| Экуменическое движение означает изменение внутри христианского мира, возникновение нового христианского сознания. Православие может быть благоприятной почвой для экуменического движения, и вступление православных в это движение может иметь огромное значение. Мир православный не участвовал в страшной исторической борьбе протестантов и католиков. Опыт интерконфессиональных собраний в Париже показал, что православные и католики легче встречаются на православной почве. Есть два понимания вселенскости — горизонтальное и вертикальное. Для горизонтального понимания вселенское единство означает охватывание как можно больших пространств земли, универсальную организацию всей поверхности земли. К этому пониманию склоняется католичество. Для вертикального понимания вселенскость есть измерение глубины, вселенскость может быть дана как качество каждой епархии. Это есть понимание православное. Оно более благоприятно для экуменического движения. Католики примут активное участие в этом движении в том лишь случае, если они откажутся от империализма в понимании вселенского единства христианства, если победят в себе империалистическую волю, как соблазн, и увидят вокруг себя не объекты воздействия, а субъекты. Это, может быть, самый важный вопрос в движении к единству. Без участия католиков движение не может быть полным по своим результатам. У протестантов есть другой соблазн — соблазн слишком большой легкости в достижении единства и вселенскости. Соблазн же православный есть соблазн изолированного и самодовлеющего бытия, безразлично к тому, что происходит с миром. У каждого есть свои соблазны. Почва для соединения может уготовляться человеческой активностью и направлением человеческой воли. И мы все для этого должны сделать. Но не человеческими силами совершится соединение — оно окончательно совершится действием Духа Святого, когда час для этого настанет. И во всяком случае движение к этому центральному событию в судьбах христианства означает вступление в новую эпоху, когда излияние Духа Святого будет сильнее, чем было до сих пор. |
| Как известно, первыя конференции экуменического движения состоялись двумя параллельными группами в Стокгольме в 1925 г. в Лозанне в 1927 г. «Цель, преследуемая всеми конгресистами, независимо от вероисповедания к которому они принадлежали, было единение всех христианских Церквей, согласно желанию Христа возвещенного нам Св. Иоанном, послужившее темой епископу Брент, при открытии конференции произнесшему в протестанском соборе в Лозанне слово: «Да будут все едино; как Ты Отче во Мне и Я в Тебе, так и они да будут в Нас едино» ( Uoah. XVII, 21 ). «И вдохновляясь этим текстом была выработана программа Конгресса» 189 . «Желание реализировать единство этих различных исповеданий, которыя все считают себя исходящими от Христа, было совершенно реально» замечает тот же сотрудник «Cahiers de l " Ordre». И вот оказалось, что несмотря на искренность подхода участников Стокгольмской и Лозаннской конференций, совершенно естественно они не могли придти не только ни к какому заключению, но вообще разошлись, недоумевая, как продолжить задуманный проэкт. «Как можно было разойтись ничего не решав, не вынеся никакой резолюции» 190 спрашивает удивленно Е. Мюле. Несмотря на такую неудачу, с первых же шагов собора представителей различных церквей, из отчета Единбургской конференции 1934 г. мы узнаем, что положение вовсе не так безотрадно и отчет начинает свое вступление с заглавия: «Десять лет прогресса». Союзы, в буквальном смысле этого слова, или сближения ведущия к союзам, зарегистрованные за эти десять лет, касались иногда Церквей различных народов, как например, те которые имели место между Англиканами с одной стороны, а с другой старо-католическими Европейскими Церквами и Церквами православными: но большей частью они ограничились Церквами одного народа... «Общее число положительных попыток к единению внушительно. Почти половина их произошла в Северной Америке, что отвечает особенно большому количеству внешних делений, которым нужно было помочь. Столько же почти случаев видим в Азии и Европе... |
| Единственное истинно христианское единство есть единство в Церкви, «церковное» единство, при соблюдении четких и строгих условий вероисповедания и устава. Раскол – это антиномия и парадокс. Церковный статус отделенных не поддается описанию. Экклезиология занимается устроением Церкви по Божественному первозамыслу и образцу. Для данного случая нет адекватных терминов. Но его нельзя так просто оставить без внимания. Ведь с православной точки зрения, корень экуменической проблемы именно в этом. Проблема может быть решена только через восстановление «церковного единства». Но перспектива его окончательного осуществления сохраняется лишь потому, что даже в разорванном христианском мире есть определенные признаки единства, сами по себе недостаточные, но сулящие перспективу и имеющие некую духовную ценность: правильная вера, искренняя преданность, Слово Божие. Они обеспечивают почву для христианской встречи, разговора, общего поиска. Только по этой причине вообще возможно экуменическое движение. Мы вынуждены использовать противоречивые термины – разделенные братья. Здесь есть внутреннее противоречие: «братство» исключает «разделение», а христианское братство действительно при общем членстве в Церкви. Но несмотря на внутреннее противоречие, это правильное определение текущей ситуации в экуменическом взаимодействии. Нужно только отнестись к прилагательному «разделенные» не менее серьезно, чем к существительному «братья». Экуменическое движение – это поиск единства и не только единства. Это путь, а не цель. И недостаточно осуществлять братство в пути. Нужно двигаться, и двигаться к цели. Православные осуществляют братство в поиске. Но в основном их интересует цель. 267 Commission on Faith and Order, World Council of Churches, Paper 31: Minutes of the faith and Order Commission, 1960, St. Andrews, Scotland. Geneva. P. 113. Читать далее Источник: Свидетельство истины : Сборник статей/Прот. Георгий Флоровский ; [сост., примеч. и коммент. А.А. Почекунина]. - Санкт-Петербург : Духовное наследие, 2017. - 481 с. |
| В рамках визита состоялись рабочая встреча с епископом Р.Коппе, руководителем управления Экуменического движения и работы за рубежом Евангелической Церкви Германии. На этой встрече особое внимание сторон было уделено участию Евангелической Церкви Германии в предстоящем праздновании 60-летия Победы над нацизмом. Согласно программе визита, также имели место публичное выступление митрополита Кирилла в здании Общества германских парламентариев и публичная дискуссия во французском соборе Берлина на тему «Христианское видение мира и абсолютность человеческого достоинства». В дискуссии приняли участие председатель совета Евангелической Церкви Германии епископ В.Хубер, председатель Комиссии экуменического движения Немецкой епископской конференции епископ Мюллер. На мероприятии присутствовало около 300 человек, в том числе представители германских СМИ. Проведенные официальные и публичные встречи имели важное значение для развития диалога Русской Православной Церкви с немецкими политическими и общественными деятелями о ценностях современного общества. ПОСТАНОВИЛИ: 1. Сообщение принять к сведению. 2. Считать важным развитие диалога по проблемам современного общества с политическими и общественными кругами Германии, руководствующимися в своей деятельности христианскими ценностями. ЖУРНАЛ СЛУШАЛИ: Доклад Преосвященного митрополита Смоленского и Калининградского Кирилла, председателя Отдела внешних церковных связей, о проведении в Москве 9-10 марта 2005 года IX Всемирного Русского Народного Собора. ПОСТАНОВИЛИ: 1. Выразить удовлетворение в связи с проведением в Москве IX Всемирного Русского Народного Собора, посвященного теме «Единство народов, сплоченность людей - залог Победы над фашизмом и терроризмом». 2. Отметить участие в Соборе иерархов и иных представителей Русской Православной Церкви за границей и Русской Православной Старообрядческой Церкви. 3. Одобрить итоговые документы IX Всемирного Русского Народного Собора. ЖУРНАЛ СЛУШАЛИ: Сообщение Преосвященного митрополита Смоленского и Калининградского Кирилла, председателя Отдела внешних церковных связей, председателя Оргкомитета общецерковной выставки «Православная Русь», об итогах проведения Третьей выставки, которая состоялась с 26 по 30 января 2005 года в Москве. |
| И если все " христианские " группировки родственны друг другу то все они, вместе взятые, сродни другим " религиозным " группировкам, и христианский экуменизм может привести только к синкретической мировой религии. Вот воистину неприкрытая цель масонской идеологии, вдохновляющей экуменическое движение, и эта идеология сейчас настолько овладела участниками экуменического движения, что " диалог " и последующее воссоединение с нехристианскими религиями становятся логически следующим шагом для сегодняшнего извращения христианства. Вот некоторые примеры из множества последних событий, которые могут подтвердить направление пути " экуменического " будущего вне христианства . 27 июня 1965 г. в Сан-Франциско была создана Ассамблея верующих за мир во всем мире, приуроченная к двадцатой годовщине Организации Объединенных Наций в этом городе. Десятитысячная аудитория слушала речи о " религиозной " основе мира во всем мире, произносимые делегатами индуистов, буддистов, мусульман, иудеев, протестантов, католиков и православных, и " межконфессиональный " хор в 2 000 голосов пропел гимны всех вероисповеданий. Греческий епископат Северной и Южной Америки официально заявил на 19-м Конгрессе духовенства и мирян (Афины, июль 1968 г.): " Мы уверены, что экуменическое движение, хотя и христианское по происхождению, должно стать движением всех религий в стремлении к единению " . " Храм взаимопонимания, корп. " , американская организация, возникшая в 1960 г. как некая " Ассоциация соединенных религий " и ставящая своей целью " строительство символического Храма в различных частях света " (в точном соответствии с доктриной франкмасонства), провела несколько " конференций на высшем уровне " . На первой из них, в Калькутте в 1968 г., латинский траппист Томас Мертон (случайно убитый электрическим током в Бангкоке на обратном пути с этой конференции) заявил: " Мы уже стали новым единством. Но нам нужно еще вернуть первоначальное наше единство " . На второй конференции, в Женеве в апреле 1970 г., восемьдесят представителей десяти мировых религий встретились, чтобы обсудить такие темы, как " Проект создания Всемирного сообщества религий " . |
| Вместе с тем, нам казалось очень полезным, из всего уже изложенного, перенять от Католической Церкви известную долю ея нетерпимости по отношению протестанства. Слишком уже различны наши понятия о сущности веры; благодать, осеняющая наше священство, это удивительное православное подвижничество, столь глубокое почитание нашей Заступницы Небесной, не говоря уже про значительное количество догматов не признаваемых протестантами. Вопрос должен стать на плоскость не того, можем ли мы вести с еретиками переговоры о соединении, а имеем ли мы право помышлять о малейшем единстве с ними. Какие компромиссы попытаются они изобрести, и склонны ли мы хоть сколько нибудь итти на подобные комромиссы? А без них повидимому не обойтись. О. Конгар говоря про одну из экуменических конференций, приводит следующее: «Таким образом в Стокгольме видели и салютистов, не признающих ни одного таинства, даже крещения, унитарийцев, отвергающих веру в Святую Троицу»... 28 . Ведь разговоры с подобными христианами без сомнения возможны с точки зрения миссионерской; они даже были бы очень полезны, но искать единения с ними по крайней мере утопично. Ввиду такого резкого осуждения Ватиканом разнородных экуменических группировок, отклики сего тотчас же подхватываются и нисходящей католической иерархией. Собрание французских кардиналов и архиепископов в марте 1936 года предостерегает верующих католиков следующим образом: «Собрание, осведомленное о попытках делаемых в некоторых религиях, адвентистами, пятидесятниками и антонистами, принимая во внимание, что пропаганда эта приводит к прискорбным вероотступничествам, находит нужным предостеречь христианское население против этих предполагаемых оздоровлений, против грубых предразсудков и внушений, сопровождающих подобныя манифестации. Собрание, признавая тем не менее ценность нравственных оснований имеющихся в «Оксфордской группе», предостерегает католиков в отношении некоторых их тенденций, явно находящихся под протестантским влиянием». Вероятно, документов подобного осуждающего свойства, ныне уже можно было бы подобрать безчисленное множество, но нам думается, что поиски их не нужны, так как уже доложенные, достаточны чтобы составить себе ясное представление о том отношении католической Церкви к экуменическому движению, которое нельзя назвать иначе, как определенно отрицательным. |
| Джон Мотт (1865—1955) — американский протестантский миссионер и общественный деятель, лауреат Нобелевской премии мира (1946), один из зачинателей современного экуменического движения и инициаторов создания Всемирного Совета Церквей. «Он был воплощением экуменического духа, символом, который послужил примером и стимулом для многих… Без пионерского труда д-ра Мотта Всемирный Совет Церквей — говоря по-человечески — не мог был возникнуть» (Журнал Московской Патриархии. 1965. 11. С. 53). Будучи студентом одного из американских университетов, Мотт возглавил в 1885 году один из первых христианских союзов студентов, а в 1895 году — Всемирную христианскую студенческую ассоциацию. Его детищами являются Христианское студенческое движение, Международный миссионерский совет (1921) и основанное им в Праге издательство YMCA-press (1921). В созданном в 1948 году Всемирном Совете Церквей Мотт был избран почетным президентом. Добивался участия России в экуменическом движении, поскольку «считал, что без участия Православной Церкви экуменизм неизбежно сведется к панпротестантскому движению» (Там же). Письмо 21. Митринович пишет из Лондона монаху Каллистрату в ... Мира тебе и здравия от Господа. Если хочешь услышать обо мне — душа моя в полном покое, а телесное здоровье удовлетворительное, твоими молитвами, дорогой мой Каллистрат. Из письма доктора Ефима я узнал, что и ты состоишь в комитете по встрече гостей из Индии. Я удивился, что ты в Белграде. Ты всегда говорил, что хочешь не выходить из Святой Горы до самой смерти. Несомненно, ты должен был сделать это «по послушанию», по заповеди своих старцев. Только смотри, как можно скорее беги в блаженный мир Святой Горы, ибо великая буря гнева Божия носится над грешной Европой. Эта буря не пощадит и вас, святогорцев, но вы легче ее перенесете, чем остальной мир. Я уже отвечал доктору Ефиму, что не собираюсь туда приезжать. Я полагаю, что из Лондона могу сделать для Индии и Сербии больше, чем из другого места. Я упражняюсь в том, чтобы любить весь мир, по рецепту, какой ты дал мне в своей святогорской келии, но Индию и Сербию я люблю без упражнений и усилий. |
| Кризис экуменического движения достиг своего апогея в конце XX века, когда в практику стали входить не только совместные молитвы с инославными, но даже с нехристианами, не собиравшимися отрекаться от своих религиозных убеждений. В настоящее время, вопрос о допустимости экуменического диалога стал одной из серьезнейших проблем для Православной Церкви. Разделения, возникшие в Поместных Церквах в XX веке, во многом были связаны не только с переходом этих Церквей на новый календарный стиль, но и с неразумной политикой, в отношении диалога с инославными христианами. Прикрываясь словами о любви и равноправии, Всемирный совет церквей (ВСЦ) стал активным проводником антихристианских нововведений и защитником разнообразных пороков. Как отмечал в 1998 г. митрополит, а ныне Святейший Патриарх Кирилл, ВСЦ признавал допустимыми все новые и новые протестантские новшества, вплоть до упоминания Бога в женском роде, женского священства, «венчания» однополых «браков», в то время как возмущение всем этим Православных Церквей не принималось во внимание 586 . «Сейчас определенно можно сказать, – писал митрополит Нижегородский Николай (Кутепов), – ВСЦ потерял свою значимость. Принимать участие в его работе я считаю недопустимым. Особенно, меня всегда возмущали эти совместные моления, я осуждал, осуждаю и буду осуждать это, и в своих храмах никогда не допущу такого безобразия В интересах Церкви – перейти на диалог, а не собираться на эти шабаши, которые в работе ВСЦ имеют место» 587 . Против извращенного пути в деле диалога, высказался и митрополит Сурожский Антоний (Блюм). «Протестантские общины, – говорил митрополит, – перестали искать Вероучительного Единства между собой, будучи удовлетворены существующим «согласием», стали принимать формулировки, скрывающие серьезные разногласия, и всецело ушли в общественную и политическую деятельность. Обе эти установки неприемлемы... Вначале, э[куменическое] д[вижение] было единственным местом, где, давно разошедшиеся Христиане, могли встретиться с доброй волей, узнать друг друга, поделиться опытом столетий... Однако, Богословские комиссии сначала ушли в сложные богословские дебри, а затем вышли из них, удовлетворившись малым согласием. Но это “согласие’’ обесценивает само дело: поиски Истины уже давно забыты» 588 . |
| Чем настойчивее Запад отождествлял себя со всей Christianitas, тем более отодвигался Восток на периферию его исторической памяти, и по большей части, увы, как объект обращения в римо–католичество или протестантизм. В экзистенциальном же плане Западу куда более памятно не отпадение от Востока, а свое собственное трагическое разделение на католиков и протестантов, реформационные и контрреформационные споры. Именно тогда стали обретать форму — сперва негативную, затем позитивную — экуменические категории и сам западный тип мышления. А к тому времени, когда перед Православием распахнулись экуменические горизонты (вскоре после Первой мировой войны), религиозное сознание Запада вполне уже окрасилось чувством самодостаточности. Это не означало, что православных встречали неприветливо или отказывали им в христианской любви. Можно сказать, что какое-то время они даже пользовались немалой популярностью. Во–первых, само их прибытие — особенно в отсутствие на первых порах католических делегатов — делало те давние встречи подлинно экуменическими, а не только межпротестантскими. Во–вторых, представителя «древних» и «уважаемых» церквей приветствовали как проводников того «мистицизма», той «духовности» и тех «богатых» литургических традиций, в которых Запад постоянно нуждался как своего рода духовных витаминах. То был во всех отношениях «медовый месяц». Но всякий, кто всерьез изучал экуменическое движение, мог убедиться, что православное «свидетельство» (выраженное большей частью, если не исключительно, в форме отдельных заявлений православной делегации, приложенных к протоколам всех главных экуменических конференций) никогда не оказывало сколько-нибудь заметного влияния на ориентацию и богословское развитие движения как такового. Здесь может возникнуть вполне резонный вопрос: а какое, собственно, это имеет отношение к Хартфордской теме вообще и к ее решающему значению для Православия в частности? Скажу в ответ, что рано или поздно Хартфордским дебатам суждено так или иначе столкнуться с той же проблемой, какую безуспешно пытались поставить перед экуменическим движением его православные участники, — проблемой духовной судьбы Запада и западной культуры, ставшей сегодня поистине той культурой. |
| Я не стану подробно говорить об успехах экуменического движения за период между двумя Генеральными Ассамблеями Всемирного Совета Церквей (1961—1968 гг.) от Нью–Дели до Упсалы. Они, на мой взгляд, несомненны и обнадеживающи. Достаточно ознакомиться с трудами Комиссии «Вера и устройство», чтобы увидеть, насколько шире и глубже стали поиски путей к постижению сокровищ вероучения и опыта древней неразделенной Церкви. Мы горячо приветствуем выраженную в недавних документах Комиссии «Вера и устройство» решимость «усилить изучение документов древних Соборов» и «уделять всё большее внимание свидетельству патристического периода» (см. Рекомендации в документе «Патристические исследования с экуменической точки зрения» и те места доклада 4–й секции Комиссии, работавшей в Бристоле, где выражено одобрение такого рода исследованиям — New directions in faith and order. Bristol, 1967, pp. 48, 153–154). Мы положительно оцениваем и многие аспекты практической деятельности Всемирного Совета Церквей, усилившейся и получившей большее значение, чем прежде, в связи с установлением новых контактов, в частности с Римско–Католической Церковью, с Христианским мирным движением и другими христианскими кругами и движениями. При этом, конечно, мы не закрываем глаза и на некоторые отрицательные, с нашей точки зрения, явления, которые все еще препятствуют Всемирному Совету Церквей занимать более принципиальную и решительную позицию в отношении к явно нетерпимым нарушениям международного мира и суверенных прав народов — жертв агрессии. В этих случаях мы, христиане, не должны искать какого-то общего сбалансированного решения, которое чаще всего не удовлетворяет никого, но называть вещи своими именами и бороться против зла, чтобы добро, чтобы мир стали достоянием людей, земных детей Небесного Отца. Мы искренне надеемся, что в процессе дальнейшего экуменического сотрудничества будет неуклонно расти осознание христианами подлинной сущности продолжающегося в христианстве разделения, в результате чего не только углубится понимание греховности разделения, но и усилится чувство ответственности за быстрейшее прекращение всякого упорства и своеволия, травмирующего тело Церкви и причиняющего ему не только внешнее бесчестие, но и глубокое внутреннее страдание. Мы надеемся и на то, что в процессе тесного братского сотрудничества и взаимного обогащения многосторонним опытом христиане станут огромной моральной силой, способной заслужить всеобщее уважение людей, жаждущих мира, справедливости и гуманных человеческих отношений. Если общая позиция Церквей, объединившихся в экуменическом движении, в любом вопросе будет определяться приверженностью евангельской Правде и вдохновляться Христовой Любовью, то их христианское единомыслие принесет совершенный плод и будет действовать неотразимо, ибо «в учении нашем нет ни заблуждения, ни нечистых побуждений, ни лукавства» (1 Фес. 2, 3). |
|
|
