| Во время войны Мартинсон с семьей уехал в эвакуацию в Сталинабад. Он давал концерты, продолжал сниматься в комедиях, убеждённый в том, что для поддержания боевого духа народа это просто необходимо. К середине 1960-х Сергей Мартинсон сыграл уже порядка 50 замечательных и запоминающихся ролей в кино. Среди них – телеграфист Иван Ять в комедии «Свадьба», угольщик Филипп в «Алых парусах», дьяк Осип Никифорович в фильме-сказке «Вечера на хуторе близ Диканьки», Дедина 518 в «Сказке о Мальчише-Кибальчише» и злодей Прокофий Прокофьевич в «Сказке о потерянном времени» и другие. В 1964 году свою вторую главную роль – единственную за время работы в кино драматическую роль князя Костромского – Сергей Александрович сыграл в «Дядюшкином сне». Об этой роли, как признавался Мартинсон, он мечтал долгие годы. Когда режиссёр Константин Воинов предложил ему сыграть этот образ, Сергей Александрович тут же согласился. Лидия Смирнова: «У Мартинсона была великолепная актёрская техника. Очень хороший актёр, потрясающе двигался, но немножко из другого мира. Он артист Мейерхольда, но я была с ним совместима. Константин Воинов умел создавать актёрский ансамбль!» Когда в 1968 году Сергея Александровича спросили, как он стал актёром, он мгновенно ответил: «Всё начинается с детства. С каких-то детских увлечений. Например, моему другу Роману Кармену в детстве подарили фотоаппарат, а потом он стал знаменитым режиссёром документального кино. А у меня в детстве был дома патефон. Я очень любил слушать пластинки и подпевать. Между прочим, у меня неплохо получалось. Мне тогда было лет 15–16, и я жил в Петрограде...» В 1969 году Сергею Александровичу исполнилось 70 лет. Ведущий «Кинопанорамы» Алексей Каплер спросил у него: «Как это тебе, Сергей Александрович, удалось так сохраниться?» – Ответ последовал мгновенно: «Я всегда был человеком легкомысленным и никогда не делал того, чего мне делать не хотелось». Правда, такой поворот беседы телевизионное начальство сочло... легкомысленным, и эпизод из юбилейной передачи вырезали. |
| В области же театральной живописи она практиковалась и сама, работая, понятно, на любительском уровне. Вместе с подругами писала декорации для домашних постановок, к ним же создавала эскизы костюмов. Обладая способностями к рисованию, Елизавета Фёдоровна поначалу весьма слабо разбиралась в изобразительном искусстве. Правда, отсутствие знаний компенсировалось хорошим вкусом, тонким пониманием и ощущением гармонии. Это замечали многие. Устроители московского Музея изящных искусств, трудившиеся под руководством Сергея Александровича, нисколько не сомневались, что лучше Великой княгини никто не подберёт цветового оформления колоннады парадной лестницы. Но рядом с супругом, глубоко и серьёзно увлечённым всем, что касалось прекрасного, Елизавета постепенно возрастала, открывая для себя неведомый ранее мир и находя в нём место для своих забот. Детство Великого князя прошло во дворцах, наполненных шедеврами живописи и ваяния, и уже в ранние годы он внимательно присматривался к творениям прославленных мастеров. Высокое искусство всегда было рядом. Даже одну из царскосельских комнат маленького Сергея, Рафаэлевскую, украшали копии знаменитых ватиканских плафонов. Тогда же царевичу очень повезло с учителями рисования, а в пятнадцать лет он начал серьёзно изучать художественные коллекции Эрмитажа, став со временем их прекрасным знатоком. Полученные знания Сергей продолжил пополнять самостоятельно. Увлечение быстро переросло в нечто большее, и уже вскоре он достаточно профессионально разбирался в европейском искусстве. Здесь его интересовало всё, но особенно привлекала итальянская живопись, в первую очередь флорентинцы. Занявшись изучением этой школы, он будет стремиться ознакомиться с произведениями её мастеров в русских собраниях и, уж конечно, при поездках в Италию. «Вся эта древняя живопись, — признается он другу, — открыла мне новый, совсем ещё неизвестный мне горизонт — это особый мир и мир хороший, я с ним сживаюсь и нахожу в этом большую прелесть». К немалой радости Великого князя, его жена проявила здесь и понимание, и отклик. |
| Однажды Арсеньев заметил, что Великий князь без внимания читал предобеденную молитву, а послеобеденную — с явным небрежением. Воспитатель поручил камердинеру немедленно увести Сергея Александровича, который заплакал и просил прощения. Но Арсеньев был строг и советовал подумать. Через некоторое время воспитатель пришел к своему воспитаннику и имел с ним долгую, серьезную беседу, напомнив, «как много для него сделал Господь, как грешна неблагодарность к Богу» . В день рожденья Арсеньева Великий князь заказал для своего воспитателя пирог, два букета и маленькие приятные вещицы. Арсеньев пишет, что, несмотря на огромную радость, перед обедом «я должен был посадить его в угол за то, что он хотел без позволенья съесть кусок малиновой лепешки» . Этот, казалось бы, невинный факт говорит о том, что в воспитании нет мелочей. Никакие меры не защитят человека от незнания элементарных правил поведения, если слово «нельзя» со всей ответственностью и определенностью ему не скажут в детстве. Наказывая Великого князя за неучтивую шутку, за нарушение этики и этикета, Арсеньев постоянно искал формы воздействия на своего августейшего воспитанника. Дмитрий Сергеевич не раз прибегал к помощи ручного театра, с раздвижными занавесками, где подбирал такое театральное действие, которое помогало рельефно показать все безобразие невежливости и непослушания. В Царском доме любили ставить «Конька-горбунка», где роль Иванушки исполнял Великий князь Павел Александрович, а роль Царь-девицы доставалась Сергею Александровичу. Александр II, будучи в Ливадии, как и в столице, стремился показывать детям спектакли профессиональных театров. Однажды отец пригласил их смотреть балет «Конек-горбунок» и слушать оперу «Фенелла», которая очень понравилась юному Сергею Александровичу. В свободное от учебных занятий время Великий князь более всего любил бывать на море, купаясь или собирая разнообразные камни на берегу, с удовольствием лазал по деревьям, любил лакомиться виноградом и всегда очень стремился на ферму, которая после моря была самым желанным местом, где обитали добрые животные, где дети с удовольствием пили парное молоко. Здесь, в Ливадии, проявилась любовь Великого князя по отношению к животным. В имении жил маленький котенок, к которому Сергей Александрович был очень привязан. Внезапная смерть котенка больно ранила Великого князя. Он со слезами похоронил своего маленького друга, облил его духами, осыпал цветами и долго грустил после этой утраты. |
| Развод Нины Васильевны с мужем так и не состоялся. В 1903 году Алексей Владимирович скончался, но по каким-то причинам Нина Васильевна больше не хотела вступать в брак. Однако дружеские взаимоотношения Владимира Федоровича и Нины Васильевны продолжались вплоть до ее эмиграции во Францию в 1922 г. После ее отъезда они поддерживали переписку. Причем Владимир Федорович всегда трогательно заботился о Нине Васильевне, помогал ее детям. Внучка Евреиновой Нина Рауш де Траубенберг вспоминала, что он был своего рода ангелом-хранителем ее бабушки, что было счастьем для нее и для всей семьи. С 1901 года Владимир Федорович был вовлечен в новую для него деятельность Московского столичного попечительства о народной трезвости. Должность товарища председателя великий князь Сергей Александрович поручил Джунковскому, сказав ему при этом: «Я знаю, как Вы жаждите всегда работы вся работа будет лежать на Вас это назначение вполне совместимо с вашей должностью адъютанта при мне и я вас таким образом не лишаюсь» . Народные дома, чайные, воскресные школы и лечебницы, находившиеся в ведении Джунковского, обеспечивали народ здоровым и дешевым питанием, просвещали жителей Москвы, оказывали помощь больным. Административно-хозяйственный опыт, накопленный на этом посту (Джунковский курировал работу 13 народных домов) позволил ему уверенно вступить в должность губернатора. Изменения в его карьере последовали после трагической гибели великого князя Сергея Александровича. В воспоминаниях Джунковский привел последнее письмо великого князя от 1 января 1905 г., за месяц до его гибели: «Дорогой Владимир Федорович, Вы жену и меня глубоко тронули, благословив нас иконой Ангела Хранителя, которая, конечно, всегда будет с нами. Добрые отношения всегда особенно чувствуются в тяжелые минуты: такова теперешняя. От души спасибо. Обнимаю. Ваш Сергей. 1 января 1905 г.». Джунковский, как обычно, работал в канцелярии Попечительства, когда ему сообщили об убийстве великого князя. Взяв первого попавшегося извозчика, он помчался в Кремль. «Трудно описать грустную картину, представившуюся моим глазам, — писал он в воспоминаниях, — полная тишина вокруг, народу мало, солдаты и офицеры несут что-то, покрытое солдатской шинелью, за которую придерживается великая княгиня со спокойным лицом. Вокруг лица свиты и несколько посторонних. Я подбежал, взял руку великой княгини, поцеловал и, придерживаясь за носилки, побрел за ними». |
| На службе Москве и Отечеству 16.07.2016 16:55:13 Антонина Арендаренко Репортаж Антонины Арендаренко с выставки, посвященной великокняжеской чете Сергея Александровича и Елизаветы Федоровны Романовых Сегодня личность великого князя Сергея Александровича Романова или остается в тени его великой жены — преподобномученицы Елизаветы Федоровны, или опошляется — как, например, в фильме «Статский советник», где генерал-губернатор Москвы предстает очень неприятным типом. А между тем во многом именно благодаря великому князю Елизавета Федоровна стала той, какой мы ее знаем: «великой Матушкой», «ангелом-хранителем Москвы». Отчасти оклеветанный при жизни, почти позабытый после смерти, Сергей Александрович заслуживает того, чтобы быть открытым заново. Человек, усилиями которого появилась Русская Палестина, а Москва стала образцовым городом; человек, всю жизнь несший крест неизлечимой болезни и христианин, который причащался до трех раз в неделю, для которого вера во Христа была стержнем жизни. «Дай мне Бог быть достойной водительства такого супруга, как Сергий», — писала Елизавета Федоровна после его убийства… Об истории великой любви Елизаветы Федоровны и Сергея Александровича, о первых годах их брака и ее присоединения к православию рассказывает выставка в просветительском центре Спасского храма в Усово. Слушать: http://radonezh.ru/radio/2016/07/14/19-18.html Дорогие братья и сестры! Мы существуем исключительно на ваши пожертвования. Поддержите нас! Перевод картой: Другие способы платежа: Версия для печати Добавить комментарий Электронное периодическое издание «Радонеж.ру» Свидетельство о регистрации от 12.02.2009 Эл ФС 77-35297 выдано Федеральной службой по надзору в сфере связи и массовых коммуникаций. Копирование материалов сайта возможно только с указанием адреса источника 2016 © «Радонеж.ру» Адрес: 115326, г. Москва, ул. Пятницкая, д. 25 Тел.: (495) 772 79 61, тел./факс: (495) 959 44 45 E-mail: info@radonezh.ru Дорогие братья и сестры, радио и газета «Радонеж» существуют исключительно благодаря вашей поддержке! Помощь |
| После тяжелой болезни Анна с родителями уехала в Ба-ден, а затем в Неаполь. Здесь Вырубовы жили в одной гостинице с Елисаветой Феодоровной и Сергеем Александровичем. В общении Елисаветы Феодоровны и Ани здесь было много радости и юмора. Анна не раз встречалась с Великой княгиней после гибели Великого князя Сергея Александровича. «Меня поражал ее взгляд, — признавалась Анна, — точно она видела перед собой картину убийства мужа!.. Но наружно она всегда казалась спокойной, по праздникам одевалась вся в белое, напоминая собой рисунки мадонн» . По отношению к Ане Великая княгиня была так же добра, как и прежде. В том случае, если заболевали дети друзей Елисаветы Феодоровны, она откликалась немедленно, о чем вспоминала княгиня Т. Васильчикова. Когда у ее старшей дочери было воспаление легких, Елисавета Феодоровна сразу молитвенно отозвалась и прислала ей образ . Число подобных примеров можно бесконечно множить. В этом редком отношении Великой княгини к детям важно увидеть главное. Используя богатый потенциал Марфо-Мариинской обители, Великая княгиня делала все возможное, чтобы помочь детям обрести гармонию, цельность, доброту. Лишь такой подход помогал вести непрерывный диалог с большим детским племенем. Только на такой основе можно было сформировать великие вселенские проекты, направленные на развитие подлинной культуры подрастающего поколения, за которым будущее. Его можно было построить только на основе богатой культурной традиции. Поэтому детям, которые попадали в орбиту ее влияния, Елисавета Феодоровна неоднократно в доступной форме излагала эти ключевые позиции, понимая, что народ, лишенный традиции, не способен к межкультурному диалогу. А это всегда становилось основанием для вражды и вооруженных конфликтов. 11.3. Память о почивших друзьях Вопреки всем обстоятельствам повседневной жизни, которые требовали от Елисаветы Феодоровны постоянных усилий, она никогда не забывала почтить память соратников Сергея Александровича, его и ее почивших друзей и помощников. Так, в январе 1909 года, Великая княгиня присутствовала на панихиде и отпевании московского коменданта А.П. Гурковского. Это была светлая личность, как пишет В.Ф. Джунковский, боевой, честнейший офицер. Все его глубоко уважали за его справедливо-ровное отношение и доброжелательность. В Москве Гурковский пользовался всеобщей симпатией. |
| Великий князь получил ответ, что Дерягину более 70 лет, проживает он при двух своих сыновьях, уже не работает, поведения и нравственных качеств хороших, хотя «изредка предается запою, коим страдал и ранее» . Представитель Канцелярии на запрос Великого князя сообщил свое мнение — поскольку этот человек страдает запоем, он «едва ли заслуживает исключительной милости (подарка портрета)» . Вопрос был решен отрицательно. Не без сожаления давая такие ответы на искренние просьбы людей, Сергей Александрович и Елисавета Феодоровна прежде всего принимали во внимание, что они представители правящего Царственного рода и не имели права дарить свои портреты человеку, который в течение многих лет страдал тяжким пороком. Ведь подобный подарок был своеобразным знаком, символом награды. В то же время их портреты неоднократно дарились людям, которые вели большую социально и культурно значимую работу. Интенсивная деятельность Великого князя и Великой княгини в Историческом музее, Императорском Православном Палестинском обществе, в работе Епархиального дома, московского археологического общества, участие в организации многообразных выставок и других культурных акциях Москвы, жизнь в состоянии постоянного творческого поиска помогла установить деловые и дружеские связи с духовно-культурной средой города, а через нее более глубоко ощутить поэтический образ Руси и России. В отношениях здоровых сил Москвы и великокняжеской четы было нечто большее, чем взаимная приязнь и совместное совершение значимых культурных деяний. Всеми силами отстаивая и поддерживая право Москвы на поиск исторических истоков своей национальной культуры, великокняжеская чета совершала подвиг общерусского, общеславянского масштаба. Именно так оценивали деятельность Великого князя и его супруги представители московской интеллигенции в телеграммах по случаю 10-летия самоотверженного служения генерал-губернатора Москве. Его поздравляли генерал-адъютант Арсеньев, Тайный Советник Иван Забелин, который отмечал высоко благотворное управление древней столицей. Графиня Уварова приносила искреннюю благодарность Великому князю за его бесстрашие в борьбе за сохранение памятников старины. Сергея Александровича поздравляли граф С.Д. Шереметьев, сенатор Кутайсов и многие другие (см. Приложение 2. «Поздравительные телеграммы от представителей русской интеллигенции в связи с 10-летием генерал-губернаторства Великого князя»). |
| Великая княгиня получала множество писем, которые она доверила читать Джунковскому. «Вся почта поступала ко мне, — вспоминал он, — я откладывал письма родных и близких, которые передавал тотчас, а другие письма вскрывал и докладывал их содержание; затем от имени великой княгини я отвечал на них, почему ни одно письмо не осталось без ответа. Но, к сожалению, были и такие письма, которые я прямо сжигал, не докладывая, письма эти, почти все анонимные, были полны ругательств по адресу покойного великого князя, а в некоторых были и угрозы относительно великой княгини. Я не покидал дворца во все время до похорон, и в течение всего дня мне приносили разные предметы из одежды великого князя, а также и частицы его тела, костей. Все это складывалось мной, вещи передавались великой княгине, а частицы останков были помещены в металлический ящик и положены в гроб». Джунковский всегда с благоговением относился к памяти великого князя и каждый год 4 февраля молился у его гроба, поминал его на литургиях или, находясь в отъезде, служил панихиды в память о нем. После успешного губернаторства, за время которого его искренне полюбили представители всех сословий губернии, Джунковский в начале 1913 года был назначен товарищем министра внутренних дел и командиром Отдельного корпуса жандармов. Свой отъезд из Москвы в Санкт- Петербург Джунковский назначил на 4 февраля. «Мне хотелось в этот день годовщины мученической кончины великого князя Сергея Александровича помолиться в усыпальнице у его могилы и ехать уже к новому месту его трудного служения как бы с его благословения», — вспоминал он . Джунковский присутствовал на заупокойном богослужении в Чудовом монастыре, а затем в усыпальнице на панихиде. После этого он был принят великой княгиней Елизаветой Федоровной, которая благословила его и напутствовала иконой. После отставки с поста товарища министра внутренних дел, связанной с его выступлением против Г.Распутина, в августе 1915 года, Джунковский по собственному желанию направился на Западный фронт, где последовательно командовал бригадой, дивизией и корпусом, создавая на всех командных постах наилучшие условия для своих бойцов. Инструктор Дербышев, потерявший при разрыве снаряда оба глаза, был эвакуирован в Москву. «По моей просьбе добрая Великая Княгиня Елизавета Федоровна взяла его к себе в приют для слепых воинов, — вспоминал Джунковский. – Он мне оттуда писал трогательные письма» . В декабре 1917 г. Владимир Федорович вышел в отставку по состоянию здоровья и стал официальным пенсионером и «бывшим» человеком в Советской России. |
| Недавно был открыт рядом с Кремлем памятник князю Владимиру, равноапостольному Крестителю Руси, что стало событием, исполненным особого смысла. Цивилизационный выбор князя духовно преобразил народы Руси. В месте, где было совершено убийство великого князя Сергея Александровича, был сделан противоположный выбор — в пользу презрения к ценности человеческой жизни, в пользу готовности принести на кровавый алтарь политического переворота жизни людей. Воссоздание креста в память о Сергее Александровиче является актом восстановления исторической справедливости. Но справедливость — это не линейные поиски того, кто прав, а кто виноват. Наверное, нет ни одной семьи на пространстве Руси, которая не была бы разделена в свое время революцией. И сегодня нам следует учиться у преподобномученицы Елисаветы Феодоровны, жены Сергея Александровича, простившей убийцу своего мужа. Ведь, в конечном счете, именно такими проявлениями милосердия, любви и жертвенности держится единство любой человеческой общности, будь то семья, народ или государство. В этом году мы вспоминаем столетие трагических революционных событий. Важно, чтобы урок братоубийственной распри дал нам нравственные силы разглядеть в соотечественниках своих братьев и сестер и помог идти в будущее, преодолевая возникающие трудности, сохраняя единство духа в союзе мира. Поздравляю вас с этим замечательным событием». Князь Сергей Александрович погиб в результате покушения террориста Ивана Каляева, совершенного 4 (17) февраля 1905 года на территории Московского Кремля в 65 шагах от Никольской башни. Торжественное открытие памятника-креста произошло 2 апреля 1908 года. 1 мая 1918 года на первом субботнике памятник-крест был снесен при непосредственном участии Владимира Ленина. Работы по воссозданию на историческом месте креста были начаты по указанию президента России Владимира Путина осенью 2016 года. 1 ноября, к 152-й годовщине со дня рождения великой княгини Елизаветы Федоровны, состоялась церемония освящения закладного камня. Поскольку вы здесь... |
| 4 (17) февраля - день памяти князя-мученика Дома Романовых Великий Князь Сергей Александрович первым из Романовых еще в отрочестве познакомился с произведениями Федора Михайловича Достоевского (романами " Преступление и наказание " , " Бесы " , " Братья Карамазовы " ) и страстно рекомендовал их другим. Это было нескрываемое восхищение. Связь с Достоевским была не случайной: державник и монархист, человек совести и долга, преданный всей душой Православию, князь Сергий почувствовал в Достоевском " своего " . Так это и было на самом деле. Мысль о спасительности Православия для русского народа Достоевский не уставал повторять на страницах своего " Дневника писателя " : " Кто не понимает в народе нашем его Православия и окончательных целей его, тот никогда не поймет и самого народа нашего. Мало того: тот не может и любить народа русского…, а будет любить его лишь таким, каким бы желал его видеть и каким себе напредставит его. А так как народ никогда таким не сделается, каким бы его хотели видеть наши умники, а останется самим собою, то и предвидится в будущем неминуемое и опасное столкновение " (Достоевский Ф.М. Полное собрание сочинений в 30-ти томах. Л., 1984, т. 27, с. 19). На самодержавие Достоевский смотрел как на причину " всех свобод России " : " Тут-то разница во взглядах русских иностранцев и русских-русских, по-иностранному – тирания, по-русски – источник всех свобод " (Достоевский, т. 24, с. 278). Для Достоевского, как и для Сергея Александровича, судьбы России и самодержавия были неразделимы. " Царь для народа, – писал он в последнем выпуске своего " Дневника " , – не внешняя сила, не сила какого-нибудь победителя…, а всенародная, всеединящая сила, которую народ сам восхотел… Для народа Царь есть воплощение его самого, всей его идеи, надежд и верований его… " А единственной силой, " зиждущей, сохраняющей и ведущей " Россию, является " органическая, живая связь народа с Царем своим " . Читая Достоевского и беседуя с ним, Великий князь убеждался в правоте своей собственной мысли. |
|
|
