| Последний из Отцов золотого века, Августин явился на римскую землю из-за моря как преемник гениев III века Тертуллиана и Киприана. С первым его роднили магия слова и правоведческий искус; со вторым — пастырский дар; с обоими — поразительная духовная восприимчивость и горделивое ощущение сопричастности африканской церкви, породившей стольких вероучителей и мучеников. ЮНОСТЬ Августин родился 13 ноября 354 г. в Тагасте (Сук–Ахрас), нумидийском городке, расположенном в нынешнем Алжире на границе с Тунисом. Семья его имела средний достаток, владела землей. Была ли она римского происхождения, с определенностью сказать невозможно. Жилось им нелегко, тем более, что империя взвинчивала налоги. Августин не смог бы завершить образование, если бы не помощь некоего мецената, развязавшего для него мошну: эта травма, нанесенная его самолюбию, отразилась на его духовном складе и чувственном восприятии. Отец его христианином не был и коснел в язычестве почти до самой смерти, его вспыльчивый характер доставлял много огорчений матери Августина, Монике. Пламенная христианка, она оставалась однако в пределах «своего круга» и не позволила Августину жениться на женщине, родившей ему сына Адеодата, она все искала ему жену познатнее, но бестолку. Юный Августин был натурой живой и чуткой, до крайности восприимчивой; слишком уверовав в свои способности, он занимался кое-как. Сначала учился в Тагасте, затем на грамматических курсах в Мадавре, намереваясь стать ритором. Гомер и греческая словесность его не задели. Он увлекался Виргилием и плакал над несчастьями Дидоны. Августину было шестнадцать лет, когда за недостатком семейных средств он оказался предоставлен самому себе. Праздность к добру не ведет. Он тут же связался с дурной компанией. В 371 г. он продолжил занятия риторикой и правом в Карфагене, где его захлестнул «клокочущий жар нечистых вожделений». Связь с женщиной, имени которой он нигде не называет, матерью Адеодата, успокоила его чувства. Успехи на поприще учебы преисполнили его гордыней: он был всему обязан не деньгам и не семье, а собственному таланту. Религия матери казалась ему «бабьими россказнями». Но неверие для него было мучительным. Неизбывная тревога терзала ему душу, он чувствовал себя загнанным, еще не ведая, что это и есть замысел Божий. Чтение Цицерона пробудило в нем «охоту к любомудрию». Читал он и Библию, но, подобно Иерониму и многим другим тогдашним сильным умам, не мог примириться с грубым языком Писания. |
| 75 Бл. Августин имеет в виду «общее чувство» аристотелевой и стоической психологии: чувство, которое коррелирует впечатления, получаемые от органов чувств. Бл. Августин идет дальше своих предшественников, приписывая этому чувству не только коррелирование внешних впечатлений, но и сознание себя как субъекта, получающего и коррелирующего эти впечатления. «Считаю очевидным, что это внутреннее чувство не только воспринимает то, что получено от пяти внешних чувств, но и чувствует, что они воспринимаются им» («О свободной воле», 2, 4,10). 76 «Увидя прекрасное в телах, не следует к ним устремляться, но знать, что они подобия, следы и тени: надо бежать к тому, подобием кого они являются» (Плотин. Эннеады. 1, 6, 8). 77 Плотин пояснял необходимость единого начала примером из мира материального: тела, разделенные на множество частей, теряют свой характер (Энн. 6, 9, 1). «Душе, ушедшей от себя, нанесет удары некая огромность, и душу мучит подлинная нищета, ибо по природе своей вынуждена она искать всюду единое, а множественность этого не позволяет» (Бл.Августин. «О порядке», 1, 2). 78 «Смертностию моей» моим смертным телом (употребление абстрактного понятия вместо конкретного часто у бл. Августина). Желания этого тела оглушили юношу, и это было наказанием за гордость, выразившуюся в стремлении быть независимым от Бога. 80 Бл. Августин, считавший для себя безбрачие обязательным условием отказа от прежней жизни, не требовал его от других и относительно высоко ставил брак (см. О благе брака). 82 Под «голосом облаков» бл. Августин понимает Писание: «...из облаков», т. е. из пророческих и апостольских писаний. «Правильно называть их облаками, потому что слова эти с шумом проходят по воздуху, и окутанные вдобавок аллегориями, как туманом, напоминают облака» («На кн. Бытия»; «Против манихеев»; «О «Бытии» против манихеев», 2, 3, 5). 86 Город в Нумидии, в 24 км к югу от Тагасты (нын. Сук-Ахрас), родного города Августина, теперь Нидаурух. Отец Августина, по словам Посидия, его биографа, был членом городской думы (декурионом). Августин говорит, что он владел «малым числом земельных участков» («Письма» |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание Св. Августин. Фреска капеллы Санкта-Санкторум в Латерано. VI в. Аврелий [лат. Aurelius Augustinus] (13.11.354, Тагаста, Нумидия; совр. Сук-Ахрас, Алжир - 28.08.430, Гиппон Регий, там же; совр. Аннаба, там же), блж., в зап. традиции свт. (пам. 15 июня, греч. 28 июня, зап. 28 авг.), еп. Гиппонский [Иппонийский] (с 395 или 396), виднейший лат. богослов, философ, один из великих зап. учителей Церкви . Жизнь А. традиционно разделяется на периоды: от рождения до Крещения (387), до принятия священства (391), священническое и епископское служение. Основным источником по раннему периоду служит его автобиографическое соч. «Исповедь» (окончено в 397 или 400). Поправки, к-рые необходимо делать при использовании этого произведения,- учитывая, что оно написано А. в 45-летнем возрасте, когда он уже был епископом и знаменитым ученым,- не уменьшают исторической достоверности «Исповеди», касаясь в основном второстепенных деталей (напр., изобилующие цитатами из Псалтири места, передающие внутреннюю речь юного А., еще не знавшего Свящ. Писания,- явный результат литературно-богословского преломления первоначального внутреннего опыта). Для времени с 388 г. важными источниками становятся Житие Августина, написанное его другом, учеником и сослужителем Поссидием , еп. Каламским, а также эпистолярное наследие самого А. 1-й период (354-387) Огромное влияние на становление личности А. оказала его мать, св. Моника , ревностная христианка, сумевшая привить ребенку любовь к имени Спасителя (по обычаю того времени, А. не был крещен в детстве, но только оглашен) и тяжело переживавшая перипетии духовных злоключений своего сына. Отец А., Патриций, принадлежавший к сословию небогатой провинциальной знати (куриалов), принял Крещение лишь за неск. дней до смерти (371). Он прилагал большие усилия, чтобы дать А. хорошее образование, открывавшее путь к должности ритора или адвоката; за недостатком собственных средств ему приходилось прибегать к помощи благотворителей. |
| Более подробные сведения сообщает об этом идоле Якут. Вот его слова: «Фульс, хотя это и может быть формой множественного числа от Фальс подобно тому, как Сукуф множественное число от сакф, однако это (т. е. форма фульс) не потребляется. Оно специальное, не имеющее корня, название идола. С такими гласными знаками (т. е. фульс) мы находим это слово написанным в сочинении Аль-Джамгара на основании свидетельства Ибну-ль-Кельби, что так передает Аль Суккари от лица Ибн-Хабиба. В сочинении Китабу-ль-Аснам мы находим написанным рукою Аль-Джавалика, который скопировал это с рукописей Ибну-ль-Фурата и на основании свидетельства Аль-Кельби, находим написанным фальс. Ибн Хабиб сказал: Аль-Фульс имя идола, которому в Неджде поклонялось колено Тай, и он был вблизи Файда. Строители (храма) его были Бяну-Баулян. Другие же говорят, что Аль-Фульс находился на средине горы Аджа, – Аджа значит «чёрный». Ибн Дурейд сказал: Аль-Фульс был идол у колена Тай; посланник Божий послал уничтожить идола Аль-Фульс Алия со 150 ансарами в 9 году (хиджры). Он уничтожил его и нашёл в нём три меча: Аль-Михзам, Аль-Расуб и Аль-Иемани, и взял в плен дочь Хатима. Я читал написанное рукою Абу Мансура-Аль-Джавалика в Китабу-ль-Аснам... (мы опускаем здесь длинный иснад)... следующее: Антара-биуль-Ахрас сказал, что у колена Тай был идол Аль-Фальс.... Аль-Фульс был красное остроконечие в средине горы, называемой Аджа, принадлежащей этому колену. Он имел фигуру человека. Они ему поклонялись, приносили ему дары и закалали у него свои жертвы. Загнанный (зверь), прибегая сюда, находил здесь безопасность, никто не прогонял беглеца, и он находил здесь убежище... Стражами при нем были Бяну Баулян, а Баулян – первый, кто начал поклоняться ему. Один из стражей его, по имени Сейфа, пригнал сюда верблюдицу, свободно пасшуюся, принадлежащую одной кельбитской женщине из Бяну-Улейм, которая была под покровительством Малика-бну-Кульсум-аль-Шамиджи, знатного человека. (Сейфа) загнал ее (верблюдицу) на двор (храма) Аль-Фульса. Клиентка Малика пошла и сообщила ему известие о пропаже своей верблюдицы. Он сел верхом на арабскую лошадь взял копьё и отправился по следам её (верблюдицы) и нашел ее у Аль-Фульса, и сказал (стражу): отпусти верблюдицу моей клиентки. Но тот отвечал: она принадлежит Господу твоему. (Малик) сказал: пусти её. Страж отвечал: ужели ты оскорбишь бога твоего? Но Малик погрозил ему копьем, отвязал ее (верблюдицу) и увёл. Тогда страж подошел к идолу Аль-Фульсу, посмотрел на Малика и, указывая на него рукою, сказал (стих): |
|
|
