| Крылатый лев — эмблема Венеции. 2-я пол. XV — нач. XVI в. Худож. В. Карпаччо (Дворец дожей) В XII в. оформились органы управления Венецианской республики. Ее формальным главой стал избираемый пожизненно дож, власть к-рого ограничивалась представительными органами. На смену народному собранию (офиц. отмененному в 1423, но не собиравшемуся и ранее) с 1172 г. пришел Большой совет, состоявший из патрициев, наиболее «знатных», т. е. старинных и обладавших прочным финансовым положением, фамилий. Постепенно он делегировал часть своих полномочий др. избираемым из числа его членов ассамблеям. С 1297 г. Большой совет стал закрытым олигархическим собранием, доступ в к-рое получали лишь старшие в своем роду нобили, вписанные в т. н. Золотую книгу. Малый совет при доже принимал оперативные решения, требовавшие утверждения Большим советом, и состоял из 6 советников по числу сестьери. С присоединением к нему 3 «мудрых» он составлял др. консультативный орган - Синьорию. Для оперативного руководства политикой, навигацией, защиты торговых интересов в кон. XIII в. из состава Большого совета был выделен Совет испрошенных (Сенат), избираемый на год. Постепенно его функции расширились, и с 30-х гг. XIV в. он превратился в правительство республики, именовавшейся с XV в. «Serenissima» (Светлейшая). Республика создала эффективные органы судебной власти, уголовной и тайной полиции - Совет сорока (Кварантию, в кон. XIII в.) и Совет десяти, возникший в 1310 г. как временная комиссия по расследованию разоблаченного заговора Баямонте Тьеполо. Подавив попытку дожа Марино Фальери в 1355 г. установить в Венеции синьорию, казнив заговорщиков во главе с дожем, аристократическая олигархия укрепила органы представительной и судебной власти, превратила Совет десяти из временной комиссии в постоянный орган политического надзора и создала прочный режим патрицианской власти, не претерпевший существенных изменений до кон. XVIII в. По сути В. стала самым стабильным гос-вом Европы средневековья и раннего Нового времени с консолидированным господствующим классом, представители к-рого, как правило, проходили все ступени адм., судебной, дипломатической или военно-морской карьеры, исполняя свои должности в короткий, ограниченный законом срок и обладая высокой компетентностью. Ремесленные коллегии В. не были стеснены суровыми ограничениями, и республика считалась с их интересами. Делопроизводители (нотарии) в В. были почти исключительно клириками. |
| исповедуют преимущественно выходцы из стран Зап. Африки, проживающие в Браззавиле и Пуэнт-Нуаре. На нач. XXI в. в К. насчитывалось ок. 89 тыс. мусульман. Традиционные верования в основном распространены среди бантуязычных народов: баконго, бавили, батеке, байомбе, бобанги, бакота, бабоши, мбоши и др. В системе традиционных верований центральное место занимают культ предков, фетишизм и анимизм. Новые религиозные движения представлены матсуанизмом, движением хаки и другими. Матсуанизм, возникший в 20-х гг. XX в. как национально-освободительное движение народов баконго и лари во главе с А. Б. Матсуа (ум. в 1942), после смерти лидера, объявленного мучеником, приобрел преимущественно религ. характер, соединив в себе католицизм и традиц. африкан. культы. Движение хаки основано в 30-х гг. XX в. членом амер. баптист. миссии Симоном Мпади, объявившим себя пророком. Религиозное законодательство В Конституции К. закреплено право граждан на свободу вероисповедания; любая дискриминация по религ. принципу преследуется по закону. Все религ. орг-ции подлежат обязательной регистрации в органах власти. История По археологическим данным, территория совр. К. была заселена еще в эпоху палеолита. Об этом свидетельствуют обнаруженные в галечных отложениях примитивные каменные орудия и наскальные изображения (на юго-западе от Киндамбы). Автохтонным населением К. считаются пигмеи, позже вытесненные народами негроидной расы, пришедшими с севера. Активные миграционные процессы I тыс. до Р. Х.- I тыс. по Р. Х., вызванные опустыниванием Сахары, привели к интенсивному заселению Экваториальной Африки народами банту. Надпись Д. Кана на камне из г. Матади в королевстве Конго. 1482 г. Фотография. 1910 г. Надпись Д. Кана на камне из г. Матади в королевстве Конго. 1482 г. Фотография. 1910 г. В X-XIII вв. в бассейне р. Конго сложились 3 гос. образования: королевство Лоанго, гос-во Великое Макоко (именуется также Тио, Теке, Анзика) и гос-во К. В XV в. в результате возвышения К. к нему были присоединены гос-ва Нгойо и Каконго, расположенные к северу от устья р. Конго и вдоль побережья до р. Куилу-Ниари. Однако с сер. XVI в. началось постепенное ослабление государства, приведшее к его распаду. |
| С сер. 30-х гг. XIII в. М. В. активно включился в борьбу за Киевское княжество. Союзниками М. В. стали смоленский кн. Изяслав Мстиславич и половцы. В 1234 г. им не удалось захватить Киев, т. к. серьезную военную помощь кн. Владимиру Рюриковичу оказал владимиро-волынский кн. Даниил Романович . В кон. 1234 - нач. 1235 г. владения М. В. в черниговском Посожье, окрестности и посад Чернигова были разорены войсками союзников, к к-рым примкнул двоюродный брат М. В.- Мстислав Глебович. Заключив с ними мир и дождавшись роспуска княжеских дружин, в 1235 г. при помощи половцев М. В. вероломно разгромил войска коалиции рус. князей и захватил Киев, где на княжение сел его союзник кн. Изяслав Мстиславич. Войска М. В. отправились в Юго-Вост. Русь, при поддержке местного боярства и духовенства он захватил власть в Галицком княжестве. В 1235/36 г. войска М. В. неудачно штурмовали Кременец, в к-ром правил кн. Изяслав Владимирович. Несмотря на потерю контроля над Киевом, где в 1236 г. на княжение заступил кн. Ярослав Всеволодович, в 1235-1238 гг. М. В. прочно удерживал власть в Галицкой земле, продолжая борьбу за др. княжеские столы против князей Даниила и его младшего брата Василько Романовича. Однако ему пришлось уступить Черниговское княжество кн. Мстиславу Глебовичу, к-рый осенью 1239 г. безуспешно пытался спасти Чернигов от осаждавших его монг. войск. Воспользовавшись отъездом кн. Ярослава Всеволодовича из Киева в Новгород из-за нашествия монгольских войск Батыя, весной 1238 г. М. В. вновь захватил власть в Киевской земле, а в Галиче посадил своего сына кн. Ростислава Михайловича. Затем Галич был занят кн. Даниилом Романовичем. В 1239 г. в Киев на двор М. В. от монг. царевича Мунке, двоюродного брата Батыя, прибыли послы, к-рые хотели заключить с ним мир. Однако по приказу М. В. монг. дипломаты были убиты. После падения Чернигова М. В. выехал за помощью в Венгрию. В 1239 г. подчинявшийся М. В. Каменец был захвачен войсками кн. Ярослава Всеволодовича, к-рый забрал княжескую казну и пленил жену М. В. (дочь галицкого кн. Романа Мстиславича) и мн. бояр. Они были отпущены из плена лишь по ходатайству кн. Даниила Романовича, стремившегося примириться с М. В. ввиду угрозы монг. нашествия. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла ДАНДАРОН Бидия [Дандарович Бидиядара] (28.12.1914, с. Кижинга Верхнеудинского окр. Забайкальской обл.- 26.10.1974, пос. Выдрино Иркутской обл.), буддолог и буддист, учитель и наставник в тантризме . Д. род. в семье религ. поэта и тантриста Доржи Бадмаева (он же лама Агван Силнам). Духовный наставник отца, лама Лубсан Сандан Цыденов, определил в мальчике реинкарнацию тибет. св. Джа-яг Ринпоче XIII Галсан Цултима Дамби Нима из мон-ря Гумбум, передал ему титул Дхармараджи (Царя учения), носителем к-рого был сам, и стал его учителем. Революция 1917 г., последующий курс на атеистическое воспитание населения России и смерть Л. С. Цыденова в 1922 г. прервали на нек-рое время духовное образование и развитие Д. Д. учился в школе в Кижинге, в училище в Кяхте, на рабфаке в Чите. В нач. 30-х гг. был студентом Ленинградского ин-та авиаприборостроения и одновременно вольнослушателем фак-та вост. языков ЛГУ. Окончить ин-т Д. не успел: в 1937 г. он был арестован как «панмонголист и японский шпион», осужден по ст. 58-10 ч. 1 УК РСФСР, отбывал ссылку в Сибири и Амурской обл. Освобожден в 1943 г. и отправлен на поселение, откуда бежал, вторично арестован в 1948 г., освобожден в 1956 г. (со снятием судимости). С 1957 г. работал научным сотрудником Бурятского комплексного научно-исследовательского института (БКНИИ, ныне ИМБиТ СО РАН), переводил тибет. тексты религ. содержания, составлял описание тибет. рукописей и ксилографий, хранящихся в рукописном отделе ин-та, принимал участие в работе над тибетско-монг. словарем «Источник мудрецов», в переводе и комментировании этого текста (совместно с Р. Е. Пубаевым), в работе над тибетско-монг. терминологическим словарем буддизма (1968). Д. писал философские работы по буддизму, практически все они были опубликованы после его смерти. В кон. 60-х гг. XX в. в Бурятии Д. собрал небольшую группу учеников разных национальностей, существовавшую нелегально, все они имели высшее образование (востоковеды-искусствоведы, филологи, буддологи, философы и т. |
| Г. П. Федотов как исследователь отечественного прошлого представляет собой образец представителя той научной школы, что могла бы появиться в России (одновременно, а то и раньше аналогичных течений на Западе), не будь русской исторической науке насильственно навязан марксизм как обязательная доктрина, да еще в своеобразном толковании партийно-государственного руководства. В методологическом отношении в исторической науке в 1920-е – нач. 30-х гг. преобладал вульгарно-социологический подход к изучению исторического процесса (школа Покровского), а с сер. 1930-х гг. наблюдается новая трансформация официальной идеологии, сказавшаяся в исторической науке тем, что к марксистским идейным установкам добавилось и вступило с ними в причудливые взаимодействия “второе издание” устаревшейуже к началу XX в. “государственной школы” 12 . Многиевыдающиеся ученые-исследователи Древней Руси (как ученые старой школы, работавшие в советских условиях- М. Д.Приселков, С. В. Юшков,С. Б. Веселовский и др., так и сформировавшиеся после революции – А. Н. Насонов, Л. В. Черепнин, А. А. Зимин, Я. С. Лурье и др.), вынуждены были всячески обходить расставленные “сверху” идеологические капканы, сосредоточившись на источниковедческой проблематике. Склоняясь скорее к методике позитивизма, они способствовали накоплению фактических данных, имеющих отношение к социально-экономической и политической истории. Духовная жизнь общества в трудах историков 13 получила освещение лишь в аспекте истории идеологических движений и публицистической полемики, при этом основной целью исследований было выяснение того, взгляды какой общественной группы или класса выражала та или иная сторона, и какие из них были “прогрессивными”. Единственным современником Г. П. Федотова , работавшим в Советском Союзе в том же направлении, что и он, был Б. А. Романов (1889–1957), автор совершенно нетипичной для советской науки, чудом изданной и подвергшейся травле монографии “Люди и нравы Древней Руси: Историко-бытовые очерки XI-XIII вв.” (Л., 1947; последнее изд.: М., 2002), до сих пор не утратившей своего научного значения.Написанная ярко и образно, по многим вопросам она пересекается с 1-м томом “Русской религиозности”, но упор делается на отражении юридических норм в повседневной жизни людей разного социального положения. К сожалению, изданные к тому времени книги Федотова не могли быть известны Романову, так как его монография писалась в ссылке по возвращении из концлагеря, во всяком случае, они никак не могли бытьиспользованы им открыто.Федотов также нигде не упоминает вышедшую в Ленинграде книгу Романова (федотовский труд по “киевскому христианству” был издан за год до ее публикации). |
| янсенизма (аббат Сен-Сиран поддерживал отношения с Пор-Руайалем еще с 20-х гг. XVII в., был духовным наставником аббатисы Анжелики Арно, одобрял проводимые ею преобразования монашеской жизни). При аббате Сен-Сиране, опытном духовном наставнике, талантливом проповеднике, прямолинейном человеке, сложилась группа его последователей, в т. ч. из аристократических и ученых кругов. В Пор-Руайале образовалось поселение отшельников - людей, оставивших светские обязанности, но не принесших монашеских обетов. Аббата Сен-Сирана обвинили в ереси (хотя при изучении его бумаг ничего противоречащего католич. доктрине обнаружено не было); в течение 5 лет он находился в заключении в Венсенском замке и был освобожден только после смерти Ришелье. Во внешней политике король стремился избегать прямых военных конфликтов с Испанией и со Свящ. Римской империей. При этом правительство Франции всячески старалось создавать Габсбургам как можно больше трудностей: оно субсидировало Соединённые Провинции и поддерживало на территории империи князей-протестантов; одним из главных союзников Франции в нач. 30-х гг. XVII в. была протестант. Швеция. Гибель швед. кор. Густава II Адольфа в битве при Лютцене (16 нояб. 1632) стала для Л. тяжелым ударом. В 1635 г., накануне вступления Франции в Тридцатилетнюю войну (1618-1648), король подписал договор с Соединёнными Провинциями (8 февр.) и новый договор со Швецией (28 апр.). 26 марта 1635 г. испанцы вошли в Трир и пленили архиепископа-курфюрста, союзника Франции. 19 мая Л. объявил войну Испании, на стороне которой выступила Свящ. Римская империя. К 1642 г., после 7 первых лет войны против Испании и империи, Франция значительно увеличила свою территорию: на севере было занято Артуа, на востоке под ее власть попали Лотарингия и Эльзас. У нее были опорные пункты в Италии, на юге она оккупировала Руссильон и Каталонию. Однако Л. и Ришелье не успели увидеть плоды своих усилий: 19 мая 1643 г., через 5 дней после смерти Л., Луи II де Бурбон (Великий Конде, 1621-1686) разбил испан. |
| Ансамбль музыкантов при дворе сына Альфонсо Санчо IV состоял из 27 чел., из к-рых 13 арабы или мавры (в их числе 2 женщины) и 1 еврей. Бóльшая часть мелодий кантиг написана в дорийском и миксолидийском ладах. В то же время среди совр. исследователей нет единства в интерпретации метрических и ритмических особенностей и мелизм (украшений) квадратной нотации, в к-рой записаны кантиги. Х. Рибера предполагал, что кантиги испытали влияние араб. музыки, но И. Англес подверг сомнению эту т. зр. По мнению Англеса, нотация, в к-рой записаны кантиги, является гибкой системой: либо смешанной мензурально-модальной, либо мензуральной с использованием как бинарного, так и тройного немодального типа ритма. IV. Раннее многоголосие. Первыми свидетельствами появления интереса к многоголосию в испанских школах (напр., в Риполе) являются испан. списки сочинений Боэция «О музыкальном установлении», анонимов «Musica enchiriadis» (Учебник музыки) и «Scolica enchiriadis» (Схолии к учебнику музыки), Хукбальда «De harmonica institutione» (Об установлении гармонии) (Barcelona. Corona de Aragón. Ripoll. 42, между 1018 и 1046 гг.). В архиве собора в Таррагоне сохранились сведения о Лукасе († 1164) - авторе или исполнителе органумов (magnus organista; см.: El códex musical de Las Huelgas. 1931. Vol. 1. P. 370). Один из Тропариев из аббатства Сен-Марсьяль в Лиможе (Lond. Brit. Lib. Add. 36.881, нач. XIII в.), по мнению Англеса, может происходить из мон-ря Сан-Микель-де-Куша (на террирории совр. деп. Вост. Пиренеи, Франция), имевшем связи с монастырями в Юж. Франции ( Anglés. La música del Ms. de Londres. 1935). Среди самых известных памятников ранней испан. полифонии - певч. раздел т. н. Кодекса Каллиста (Codex Calixtinus; др. название - Книга св. Иакова; Santiago de Compostela. Catedr. S. s. Fol. 185-190v, 2-я пол. 30-х гг. XII в.; ранее приписывался папе Каллисту II; в наст. время составителем считается франц. мон. Эмерик Пико). В нем содержатся 20 полифонических произведений, близких к аквитанскому репертуару: респонсорные псалмы - в технике органума, versus и др. многоголосная музыка - в технике дисканта . К XII в. относится также Тропарий из аббатства Сен-Марсьяль с квадратной нотацией, характерной для Юж. Франции и Каталонии (Lond. Brit. Lib. Add. 36. 881, XII в.; факсимильное изд.: Gillingham, ed. 1987), в к-рый включено 28 полифонических произведений. В многочисленных источниках XII-XV вв., отличающихся консерватизмом в выборе репертуара (о чем писал еще автор трактата «Аноним IV Кусмакера»), представлены произведения эпохи Ars antiqua. Сохранившийся испан. репертуар насчитывает ок. 300 произведений, из к-рых ок. 1/2 составляют тропы ординария мессы и секвенции в стиле дисканта, ок. 1/3 - мотеты, остальные - органумы и произведения, жанр которых с трудом поддается классификации и большая часть которых не встречается в источниках из др. стран ( Gutiérrez. 1998. Sp. 1633). |
| 1979). Возможно, в комплекс святилища входила и большая пещера, расположенная в 10 м южнее. Среди культовых находок в пещере - сосуды, кадильницы, фигурки богини-матери, фигурки «солнечных коней» (свидетельство ассирийского влияния). Однако ненадежность датировки комплекса (Кеньон датировала его сер. VIII в.) позволяет предположить, что он мог возникнуть и столетием ранее, при реформе царя Езекии. Четыре алтаря (без рогов), найденные в городе царя Давида и интерпретируемые как домашние культовые подставки для каждения, надежно датируются нач. VI в. и свидетельствуют о возвращении части израильтян к языческой культовой практике вскоре после гибели И. ( Barkay. 1992. P. 362). Тем не менее археологический материал дает достаточно свидетельств позитивных результатов реформ И. В найденной в Лахише военной переписке (т. н. лахишских письмах), надежно датируемой 589/588 г. до Р. Х., часто встречается призывание имени Божия : «Может Яхве…» (использовано в качестве вводной формулы; остраконы II-VI, VIII-IX). 14 раз употребляются теофорные имена, оканчивающиеся на или начинающиеся с , но нет элементов имен языческих богов (ANET. P. 321-322). Совр. археологические исследования на горе Гевал дали материал, к-рый может быть использован в дискуссии о датировке кн. Второзаконие, происхождение к-рой в библейской критике связывалось с реформой И. (подробнее см. в ст. Второзаконие ). В 1982-1987 гг. под рук. А. Зерталя на горе Гевал был исследован жертвенник, датируемый не позднее сер. XIII в. до Р. Х., т. е. началом железного века ( Zertal. 1986/1987). Повеление поставить жертвенник на горе Гевал встречается именно во Второзаконии (27. 1-9), а в Книге Иисуса Навина, традиционно относимой к девтерономической (отражающей основные идеи богословия кн. Второзаконие) традиции, сказано об исполнении повеления (Нав 8. 30-33). Несмотря на отсутствие аналогичных построек этого времени (высказывалось предложение отождествить его с «башней Сихемской» - Суд 9. 49; Kempinski. 1986; Finkelstein. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание ЕРМИНИЯ [греч. Ερμηνεα - истолкование, разъяснение, наставление], руководство, справочник для иконописцев (Ερμηνεα τς ζωϒραφικς τχνης). Такого рода компилятивные сочинения в Греции и на Балканах назывались также «типикон», «трактат», «сказание». Круг вопросов, затрагиваемых в Е., касается как общих, так и конкретных наставлений по иконографии. Е. содержит объяснения композиций, перспективы, рассуждения о пропорциях, рисунке, прорисях, указания о технике живописи (темперной, стенной, масляной) и эмали, а также о составе красок, пигментов и связующих элементах с объяснением последовательности наложения красочных слоев, с перечнем рецептов покрывных лаков, методов реставрации и др. Иером. Дионисий Фурноаграфиот (ок. 1670-1744) первым в Е. (ок. 1730-1733) объединил иконографические и технические наставления, бытовавшие до того в отдельных сочинениях. Е. следует отличать от текстов, известных как подлинники иконописные , к-рые принадлежат к рус. традиции. К Е. примыкают тематически близкие 6 серб. рукописей XVII-XVIII вв. ( Гренберг. 2000. С. 119-145). Очевидна связь с Е. текста рус. «Троицкого сборника» (2-я пол. XV в.), содержащего, в частности, 16 живописных рецептов, почерпнутых из южнослав. и греческо-визант. источников (Свод письменных источников. 1995. С. 58-63). Е. XVI-XVIII вв. известны лишь по поздним рукописным спискам. Протографы сохранились только в болг. Е. начиная с 30-х гг. XIX в. Все они, за исключением Е., написанной П. Доксарасом , фигурируют в контексте восточнохристианского искусства. Визант. Е. не сохранились, поздние встроены в единую традицию, охватывающую период от античности (Витрувий, Плиний Старший) до времени их написания или составления. Цитаты из визант. трактатов о живописных техниках (рецепты приготовления твореного золота и красок, нач. XVI в.- 2002. Сн. 78) присутствуют в лат. средневек. манускриптах. Ювелир Рогер из Хельмарсхаузена, известный под псевдонимом Теофил Пресвитер, упомянул в 1-й четв. XII в. в прологе своей кн. «О разных искусствах» (De diversis artibus) о том, что в Греции известны разные виды и способы смешивания красок ( Theophil Presbyter. The various arts/Transl. and not. Ch. R. Dodwell. L.; N. Y., 1961). Средневек. трактаты зап. авторов продолжают античную традицию компилятивных сочинений: «Рукопись из Лукки» (VIII в.), сборник анонимных авторов «Ключик к живописи» (1-я редакция - IX в.; 2-я, пространная - XII в.) (Маррае Clavicula: A Little Key to the World of Medieval Painting/Transl. and not. J. G. Hawthorne, C. S. Smith. Phil., 1974) и трактат сходного содержания (о красках, о золочении, об обработке драгоценных камней и проч.) Ираклия «О красках и искусствах римлян» (XII-XIII вв.) ( Heraclius. De coloribus et artibus Romanorum//Qullenschriften f. Kunstgeschichte u. Kunsttechnik des Mittelalters und der Renaissance. W., 1873. Bd. 4. S. 1-97). |
| «Отчет профессорского стипендиата по кафедре общей церковной истории» был заслушан на заседании Совета академии. 29 С отзывом об отчете своего ученика выступил Ф. А. Курганов . Эти два документа сохранились. Они, на наш взгляд, представляют бесспорный интерес, ибо не только добавляют выразительные штрихи к портретам основателя школы церковной византологии в России и его талантливого, тогда делавшего свои первые шаги в науке ученика, но и ярко характеризуют общую научную атмосферу в Казанской Духовной академии конца 80-х – нач. 90-х гг. XIX в. Отчет И. И. Соколова занимает 10 печатных страниц. Поэтому воспроизведем только основную часть его. «Ввиду крайней скудости ученых пособий мои занятия по истории византийского монашества были посвящены главным образом разработке ее источников. Насколько литература о монашестве бедна пособиями, настолько же она богата источниками. Моему изучению подлежали исторические памятники самых разнообразных, по своему внутреннему характеру и внешним признакам, групп. Прежде всего я тщательно прочитал все чисто исторические произведения византийской и некоторые западноевропейской и восточной литературы, т. е. истории, записки, хроники и летописи, относящиеся к периоду 842–1453 годов» 30 (49 наименований). «Не менее многочисленная вторая группа исторических памятников, подлежащих моему изучению в качестве источников для истории средневекового византийского монашества. К ней я отношу жития святых. Произведения этого рода должны высоко цениться историком монашества. Большая часть канонизованных Восточной церковью угодников Божиих, в частности средних веков, вышла из среды монашеской, в ней жила, действовала и прославилась святою жизнью. А с другой стороны, большинство жизнеописаний этих св. мужей составлено их учениками, которые принадлежали к иноческому же званию, хорошо знали строй, дух и направление монашества, были очевидцами и современниками описываемых ими событий. Таким образом, жития святых, в своем большинстве, и по содержанию, и по происхождению всецело принадлежат монашеству. Ввиду этого я обратил на них преимущественное внимание, старался собрать их как можно более и изучить как можно тщательнее. С этой целью я просмотрел моноготомное издание Болландистов Acta Sanctorum и извлек отсюда жития тех восточных подвижников, жизнь и деятельность которых относится к изучаемой мною эпохе. Но так как это издание, несмотря на свою громадность, не представляет полного собрания житий восточных угодников, то я дополнял его другими подобными изданиями... |
|
|
