| занял место груз. божества луны ( Джавахишвили. С. 37, 44). По народным поверьям, широко распространенным в Зап. Грузии, Г. во время грозы мчится на белом коне по небу, поражая раздвоенной на конце стрелой нечистую силу. Там, где ударила его молния, находили раздвоенную стрелу или крест, пораженное молнией место называлось наджварлени (мегрел.- место, где упал крест). Считалось, что т. о. святой предупреждал виновного или выбирал его в «рабы». Такой «избранник» облачался в белые или пестрые одежды (даже во время траура) и ежегодно обходил церкви Г. по порядку празднования и приносил подношения. Если молния поражала дом, это воспринималось как наказание Г. за нарушение обета, лжесвидетельство, кражу и т. д. Пораженные молнией предметы становились неприкосновенными. В случае нарушения табу грешника повторно поражала молния или же Г. карал его др. способом. «Выкуп», или восстановительный ритуал, справлялся через 3, 7, 9 лет, в противном случае считалось, что Г. покарает всю семью. Г. также молились бездетные супруги, жертвовавшие ему серебряные модели люльки. Ист.: Вахушти (Багратиони). История Грузии. Тифлис, 1885. С. 22-23 (на груз. яз.); Хаханов А. Груз. извод сказания о св. Георгии. М., 1892; Ламберти А. Описание Мингрелии. Тб., 1938 (на груз. яз.); Шарден Ж. Путешествие в Персию и другие страны Востока: Сведения о Грузии/Пер., коммент. М. А. Мгалоблишвили. Тб., 1975 (на груз. яз.). Лит.: Джавахишвили И. А. История груз. народа. Тб., 1928. Т. 1. С. 37-38, 43-55; Макалатиа С. И. Культ «Джеге-Мисарони» в Древней Грузии. Тб., 1938 (на груз. яз.); Кекелидзе К. С. История древнегруз. письменности. Тб., 1951. Т. 1. С. 183-184, 504 (на груз. яз.); Лазарев В. Н. Новые памятники станковой живописи XII в. и образ Георгия-воина в визант. и древнерус. искусстве//ВВ. 1953. Т. 6. С. 186-223; Бардавелидзе В. В. Древнейшие религиозные верования и обрядовое графическое искусство груз. племен. Тб., 1957; Джанашиа Н. С. Статьи по этнографии Абхазии. Сухуми, 1960; Очиаури Т. А. Мифологические предания горцев Вост. |
| Краснодарский край в большинстве своем русский. Но в хадыженской школе классы были многонациональными. И хотя все говорили по-русски, Юрий с исследовательским жаром фиксировался на нетипичных фамилиях. Как-то раз в местной библиотеке нашел переводную монографию Б.О. Унбегауна «Русские фамилии». В ней подробно рассматривались типы фамилий и объяснялось, как по «внешнему виду», особенно по окончанию, определить происхождение. Три кавказца-одноклассника Эдик Абшилава, Нико Микадзе и Сачик Саарян тут же были классифицированы как мегрел (-ава), грузин (-дзе) и армянин (-ян). С тех пор, приезжая в крупные города, первым делом он бежал по книжным магазинам и просил маму покупать карты и словари разных языков: шведский, греческий, финский, венгерский, пушту, дари, лаосский. Однажды в 9-м классе в журнале «Наука и жизнь» он прочитал про конкурс на поступление в заочную математическую школу МГУ. Поступил. Проучился два года. Его пригласили на Олимпиаду по лингвистике, хотя все предыдущие годы в ней участвовали только москвичи. Юрий занял первое место, и завкафедрой лингвистики позвал одиннадцатиклассника поступать. Меньше всего Юрий собирался в Москву. Для хадыженского школьника это было как улететь на другую планету. Не без труда, на полупроходном балле, поступил и остался в столице заниматься наукой. Семья, дом и моя маленькая общинка – Вы росли без отца… – Да, но он присутствовал в семье. Это была осязаемая, любимая, почитаемая фигура. Авторитет – вот точное слово. Его нет, но он есть. Наверное, мама восполняла собой отсутствие отца. Всегда интересовалась моей жизнью, во всем поддерживала. Так, после 9-го класса мне вдруг взбрендило поехать в другой город поступать в педучилище, вместо того, чтобы закончить школу. Мама безропотно собрала вещи и поехала со мной. Уже на экзаменах я понял, что это как-то совсем не мое. Мама так же безропотно вернулась домой, ни разу меня не укорив. Считается, что для мальчиков расти без отца плохо, мол, они вырастают какие-то неправильные. Может, я и неправильный. Действительно, я мягкий, не кричу, не дерусь. |
| Поминальная трапеза, как обычно, кончилась поздно, и меня пригласила к себе ночевать верующая семья, которая до этого не раз приезжала с другими богомольцами в Илори. Отец семейства — мегрел, скромный и даже застенчивый человек, в молодости каким-то образом, непонятным для меня, попал в заключение в Сибирь и там познакомился со своей будущей супругой. У них было двое детей, пяти и семи лет. В комнате на нижнем этаже, похожей на полупустую залу, горел бухар, спать никому не хотелось, и мы долго беседовали. В то время не было духовных школ и почти не осталось духовной литературы. Люди учились христианской вере по рассказам друг от друга, схватывая слова на лету. Разговор зашел о сухумских пустынниках. Хозяева спрашивали у меня, зачем надо людям уходить в горы, что они делают там. Я в ответ стал как мог рассказывать им о непрестанной Иисусовой молитве, которой занимаются в безмолвии пустынники. Мои радушные хозяева просили меня объяснить подробнее, что такое Иисусова молитва. Беседа продолжалась до полуночи. Мне казалось, что дети уже спят, но они, притаившись, слушали нас. На другой день перед отъездом хозяйка сказала мне: «Мой сын сегодня утром рассказал мне, что, послушав нашу беседу, он стал читать Иисусову молитву и повторял ее долго, пока не заснул. Он с удивлением говорил: “Как хорошо мне было этой ночью и утром, когда я проснулся, до сих пор у меня радость на сердце”». Мы попрощались, как родные. Меня отвезли назад в Илори, где я обнаружил сюрприз: в машину положили полную сумку провизии от поминального стола. В Мегрелии не принято готовить на похороны мясо, так что у нас была монашеская трапеза. Я рассказал отцу Георгию (Булискерия) эту маленькую историю об Иисусовой молитве, и он сказал: «Очень хорошо, ребенок будет часто вспоминать эту молитву». Мне рассказывали другой случай. Одна девушка поехала в Загорск , где старцы научили ее Иисусовой молитве, и она с тех пор старалась всегда иметь молитву в сердце и на устах. Через несколько лет она вышла замуж, но среди мирских забот и попечений не оставляла Иисусову молитву. |
| Тяжущиеся стороны клялись перед иконой в правоте, и обманщик подлежал проклятию Г. До последнего времени в Илорской ц. хранились чудотворные атрибуты и реликвии Г.: железный лук высотой 1 м, труба и пожертвованные святому стрелы с раздвоенными концами, к-рые в большом количестве находят во время археологических раскопок в Зап. Грузии. Одним из крупных центров почитания Г. в Вост. Грузии считалось с. Ацкури. Праздник Ацкурского Г.- Тетри Гиоргоба - отмечается 15 авг., в день Успения Пресв. Богородицы, что отражает их совместное почитание. Братьями Ацкурского Белого Г. считались Лашарский Г., Бочормский и др. Образ Г. в грузинском фольклоре В хевсурской мифологии Г. спускается в страну каджей (преисподнюю) с целью освобождения груз. богини плодородия 3-ликой Самдзимари, а также похищает наковальню, золотой 9-струнный пандури (национальный груз. инструмент), золотое сито, угоняет скот. Самдзимари становится его нареченной сестрой, а похищенное золото, в т. ч. и золотую чашу Таси (нек-рые исследователи связывают этот мотив с преданиями о чаше Грааля в средневек. Европе), Г. отдает хевсурским святилищам. Г. впитал черты языческого божества солнца, воскресающего и умирающего бога, бога-громовержца. В народных поверьях он выступает как мученик, воин, всадник, борец со злом, охотник, стреловержец (мегрел. Джеге Мисарони, Джеге Моисари - Георгий Стреловержец), громовержец, копьеносец (мегрел. Джеге Хангарами - Поражающий копьем), странник, гарант урожая и размножения скота, целитель, страж морали, судия; с ним ассоциируется белый цвет, поэтому его называют Тетросани, Теросани, Торосани (грузинско-мегрел.- Обладатель белого коня). В то же время Г. считается похитителем быков, за что получил прозвание Харипария (груз.- быкокрад). В мифах Г. выступает как божественный солярный герой, к-рый крадет на рассвете быков, шутя показывая свою силу. В его почитании превалирует солярный элемент, он ассоциируется со светом, его просят о сохранении света очей. По мнению акад. И. А. Джавахишвили, Г. |
| иллюстрирует предание, возникшее в Зап. Грузии, согласно к-рому Илорский Г. (патрон ц. св. Георгия в Илори в Абхазии) посылал на празднества Латальскому и Ленджерскому Георгиям (В. Сванети) жертвенного быка, а Латальский и Ленджерский Георгии посылали Илорскому свечи и ладан. Все трое считались братьями, старшим и наиболее могущественным был Г. Илорский, с храмом к-рого в Илори связано значительное число чудес, легенд и преданий. Празднование Илорского Г. (Илороба) отмечалось 2 раза в год: 23 апр. и особенно пышно 10 нояб., когда происходило Илорское чудо: в ночь накануне праздника в каменной ограде Илорской ц., двери к-рой были запечатаны и скреплены печатями царя и католикоса, появлялся живой бык, приведенный великомучеником. Самое раннее описание этого праздника принадлежит миссионеру XVII в. А. Ламберти. Он сообщал, что в этот день со всей Грузии съезжалось множество народа с разными подношениями святому (шелковые платки, украшения, деньги, свечи) и жертвенными животными (быки, овцы, козлята). Илорского Г. также почитали в Сванети, Гурии, Раче, Лечхуми. В Гурии Илороба справляли в четверг Масленой недели. Считалось также, что Илорская икона Г. разрешала споры тяжущихся сторон посредством золотых весов правосудия, висевших посреди церкви. Противники становились под весами и молились перед иконой, к-рая склоняла чашу весов над головой праведного. Но однажды один нечестивец решил обмануть икону. Он занял у соседа деньги и не возвращал их. Когда они оба предстали перед иконой, должник передал соседу посох, куда спрятал деньги, и чаша оправдала его. Тогда он взял свой посох и вышел из церкви. Илорская икона «обиделась» на мошенника, и весы чудесным образом вознеслись на небо. В Мегрелии до наших дней сохранился обычай «гиночама» (мегрел.- передача), согласно к-рому на суде должна была присутствовать икона Г. Как правило, это был список с Илорской иконы Г., к-рый носил на шее приставленный к иконе человек - мехатули (дословно - прислужник иконы, от груз. хати - икона). |
|
|
