| Ведь тот кит, о котором говорит Библия, совсем не тот, что знаком современным биологам. Евреи - народ сухопутный, и в их языке не было уж очень большого запаса слов для обозначения многообразия морских обитателей. То еврейское слово (dag), что русские переводчики перевели словом " кит " , означает всего лишь " большая рыба " . Так что если уж и будут претензии у ученых - то не к Библии, а к ее переводчикам. Что такое " большая рыба " религиозного текста - это знают не биологи, а религиеведы. Это и есть те хтонические чудовища ( " драконы " , " водные змии " ), которые в мифах всех народов символизируют изначальные, докосмические, неупорядоченные воды. На библейском языке " киты " (греч. khthon; евр. dag) и " драконы " (греч. drakontes; евр. tanninim) - слова взаимозаменимые. Так, например, в книге Бытия 1.21 русские переводчики вслед за авторами Септуагинты (перевод книг Ветхого Завета на греческий, исполненный в третьем веке до Р. Хр.) слово tannin перевели как " кит " (khtos), а Аквила (иудейский переводчик тех же книг на греческий же язык, работавший уже во втором веке по Р. Хр.) перевел это же слово как drakontas. На языке Библии по сути все равно, как сказать: " Иону поглотили воды " или " большая рыба " или " смерть " . Водные чудовища есть персонификация водного хаоса, то есть мира, в котором еще нет жизни, и который даже, пожалуй, враждебен жизни. Это символ того хаоса, который от века подмывает берега, который шевелится под космосом (напомню, что космос - это упорядоченное бытие) и грозит все вернуть в изначальную неразличимость и всерастворенность. Вот в этот мир смерти и бросил себя добровольно Иона. Он приносит себя в жертву. Но по воле Творца, то есть Того, Кто изначально из хаоса сотворил космос, смерть оказалась над ним бессильна. Тот, Кто на заре мироздания из безжизненного мира смог вывести жизнь, может повторить это чудо. Создавший из воды всю жизнь может и одну душу извести из вод и из царства смерти (пред-жизни). Спустя столетия то же самое произойдет со Христом. Но рассказ о жертве Христа будет выражен уже на другом языке - не на языке мифа, а на языке истории. Иона же в христианском восприятии стал прообразом Христа. |
