| Начнем с закона и пророков. Так говорит закон: не прелюбодействуй, не произноси ложного свидетельства, не произноси имени Господа Бога твоего напрасно (Исх.20:13.14.7). И Соломон: Содержащий прелюбодейку - безумен и нечестив (Прит.18:23). И Малахия: уста священника должны хранить ведение, и закона ищут от уст его, потому что он вестник Господа Саваофа (Мал.2:7). Перейдем к Евангелию. Кто разведется с женою своею, - говорит оно, - и женится на другой, тот прелюбодействует (Мф.19:9); и еще: что Бог сочетал, того человек да не разлучает (Мф.19:6). А каково различие между законом и благодатью, мы знаем из слов Самого Господа, Который говорит: здесь Тот, Кто больше храма (Мф.12:6); затем и из слов апостола, который говорит: если отвергшийся закона Моисеева, при двух или трех свидетелях, без милосердия наказывается смертью, то насколько тягчайшему, думаете, наказанию повинен будет тот, кто попирает Сына Божия и не считает за святыню Кровь завета, и Духа благодати оскорбляет (Евр.10:28-29). Это так. Не повинующиеся Господнему слову нечестивым языком своим назвали спасительной для Церкви экономией нарушение закона и Евангелия, то есть прелюбодеяние прежнего императора, отвергшего законную жену и взявшего прелюбодейку, и еще большее этого и тягчайшее беззаконие, то есть бракосочетание прелюбодеев, так как при этом священнодействии было произнесено лжесвидетельство на Бога, и употреблено имя Его в незаконном действии, и возложены на прелюбодеев победные о Христе венцы с причащением Божественных Даров, которые осквернил сочетавший прелюбодеев, оказавшись поистине вестником не Вседержителя Бога, а миродержителя сатаны. И все содействовавшие и сочувствовавшие участвовали в этом преступлении вместе с прелюбодеем и сочетавшим прелюбодеев и назвали экономией столь основательной и богоугодной, что не уступивших и не заключивших дружбы с ними соборно предали анафеме с заключением под стражу и другими мучениями, как не признавших этой экономии святым делом. Слушайте, небеса, - говорит Исаия, - и внимай, земля, потому что Господь говорит (Ис.1:2). Мы же, смиренные, теперь взываем к тебе: услышь, великая глава Божия, и внемли тому, что устроил сатана. Так, если это сборище и этот анафематствующий приговор состоялся по воле и попущению Божьему, то очевидно, что не по закону Божьему, не по пророкам, в числе которых и Предтеча, обличавший прелюбодеев; далее - не по Евангелию, вопреки которому они устроили свою любезную экономию. Ибо если они скажут, что это - от Него же, то одно из двух: или они объявляют лжеучителем Христа, Который в древности говорил через пророков и дал закон, а ныне Сам от Себя - в Евангелии; или Он Истинен, как и в действительности Он является Истиной, а они лгут и несомненно оказываются богохульниками, поэтому и подлежат той анафеме, которую произнесли против Христа и святых Его, как признавшие прелюбодеяние, сочетание прелюбодеев и содействие прелюбодеянию мудрым делом Бога и святых. |
| Почему? Потому что убитый, даже до ныне воспевается устами всех, ублажается и венчается, как первомученик за истину, о чем говорит и блаженный Павел: " по смерти " Авель " говорит еще " (Евр.11:4). А убийца и тогда вел жизнь несчастнее всех людей, и в последующие времена подвергается всеобщему осуждению и представляется в божественном Писании, как отверженный и проклятый Богом. И это еще в настоящей, конечной жизни. А что должно последовать с тем и другим в будущем веке, и что каждый из них, сообразно своему делу, получит от праведного Судьи, блаженство, или противное этому, какое слово в состоянии изобразить? Никто не может изобразить ни этих радостей, ни скорбей. Одного примут царство небесное и вечные обители, и лики патриархов, пророков и апостолов, и собор всех святых, где будет он царствовать в нескончаемые веки с Царем Иисусом Христом, Единородным Сыном Божьим и Богом; а другого обымут геенна огненная и все прочие вечные мучения, и будет он страдать бесконечные веки, а вместе с ним и все подобные ему преступники, особенно же те, которые в последующие времена предавались самым гнусным страстям, за что тем большее и наказание определяется от общего Владыки. Послушай, что говорит блаженный Павел: " те, которые, не имея закона, согрешили, вне закона и погибнут " (Рим.2:12), т.е. понесут более легкое наказание, потому что не получили от закона обличения, ни угрозы, ни исправления. " А те, которые под законом согрешили, по закону осудятся " . Эти, то есть, как поступавшие и при помощи закона подобно тем, подвергнутся тягчайшим и невыносимым наказаниям. И совершенно справедливо, – потому что ни закон, ни примеры других, подвергшихся такому несчастью, не сделали их более благоразумными и скромными. Поэтому умоляю, хотя отныне вразумимся примерами других и направим жизнь свою к послушанию Господу и повиновению законам Его. Пусть ни зависть, ни ненависть, ни любовь плотская, ни мирское славолюбие и властолюбие, ни чревоугодие, ни другая какая нечистая страсть не обладает душевными нашими стремлениями; но очистив себя от всякой нечистоты временных наслаждений и оставив все постыдные и низкие страсти, поспешим к блаженной той жизни и к тем неизреченным благам, которые уготовал Бог любящим Его и которых да удостоимся все мы по благодати и человеколюбию Господа нашего Иисуса Христа, с Которым Отцу, со Святым Духом, слава, держава, честь, ныне и присно и во веки веков. |
| Поэтому, с одной стороны, Иисус подчеркивает важность закона (ни одна иота или ни одна черта не прейдет из закона, пока не исполнится все...) и говорит о Себе не как о разрушителе, но как об исполнителе закона (Не думайте, что Я пришел нарушить закон или пророков: не нарушить пришел Я, но исполнить). Но, с другой стороны, отталкиваясь о того, что «сказано древним», Он сознательно и последовательно переосмысляет Моисеево законодательство. В чем здесь главные различия? Если заповеди, данные Богом через Моисея, были обращены к израильскому народу в целом, то заповеди Иисуса обращены к конкретному слушателю. Если закон Моисеев ставит определенную нравственную планку, то Иисус эту планку поднимает значительно выше. Если в законе Моисеевом Бог говорит почти исключительно о внешних аспектах поведения, то Иисус больше внимания уделяет внутреннему состоянию человека. Заповеди Блаженства не отменяют десять заповедей, а прочий материал Нагорной проповеди не отменяет других установлений закона Моисеева. Однако в Нагорной проповеди взаимоотношения между Богом и человеком выводятся на новый духовно-нравственный уровень, благодаря чему заново выстраивается и вся система взаимоотношений между людьми. 3. «Взошел на гору» Изложение Нагорной проповеди предваряется словами евангелиста: Увидев народ, Он взошел на гору; и, когда сел, приступили к Нему ученики Его. И Он, отверзши уста Свои, учил их, говоря... ( Мф. 5:1–2 ). Горы всегда имели особое значение для человека. Даже в наши дни пребывание в горах ассоциируется в сознании многих людей не только с чистым воздухом и прекрасными пейзажами, но и с освобождением от суеты, возможностью побыть наедине с собой, с природой и с Богом. В сознании ветхого Израиля горы однозначно ассоциировались с присутствием Божиим. Псалмопевец говорит: Возвожу очи мои к горам, откуда придет помощь моя. Помощь моя от Господа, сотворившего небо и землю ( Пс. 120:1–2 ). Если для того, чтобы получить помощь от Бога, достаточно возвести очи к горам, то для того, чтобы встретиться с Богом, необходимо подняться на гору. Нередко Бог назначает человеку свидание не где-нибудь, а именно на горе. |
| Проходили годы и столетия, и свидетели пред Господом иногда увеличивались в числе. Такова книга, в которой пророк Самуил изложил «права царства» и которую он «положил пред Господом» вслед за провозглашением Саула царем ( 1Цар. Х, 25 ). Но не все свидетели остались в живых: о книге «Права царств» более в Священном Писании не упоминается. Нужно полагать, что священные памятники, положенные во свидетельство при ковчеге завета, в виде списков с них были доступны тем лицам, которые имели возможность или даже призвание, изучать или просто читать священную письменность. Уже пророческая школа Самуила, свидетельство о существовании которой находим в 1 кн. Цар. XIX, 20 (сонм пророков пророчествующих, нужно думать, под начальством Самуила) и X, 5 (сонм пророков с музыкальными инструментами), предполагает занятия законом Божьим и историей. Необходимость такого изучения закона и истории вытекает из того соображения, что, хотя пророчество – дар Божий, однако оно требовало предварительного расположения со стороны человека и упражнения природных дарований в законе Божьем. Так как школа Самуила имела особый дом в Риме 6 , то возможно, что занятия законом Божьим здесь были более или менее систематичным делом, на ряду со священной музыкой, поэзией и другими упражнениями, способствовавшими возбуждению духа к священному пророчеству. На основании же 1 кн. Парал. XXIX, 29 Дела царя Давида, первыя и последния, описаны в записях Самуила провидца и в записях Нафана пророка и в записях Гада прозорливца – можно утверждать, что пророческая школа Самуила, по всей вероятности, изучала священную историю прошлого и выдвинула из своей среды историографов царствования Давида, вместе с Самуилом Нафана и Гада. Должно полагать также, что при торжественной коронации царя Иоаса ему был вручен список закона, как руководство к тому, чтобы научался бояться Господа Бога своего и старался исполнить все слова закона сего... чтобы не надмевалось сердце его пред братьями его, и чтобы не уклонялся он от закона ни на-право, ни на-лево ( Bmop. XVII, 19 – 20 ). |
| Столько уничижив себя и сказав только об одной своей заслуге, он и ее не называет своей, всячески ослабляя величие сказанного выражения как предыдущими, так и последующими словами, и притом тогда, как высказал это по необходимости. Смотри, как он изобилует словами смиренномудрия: а после всех , говорит, явился и мне , — таким образом ни с кем другим не равняет себя, и: как некоему извергу , — признает себя последним из апостолов и даже недостойным такого наименования. Не довольствуясь этим, но желал показать, что он смиренномудрствует не на словах только, приводит причины и доказательства: изверг — потому, что после всех видел Иисуса; недостоин наименования апостола — потому, что гнал церковь. Кто смиряется только на словах, тот не так поступает; а кто приводит и причины, тот говорит все от сокрушенного сердца. Он упоминает о том же и в другом месте: благодарю давшего мне силу, Христа Иисуса, Господа нашего, что Он признал меня верным, определив на служение, меня, который прежде был хулитель и гонитель и обидчик (1Тим.1:12,13). Почему же он произнес те высокие слова: более всех их потрудился ? Обстоятельства побуждали его к тому. Если бы он не сказал этого, а только уничижил бы себя, то как он мог бы с дерзновением приводить себя в свидетели, ставить себя наряду с другими и сказать: по славному благовестию блаженного Бога, которое мне вверено (ст. 11)? Свидетелю нужно быть человеком достоверным и великим. А как он потрудился более их, это он объяснил выше, когда говорил: или мы не имеем власти есть и пить как и прочие Апостолы? И еще: для чуждых закона - как чуждый закона, - не будучи чужд закона пред Богом, но подзаконен Христу, - чтобы приобрести чуждых закона (1Кор.9:4,21). Где надлежало показать ревность, там он превзошел всех; и где надлежало оказать снисхождение, там он опять был превосходен. Впрочем некоторые говорят, что он послан был к язычникам и обошел большую часть вселенной; потому и получил большую благодать. Подлинно, если он более потрудился, то благодать была больше; а большую получил он благодать потому, что показал более ревности. Видишь ли, как то самое, чем он старается и усиливается прикрыть свои дела, доказывает, что он был первый из всех? |
| Суммируя взгляды древних толкователей на Нагорную проповедь, Р. Гюлих, автор посвященного ей фундаментального исследования, подчеркивает, что, с одной стороны, в Иисусе видят преемника Моисея и интерпретатора Моисеева законодательства, «восполняющего» его через раскрытие его истинного смысла. С другой, отмечают, что Иисус порывает с Моисеевым законом, потому что Его нравственные требования превосходят и даже отбрасывают в сторону этот закон. По мнению ученого, как одна, так и другая точка зрения основаны на акцентировании одного фрагмента Нагорной проповеди ( Мф. 5:17–19 ) в ущерб другому ( Мф. 5:21–48 ). Для евангелиста Матфея, отмечает ученый, Иисус – не столько новый Моисей, сколько Тот, Кто пришел исполнить ветхозаветные пророческие ожидания, возвестив Царство Небесное и сделав его реальностью человеческой истории 188 . «Доколе не прейдет небо и земля» Значимость «закона и пророков» подчеркивается во втором изречении, где Иисус говорит о том, что Ветхий Завет сохраняет силу на все последующие времена. Он настаивает на важности закона вплоть до последней «йоты» (ωτα). В арамейском оригинале речи Иисуса, по-видимому, здесь упоминалась буква «йод» () самая маленькая в еврейском алфавите. Под чертой (κεραα), вероятно, подразумевался незначительный диакритический знак; подобного рода знаки использовались как в еврейском, так и в греческом письме 189 . На первый взгляд, это изречение радикально противоречит образу жизни Иисуса и его отношению к предписаниям Моисеева законодательства. Здесь Он предстает как требующий буквального и безусловного исполнения малейших предписаний закона – то, чего Сам Он не делал, когда, например, нарушал субботу. Многие ученые считают, что «исторический Иисус» не мог произнести подобных наставлений и что они являются плодом творчества евангелиста Матфея 190 . Между тем аналогичное изречение мы встречаем в Евангелии от Луки, в беседе Иисуса со сребролюбивыми фарисеями, которые смеялись над Ним: Вы выказываете себя праведниками пред людьми, но Бог знает сердца ваши, ибо что высоко у людей, то мерзость пред Богом. Закон и пророки до Иоанна; с сего времени Царствие Божие благовествуется, и всякий усилием входит в него. Но скорее небо и земля прейдут, нежели одна черта из закона пропадет ( Лк. 16:15–17 ). Здесь личность Иоанна Крестителя предстает в качестве водораздела между Ветхим и Новым Заветами. При этом, как и в Нагорной проповеди, о законе Моисеевом говорится как о продолжающем сохранять значимость до конца истории. |
| Человек, искупленный от первородного греха и его последствий добровольной Крестной смертью Иисуса Христа как Спасителя мира, вступил в совершенно новый, по сравнению с ветхозаветным, период отношений с Богом: вместо закона – свободное состояние сыновства и благодати. Человек получил новые силы к достижению поставленного ему идеала нравственного совершенства как необходимого условия для спасения. Ислам , возникший в Аравии в VII веке, явился религией закона через шесть веков после того, как данная Богом избранному народу религия Закона выполнила свое назначение. Разница между ветхозаветной религией Закона и исламом не только в том, что последний появился более 2 тысяч лет спустя после того, как Бог на горе Синай дал десять заповедей и другие предписания, определяющие жизнь избранного народа. Самая главная разница в том, что Моисеев Закон имеет Божественный источник. Книга «Исход» повествует о величественном Богоявлении: «И вывел Моисей народ из стана в сретение Богу, и стали у подошвы горы. Гора же Синай вся дымилась от того, что Господь сошел на нее в огне; и восходил от нее дым, как дым из печи, и вся гора сильно колебалась; и звук трубный становился сильнее и сильнее. Моисей говорил, и Бог отвечал ему голосом. И сошел Господь на гору Синай, на вершину горы, и призвал Господь Моисея на вершину горы, и взошел Моисей» (Исх. 19: 17–25). Основатель же ислама не имел Божественного откровения. Как зародился ислам? Об этом читаем в хадисе «Аль-Джами ас-Сахих». Мухаммеда стало посещать таинственное существо. Он спал в пещере на склоне горы Хира. В ночь 24-го числа месяца рамадана 610 года ему явился некто в человеческом облике. Это событие считается началом ислама. Рассказ о нем приводим по сунне: «К нему явился ангел и сказал: “Читай!” На что он ответил: “Я не умею читать!” Пророк сказал: Тогда он взял и сжал меня так, что я напрягся до предела, а затем он отпустил меня и сказал: “Читай!” Я снова сказал: “Я не умею читать!” Тогда он сжал меня во второй раз так, что я опять напрягся до предела, а потом отпустил меня и сказал: “Читай!” – и я в третий раз сказал ему в ответ: “Я не умею читать!” И он сжал меня в третий раз, а затем отпустил, сказав: “Читай!” Во имя Господа твоего, который сотворил человека из сгустка. Читай! И Господь твой щедрейший…» |
| Что касается самого совета Иакова подчиниться требованиям законам Моисеева, то он не может показаться странным, так как свобода от закона Моисеева предоставлялась только эллинам или язычникам и не простиралась на иудеев. И сам Павел говорит о себе: «для Иудеев я был как Иудей, чтобы приобрести Иудеев» ( 1Кор.9:20 ). И его постоянные путешествия в Иерусалим на праздники, обрезание Тимофея после Иерусалимского собора показывают, что апостолы вообще, и даже Павел, не считали себя свободными от исполнения закона Моисеева, пока он не отменен Самим Законодателем. Только прекращение существования храма и священства указала на прекращение обязательного исполнения закона. При взятии Павла под стражу тысяченачальник допрашивал его, не он ли тот египтянин, который незадолго пред сими днями произвел возмущение и вывел в пустыне 4000 разбойников (sicarius собственно – тайный убийца, вооруженный кинжалом, кинжальщик). Иосиф Флавий (Древн. 20, 8, 6; Иудейская война 2, 13, 5) упоминает о явлении этого египтянина, рассказывая, что он со своими приверженцами взошел на гору Елеонскую, обещая показать им, как стены Иерусалима падут по одному его слову; но правитель Феликс разбил его шайку, убив 400 человек и захватив до 200 человек. Сам возмутитель бежал в пустынь. По словам Флавия, у египтянина было до 30.000, а тысяченачальник говорит только о четырех тысячах, очевидно, о тех, которые были на Елеонской горе. При появлении Павла начальник стражи, вероятно, сначала подумал, что это возвратился тот египтянин и потому спросил: не ты ли тот египтянин? Рассказ Флафия вполне подтверждает действительность рассказанного в книге Деяний события. 2 . Апостола Павла схватили как нарушителя отеческих законов, проповедующего против народа иудейского и закона и святого храма ( Деян.21:26 ). В опровержение сего апостол, говоря по-еврейски, сказал о своем происхождении от евреев, о своем воспитании в Иерусалиме у ног Гамалиила, члена синедриона, знаменитого учителя и хранителя веры, известного всем в Иерусалиме, указал на свою предшествующую жизнь, небезизвестную даже первосвященнику, от которого он имел и письма к живущим в Дамаске, куда он отправился было для преследования исповедующих имя Христово; но тут-то на пути к Дамаску он видел Господа, призвавшего его к Себе и стал христианином. |
| Чтобы разрешить настоящее недоумение и снять с Махлона и Хелеона тяжкую ответственность в нарушение предписаний закона, прежде всего, обратим внимание на те побуждения, которые лежали в основании настоящего постановления закона и на те цели, каких хотел достигнуть он своим запрещением. Внимательное рассмотрение приведенных выше мест Втор.23:3 и Исх.34:16 , показывает, что запрещение израильтянам вступать в брак с иноплеменницами вызвано было опасностью совращения их в идолопоклонство своими женами-иноплеменницами. В указанном месте книги Исход прямо сказано: дабы дочери их, блудодействуя в след богов своих, не ввели и сынов твоим в блужение в след богов своих (34:16). Указание на те же побудительные причины мы находим в 3 книге Царств 11 гл. 2 ст., где писатель, упомянув иноплеменных жен Соломона, замечает, что он взял их из тех народов, о которых Господь сказал сынам Израилевым: не входите к ним, и они пусть не входят к вам, чтобы они не склонили сердца вашего к своим богам ( 3Цар.11:2 ). Итак, закон запрещал израильтянам браки с иноплеменницами исключительно в виду опасности уклонения их в языческую религию, религию своих жен, с целью предохранить их от увлечения идолопоклонством. Следовательно, если этой опасности религиозного совращения не представлялось, если, например, израильтянин знал, что будущая его жена, хотя она и иноплеменница, однако не позволит себе нравственного насилия над совестью и религиозными убеждениями будущего своего мужа, то в таком, правда, редком случай брак с иноплеменницей не считался безусловно запрещенным, израильтянин не совершал тяжкого преступления против закона, когда женился на такой иноплеменнице. Это уважительное отношение к вере мужа наблюдалось в данном случай. Орфа и Руфь были настолько равнодушны, даже холодны к своей отечественной религии, что первая готова была оставить поклонение своим богам, идти в Иудею, где их нет и где она, вероятно, приняла бы иудейскую религию, а последняя уже в душе своей презирала идолопоклонство, уже исповедовала истинного Бога, («твой Бог будет моим Богом»), уже любила иудейскую религию, – и все увещания свекрови, несмотря на их силу, оказались по отношению к ней бездейственными: она пошла в Вифлеем, наперед зная, что придется ей там терпеть бедность, голод и т. п. В этом случае само собою падало основание, уничтожалась цель запрещения закона. |
| Этот именно закон лежит в основе деятельности всех борцов 2-ой Мак. книги за отеческий Моисеев закон, за отеческие обычаи и за святость Иерусалимского храма; этим законом руководились и мученики Маккавейские, когда свободно шли на костры и смерть, отказываясь от богатства и почестей, кои предлагал им Антиох, если они отступятся от отеческих законов (VII, 24–25). Свободу, в нравственных своих поступках, и обязательную для себя силу нравственного закона ясно исповедует пред всеми в своей предсмертной речи Елеазар: «Господу, имеющему совершенное ведение, известно, что я, имея возможность избавиться от смерти, принимаю бичуемым телом жестокие страдания, а душею охотно терплю их по страху перед Ним» (VI, 30). Следование в своей жизни нравственному закону всецело зависит от самого человека. «Мужественно расставаясь теперь с жизнью, – говорил в той же речи Елеазар, – сам я являюсь достойным старости, а юным оставляю добрый пример охотно и доблестно принимать смерть за досточтимые и святые законы» (VI. 28). Основание этого нравственного закона лежит в премудрой и всеблагой воле Божией; эта воля Божия и составляет сущность нравственного закона. Исполнение воли Божией есть главный долг человека и основа всякого его благоденствия. В самых первых строках книги, в первом письме Иерусалимских иудеев к иудеям Египта, ставится на самый первый план исполнение египетскими единоверцами воли Божией, как залог благодетельства им Бога и сохранения для них завета Авраама, Исаака и Иакова. «Да дает всем вам сердце, – говорится в этом письме, – чтобы чтить Его и исполнять волю Его всем сердцем и усердною душею» (I, 3). Нравственный закон, регулирующий духовно-нравственную жизнь человека, естественно вложен Творцом в самую духовную природу человека. Творец, посредством разума и совести, говорит каждому человеку, что хорошо и честно и что худо и безчестно, что мы должны делать и чего должны удаляться; таким образом, Творец мира, который образовал природу человека (VII, 23), естественно является и Творцом нравственного закона. |
|
|
