| Dublin, 1971. Vol. 9. P. 152-168). Согласно распространенному мнению, к-рое не подтверждается источниками, каменные хижины начали строить еще в V в. ученики св. Патрикия Ирландского. Форма этих хижин повлияла на более поздние сооружения культового предназначения, такие, напр., как ораторий Галларус (X-XII вв.), расположенный на зап. оконечности п-ова Дингл, в ирл. графстве Керри. Ораторий представляет собой простое здание, сложенное из отесанных камней, с острой крышей, со входом в зап. части и с окном в восточной. По поводу назначения этого здания ведутся споры. Схожую по архитектуре форму имели К. монастырей на п-ове Бретань (Франция) и на близлежащих островах. Многие из монахов были ирландцами по происхождению и заимствовали архитектурные особенности распространенных в Ирландии «хижин-ульев». На о-ве Моде сохранилась одна из таких К., построенная предположительно в VI в. прп. Маудетом, ирландцем по происхождению, основавшим здесь монастырь. В VII в. подобного рода К. существовали в Англии и были также построены по типу «хижин-ульев», как это следует из хроники монастыря Абингдон (близ Оксфорда, Англия) (Chronicon monasterii de Abingdon/Ed. J. Stevenson. L., 1858. Vol. 2. P. 272). В VI в. отношение к индивидуальной К. на Западе изменилось. Прп. Венедикт Нурсийский († 547) ввел новый устав для основанных им общежительных монастырей. Согласно этому уставу, проживание в личной К. не допускалось (Reg. Ben. 22//SC. N 182. P. 540-542). Монахи должны были все время находиться под наблюдением аббата и монаха-надзирателя, поэтому все ночевали в общем спальном зале - дормитории (слово dormitorium, ставшее общеупотребительным для обозначения общих спален в мон-рях, было введено в VII в. в Уставе св. Фруктуоза , еп. Браги ( S. Fructuosi Bracarensis episcopi Regula monachorum. 3//PL. 87. Col. 1100); в др. источниках такие спальни могли называться schola, conclavi, locus dormientium, xenodochium, mansio, mausurium, atrium lectorum, locus, cella). Прп. Венедикт не был изобретателем такой формы организации монашеского быта: общие спальни появились до него в мон-рях в горах Юра. |
| Несмотря на активную социальную деятельность и рост числа монастырей и их насельников, в нач. ХХ в. стал заметен упадок русского М., причины к-рого видели в секуляризации церковных имуществ, обмирщении общества и в социальных потрясениях на рубеже веков. Состоялись неск. съездов монашествующих, на которых участники пытались найти решения возникших проблем. На I Всероссийском съезде монашествующих, проходившем 5-13 июля 1909 г. под председательством архиеп. Вологодского Никона (Рождественского) , представители лавр и особо значимых муж. мон-рей обсудили ряд тем: уставы общежительных и штатных мон-рей, практику старчества и духовного окормления, соблюдение обетов и монашеской дисциплины, повышение уровня образования монахов, женское М., миссионерское и патриотическое служение и др. Участники съезда сошлись во мнении о необходимости введения во всех обителях общежительного устава, упразднения выдачи «братских» денег, распространения старчества, повышения образовательного уровня монахов, пресечения случаев нарушения монашеских обетов и создания монастырского союза для оказания духовной взаимопомощи. На всероссийских съездах ученого М. и представителей мон-рей, состоявшихся в 1917 г., обсуждались необходимость как совершенствования духовной жизни обителей в соответствии с изначальным призванием М., так и социального, патриотического и просветительского служения монахов. Были приняты решения о создании системы автономных органов монастырского самоуправления на центральном и на региональном уровнях, об институционализации ученого М. как особой группы со своими монастырями, учебными заведениями и т. д. Постановления съездов стали одним из главных источников для работы Отдела о мон-рях и М. Поместного Собора Православной Российской Церкви 1917-1918 гг. Подготовленный в Отделе проект лег в основу соборного определения «О монастырях и монашествующих», принятого 13 сент. 1918 г. Собор санкционировал создание всероссийского и епархиальных монашеских собраний, Иноческого всероссийского церковно-просветительного братства для ученого М., признал общежитие наиболее желательной формой иноческой жизни, предоставил братии право выбора кандидатов в настоятели и представления их на выбор епархиальному архиерею, подчеркнул особую роль настоятеля в духовном водительстве и надзоре за поведением братии, определил монастырский совет как орган, занимающийся хозяйственными делами обители, постановил, что имущество каждого мон-ря является достоянием всей Православной Российской Церкви, посоветовал в каждой обители иметь старца, снизил минимальный возраст пострига для мужчин и женщин до 25 лет и т. д. Но все эти решения остались невыполненными вслед. революции и начала репрессивной политики властей в России. 1917-1990 гг. |
| 2000. Р. 1272). В типиконе Иоакима, митр. Зихны, для мон-ря св. Иоанна Предтечи на горе Меникио (1332) сделан акцент на том, что К. должен нести свое служение со страхом Божиим и сознательностью, помня, что Господь в День Суда спросит о его служении (Typikon of Joachim. 2000. Р. 1597). В соответствии с Правилом Христодула для мон-ря Иоанна Богослова на о-ве Патмос (1091) обязанности К. и распорядителя вина были разделены. К. назначался из числа наиболее благочестивых и испытанных братий, должен был быть разумен, понятлив и обходителен; имел в своем подчинении 2 помощников и повара (Rule, Testament and Codicil of Christodulos. Р. 590). Иерусалимский Типикон относит к обязанностям К. положение хлебов для благословения на литии, преломление их и раздаяние братии по чаше вина ( Петровский. 1908. С. 374). По примеру греческих мон-рей должность К. была введена и в русских мон-рях. Послушание К. появилось уже в XI в. в Киево-Печерском мон-ре при прп. Феодосии Печерском , к-рый ввел в обители устав, составленный на основе студийского общежительного устава (Там же). В Печерском мон-ре К. заведовал братской трапезой, просфорней и всеми съестными припасами. У К. был помощник-ключник, который хранил ключи от погребов и складов ( Макарий. История РЦ. Кн. 2. С. 156-157). Прп. Феодосий призывал братию: «Посему будем довольны, братие, установленною… пищею, предлагаемою от келаря на трапезе, а в келье не станем держать ничего такого. Тогда только мы можем с полным усердием и всею мыслию возносить чистую молитву к Богу» (Там же. С. 185). В сер. XII в. свт. Кирилл Туровский в «Сказании о черноризцем чине», объясняя суть монашеского подвига, упоминает о К. Служение К. заключается в том, что он берет на себя попечение о хлебе насущном для всей братии и тем самым помогает им не заботиться о каждодневном пропитании, а полностью посвятить себя молитве. Монах, по словам свт. Кирилла, должен забыть обо всех житейских делах и попечениях. Подобно древним евреям, прошедшим по дну моря, монах должен миновать житейское море забот, чтобы, вступив в землю подвига, принимать «даровой хлеб» от К., как некогда израильский народ принимал манну из рук Божиих ( Кирилл Туровский, свт. |
| В 20-х гг. XX в., после установления в Грузии советской власти, в действовавших мон-рях Г. (лавре и Натлисмцемели) жизнь замерла окончательно; в соответствии с новым адм. делением граница между Грузией и Азербайджаном пролегла через мон-ри Удабно и Чичхитури, а Бертубани отошел Азербайджану. С кон. 40-х гг. XX в. на территории комплекса был размещен военный полигон, в результате чего пострадали или были полностью разрушены высеченные в скале церкви, молельни, уникальные фрески и памятники эпиграфики. В 90-х гг. XX в. в лавре св. Давида и Натлисмцемели было возобновлено монастырское служение. Литературная школа вероятно, возникла в Г. на начальном этапе существования мон-ря, время окончательного ее формирования приходится на XVII-XVIII вв., когда Г. стал одним из ведущих центров груз. церковной письменности. Лит. творчество в мон-ре развивалось в неск. направлениях, среди к-рых - агиография, гимнография, догматико-полемическая лит-ра, обработка рукописей и создание б-к. В различное время в Г. творили Димитрий I (1125-1156) и Александр II (1574-1605), Онуфрий Гареджийский (XVII в.), Сулхан-Саба Орбелиани (1658-1725), Виссарион (Орбелишвили-Бараташвили, 1724-1737/38 или 1735), Николоз Черкезишвили (?), Габриэл Сачинашвили (кон. XVII - нач. XVIII в.), Григол Додоркели (кон. XVII - нач. XVIII в.), патриарх Антоний I (1744-1755, 1764-1788), еп. Тимофей (Габашвили, 1764), сщмч. Гавриил (Мцире, 1802), митр. Иона (Гедеванишвили, 1734-1821) и др. Собрание б-к Г. считалось одним из самых ранних и самых богатых монастырских коллекций рукописей и книг в Грузии. Об этом свидетельствует список книг из хранилища Натлисмцемели, включенный в одну из рукописей Новой груз. коллекции горы Синай (N/Sin-50). В нем перечислены рукописи, пожертвованные Г. с кон. VI до нач. X в. Многочисленные рукописи и документы собрания Г. хранятся ныне в фондах древлехранилищ различных стран (большинство в Ин-те рукописей им. К. С. Кекелидзе АН Грузии). Архитектура Г. состоял из мон-рей общежительного типа (лавра св. Давида, Натлисмцемели, Додос Рка, Удабно, Бертубани, Колагири, Мравалцкаро, Пирукугмари); отшельнических обителей, рассчитанных на неск. монахов (Тетри Удабно, Шави Сенакеби, Берта Мта, Чичхитури, Веран Гареджа, Патара Квабеби, Коцахура и др.); комплексов, включавших только церкви и трапезную (Цамебули, Саберееби); известны случаи сосуществования мон-ря и поселения (Диди Квабеби). |
| В янв. 1821 г. братия В. приняла решение вернуться к общежительному устройству мон-ря. Однако это не удалось осуществить из-за трагических событий, связанных с поражением национально-освободительного движения 20-х гг. XIX в. в Сев. Греции. Во время Греческого восстания (1821) часть афонских монахов присоединилась к македонскому повстанческому отряду Эммануила Папаса. Ватопедская пристань на о-ве Амулиани служила главной гаванью для кораблей восставших. Афон был оккупирован тур. армией, на мон-ри наложена огромная контрибуция (3300 пунгия=1750 тыс. грошей), вдвое увеличен прежний налог, а святогорские игумены отправлены в К-поль в качестве заложников. Важную роль в событиях тех лет на Афоне сыграл ватопедский архим. и врач Косма ( Μαμαλκης. Σ. 515, 552-553). Тур. гарнизоны оставались в афонских мон-рях до 1830 г., и это время стало для Св. Горы настоящим бедствием: захватчики пытали и убивали монахов, грабили мон-ри и храмы. Мн. обители опустели, и сократилась численность монахов. Огромные убытки понесли владения В. в Халкидике, были утрачены ватопедские подворья Богородицы Одигитрии в Серрах и св. Феодоров в Порто-Лагос, владения на Лемносе (в Мудросе и Кодзиносе), мон-рь в Белграде и др. Были проданы мн. реликвии из ризницы В. На десятилетие замерло строительство. В 1822 г. отправленный на Крит ватопедский инок прмч. Дионисий отказался отречься от правосл. веры и был замучен турками. Ватопедский эконом прп. Иоаким (прозванный Папулакис), посланный в 1821 г. к восставшим на Пелопоннес, остался на освобожденной части Греции и затем долгие годы подвизался на о-ве Итака ( Μαρτζλος. Σ. 112-113). После периода оккупации мон-рь быстро возродился. По словам В. И. Григоровича, посетившего В. в 1844 г., «в настоящее время этот идиоритм превосходит своими доходами все прочие и почитается прибежищем зажиточных монахов. Он менее прочих пострадал во время греческой войны, следствием к-рой было запустение Святыя Горы» ( Григорович. Очерк. С. 58). В 1837 г. в В. подвизалось свыше 300 монахов (по свидетельству англ. дипломата Р. Керзона). Затем число насельников значительно возросло за счет заселения ватопедской келлии Серай рус. монахами (1841). В 1849 г. келлия была преобразована в скит (см. ст. Андрея апостола скит ). Согласно офиц. переписи 1885 г., в В. проживало 214 монахов и 30 послушников, в скиту св. Димитрия - 38 монахов и 3 послушника, в келлиях - 54 монаха и 10 послушников, а в Андреевском скиту - 150 рус. монахов и 18 послушников. В 1903 г. общее число монахов составило 966 человек, из к-рых 369 чел.- греки, 570 - русские. Рус. монахами были заселены приписанные к В. молдавские келлии мч. Марина (в 1875), св. Иоанна Предтечи (в 1894) и Живоносного Источника (в 1906). |
| Келлия во имя Трех Святителей. Литография. 70-е гг. XIX в. Келлия во имя Трех Святителей. Литография. 70-е гг. XIX в. На А. и в России были известны подвижнической жизнью настоятели Андреевского скита архимандриты Феодорит и Иосиф, настоятели Ильинского скита архимандриты Паисий и Гавриил, настоятель Иоанно-Златоустовской келлии (Хиландарского мон-ря) иеросхим. Кирилл, настоятель Свято-Троицкой келлии (Хиландарского мон-ря) иеросхим. Нифонт, настоятель Вознесенской келлии (Филофеевского мон-ря) иеросхим. Антоний, настоятель Иоанно-Златоустовской келлии (Иверского мон-ря) иеросхим. Константин. Согласно омологии (купчей крепости) на приобретение келлии, права ее настоятеля (старца) после кончины переходили к преемникам. Благодаря этому рус. келлии, имевшие большое братство, оставались всегда в руках русских. Под покровительством Пантелеимоновой обители, имевшей своего представителя (антипросопа) в афонском киноте и использовавшей свой голос в защиту интересов всех рус. афонцев, рус. келейные обители были защищены от нападок и претензий господствующих греч. мон-рей. После кончины о. Иеронима и о. Макария рус. келейные обители решили объединиться для взаимной поддержки, оказания помощи бедным рус. келлиотам и отшельникам, ведения миссионерской деятельности. В этих целях в 1896 г. рус. келлиотами было основано Братство рус. обителей (келлий), поддержанное рус. правительством через консульство в Салониках и посольство в К-поле. Братство, боровшееся за сохранение прав монахов-негреков на А., прекратило существование в 30-х гг. XX в. Келлия во имя Казанской иконы Божией Матери. Литография. 1880 г. Келлия во имя Казанской иконы Божией Матери. Литография. 1880 г. Рус. афонцы жили по преимуществу в общежительных мон-рях, скитах и келлиях, строгих отшельников было немного. В 40-х гг. XIX в. в пещере близ Ватопеда подвизался рус. схим. Севастиан, в пустыне под Хиландаром - украинец схим. Салафиил, на Каруле - рус. архим. Онуфрий. Благодаря заботам и материальной помощи о. Иеронима число рус. иноков на Каруле к 90-м гг. XIX в. увеличилось до 12 чел. |
| В 1914 г. в связи с началом первой мировой войны тур. правительство закрыло проливы и традиц. связь рус. афонских обителей с Россией через Чёрное м. и Одессу прервалась. В 1914/15 г. рус. правительство мобилизовало на фронт часть рус. святогорцев (из Пантелеимонова мон-ря было отправлено 90 иноков, монахи служили в лазаретах, а иеромонахи состояли при походных церквах, совершая богослужения), что породило среди греч. насельников мнение о том, что Россия посылала на А. для русификации обителей переодетых в монашеские облачения солдат. В 1917 г. рус. афонцы оказались полностью отрезаны от России, поступление средств и пополнение братии прекратилось, в рус. обителях начался голод. Отчаянные попытки добыть продовольствие не приносили успеха, в окт. 1917 г. купленный в складчину в Египте «александрийский груз», к-рый состоял в основном из зерна, на глазах у монахов утонул в Эгейском м. Это было расценено как Божие наказание за проведенные в Пантелеимоновом мон-ре молебствия о даровании в войне победы Временному правительству. Игум. Петр (Пиголь) Русско-афонские связи в XVIII - XIX вв. В кон. XVII в. из-за русско-тур. войны активные связи России с А. вновь были прерваны. Только в 1707 г. в Москву к царю Петру I с просьбой о помощи прибыл игум. Пантелеимоновой обители Варлаам. Ему были выданы из царской казны щедрые пожертвования для обители, в т. ч. книги. В 1712 г. игум. Варлаам снова был в Москве с той же целью. В 1720 г. Москву посетил его преемник игум. Киприан, получивший милостыню деньгами, церковной утварью и книгами. В 1-й пол. XVIII в. продолжались паломничества из России на А. В 1707-1709 гг. в Иерусалиме, на Синае и на А. побывал иером. черниговского Борисоглебского мон-ря Ипполит (Вишенский), в 1723-1745 гг. по св. местам Востока и по А. странствовал воспитанник Киево-Могилянской академии В. Г. Григорович-Барский. После петровских реформ, и в особенности секуляризации церковных имуществ 1764 г., усилилась миграция сначала в Молдавию, а оттуда на А. рус. иноков, стремившихся проводить строгую монашескую жизнь. В 1-й пол. XVIII в. в Молдавии поселился схим. прп. Василий , основатель Мерлополянского скита и духовный наставник прп. Паисия (Величковского). Прп. Василий неоднократно покидал скит для посещения А. В 1746 г. на Св. Гору ушел и прп. Паисий, где был пострижен в монахи своим учителем. Прп. Паисий поселился в уединенной каливе неподалеку от мон-ря Пантократор, через нек-рое время вокруг него собралась монашеская община. В 1757 г., когда она стала многочисленной, старец вместе с учениками получил разрешение перейти в заброшенную Ильинскую келлию, преобразованную им в общежительный скит. Для духовного руководства братией старец Паисий обратился к творениям св. отцов об «умном, внутреннем делании». Так на А. возникла школа старца Паисия по изучению, переводу и переписыванию святоотеческих творений, к-рая продолжила свою деятельность в мон-рях Драгомирна, Секу и Нямецком (совр. Румыния). |
| 2012. С. 101). В 1922 г. Н. м. м. был официально закрыт. Настоятельницы и насельницы обители Строительницей и 1-й игуменией Н. м. м. стала прп. Елена (Девочкина; 1525 - ранее 18 нояб. 1547), к-рая длительное время почиталась в обители как местночтимая святая. Уже в начальный период существования мон-ря среди его насельниц были представительницы известных княжеских, старинных московских боярских и дворянских родов, в т. ч. инокини Варсонофия (в миру кнг. Евфросиния Дмитриевна Небогатая, урожд. Левашова), Евфросиния (в миру Анна Коурова; † вероятно, ранее 1538), Евникия (Судимантова); Евпраксия (в миру кнг. Ульяна Андреевна Кубенская, дочь угличского кн. Андрея Васильевича Большого Горяя, двоюродная сестра вел. кн. Московского Василия III Иоанновича); Феодора (в миру Федосья Языкова), Марфа (в миру Мария Сабурова, вдова боярина А. В. Сабурова), Александра (в миру Елена Челяднина, вдова боярина И. А. Челяднина). Смоленский собор. Сер. XVI в. Фотография. 10-е гг. XXI в. Смоленский собор. Сер. XVI в. Фотография. 10-е гг. XXI в. В нояб. 1547 г. Елена (Девочкина) составила духовную грамоту (сохр. в составе копийной книги 1684 г., напутствие сестрам и буд. монастырским властям (АРГ: АММС. С. 298-303)). Духовная грамота прп. Елены стала одним из самых ранних документов, содержавших уставные требования в рус. жен. мон-рях. В частности, в ней отражен общежительный идеал внутреннего устройства обители, призыв стариц к чинному и прилежному отношению к церковным службам и песнопению, благоговению к облачению («А по манастырю бы, госпоже, у вас сестры без манатеи не ходили, чину монастырского не теряли») (Там же. С. 301). В мон-ре устанавливалась общая трапеза, во время к-рой подобало «ясти с молчанием и с молитвою и внимати сущему ту чтению» (Там же. С. 300), а по кельям «ни столов, ни питья, ни ствы не держали» (Там же). «Такожде в ручных длех и во всх службах без празнословия, и бес прекословия и без роптания дла творити» (Там же. С. 301). В духовной грамоте названы имена «госпож»-стариц (Феофана, Варсонофия, Евпраксия, Александра, Леонида, Ирина, Венедикта, Ирина; Там же. С. 299), к-рые, по всей видимости, входили в разряд старших инокинь в мон-ре. Устав обители позволял инокиням владеть недвижимостью: нек-рые из стариц владели собственными кельями в мон-ре, а также жилыми и хозяйственными постройками в подмонастырской слободе, где проживали их слуги. |
| Работа В. над Кормчей стала новым этапом в истории нестяжательства (см. Нестяжатели ) как направления церковной мысли. Содержанием предыдущего этапа было по преимуществу обсуждение вопроса о типах монастырского устройства (Скитский устав - Предание прп. Нила Сорского и общежительные уставы преподобных Евфросина Псковского и Иосифа Волоцкого). Учение и аскетическая практика прп. Нила, идеалом к-рого было пустынножительство в скиту, стали вершиной раннего этапа и всего движения в целом. Вмешательство верховной власти в 1503 г. сделало вопросы внутримонашеской полемики предметом соборных обсуждений, связало их с гос. политикой. Вопрос о типах мон-рей отошел на второй план, хотя и сохранял свое значение (ему посвящено послание прп. Максима Грека вел. кн. Василию III, 1518-1519 гг.), главным сделался вопрос о монастырском землевладении. Центральной фигурой 2-го этапа нестяжательства стал В., подчинивший задачам происходившей тогда полемики свою работу над Кормчей. В. приступил к составлению новой редакции Кормчей книги, как он свидетельствовал на Соборе в 1531 г., по поручению митр. Варлаама , Ростовского архиеп. Вассиана II (Санина) , епископов Крутицкого Досифея, Суздальского Симеона. Работа началась до 1515 г. (дата смерти епископов Вассиана и Симеона) и в основном завершилась в 1517 г. (дата определяется по показаниям на Соборе 1531 г. и подтверждается записями на нек-рых рукописях). Возможно, В. начал изучать Кормчие еще в Кирилло-Белозерском мон-ре под влиянием прп. Нила Сорского, о занятиях к-рого до пострижения известно, в частности, что он был «судиям книгчий», т. е. имел отношение к судопроизводству. В. привлек ряд списков, по-видимому относящихся к разным редакциям («правила», принадлежавшие Симонову мон-рю, «правила» Ростовского архиеп. Вассиана II, привезенные с Афона, и др.). Публицистическая направленность Кормчей В. подчеркивается включением в нее сочинений составителя и трудов совр. ему авторов. Кормчая В. принадлежит к тому типу Кормчих книг, в к-рых материал расположен не в последовательном ряду (правила апостольские, Вселенских и Поместных Соборов, св. отцов, имп. законодательство и т. д.), но распределен тематически в соответствии с Указателем XIV титулов (граней), посвященных той или иной теме (правила о мон-рях включены в XI грань). Выделены 3 редакции Кормчей В., каждая последующая полнее предыдущих. 1-я редакция (РГБ. Ф. 228. 39, список 20-х гг. XVI в., написана частично рукой Исака Собаки), завершена в 1517 г., 2-я - после 1518 г. (включает переводы прп. Максима Грека, написанное им краткое Сказание об Афонской горе). Сохранились 2 списка этой редакции: РНБ. F. II. 74, ок. сер. XVI в. (?), РГАДА. Ф. 381. Тип. 181, 50-е гг. XVI в. 3-я редакция, самая полная, известна в рукописи Владимиро-Суздальского историко-художественного музея-заповедника 5636/399). |
| Григория Синаита , покинувших вместе с ним А. после одного из нападений турок на Св. Гору в 1-й пол. XIV в. и обосновавшихся в Парории. После смерти прп. Григория (1346) на А. подвизался до 70-х гг. XIV в. один из его учеников прп. Ромил Видинский , одновременно с ним на Св. Горе жили свт. Евфимий и буд. митр. Киевский и всея Руси свт. Киприан. Хиландарский пирг Хрусия. Нач. XIV в. В XV-XVIII вв. болг. иноки по-прежнему обитали не только в Зографе, но и в др. мон-рях (по преимуществу находившихся под покровительством молдав. и валашских господарей) - Дохиаре, Каракале, Ксенофонте, мон-ре Св. Павла, Филофее, а также в различных скитах и келлиях. На протяжении XVIII в. они постепенно стали преобладать в братии Хиландара (уже в 1744 Григорович-Барский отмечал присутствие здесь болгар и говорил о смешанных общинах в хиландарском скиту на Спасовой Воде и пирге Хрусия). Эта ситуация сохранялась до рубежа XIX-XX вв., свидетельством чему служат, в частности, хиландарские письмовники 1782 (Зограф. 238) и 1801 гг. (Пантелеимонов мон-рь. СБК. 12): почти все послания, содержащиеся в них, адресованы в Болгарию или в болг. общины за ее пределами. В то время великая серб. лавра, поддерживая тесные экономические и культурные связи с болг. землями, играла роль центра болг. национального возрождения. В сер.- 2-й пол. XVIII в. здесь жил и работал прп. Паисий Хиландарский, написавший «Историю славяно-болгарскую». В 1755-1785 гг. на средства болг. вкладчиков из Банско, Видина, Габрова, Копривштицы, Пазарджика и др. мест был обновлен и укреплен ряд монастырских построек, сооружены больница и храмы во имя св. Димитрия и св. Саввы. В 1800 г. в Хиландаре принял постриг и затем провел здесь 17 лет буд. активный деятель национального возрождения Македонии Кирилл (Пейчинович) . В XIX в. с Хиландаром были связаны такие деятели болг. возрождения, как Неофит (Бозвели) и первый Болгарский экзарх Анфим I (Чалыков) . Во 2-й пол. XVIII - сер. XIX в. на А. трудилось много болг. иконописцев, наиболее значительной их работой является роспись паперти собора Вел. Лавры, выполненная в 1852 г. Захарием Зографом . Во 2-й пол. XVIII в. (не позднее 70-х гг.) болг. монахи заселили скит Пресв. Богородицы (Ксилургу), расположенный на земле Пантелеимонова мон-ря и бывший некогда древнейшей рус. обителью на Св. Горе, в 1820 г. в скиту был введен общежительный устав, в нач. XX в. там жили 20-30 болг. иноков. Последний болг. насельник скита - известный на А. о. Евфимий - скончался во 2-й пол. 80-х гг. XX в. В Ксилургу до наст. времени сохранилось много болг. (в большинстве своем с греч. надписями) икон XVIII - сер. XIX в. с характерными чертами самоковской и тревненской зографских школ. |
|
|
