| В.Я. Саврей От автора Настоящее учебное пособие представляет собой первый в отечественной философской науке опыт обобщающего теоретического исследования и дидактической систематизации данных об Антиохийской школе как философском и теологическом институте христианской Античности. В основу пособия положены материалы лекционного курса, составленного автором для чтения на философском и историческом факультетах МГУ им. М.В. Ломоносова. Концепция особого рода мышления, функционирующего на пересечении философии с теологией, была апробирована в монографии «Александрийская школа в истории философско-богословской мысли», защищенной автором в качестве докторской диссертации по истории философии на философском факультете МГУ в 2006 г 1 . Эта концепция подразумевает сочетание рациональных подходов к объяснению действительности с теорией Божественного Откровения, осуществлявшееся в христианской «пайдейе» или «дидаскалии», которая была наследницей греческих школ эллинизма и прообразом европейских университетов. Философско-богословское мышление отличается от собственно философского тем, что ставит проблему высшего (гностического) познания, выходящую за пределы человеческого разума и требующую априорного признания Истины, сообщаемой через текст Откровения. В то же время оно не сводится и к сумме богословских методов, которые представляют собой способы интерпретации Божественного Откровения. Для философско-богословской мысли эти способы еще являются предметом творческого поиска. Проблемы конвергенции, равно как и диффузии религиозного и научного начал в мировоззрении современного человека представляются весьма актуальными ввиду того, что сегодня духовные и светские институты выступают как равноправные партнеры в образовательной сфере. Религия предстает в свете герменевтических исследований не только как социальное явление, но и прежде всего как мощный самостоятельный фактор культурного развития. Как замечает Э. Кэмерон, «история развития христианства в Римской империи прежде писалась историками с их точки зрения, ориентированной в основном на социальные и организационные измерения ... Но большинство из нас ныне осознало всю силу пространства языка, даже при том уровне развития коммуникаций, который был в I в. по Р. Х. Сам факт, что христианство смогло возникнуть и развиться в неблагоприятных условиях, побуждает к анализу этой проблемы» 2 . |
| Глава II. Досократовская философия §1. Милетская школа Фалес Несколько слов о периодизации античной философии. Её принято делить на три периода. Первый период – это досократики. Само это название ставит временной и тематический предел этому периоду. Второй период – то, что можно назвать классической греческой философией: это философия Сократа, Платона и Аристотеля. Третий период – философия эпохи эллинизма. Эллинистическая философия после Аристотеля представлена, главным образом, тремя школами – стоицизмом, эпикурейством и скептицизмом. Кроме них, существовали перипатетическая и академическая школы, а в первые века после Р.Х. к ним добавилась неоплатоническая школа. Сложность реконструкции учений философов-досократиков состоит в том, что произведения этих философов до наших дней не дошли. Известны только цитаты из их работ, упоминаемые у других мыслителей, живших гораздо позднее, чем философы-досократики. Поэтому о философии досократовского периода мы можем судить лишь по фрагментам, цитатам или просто по изложениям некоторых их мыслей. Встречаются они в первую очередь, конечно, у греческих философов – у Платона и Аристотеля, а также у мыслителей, живших в первые века после Р.Х., в том числе и у отцов Церкви. Много цитат мы находим у блаж. Августина, св. Иринея Лионского , Тертуллиана , Климента Александрийского , преп. Максима Исповедника и т.д. По этим фрагментам мы можем в более или менее правильной форме восстановить те философские взгляды, которых придерживались мыслители досократовского периода. Первоначально сборник фрагментов, собранных немецким филологом Германом Дильсом, вышел в Германии в конце XIX в. Впоследствии книга неоднократно переиздавалась с дополнениями, но уже под редакцией ученика Дильса – Вальтера Кранца. Первоначальное название книги – «Фрагменты досократиков». В русском издании книга вышла под названием «Фрагменты ранних греческих философов», потому что в неё были включены фрагменты мыслителей, которых не принято называть досократиками, – Гомера, Гесиода и др. Поскольку во «Фрагментах…» часто цитируются отцы Церкви, то, читая эту книгу, можно определить отношение отцов Церкви к тому или иному мыслителю: или просто цитируют, или осуждают, или одобряют то или иное положение. Таким образом можно не только научиться понимать античную философию, но и правильно с ней работать, выработать христианское отношение к античной философии. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла АФИНСКАЯ ШКОЛА ПЛАТОНИЗМА Направление в среднем платонизме I-II вв. по Р. Х. и неоплатонизме кон. IV - сер. VI в. С сер. I в. до Р. Х. платоническая догматика развивалась вне стен Академии Платоновской и даже вне Афин - прежде всего в Александрии, впосл. на Востоке, в связи с чем возникает противопоставление академиков, т. е. представителей скептической Академии, и платоников, признавших наличие платоновской догматики и необходимость положительной разработки платоновского учения. Первый известный преподаватель платоновской философии в Афинах - выходец из Египта Аммоний Александрийский (ум. ок. 80). У него в 66-67 гг. учился Плутарх Херонейский ( Plutarchus. De E apud Delphos. 385B. 2-3), по сочинениям к-рого («Платоновские вопросы», комментарии на «Тимея», толкования мифов и др.) можно представить общую направленность учения Аммония. Платонизм Аммония, сформировавшийся в Александрии и опиравшийся на учение Древней Академии (Ксенократа), имел пифагорейскую окраску, в связи с чем следует предполагать влияние Евдора Александрийского. Не исключено также влияние Евдора на Никострата, написавшего, по Симпликию , вслед за неким Лукием книгу возражений против ряда аристотелевских трактатов, используя для критики Аристотеля стоические положения. Стремление отделить учение Платона от аристотелевского характерно также для Кальвена Тавра. О школе (διατριβ) можно составить представление по Авлу Геллию: на занятиях читались и комментировались тексты Платона, реже - Аристотеля; после лекций ученикам предлагалось задавать вопросы, к-рые тут же решались на основании книг предшественников или сочинений самого Тавра; избранных учеников Тавр приглашал домой на обеды, где обсуждались возникавшие «вопросы» (жанр философских бесед), о них можно судить по «Пиршественным вопросам» Плутарха и по Авлу Геллию (H. Dörrie). Стремление Тавра сохранить в чистоте платоновское учение поддержал его ученик Аттик (вероятно, первый глава восстановленной имп. Марком Аврелием в 176 платоновской школы в Афинах). Для него, однако, характерны стоические элементы, объясняемые влиянием того же Евдора. Ученики Аттика - Гарпократион из Аргоса, Авл Геллий, Апулей, Герод Аттик. |
| Cедмица.RU Церковно-Научный Центр «Православная Энциклопедия» По Благословению Святейшего Патриарха Московского и Всея Руси Кирилла Функционирует при финансовой поддержке Министерства цифрового развития, связи и массовых коммуникаций Российской Федерации Христианский гносис и Климент Александрийский Л. П. Карсавин. Святые отцы и учителя Церкви 1. С большой сдержанностью и верным чутьем к относительному значению чистой теории и к существенно и жизненно важному наметил Ириней ясные и основные линии церковного учения. Исходя из Предания, он попытался отгородить богословие от эллинской философии и лжеименного гносиса. Но Ириней понятен лишь в целом бурного религиозно-философского потока, который равно волновал и нехристианский и считающий себя христианским мир и в котором иудаизм, гностицизм и поздняя эллинская философия пытались слиться с христианством. Среди «христиан» богословие апологетов и Иринея воспринималось одними как слишком эллинствующее и грозившее единобожию, другими — как чрезмерно отграничившее себя от эллинской мудрости. Казалось, что можно было, отвергая ложь язычества и гностицизма и не покидая почвы Предания, раскрыть христианство более философски и гностически. Иными словами — к христианству стремился новый слой, не тот, из которого вышли малоасийские богословы, Ириней, ученик его Ипполит, Тертуллиан. Хотели быть христианами люди, принадлежавшие к течению, которое в язычестве было уже представлено Плутархом, Нумением, Аммонием Мешечником и скоро достигнет своего апогея в гениальном Плотине. Это сосредоточивавшееся в Александрии течение не было, по существу, ни языческим, ни христианским, но оно могло и хотело «креститься». В Александрийской Церкви, скоро вовлекшей в сферу своего влияния и Палестину, к концу II в. еще не существовало точных выкованных формул и окончательно установленного канона Писания. Но она все же жила Преданием и Писанием, ссылаясь на учение своих «старейших» (стр. 39); только жила свободнее, чем традиционалистский Запад. Издавна существовала в ней «катехизическая школа», одним из первых учителей которой предание позднее считало апологета «философа» Афинагора (гл. III). Ок. 180 г. во главе этой школы стоял прежний стоик Пантэн, «сицилийская пчела, собиравшая с цветов апостольского луга чистое сокровище ведения и влагавшая его в души слушателей». Его, «сокрывшегося в Египте, уловил» Тит Флавий Климент, долго искавший истину в эллинской философии и мистериях, объехавший Великую Грецию, Восток и Палестину. Приняв крещение, а потом и сан пресвитера, Климент около 190 г. сделался помощником Пантэна, чтобы вскоре его заменить. В 202—203 г. под грозой гонений он бежал к бывшему ученику своему еп. Александру в Кесарию Каппадокийскую, где и возник новый центр александрийского христианского гносиса. Умер Климент до 216 г. |
| Луи Дюшен (католик) Глава XVIII. Христианская александрийская школа Египет под властью греков и римлян. – Начало христианства. – Александрийское училище: Пантен. -Климент и его произведения: христианский гносис. – Ориген , его выступление и преподавание в Александрии. – Разрыв с еп. Димитрием: Ориген в Кесарии. – Его литературная деятельность и кончина. – Произведения Оригена . – Синтез учения, заключающегося в «О началах». Когда римляне завладели Египтом, он уже в течение нескольких тысячелетий возделывал пшеницу на илистой почве Нила и собирал ее весной под жгучими лучами беспощадного солнца. Длинная и однообразная история его повествует о постоянном порабощении народа. Место древних туземных царей заняли персидские чиновники, их сменили македонские цари, а затем римские наместники: кормило правления переходило из рук в руки, но не было перемен ни в форме, ни в характере управления. Задолго до Александра город Милет имел контору в Навкратии, на западном рукаве Нила, но египетский эллинизм зародился лишь с македонского завоевания. То был своеобразный эллинизм: по существу военный и монархический, но вместе с тем просвещенный и главное торговый. Александрия была его святилищем. Основанная самим героем, хранительница его гробницы, она сделалась резиденцией царей, происходивших от его товарища по оружию, Птоломея, сына Лага. Александрийский музей, обширное научное и учебное учреждение, устроенное по образцу греческих ассоциаций, сделалось вскоре центром для всех философов, мыслителей, поэтов, артистов, математиков всего мира. Защищенный островом Фаросом, порт открыл сокровища Египта для мировой торговли, тогда как до тех пор страна была замкнута, в роде Китая. Отсюда расходились внутрь страны целые толпы греческих торговцев, авантюристов и мастеров. Они расселялись почти всюду, смешивались с населением и в конце концов образовали египто-эллиническую помесь, являвшуюся переходной ступенью между чистым эллинизмом и коренной древнеегипетской культурой. Само собою разумеется, что последняя не преминула оказать влияние на победителей. Плодом всех этих влияний явилось весьма пестрое, деятельное, работящее население, выносливое в труде и вообще покорное, если его держать в узде. |
| В.Я. Саврей Раздел IV. Климент Александрийский: преобразование Александрийской школы в центр философско-богословской науки Лекция 8. Труды Климента Александрийского как ученого и философа Климент Александрийский является одним из немногих авторов раннего, доникейского христианства, привлекавших к себе внимание во все последующие эпохи. В отличие от большинства апологетов, он стремился охватить своими трудами практически все проблемы, актуальные для Церкви в его время, а вместо традиционных до него апологий написал «Увещание к эллинам». В историко-богословских сочинениях Климент определяется как первый церковный ученый, произведения которого «не имеют параллели среди древнехристианской литературы», так как «он первый вполне сознательно поставил перед собой задачу раскрыть и обосновать христианское учение с помощью науки» 44 . Тит Флавий Климент родился в Аттике между 150 и 160 гг. по Р. Х., получил превосходное образование в Афинах и еще юношей примкнул к стоической школе. По всей вероятности, он был посвящен в Элевсинские мистерии, о чем свидетельствуют некоторые коннотации в его текстах. В зрелом возрасте, как он сам пишет о себе, Климент «оставил идолопоклонство» и принял крещение (Педагог, II. 8). Церковный историк Евсевий Кесарийский уточняет, что до этого он изучил все направления греческой философии (Приготовление к Евангелию, II. 2). Сам Климент в своем главном произведении " Строматы» (Στρωματες, Miscellania) рассказывает о том, что изучал философию последовательно под руководством пяти учителей, пока не нашел Пантена, «подобного сицилийской пчеле», который находился в Египте. Вслед за Пантеном Климент формирует образ дидаскала в Александрийской школе – учителя, который наставляет собственным примером не менее, чем словом, и кругозор которого не знает «заповедных» тем. Об уровне образования Климента можно судить уже по тому, что список имен всех цитированных им авторов занимал в издании Фабриция 14 страниц. Однако такое описание было бы неполным: необходимо добавить, что для него в высокой степени характерно соотнесение любого своего высказывания с традицией и, еще более того, стремление сделать традицию основой учебного материала. Энциклопедический кругозор Климента проявлялся не только в обильном цитировании античных авторов, но и в собирании речений – часто анонимных – христианских наставников, которые и составляют его главное произведение под названием «Лоскутный ковер» (Στρωματες). |
| В.Я. Саврей Раздел I. Александрия: культурный, религиозный, научный и философский центр эллинистического мира Лекция 1. Исторические предпосылки развития александрийской философии «Alexandria vertex omnium civitatum», – писал римский историк IV в. по Р. Х. Аммиан Марцеллин. Эту фразу можно перевести так: «Александрия – глава всего населенного мира». Но слово vertex имеет также значение «водоворот», «пучина», и это равно соответствует истине. По крайней мере, в европейской науке XIX в. наш предмет воспринимался именно так: «Новый город Александрия … сделался местом встречи всех сект, всех заблуждений, которые таили в себе религиозные и философские системы народов, столь различных по нравам, языку, гению … Александрия стала не иначе как хаосом, в котором бились туманные заблуждения и противоречия: все боги получили в нем свои алтари, все системы приобрели себе учителей и школы: Митра разделял божественные почести с Аписом и греческими богами; ученики Зороастра проводили свои чтения рядом с пифагорейцами, платониками, перипатетиками и многими другими, коих было бы слишком долго перечислять» 7 . Для Рима с его культурным универсализмом Александрия была достойным прообразом, а позднее соперником. Автор знаменитой «Истории Рима» Т. Моммзен (1817–1903) отмечал, что в Античности «слияние восточного и эллинского мира происходило наряду с Сирией главным образом в Египте. И если новая религия, которой надлежало завоевать Запад, вышла из Сирии, то главным образом из Египта распространялась однородная с ней наука, та философия, которая, наряду с человеческим духом, и вне его признает и возвышает стоящего над миром Бога и Божественное Откровение … Здесь не место задавать вопрос, как в этой мощной концепции смешивались истина с заблуждением, вред для духовной жизни – с содействием ее подъему … Если возникшие из этой идеи учреждения не могли воскресить для греческой нации то, что было ею безвозвратно потеряно, или, что еще хуже, если они могли воскресить это лишь по видимости, то они дали ей единственно возможную и притом прекрасную компенсацию в еще свободной области духовных ценностей» 8 . |
| И.Ц. Миронович Лекция 4. Период судей. Первосвященник и судья Илий. Пророк Самуил. Таинство священства может быть некоторое даже обезкураженное состояние, удивление. Мы ожидали, что в Священном Писании – как в Новом Завете – одни прекрасные собрания изречений мудрецов и замечательные притчи. А их-то как раз меньше всего, а всё остальное – история. Вот историчность Библии подчёркивается, что то, что в ней записано – не вымысел. Поэтому никакой демифологизации и быть не может – раскрывать мифы, какими будто бы наполнено Писание: все вот эти, первые особенно, главы о сотворении человека, о потопе... Да у шумеров и ассирийцев очень много подобных мифов. Нет, надо их демифологизировать! Вот такая школа была, во всём видела только собрание мифов. Если вы почитаете «Жизнь Иисуса» Давида Штрауса – прямо одна мифология, выдумка. Это неверно. Посмотрите, сколько в ней исторического материала. Указываются и границы земли, и разделы её на уделы с перечислением городов. Местоположение Рая самое подробное. Из Эдема выходила река и разделялась на четыре реки. Одна втекает в такую-то землю, другая в такую-то. С какой целью? Да чтобы мы не понимали эти главы аллегорически, вот в стиле Александрийского богословия, в его крайностях. Нельзя переносить на первые главы вот эту свою аллегорию, иносказание, иначе у нас действительно получаются мифы. Нет. Когда указываются границы, они указываются с одной целью: подчеркнуть историчность повествовательного материала. То, что это не выдумка поэтов каких-то или писателей, а то, что имело место в действительности. И вот она наполнена такой историей. А поскольку вся история идёт под срезом грехопадения, непослушания издревле, с самого начала, то каков источник, таков и поток. Люди, изгнанные из Рая за свой грех. В них даже не видно и подлинного-то покаяния, а стремление оправдать себя, выгородить себя и более того: косвенно, не прямо, а хотя бы косвенно обвинить Бога в своём состоянии: «Жена, которую Ты мне дал». «Змий обольстил меня» – вот если бы не эти обстоятельства, всё было бы по-другому. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание БОГОСЛОВСКИЕ ШКОЛЫ ДРЕВНЕЙ ЦЕРКВИ Понятие «богословская школа» предполагает 2 значения: образовательное учреждение и богословское направление,- не всегда одновременно присущие к.-л. школе. Сведения относительно становления церковного образования весьма скудны, и можно только предполагать, что процесс этот проходил достаточно долго и медленно, причем далеко не всегда однородно в различных географических областях, определяясь своеобразием духовного и культурного «климата» того или иного региона. Новозаветная фраза «не многие делайтесь учителями» (Иак 3. 1) позволяет утверждать, что возникновение церковного учительства восходит к апостольским временам. Судя по «Дидахе» (9. 1-2), к кон. I в. по Р. Х. существовало уже своеобразное служение учительства, причем часть (а может быть, и большинство) учителей-дидаскалов (греч. διδσκαλοι) странствовали, переходя из одной христ. общины в др.; впрочем, в крупных общинах дидаскалы, вероятно, могли обрести постоянное место жительства. Служение дидаскалов порой тесно переплеталось со служением пророков и апостолов, но, по всей видимости, дидаскалы занимались преимущественно оглашением и наставлением в основах христ. веры. Во II в. учительство в Церкви принимает неск. иной характер в связи с распространением христианства в образованных слоях обществаРимской империи. Среди христиан появляются обращенные философы, такие как апологеты Аристид , мч. Иустин Философ , Афинагор . Пользуясь возможностями своей профессии, дававшей право преподавать философию, они под личиной этой науки учили христ. любомудрию. Одну из таких частных школ открыл в Риме мч. Иустин, а также, возможно, Афинагор в Александрии. Но эти школы, вероятно, существовали непродолжительный период, и в какой мере они могут считаться церковными заведениями, сказать трудно. В первые 2 века земного бытия Церкви вряд ли можно говорить о достаточно четко оформившихся богословских течениях. Появление Александрийской и Антиохийской школ изменяет ситуацию. Александрийскую школу |
| Экзегеза Библии в церковной традиции В.Я. Саврей Возникновение христианской экзегезы: апологеты и Александрийская школа После апостолов и мужей апостольских, распространивших и упрочивших веру Христову в Римской империи, апологеты явились, как новое поколение христиан, выросших из язычников и готовых самостоятельно защищать усвоенную истину перед лицом образованного класса, к которому они сами принадлежали. Они вели свою защиту пергаментом и чернилами, но были готовы запечатать ее собственной кровью, как показывает пример св. Иустина, философа и мученика. Это придало их творениям, пусть и несовершенный в догматическом смысле, особый вес и сделало их авторитетными на длительное время. Согласно профессору прот. П. Преображенскому , «писания апологетов имели важное значение в истории христианства, его борьбы с миром враждебным. Они разрушали несправедливые предубеждения языческого общества против христианства и, представляя учение Христово во всем его Божественном величии, вразумляли и просвещали людей, искавших истины и религиозного удовлетворения, и медленно, но успешно пролагали пути к распространению и торжеству христианской веры» 369 . Стремясь основать здание христианской проповеди на твердом камне Священного Писания, апологеты сделали экзегезу, заимствованную ими от своих учителей, главным принципом построения текста. Это была, по словам сербского богослова митр. Амфилохия (Радовича) , «двоякая апология христианства: защита новозаветной герменевтики от еврейской бедности, законничества и буквального подхода к Ветхому Завету, с одной стороны, и доказательство превосходства Ветхого Завета и пророков над эллинской мудростью – с другой стороны. Толкование этого времени находится в прямой связи и с борьбой Церкви против искажений веры различными ересями; основной его целью является сохранение верности завету веры и Священному Писанию » 370 . В эпоху апологетов уже применялись пять основных способов экзегезы Священного Писания: буквально-исторический, нравственный, теоретический, типологический и аллегорический. |
|
|
