| О второй Книге Маккавейской Глава I II III IV V VI VII VIII IX X XI XII XIII XIV XV О второй Книге Маккавейской Известная под именем 2-ой Маккавейской – книга сама заявляет себя, как краткое начертание или изложение пяти книг некоего Иасона Киринейского (II:24) – в их повествовании «о делах Иуды Маккавея и братьев его…», а также «о войнах против Антиоха Епифана и против сына его Евпатора…». Следуя этому плану, книга делится на 2 ясно разграниченных части, из коих 1-я (III:1-X:9) повествует о событиях в Иерусалиме при Селевке IV и Антиохе Епифане, а 2-я (X:10-XV) – о событиях при сыне его Антиохе Евпаторе, кончая смертью Никанора (в 151 г. э. Сел. – 161 г. до Р. Х.). Этому сокращенному изложению Иасона Киринейского предшествуют 2 письма Палестинских Иудеев к Египетским (I:1-II:19), а также вставлены 2 кратких замечания автора – одно в начале (после писем, II:20–33), и другое – в конце (XV:37–39) труда. Так как начальные события книги (III-я глава) имели место в последний или предпоследний год царствования Селевка IV, умершего в 176 г. до Р. Х., то можно с точностью установить, что 2-я книга Маккавейская обнимает своим повествованием исторический период в 15 лет (176–161 г. до Р. Х.). Возникает вопрос, в какой степени этот период в изложении 2-ой Маккавейской книги совпадает с изложением 1-ой, в которую он также входит, как часть, – в чем сходствует и в чем представляет особенности и различия, в чем пополняет параллельный ему рассказ или сам в чем пополняется им? По сравнению с 1-й Маккавейской книгой, ведущей свой рассказ с Антиоха Епифана ( 1Mak. I:10 ), – вторая Маккавейская книга захватывает несколько более ранних событий (III:1; IV: 6) и более подробно описывает бедствия Иудеев, постигшие их с отступничеством первосвященника Иасона ( 1Mak. IV:7-VII: 42 – 2Mak I:10–64 ). С VIII гл. рассказ идет параллельно 1Mak III-VII гл. с некоторыми более или менее значительными и важными отличиями и неточностями, находящими себе объяснение отчасти в более религиозно-дидактических, нежели строго научных исторических целях книги, – а отчасти в неизбежных недосмотрах при сокращении первоисточника и приспособлении его к указанным предвзятым целям. |
| Два более пространные высказывания затрагивают тему поведения на суде как самих судей (эту роль исполняли уважаемые члены общества) (23–25), так и свидетелей (28–29; оба стиха неразрывно связаны, один как бы вытекает из другого, продолжая общую мысль). Самое длинное изречение в притчах (30–34) живописует портреты излюбленных персонажей книги («излюбленных» скорее в отрицательном смысле), картинки из жизни бездельников. Ленивый человек ненадежен (10:26; 18:10), он может только тщетно желать (13:4; 21:25), у него постоянно проблемы (15:19), он голоден (19:15; 20:4), у него всегда отговорки (22:13; 26:13), он никогда не доводит дело до конца (12:27; 19:24; 26:15), он обречен на бедность (12:24) и неисправим (26:14,16). Образ лентяя в 6:6–11, 19:24 и 26:13–16 также представлен удивительно ярко. Лентяю и бездельнику противопоставляется трудолюбивый, прилежный человек (12:24,27; 13:4; 16:26; 21:5). Прилежание – это добродетель, свойственная мудрости, необходимая для обретения мудрости и благоденствия в жизни. 25:1 – 29:27 Притчи Соломона, собранные при дворе царя Езекии Главы 25 – 29 так же, как и 10:1–22:16, содержат высказывания в форме одностиший, и в некоторых их разделах изречения сгруппированы по принципу вербальных связей, в частности, в гл. 25 ст. 5 и 6 – от царя и пред лицем царя, в ст. 8 и 9 – соперник и с соперником, в ст. 10 и 12 – услышавший и для внимательного уха (в оригинале одно еврейское слово). Если в гл. 25 представлены «парные» высказывания, то в гл. 26 они собраны в более крупные группы. Иногда связующим звеном выступает форма изречения; так в 25:13 и 14 – это образные сравнения на тему погоды. Первая часть собрания этих притчей вызывает восхищение своими чрезвычайно выразительными метафорами и тонкими поэтическими аллегориями. Ни один перевод не может адекватно передать красоту оригинала, многое теряется вообще, например, часто опускаются слова «подобно тому, наподобие», «то», «так» и др. Они сохранены в 25:13; 26:1–2,8,18–19; 27:8 и др. Ст. 14 главы 25 звучит следующим образом: «Что тучи и ветры без дождя, то человек, хвастающий ложными подарками». Здесь читателю предложено поразмышлять над сказанным: истина не подносится на блюдечке с голубой каемочкой. |
| В Отк. 20 и далее особым образом обнаруживается связь с последними главами книги Иезекииля: гл. 37 – воскрешение Израиля, гл. 38, 39 – война с Гогом и Магогом и гл. 40–48 – храм в Новом Иерусалиме. 20:1–3. О драконе (змее) см. в коммент. к Отк. 12:3,9 . Во многих ранних еврейских текстах говорится о нечестивых ангелах, которых связывают (имеется в виду цепями) и заточают в темницу до определенного момента времени, обычно до дня суда (в частности, в 1 Енох.; ср.: Тов., «Книга Юбилеев и 3авет Соломона). Многие еврейские тексты описывают промежуточный временной интервал между настоящим и грядущим веками; в некоторых из них это век мессианского мира, но в других – век последних испытаний и страданий, который назван «родовыми муками мессианской эры». Продолжительность этого последнего периода варьируется в тех древних еврейских текстах, которые допускают его существование, начиная от сорока лет – жизни трех поколений, до четырехсот лет, и кончая самыми разнообразными оценками, в том числе «неделями» или библейскими юбилейными годами. В ряде иудейских преданий история подразделяется на семь периодов, по тысяче лет каждый, последний из них описывается как век мира. (На эти представления иудаизма могла оказать влияние цифра Платона в тысячу лет между жизнью и реинкарнацией – как промежуточное состояние в загробной жизни у греков, однако это маловероятно. Ср. также с птицей феникс из греческой мифологии, о которой спорили раввины. «Апокалиптичес-кая тенденция разделения истории на века в сочетании с такой круглой цифрой, как тысяча лет [ " столетний» – в Ис. 65:20 ], и особенно иудейское толкование семи дней в Быт. 1 в свете Пс. 89:5 , представляются достаточным основанием для объяснения продолжительности этого периода с позиций иудаизма.) 20:4. Воскресение праведных было одним из традиционных упований иудеев; последующее правление народа Божьего вместе с Ним упоминается реже, но все-таки встречается в еврейской литературе (в ВетхомЗавете; ср., напр.: Ис. 60:5 ; Дан. 7:14,18 ). Римских граждан, совершивших преступление, обычно казнили путем обезглавливания (топором – в более древние времена, но в I в. – мечом); их сначала били, завязывали им глаза, а затем заставляли встать на колени. |
| За эти преступления, возвещает пророк, «Сион распахан будет, как поле, и Иерусалим сделается грудою развалин и гора Дома сего будет лесистым холмом» (3,12). Обличения и угрозы в 2,12–13 пророк прерывает обетованием о будущем соединении остатков Израиля и о возвращении их из плена. Вторая часть кн. Михея, гл. 4–5, представляет подробное раскрытие утешительного обетования 2,12–13 и возвещение мессианских времен. Речь начинается общим Михею и Исайе пророчеством о собрании многих народов к Сиону. Народы обратятся к закону Иеговы и настанет царство мира (4,1–5). Этому будет предшествовать восстановление Израиля (4,5–8) и торжество его над врагами, злоумышляющими против Сиона (4,9–13). Виновником этого славного будущего явится имеюший родиться в Вифлееме – Ефраф Владыка Израиля, происхождение Которого от дней вечных (5,1–4). Владычество Его доставит Израилю торжество над врагами, подобными Ассуру (5,5–6), и сделает его народом Божиим, не зависящим от человека, могущественным (5,7–9), наслаждающимся миром (5,10–11), удаляющимся от ложного богопочитания (5,12–17). Третья часть кн. Михея, гл. 6–7, начинается обличительной речью пророка, изложенной в форме судебного состязания. Призывая горы и холмы в свидетели суда Господа с Израилем (6,1–2), напоминая о благодеяниях Божиих, явленных народу в прошедшей истории (6,3–5), пророк поставляет на вид народу внешнее формальное отношение к закону и недостаток внутренней праведности (6,6–8), лживость, обманы (6,10–12), вообще, „обычаи Амврия и дела дома Ахавова“ (6,16). Усиливая свои обличения, пророк в 7,1–6 указывает на полную развращенность народа, при которой даже „лучший из них как терн, и справедливый хуже колючей изгороди”. Свои обличения пророк прерывает угрозой (6,13–15). Пророк созерцает далее уже осуществление угроз и исполнение гнева Божия над народом (7,7–9). Но, вместе с тем, он полон надежд и даже уверенности в том, что Господь умилосердится над остатком наследия Своего, „решит дело“ народа, выведет народ на свет, восстановит теократию, вообще явит, как во дни исхода, дивные дела Свои и исполнить обетования, данный Аврааму и Иакову (7,9–20). Должно заметить, что изложенные мысли представлены в кн. Михея не в строгой логической последовательности. Особенность речей пр. Михея – их чрезвычайная живость, проникающее их горячее чувство. Речи изобилуют быстрыми переходами от обличения к угрозе (2,8–10; 6,13–15), от угрозы к обетованию (2,12–13; 4,9–10), от славного будущего к печальному настоящему (гл. 4). Эти переходы иногда у пророка настолько быстры, что установить связь его мыслей весьма трудно (2,6–7; 4,13). |
| 241 Наука эта была изобретена греками. Термин inventio (изобретение) у Исидора имеет несколько отрицательный смысл: «измышлять нечто новое, противоестественное». Этим же термином он обозначает появление зла в мире: «Зло не сотворено дьяволом , но изобретено, поэтому зло есть ничто» (Sent., I, 9, 1). 242 Горгий, сын Хармантида, из Леонтин (485–380 гг.) – один из наиболее известных греческих софистов. Жил и преподавал риторику в Афинах. Разрабатывал приемы выразительной, художественно украшенной речи с целью добиться наибольшего воздействия на слушателей. Автор пышных торжественных речей и декламаций. Учитель Исократа. 243 Гермагор из Темны – греческий ритор, писатель и философстоик II-I вв., живший в Риме. Автор системы риторического искусства («Technai rhetorikai»), разработал методику преподавания риторики. Его система была положена в основу большинства позднейших учебников по этой дисциплине, этике, теории общества и политических систем. 244 М. Фабий Квинтилиан (ок. 35 г. н. э. – 100 г. н. э.) – римский оратор, учитель риторики. Главным трудом его жизни считается «Наставление оратору» («Institutio oratoria») в 12 книгах, сочетающих педагогическую направленность с систематическим изложением риторической теории, начиная с основ. В этой теории был последователем и систематизатором цицероновского стиля. Особенный интерес представляет 10-я книга «Наставлений», содержащая краткий очерк истории греческой и римской литературы, сопровождаемый тонкою литературною критикою. 245 Согласно «Хронике» бл. Иеронима (Hieronym., Chron., olymp. 281), некий Тициан, «муж красноречивый», был в 345–348 гг. н. э. префектом претория у галлов. 246 Определение оратора «vir bonus dicendi peritus» принадлежит M. Порцию Катону Старшему, см.: Quint., XII, 1, 1 и Sen. Mai., Contr., I, 9; cp.: Cic., De orat., II, 20. 247 Суммируем. 1. Источниками искусства оратора являются: 1) природное дарование (natura), 2) выучка ораторскому искусству (ars, doctrina), 3) постоянное упражнение (exercitatio) и практический опыт (usus). Иногда указывалось еще и 4) умение подражать образцам (imitatio). 2. Разработка речи («части риторики») состояла из: 1) нахождения материала и выбор точки зрения (inventio), 2) расположения материала по частям ораторской речи, работы над композицией (dispositio), 3) придания речи необходимой стилистической формы (elocutio), 4) выучивания ее наизусть (memoria) и 5) собственно произнесения (pronuntiatio). Дальнейшее изложение риторики у Исидора будет строится в соответствии с этим пятичленным делением риторики: нахождению посвящены гл. 5–6, 9–15 и 30, распределению – гл. 7 и словесному выражению гл. 8, 16–21. |
| Жертва и ; . См. ст. 9-й. LXX-mь переводят: τι πσχηεν ξ ιου Θεο μν. В некоторых кодексах, вместо πσχηεν, читается πλιπεν и вместо μων, – μν. Но такое чтение не соответствует евр. тексту. Стих 14-й. Священники не одни только должны предаваться скорби и сетованию, непрестанно находясь в храме и моля Господа о прекращении настоящего бедствия; но должны назначить всеобщий пост и собрать всех во храм, чтобы все умоляли Иегову о помиловании. свтите пост, проповдите цльбу, соберите старйшины вс живущы на земл въ домъ Бога вашег, и воззовите ко Господу усердн. свтите пост. Так и в евр. л.1 , или означает собств. был отделен, отсюда же – был свят, посвящен Богу, так как посвящаемое Богу как бы отделяется от всего прочего. Форма пиэль имеет переходное значение – освящал, посвящал. В таком же значении употреблено и здесь, у Иоиля: ,,освятите пост“, т. е. назначьте (собственно „отделите из ряда обыкновенных дней“) священное время – пост. Евреи, во время общественных бедствий, часто назначали посты ( 3Цар.21:9, 12 ; 2Пар.20:3 ; 1Ездр.8:21 ; Иер.36:9 ; Ис.58:3 ; ср. Ион.3:5 ). – Гл. постился, от которого происходит слово пост, означает собств. крепко сжимал, стеснял, связывал. Поэтому евр. указывает или на то, что постящийся „стесняет“ себя, т. е. воздерживается от употребления пищи, или на то, что он, долгое время не употребляя пищи, испытывает мучительное состояние, как будто кто-нибудь его „крепко сжал“. Проповдите цльбу. Евр. , „объявите торжественное собрание“. – повелит. каль от , звал, кричал, означает: „созовите“, „объявите“, напр., чрез громкие крики по улицам ( Наум.2:1 ), или чрез звук труб ( Чис.10:2 ), и под. Слово или, как чаще встречается, , происходит от гл. , связывал, соединял, и означает многочисленное, торжественное собрание народа (греч.. πανγυρις). Гольцгаузен (см. Вюнше. S. 121) дает этому слову иное значение. Он производит также от гл. , но не от первоначального его значения – связывал, а от дальнейшего – удерживал ( 3Цар.18:44 ; Суд.13:16 ), и думает, что означает – воздержание, т. |
| Единство Пятикнижие сложный по структуре памятник письменности, составленный из нескольких отдельных книг, и в то же время это связное и непрерывное изложение событий от сотворения мира до смерти Моисея. Не учитывать эту особенность значит искажать текст. Книга Бытие отличается своеобразнейшей художественной структурой, которую скрепляет многократно повторенное: «Вот родословие...». Целостность Исхода очевидна благодаря пронизывающим его смысловым связям. Например, данный народу в гл. 19–40 закон основан на обстоятельствах исхода Израиля из Египта, описанных в гл. 1–18; 19,3–6. Не зная этого описания, невозможно понять закон. Когда народ Израиля вышел из Египта, Бог привел его к горе Хорив той самой, у которой впервые явился Моисею (Исх. 3:1–12). Этим знамением Бог подтвердил избрание Моисея. Левит определенно книга для священников. Книга Числа рассказывает о 40-летнем странствовании Израиля в пустыне на пути в Ханаан. Ход повествования в ней резко меняется (10,11–13). Здесь с точностью до дня указано, когда Израиль снимался со стоянки и выступал в путь. Если в Исходе мы видим прообраз того, как через пасхального агнца (Христа) приходит избавление от рабского служения греху и сатане, то Числа изображают духовные блуждания всех детей Божиих по бесплодной и полной опасностей пустыне в поисках земли обетованной и предостерегают от подражания малодушному упрямству древнего Израиля. Злейший враг Израиля он сам. Второзаконие состоит из трех обращений Моисея к народу на равнинах Моава, в которых он излагает закон (Втор. 1:1–5). И в то же время книги эти связаны непрерывностью повествования. Исход связан с Бытием упоминанием о числе израильтян, пришедших в Египет (Быт. 46:26.27; Исх. 1:1). Иосиф перед смертью связал соплеменников клятвой вынести его кости из Египта, когда Бог явится освободить их (Быт. 50:25), и Моисей исполнил эту клятву (Исх. 13:19). Левит 1–9 можно рассматривать как дополнение к Исх. 25:40. Последняя Глава книги Исход описывает устройство скинии, а первая Глава книги Левит порядок совершаемых в ней богослужений. Обряд посвящения в сан священника изложен в Исх. 29, а впервые совершается в Лев. 8:9. Запреты на пищу в книге Левит объясняет история исхода (Лев. 11:45). Числа во многом связаны с Исходом и книгой Левит. Во всех трех книгах общие литургические принципы и установления, и описанные действия происходят главным образом в Синайской пустыне. В книге Второзаконие Моисей, в первый раз обращаясь к народу, кратко вспоминает историю, происшедшую с Израилем между Синаем и Моавом, изложенную в Числах, а во втором обращении к народу часто ссылается на исход и даже повторяет, с незначительными изменениями, Десять заповедей и ответ Израиля (Быт. 20 и Втор. 5). |
| По суду Киприана Карфагенского слова ее: «не убойтесь слов мужа грешного» (2:62=Testim. III, 4. 15. 53), способны возбудить к подвигам всякого читателя. Амвросий Медиоланский прославляет геройский подвиг и самопожертвование Елеазара (1 М. 6. 43–46=De offic. 40). а также и Иуды Мак. (1 М. 9, 10=ibid. 41). И, вообще, чтение этой книги чрезвычайно способствует воодушевлению прекрасными и благородными мотивами деятельности, не стесняющимися, по-видимому, всеми естественными преимуществами господствующего зла и злобою людей. Эта книга, можно сказать, есть идеал борьбы малочисленных, но воодушевленных добрыми целями и идеями, героев с исполинским полчищем не имеющим ни благородного воодушевления, ни высоких целей и задач в жизни, а лишь преследующим узкие эгоистические расчеты, часто маловедомые, а тем менее интересные массе народной, ее отдаленных вождей. Для всех начинающих подобную борьбу рассматриваемая книга всегда должна быть настольною, не только в начале таковой борьбы, но и в продолжении ее, при их успехах и неудачах. Правда, такие герои редки, но ими идет мир к лучшему. Вторая Маккавейская книга Вторая Маккавейская книга по описываемому периоду времени и событиям в значительной мере сходна с обозренною первою Маккавейскою книгою и разделяется естественно на две части. Первая часть заключает в себе два письма с приглашением египетских Иудеев праздновать день очищения храма и с некоторыми историческими сведениями о смерти Антиоха Епифана (1 – 2:19). Вторая часть (2:20 15 гл.) содержит извлечение из пяти книг Иасона Киренского, в коем рассказывается о событиях эпохи Маккавеев, из правления Селевка IV и Антиоха Епифана, особенно о гонениях последнего на Иудеев (2:20 – 10:9), и из царствования Антиоха V Евпатора и Дамитрия I Сотера (10:10 15 гл.). Повествования эти также заканчиваются приглашением Иудеев на новоучрежденные праздники: обновления храма (10:8) и победы над Никанором (15:36). Описываемые здесь события относятся, обычно, к 175 101 гг. до P. X. Как о первой Маккавейской книге, по вопросу об оригинальном языке, так и о второй, мнения исследователей согласны. |
| Таким образом, по приведенному месту книги Чисел, в пятидесятницу должно было приносить в жертву не одного тельца и не двух овнов, как говорится в Лев.23:18 , а обратно двух тельцов и одного овна. Кроме того, в книге Чисел ничего не говорится о «двух однолетних агнцах», которые по Лев.23:19 , приносились в жертву мирную. Г. Властов в своей «Священной Летописи» (т. III, стр. 180) замечает, что такое различие в приносимых жертвах могло быть сделано намеренно; так как израильтяне вступали из полукочевого быта в быт исключительно земледельческий, при котором естественно уменьшается число баранов (овнов) и увеличивается число крупного рогатого скота, употребляемого на работу, вследствие чего книга Чисел и предписывает, вместо двух овнов и одного тельца, приносить в день пятидесятницы обратно – двух тельцов и одного овна. – Но более вероятным должно признать, что в книге Левит перечисляются собственно те жертвы, которые сопровождали принесение двух кислых хлебов (ст. 17), а книга Чисел говорит о других, приносимых особо. Таким образом, свидетельство книги Чисел дополняет свидетельство книги Левит. За правильность этого мнения говорит то, что кн. Чисел (гл. 28 и 29) дополняет собою Лев. гл. 23 и при описании всех других праздников израильских: субботы (срвн. Лев.23:3 с Чис.28:9–10 ), пасхи (срвн. Лев.23:5–14 с Чис.28:17–25 ), праздника труб (срвн. Лев.23:24–25 с Чис.29:1–6 ), дня очищения (срвн. Лев.23:26–32 с Чис.29:7–11 ), праздника кущей (срвн. Лев.23:36 с Чис.29:12–39 ). Так понимали кажущееся несогласие книги Левит ( Лев.23:18–20 ) с кн. Чисел ( Чис.28:26–30 ) и древние иудеи. Это видно из свидетельства Иосифа Флавия, который сообщает, что в день пятидесятницы, кроме двух хлебов и двух однолетних агнцев «приносили в жертву всесожжения трех тельцов, двух овнов, и 14 агнцев, а в жертву за грехи – двух козлов» 23 . Отсюда с ясностью видно, что иудеи, кроме жертв, упоминаемых книгой Левит, приносили и жертвы, предписываемые книгой Чисел. Правда, в таком случае вместо двух овнов, должно было приносить трех, так как о двух овнах упоминает книга Левит ( Лев.23:18 ) и об одном книга Чисел ( Чис.28:27 ); но по всей вероятности три овна и приносились, Иосиф же Флавий говорит о двух ошибочно. |
| Кто же есть этот камень? – Это ни есть кто-либо из царей иудейских; так как ни из современных пророку, ни из последующих царей Сиона никто не послужил ко спасению его даже от внешних врагов: напротив, при неоднократном нападении неприятелей, цари Сиона делались пленниками своих победителей. При том, пророк не только не учит надеяться на царя, а, напротив, запрещает, говоря: «перестаньте надеяться на человека, которого дыхание в ноздрях его: ибо что он значит?» (гл.3:22). Нет, прежде всего этот камень, полагаемый на Сионе, служит основанием для спасения верующего и притом вообще всякого верующего. Потом, в противоположность ложной надежде на «союз с адом и договор со смертью», камень веры послужит действительным основанием спасения от ада и от смерти (ср. Ис.8:14 ; Зах.3:9 ). Наконец, пророк не определяет времени спасения; следовательно, камень веры имеет послужить основанием спасения для всего царства верующих всех времен. Итак, под образом камня пророк говорит о Христе, Спасителе мира. Христа и Его жизнетворное учение таинственно предызобразила скала, из которой чудодейственно проистекла вода в пустыне ( Чис.20:1–13 ). Под образом камня предвидел Христа пророк Давид, этот завоеватель Сиона и основатель Иерусалима ( Пс.117:22 ). Подобный этому камень созерцал в своем таинственном сновидении пророк Даниил и предвидел в нём всемирное и вечное царство Христово ( Дан.2:44–45 ). По исполнении времен, Сам Спаситель учил о Себе, как о незыблемом основании вечного царства и спасения, под образом камня ( Матф.21:42 ; Лук.2:34 ). Подобно тому учили о Нем и Его Апостолы ( Деян.4:11–12 ; Тит.2:4 ; Рим.9:32–33 ; 1Кор.3:11–13 ; Ефес.2:20 ). Подобно краеугольному камню, Христос многоценен, ибо пресвятая кровь пречистого тела Его послужила ценой вечной жизни и потому стала бесконечно драгоценнее всякой жертвы в очах Бога и мира ( Иоан.6:54–56 ; Деян.20:28 ; 1Пет.1:18–19 ; 1Иоан.1:7 ; Рим.3:25 ; Евр.9:12–14 ; Откр.5;3;18;24 ). Подобно камню, Он был избран из ряда других вестников божественного откровения и из числа всех сынов Божиих, как Единородный Сын Божий ( Ис.42:1–6; 44:1–2; 49:1–3 ; 1Пет.1:20 ; Евр.1:2–4 ). Христос подобен именно краеугольному камню: ибо как этот камень соединяет две стены одного здания, так Христос соединил два мира, прежде разделенные – иудейский и языческий в одно здание всемирной церкви и на едином основании ( Ефес.2:13–22 ). Он честен, потому что Его никто не может заменить, ибо Он совершил дело спасения мира, чего никто не может совершить, так как только Он единый мог быть ходатаем между Богом и человеком, и поэтому Ему только единому принадлежат всякая честь и слава, и поклонение ( Ис.53:4–6,12; 63:1,3,9 ; Деян.4:12 ; Ефес.1:21 ; Фил.2:9 ; 1Пет.4:11 ; 1Тим.6:16 ; Откр.5:13 ; Рим.14:11 ; Фил.2:10 ). |
|
|
