| Наиболее важной своей обязанностью в качестве провинциала К. считал заботу о религ. образовании, поддержании действующих иезуитских коллегий и открытии новых. Еще до назначения провинциалом, в окт. 1554 г. К. подготовил проект организации коллегии в Праге (Ibid. P. 495-499); занятия в ней начались 8 июля 1556 г. В нояб. 1555 г. К. приехал в Ингольштадт для переговоров с городским советом об открытии коллегии; к концу года ему удалось согласовать и подписать соответствующий договор с городом (опубл.: Buxbaum. 1973. S. 291-297), однако его выполнение затянулось. При К. были открыты иезуитские коллегии в Мюнхене (1559), Инсбруке (1562), Диллингене-ан-дер-Донау (1563), Вюрцбурге (1567), Халль-ин-Тироль (1569). Как открытие новых коллегий, так и поддержание существующих было сопряжено со значительными сложностями. К. приходилось вести долгие переговоры со светскими властями, просить о выделении финансовых средств и помещений, преодолевать сопротивление многих влиятельных лиц, настороженно или неприязненно относившихся к иезуитам ( M ü ller. 2000. S. 267-268). Неск. коллегий, открытие которых К. готовил, будучи провинциалом, были организованы уже после того, как он покинул Германию, напр. коллегии в Аугсбурге (1582) и Регенсбурге (1589). Главной проблемой К. считал недостаток иезуитов, способных вести преподавание на высоком уровне. В письмах в Рим К. просил руководство ордена отправить в Германию преподавателей, хорошо знающих богословие, твердых в католич. вере, способных привлекать людей своим благочестием ( Haub. 2004. S. 34). К. неоднократно был вынужден применять различные адм. меры к руководителям и преподавателям коллегий, не исполнявшим свои обязанности должным образом или уклонявшимся в чем-либо от католич. вероучения. Особенно внимательно он наблюдал за тем, чтобы в коллегиях выполнялись основные принципы иезуитской концепции образования: обучение должно быть бесплатным и общедоступным; преподавателям надлежит воспитывать в студентах дух братства, не делая различия между богатыми и бедными и учитывая лишь способности студентов к наукам; духовному воспитанию и дисциплине следует отводить не меньше внимания, чем собственно обучению. |
| Илии на о-ве Самос ( Meinardus O. F. A. A Study of the Relics of Saints of the Greek Orthodox Church//Oriens Chr. 1970. Bd. 54. S. 204-205). В кон. XIX в. часть мощей И. находилась в Благовещенском скиту монастыря Ксенофонт на Афоне (Книга Паломник. С. CIV). Кроме того, болландисты собрали сведения о местонахождении честной главы И. в Португалии (мон-рь в Сакавене близ Лиссабона), в Австрии (Халль-ин-Тироль) и о других частях ее мощей в Италии (Беневенто, Верона, Равенна), Германии (Кёльн и Мюнхен) и Франции (Дуэ). И. очень широко почиталась на Западе, где ее память праздновалась 16 февр. (в день перенесения мощей из Путеол в Кумы). Эта память впервые встречается в Геласия Сакраментарии (VII в.) и в Мартилоге блж. Иеронима Стридонского (Эхтернахский список VIII в.). Кроме того, 25 февр. был установлен праздник в честь перенесения мощей И. в Неаполь. Ист.: BHG, N 962z, 963; BHL, N 4522-4527; ActaSS. 1658. Fevr. T. 2. P. 873-885; Li ver del juïse en fornfransk predikan/Ed. H. von Feilitzen. Upsala, 1883. P. 3-24; SynCP. Col. 333-334, 975; Sanctae Julianae martyris//PG. 114. Col. 1437-1452; Cynewulf. Juliana/Ed. W. Strunk. Boston; L., 1904; Brun ö hler E. Über einige Lateinische, Englische, Französische und Deutsche Fassungen der Julianenlegende. Bonn, 1912. S. 11-35; MartHieron. Comment. P. 99-100; Liflade ant te passiun of Seinte Iuliene/Ed. S. T. R. O. d " Ardenne. Liege, 1936. L., 1961r; MartRom. Comment. P. 61, 66; Chavasse A. La Sacramentaire Gélasien. Tournai, 1958. P. 274, 283 et passim; Geith K. E. Priester Arnolts Legende von der heiligen Juliana: Untersuch. zur lateinischen Juliana-Legende und zum Text der deutschen Gedichten. Freiburg i Br., 1965; Αγγελδη Χ. Τ μαρτριο τς γας Ιουλιανς τς κ Νικομηδεας//Βυζατιν. 1977. Τ. 9. Σ. 150-166; Rankka E. Li ver del Juïse: Sermon en vers au XIIe siècle. Uppsala; Stockholm, 1982; ЖСв. Дек. С. 575-585; Νικδημος. Συναξαριστς. 20035. Τ. 2. Σ. 381-382. Лит.: ActaSS. 1658. Fevr. T. 2. P. 868-873; Сергий (Спасский). |
| – Должен тебе сказать, Лида, – начал Валентин Михайлович, когда мы вернулись, – к Будапешту подходит Красная Армия. – Ну, так что? – спросила я, удивляясь его волнению. Я как-то не представляла себе, где мы находимся; мне казалось, что мы уехали куда-то на край света, в тридесятое царство. – А то, что это уж не так далеко и, что нам надо уезжать отсюда, – продолжал Валентин Михайлович, – если останемся, то нас здесь захватят, как мышей в мышеловке. Бургомистр и все на мельнице уговаривали нас остаться хотя бы на зиму. Все считали, что это безумие оставить такое безопасное, сытое место и ехать куда-то под бомбы, на голод и почти верную гибель. Но Валентин Михайлович не поддавался соблазну. Добившись двухнедельного пропуска у бургомистра (в то время без пропуска никуда ехать нельзя было), он отправился в Тироль, в Сольбад Халль, где жила семья герр Циммерманна. Счастливо, не попав нигде под бомбы, он вернулся назад и привез разрешение на наш переезд туда. Разрешение это выхлопотала, как исключительное, жена герр Циммерманна у тамошнего бургомистра, их старого и большого друга. Опять дорога. Пополненные картошкой и еще кое-чем ящики сдали в багаж. Нам повезло. Через Линц проехали после только что окончившейся там бомбардировки. В Зальцбург приехали тоже после налета. Мы удивились: там стояла уже зима. Воздух был морозный и на розовом, в лучах вечернего солнца снегу, лежали глубокие, синие тени. В Зальцбурге, надо было перейти на поезд, поданный с другой стороны, прерванного бомбами, пути. Пришлось перетаскивать наши чемоданы далеко по нерасчищенному снегу. Из боязни отстать от других, мы шли без передышки. Валентин Михайлович, на его протезе и с чемоданом, был мокрый, как из воды. Я и Елена несли каждая по два чемодана, цепляя ими снег. Барахтаясь в нем, Олег тоже нес небольшой пакет. Потом ехали глубокою ночью в затемненной от воздушных налетов стране; первый раз в электрическом поезде, тоже затемненном в пути, мимо омертвелых городов, станций и дорог. Казалось, что мчимся мы, оторвавшись от земли, в какую-то бездонную темноту, среди голубого поблёскивания молнии. |
| Когда она, неизвестно через какое время, открыла глаза, то увидела над собою нишу дверей, а над нею голубое небо. Елена никак не могла понять, откуда оно там появилось, и оглянулась. Из-под горы камней и кирпичей санитары с носилками вытаскивали окровавленные, разбитые трупы людей. Ей невыносимо было смотреть на это. Она отвернулась и пошевелила ногами, руками, – ничто не болело. Попробовала встать, поднялась и, без оглядки, бросилась бежать к вокзалу. Позже мы узнали, что в том погребе, кроме Елены, уцелела еще только одна, сильно покалеченная женщина. Налеты на Иннсбрук и другие, лежащие в долине реки Инн города, учащались. “Наш Сольбад Халль – маленький, курортный городок. На него бомб тратить не станут”, – утешали нас и себя наши хозяйки. Однако вскоре оказалось, что они ошибались. “Вчера была бомбардировка. Сегодня не должно быть. Надо воспользоваться”, – решила я и, забрав Олега, пошла в прачечную. Под ногами скрипел снег. Было приятно идти, но Олег стал жаловаться, что устал. С трудом привела я его домой, а вечером у него оказался сильный жар. Приглашенный доктор только через три дня определил тяжелый случай кори. Сынок мой, весь красный, метался в жару, как в огне. Вынести его в таком состоянии, в случае налета, во двор было немыслимо. Ни Валентин Михайлович, ни Елена тоже без меня и его не ушли бы. Считая, что теперь решится судьба моей семьи, я слушала – все слушала, но одновременно отвергала возможность услышать, грозящую нам смертью, воздушную тревогу. Я вроде бы верила, может быть, предчувствовала или даже как бы знала, что ее не должно быть. Вглядываясь в разгоряченное личико сына, я мучительно искала в нем признаков улучшения. Я боялась отойти от него, казалось мне, что силою своей любви и веры я охраню его ото всего и даже отвращу налет. Несколько дней и ночей просидела я около Олега в каком-то сверхъестественном напряжении моих душевных и физических сил. Если бы возможно было верить, что человек может вымолить, внушить Провидению свою волю, то так чувствовала я себя в те дни и ночи. |
| В Сольбад Халль приехали ночью. Было неудобно в такое время тревожить наших будущих хозяев. Дрожа от холода и волнения, ждали до утра. Все казалось чужим, холодным, безотрадным. Утром Валентин Михайлович отправился в дом герра Циммерманна и очень скоро вернулся с его еще молодой и хорошенькой женой и с маленькими саночками. Уложив на них чемоданы, тянули саночки по очереди. Дом был недалеко от станции; нас встретила мать герра Циммерманна, уже очень пожилая женщина, но без единого седого волоска и крепкая, как хорошо укоренившийся дуб. Обе хозяйки приняли нас очень радушно. Напоив горячим чаем, они провели нас в нашу комнату. Комната была большая, внизу, на уровне с землёй, с двумя окнами, изразцовой печкой и с железной около нее плитой, которую хозяйки поставили специально для меня. Это обрадовало меня особенно, так как обозначало отдельное, не связанное с ними хозяйничание. Свойственная мне робость приняла в то время еще более сильную форму. Я чуждалась и избегала даже самых добрых и великодушных людей, оказывавших нам помощь. Чувствуя себя глубоко обязанной, я терялась, не зная и не умея, как и чем выразить им свою благодарность. Зависимость от этих, как мне казалось, счастливых, выше меня стоящих, людей стесняла и угнетала меня. Я рада была малейшей возможности или предлогу, чтобы отстраниться от всех и всего на свете и запрятаться в предоставленный мне угол, каков он бы ни был. Валентин Михайлович был в этом отношении противоположен мне. Он никак не мог обходиться без людей. Не имея никого другого, муж часто проводил вечера вверху у хозяек. Это освобождало меня, до некоторой степени, от посещения их, чему я была очень довольна. Мы получили продовольственные карточки, так же как и на уголь, который привозили домой сами на саночках. Недели две после нашего приезда, я, занятая у плиты, долго не обращала внимания на грохот остановившегося под нашими окнами, грузовика. Когда, наконец, взглянула, то мне померещилось, словно что-то там улыбнулось. Приглядевшись, я узнала, почти забытые мною, наши ящики. Они, трудно поверить, но они действительно как бы улыбались, лукаво приговаривая: “Ага, видишь, нашли вас, приехали”. Два из них были слегка надломлены, а один совсем разбит. Содержимое его – картошка – было старательно собрано в большой бумажный мешок, стоявший на уцелевшем дне ящика. В сопроводительной бумаге, было сказано с извинением, что багаж этот где-то попал под бомбы. |
| полдень -эд-духр половина-нусф поздно слишком -амсат полотенце-фута порох -барут полночь – кусф-эль-лейль портной-хайят пояс -зувйр понедельник -ём-эт-теиен прачка -хассаля прилежный-шагхиль понимать -фахам, ефхам праздник -ид припарка-лязака прийти – вассаль , юссаль пятьдесят -хамсин пруд -биркет противолихорадочное средство-кат-эль -химмса пятнадцать -хамсташ пять -хамси Равнина--сахль развалины-хараба; в развалинах-филь-хербе пряностями торговец -ат-тар рано-теите пятница-ём-эль -джума рвотное-шарбе ремень -кешат рассвет -таляет-эн-нихар ров -хандак рубашка-камизе ручей-назасе рудник- мааден ружье-мехаля рыба-самак, хутта рука-дра русский – моско- би по русски-. мискуб рынок -базар река-нахр Сабля-сейф сад -дженене салфетка-фута салат -салятта, хасс сапоги-сурмайе сахар -сукар сапожник -сурмаяти, кундурджи свеча-дау священник – ксис сегодня- ельём семь -сабаа семьдьсят -сабаин семнадцать -сабаташ сестра-ухт синий-азрак сколько-каддеш скорпион -акраб слабый-даиф слабительное-минеттек слесарь -серафили слишком много-к’ тир слуга при консуле – кавас слуга-хадым снег -чолдж собака-кельб сова-хубара солдат -аскари солнце-шемс соль -мелех сорок – арбаин сойти – назаль , энзиль соус -марака спички-кеда спать -наам, энам стакан -кубас старик -ихте яр среда-ём-эль -арбаа стирка-гхассиль столяр -надджар ступня-гадьм сто-мийе стремя-рикаб- таляа суббота-ём-эль -сабт стол -су фра стул -курси сума переметная-хурдж суп -шурба сургуч -люк сухой-нашеф север -шемаль седло-сердж серый-сэнджаби Табак -дохран там -хонак таможенный-чумрукджи тарелка-сахенн телятина-иджель теплый-хами топор -шакур третий-талит третьего дня- сар – талят-эль ём треть -тульт три-тляти тропинка- секкё тридцать -тлятин тринадцать -тляташ трубка для курения через воду-наргилэ тело-беден тюрьма-хабс Уголь -афи а узда-ля’ джан трубка турецкая-чибук уксус – халль утка-берк улица, квартира-харет утро-субх утром -эе-субх умывательная чашка- мойе- ли-тагхсиль учиться-теаллям ущелье-нукб Фига-кермус фрукты-атмар француз, по-французски – франсауи |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Мельхиор Гофман. Гравюра [нем. Hofmann, Hoffman, Hoffmann] Мельхиор (ок. 1500, Халль, ныне Швебиш-Халль, Баден-Вюртемберг, Германия — ок. 1543, Страсбург), нем. мистик, анабаптист . С 1523 г. проповедовал лютеранство сначала в Вольмаре (ныне Валмиера, Латвия), затем в Дерпте (ныне Тарту, Эстония), где выступил против почитания икон и статуй (10 янв. 1525), а также, получив письменное разрешение от М. Лютера , в Виттенберге. После того как ревельские лютеран. проповедники обвинили Г., единомышленника У. Цвингли , в еретических взглядах на Евхаристию, он вынужден был переехать в Швецию (1526) и проповедовать в нем. общине Стокгольма. В этот период он опубликовал неск. сочинений по эсхатологии . Он писал, что началом «последних времен» будет 1533 год, Страсбург станет Нов. Иерусалимом, а он сам — прор. Илией. С т. зр. Г., история Церкви делится на 3 периода: от апостолов до начала правления папы, папство и совр. Г. эпоха реформирования Церкви, начавшаяся с Я. Гуса. Г. считал, что Господь вечным словом сотворил Христу тело во время Его нахождения во чреве матери, т. о., Христос не есть плоть от плоти Богородицы. Кор. Густав I Ваза, недовольный деятельностью Г., приказал ему покинуть Швецию (1527). В Магдебурге Г. встретился с Н. фон Амсдорфом , к-рый по просьбе Лютера посоветовал ему оставить проповедничество и вернуться к скорняжному ремеслу. В 1527 г. в Виттенберге Г. написал Толкование на гл. 12 Книги прор. Даниила. Позднее кор. Фридрих I Датский выдал Г. офиц. разрешение на проповедничество во всей земле Шлезвиг-Гольштейн. На диспуте, состоявшемся 8 апр. 1529 г., Г. назвал т. зр. лютеран (во главе с И. Бугенхагеном ) на Евхаристию «магической», отстаивая свое понимание Евхаристии как «отголоска духовного единения со Христом». После этого Г. был вынужден покинуть и Данию. В Вост. Фрисландии он собрал группу единомышленников и в авг. 1530 г. в г. Эмдене повторно окрестил 300 чел. В мае 1533 г. Г. вернулся в Страсбург и по приказу городских властей был помещен в тюрьму, где и скончался. В XVI в. в Вестфалии и Сев. Нидерландах существовали общины мельхиоритов, последователей Г. |
| Это помост церкви, или знатного дома. В сем месте любили жить ветхозаветные патриархи. Здесь Авраам ископал колодец, статься может, тот самый, из которого и теперь пастухи поят своих овец. Отсюда он отправился с Исааком на гору Морию, чтобы принести его там в жертву Богу. Отсюда злополучная Агарь увела своего сына Измаила в пустыню Фаранскую. Отсюда Иаков удалился в Харран к дяде своему Лавану, после того как получил право первородства. Здесь он же принес жертву Богу, когда вознамерился переселиться в Египет. Здесь Самуил назначил сынов своих судиями. Чрез Вирсаве прошел пророк Илия к горе Божией Хориву. У этой селитвы была граница Иудейского царства. В ней жили Евреи до плена Вавилонского, и водворились после оного. Христианство рано укоренилось в Вирсаве, так что учреждено было там епископство. При Евсевии и Иерониме в четвертом столетии эта селитва называлась большою слободою (κμη μεγςη). Магометане раззорили ее. В 1132 году Фокон построил тут крепость, дабы воспрепятствовать жителям Аскалона делать набеги на св. землю. В четырнадцатом веке путешественники Рудольф Сухем и Вильгельм Балдензель еще видели тут запустелые церкви: но в наше время нет и следов их. Все, кроме Бога, имеет свое начало и свой конец. На небе светила потухают. На земле люди изчезают; и кто знал бы, что они жили в такой-то пустыне, если бы после них не осталась какая-нибудь развалина, или гробница? Человек строит себе жилище: а судьба, т. е. суд Божий располагает им. Глава пятая. Последние дни в пути 12. Суббота. За Вирсавийским потоком начинается св. земля. Сего дня утром мы с радостию переехали этот заветный рубеж ее и, по отдыхе в Уади-ль-Халль, поздним вечером прибыли к деревне Дагриэ. У подошвы высокого холма, на котором она построена, остановила нас карантинная стража. К нам приставлены были два солдата; и мы под охранением их провели тут ночь благополучно. 13. Воскресенье. Деревня Дагриэ отстоит от Хеврона на пять часов езды. В ней неть никаких древностей. Карантинные солдаты провели нас мимо этой пограничной селитвы, предшествуя нашему поезду, и замыкая оный. Оттуда стропотная дорога пролегает к Хеврону чрез тесные и дикие дебри между скалистыми холмами известковой породы. Первую дебрь назвали мне Уади эн-Нар, вторую Уади Абу-Тор, третью – Агабет ед-Дульб, четвертую Уади-ль-Грайэ. Во второй из них там, где начинается трудный спуск в Дульб, обильный родник сладкой воды укрыт под навесом скалы. Он утолил нашу жажду. Это место называется Хафаир, что значит: яма, глубь. Из последней дебри мы поднялись на гору, называемую Агабет ес-Салб, и с ней спустились в карантин, любуясь красивыми видами Хеврона, приосеняемого роскошными масличиями. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла БРЕНЦ [нем. Brenz] Йоханнес (24.06.1499, Вайль-дер-Штадт - 11.09.1570, Штутгарт), деятель нем. Реформации, один из самых влиятельных евангелических теологов в Юж. Германии. В 1518 г., в период обучения в Хайдельберге, познакомился с И. Эколампадием и Э. Шнепфом , а также стал свидетелем выступления М. Лютера на генеральном капитуле августинцев. В 1522 г. Б. стал проповедником в г. Швебиш-Халль, где начал проведение церковной реформы: им была упразднена рим. месса и распущены мон-ри. Будучи одним из умеренных реформаторов, Б. оказался на стороне Лютера в его споре об образе присутствия Тела Христова в Причастии, желал сохранения лат. языка церковных гимнов и был сторонником широкого участия светской власти в управлении Церковью. В 1530 г. Б. принял участие в Аугсбургском сейме, в 1552 г. - в протестант. посольстве на Тридентский Собор . В 1537 г. возглавил Реформацию в Тюбингенском ун-те. На основе разработанного Б. учения о вездесущии Божием протестант. синод в Штутгарте в 1559 г. принял определение образа присутствия Христа в Евхаристии: Тело Христово присутствует в Св. Дарах реальным образом, поскольку Его человеческая природа участвует в вездесущии Его божества. Б. писал труды по теологии, экзегетике и христ. этике, он - автор первого нем. протестант. катехизиса. Соч.: Zwo Christenliche Sermon D. J. Brentzen Ecclesiasten zu Schwebischen Hall. Straßburg, 1527; Ein Christeliche Predig von erhaltung gemeynes frides. Nurmberg, 1535; De poenitentia, et iis quae ad poenitentiam agendam necessaria. Halae Suevorum, 1544; Pericopae evangeliorum quae visitato more in praecipuis festis legi solent. Ursellis, 1558; Catechismus piae et utili explicatione illustratus. Lpz., 1558; Leben des J. Brenz, des Würtembergischen Reformators/Hrsg. F. Prött. Bielefeld, 1857; Von Milderung der Fürsten gegen die aufrührerischen Bauern. Lpz., 1908; Confessio Virtembergica: das württembergische Bekenntnis von 1552/Hrsg. v. M. Brecht, H. Ehmer. Holzgerlingen, 1999. Лит.: Brenz 500: Grafische Vorlagen und Texte zum 500. Geburtstag von J. Brenz/Hrsg. v. M. Bogner. Stuttg., 1999; Fehle I. Johannes Brenz 1499-1570: Prediger, Reformator, Politiker. Schwäbisch Hall, 1999; Baur J. Johannes Brenz. Stuttg., 2000. Прот. Михаил Дронов Рубрики: Ключевые слова: ЛЮТЕР Мартин (1483-1546), нем. богослов, проповедник, религ. и общественный деятель; один из лидеров европ. Реформации, основатель лютеранства АЛЬБЕРТ (1490-1545), курфюрст Бранденбургский, архиеп. Майнцский и Магдебургский, кард., церк. деятель эпохи Реформации |
|
|
