| Третьи слышат слово Божие и запоминают его. Но потом начинают думать и заботиться о чём-то другом, увлекаются, и эти суетные сорные мысли «забивают» семя веры. И только немногие люди как добрая почва: сердце их с благодарностью воспринимает рассказ о вере христианской. Они бережно сохраняют это семя веры в своей душе, заботятся, чтобы душа получала питание Словом Божиим, укреплялась Таинствами церковными, в молитве разговаривала с Богом. Ведь молитва для души – как кислород для лёгких: без неё она жить не может. Господь любит всех людей – независимо от того, какие у них способности к восприятию веры. Его слово доступно всем, и Он ждёт, пока мы вспомним о Нём. Тогда великая радость будет на небесах. 33. Укрощение бури После проповеди Христос устал и прилёг в лодке отдохнуть. Лодка была довольно большая, в ней разместились и апостолы. Когда они отплыли далеко от берега, началась сильная буря. Галилейское озеро было глубоким, и лодка легко могла утонуть. Ветер сильно раскачивал её, а волны накрывали одна за другой. Ученики испугались, что могут погибнуть, несмотря на то что Сам Господь и Владыка мира был с ними рядом. Это было первым испытанием их веры в то, что Христос есть Сын Божий. Но страх оказался сильнее веры, и апостолы закричали: «Учитель! Спаси нас, погибаем!» Христос пробудился от сна и сказал: «Маловерные, разве может так быть, чтобы Я родился в мир с целью погибнуть в лодке посреди озера? Как же вы боязливы!»Затем Спаситель обратился к ветру и морю, запретив им бушевать. Тучи тотчас разошлись, ветер утих и море успокоилось. Все, кто были рядом на своих судах, да и сами апостолы изумились такому чуду. «Кто это такой, что и море и волны повинуются Ему по одному только слову?» — повторяли люди друг другу. Так иногда Бог испытывает и нашу веру. И пусть нам кажется, что «всё пропало», в жизни одно горе и несчастье, на самом деле Господь всегда рядом и только ждёт, когда мы призовём Его на помощь. Ведь Он может нам помочь в любой, даже самой тяжёлой и страшной беде. Поэтому у христианина не бывает безвыходных ситуаций. 34. Апостолы выходят на проповедь |
| Опасность была страшная, лодку постоянно перебрасывало и заливало: так что лодка покрывалась волнами. А Господь, утомленный трудами протекшего дня, склонил Свою усталую голову к кожаному возглавию на корме лодки и спокойно заснул. А Он спал. Своим примером Он хотел теперь показать, что и во время опасности можно быть совершенно спокойным, когда совесть мирна и чиста. Правда, и Иона пророк заснул посреди такой же опасности, но – от помрачения совести, от духа уныния и тоски, которые овладели им; а Спаситель заснул с чистой совестью. Иона своим присутствием навлекал беду, – присутствие Иисуса Христа служило залогом и ручательством спасения от опасности. Но ученики этого не разумели. Для них в этом спокойном сне Господа и Учителя их готовилось испытание их веры – “образ искушений, которые их ожидали в будущем, так как впоследствии Господь попускал им часто впадать в жесточайшие бедствия, и через это укреплял их дух. Если бы буря случилась во время Его бодрствования, то они или не устрашились бы, или не стали бы Его просить, или не подумали бы, что Он может совершить такое чудо. Посему Он предался сну, чтобы дать им время подвергнуться страху, познать свою немощь, а через то навсегда запечатлеть это чудо в своей памяти, научить их мужеству среди опасностей, и избавлением от опасности дать им сильнее почувствовать Его благодеяние. – Итак, лодка, бывшая вероятно уже посредине озера, стала наполняться водой и тонуть. Искусство опытных рыбаков не помогало; вера учеников ослабела и решились, наконец, разбудить своего Божественного Учителя и Господа. Тогда ученики Его, подошедши к Нему, разбудили Его и сказали : Учитель! Неужели Тебе нужды нет, что мы погибаем? ( Лк. 8:24 ). Господи, спаси нас, погибаем ! Сколько страха слышится в этих тревожных возгласах! Но в них слышится и борющаяся со страхом надежда на могущество Господа. Хотя они были уверены в том, что Он, вставши, может укротить бурю (св. Златоуст), но что может сделать это и во время сна – в этом не были уверены. И Господь пробудился от сна, с упреком любви Он успокаивает волнение их душ. |
| Алиса подплыла к лодке с кормы и крикнула Герасику: — Толкай вперед! Они начали толкать лодку к небольшому островку, который торчал холмиком посреди реки. Вода была страшно холодной, лодка неслась быстро, и Алиса увидела, что разбойники с воплями бежали вдоль берега, надеясь, что лодку прибьет к ним. — Держись, старушка! — кричали они Ведьме. — Не сдавайся! Вдруг Алиса почувствовала толчок — нос лодки ударился в мель у островка. Колени ее коснулись дна. Она увидела, как посиневший Громозека поднимается во весь свой рост и спешит на сухое место. За ним, с трудом отцепив руки от лодки, бежит Ведьма. Алиса с Герасиком задержались у берега, стараясь перевернуть лодку. — Все равно весла нет, — сказал Герасик. Островок был невелик. Посреди него росли кустики. Берег, на котором их поджидали разбойники, был рядом, но, к счастью, речная протока была быстрой и глубокой. Громозека и Ведьма подпрыгивали посреди островка, стараясь согреться. Громозека потерял свою дубину. Мокрые серые волосы Ведьмы прилипли к голове, юбка обтягивала костлявые ноги. — Это тебе даром не пройдет, — сказала она Алисе, лязгая зубами. — А мне и не надо, — ответила Алиса. — Вы зачем за Герасиком гонялись? Герасик подпрыгивал на одной ноге, чтобы вытряхнуть воду из уха. — Я до него все равно доберусь! — Баба-Яга погрозила костлявым кулаком. — Я все человеческое семя со света сживу. Громозека переступал с ножищи на ножищу, чтобы согреться. — Теперь я понял, — сказал он. — Этим чудовищам и в самом деле пора вымирать. — Не вымру, не надейся, — сказала старуха. — Всех переживу. В темных лесах скроюсь, под колодами буду скрываться, в чащобах согреваться, по кустам скитаться, детишками питаться. И не вымру. — Ведьма-аа! — донесся крик с берега. Это кричал Атаман разбойников. — Чего нам делать-то? Как помочь? — Зови Людоеда! — закричала в ответ Ведьма. — Пускай сюда перебирается, всех передушит. — Ну монстры, прямо монстры, — сказал Громозека, — такое впечатление, что цивилизация до них не добралась. — Жили без нее и дальше проживем, — сказала Ведьма. |
| – Ты знаешь куда мы? – спросил Бепи Пепу. – Куда? Довольно того, что ты знаешь! Ты веди, а я с тобой пойду. – Скоро мы сядем в золотую лодку на желтые подушки и будем есть шоколад. – С орехами? Которым бабушка Анна угощала нас после ярмарки? – Нет, гораздо лучше… с… с… – Бепи затруднялся придумать что – нибудь особенное. – С петушьими гребешками и потрохами. – Разве это хорошо? – А еще бы! Чего же лучше? – Ты ел? – Нет, не ел! Посидели, посидели, отдохнули… «Ну, пора в дорогу!», встал Бепи. Еще несколько минут они шли по старому городу и скоро перед ними раскинулись прямые и широкие улицы новых кварталов. Здесь уж никто им не кричал «здравствуйте, Бепи и Пепа», и Бепи с Пепою беспрепятственно добрались к песчаным отмелям, сиявшим сегодня под щедрою ласкою весеннего солнца. – Где золотая лодка? – А вот погоди, Пепа! Сначала большой пароход покажется, а там и золотая лодка будет. – A шоколад с потрохами? – В золотой лодке. – И подушка? – Да, под балдахином. И дети, взявшись за руки, весело бежали уже по пустынному берегу. XIII Они еще никогда не выходили из города. Боже мой, как велик Божий мир и как малы они сами! Пожалуй, нисколько не больше маленьких крабов, что возятся тут же в горячем песке у прибоя неугомонных волн. Голубая Адриатика, золотые пески и вдали зеленая кайма садов. Сверху синее – синее небо. И куда не взглянешь, всюду нет конца и начала. Бесконечность над землей, бесконечность в море. Посреди этой бесконечности карабкаются по желтым отмелям крохотные странники в детских поисках чудесного, хотя самое чудесное было вокруг. Пустынные волны, пустынные берега, пустынное небо! Ни одного челнока налево, ни одной души направо, ни облачка вверху. Зелень, золото и лазурь, но сколько в них оттенков, какая теплота и разнообразие тонов в каждой складке волны, в каждой неровности берега, в каждом дереве садов, далеко отошедших от соленого дыхания Адриатики. Шли – шли дети и разумеется за ручку, с полною уверенностью, что вот сейчас покажется волшебный пароход на голубой воде и пошлет за ними золотую лодку под парчовым балдахином. От их маленьких толстых ножек во все стороны разбегались крабы. Подымаясь на дыбки, грозили неведомому, но страшному врагу, маленькими клешнями. Кое – где они целыми кучами кишмя кишели над выброшенными прибоем и умиравшими под солнцем «сепиями» . Каких только не выкинуло сюда это лазурное море раковин! И длинные, как сигары, и завившиеся спиралью, и разогнувшие розовые толстые губы, и точно шарики, и Бог весть, что еще! |
| — Это враги людей. Дельфин громко свистнул, и тут же черные спины других дельфинов ушли в сторону. — Смотри, — сказал дельфин, разворачиваясь. И Алиса увидела, как сразу несколько дельфинов ударили в борт надувной лодки, посреди которой стоял робот-фельдмаршал. Лодка накренилась, зачерпнула воды, робот не удержал равновесия и рухнул в воду, подняв высокий фонтан брызг. — Молодцы! — закричала Алиса. — Ура! И тут же сообразила, что там, в лодке — минимизатор. Он тоже утонет! — Лодка! — крикнула Алиса, глядя, как та раскачивается на волнах. — Мне надо в лодку! Дельфин не стал ничего спрашивать. Он в несколько секунд доплыл до лодки и замер рядом. Алиса перебралась в лодку. Чемодан-минимизатор лежал на дне. — Спасибо вам, дельфины! — крикнула Алиса. — Пожалуйста, смелая девочка. — У вас есть раненый, — сказала Алиса, направляя лодку к берегу. — Вам нужна помощь? Я вызову врача? — Не надо, — ответил дельфин. — Рана не опасная. И дельфины растворились в ночи. Будто их и не было. Стояла глубокая ночная тишина. С берега долетало пение цикад. Лодка ткнулась носом в камни. Алиса вытащила на берег минимизатор. И тут услышала, как ее зовут. — Алиса! — перекатывалось по обрыву. — Алиса? Ты где? Алисаааа! — Я здесь! — крикнула Алиса. — Я здесь. Через минуту она оказалась в центре толпы. Кого здесь только не было! И спасатели, и Вася, и Герман, и конечно же Светлана Одинокая. — Ты жива, ты не ранена? Тебе не больно? Где ты была? — слышалось со всех сторон. — Я все расскажу, — ответила Алиса. — Но сначала я должна отдать Светлане минимизатор. — Спасибо, Алиса, — сказала Светлана. — А я голову ломала, зачем ты его взяла? — Нет, не я его взяла, — сказала Алиса, чувствуя, что у нее подгибаются ноги. И тут она увидела, что Светлана, положив минимизатор на камни, открывает его. — Осторожнее! Нельзя! — крикнула Алиса. Но было уже поздно. Светлана вскрикнула. Все фонари были направлены на нее. Светлана прижала к щеке пальцы, и между ними текла тоненькая струйка крови. — Что это? — Светлана вытащила из щеки вонзившуюся в нее булавку. |
| Сергей Рудый признается: боялся, что не сможет спасти малышей. 12 июня. ПРАВМИР. Командир отделения 11-й Государственной пожарно-спасательной части Хмельницкой области Сергей Рудый поехал на рыбалку и спас пять взрослых и четверых детей. В свободное время Сергей отправился порыбачить на речку Вовк. Не успел как следует разобрать удочки, как услышал крики – посреди реки плавала вверх дном металлическая лодка, в воде беспомощно барахтались люди. Сергей бросил удочки и взялся на весла, — сообщает Комсомольская Правда . Первым делом мужчина бросился спасать детей, а через три-четыре минуты подоспели спасатели и помогли Сергею, — отмечает СЕГОДНЯ.иа Сергей Рудый признается: боялся, что не сможет спасти малышей. «Когда все закончилось, я был не в лучшем состоянии, очень испугался. Да, профессия обязывает меня спасать людей, но обычно на вызов мы едем бригадой, а здесь я был совсем один. К тому же на реке браконьеры расставляют сети — когда я подплыл к тонущим, то заметил эти сети вокруг. Людям очень повезло, что они в них не запутались». Причин, по которым лодка с детьми перевернулась, так и не установили. Среди возможных вариантов – перегруз. Всех утопающих удалось спасти благодаря счастливому случаю и отваге пожарного. Поскольку вы здесь... У нас есть небольшая просьба. Эту историю удалось рассказать благодаря поддержке читателей. Даже самое небольшое ежемесячное пожертвование помогает работать редакции и создавать важные материалы для людей. Сейчас ваша помощь нужна как никогда. Материалы по теме 6 октября, 2023 21 июля, 2023 15 февраля, 2023 6 февраля, 2023 4 февраля, 2023 26 января, 2023 21 января, 2023 1 ноября, 2022 31 октября, 2022 Поделитесь, это важно Выбор читателей «Правмира» Подпишитесь на самые интересные материалы недели. Лучшие материалы Показать еще Друзья, Правмир уже много лет вместе с вами. Вся наша команда живет общим делом и призванием - служение людям и возможность сделать мир вокруг добрее и милосерднее! Такое важное и большое дело можно делать только вместе. Поэтому «Правмир» просит вас о поддержке. Например, 50 рублей в месяц это много или мало? Чашка кофе? Это не так много для семейного бюджета, но это значительная сумма для Правмира. |
| Восточный ветер подал ей послание птицы Феникс, и глаза феи заблистали от радости. Она взяла принца за руку и повела его в свой замок; стены замка были похожи на лепестки тюльпана, если их держать против солнца, ж потолок был блестящим цветком, опрокинутым вниз чашечкой, углублявшейся тем больше, чем дольше в него всматривались. Принц подошел к одному из окон, поглядел в стекло, и ему показалось, что он видит дерево познания добра и зла; в ветвях его пряталась змея, а возле стояли Адам и Ева. — Разве они не изгнаны? — спросил принц. Фея улыбнулась и объяснила ему, что на каждом стекле время начертало неизгладимую картину, озаренную жизнью: листья дерева шевелились, а люди двигались, — ну вот как бывает с отражениями в зеркале! Принц подошел к другому окну и увидал на стекле сон Иакова: с неба спускалась лестница, а по ней сходили и восходили ангелы с большими крыльями за плечами. Да, все, что было или совершилось когда-то на свете, по-прежнему жило и двигалось на оконных стеклах замка; такие чудесные картины могло начертать своим неизгладимым резцом лишь время. Фея, улыбаясь, ввела принца в огромный, высокий покой, со стенами из прозрачных картин, — из них повсюду выглядывали головки, одна прелестнее другой. Это были сонмы блаженных духов; они улыбались и пели; голоса их сливались в одну дивную гармонию; самые верхние из них были меньше бутонов розы, если их нарисовать на бумаге в виде крошечных точек. Посреди этого покоя стояло могучее дерево, покрытое зеленью, в которой сверкали большие и маленькие золотистые, как апельсины, яблоки. То было дерево познания добра и зла, плодов которого вкусили когда-то Адам и Ева. С каждого листика капала блестящая красная роса, — дерево точно плакало кровавыми слезами. — Сядем теперь в лодку! — сказала фея. — Нас ждет там такое угощенье, что чудо! Представь, лодка только покачивается на волнах, но не двигается, а все страны света сами проходят мимо! И в самом деле, это было поразительное зрелище; лодка стояла, а берега двигались! Вот показались высокие снежные Альпы с облаками и темными сосновыми лесами на вершинах, протяжно-жалобно прозвучал рог, и раздалась, звучная песня горного пастуха. Вот над лодкой свесились, длинные гибкие листья бананов; поплыли стаи черных как смоль лебедей; показались удивительнейшие животные и цветы, а вдали поднялись голубые горы; это была Новая Голландия, пятая часть света. Вот послышалось пение жрецов, и под звуки барабанов и костяных флейт закружились в бешеной пляске толпы дикарей. Мимо проплыли вздымавшиеся к облакам египетские пирамиды, низверженные колонны и сфинксы, наполовину погребенные в песке. Вот осветились северным сиянием потухшие вулканы севера. Да, кто бы мог устроить подобный фейерверк? Принц был вне себя от восторга: еще бы, он-то видел ведь во сто раз больше, чем мы тут рассказываем. |
| Дико чернеют промеж ратующими волнами обгорелые пни и камни на выдавшемся берегу. И бьется об берег, подымаясь вверх и опускаясь вниз, пристающая лодка. Кто из козаков осмелился гулять в челне, в то время, когда рассердился старый Днепр? Видно, ему не ведомо, что он глотает как мух людей. Лодка причалила, и вышел из нее колдун. Невесел он; ему горька тризна, которую свершили козаки над убитым своим паном. Не мало поплатились ляхи: сорок четыре пана со всею сбруею и жупанами, да тридцать три холопа изрублены в куски; а остальных вместе с конями угнали в плен продать татарам. По каменным ступеням спустился он между обгорелыми пнями, вниз, где, глубоко в земле, вырыта была у него землянка. Тихо вошел он, не скрыпнувши дверью, поставил на стол, закрытый скатертью, горшок, и стал бросать длинными руками своими какие-то неведомые травы; взял кухоль, выделанный из какого-то чудного дерева, почерпнул им воды и стал лить, шевеля губами и творя какие-то заклинания. Показался розовый свет в светлице; и страшно было глянуть тогда ему в лицо. Оно казалось кровавым, глубокие морщины только чернели на нем, а глаза были как в огне. Нечестивый грешник! уже и борода давно поседела, и лицо изрыто морщинами, и высох весь, а всё еще творит богопротивный умысел. Посреди хаты стало веять белое облако и что-то похожее на радость сверкнуло в лице его. Но отчего же вдруг стал он недвижим с разинутым ртом, не смея пошевелиться, и отчего волосы щетиною поднялись на его голове? В облаке перед ним светилось чье-то чудное лицо. Непрошенное, незванное, явилось оно к нему в гости; чем далее, выяснивалось больше и вперило неподвижные очи. Черты его, брови, глаза, губы, всё незнакомое ему. Никогда во всю жизнь свою он его не видывал. И страшного, кажется, в нем мало; а непреодолимый ужас напал на него. А незнакомая дивная голова сквозь облако так же неподвижно глядела на него. Облако уже и пропало; а неведомые черты еще резче выказывались и острые очи не отрывались от него. Колдун весь побелел, как полотно. Диким, не своим голосом вскрикнул, опрокинул горшок… Всё пропало. XI. |
| «Слышь, Кузьмич, там лодка у этих, резиновая!» – «Порежь ее к лешему! Разъездились!!!» – Слышь, Кузьмич, там лодка у этих, резиновая! – Порежь ее к лешему! Разъездились, ёшь твою!.. Моторка взвыла и Рыбнадзор исчез. …Потом друзья пилили в город. Ваню колотило: – Слышь, Серега, я этого так не оставлю! Я их… Я на них… – Что ты на них? Пожалуешься? Так мы же сами виноваты. Браконьерили… – Ты!.. Блин!!! Я отомщу! Придумаю! Они же твою лодку и палатку… Блин, всё твое барахло, все снасти… Деньги… Номера… Сергей рулил с таким видом, будто его ничто не касается, и друга это бесило. Когда Ваня всё же немного успокоился, Сергей изрек: – «Отомщу»… Номера, Ванечка, вернем. Деньги заработаем, лодку новую нароем, сети сплетем, палатку заштопаем. Жизнь, Ванечка, на этом не кончается. На горизонте мутнело городское зарево. – Блин, представляешь, эти гады теперь твой бредень пропивают! – А, – Сергей махнул рукой. – Лишь бы на здоровье… Город был пуст. Редкие машины пробирались между выбоинами в асфальте, светофоры мигали желтым… В понедельник Иван на работу не явился. Позвонил из больницы, сказал: «Воспаление легких, накупался». А Сергей неделю спустя собирал годовщину свадьбы. Там ему подарили новую лодку, огромную палатку и много-много всего такого, нового. Рыбное место. Художник: Валерий Сыров 2002 г. Рейтинг: 9.8 Голосов: 165 Оценка: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 скрыть способы оплаты Смотри также Комментарии Серега 29 июля 2014, 14:57 А однажды этого " рыбнадзора " посадили в резиновую лодку и проследили, чтобы он посреди реки порезал ее именно " к лешему " , а не куда-нибудь еще, даже помогли в этом... Быковать ему больше было не на кого -- пришлось тонуть. Власть и сила не помогут, если ссориться с людьми и творить неправду празднуя свою безнаказанность -- раньше или позже нарвешься на более сильного. Димитрий 28 июля 2014, 12:38 Ну чтобы научиться надо учиться,терпеть и молиться...(это я себе говорю)) Наталья Богоявленская 27 июля 2014, 00:40 Да-а-а, живи по принципу " Бог дал -- Бог и взял " , ни о чём не жалей, не злобствуй, и всё окупится сторицей. |
| Напротив того, в Нарве есть жизнь и посреди бунтующей влаги; рука человеческая воздвигла там мельницу на острове, разделившем водопад, и невдалеке виден город с его двумя замками. Казалось, сама река так сильно раскачала свои волны, чтобы разбить только каменную печать, которую два враждебных племени положили на берегах ее. Одинокая башня рыцарей, вся в развалинах, как их Орден, доселе грозится на многобашенный Иван-город, поставленный гранию грозного Царя на рубеже Меченосцев. Между них с шумом несется бурный поток, как пронеслись с шумом великие события сих твердынь, когда умолкла кровавая между ними беседа. Помню еще одни пороги, которые видел за несколько лет близ Умани в имении Потоцких. Они мне тогда нравились более, нежели теперь Иматра и Нарва – по новизне предмета, быть может, и потому, что беспечный юноша более утешался в то время зрелищем бурь, им не испытанных еще на житейском поприще; ныне же с сим воспоминанием сливается память невозвратимых людей и событий. От живописных порогов Антоновки и до Иматры, чрез сколько бурных порогов перекипела собственная жизнь моя! Там быстрый поток Ингульца, раздробляясь о камни между бесчисленных мельниц, с шумом подбегает под нависшие своды поросших лесом утесов, метая в них свою седую пену, как мечет по ветрам косматую гриву неукротимый конь запорожца. Но увлеченный вновь воображением в зеленые степи Украины, я позабыл, что ныне путь мой по дикой Финляндии! Унылы места сии; мало жизни в людях и предметах; повсюду лесистые горы и глухие озера, и однообразный гранит выставляет по рубежу дороги пустынные скрижали, на коих пишет свои тайные руны мимотекущее время. Достигнув северного берега Ладожского озера, я остановился с двумя моими спутниками в городе Сердоболе, на Валаамском подворьи, где ожидала нас монастырская лодка. Самая обитель лежит на острове за сорок верст, из коих первые пятнадцать плавание совершается по заливам. Хотя мы довольно рано пустились в путь, он, однако же, продолжился за полночь. При самом выходе из губы густой туман пал на озеро и поднялся свежий, противный ветер. Молва о ладожских непогодах колебала несколько доверенность нашу к кормчему, долго служившему на море, прежде нежели посвятил себя церкви, и он начинал уже скучать, что долго не прорезываются из туманов светлые куполы и белая колокольня. Внезапно, посреди безмолвия ночи и плывущих, духовная песнь его огласила воды; кормчий инок, двигая руль свой по угадываемому им направлению Валаама призывал себе на помощь его пустынных основателей: |
|
|
