| Если чувствуешь, что гнев объял тебя, сохраняй молчание и до тех пор не говори ничего, пока непрестанною молитвою и самоукорением не утишится твое сердце (преп. Иларион). Гонения В настоящее время люди века сего смотрят на нас, верующих, как на юродивых, как на глупых. Им не нравится наша православная вера, наши церковные постановления, правила и обряды. Они смеются презрительно над всем, для нас священным. Мне часто приходится слышать от верующих, вынужденных жить среди мира враждебного, как тяжело переносить им постоянные насмешки, глумления. А мне думается, что надо честью для себя считать такое отношение. «Если злословят вас за имя Христово, то вы блаженны, ибо Дух Славы, Дух Божий почивает на вас», сказал апостол Петр (1 Пет. 4, 14). Если над нами смеются, если нас не любят, значит, мы — не от мира сего. Огорчаться и смущаться таким отношением к нам не следует (преп. Никон). Как Христос на пути в Иерусалим не был принят жителями той страны, ибо «Он имел вид путешествующего в Иерусалим» (Лк. 9, 53), потому что Он имел вид странника, путешествующего во Иерусалим, так и всякого подвижника, раба Христова, не принимают люди мира сего, ибо он имеет вид человека, грядущего в Горний Иерусалим. Они не понимают его и не могут понять. Не понимают они его христианского подвига, они чужды ему. Кажется он им неразумным, странным. И образ мыслей, и чувства, и понятия, и желания, и поведение, и вся жизнь, даже наружный вид у человека, живущего для Бога, не такой, как у человека, живущего жизнью мира сего. И потому мир, враждебный Христу, восстает против тех, которые стараются жить по-христиански, гонят их, враждуют против них, не принимают их в свою среду. «Но [там] не приняли Его, потому что Он имел вид путешествующего в Иерусалим» (Лк. 9, 53) (преп. Никон). В настоящей нашей жизни печали не должны мы плакать и скорбеть безутешно, хотя нас и разбрасывают, и разлучают, и принуждают насильно оставлять святые обители наши. Ведь здесь, как и во всем, есть воля Божия, попускающая претерпевать нам сие за грехи наши, да и сказано еще: «Блаженны вы, когда ...отлучат вас, и будут поносить...» (Ср.: Лк. 6, 22) (преп. Никон). |
| Еще древние («ветхий завет эллинства») стремились облегчить роковой переход и опознать «новую страну», место «пакибытия». «У древних, – говорит П. Флоренский, – переход мыслился либо как разрыв, как провал, как ниспадение, либо как восхищение. В сущности, все мистерийные обряды имели целью уничтожить смерть как разрыв. Тот, кто сумел умереть при жизни, он не проваливается в преисподнюю, а переходит в иной мир. Посвященный не увидит смерти – вот затаенное чаяние мистерий. Не то чтобы он оставался вечно здесь; но он иначе встречает кончину, чем непосвященный. Для непосвященного загробная жизнь – это абсолютно новая страна, в которой он рождается как младенец, не имеющий ни опыта, ни руководителей. Посвященному же эта страна уже знакома, – он уже бывал в ней, уже осматривал ее, хотя бы издали, и под руководством людей опытных. Он уже знает все пути и перепутья потустороннего царства и переходит туда не беспомощным младенцем, а юношей или даже взрослым мужем. Он, как говорили древние, знает карту иного мира и знает наименование потусторонних вещей. И поэтому он не растеряется и не запутается там, где от неожиданности толчка и по неопытности, придя в себя после глубокого духовного обморока, непосвященный не найдется, как поступить, и не поймет, что сделать» и . В христианстве, в его церковной полноте, то, что древние чаяли получить в мистериальной посвященности, – дается таинствами (по-гречески так и будет – «мистериями»; таинство – мистерия ). О двух важнейших для воскресения и вечной жизни – о крещении и причащении – подробно говорит Сам их Основоположник. «Истинно, истинно говорю тебе: если кто не родится от воды и Духа, не может войти в Царствие Божие» (Ин. 3, 5). «Истинно, истинно говорю вам: если не будете есть плоти Сына Человеческого и пить крови Его, то не будете иметь в себе жизни. Ядущий Мою плоть и пиющий Мою кровь имеет жизнь вечную, и Я воскрешу его в последний день» (Ин. 6, 53–54). Христиане – это те, кто познал тайну второго рождения и принял участие в Божественной Трапезе. |
| И в апостольских Посланиях имеются ясные указания об авторитете Предания: Итак, братия, стойте и держите предания, которым вы научены или словом или посланием нашим (2Фесс.2:15). Обратим внимание: научены посланием (Писание) и научены словом (Предание), а слово передается устами и воспринимается слухом. В другом послании св. апостол пишет: Хвалю вас, братия, что вы все мое помните и держите предания так, как я передал вам ( 1Кор. 11:2 . Из приведенного места видно, что св. апостол Павел многое преподавал не в письменной форме. Рассматривая Предание как установленный Божественным Промыслом способ хранения Откровения, мы не можем допустить мысли о том, что в Священное Предание могли вкрасться ошибки. Такое понимание полностью согласуется с учением о Церкви. Сам Господь Иисус Христос является главою Церкви, которая есть Тело Его, полнота Наполняющего все во всем ( Еф.1:22–23 ). Принципиальным является вопрос о границах Предания, ибо не все во внутренней жизни Церкви мы должны рассматривать как Предание. «Что такое предание? То, что тебе вверено, а не то, что тобой изобретено, то что ты принял, а не то, что ты выдумал, дело не ума, но учения, не частного обладания, но всенародной передачи, дело, до тебя дошедшее, а не тобою открытое, в отношении к которому ты должен быть не изобретателем, но стражем, не учредителем, но последователем, не вождем, но ведомым. Предание, говорит, сохрани. То есть талант веры кафолической сбереги неповрежденным и неиспорченным» (Преп. Викентий Лиринский ). Предание скристаллизовалось в древних Литургиях, восходящих к апостолам, Символах веры древнейших поместных церквей (Иерусалимской, Антиохийской и др.), в Правилах апостольских, деяниях Вселенских и Поместных соборов, древнейших мученических актах, в которых записано исповедание христианской веры, в творениях святых отцов, в которых они изъясняли символы веры и излагали церковное учение, в древней практике Церкви (священные времена, обряды и т. д.). Православная Церковь стремится бережно хранить апостольское наследие. |
| И святой Григорий Богослов спрашивает: «Отчего неурожаи, тлетворные ветры, град? Отчего порчи в воздухе, болезни, землетрясения, волнения морей и небесные явления? И отвечает: тварь, созданная в наслаждение людям, – сей общий и равный для всех источник удовольствий, – обращается в наказание нечестивых, чтобы мы тем же самым, чем были почтены, и за что оказались неблагодарными, теперь вразумились и познали силу Божию в злостраданиях, когда не познали ее в благотворных действиях». Все бедствия и несчастья происходят с людьми при Божием попущении, поэтому Святая Церковь внушает своим чадам, что лучшее средство против всякого бедствия – это молитва, покаяние и исправление жизни. Последование молебного пения во время бездождия относится к числу древнейших. Сам Господь явно открыл в Слове Своем, что бездождие бывает по воле Его, в наказание за грехи наши. «Если…не послушаете. Меня, – сказал Он, – то Я… сломлю гордое упорство ваше, и небо ваше сделаю, как железо, и землю вашу, как медь. И напрасно будет истощаться сила ваша, и земля ваша не даст произрастаний своих, и дерева земли не дадут плодов своих» ( Лев. 26, 19–20 ). Священное Писание говорит, что, как возникновение бездождия, так и прекращение его, могут совершаться силою молитвы: «Илия был человек подобный нам, и молитвою помолился, чтобы не было дождя: и не было дождя на земле три года и шесть месяцев; и опять помолился; и небо дало дождь, и земля произрастила плод свой» ( Иак. 5, 17–18 ). О силе молитвы в прекращении засухи свидетельствует в письме от 179 г. Марк Аврелий. На основании этого письма церковный историк Евсевий повествует, что, «когда войско, готовясь вступить в сражение с германцами и сарматами, истаевало от жажды, воины мелитского легиона, который за веру существует с того времени доныне, стоя пред неприятелем в строю, преклонили колена на землю и обратились к Богу с прошением. Затем тотчас последовало удивительное зрелище: это молния, обратившая в бегство и истреблявшая врагов, и дождь, испрошенный силою молитвы к Богу и ожививший войско» (Кн. 5, гл. 5). |
| Итак, мы находим, что Господь и жил по образу монашескому, и преподал его другим. И у апостолов была та же жизнь, потому и убеждал их Господь не иметь ни двух одежд, ни посоха, ни обуви и т. п., как и подобает то монахам. И не просто словами и молитвами укреплял их в этом деле (так же, как и в отношении подвига проповеди ), но и с благословением послал их и «дал им власть над нечистыми духами, чтобы изгонять их и врачевать всякую болезнь и всякую немощь» ( Мф. 10:1 ). Эти дары были не у одних лишь апостолов и не только в те времена, но и впоследствии у святых, и особенно у святых подвижников. А о существовании монашеского обряда и священнодействия от начала и при апостолах свидетельствует великий Дионисий, который описывает, наряду с другими священными действиями, и монашеское посвящение. Таким образом, заблуждаются те, которые говорят, что монашеская жизнь возникла в более поздние времена, а не установлена Спасителем или Его апостолами. Ибо уже показано, что именно Сам Христос Бог нам преподал это, а также и ученики Его. По преданию, от них существуют и само священнодействие монашеского посвящения, и особые одежды, отличающие монахов от мирян. Об этом также упоминает божественный Дионисий. А что в писаниях святых отцов находим, что впоследствии монашеское одеяние было дано Ангелом святому Пахомию, то это верно и справедливо, ибо он получил от Ангела некоторые особые принадлежности монашеской одежды, которые должны были послужить символами высших вещей. Когда благочестие начало мало-помалу распространяться и преуспевать и церковных чиноположений стало больше, когда обряды литургии и крещения, чинопоследования и псалмопения получили благолепнейший вид усилиями святых мужей, которых в разное время воздвигал Святой Дух, тогда показано было Ангелом святому Пахомию то, что могло благоустроить и сделать благоприличнее и монашеский чин. Это: более удобное, чем хитон, облачение, затем пояс и аналав, потом кукуль и паллий, сандалии и мантия – предметы, служащие символами священнейших вещей. |
| К примеру, для того, чтобы участвовать в языческих культах, нужна была какая-то особая сакральная подготовка. А Христос все, словно бы, ставит с ног на голову: никакой такой специальной подготовки не требует — только Хлеб и Вино, элементарные, естественнейшие вещи, ешь и пей. Не нужно прыгать через костер, не нужно совершать над собой какие-то экстраординарные «разовые» обряды. Нужно всего лишь проголодаться, возжаждать Бога, а ведь это — одна из самых естественных вещей на свете. Причащение становится именно в ряд повседневных дел, но не сводится к ним — наоборот, тем самым сама повседневность возвышается до неба. Христианин должен причащаться часто, и церковные каноны говорят, что если мы не причащаемся хотя бы раз в три недели, то мы сами себя отсекаем от Церкви. Причастие — как раз тот хлеб насущный, который нам жизненно необходим, и та живая вода, без которой мы погибнем. Как сказал Сам Господь — кто жаждет, иди ко Мне и пей (Ин 7:37). Вырастить душу, как цветок Господь Иисус в ту ночь, в которую предан был, взял хлеб и, возблагодарив, преломил и сказал: приимите, ядите, сие есть Тело Мое, за вас ломимое; сие творите в Мое воспоминание. Также и чашу после вечери, и сказал: сия чаша есть новый завет в Моей Крови; сие творите, когда только будете пить, в Мое воспоминание. Ибо всякий раз, когда вы едите хлеб сей и пьете чашу сию, смерть Господню возвещаете, доколе Он придет. 1-е послание апостола Павла к коринфянам, глава 11, стихи 23-26 Если человек желает причаститься, то часто он просто не знает, с чего начать. На самом деле, все просто: при подготовке к причащению первое и самое главное условие — это желание причаститься, жажда Бога, то есть невозможность жизни без Христа. Живое чувство, что в Таинстве мы соединяемся с Ним — и крайнее желание такого соединения. Это не просто чувство, это постоянное состояние души, когда она ощущает себя недостаточной без Христа, и только с Ним и в Нем обретает и успокоение, и радость, и мир, и сам смысл своего существования. Если в душе ничего этого нет — или, что чаще бывает, есть, но в слабой, почти исчезающей мере — то первым и главным условием подготовки к причастию будет создание в себе, хоть в малой мере, этого состояния души, этого желания. |
| Когда Иисус был взят под стражу, ученики разбежались. Их можно понять: все происходящее совсем не соответствовало их ожиданиям, это было так жутко и так непонятно… Но у подножия Креста стояли Мария, Мать Иисуса, и Иоанн. И с Креста Иисус сказал, что отныне Иоанн будет Ей сыном, а Она ему – Матерью. И действительно, с этого момента Иоанн взял к себе Марию и заботился о Ней до самого конца Ее земной жизни как сын. Отсюда начинается и сыновнее почтение к Марии всех христиан. Неужели Иисус любил из всех только одного ученика? Конечно же, нет. Видимо, здесь идет речь о каких-то особенно теплых и доверительных отношениях, еще более близких и глубоких, чем с остальными. В христианстве нет унылой уравниловки, когда всем дается одна и та же порция, «по минимуму», – напротив, каждый может получить по максимуму, сколько вместит. И если Иоанну было дано больше, чем прочим, значит, он готов был это вместить. Есть еще один очень необычный эпизод между воскресением и вознесением Иисуса. Явившись ученикам, Иисус предсказал Петру его будущую мученическую смерть. Но Петру всегда хотелось узнать как можно больше, и он спросил Учителя об Иоанне. Ответ звучал так: «Если Я хочу, чтобы он пребыл, пока приду, что тебе до того? ты иди за Мною». Прямой смысл ответа ясен: незачем узнавать чужую судьбу, надо заботиться о своей. И если бы даже Иоанну было суждено бессмертие на земле – разве это главное для Петра? У каждого своя жизнь. Но другие ученики поняли это так: Иоанн, в отличие от них всех, не умрет прежде Второго Пришествия Иисуса и встретит его живым на земле. По церковному Преданию, Иоанн был единственным среди апостолов, кто умер своей смертью, причем в старости, – остальные апостолы, кроме Иуды Искариота, погибли как мученики. Так что некое особое значение в этих словах все же было… Богослов любви Любимый ученик Иоанн стал апостолом любви, как его часто называют. Три послания Иоанна постоянно возвращаются к этой теме, именно там мы встречаем, может быть, самые удивительные слова о любви во всей Библии: «Кто не любит, тот не познал Бога, потому что Бог есть любовь»; «В любви нет страха, но совершенная любовь изгоняет страх… Боящийся несовершен в любви… не любящий брата своего, которого видит, как может любить Бога, Которого не видит?» Весь смысл христианской жизни состоит для Иоанна в деятельной любви к Богу и ближним, это и есть главная заповедь Нового Завета, а все правила, обычаи и обряды – только детализация. |
| Когда Иисус был распят, ученики разбежались. Их можно понять: всё происходящее совсем не соответствовало их ожиданиям, это был так жутко и так непонятно… Но у подножья Креста стояли Мария, Мать Иисуса, и Иоанн. И с Креста Иисус сказал, что отныне Иоанн будет ей сыном, а она ему – Матерью. И действительно, с этого момента Иоанн взял к себе Марию и заботился о ней до самой смерти как сын. Отсюда начинается и сыновнее почтение к Марии всех христиан. Неужели Иисус любил из всех только одного ученика? Конечно же, нет. Видимо, здесь идет речь о каких-то особенно теплых и доверительных отношениях, еще более близких и глубоких, чем у остальных. В христианстве нет унылой уравниловки, когда всем дается одна и та же порция, «по минимуму» – напротив, каждый может получить по максимуму, сколько вместит. И если Иоанну было дано больше, чем прочим, значит, он готов был это вместить. Есть еще один очень необычный эпизод между воскресением и вознесением Иисуса. Явившись ученикам, Иисус предсказал Петру его будущую мученическую смерть. Но Петру всегда хотелось узнать как можно больше, и он спросил Учителя об Иоанне. Ответ звучал так: «Если Я хочу, чтобы он пребыл, пока приду, что тебе до того? ты иди за Мною». Прямой смысл ответа ясен: незачем узнавать чужую судьбу, надо заботиться о своей. И если бы даже Иоанну было суждено бессмертие на земле – разве это главное для Петра? У каждого своя жизнь. Но другие ученики поняли это так: Иоанн, в отличие от них всех, не успеет умереть прежде Второго Пришествия Иисуса и встретит его живым на земле. По церковному преданию, Иоанн был единственным среди апостолов, кто умер своей смертью, причем в старости – остальные апостолы, кроме Иуды Искариота, погибли как мученики. Так что некое особое значение в этих словах всё же было… Богослов любви Любимый ученик Иоанн стал апостолом любви, как его часто называют. Три послания Иоанна постоянно возвращаются к этой теме, именно там мы встречаем, может быть, самые удивительные слова о любви во всей Библии: «Кто не любит, тот не познал Бога, потому что Бог есть любовь»; «В любви нет страха, но совершенная любовь изгоняет страх... Боящийся несовершен в любви… не любящий брата своего, которого видит, как может любить Бога, Которого не видит?». Весь смысл христианской жизни состоит для Иоанна в деятельной любви к Богу и ближним, это и есть главная заповедь Нового Завета, а все правила, обычаи и обряды – только ее детализация. |
| Лицемерие Холодное, поверхностное служение Богу, перемешанное со служением страстям, исповедание Бога устами без исповедания деятельностью и сокровенной жизнью сердца при одном исполнении некоторых наружных обрядов и постановлений церковных признается пустым, душепагубным лицемерием. «Лицемеры,» – так обличал Спаситель мира пренебрегавших заповедями Божиими и с мелочной точностью державшихся старческих преданий, предпочитавших предания заповедям, – «лицемеры! хорошо пророчествовал о вас Исаия, говоря: приближаются ко Мне люди сии устами своими, и чтут Меня языком, сердце же их далеко отстоит от Меня; но тщетно чтут Меня, уча учениям, заповедям человеческим» ( Мф. 15, 7–9 ). Церковные постановления очень полезны и нужны как для каждого христианина, так и для христианского общества, доставляя поведению порядок и правила; порядок и правила способствуют жизни благочестивой, но заповеди должны быть душой каждого христианина и христианского общества. Спаситель мира дал должное место, должную цену и отеческим «преданиям», и заповедям Божиим. «Сие,» то есть предания отцов, «надлежало делать», сказал Он, «и того,» то есть заповедей Божиих, «не оставлять» ( Лк. 11, 42 ). От соблюдения постановлений Святой Церкви исполнение заповедей делается особенно удобным, а жизнью по заповедям точное соблюдение церковных постановлений охраняется от тщеславия, лицемерия и плотского мудрования. Закон Божий – «духовен» ( Рим. 7, 14 ); евангельские заповеди «суть дух и жизнь» ( Ин. 6, 63 ). Но как человек состоит из души и тела, то оказались нужными наружные обряды и постановления. Они соединены с духом Закона. Довольствующийся исполнением одних церковных постановлений и обрядов при оставлении внимания к евангельским заповедям или при недостаточном внимании к ним низводит по скудоумию своему Закон с высоты духовного значения, отнимает у него для себя духовное достоинство его, всю сущность и гибнет в плотском мудровании своем и по причине плотского мудрования своего (см. Рим. 8, 6 ). Лицемерие, стараясь удовлетворить своим страстям, всецело работая греху, желает сохранить перед очами людей личину добродетели. В числе наших страстей весьма значительное место занимает тщеславие, ищущее насладиться похвалой человеческой. Оно не заботится, справедлива или несправедлива эта похвала, правильны или неправильны пути к получению ее, получение похвалы каким бы то ни было средством – вот вся цель тщеславного лицемера. Бог забыт им: лицемер не способен ни к вере, ни к богопознанию. «Как вы можете веровать,» – говорил Господь иудеям, значительная и главнейшая часть которых заражена была фарисейством, – «когда друг от друга принимаете славу, а славы, которая от Единого Бога, не ищете»? ( Ин. 5, 44 ). |
| Можно и несколько иначе разуметь, что Господь любящую Его душу приемлет в Свои объятия наград и наказаний, милости и строгости, правды и любви. Какая любящая Господа душа не ощущала на себе этих объятий Христовых, Его десницы и шуйцы?! Через то и другое Господь привлекает душу к Себе, к Своему божественному сердцу! Так понимал эти слова св. Иоанн Кассиан Римлянин . Этому последнему значению и отдаем мы предпочтение, как наиболее образному, яркому и соответствующему значению текста. Ведь при объятии шуйца не отвергается, но любезно приемлется, как и десница. Ведь сказал же некто, Богом возлюбленный: «Неужели доброе мы будем принимать от Бога, а злого не будем принимать?.. Господь дал, Господь и взял; как угодно было Господу, так и сделалось; да будет Имя Господне благословенно!» (Иов, получивший в объятиях Божиих великие блага и великие скорби, 2:10; 1:21). Далее следует священное заклинание, многократно проходящее через всю Песнь, как некий припев (2:7; 3:5; 8:4): 2:7 Заклях вас, дщери Иерусалимли, в силах и крепостях села: аще возставите и возбудите любовь, Дóндеже восхощет. 2:7 Заклинаю вас дщери Иерусалимские, сернами или полевыми ланями: не будите и не тревожьте возлюбленной, доколе ей угодно. Текстологический разбор этого заклинания и различного его звучания в еврейском и греческом текстах, а также в иных переводах, представлен в ч. III, гл. 4. Ориген , св. Григорий Нисский , бл. Феодорит, пользуясь греческим текстом, дают одинаковое толкование этого священного заклинания. Невеста заклинает дочерей Иерусалимских. Невеста – дуща совершенная, уязвленная любовью к Богу, ведающая Его священные объятия. Дщери Иерусалимли – дщери церковные, ибо святая Церковь есть «вышний Иерусалим свободен: он – матерь всем нам» ( Гал. 4:26 ). Но это души несовершенные, в которых еще спит любовь к Жениху-Христу. Традиции и обряды, скорби и печали, привычный образ жизни, нравственный долг держат этих людей в Церкви, но свеча сердца еще не воспламенена любовью ко Христу. Такие люди либо чтут святых, никогда и не думая сами подвигнуться к святости, либо даже и посмеиваются над желающими жить благочестиво, порою считая их «больными», «не вполне нормальными» или желающими отличиться и чем-то выделиться. И вот Невеста, любящая Христа душа, томится от такого окружения и заклинает их возставить и возбудить в себе любовь к Богу. |
|
|
