| Все фоны средника и кайм зашиты пряденой золотной нитью с желтой прикрепой (шов – «двойная ягодка»). Контуры рисунка и детали в среднике и на каймах обнизаны мелким жемчугом. Жемчугом шиты звезды на очелье и плече Богоматери, монограмма на нимбе Младенца, узор вьюнка на нимбе Богоматери, надписи на каймах, киотчатые клейма и полосы, обрамляющие средник и каймы. Среди жемчужного узора на нимбе Богоматери – три изумруда в гладких золотых оправах. По сторонам нимбов пришиты три серебряные позолоченные крестовидные дробницы с резным с чернью растительным орнаментом и надписями: мр у, хс. По боковым сторонам пелены пришита восточная золотая тканая тесьма (шириной 5 см) с золотым геометрическим узором по вишневому фону. Подкладка из малиновой камки. Наверху подкладки пришито десять петель из цветного шнура. СОХРАННОСТЬ Лики несколько деформировались, потер гость и перегибы золотных нитей, особенно на фоне. Небольшие утраты жемчуга. Подкладка местами грубо прошита, загрязнена. ИКОНОГРАФИЯ 709 Образ Богоматери с Младенцем в среднике и шитые изображения двунадесятых праздников на каймах восходят к двум иконам Успенского собора Московского Кремля: чудотворной «Богоматери Владимирской» (начало XII в., Византия), поновленной в 1514 г. 710 , в золотом «фотиевском» окладе с праздниками (первая четверть XV в., греческие мастера в Москве) 711 , и иконе-списку начала XVI в. с праздниками и святыми на полях 712 . Сплошное золото е шитье пелены имитирует золотой оклад чудотворного образа. Однако иконографические и композиционные особенности большинства изображений праздников (а также их расположение на клеймах пелены 713 ) восходят к иконе начала XVI в. Согласно Описи 1701 г. 714 пелена предназначалась для древней чудотворной иконы. Однако не исключено, что изначально она была создана для иконы-списка начала XVI в. и выносилась в малый крестный ход 715 . АТРИБУЦИЯ Основанием для датировки пелены является запись в делах Царицыной мастерской палаты от 26 июля 1639 г.: «Иконники Марк Матвеев да Третьяк Гаврилов знаменили (14 дней) образ Бцы Владимирские, а около образа Дванадесятые праздники, по бумаге знаменовали и красками цветили и по тафте знаменовали» 716 . Для шитья пелены было нужно не менее одного-двух лет. Вероятно, ее вышивали две-три мастерицы. ВЫСТАВКИ 1985–1986 Белград – Скопле, 57. ИСТОЧНИКИ Описи Успенского собора XVII в. Стб. 758; Опись Успенского собора 1853, л. 175; Забелин 1901. С. 725; Опись Оружейной палаты 1914–1930-х гг., д. 13, 12223; Музеи Кремля 1969. Табл. 122; Маясова 1985. С. 207–208, ил. 67. 95. ПЕЛЕНА УСПЕНИЕ БОГОМАТЕРИ Москва, мастерская царицы Евдокии Лукьяновны, знаменщики Марк Матвеев и Сидор Осипов, 1640–1642. Шелк (XVII в., Италия), бархат (XVII в., Турция), шелковые, серебряные и золотные пряденые и сканые нити, жемчуг; ткачество, шитье, низание. |
| А.Н. Наумов С. В. Зацаринный. Керамический комплекс раннего этапа заселения Тульского кремля (по материалам постройки 4) Круговая позднесредневековая керамика, являющаяся массовым материалом на археологических памятниках, изучена, к сожалению, явно недостаточно, что затрудняет привлечение ее в качестве полноценного исторического источника. Одним из направлений ее изучения является анализ закрытых, единовременно отложившихся комплексов посуды. Подобная практика уже позволила достичь существенных результатов в изучении московского керамического производства. Настоящая статья посвящена анализу керамического комплекса материалов постройки 4, которая была выявлена и исследована в процессе раскопок участка территории Тульского кремля к западу от Успенского собора, проводившихся в 1999–2000 гг. археологической экспедицией Объединения ТОИАЛМ под руководством Ю. Г. Екимова и при участии автора. Постройка 4 представляла собой жилое поземное двухкамерное сооружение срубной конструкции. Площадь исследованной ее части составляет более 23 м 2 (5,28x4,40 м). Она сгорела во время пожара. Ее остатки были снивелированы при перепланировке территории осадных дворов на этом участке Кремля, вследствие чего завал обожженной глины от массивной глинобитной печи, расположенной в восточной части жилища, был разровнен по площади всей постройки, что перекрыло и законсервировало нижнюю часть ее заполнения. Вероятно, в это же время участок постройки был перерезан траншеей от ограды новой усадьбы. За период с момента разрушения постройки до конца XVII века, когда осадные дворы окончательно запустели, ее площадь была последовательно перекрыта тремя строительными горизонтами. Исходя из этого, а также учитывая отсутствие более раннего слоя ниже основания постройки, материальные свидетельства из нижней части ее заполнения (под развалом печи) можно рассматривать в качестве условно закрытого комплекса. Керамическая серия постройки 4 представлена более чем двумя тысячами фрагментов круговой посуды, которая включает в себя следующие разряды: горшки, миски, кувшины и крышки. В исследовании наряду с целыми формами сосудов проанализированы все верхние и придонные их части. Численно преобладающим (95,5 % от всего керамического комплекса) является разряд горшков. Их выборка включает в себя 305 единиц: 6 целых форм, 227 фрагментов верхних частей и 72 днища. При характеристике горшков использован вариант классификации, разработанной совместно с Ю. Г. Екимовым и А. В. Шековым для анализа всей круговой позднесредневековой посуды из Тульского кремля. В основу типологии была положена морфология верхних частей сосудов: сочетание формы плеча, шейки и венчика. В соответствии с ней горшки делятся на два типа, в каждом из которых на основании формы сечения края шейки и венчика выделяются подтипы. |
| Лит.: Клириков Н. Н. Механик-самоучка, слепец В. М. Слепнев//Ярославские ГВ. 1887. Ч. неофиц. 28. С. 5-6; 29. С. 3; Самоучка-механик, изобретатель механического церк. звона: [Д. П. Иванцов]//Вятские ЕВ. 1904. 11. Отд. неофиц. С. 680-682; Десятников В. Хранители звонов: [Ростовские звоны и звонари]//Вокруг света. 1978. 5. С. 40-43; Игнатьев С. Федька-звонарь//Правосл. Русь. 1978. 7. С. 14-15; Козлова Г. Живое искусство колокольного звона//Кругозор. 1990. 6. С. 10-11. Грампластинка 4; Маршкова Т. И. Хранитель московского звона: [Звонарь моск. Новодевичьего мон-ря В. И. Машков]//Отчизна. 1991. 6. С. 32-34; Мельник А. Г. Звонари XVII - нач. XX вв.//СРМ. 1993. Вып. 4: Соборная звонница Ростова Великого. Ростов. 1993. С. 47-56; Мельник Л. Ю. О «Калязинском» звоне//Там же. С. 65-68; Виденеева А. Е. Звонари ростовского Успенского собора во 2-й пол. XVII - 1-й четв. XIX в.//Там же. Ярославль, 1995. Вып. 7: Колокола и колокольни Ростова Великого. С. 18-27; Невелев Д. Тайная жизнь патриаршего крестоносца: Не спрашивай, по ком звонил в колокол обычный советский инженер: [В. И. Машков]//Огонёк. 1996. 2. С. 26; Никаноров А. Б. Звонарь как особый тип традиц. инструменталиста//Традиц. искусство и человек: Тез. докл. XIX науч. конф. молодых фольклористов памяти А. А. Горковенко, 15-17 апр. 1997 г. СПб., 1997. С. 46-48; он же. О звонарях//IV конгресс этнографов и антропологов России: Тез. докл. Нальчик, 20-23 сент. 2001 г. М., 2001. С. 172; он же. К проблеме творческой личности традиц. инструменталиста: Звонарь Семен Семенович из старой Казани)//Вопросы инструментоведения. СПб., 2007. Вып. 6: Мат-лы 6-й междунар. инструментоведческой конф. «Благодатовские чтения», С.-Петербург, 3-6 дек. 2007. С. 175-178; Макаров М. И. На Даниловской колокольне//Правосл. колокольный звон: Теория и практика: [Сб. ст.]/Сост.: И. В. Коновалов, Н. И. Завьялов. М., 2002. С. 139-164; он же. Даниловский звон//ЖМП. 2004. 3. С. 20-21; Смирнов Д. В. Родословие семьи звонарей Урановских, XIX - нач. XX вв.//СРМ. 2002. Вып. 12. С. 91-92; Виденеева А. Е., Коновалов И. В. Звонари Моск. Кремля в сер. XVIII в.//VII науч. чт. памяти И. П. Болотцевой (1944-1995): Сб. ст. Ярославль, 2003. С. 86-101; они же. Звонари Моск. Кремля посл. трети XVIII - 1-й трети XIX в.//Макарьевские чт.: Рус. культура XVI в.- эпоха митр. Макария. М., 2003. Вып. 10. С. 188-207; они же. Звонари Моск. Кремля в 1830-х гг.//ИКРЗ, 2004. Ростов, 2005. С. 285-289; они же. Звонари Ростовского Успенского собора в 1-й пол. 20-х гг. XIX в.//Там же, 2006. Ростов, 2007. С. 332-339; Ярешко А. С. Роль звонаря в рус. правосл. культуре//Мужчина в традиц. культуре народов Поволжья: Мат-лы междунар. науч.-практ. конф. (Астрахань, 15-17 мая 2003 г.). Астрахань, 2003. С. 58-62. |
| Работы этого периода, а также уточнения датировок и атрибуций, предложенные М., не утратили своего значения и поныне. Итогом изучения сергиево-посадской коллекции шитья стал раздел в монографическом издании «Троице-Сергиева лавра: Художественные памятники» (М., 1967), в к-ром были продемонстрированы все научные приемы автора: многоплановость анализа с учетом исторических обстоятельств и персоналий, точность и обстоятельность характеристик. С 1962 г. М. начала работать в Музеях Московского Кремля как хранитель Благовещенского собора. Благодаря ей были систематизированы иконы, предметы утвари и убранства этого храма. Она создала новые экспозиции, напр. выставку икон из придельных церквей Благовещенского собора, организовала профилактику и реставрацию икон из деисусного и праздничного чина иконостаса (кон. XIV - нач. XV в.). М. возглавила комиссию по научной каталогизации музея, она разработала форму инвентарных описаний, составила программу каталогизации музейных собраний. В 1971 г. состоялась защита ее канд. дис. «Древнерусское лицевое шитье XVI в.» в Ин-те археологии АН. На должности зам. директора по научной работе (1972-1979) М. продолжала заниматься изучением лицевого шитья, активно участвуя в выставочной и научной деятельности музея, в различных музейных и научных конференциях. Темами ее исследования становились ведущие мастерские шитья Др. Руси - царские и боярские светлицы; изучение и атрибуция шедевров, происходивших из крупнейших соборов (московского Успенского, новгородского Софийского), монастырей (Кириллова Белозерского, Соловецкого). Для метода работы М. был характерен энциклопедический подход, удачно совпавший со счастливой возможностью изучать лучшие из древнерусских коллекций лицевого шитья: в ризнице Троице-Сергиевой лавры и соборах Московского Кремля. М. досконально знала архитектуру храмов Кремля, состав и историю произведений из др. собраний. Исследуя технологию и стиль шитья, она рассматривала произведения как исторические памятники, созданные в определенных обстоятельствах и связанные с крупными историческими деятелями Др. Руси. Ее работы открывали новые научные возможности для различных исторических дисциплин, для обогащения складывавшейся картины развития отечественного искусства. В фундаментальном труде, посвященном облику и убранству Благовещенского собора и опубликованном к 500-летию этого памятника, М. написала большой раздел о лицевом шитье, о предметах церковного убранства, выполненных в разных техниках (о вратах с золотой наводкой, ризничных драгоценностях и мощевиках), о рукописных книгах. Будучи сама уникальным специалистом, она ценила мнение коллег, учитывала их атрибуции (воспоминания об этом см.: Гусева Э. К. О Л. Д. Лихачёвой в окружении коллег, друзей, родных//Страницы истории отеч. искусства: К 75-летию со дня рожд. Л. Д. Лихачёвой. СПб., 2012. С. 186-194). |
| 395 Сказанное невольно вызывает в памяти обстановку в Ипатьевском доме в Екатеринбурге, где произошло цареубийство. Достаточно сказать об известной надписи в полуподвальной комнате на немецком языке (из Гейне), наряду с каббалистической, имеющей символический смысл. 396 Только 13.11.1917 большевики назначили комиссаром по охране ценностей Кремля художника-авангардиста Казимира Малевича. Уже в первые годы новой власти богатейшая ризница Успенского собора была разграблена. Часть национальных и духовных ценностей была использована для выплат по заключённому 3.3.1918 Брестскому миру с Германией (буквально на вес!). 397 «...Особенно сильно пострадал,– читаем в газете “Русское слово» 12 ноября 1917 г., – московский кабинет научно-судебной экспертизы, один из лучших кабинетов этого рода во всей Европе по своему оборудованию. Дорогостоящие, редкие аппараты разбиты. Многие совершенно уничтожены и не могут быть восстановлены. Фотографические камеры сломаны или похищены, лаборатории разгромлены. В лабораториях не осталось “неисследованным», кажется, ни одного пузырька. Искали, очевидно, спирт...» Также после занятия Кремля революционными войсками был совершён погром архива Министерства Императорского Двора. В дошедшем до нас документе читаем: «Вот лежит богато изданный, в дорогом позолоченном переплете, коронационный сборник 1896 г., он весь исколот штыками. Все портреты Царствовавших Лиц, давно уже снятые со стен и лежавшие в стороне за шкафами, обезображены до неузнаваемости. Часть стен облита чернилами и украшена надписями – есть и прямо заборного характера – посредством обмакнутого в чернила пальца. Те документы, на которых строились по всей Руси известные труды И.Е. Забелина по описанию быта русской жизни с древнейших её времен, теперь лежат поруганные и буквально загаженные, т. к. разрушители и грабители в нескольких местах Дворцового архива поустроили отхожие места» (После обстрела Московского Кремля. Публикация В. Седельникова//Звенья. Исторический альманах. Вып. 1. М., 1991. С. 446, 448). |
| А.Н. Наумов Ю. Г. Екимов. К вопросу о принципах крепления фундаментов Тульского кремля (археологический аспект) Тульский кремль, построенный между 1508 и 1520 гг. как центральное звено первой регулярной линии обороны южных рубежей Московского государства, был возведен в совершенно иных топографических условиях, нежели большинство городов и крепостей предшествующего времени. Факт его сооружения в низине, на зыбком грунте болотистой местности, которая еще в XIX в. изобиловала трясинами и топями, неоднократно отмечался в исследованиях по истории кремля С. 48; 6. С. 15; 9. С. 236]. Проведенные геологические изыскания в процессе реставрационных работ в 60–70 гг. прошлого столетия и археологических исследований 1999–2000 гг. показали, что уровень грунтовых вод на территории кремля фиксируется сейчас на глубине около 3–5 м от уровня современной поверхности (около 2,0 м от уровня древней поверхности). Подтопление нижних горизонтов культурного слоя и выявленных в нем строительных сооружений было отмечено и в ходе археологических исследований на трассе ливневой канализации в 1990–91 гг. С. 11–12; 8. С. 17]. Косвенным подтверждением близкого залегания грунтовых вод к поверхности в период строительства крепости являются и результаты наших работ на месте колокольни Успенского собора. Было отмечено, что углубленные ниже материкового основания (более 2,0 м от уровня погребенной почвы) сооружения раннего этапа функционирования кремля имеют следы реконструкции в виде подъема их основания на 0,3–0,5 м за счет вторичной подсыпки грунта. Данный факт, вероятнее всего, отражает отсутствие у первых поселенцев четкого представления о гидрологическом режиме в кремле. Кстати сказать, глубина погребов (считая от эго же уровня) в постройках конца XVI–XVII вв. уже не превыша- 1,5 м. Причина выбора столь «неудобного» места (это неудобство еще более усилится, если представить те неблагоприятные экологические условия, которыми должна была сопровождаться жизнь в заболоченной местности) объясняется совершенно иными политическими и стратегическими установками, сложившимися в русском государстве к началу XVI в. |
| В декабре 1989 года исполком городского Совета народных депутатов принял решение о передаче здания для нужд верующих. С этого времени началась большая работа по заготовке материалов и проведению ремонта, были восстановлены купола, подняты на колокольню и установлены колокола, выполнена реконструкция иконостаса, ведется роспись стен и сводов храма. Современное состояние [ править править код ] Архитектура храма [ править править код ] В Воскресенском храме был реализован замысел объединения в гармоничное целое двух знаковых элементов древнерусской нации — Успенского собора и колокольни Ивана Великого. Монументальное здание огромных размеров, по композиции ориентированное на формы архитектуры Успенского собора Московского Кремля, очень своеобразно варьирует тип соборного храма, пятиглавого и трёхнефного, но без столбов. Мощный кубический двусветный объём с тремя крупными полукружиями апсид и позакомарным покрытием увенчан высокими цилиндрическими световыми барабанами глав с более крупным средним. Оригинальны играющие роль контрфорсов сильно вынесенные лопатки, которые членят фасады на три прясла (среднее — чуть повышенное) с полуциркульными закомарами. Необычны выступы в центре боковых фасадов с крупными, облицованными майоликой нишами-экседрами, где расположены входы с пологими лестницами перед ними. Низкая крытая паперть соединяет западный фасад с высокой пятиярусной колокольней — прототипом которой является столп Ивана Великого в Кремле. Колокольня Воскресенского храма сделана более узкой, чем колокольня Московского Кремля, перекликаясь образно с фабричными трубами (символами местного процветания в начале XX века), но немного выше (высота — около 90 м) московского прототипа (это было личное пожелание Ивана Кокорева). Большой, равновысокий храму четверик колокольни в два света с закомарой на каждом фасаде несёт глухой восьмерик с тремя ярусами кокошников; выше расположен стройный восьмерик с ярусом звона и одним рядом кокошников, а затем — ещё меньший восьмерик с узкими арочными проёмами, переходом к цилиндрическому барабану главы служат три ряда мелких кокошников «вперебежку». Утраченная золочённая надпись в два ряда под куполом колокольни раньше ещё больше подчёркивала сходство с Иваном Великим. Для храма на Колоколо-литейном заводе Забенкина в Костроме был отлит гигантский колокол весом в 1 700 пудов (более 27 тонн). |
| Каменный кремль, построенный в 1521 году, сохранился в таком же виде до нашего времени. Он имеет в длину 490 сажен, толщину стен - 4 аршина, высоту - от 5 до 6 сажен. Ворота его имели следующие названия: посредине к р. Упе (на кривой мост) - Водяные, от них направо, в кремлёвском саду, к архиерейскому дому - Глухая башня, под ней погреб; далее - ивановские ворота, Никитская угольная башня, под ней хранился порох и тут же пытали разбойников; потом - Одоевские ворота, выходящие на Киевскую улицу, угольная Спасская башня, против церкви Воздвижения (теперь этот храм не существует), на ней висел вестовой колокол; потом - Пятницкие ворота, обращённые к гостиному ряду и Пятницкой церкви, у этих ворот за железными дверями хранились воинские орудия и съестные припасы на случай осады… Последняя круглая башня стояла против Казанского собора (теперь не существующего). Ворота и башня были возобновлены в 1684 и 1821 годах " . В настоящее время ведутся работы по реставрации стен и башен Тульского Кремля и расположенного внутри Кремля бывшего кафедрального Успенского собора, как архитектурных и исторических памятников. Деревянная крепость тульского Кремля после 231-летнего стояния была разобрана, вал срыт, рвы засыпаны и сравнены с улицами. Со времени построения внутри деревянной крепости - каменного города - в 1514 - 1521 г.г. - Тульский Кремль становится центром начинающего формироваться города, но всё же опасность расположения местности Тулы ещё долго не внушала людям охоты избирать себе место для постоянного жительства в этом городе, чем и объясняется малочисленность тульского населения в те годы. Так, по описи 1685 года в Туле насчитывалось населения всего 1147 человек . После пережитых бедствий - нашествий иноплеменников, междоусобиц, голода и прочих трудных годин, Тула только с середины XVII столетия вступила в степень мирного города, после чего стало увеличиваться в ней население, а вместе с этим развиваться в Туле местная промышленность и торговля. В 1708 году Тула была приписана к Московской губернии, в 1719 году сделана провинциальным городом той же губернии, а в 1777 году, после открытия тульского наместничества, сделана главным городом этого наместничества. В 1797 году Тульское наместничество было переименовано в губернию, а центром этой губернии, т.е. главным её городом, стал город Тула. |
| Возникновение Н. н. связано с московским Синодальным училищем церковного пения и деятельностью Смоленского (директор с 1889), В. С. Орлова (регент Синодального хора с 1886) и А. Д. Кастальского (педагог уч-ща с 1887 и помощник регента). В нач. 90-х гг. XIX в. здесь появилась потребность в певч. репертуаре, к-рый, с одной стороны, соответствовал бы облику и древним богослужебным традициям Успенского собора Московского Кремля, где пел на службах Синодальный хор, а с другой - давал бы возможность для исполнения художественного пения в духовных концертах. Первые же произведения Кастальского - гармонизации традиц. распевов ( знаменного , болгарского , киевского , греческого , сербского , московского Успенского собора и др.; 1896-1898) в новом стиле, по видимости не очень далеко ушедшем от опытов т. н. строгого стиля у предшественников, но тем не менее необычном и отчетливо «русском»,- вызвали интерес у прихожан Успенского собора и у консерваторских музыкантов. К муз. творчеству в русле Н. н. присоединились ученики старших классов уч-ща братья А. Г. Чесноков и П. Г. Чесноков , бывш. певчий и выпускник курсов для взрослых певчих Синодального хора при уч-ще А. В. Никольский и педагог теоретических дисциплин В. С. Калинников . Переехав по окончании С.-Петербургской консерватории в Москву, духовно-муз. произведения начал писать А. Т. Гречанинов . Дебютом С. В. Рахманинова в этой области стал духовный концерт (запричастный стих) «В молитвах неусыпающую Богородицу» (1893). По просьбам Смоленского, профессора Московской консерватории в 1889-1901 гг., духовную музыку начали сочинять как молодые авторы, так и уже состоявшиеся композиторы: М. М. Ипполитов-Иванов , А. А. Ильинский , А. Б. Гольденвейзер, А. Н. Корещенко , Д. В. Аллеманов (впосл. священник, протоиерей), свящ. (впосл. протоиерей) В. М. Металлов . В 1906 г. свящ. М. Лисицын дал яркую характеристику музыке Кастальского (эти слова можно отнести к произведениям и других московских авторов Н. н.), связав ее с традицией пения в кремлевском Успенском соборе, где можно было услышать «унисонное пение, украшенное подголосками и случайно, как искры брошенными аккордами… Творчество… А. Д. Кастальского развилось из этого зерна… но в этом есть своя красота, свое единство…» (см.: РДМДМ. Т. 2. Кн. 2. С. 876-877). |
| Все эти работы были исполнены исключительно воспитанниками местной семинарии. (Ц. Вед. 1893, 18). 356 Пасхальная утреня начинается вслед за полунощницей. В современном Уставе время благовеста к Пасхальной утрене точно не определено. В этом Уставе говорится: «О часе утреннем параекклисиарх, взем благословение у настоятеля, исходит и ударяет в великое и клеплет довольно». По установившейся церковной практике, в настоящее время благовест к Пасхальной утрене обыкновенно начинается в 12 часов ночи. Для Москвы это было узаконено приснопамятным Филаретом, митрополитом Московским. В марте 1849 г. он издал такое предписание Московским церквам: «Пред утреней, в день святой Пасхи, на колокольнях должны быть причетники надежные и осмотрительные; и не излишне им иметь при себе часы для предосторожности против преждевременного погрешительного благовеста». «Если будут в Кремле пред утренею Пасхи пушечные выстрелы (которых должно быть три в продолжение часа), то, также по предосторожности, не руководствоваться ими для благовеста». «Для начатия благовеста к утрене Пасхи слушать Успенского колокола и первый удар в него прослушать в молчании, а по второму начинать благовест». «Колокольням, отдаленным от Кремля, которые могут не услышать кремлевского колокола, начинать благовест по благовесту тех церквей, который ближе их к Кремлю, а не обращать внимания на те, который далее их». «Благочинные должны наблюдать за точным исполнением сего распоряжения и о нарушителе донести немедленно». Распоряжение это чрез Консисторию представлено было всем Московским соборам, монастырям и церквам. В следующем же, 1850 году, было отпечатано и разослано по всем церквам Москвы и подробное расписание часов благовеста всего года, под названием: «Указание времен церковного Богослужения, по уставу Московского Большого Успенского собора». В этом указании в день св. Пасхи положено благовестить к утрене в 12 часов по полуночи, а к литургии в 6 часов утра. Этому указанию обязаны следовать все храмы Москвы. Пример Москвы скоро повлиял на время благовеста к пасхальной утрене и в других местах России. 357 По «Чину священносл. и обр.» Бол. Успенского собора в Москве, архиереи перед началом крестного хода в алтаре «кадя поет: Воскресение Твое». |
|
|
