение названий нек-рых кипрских мон-рей с названиями известных малоазийских обителей (Агрос, или Мегас-Агрос, близ Кизика - Агрос в Пицилье на Кипре; Кафарский мон-рь в Вифинии - Кафарский мон-рь близ Ларнакас-тис-Лапиту; лавра Стилос на Латрской горе - мон-рь Стилос на п-ове Акротири) дает повод предполагать, что они были основаны монахами из М. Азии ( Dikigoropoulos. 1965/1966. P. 273), спасавшимися на Кипре от гонений в период иконоборчества (726-787, 815-843). Эта ересь не возобладала на Кипре и мн. сторонники почитания икон нашли прибежище на этом острове (Житие прмч. Стефана Нового: Vita S. Stephani Junioris//PG. 100. Col. 1117; «Малый Апологетик» К-польского патр. Никифора I: Niceph. Const. Apol.//PG. 100. Col. 837; Житие прп. Петра Атройского: Laurent V. La Vie merveilleuse de saint Pierre d " Atroa. Brux., 1956. P. 101. (SH; 29)), а другие были сосланы туда ( Theoph. Chron. P. 445). На Кипре также укрывались гонимые мусульманами христиане Сирии, Палестины и Египта (Ibid. Р. 499). |
| Восстановление иконопочитания в 843 г. не внесло существенных изменений в к-польское богослужение, к-рое следовало традиции, сформировавшейся в иконоборческий период. Центральное место в литургической традиции послеиконоборческого периода заняло монашеское богослужение, регламентировавшееся студийским Синаксарем и его редакциями (см. ст. Студийский устав ). Его развитие определяло и характеризовало развитие визант. богослужения в целом. Стабильность и относительная унифицированность студийской богослужебной традиции поддерживали стабильность гимнографических жанров послеиконоборческого периода (главные из к-рых - канон, стихира , тропарь). Во 2-й пол. IX в. был сформирован корпус гимнографических текстов послеиконоборческого периода. Все гимнографические тексты с седмичным кругом богослужения вошли в Октоих . Тексты годового подвижного богослужебного круга образовали Триодь (впосл. разделившуюся на Триоди Постную и Цветную, или Триодь и Пентикостарий), а тексты годового неподвижного богослужебного круга вошли в состав служебной Минеи (анализ источников показал, что основным источником гимнографических текстов Минеи был послеиконоборческий к-польский агиографический Синаксарь, содержащий краткие сведения о празднуемых святых). Минеи, Триоди и Октоих, входившие в комплекс богослужебных книг, использование к-рых регламентировал студийский Синаксарь, содержали как песнопения палестинского происхождения (преподобных Иоанна Дамаскина и Космы Маюмского), так и новые песнопения, созданные прп. Феодором Студитом и др. студийскими (Иосиф († 832), Николай (IX в.), Климент (IX в.) Студиты) и нестудийскими гимнографами послеиконоборческой к-польской традиции ( Феофан Начертанный († 845), Георгий Никомидийский (IX в.), Иосиф Песнописец († 886) и др.). Минея на март. Греция. XIV в. (Cutl. 324. Fol. 171v) Минея на март. Греция. XIV в. (Cutl. 324. Fol. 171v) Визант. гимнографы послеиконоборческого периода постоянно увеличивали количество гимнографических текстов (гл. обр. канонов и стихир), посвященных тем или иным воспоминаемым событиям или же памятям святых. По образцу существовавших писались службы новопрославленным святым. Кроме того, под влиянием канонов Октоиха создавались комплекты молебных канонов Пресв. Троице, Богородице, святым, что в свою очередь стало причиной появления особых молебных канонов в Минеях, формирования Богородичника (бытующего как в виде самостоятельной книги, так и в составе Октоиха), появления цикла канонов Пресв. Троице в Октоихе и др. Однако все песнотворчество происходило в рамках уже существовавшей системы жанров. |
| Иоанн VII Грамматик 836-843 Мефодий I 843-847 Игнатий I 847-858, 867-877 Фотий I Великий 858-867, 877-886 Стефан I 886-893 Антоний II 893-901 Николай I Мистик 901-907, 912-925 Евфимий I 907-912 Стефан II 925-928 Трифон 928-931 Феофилакт 933-956 Полиевкт 956-970 Василий I 970-974 Антоний III Студит 974-980 Николай II Хризоверг 984-996 Сисиний II 996-998 Сергий II 999-1019 Евстафий 1019-1025 Алексий I Студит 1025-1043 Михаил I Керуларий 1043-1058 Константин III Лихуд 1059-1063 Иоанн VIII Ксифилин 1064-1075 Козьма I 1075-1081 Евстафий Гарида 1081-1084 Николай III Грамматик 1084-1111 Иоанн IX Агапит 1111-1134 Лев 1134-1143 Михаил II 1143-1146 Козьма II Аттик 1146-1147 Николай IV Музалон 1147-1151 Феодот II 1151-1153 Неофит I 1153 Константин IV 1154-1156 Лука Хризоверг 1156-1169 Михаил III Анхиал 1170-1177 Харитон 1177-1178 Феодосий I Воррадиот 1179-1183 Василий II Каматир 1183-1186 Никита II Мунтан 1186-1189 Леонтий 1189-1190 Досифей 1190-1191 Георгий II Ксифилин 1191-1198 Иоанн X Каматир 1198-1206 Михаил IV 1207-1213 Феодор II 1213-1215 Максим II 1215 Мануил I Харитопул 1215-1222 Герман II 1222-1240 Мефодий II 1240 Мануил II 1244-1255 Арсений 1255-1259, 1261-1267 Никифор II 1260-1261 Герман III 1267 Иосиф I Галесиот 1267-1275 Иоанн XI Векк 1275-1282 Григорий II Киприот 1283-1289 Афанасий I 1289-1293, 1303-1309 Иоанн XII 1294-1303 Нифон I 1310-1314 Иоанн XIII Гликис 1315-1320 Герасим I 1320-1321 Исаия 1323-1334 Иоанн XIV Калекас 1334-1347 Исидор 1347-1350 Каллист I 1350-1354, 1355-1363 Филофей Коккин 1354-1355, 1364-1376 Макарий 1376-1379, 1390-1391 Нил Керамевс 1379-1388 |
| Св. Косьма, епископ Маиумский (700—760 гг.), друг преп. Иоанна Дамаскина и его соученик, приемный брат. Они подвизались в обители преп. Саввы. Св. Косма составил многие каноны на дни праздничные и трипеснцы на четыре дня Страстной седмицы, песнь «Честнейшую херувим» и принимал с Дамаскиным участие в составлении песнопений Октоиха. Им также составлены каноны: на Успение Пресвятой Богородицы, Рождество Христово, Богоявление, Сретение, Пятидесятницу, Преображение, Воздвижение и на Вход Господень во Иерусалим. Преподобные Феодор (759—826 гг). и его брат Иосиф († 825—30 гг.), архиепископ Солунский, Студиты, оба исповедника за святые иконы. Они собрали все существовавшие до них песнопения Великого Поста и, добавив составленные ими трипеснцы, четверопеснцы, стихиры и тропари, таким образом составили целую книгу, получившую название Триоди постной. Преп. Феодор, кроме того, написал особый богослужебный Устав для своей обители, перешедший в русские церкви и монастыри и получивший столь же широкую известность и употребление как Иерусалимский Устав преп. Саввы Освященного. Преп. Феофан Начертанный († 843 г.), исповедник, митрополит Никейский. Был назван «начертанным» потому, что иконоборцы выжгли на его лице богохульные слова за его стойкость по защите иконопочитания. Ему принадлежит свыше 100 канонов, из коих наиболее известны: Канон на отпевание, на Преполовение Пятидесятницы, в честь Св. Духа на второй день Троицы, в неделю Православия, часть канона на Лазареву субботу и многие другие каноны и стихиры в честь разных святых. Преп. Иосиф Песнописец (810—886 гг). может считаться одним из самых плодовитых песнописцев. Им составлены каноны на будние дни седмицы в Октоихе и на другие дни памяти святых. Всего ему приписывается 175 канонов, 30 трипеснцев, 6 четверопеснцев, итого 211 церковных песнопений. Трудами преподобных Иосифа и Феофана Начертанного составлено множество канонов, дополнивших Октоих Дамаскина и он доведен до современного состояния. Св. Иоанн, епископ Евхаитский († 1100 г). составил многие каноны, в числе коих известный канон Иисусу Сладчайшему и Ангелу Хранителю, и дополнил Минеи. |
| 166 Но Газа не Константиноиоль, и самое раннее свидетельство о подобном декоративном убранстве в обряде Великой церкви принадлежит патриарху Фотию (858–867 гг., 877–886 гг.), который описывает мозаики Фаросской церкви Богоматери (дворцовой часовни, или главного святилища императорского дворца). Описываемая декоративная предметно-изобразительная программа находилась еще в зачаточном состоянии, поскольку здесь еще нет упоминания о праздничном цикле. «На самом потолке – в красочных мозаичных кубиках – изображена человеческая фигура, напоминающая Христа. Создается впечатление, что Он обозревает землю, определяя ее упорядоченное устройство и управление, – настолько художник был вдохновлен идеей передать хотя бы только посредством формы и цвета заботу Создателя о нас. В сегментах свода у самого верха полусферы изображен сонм ангелов, сопровождающих нашего общего Господа. Апсида, которая поднимается над алтарем, озарена ликом Пресвятой Богородицы, простирающей Свои пречистые руки, благословляя нас, жизнь и безопасность императора, подвиги его в борьбе с врагами. Хор апостолов и мучеников, а также пророков и патриархов заполняет всю церковь своими ликами и делает ее прекрасной…» 167 Можно говорить о том, что и ранее современники приписывали символическое значение различным частям церковных зданий Константинополя, 168 и в Св. Софии были элементы образно-декоративного искусства, 169 но широкое использование образно-декоративного искусства начинается в Константинополе только в средневизантийский период, следующий за окончательным поражением иконоборчества в 843 г., когда была разработана система иконографии, которая должна была донести внутренний смысл богослужения до тех, кому недоступны были литературные труды Германа. 170 Эти иконографические программы отражают двухъярусный символизм новой мистагогии, который мы видим у Германа: 1. космическое, небесно-литургическое вйдение, унаследованное от Максима Исповедника , и 2. «материальная», «напоминательная» схема с ее ясным, наглядным предметно-декоративным планом, последовательно, эпизод за эпизодом отражающим в росписях на стенах храма сцен истории спасения» В космической, или иерархической схеме церковь и ритуал являются образом церкви данного периода, где в процессе богослужения на находящихся в нефе нисходит небесная благодать из божественной обители (алтаря) от небесного богослужения (литургии, отправляемой там), которая, в свою очередь, предвосхищает грядущее достижение этой небесной обители (эсхатологическое), когда мы войдем в эту обитель во славе. |
| (относительно этой датировки см. выше). При этом мы вправе задаться вопросом, почему же от ее источника не сохранилось никаких следов. Попробуем взглянуть на эту проблему с другой стороны. Текст Николая Монаха ничем, по сути, не отличается от текста Энкомия Мефодия (см. выше), который, в свою очередь, является источником для «обогащенной» версии, однако он не может быть промежуточным звеном между двумя последними, так как Vita acephala содержит пересказ всех посмертных чудес Энкомия (а не только одного). С другой стороны, напрямую к Энкомию Мефодия анонимное житие восходить не может, ибо содержит переработанную версию чуда о Петре, которая предполагает промежуточный протограф, общий для нее и каппадокийского чуда. Таким образом, две этих родственных связи Vitae acephalae : с Энкомием, с одной стороны, и с каппадокийским чудом, с другой, приводят нас к выводу, что тем самым общим протографом должно было быть собрание всех трех чудес из Энкомия (но не всего энкомия вообще, так как житийная часть Vitae восходит к другой, «смешанной» традиции, см. выше). Тогда возникает возможность следующей реконструкции: в ранней несохранившейся (впрочем, это предположение наталкивается на нашу же предыдущую критику в адрес Папахрисанфу) копии Энкомия Мефодия происходит отождествление Петра Схолария с Петром Афонским, и отсюда черпает свой материал, с одной стороны, Николай Монах, а с другой, составитель сборника из трех чудес, обогативший текст сценой с тремя хлебами и именем папы. Такое «обогащение» могло произойти, например, в Риме: на это указывает не только имя папы, но и образ свт. Николая с тремя хлебами. Вспомним раннее превращение на Западе трех мешочков с золотом в три золотых шара – символ святителя, а также зафиксированную позднее традицию свт. Николая, дарящего вкусный хлеб 273 . В целом, римский элемент в чуде о Петре Схоларии обычно сводят к идее пострижения рукою иерарха-иконопочитателя. Между тем для такой возможности остается очень краткий срок, всего 9 лет: от 836 г. (основание Самарры) до 843 г. (поставление Мефодия в патриархи). Этот римский мотив мог быть порожден римской реалией, а именно соотнесением имен Петра Схолария и патрона Римской Церкви, в чьем храме тот принимает постриг. Даже если текст Энкомии написан Василием Лакедемонским (см. выше), его атрибуция Мефодию могла произойти как раз в Риме, где будущий константинопольский патриарх активно занимался агиографической деятельностью в 815–821 гг. 274 и где, вероятно, написал житие свт. Николая ( Methodius ad Theodorum ), которое за пределами Италии осталось неизвестным, но приобрело огромную популярность на Западе благодаря переработке Иоанна Диакона 275 . Не исключено, что идентификация двух Петров также произошла в Риме: постригшийся в Риме грек был отождествлен с прославившимся до 886–892 гг. (см. ниже) Петром Афонским. |
| Г. Колпакова II. Художественная культура IX–XII вв Македонский ренессанс. IX–XI вв. IX столетие стало поворотным этапом в истории византийской культуры, сыгравшим фундаментальную роль в ее последующем развитии. Перелом наметился вместе с победой иконопочитания. Под вековым периодом раскола итог подвел собор 843 г. В главном храме империи был отслужен торжественный молебен, вошедший на столетия в чинопоследование Православной церкви под именем Торжества православия. Завершение распри способствовало не только высвобождению энергии в русле положительного культурного строительства, но и в смене приоритетов. Император утрачивает свою прежнюю роль строителя культуры. Светская власть вообще во многом теряет свои позиции на общественной сцене 1 . Культурная инициатива окончательно переходит к Церкви. Именно она определяет направление, цели и средства движения. Даже внешняя политика империи более, чем когда-либо, стала зависеть от задач и планов Церкви. Культуру отныне отличают цельность и однородность. Это соответствует обретенной наконец однородности в этническом и религиозном отношениях, связанной с победой иконопочитателей и консолидацией территорий и народов империи вокруг василевсов новой Македонской династии (886–1056 гг.; ее родоначальник – Василий I Македонянин). Рисунок. См. изображение в оригинале Искусство на всех уровнях начинает отвечать требованиям повышенной серьезности. Рождается стиль, сочетающий отточенность формального художественного языка с универсализмом и доступностью в воплощении догматического смысла. Все двусмысленное и неясное было отброшено, убежденность в истинности изображаемого становится основой образа. Очищение и уточнение художественного языка определено окончательным оформлением богословия образа – иконы. Эпоху характеризует пафос возрождения. Это и возрождение иконы вообще, и возрождение старинных, разрушенных иконоборцами образов. Такие акции, как восстановление знаменитого образа Христа Халке, мозаик Хрисотриклиния в императорском дворце, икон Богородицы в апсидах храмов, приобретают подчеркнутое значение. Возрождение переживает и эллинистическое наследие, поколебленное в сакральном искусстве веком варваризации. Копируются античные манускрипты, создается свод античных авторов с иллюстрациями к ним – «Мириобиблион». Эллинизм воспринят как живой фундамент славы Византии. Происходит окончательное возвращение к старинным греческим традициям в области искусства: зрительный образ обретает безусловный приоритет над словесным, он превалирует в процессе восприятия ( Феодор Студит , описывая способности души человека к восприятию, повсюду выбирает термины, за которыми стоят зрительные понятия). Зрение вновь, как в Греции, воспринято как парадигма духовных способностей человека, и византийцы вкладывают особый смысл в понятия теория (видение), идея (буквально: внешний вид вещи), икона (образ). |
| Мефодий I (843-847). Погребение прп. Иоанникия в Антидийском монастыре в 838 г. возглавлял игум. Иосиф. Между Антидием и селением Катул находился Телайский монастырь. Близ Антидия находилась также Валейская обитель, где в 836 г. состоялась встреча преподобных Петра Атройского и Иоанникия. Над монастырем была расположена келлия Кохлия, где жил противник прп. Иоанникия - Епифаний. Вероятно, игумен Валейского мон-ря исцелил прп. Константина Синадского, к-рый был погребен здесь же (его гробница вскоре стала местом паломничества). Возможно, близ Антидия находилась и лавра св. Илии, где прп. Иоанникий в 842 г. передал посланцам имп. св. Феодоры (вдовы имп. Феофила) посох для свт. Мефодия, который вскоре занял Патриарший престол. В кон. IX в. здесь постригся в монахи Василий, брат прп. Павла Латрского. Известно, что в IX в. в Атроа располагались Флувутийский мон-рь, в к-рый вступил прп. Константин Синадский, а также мон-рь ап. Андрея Первозванного, где преподобный исцелил монаха. С 10-х гг. IX в. в Атроа подвизался прп. Николай Стратиот (PMBZ, N 5579). В Атроа могла находиться обитель св. Афиногена, к-рую посетил на пути из Никеи в Прусу имп. Константин VII Багрянородный. Здесь настоятель показал императору грамоту его отца, Льва VI Мудрого (886-912), данную в 905 г. игумену этой обители Петру, предсказавшему императору рождение сына ( Theoph. Contin. VI 49). В ходе К-польского Собора 1140 г., на к-ром был посмертно осужден Константин Хрисомал , рассматривалось дело Петра - игумена мон-ря св. Афиногена, являвшегося сторонником Константина. Петр был лишен игуменства и переведен в др. мон-рь (RegPatr, N 1007). Пандим и Дагута Расположение этой местности точно не установлено. Судя по приведенному Епифанием Монахом маршруту (Синаос (ныне Симав) - Пандим - фригийская Дагута - О.- Никея), Дагута и Пандим находились к югу от О., на территории Фригии. Летом 807 г. прп. Иоанникий вступил в Эристийский мон-рь (возможно, близ совр. Тахталы) на территории Пандима, в к-ром игуменом был Стефан, а экономом - Анастасий. |
| Длительная историческая эпоха сер. VIII - кон. XII в. была периодом стабильного и безопасного развития К. За более чем 400 лет город не знал крупных военных действий в окрестностях. Прямая угроза осады К. возникала лишь эпизодически. В 813 г. болг. хан Крум грабил предместья К., угрожал городу осадой, но успеха не добился; в 821-822 гг. К. безуспешно осаждали восставшие во главе с Фомой Славянином. В период 913-922 гг. болг. царь Симеон неск. раз угрожал осадой К. и грабил окрестности города. В 860, 941 и 1043 гг. Русь совершала нападения, но сил для осады и тем более захвата К. не имела. В 988 г. окрестности К. стали ареной междоусобной борьбы, когда имп. Василию II с помощью русской союзной дружины удалось разгромить силы мятежного полководца Варды Фоки в битве при Хрисополе. В целом все эти события не нанесли существенного ущерба К. и его региону, что позволило городу постепенно оправиться от упадка «темных веков» и вновь превратиться в один из крупнейших мировых экономических и культурных центров. Церковь Мирелейон (Бодрум-джами). 930 г. Фотография. 2012 г. Церковь Мирелейон (Бодрум-джами). 930 г. Фотография. 2012 г. Расширение строительной активности в К. намечается уже при Феофиле (829-842), но достигает своего пика при имп. Василии I (867-886). Ему приписывается строительство и восстановление 31 храма в городе, в основном после землетрясения 869 г. Для этой эпохи характерна интенсификация прежде всего церковного строительства: отчасти благодаря выросшей роли Церкви и необходимости восстановления и украшения храмов и мон-рей после Торжества Православия в 843 г., отчасти из-за складывавшейся в среде светской и церковной элиты общевизант. тенденции ктиторского церковного строительства. Императоры, члены их семей и представители знатных фамилий основывают храмы и мон-ри на своих землях (в К. и провинциях), передают им владения или содержат их на свои средства, формально не вмешиваясь в церковную жизнь, но на практике зачастую предписывая клиру и монахам те или иные правила, не связанные с вероучением (распорядок повседневной жизни мон-ря, поминовение усопших ктиторов и их родных и т. д.). «Синаксарь Константинопольской Церкви» и «Типикон Великой церкви» (IX-XI вв.) упоминают в К. и его ближайших пригородах 248 храмов; в Patria Constantinopolitana к ним добавлена еще 51 церковь; эти же источники упоминают 38 мон-рей ( Magdalino. 1993. P. 27). По подсчетам П. Магдалино на основании труда Р. Жанена ( Janin. 1969), между 750 и 1204 гг. в К. возникло не менее 100 новых храмов ( Magdalino. 1993. P. 67-69). Храмы играли и большую общественную роль, являясь в т. ч. центрами благотворительности; при них существовали соответствующие учреждения, на праздники раздавались деньги и пища. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание НАВПАКТСКАЯ И СВЯТОГО ВЛАСИЯ МИТРОПОЛИЯ [Греч. Ιερ Μητρπολις Ναυπκτου κα γου Βλασου], епархия Элладской Православной Церкви. Располагается в зап. части сев. побережья Коринфского зал. на территории нома Этолии и Акарнании. Митрополии подчиняются приходы муниципалитета (дима) Нафпактиас и общины св. Власия, размещающейся на территории муниципалитета (дима) Агриниу (до 2010 - муниципалитета Паракамбилион). Кафедра находится в г. Навпакт (Нафпактос) (митрополичий собор во имя вмч. Димитрия). Появление первых христ. общин в регионе связывают по преданию с деятельностью ап. Павла. В 1093/94 г. архиеп. Охридский Феофилакт, обращаясь в письме к отсутствующему в др. источниках митрополиту Навпактскому Хрисовергу, отмечал, что тот не может не знать слова ап. Павла, «во главе чьей церкви стоит» ( Th é ophylacte d " Achrida. Lettres/Introd., texte, trad. et not. par P. Gautier. Thessal., 1986. P. 247). В ранневизантийскую эпоху Навпактская епархия была суффраганом Коринфской , Сикионской , Земенской , Тарсской и Полифенгской митрополии (пров. Ахайя). Наиболее раннее упоминание - документы антиарианского Сардикийского Собора 343 г., дошедшие в «Исторических фрагментах» свт. Илария Пиктавийского. В числе участников Собора назван «Мартирий Навпактский из Ахеи» (Martyrius ab Acaia de Naupacto) (CSEL. T. 65. P. 138). Первый предстоятель епархии, чье имя упоминается в соборных документах,- Калликрат, участвовавший во Вселенском III Соборе 431 г. (ACO. T. 1. Vol. 1 (2). P. 4, 17, 56; T. 1. Vol. 1 (7). P. 86). На Вселенском IV Соборе 451 г. Навпакт представлял еп. Ириней (ibid. T. 2. Vol. 1 (2). P. 37). После этого предстоятели Навпактской епархии не упоминаются вплоть до 879 г., когда еп. Антоний принял участие в К-польском Соборе 879-880 гг. ( Mansi. T. 17. P. 373-376; PMBZ, N 20482). В период между 843 и 899 гг. (по др. оценкам, после 886 - Soustal, Koder. 1981. S. 53) Навпакт стал центром новообразованной фемы Никополь, а на рубеже IX и X вв., в царствование имп. |
|
|
