| Основная причина различия двух этих образов заключается в том, что для мусульманина Рай – возвращение в состояние Адама до грехопадения 2 , отсюда и образ садов Эдема: «первозданный Рай тождествен будущему Раю» 3 ; тогда как для христианина достижение Рая не является возвращением в Эдем: Боговоплощение подняло человеческую природу на несравненно более высокую ступень близости к Богу, чем была у прародителей – «одесную Отца»: первый человек Адам стал душею живущею; а последний Адам есть дух животворящий Первый человек – из земли, перстный; второй человек – Господь с неба. Каков перстный, таковы и перстные; и каков небесный, таковы и небесные. И как мы носили образ перстного, будем носить и образ небесного ( 1Кор.15:45,47–49 ), потому христианин не стремится вернуться в состояние Адама, но чает соединиться со Христом; преображенный во Христе человек входит в преображенный Рай. И единственный «предмет» Рая ветхого, Эдема, перешедший в Рай новый, Небесный Иерусалим, – древо жизни ( Быт.2:9 , Откр.22:2 ), только подчеркивает превосходство Нового Рая: Адам был изгнан, чтобы не есть плоды его, жителям же Небесного Иерусалима они вполне доступны, впрочем, не для наслаждения или утоления голода, а для исцеления. По христианской традиции «Листья древа жизни означают тончайшие превысшие и пресветлые разумения божественных судеб. Эти листья будут во исцеление или во очищение неведения тех народов, которые стоят низшими в делании добродетелей» 4 . Не считая параллелей с Эдемом, мусульманский образ Рая в целом чужд эсхатологии как Ветхого, так и Нового Завета, и скорее в этом пункте имеет своим источником не христианство , а зороастризм: «У них стоят их ложа разубраны, душисты, подушками полны у них сидят девицы, украшены браслетами, перепоясан стан, прекрасны, длиннопалы, и так красивы телом, что сладостно смотреть» (Авеста. Ард-яшт II.9;11) 5 . Чтобы перейти к дальнейшему, необходимо разобраться, что означает образ города: какое значение он имеет для Библии и почему для изображения Царствия Небесного взят именно он. |
| Благоуханию Ливана подобно благовоние риз твоих; но поскольку по некоей причине фимиам ливана установлено было воскурять исключительно в честь Божеству, то посему самому предпочтенная всем ароматам удостаивается уподобления одному аромату, который посвящен Богу». Достоинства Невесты, воспетые в 10–11 стихах, пресвитер Илия Екдик относит к добродетели бесстрастия, о чем он пишет так: «Из уст безстрастия, как соты меда, каплют словеса вечной жизни. Кто убо сподобится к устам онаго прикоснуться своими устами, и посреде сосцев его водвориться, и сладкою вонею одежд его облагоухается? – то есть насладиться плодами добродетелей, коих воня паче всех аромат, известных нам чрез чувства ( Песн. 4:10–11 )?!» Сравнение мед и млеко, естественно, напоминает слова, сказанные об Обетованной Святой Земле, что это земля, «где течет молоко и мед» ( Исх. 3:8 ). Святая Церковь и христианская благочестивая душа уподоблены райскому саду, Небесному Ханаану. Ибо едва ли не важнее, чем душе попасть в рай, то, чтобы рай вошел в нее, чтобы душа стала «землею», где обильно «текут мед и млеко» благодати Божией. Далее из уст Жениха следует новый чудный образ Невесты – образ вертограда или сада Божия. 4:12–15 Вертоград заключен сестра моя невеста, вертоград заключен, источник запечатлен. Леторасли твоя сад шипков (гранатовых яблок) с плодом яблочным, кипри с нардами. Нард и шафран, трость и киннамон, со всеми древами Ливанскими. Смирна алой со всеми первыми мирами. Источник вертограда, и кладязь воды живы и истекающия от Ливана. 4:12–15 Запертый сад – сестра моя, невеста, заключенный колодезь, запечатанный источник; рассадники твои – сад с гранатовыми яблоками, с превосходными плодами, киперы с нардами, нард и шафран, аир и корица со всякими благовонными деревами, мирра и алой со всякими лучшими ароматами; садовый источник – колодезь живых вод и потоки с Ливана. Приступим же к этому божественному саду (вертограду) и насладимся видом его, и тенью, и ароматами, и плодами и, вместе с деревьями этого сада, припадем к его запечатленному и живоносному источнику! Святые отцы находят в этом вертограде и образ рая Божия, и образ святой Церкви, и образ благочестивой души, и образ сада, в котором воскрес Господь. |
| Всякий, ненавидящий брата своего, есть человекоубийца; а вы знаете, что никакой человекоубийца не имеет жизни вечной, в нем пребывающей. 1 Ин. 3,15 Статья из энциклопедии " Древо " : drevo-info.ru Спас Нерукотворный. Икона XII в., Новгород. Собр. ГТГ Икона (греч. εικων - образ, изображение) - изображение Христа , Богородицы , святых или событий из Священной истории. Икона является неотъемлемой частью православной традиции, без нее трудно представить православный храм и богослужение , дом православного человека и его жизнь. Рождается человек или умирает, отправляется в дальний путь или начинает какое-либо дело - его жизнь сопровождает священный образ, икона. Образ появился в христианском искусстве изначально, но формирование иконы шло вместе со становлением литургии и догматики. Не случайно догмат иконопочитания был принят на Седьмом Вселенском соборе (в 787 г.), венчавшем великую эпоху Вселенских соборов , и утвержден в 843 г. победой иконопочитания. И с тех пор отмечается праздник Торжества Православия , потому что икона стала утверждением самого принципа ортодоксии. Православная Церковь видит в иконе не только один из видов церковного искусства , пусть даже основной, но зримое выражение православной веры. Слово «икона» — значит образ, изображение, портрет. И это относится прежде всего к образу Иисуса Христа: это первая икона, единственный образ Бога. Апостол Павел Христа, Слово Божие, называет иконой Бога Отца: «Он есть образ Бога невидимого» (Кол. 1,15). Бог Слово в таинственном акте Боговоплощения соединяется с человеческой плотью, Невидимый и Неприступный становится Видимым и Доступным для человека. Всемогущий Творец Неба и земли, Бог Авраама, Исаака и Иакова, говоривший с Моисеем на Синае, призывавший пророков, Божественный Логос - явился на землю как Богочеловек Иисус Христос. «Слово стало плотью, и обитало с нами, полное благодати и истины; и мы видели славу Его, славу, как Единородного от Отца», - свидетельствует Иоанн Богослов ( Ин. 1,14 ). Недоступная для человеческого разума тайна Боговоплощения составляет важную истину христианского откровения, ее невозможно постичь логически, рационально. Принцип православного богословия состоит не в доказательстве Истины, а в свидетельстве о Ней. Икона — один из богословских языков, посредством которого Церковь несет Благую весть в мир, свидетельствует об истине, являет Христа и Его Церковь торжествующую — преображенное, обоженное человечество. |
| «Дети мои! для которых я снова в муках рождения, доколе не изобразится в вас Христос!» (Гал. 4.19). Евангелие учит, что целью человека является не просто самосовершенствование, как развитие его естественных способностей и природных качеств, но раскрытие в себе истинного Образа Божия, достижение Божьего подобия, того, что святые отцы назвали «об о жением» (греч. Θςοσιζ). Процесс этот труден, по словам Павла, это муки рождения, потому что образ и подобие в нас разделены грехом — образ мы получаем при рождении, а подобия достигаем в течение жизни. Вот почему в русской традиции святых называют «преподобными», то есть достигшими подобия Божия. Этого звания удостаиваются величайшие святые подвижники, такие как Сергий Радонежский или Серафим Саровский. И в то же время это та цель, которая стоит перед каждым христианином. Не случайно св. Василий Великий говорил, что «христианство — это уподобление Богу в той мере, в которой это возможно для природы человеческой». Процесс «об о жения», духовного преображения человека — христоцентричен, так как основан на уподоблении Христу. Даже следование примеру любого святого замыкается не на нем, а ведет прежде всего — ко Христу. «Подражайте мне, как я Христу», — писал апостол Павел (1 Кор. 4.16). Так и любая икона изначально — христоцентрична, кто бы ни был на ней изображен — Сам ли Спаситель, Богородица или кто-либо из святых. Христоцентричны также праздничные иконы. Именно потому, что нам дан единственный истинный Образ и образец для подражания — Иисус Христос, Сын Божий, Воплощенное Слово. Этот образ в нас и должен прославиться и воссиять: «все же мы, открытым лицем, как в зеркале, взирая на славу Господню, преображаемся в тот же образ от славы в славу, как от Господня Духа» (2 Кор. 3.18). Человек расположен на грани двух миров: выше человека — мир божественный, ниже — мир природный, оттого, куда развернуто его зеркало — вверх или вниз, — будет зависеть, чей образ он воспримет. С определенного исторического этапа внимание человека было сосредоточено на твари и поклонение Творцу отошло на второй план. Беда языческого мира и вина культуры Нового времени состоят в том, что люди, |
| Когда Господь воскрес, женщины-мироносицы пришли на гроб, увидели Ангела и услышали от него: «Идите, скажите ученикам Его и Петру, что Он предваряет вас в Галилее; там Его увидите, как Он сказал вам» (Мк. 16:7). И снова Петр выделен из числа учеников. А потом, когда Господь встречает апостолов, Он спрашивает Петра трижды: «Любишь ли ты Меня?» И поскольку Спаситель спрашивает его три раза, Петр огорчается, потому что понимает, на что намекает Учитель: ты меня любишь, но ты от Меня отрекся трижды. Он отвечает: «Ты знаешь, Господи, что я люблю Тебя», и Христос говорит ему трижды: «Паси овец Моих» (Ин. 21:15-17), тем самым как бы восстанавливая Петра в апостольском достоинстве, которое тот утратил через отречение. Такой образ Петра вырисовывается из Евангелий. Можно ли сказать, что это однозначно положительный образ? Вряд ли. Можно ли сказать, что это вдохновляющий образ? Нет. Перед нами образ слабого, колеблющегося человека. Человека, который мало понимает, что вокруг него происходит, задает глупые вопросы, иногда даже противоречит Спасителю. Например, однажды, когда Господь сказал, что Ему предстоят страдания и смерть, Петр начал прекословить, говоря: «Да не будет этого с Тобою!», и Господь очень резко сказал ему: «Отойди от Меня, сатана! ты Мне соблазн! потому что думаешь не о том, что Божие, но что человеческое» (Мф. 16:22-13). Вот такой образ Петра вырисовывается из Евангелий. Но как только мы открываем книгу Деяний апостольских, то видим совершенно другого Петра: это не тот Петр, который задает вопросы, сомневается, не тот, который способен отречься, это совершенно другой человек. Это человек, который от лица апостольской общины проповедует Христа распятого и воскресшего и не боится сказать иудеям: вы виновны в Его смерти, вы Его распяли, но вас Господь призывает к покаянию. Когда в день Пятидесятницы на учеников сходит Святой Дух, именно Петр начинает от лица всех проповедовать собравшемуся в Иерусалим народу. Мы видим, что в первых главах Деяний апостольских образ Петра доминирует, автор книги пишет в основном о нем: его речах, его чудесах, о том, как он дерзновенно свидетельствовал о Христе перед первосвященниками, что он сам совершал чудеса подобно тому, как Господь Иисус Христос это делал во время земной жизни. Когда, например, апостол Петр исцелил хромого, он сказал ему: «Во имя Иисуса Христа Назорея встань и ходи» (Деян. 3:6). То есть он понимал, что не своей силой действует, а Господь ему передал Свою чудотворную силу. Бог дал апостолу ту мудрость, то дерзновение, то вдохновение от Святого Духа, которое были необходимы для свидетельства о Христе. Мы видим совершенно другого Петра человека, который преображен благодатью Божией и получил вдохновение свыше, человека, который никогда не учился, но грамотно и красиво говорит. |
| Посему и прибавляет Апостол: «ибо тленному сему надлежит облечься в нетление, и смертному сему облечься в бессмертие» ( 1Кор.15:53 ). Тленное же и смертное, облекаемое в нетление и бессмертие, что другое может быть кроме того, что «сеется в тлении и восстает в нетлении» (ибо душа не есть тленная и смертная, а это тело подлежит смерти и тлению), «чтобы, как мы носили образ перстного, стали носить и образ небесного?» ( 1Кор.15:49 ) Ибо образ перстного, который мы носили, заключается в словах: «прах ты и в прах возвратишься» ( Быт.3:19 ); а образ небесного есть воскресение из мертвых и нетление, «дабы, как Христос воскрес из мертвых славою Отца, так и нам ходить в обновленной жизни» ( Рим.6:4 ). Если же кто вздумает назвать перстным образом самую плоть, а небесным образом другое духовное тело кроме плоти, тот пусть наперед подумает, что Христос, небесный человек, явившись, носил члены того же вида, одинаковый образ и одинаковую плоть с нашею, по которой Он и стал человеком, не быв человеком, дабы, «как во Адаме все умирают, так во Христе все ожили» ( 1Кор.15:22 ). Если бы Он принял плоть не для освобождения и воскресения плоти, то для чего Он напрасно и носил плоть, которой не намеревался ни спасти, ни воскресить? Но Сын Божий не делает ничего напрасно. Следовательно не без пользы Он принял образ раба, но для воскресения и спасения. Ибо Он истинно стал человеком и умер, а не призрачно, чтобы истинно явиться «первенцем из мертвых» ( Апок.1:5 ), изменив перстного в небесного и смертного в бессмертного. Иустин Неаполит 16 , муж не далеко отстоящий от Апостолов и по времени и по добродетели, говорит, что наследуется смертное, а наследует жизнь, и умирает плоть, а живет царство небесное. Так, когда Павел говорит: «плоть и кровь не могут наследовать царствия Божия» ( 1Кор.15:50 ), то он объявляет это, – говорит он, – не с тем чтобы отвергнуть пакибытие плоти, но научить, что не царство Божие, которое есть вечная жизнь, наследуется телом, но тело – жизнью. Ибо если бы царство Божие, которое есть жизнь, наследовалось телом, то оказалось бы, что жизнь поглощается тлением. |
| Рим.12:2 . Не сообразуйтеся веку сему, но преобразуйтеся обновлением ума вашего, потому что образ этого века привержен к земле, низок, кратковременен, не имеет ничего возвышенного, постоянного, правильного, а все извращенное. И ты, если хочешь идти правильным путем, не напечатлевай в себе образа настоящей жизни, потому что в нем нет ничего постоянного и твердого. Поэтому апостол и назвал его образом, как и в другом месте говорит: «преходит бо образ мира сего» ( 1Кор 7.31 ). В нем нет ничего постоянного, прочного, но все временно, почему и сказал: «веку сему», указывая этим на тленность, а словом: «образ» – на вещественность. Укажешь ли ты на богатство, славу, телесную красоту, удовольствия, на все прочее, что люди считают великим, – все это только образ, а не действительная вещь, явление – личина, а не постоянная какая-либо сущность. Но ты не сообразуйся с этим, говорит (апостол), а преобразуйся обновлением ума. Он не сказал: преобразуйся наружно, но преобразуйся по существу, показывая этим, что мир имеет наружный только образ, а добродетели принадлежит не наружный, но истинный, существенный образ, который имеет природную красоту и не нуждается во внешнем украшении и формах, одновременно появляющихся и исчезающих, так как все это исчезает прежде, чем появится. Итак, если ты отбросишь внешность, то тотчас достигнешь (настоящего) образа. Ведь ничего нет слабее порока, ничто так скоро не ветшает. Потом, так как людям ежедневно свойственно грешить, то (апостол) утешает слушателя, говоря, чтобы он ежедневно обновлялся. Как мы поступаем с домами, постоянно починяя те из них, которые обветшали, так поступай и с самим собою. Ты согрешил сегодня, душа твоя обветшала? Не отчаивайся, не унывай, но обнови ее покаянием, слезами, исповеданием, добрыми делами и никогда не переставай это делать. Но как мы можем делать это? Во еже искушати вам лучшее, что есть воля Божия, благая и угодная и совершенная; это и значит: обновляйтесь, чтобы вам познать полезное для себя и волю Божию; или: вы тогда можете обновиться, когда узнаете полезное для себя, и то, чего хочет Бог. Если ты познал это и научился распознавать свойства вещей, то ты постиг и весь путь добродетели. Спросишь: кто же не знает для себя полезного и того, в чем состоит воля Божия? Все те, которые стремятся к настоящему, которые считают завидным богатство, а бедность унижают, которые домогаются власти, стремятся к внешней славе, считают себя великими, когда настроят великолепных домов, купят пышные гробницы, имеют толпу слуг и водят за собою множество евнухов. Там люди не знают, что для них полезно и в чем состоит воля Божия, ведь то и другое – одно и то же. |
| Скачать epub pdf Глава 15 Прощальная Беседа Господа с учениками (продолжение: ст. 1–27). 1. Ин. 15:1 . Я есмь истинная виноградная лоза, а Отец Мой – виноградарь. Ис. 5 ; Пс. 79:9,15 д.; Мф. 21 п. 2. Ин. 15:2 . Всякую у Меня ветвь, не приносящую плода, Он отсекает; и всякую, приносящую плод, очищает, чтобы более принесла плода. Флп. 1:11 . 3. Ин. 15:3 . Вы уже очищены через слово, которое Я проповедал вам. Ин. 13:10, 17:8 . Со словами: встаньте, пойдём отсюда Господь с учениками Своими, вероятно, оставил горницу пасхальную, воспев заключительные пасхальной вечери псалмы ( Мф. 26:30 ; Мк. 14:26 ; ср. прим. к Мф. 26:2 ). – Я есмь истинная виноградная лоза и пр.: если предполагать, что Господь взял внешний образ для дальнейшей речи Своей, как нередко делает Он, из окружавшей и бывшей пред глазами действительности, то можно полагать, что образ виноградной лозы заимствован от разведённых по рёбрам горы Елеонской виноградных садов. Это был прекрасный образ для раскрытия и разъяснения ученикам тех отношений внутренних, духовных, в каких они всегда должны находиться к Нему, тем более, что этот образ так часто был употребляем в ветхозаветных писаниях ( Ис. 5 и далее; Иер. 2:21 ; Иез. 15 и далее; Иез. 19:10 и далее и др.), и ученикам, вероятно, был известен как образ для изображения духовных отношений. Пункт сравнения между виноградной лозой и Христом есть органическое единство, в каком находится ствол виноградной лозы с её ветвями и по которому ветви могут жить только жизнью ствола и приносить плод (как и во всяком, впрочем, растении). Как ветви живы и приносят плод лишь постольку, поскольку питаются соками ствола, так и ученики и все последователи Христовы могут быть духовно живы лишь постольку, поскольку они эту силу духовной жизни заимствуют от Господа. По идее совершенно таков же употребляемый св. Ап. Павлом образ главы и членов тела ( Еф. 5:30 ; Кол. 2:19 ). – Истинная виноградная лоза: т. е. Я истина того в духовном смысле, что в природе представляет, например, виноградная лоза. |
| Содержание молитвы Иисуса Христа ясно: мир, во зле лежащий ( 1Ин.5:19 ), не должен внести от себя заразы и порчи в образ поведения и способы и средства действования Церкви в ее представителях. Опасность обмирщения Церкви в ее представителях, т. е. в иерархии Церкви, могла предстоять двоякая: или, во-первых, воля человеческая, с ее греховными вожделениями, с «сониями и мечтами сердца», могла, прикрываясь волей Божией и созидая наместничество и викариатство этой воли, авторитеризировать себя в абсолютизме власти, и, действуя во имя якобы Божие, на самом деле действовало бы во имя свое, обращая закон Божий в орудийное себе служение, что, действительно, и внушал диавол самому Иисусу Христу, т.е. Его человеческой воле, в первом и втором искушении в пустыне; или, во-вторых, Церковь в лице иерархии могла поклониться миру и преклониться перед ним, заимствовать от него, с одной стороны, образ действования, с другой – вожделев славы и красоты мира, как «дара и блага» себе, чего действительно и дерзнул потребовать от человеческой воли Иисуса Христа диавол в третьем искушении в пустыне. Сохранение Церкви именно от заражения миром в ее предстоятелях и представителях и составляет предмет молитвы Иисуса Христа об Апостолах: «Освяти их истиною Твоею, – взывал Он к Отцу Небесному, – слово Твое есть истина. Как Ты послал Меня в мир, так и Я послал их в мир. И за них Я посвящаю Себя, чтобы и они были освящены истиною. Не о них же только молю, но и о верующих в Меня по слову их» ( Ин.17:17–20 ). Не мир должен привлечь Апостолов и их преемников в свою волю, не Церковь должна обмирщиться, приняв образ поведения мира и вожделев его благ и красоты, а Апостолы и их преемники должны привлечь мир в свою волю, в волю Церкви, которая должна быть верна воле Божией, а люди этого мира должны образ поведения своего и саму жизнь свою преобразовать в образ поведения и в образ жизни Церкви Христовой, верной своей Главе и своему Основателю: «...Да будут все едино, – говорил далее в молитве Своей Иисус Христос, – как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, так и они да будут в Нас едино, – да уверует мир, что Ты послал Меня» ( Ин.17:21 ). |
| Притом здесь он предлагает превосходное увещание к добродетельной жизни, представляя образцы как высокой и любомудрой, так и противоположной тому жизни, и указывая начатки той и другой, первой во Христе, а второй в Адаме. Потому не просто сказал: от земли, но: перстный , т.е. плотян, привязан к настоящему; а о Христе напротив: Господь с неба . Если же некоторые из выражения: с неба выводят такое заключение, будто Господь не имеет тела, то для заграждения уст их и прежде сказанное достаточно, и теперь ничто не препятствует опровергнуть их. Что же значит: Господь с неба ? О существе ли говорит апостол, или о высшей жизни? Очевидно, что о жизни. Потому и присовокупляет: и как мы носили образ перстного , т.е. как делали зло, будем носить и образ небесного , т.е. будем делать добро (ст. 49). Кроме того я желал бы спросить тебя, о существе ли сказано в словах: из земли, перстный , и: Господь с неба ? Да, говорить ты. Как же, разве Адам был только перстный , или он имел еще какую-нибудь другую сущность, сродную с существами высшими и бесплотными, которую Писание называет душой и духом? Без всякого сомнения, (имел) и ее. Следовательно и Господь был не только свыше, хотя и говорится, что Он с неба , но принял и плоть. Смысл слов (апостола) следующий: как мы носили образ земного — злые дела, так будем носить и образ небесного — небесную жизнь. А если бы здесь говорилось о существе, то дело не требовало бы убеждения и совета; и потому очевидно, что здесь говорится о жизни. Потому (апостол) и говорит об этом в виде увещания и указывает на образ, а тем самым опять показывает, что он говорит о деятельности, а не о существе; мы от того сделались перстными, что стали совершать злые дела; мы перстны не потому, что так были сотворены, но потому, что согрешили, так как прежде грех, а потом смерть: прах ты и в прах возвратишься (Быт.3:19); отсюда же произошло и множество страстей. Не происхождение только из земли делает человека перстным, — потому что и Господь был из того же тела и того же состава, — но совершение земных дел; равно и небесным делает жизнь, достойная неба. Впрочем, для чего напрасно трудиться, доказывая это? (Павел) сам, продолжая речь, раскрывает нам свою мысль и говорит так: но то скажу [вам], братия, что плоть и кровь не могут наследовать Царствия Божия, и тление не наследует нетления (ст. 50). |
|
|
