| Увеличение числа мусульман в этот период происходило в основном за счет обращения в ислам берберов. Положение христиан было стабильным, они тесно контактировали с мусульманами в повседневной жизни, перенимая многое из араб. культуры. Реакцией на усиление ислам. гос-ва и мусульм. общин в сер. IX в. (в результате как административных преобразований, так и насильственной исламизации местного населения) стало движение кордовских мучеников . В 850-859 гг. в Кордове по приказу мусульм. властей были казнены 48 христиан, обвиненных в оскорблении ислама и в проповеди христ. веры. Большинство из казненных добровольно в присутствии мусульм. судьи (кади) по примеру раннехрист. мучеников исповедали себя христианами, объявляя Мухаммада лжепророком, а ислам - лжеучением. В суде никто из них не отказался от предъявленных обвинений; все они были казнены. Единоверцы признавали погибших христиан св. мучениками, отдавшими жизнь за сохранение христ. веры в окружении «нечестивых» завоевателей. Сторонники движения (напр., Кордовский пресв. Евлогий и его сподвижник Павел Альвар) выступали также в защиту христ. культурных традиций и ценностей, вестготско-рим. образованности, лат. языка, переживавшего упадок в период расцвета ислам. культуры. Тем не менее мн. представители высшего духовенства (напр., Кордовский еп. Рекафред) и мосарабской верхушки (комит Ибн Антониан) возражали против подобных действий, полагая, что это может осложнить отношения с мусульм. властями. Действительно, выступления кордовских мучеников привели к ужесточению политики властей по отношению к христ. общинам, к разрушению христ. храмов, способствовали миграции христиан на север. В кон. XI в., когда политика правителей из династии Альморавидов была направлена на исламизацию христ. населения, положение мосарабских общин еще более осложнилось. В 1099, 1126 (после похода кор. Альфонсо I, к которому мосарабы Гранады обратились за помощью) и 1137 гг. происходили гонения на христиан Гранады; христиане в значительном количестве переселялись на север Пиренейского п-ова (1102, 1125-1126), в Африку (1106, 1126, 1138); нек-рые христиане перешли в ислам. |
| В 851 г. в Кордове началось жестокое гонение на христиан. По свидетельству Е. и Альвара, оно было инициировано эмиром Абдаррахманом II и Севильским архиеп. Рекафредом (850 - ок. 860), сотрудничавшим с мусульм. властями, в ответ на выступления группы христиан, презрительно упоминавших имя Мухаммада и ислам в целом. Наказанием за это был смертный приговор, предусмотренный по мусульм. праву за преступления против религии. Мн. христиане, в т. ч. и Е., считали казненных мучениками. Однако нек-рые опасались, что их выступления могут привести к ужесточению политики мусульман по отношению к христ. общине, и отказывались признать их святыми. Е. начал работать над соч. «Памятная книга святых» (Memorialis Sanctorum) об обстоятельствах гибели христиан. Опираясь на авторитет Свящ. Писания, он писал, что мученическая смерть за веру является главным оружием в борьбе против ислама. Кроме того, Е. проповедовал идеи мученичества в кругу родных и учеников. Среди погибших христиан были его родственники Павел и Христофор, воспитанники Санктий, Флора и Мария, Аврелий, Леовигильд, Леокрития. Осенью 851 г. Е. вместе с др. кордовскими клириками на неск. месяцев был заключен в тюрьму. Вскоре после освобождения святой принял участие в церковном Соборе, созванном по инициативе эмира Абдаррахмана II для решения вопроса о Кордовских мучениках. Е. выступил с речью в защиту мучеников, вызвав неудовольствие мусульм. властей. Собор вынес неоднозначное решение, признав погибших христиан святыми, но наложив запрет на принятие смерти за веру в дальнейшем. В 50-х гг. IX в. Е. был избран архиепископом Толедо, однако из-за отказа мусульм. властей утвердить избрание он не смог принять рукоположение и вступить на кафедру. По словам Альвара, к Е. за помощью обратилась тайная христианка Леокрития, к-рая была дочерью мусульман и потому официально признавалась мусульманкой. Девушка, не желая скрывать свою веру, бежала из дома. Е. помогал ей скрываться от родителей, к-рые привлекли к поискам дочери мусульм. власти. Через нек-рое время мусульманам удалось разыскать Леокритию, с к-рой в этот момент находился Е. Представ перед судьей, он говорил о том, что как христианин и пресвитер он не мог отказать в помощи девушке. Е. закончил свою речь словами о несостоятельности мусульм. вероучения и проповедью Евангелия. Судья отправил его во дворец к советникам эмира, один из них уговаривал Е. отречься от своих слов, обещая, что впосл. он сможет безнаказанно исповедовать христ. веру. Е. отказался от этого предложения и был осужден на смерть. После казни святого один из стражников дворца эмира ночью направился к ручью попить воды и увидел тело Е. Священники в белых одеяниях молились и пели псалмы. Пораженный стражник побежал за товарищем, но, вернувшись к ручью, не обнаружил ничего необычного. |
| В то время как епископы, священники, клир и ученые мужи Кордубы в период недавно начавшихся мученичеств шли окольным путем и, совершенно сдавленным страхом, отказывались от веры в Христа если не словом, то делом, он, непреклонный, никогда не колебался или испытывал страх; он встречал всех, кто шел на смерть, укрепляя их души, почитал и сохранял их останки. Евлогий так горел рвением мученичества, что казалось, он в эти дни является вдохновителем мученичества. Из-за этого стремления к справедливости Евлогий сталкивался со многими оскорблениями и подвергался ужасным опасностям. Так, например, один из знатнейших упрекал его и бранил, и из-за этого справедливым божественным судом он был обращен в ложный образ мыслей и веру, с которой он, несведущий, боролся, и которую он, несчастный, вскоре утратил. 909 О нем более подробно святейший Евлогий рассуждает в третьей книге «Памятной книги святых». В этих книгах гибель каждого мученика Евлогий блестяще отписал, тем самым открыв будущим поколениям то, что было сделано и сказано в отношении мучеников Божьих. Каким глубоким было познание Евлогия, показали его труды, написанные по божественному вдохновению с аттическим изяществом. Но следует вернуться назад ко времени епископа Рекафреда и показать, как ловко Евлогий пытался отказаться от своего священства. чтобы не быть сопричастным ошибки Рекафреда. Ведь в те дни все, подчиненные Рекафреду силой, властью и царским приказом, казались объединенными со злым врагом. И те, кто во времена предыдущего волнения противостояли ему прямо и твердо, теперь же, охваченные страхом, льнули к нему, словно близкие родственники, пусть не душой, но телом, пусть не по зову сердца, но гонимые страхом. Пусть не будет ему прощения за причиненный вред в будущем! Итак, против нас Рекафред обратил царский гнев и выдумал суровые законы, ограничив нашу свободу, и всех бросил неистовствующему врагу. Эта история будет рассказана более подробно в другом сочинении. Теперь же мы хотим объяснить святейшую уловку этого нашего удивительного мужа. |
| Когда с чувством тяжелой муки Евлогий осознал, что он обманут, и что все из его окружения приняли Рекафреда, и что нет возможности противостоять ему или укрыться от него, ведь он дал обеты священника, Евлогий начал терзать себя изнутри страшной печалью и предаваться скорби. По воле Бога случилось так, что в присутствии кордубского епископа Саула было прочтено письмо блаженного Епифания, епископа города Саламин на Кипре, отправленное архиепископу Иерусалимскому Иоанну. В этом письме святейших епископ, порицая вздор Оригена и защищая рукоположение некоего пресвитера, 910 которого он посвятил в сан в указанном монастыре епископа Иерусалимского, объяснил причину рукоположения, излагал хвалебно историю воздержания от священнических обязанностей святейших пресвитеров Иеронима и Викентия. 911 Евлогий ухватился за эту мысль страстной душой и, осознав, что этот путь дарован ему Богом, и словно раненый в самое сердце, тяжело вздохнул, внимательно посмотрел на меня, повернулся к епископу и сказал: «Если светочи церкви и столпы нашей веры так поступают, что остается делать нам, которых тяжесть грехов клонит ниц. Ты же дай знать своему епископу, что я отказываюсь от исполнения обязанностей священника». И вот этой ловкостью он сам отделил себя от деяний Рекафреда; таким образом он принимал сан священника, однако отказывался от исполнения обязанностей священника в дальнейшем, не желая принимать оставленное им дело. Но его собственный епископ заставил его вернуться к священническому труду, пообещав, что, если тот быстро не одумается, не побоится покарать его отлучением от Церкви. Это муж, особенный во всех своих проявлениях, хотя и превосходил всех в знаниях, но казался скромнее нижайших. Он выдавался видом и добродетелью, блистательным слогом и светлым образом жизни. Вдохновитель мучеников, он был искуснейшим рассказчиком и сочинителем. Кто может по достоинству оценить огонь его страсти, красоту красноречия, силу знания, обходительность в исполнении своего долга? Какие книги были неизвестны ему? Какие знания могли укрыться от него, верных, философов, еретиков или язычников? Где книги стихов, где – прозы, где – истории, которые ускользнули бы от его изучения? Где стихи, музыку которых он бы не знал, где гимны или иноземные сочинения, которые не видели бы его славные очи? Ежедневно он отыскивал новое и удивительное, словно открывал невиданные сокровища. |
| Волна мучеников выражала прежде всего стремление к самоидентификации, подтверждение своей инаковости в новом обществе. 50 Их мученический подвиг не был безусловно поддержан христианами-современниками, так как он существенно усложнял их положение в мусульманском обществе. Обстоятельства их кончины отличались от мученической смерти их предшественников эпохи Римской империи. Их смерть не сопровождалась особыми знамениями и чудесами, их тела не были нетленными, они не были жертвами государственных гонений; арабы-мусульмане не были язычниками, не применяли к ним изощренные пытки и не принуждали их к идолопоклонству. Следует заметить, что за сочинениями Евлогия стоит не только попытка убедить христианское население Кордобы в ценности подвига мучеников, но и его личная драма – конфликт с епископом Рекафредом, который, по мнению Евлогия, занял позицию коллаборационизма по отношению к иноверным властям. Житие Евлогия говорит о том, что он на время прекращает совершать богослужение, разрывая, таким образом, молитвенное общение с епископом. В 852 г. Севилье собирается собор, который, формально не осуждая мучеников, не признает их таковыми и призывает запретить следование их примеру и подвигу. В то время, когда практически на всей территория нынешней Испании христианская культура растворялась в арабо-берберской, на севере страны сохранялась христианская цивилизация. Население севера всегда сопротивлялось ассимиляции как с римлянами, так и с вестготами, а затем и с арабами. Именно здесь сохраняется национальное самосознание, пересилившее арабское завоевание. «Хроника Aльфohco III» 51 свидетельствует о становлении Астур-Леонского государства, преемника Вестготского королевства и предшественника современного Испанского государства. Первоначально столица располагалась в нынешнем Кангас де Онис, при Альфонсо II (791–841) она переносится в Овьедо, а в 914 г. – в Леон. В конце Х в. появляется королевство Наварры. При Санчо III Великом (1004–1035) королевство Наварры объединяется с Кастильей, а в 1230 г. |
| День мученического гибели, так же как и сорокой день, были отпразднованы клиром и прихожанами этого храма. Перевод с латинского M. В. Рыбиной 904 За точку отчета брался 38 г. до н.э.. когда население Иберии было обложено новыми налогами. 906 Спераиндео (лат. Spera in Deo – уповай на Бога) (†853 г.) – настоягель монастыря св. Зоила (по другим сведениям, монастыря св. Клары недалеко от Кордубы). учитель св. Евлогия Кордубского и его друга Павла Альвара. По просьбе Альвара Спераиндео написал трактат против Мухаммада, сохранившийся в отрывках (см.: PL,115: 959–966). 907 По-видимому, причиной конфликта стало недовольство части столичного клира во главе с епископом Саулом политикой подчинения Церкви интересам мусульманского государства. проводимой митрополитом Севильи Рекафредом. в управлении которого находился кордубский диоцез. 909 909 Речь идет о вероотступничестве Кумиса. чиновника, ответственного за сбор налогов с христианской общины города. Известно, что Кумис принял ислам под угрозой лишения должности. Обрашение в ислам открыло ему новые карьерные высоты – сменив веру, он смог занягь место главы канцелярии эмира. Именно Кумис выступил на церковном соборе 852 г. главным обвинителем мучеников и настаивал на применении жестких мер по отношению к их вдохновителям. 911 В письме от 394 г. Епифаний одобрил решение двух пресвитеров, отвергнувших исполнение священнических обязанностей из-за стыдливости и смирения, а также стремления к монашеским идеалам. 913 Вспоминая в письме к епископу Памплоны Вилиесипду подробности своей поездки, Евлогий объяснял ее причину, так же как и Альвар, необходимостью поиска пропавших братьев. При этом Евлогий практически не упоминал об интеллектуальной составляющей путешествия (о знакомстве с редкими книгами). В центре его внимания – общение с церковными мужами. Евлогий сообщал. что после того, как он не смог выехать за пределы полуострова из-за постоянных военных столкновений. он решил посетить некоторые монастыри и наладить отношения с их аббатами и другими иерархами. |
| Таким образом Евлогий шел по мирской дороге, тревожный и печальный, и ежедневно желая взлететь на небеса, он тяготился телесными обузами до такой степени, что намеревался отправиться в Рим и слезами и подвигом паломничества замолить свои прегрешения молодости и даже те грехи, которые уже были преодолены. Мы находились рядом с ним и удерживали его тело, в то время как душа его рвалась из телесной оболочки. В то время как эти и другие вещи свершались, епископ Рекафред обрушился на церковь и клир, словно жестокий смерч, и всех священников, кого смог, отправил в тюрьму. 907 Среди них словно избранный агнец был и Евлогий, и со своим епископом и другими священниками был брошен в тюрьму, где проводил время в молитвах и чтении. Здесь для святых дев Флоры и Марии, которые находились в тюрьме из-за своей веры, он составил одну книгу под названием Documentum Martiriale («Свидетельство о мученичестве»), И в этой книге Евлогий убеждал их с особенной силою совершить мученичество и учил их лично и в посланиях стойко принять смерть. Евлогий просил дев, чтобы его товарищи были освобождены от оков их молитвами, что и случилось на шестой день после их мученической кончины. Ведь они совершили мученичество в восьмые календы декабря, 908 служители же Господа обрели свободу в третьи календы того же месяца. И сохранилось прекрасное письмо, отправленное мне в эти дни, рассказывающее о страданиях за веру этих дев и об освобождении священников их заслугами. Ведь Евлогий блестяще знал стихотворные стопы и метрику, которые до сих пор неизвестны ученым мужам Испании, и нам после освобождения своего их объяснял. Из тюрьмы он отправил мне письмо, составленное умело и изящно, о своих книгах, которые он написал в защиту мучеников. Пока все священники, которые были с ним в заключении, покоились в праздности и бездеятельности, он не отдыхал от чтения ни днем, ни ночью; он работал постоянно, погружаясь в молитвы и Писание. Я полагаю, что необходимо рассказать более полно, как Евлогий показал себя во времена преследований. |
|
|
