| известно устойчивое название «Литовская Метрика». Данный термин (по аналогии с «Коронной Метрикой») систематически стал употребляться в делопроизводстве уже с сер. XVII в. В 1747-1751 гг. варшавскими архивистами этот термин был закреплен в делопроизводстве во время ревизии М. Л. В XV - нач. XVII в. основным языком М. Л. был т. н. старобелорусский. В ВКЛ его статус как основного языка делопроизводства юридически был закреплен специальными статьями 2-го и 3-го Литовских статутов. С нач. XVI в. в М. Л. появились записи актов на латинском и польск. языках. На лат. языке, а во время Ливонской войны - и на немецком, прежде всего копировали документы предшествующей эпохи с 1214 г. по Ливонии и с 1380 г.- непосредственно касающиеся Литвы и Жямайтии. Заметное место среди них занимают папские буллы, документы, связанные с правами и привилегиями католич. Церкви и ее представителей на территории ВКЛ и Ливонии, часть которой вошла в состав Речи Посполитой во время Ливонской войны. Со 2-й пол. XVII-XVIII в. в документации М. Л., к-рую вели на территории ВКЛ и Речи Посполитой, несмотря на 3-й Литовский статут, начинают доминировать польский язык и польская графика письма, причем даже в тех случаях, когда оригинальный текст документа писался на старобелорусском языке. В 1697 г. сложившейся практике был дан официальный статус, благодаря чему окончательно стал доминировать польский язык. Предполагается, что наиболее ранние документы тетрадей, входивших в отдельные книги М. Л., были сформированы в кон. 70-80-х гг. XV в. Это были исходящие документы канцелярии ВКЛ времени правления польск. короля и вел. кн. Литовского Казимира IV Ягеллончика с 1440 г. (напр., «книги данин»), в них содержались отсылки на пожалования еще более раннего времени великих и удельных князей Литовских начиная с Литовского вел. кн. Витовта . В кон. XV - нач. XVI в. акты М. Л. еще не были объединены, а функционировали в виде отдельных тетрадей и отдельных стоп листов с копиями или регистрами документов. Они были сложены в определенной хронологической и тематической последовательности. |
| После установления советской власти в крае количество ислам. общин стало резко сокращаться, в 1924 г. действовало 15 мечетей, в 1927 г.- 9. В 1933-1937 гг. была репрессирована большая часть мусульм. духовенства, закрыты все мечети, кроме соборной. В 90-х гг. ХХ в. началось возрождение ислама в А. о.- развернулись строительство и реставрация мечетей в населенных пунктах области, в 1997 г. открыто медресе «Хаджи-Тархан». На развитие ислама в А. о. оказывают влияние мусульм. центры Уфы, Москвы, Казани, Саратова, Дагестана и др., а также беженцы из республик Ср. Азии и Сев. Кавказа. Буддизм В 2001 г. в А. о. существовало 5 буддистских общин (расположены в основном в Лиманском р-не, 4 зарегистрированы), буддизм исповедуют преимущественно калмыки. Распространение буддизма на территории А. о. связано с тем, что в нач. XVII в. калмыки, у к-рых буддизм был национальной религией с кон. XVI в., получили разрешение кочевать в незаселенных степях Российского гос-ва, в т. ч. в Н. Поволжье. До кон. XVIII в. калмыки поддерживали тесную связь с Тибетом, однако после проведения в кон. XVIII - нач. XIX в. реформы по управлению калм. народом в каждом улусе стали избирать собственного верховного ламу. Окончательно буддистская сангха у калмыков оформилась в XIX в. после признания российским правительством буддизма «терпимым» вероисповеданием. По положению 1834 г. сангха отстранялась от гражданских дел. Положение 1847 г. упразднило «Ламайское духовное правление», и все полномочия перешли к ламе калм. народа, к-рый назначался Сенатом с согласия Мин-ва гос. имуществ. До XVIII в. у калмыков строились преимущественно кочевые хурулы, на рубеже XVIII-XIX вв. появились стационарные богослужебные здания, самым значительным из к-рых является Хошеутовский хурул (с. Речное Харабалинского р-на), построенный кн. Тюменем в честь победы в Отечественной войне 1812 г. После издания 20 марта 1917 г. Временным правительством постановления «Об отмене вероисповедальных и национальных ограничений» в июле в Астрахани состоялся съезд мирян и буддистского духовенства астраханских, енотаевских и терских калмыков, на к-ром были сформированы органы духовного управления и принято решение об увеличении количества хурулов в регионе. 1917-1929 гг. стали временем расцвета буддизма в А. о., когда было построено большое число хурулов и дацанов. |
| Круг рукописей исторического содержания, не связанных со старообрядческой традицией, невелик. Это гл. обр. хронографические и летописные тексты XV-XIX вв., наиболее значительное место среди них принадлежит рус. хронографам различных редакций в списках XVI-XVII вв. Особую ценность имеет лицевой Хронограф рус. редакции 1512 г. в списке кон. XVI в., содержащий свыше тысячи красочных миниатюр (Там же. 292). Эту рукопись можно рассматривать как подражание Лицевому летописному своду. Количество рукописей научного и учебного характера также невелико: неск. «Алфавитов» XVII в., учебные пособия по риторике и философии XVI-XVIII вв., сочинения грамматического содержания в составе сборников XVI-XVII вв., руководства по иконописанию в списках XVII-XIX вв., лечебники XVII-XIX вв., неск. списков космографий разных редакций XVI-XIX вв. В собрании имеется немалое число списков визант. и древнерус. церковно-канонических и юридических памятников: Кормчей книги, Номоканона, «Русской Правды», Стоглава, Соборного уложения 1649 г. и др. Представляет интерес Кормчая нетрадиц. редакции, составленная и написанная Нифонтом (Кормилицыным) в 30-х гг. XVI в. «по гранем, а не по Соборам» (Там же. 156). Необычность композиции этого труда стала причиной критики со стороны митрополитов Даниила, затем св. Макария , о чем сообщает запись игум. Нифонта. В фонде 98 находятся материалы из архива коллекционера (архив полностью не сохр.): каталоги икон и предметов церковной утвари, рукописных и печатных кириллических книг, гектографов, книг гражданской печати, журналов и газет, находившихся в собственности Е., 2 тетради с перечнем 76 икон, принадлежавших Е. и находившихся у сестер собирателя Е. Е. Дубровой и Е. Е. Меньшовой. В архиве сохранились записи Е. о старообрядческой жизни, преимущественно Преображенской общины, в 1906-1917 гг., копии протоколов старообрядческих съездов, копии переписки Е., завещания Е. и др. В собрании кириллических книг Е. было представлено большинство изданий, напечатанных на Московском Печатном дворе в XVI-XVII вв., имелись также издания литов., белорус. и укр. типографий XVI-XVIII вв. с преобладанием киевских. Значительное место в собрании занимали богослужебные книги, изданные в старообрядческих типографиях в кон. XVIII - нач. XIX в. в посаде Клинцы Черниговской губ. Мн. книги имеют вкладные и запродажные записи (Евангелия московской печати 1637 и 1644 гг. сохранились в окладах). |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание ПАЛЕХ Село Вязниковского у. Владимирской губ. (ныне поселок Ивановской обл.), центр иконописного промысла в кон. XVII - нач. XX в., является таковым и в наст. время. В XIII в. П. и окрестные земли входили в состав Стародубского княжества, в XIV в. стали центром Палецкого княжества. В Смутное время палехские крестьяне «розбрелись безвестно от казаков и побиты от Лисовского загонных людей и от ратных людей…» (РГАДА. Ф. 1209. Кн. 11084. Л. 604-605). Согласно переписи населения, проведенной в наиболее пострадавших от войны районах в 1628-1630 гг., П. значился в вотчине боярина И. М. Бутурлина. Жители П. и окрестных деревень были преимущественно крестьянами, но земледелие на неплодородных почвах не приносило больших доходов, и местное население занималось отхожими промыслами - были офенями, выделывали овчину, писали иконы. До сер. XVII в. иконописные опыты палешан были единичными и осуществлялись под влиянием возникших ранее промыслов в соседнем с. Холуй и г. Шуя. Документы из вотчинного архива Бутурлиных, владевших П. до 1861 г. (РГАДА. Ф. 1365. Оп. 1), не дают сколько-нибудь ясной картины о возникновении здесь иконописного центра. В нек-рых из них отрицается сам факт существования в П. иконописцев. Так, в письме И. С. Бутурлина от 28-29 авг. 1708 г., адресованном палехскому старосте Ивану Наговицыну и выборному Андрею Никифорову, приводится его ответ на обвинение со стороны гос. органов в том, что палехские крестьяне торгуют иконами на тур. землях без проезжих писем. Бутурлин утверждал, что в их с братом Федором половине П. имеется только один иконный мастер, но и тот старый (Там же. 8). Др. источники кон. XVII - нач. XVIII в., напротив, свидетельствуют о том, что иконописание в П. было распространено: иконы из П. целыми возами отправляли по всей России, стараниями местных офеней вывозили за границу. В послании Иосифа Владимирова к царскому изографу Симону Ушакову (1656-1657 или нач. 60-х гг. XVII в.) сообщается о неподобающе низком качестве провинциальных икон, о том, что «шуяне, холуяне и палешане продают иконы на торжках», развозят по глухим деревням и «на яйцо и луковицу, как детские дудки, меняют» ( Владимиров И. Трактат об иконописании//Мастера искусства об искусстве. М.; Л., 1937. Т. 4. С. 22). |
| Аменапркич. Хачкар из Марца. 1285 г. (Эчмиадзинский мон-рь) Аменапркич. Хачкар из Марца. 1285 г. (Эчмиадзинский мон-рь) В арм. монументальной живописи позднего средневековья прослеживается связь между центрами исторической А. и арм. поселениями, особенно в Нор-Джуге (Нов. Джульфа) под Исфаханом (Иран), в Сурхате (Крым), в Тифлисе. Росписи церквей XVII-XVIII вв. в Нор-Джуге отражают воздействие европ. (иконография) и иран. (орнаментика, вост. тип персонажей) живописи. В интерьерах храмов появляется живопись маслом на холсте, реже на шелке и на досках. Черты новоджульфинской школы присутствуют в декоре арм. церквей Иерусалима, Тбилиси, с этой школой связано искусство настенной живописи Нахичевана. В рамках нахичеванской школы, приобретшей большую известность благодаря работе династии Овнатанянов, выделяются художественные центры Агулиса, Шорота, Астапата. К XVIII в. относятся роспись в орнаментальных формах собора Эчмиадзин (художники Степанос Лехаци и Овнатан Овнатанян). Кафедральный собор Эчмиадзин. Роспись интерьера. XVII в. Кафедральный собор Эчмиадзин. Роспись интерьера. XVII в. Новое развитие получило скульптурное убранство фасадов, испытавшее персид. влияние (колокольня и барабан купола собора Эчмиадзин, мон-рь Тадеиванк в Артазе, 1819-1830). Резьбе на хачкарах свойственна большая глубина, рельефы Ст. Джульфы (XVII в.) отличаются сюжетным разнообразием. В XIV-XVII вв. в рельефах надгробных плит нашло отражение соединение христ. и светских сюжетов (особенно в Сюнике), напоминающих саркофаги, нередки надгробные памятники в виде скульптурного изображения животного (конь, баран). Развитие искусства в кон. XIX - нач. XX в. было связано с ростом городов и носило в основном светский характер, а со времени включения Вост. А. в состав Российской империи (1828) в основном развивалось в рамках европ. культуры. Искусство армян-халкидонитов Первый этап развития искусства армян-халкидонитов (кон. VI - нач. VIII в.) происходил на фоне формирования национальной традиции арм. культуры. Большинство памятников этого периода было создано армянами-халкидонитами, но соединение в них визант. влияния и типических черт местной архитектуры делает невозможным их выделение из общекультурной арм. среды (об этом см. выше разд. «Архитектура и монументальное искусство»). |
| Базилика св. Варвары в Ст. Каире. Кон. VII в. План Базилика св. Варвары в Ст. Каире. Кон. VII в. План Важную роль в егип. обществе играли мусульм. богословы, традиционно выполнявшие роль третейских судей и посредников. Высоки были военно-политические возможности егип. бедуинов, составлявших ок. 10% населения. Торгово-ремесленное население городов не представляло собой самостоятельной общественной силы: не пользовавшиеся покровительством со стороны гос-ва купцы и ремесленники были вынуждены обращаться за защитой к османским военным корпусам, а военные навязывали себя в качестве покровителей, за что получали вознаграждение. Такое «сращивание» военных кругов и горожан не способствовало ни развитию городской жизни, ни повышению боеспособности армии. Егип. деревня была отдана на произвол налоговым откупщикам. Помимо установленных шариатом налогов крестьяне (феллахи) выполняли многочисленные гос. повинности. Ситуация в Е. XVI-XVIII вв. характеризовалась острым соперничеством мамлюков, усилившихся благодаря приобретению откупов, и воинских корпусов, продолжавших претендовать на безраздельную власть. В мамлюкской среде в нач. XVII в. сложилось 2 лиги (араб. хизб - партия): Касымия и Фикария. В результате военных мятежей XVII - нач. XVIII в. (крупнейшие из них - восстание мамлюков 1605-1609 и мамлюкско-янычарское противоборство 1671-1711) позиции Османской Порты в Е. были значительно ослаблены. Мамлюкские беи выдвигали свои кандидатуры на большинство высших постов в пашалыке. В это же время в мамлюкской среде более отчетливо проявлялись антиосманские настроения. С 1711 г. управление Е. фактически перешло в руки эмиров, действовавших в интересах соперничавших мамлюкских группировок и янычар. Они создали полунезависимый эмират (бейликат), лишь формально считавшийся частью империи (1711-1798). Главой Е. являлся шейх аль-балад, а османский вали сохранял представительские функции. К сер. XVIII в. в собственности мамлюков было 2/3 обрабатываемых земель. В посл. трети XVIII в. лидеры наиболее влиятельной мамлюкской группировки Каздаглия вступили в открытую конфронтацию со Стамбулом. |
| На основе кириллицы образовались болг. (кон. IX ) в., древнерус. ( XI ) в., серб. ( XII ) в. с локальным боснийским вариантом, славяноязычные валашская и молд. ( XIV – XV ) вв., румын. ( XVI в., в 1864 переведена на лат. графику), а в составе древнерус.— пермско-зырянская ( XIV в., в XV в. вытеснена кириллицей), мордовская (кон. XVII ) в. и др. письменности. В качестве делового письма кириллица использовалась также в канцеляриях Далмации ( XIV – XVII ) вв. и Албании ( XIV – XV ) вв.. Совр. рус. алфавит (гражданский шрифт) введен Петром I в 1708 – 1710 гг. как шрифт для светской литературы и письменности и в графическом отношении максимально приближен к начертаниям книжного курсива, который сформировался в посл. трети XVII в.под воздействием украинско-белорус. почерков и шрифтов, испытавших влияние лат. и греч. традиции (количественный и качественный состав А. окончательно определены реформой 1918 ) г.. В XVII – XX вв. правосл. миссионеры (еп. Нижегородский Дамаскин (Семёнов-Руднев) , митр. Московский свт. Иннокентий (Вениаминов) и др.) разрабатывали основы научного описания тюрк., финно-угор., палеоазиат. и др. языков народностей Российской империи, адаптировали кириллический алфавит, осуществляли переводы текстов, создавали грамматики и словари для ранее бесписьменных языков России и сопредельных стран (чуваш., татар., алеутского, якут., осет., азерб., казах., монг. и др.). На протяжении 2-й пол. XVIII — нач. XX в. модернизированный в нач. XVIII в. рус. вариант кириллицы составил (с учетом местных особенностей) также основу совр. алфавита правосл. слав. стран: Сербии , Болгарии, Украины , Белоруссии и Македонии . В результате многовековых трудов духовенства, ученых-филологов, учителей, гос. администрации образовался единый графико-культурный ареал греко-слав. письменности, включающий многообразные языки и культурные традиции. В 90-х гг. XX в. Молдавия , Монголия и тюркоязычные республики бывш. СССР перешли на лат. алфавит. А.А.Волков Символика букв алфавита Возникновение алфавита различными религ. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание МАЛЬБРАНШ [Франц. Malebranche] Никола (5.08.1638, Париж - 13.10.1715, там же), франц. религ. мыслитель, один из классиков философии Нового времени, представитель картезианства, главный теоретик окказионализма. Жизнь, деятельность, сочинения Н. Мальбранш. Гравюра. Кон. XVII — нач. XVIII в. Н. Мальбранш. Гравюра. Кон. XVII — нач. XVIII в. Родившийся в многодетной дворянской семье, М. получил домашнее образование: он рос болезненным ребенком, что повлияло на соответствующее решение родителей. Замкнутый домашний образ жизни, почти полная изоляция от сверстников, воспитание в религ. духе - все это в немалой степени способствовало возникновению склонности к уединенным размышлениям, наложившей отпечаток на весь последующий жизненный путь М. К 16 годам здоровье М. несколько поправилось, и родители сочли возможным направить его для продолжения образования в парижский коллеж Ла-Марш. В окт. 1656 г. М. приступил к углубленному изучению теологии в Сорбонне, которое продолжалось 3 года. В 1658 г. в жизни М. произошло одно из переломных событий: он потерял родителей, что во многом повлияло на его решение вступить в католическую конгрегацию Оратория Иисуса (Société de l " Oratoire de Jésus). С 18 янв. 1660 г. М. как послушник Оратории изучал Свящ. Писание, библейскую экзегетику, сочинения отцов Церкви, теологию, церковную историю; значительного интереса к философии в этот период он не проявлял. В 1664 г. М. был рукоположен во пресвитера. В том же году произошло еще одно переломное событие в его жизни: он познакомился с сочинением Р. Декарта (1596-1650) «Трактат о человеке» (L " Homme), которое было написано в 30-х гг. XVII в., но впервые опубликовано лишь посмертно (на франц. языке - в апр. 1664). Чтение трактата, посвященного гл. обр. проблемам механистической физиологии, произвело на М. сильнейшее впечатление и пробудило интерес к одной из основных проблем философии Декарта, связанной с попыткой объяснить взаимодействие «телесной машины» и души. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание ИРМОЛОГИОН Ирмологион Супрасльского мон-ря. 1596–1601 гг. (ИР НБУВ. Ф. 1. 5391. Л. 317) Ирмологион Супрасльского мон-ря. 1596–1601 гг. (ИР НБУВ. Ф. 1. 5391. Л. 317) украинско-белорус. церковно-певч. сборник смешанного состава на 5-линейных нотах, включающий традиционный монодийный репертуар и сокращенно излагающий певч. циклы Обихода , Октоиха , Ирмология , Минеи и Триоди . Первые сохранившиеся экземпляры И. относятся к кон. XVI в., этот тип сборника (как и древнерус. певч. сборники с кон. XV в.) сложился под влиянием визант. и поствизант. певч. книжности (сборники Аколуфия , Пападики и Анфология ) и применялся до нач. ХХ в. Песнопения отечественной традиции ( знаменный распев Юго-Зап. Руси) и др. напевы излагались в И. т. н. киевской нотацией . В отличие от визант. и древнерус. книжности, в к-рых в X-XVII вв. было принято использовать неск. видов певч. книг, И. стал в Юго-Зап. Руси в это время единственным видом певч. сборника, своеобразной антологией монодийного репертуара. Имея в виду многочастное строение и смешанный состав южнорусских И., С. В. Смоленский назвал их «великими южнорусскими ирмолоями» ( Смоленский. 1904. С. 9). Партесные многоголосные композиции, исполнявшиеся в XVII-XVIII вв. одновременно с монодией, записывались в книгах др. типа - поголосниках , хотя иногда включались и в И. в виде «последовательной партитуры» (поочередной записи хоровых партий). Формирование И. происходило в период расцвета и существенного обновления укр. и белорус. певч. искусства в XVI - 1-й пол. XVII в. В то время возникла необходимость записи 3 различных корпусов песнопений: традиционных отечественных (южнорус. ветви знаменного пения, «киевского», «руского» и др. «напелов»), ассимилированных поствизантийских ( греческого , болгарского , сербского , молдавского («мултанского», «волоского») и др. распевов), а также появившихся в нач. XVII в. новых церковных мелодий песенно-кантового склада. Вероятно, также культивировалась запись «для памяти» ряда очень сложных и мелодически разнообразных напевов греко-южнославянского происхождения, представлявших для певцов художественный интерес, но скорее всего не исполнявшихся на богослужении. Певческий репертуар был зафиксирован в И. с помощью универсальной 5-линейной киевской нотации - первого у восточных славян типа нотного письма (его разновидность использовалась и для партесного многоголосия). И. создавались преимущественно церковными певцами, часто одновременно являвшимися учителями ирмолойного пения, с сугубо практической целью - зафиксировать местную богослужебную традицию. И. служил учебным подспорьем при освоении местной традиции, источником для ее поддержания и при необходимости восстановления на основе певческого текста. Ареал распространения |
| Синтезом синхронических и диахронических исследований И. должна была стать «История русского языка», где ученый предполагал нарисовать картину развития рус. языка от времени распада праслав. единства до XX в. И. подверг критике сложившуюся в рус. языкознании традицию разграничения 2 историко-лингвистических дисциплин - исторической грамматики, изучающей развитие живой рус. речи в ее диалектном многообразии, и истории рус. лит. языка, объектом к-рой является нормализованный язык. И. утверждал необходимость создания обобщающего исследования, к-рое всесторонне осветит историю рус. языка. Ученый предложил собственную периодизацию, выделив 3 основных этапа развития рус. языка: общевосточнославянский (до кон. XIV в.), среднерусский (XV-XVII вв.) и новорусский (с XVIII в.). И. призывал отказаться от термина «древнерусский», которым традиционно обозначался период XI-XVII вв. «Geschichte der russischen Sprache» (История русского языка) (Hdlb., 1980-1983. 2 t.) должна была выйти в 2 томах. 1-й том был подготовлен автором; из 2-го тома написаны главы 13-17, глава 18 - о языке XVIII в.- осталась неоконченной. Оба тома были изданы после смерти И. Результаты работы И. над обобщающей историей рус. языка были также представлены в его статьях 60-70-х гг. ХХ в., посвященных как общеметодологической проблематике, так и отдельным языковым явлениям. Эти статьи во многом полемически заострены. И. настаивал на необходимости пересмотреть сложившиеся взгляды на характер взаимного влияния русского и церковнослав. языков в разные эпохи, на историю рус. языка, ее периодизацию, методы ее исследования (Какова специфика литературного двуязычия в истории славянских народов?//ВЯ. 1958. 3. С. 42-45; К вопросу о периодизации истории русского языка//Вопросы теории и истории языка: Сб. в честь проф. Б. А. Ларина. Л., 1963. С. 149-158; Два пособия по исторической грамматике русского языка//ВЯ. 1965. 4. С. 129-130; Mythen und Tatsachen über die Entstehung der russischen Literatursprache. W., 1975). Согласно И., рус. лит. язык появился в кон. XVIII - нач. XIX в., до этого времени в качестве письменного языка функционировал церковнославянский. Церковнослав. языку ученый отказывал в статусе литературного, считая, что термин «литературный язык» не может быть применим ни к одному из типов письменного языка в России до XVIII в. Языковую ситуацию в России в XI-XVII вв. И. определял как ситуацию двуязычия или диглоссии (эти термины в его работах употребляются как синонимы), т. е. сосуществования 2 языков - русского (разговорного) и церковнославянского (письменного). В петровское время двуязычие было прервано, и со 2-й пол. XVIII в. на основе синтеза русской разговорной и церковнославянской книжной традиций в дворянской среде по моделям франц. языка формировалась норма рус. лит. языка (Vorgeschichte und Entstehung der modernen russischen Literatursprache//ZSP. 1974. Bd. 37. N 2. S. 235-274). |
|
|
