| В некоторых случаях этот трепет выражал также благоговение, почтение и внимательное отношение к Слову Божьему. «...А вот на кого Я призрю: на смиренного и сокрушенного духом и на трепещущего пред словом Моим» ( Ис.66:2 ); Также и в Новом Завете мы находим людей, которые начинали дрожать, охваченные страхом. Так, женщина, страдающая кровотечением, с трепетом подошла к Иисусу ( Лк.8:47 ). Женщины у гроба Иисуса после встречи с Ангелом были в трепете и ужасе ( Мр.16:8 ). Тюремный страж в Филиппах в трепете припал к Павлу и Силе ( Деян.16:29 ). О бесах также сказано, что они трепещут ( Иак.2:19 ). И в Новом Завете трепет (дрожание) выражает страх и ужас. Нигде в Новом Завете мы не находим подтверждения, что дрожание является признаком особой полноты Духа или других благословений. Люди в Торонто, Франкфурте, Берне и других местах могли бы дрожать от глубокого сознания своей греховности и из страха перед Богом. Такому дрожанию можно было бы только радоваться! Однако все сообщения о данном феномене скорее производят впечатление, что он вызван не серьезной проповедью и не великим страхом перед Богом; скорее дрожание охватывает людей почти без всякого основания. А это не имеет ничего общего с действием Святого Духа. Обычно в качестве примера ссылаются на Джорджа Фокса (1624–1691), основателя движения квакеров. При всем уважении к моральному облику этого человека и его последователей необходимо отметить, что Фокс отвергал авторитет церкви, служителей и в конечном итоге самой Библии, так как был убежден, что лишь «внутреннее помазание» уполномочивает на служение проповедью. «Иисус Христос, в противоположность вере в авторитет Библии, стал для него (Джорджа Фокса) истинным Учителем, Который повелевает взойти внутреннему свету, этому «семени Божьему». Божественная свобода открывать Себя по Своему усмотрению является (по Фоксу) основанием для человеческой свободы в отношении Библии, догм и церковных установлений. Настоящее богослужение возможно лишь в ожидании не поддающегося учету откровения». (ebd., 4.1.1995). |
| В отличие от этого Библия учит, что каждый человек должен будет лично держать ответ перед Господом. Верующие в Иисуса Христа как Спасителя в назначенный день тоже предстанут перед Судом Божьим, но речь пойдет не об осуждении за грехи, а о воздаянии за то, как они прожили жизнь, и соответствовали ли их поступки заветам Христа (см. Рим.14:12 , 1Кор.3:10–15 , 2Кор.5:10 ). Те, кто отвергает Иисуса Христа как личного Спасителя, предстанут однажды перед великим белым престолом, а затем будут брошены в геенну огненную (см. Отк.20:11–15 ). Это будет не актом жестокости со стороны Бога, а результатом отказа человека от того, что предложил ему Бог в Лице Иисуса Христа. Господь Иисус Христос уже заплатил за грехи всего мира, но плодами этой жертвы может воспользоваться лишь тот, кто признает свою греховность и доверится Иисусу Христу как своему личному Спасителю (см. Ин.1:12; 3:36; 5:24 ). СПАСЕНИЕ В Библии говорится, что путь к спасению лежит через веру в Иисуса Христа, так как «Он есть умилостивление за грехи наши, и не только за наши, но и за грехи всего мира» ( 1Ин.2:2 ). Поскольку Иисус Христос полностью искупил грех, то все, верующие в Него как в Спасителя, получат прощение грехов и наследуют вечную жизнь, «…слушающий слово Мое и верующий в Пославшего Меня имеет жизнь вечную и на суд не приходит, но перешел от смерти в жизнь», сказал Иисус Христос ( Ин.5:24 ). Как учит Библия, средством спасения является вера: «Ибо благодатию вы спасены чрез веру, и сие не от вас, Божий дар: не от дел, чтобы никто не хвалился» ( Еф.2:8, 9 ). Однако спасения в библейском смысле этого слова ТМ не признает, поскольку считает, что каждый человек имеет в себе безликое божественное Существо, и никакое спасение ему не требуется. Как мы уже видели, люди, практикующие ТМ, думают, что они вне греха, а поэтому у них нет нужды в спасении или Спасителе. Как говорит Махариши, «выполнение жизненного предназначения состоит в том, чтобы достигнуть состояния божественной жизни и жить жизнью вечной свободы в полноте всех ценностей человеческого существования». По-видимому, это происходит тогда, когда человек посредством «глубокой трансцендентальной медитации» приходит в состояние чистого сознания или абсолютно чистого Существа, и может удерживать себя в нем. Такая точка зрения явно противоречит Библии и не имеет ничего общего с христианством. |
| В седьмой главе апостол объясняет, что христианин, освободившись от рабства греху, свободен и от исполнения закона Моисеева. «Закон имеет власть над человеком, пока он жив». Так, смерть мужа освобождает жену от законных обязательств супружества, и она может выйти замуж за другого. «Так и вы, братие мои, – говорит апостол, – умерли для закона телом Христовым, чтобы принадлежать другому. Воскресшему из мёртвых, да приносим плод Богу» (ст. 4). Закон Моисеев имел временное значение, дабы обнаружить всю силу греха и привести человечество к мысли, что спасение без особой благодатной помощи Божией невозможно. Закон лишь вскрывал греховные язвы, но не давал исцеления от них: он давал человеку лишь горькое сознание бессилия исполнить все требования закона и получить через это оправдание от Бога. А теперь мы, христиане, освободились от закона с тем, «чтобы нам служить Богу в обновлении духа, а не по ветхой букве», то есть не по внешне формальным предписаниям закона. Тут же апостол предостерегает от возможного ложного вывода, будто в законе лежит причина греха: не было бы закона, не было бы и греха. Нет, причина греха – в самом человеке. Закон сам по себе свят, и заповеди его святы, справедливы и направлены к добру. Закон только обнаруживает грех , коренящийся в природе человека, извращённой первородным грехом. Во второй половине седьмой главы (ст. 13–25) апостол разъясняет кажущуюся ненормальность того, что при наличии святого закона Моисеева греховность человечества не только не уменьшалась, но ещё и увеличивалась, вследствие чего потребовалось чрезвычайное благодатное средство для спасения людей через искупительный подвиг Единородного Сына Божия. Это одно из немногих в новозаветных священных книгах мест, где с такой силой и глубиной изображается греховная развращённость нравственной природы человека: «не то делаю, что хочу, а что ненавижу, то делаю» (ст. 15). Одними своими силами, без благодати Божией, человек не в состоянии побороть живущий в нём грех, «доброго, которого хочу, не делаю, а злое, которого не хочу, делаю. Если же делаю то, чего не хочу, уже не я делаю то, но живущий во мне грех» (ст. 19–20). Ярко раскрывает св. апостол эту картину раздвоенности, которую производит грех в нашей падшей природе: «по внутреннему человеку нахожу удовольствие в законе Божием, но в членах моих вижу иной закон, противоборствующий закону ума моего и делающий меня пленником закона греховного» (ст. 21–23). «Бедный я человек! Кто избавит меня от сего тела смерти?» (ст. 24). Нарисовав эту мрачную картину порабощённости человека греху, св. Павел указывает затем на всесильную помощь нашего Искупителя: «благодарю Бога (моего) Иисусом Христом, Господом нашим» (ст. 25). Господь Искупитель и при окаянстве нашем может явить нас победителями живущего в нас греха. Подробно об этом говорится в следующей, восьмой главе. |
| В сознании нравственной чистоты Своих побуждений и действий Христос спокойно мог отдать Свою жизнь даже на суд явных врагов Своих, и те, при всем своем желании унизить и оскорбить Его, могли однако ответить лишь вынужденным молчанием на Его вопросы кто из вас обличит Меня в правде ( Ин.8:46 )? Очевидно, в Его жизни они не знали ни единого факта, который бы являлся противоречием Его нравственному учению; иначе они, конечно, воспользовались бы таким фактом и несомненно обличили бы ненавистного им человека, что он только обольщает невежественную толпу народа ради пустой славы своего бесплодного учительства. Но они промолчали, хотя в это самое время они усиленно подыскивали благовидные поводы, чтобы осудить Христа на смертную казнь, да и самый вопрос Иисуса Христа был именно спокойным ответом на эти искания их. Очевидно, они ни в чем не могли обвинить Его, и потому молчание их в сущности говорит о том же самом, о чем свидетельствуют и ученики Христа, что Он не сделал никакого греха ( 1Пет.2:22 ), и что поэтому, в Нем нет греха ( 1Ин.3:5 ). Конечно, это неимение греха, со времени первого падения людей, было и остается явлением необычным для человека; потому что даже самые великие праведники в роде человеческом могут являться праведными собственно не по нравственной чистоте своей жизни, а только по нравственному сознанию и осуждению ими своей греховности ( 1Ин.1:8–10 ). Но в лице Иисуса Христа в мире неправды действительно явился праведник в собственном смысле, потому что, никогда не следуя внушениям человеческой плоти и крови, Христос действительно возвысился над всеми искушениями зла и действительно раскрыл в Своей человеческой жизни такую полноту нравственного совершенства, которая возможна только в жизни истинного человека от Бога. Он не искал воли Своей, а хотел лишь того, чего хотел небесный Отец Его, и он не имеет Своего собственного дела на земле, а совершил лишь вечное дело Отца Своего. Поэтому Его жизнь на земле в подобии плоти греха явилась не только нравственно совершенной жизнью безгрешного человека, но она явилась совершенным воплощением мысли и жизни Самого небесного Отца Его, так что Он имел полное основание сказать о Себе: видящий Меня видит Пославшего Меня ( Ин.12:45 ) и видевший Меня видел Отца ( Ин.14:9 ). |
| В Толковой Библии смысл такого построения комментируется следующим образом: «Пророк как бы хочет этим сказать, что он выразил всю полноту страданий своего народа, что он не пропустил ничего, что может быть выражено обыкновенными человеческими словами, с каких бы букв они ни начинались. Только тогда, когда скорбь его утихает, именно к 5-й песни, он перестает соблюдать этот акростишный порядок, и 5-я песнь сохранила только число букв еврейского алфавита, но не есть акростих» 364 . Кроме того, нарушение формы последней песни может символизировать разоренное и расстроенное состояние Иудеи после нашествия Навуходоносора. Пророк оплакивает гибель Иерусалима. Он описывает ужасы осады, то, как матери ели своих младенцев, как умирали от голода и меча. Непогребенные тела лежали среди развалин ( Плач 2:21 ). Рассказывает о своих собственных страданиях и переживаниях во время этого разрушения ( Плач 3 ) и говорит о тех грехах, о нарушении суда и справедливости, о лжепророках, о притеснениях, которыми наполнился перед этим Иерусалим ( Плач 2 ). Затем он возносит молитву к Богу, в которой от имени народа исповедует сознание своей греховности, молит о милости и помощи ( Плач 5 ). Изображение падшего Иерусалима перекликается с евангельским повествованием ( Мф. 24 ). «Руками всплескивают о тебе все, проходящие путем, свищут и качают головою своею о дщери Иерусалима, говоря: “это ли город, который называли совершенством красоты, радостью всей земли?” Разинули на тебя пасть свою все враги твои, свищут и скрежещут зубами, говорят: “поглотили мы его, только этого дня и ждали мы, дождались, увидели!”» ( Плач 2:15–16 ). О себе пророк Иеремия говорит: «Благо тому, кто терпеливо ожидает спасения от Господа. Благо человеку, когда он несет иго в юности своей подставляет ланиту свою биющему его, пресыщается поношением» ( Плач 3:26–30 ). Очевидна параллель с Нагорной проповедью ( Мф. 5:39 ). Преподобный Ефрем Сирин видит здесь таинственное указание на путь монашеского подвига 365 . Послание Иеремии – книга неканоническая, содержит в себе обличение идолопоклонства, довольно развернутое изображение тщетности почитания идолов и многообразные доказательства, что идол не есть бог. |
| В Толковой Библии смысл такого построения комментируется следующим образом: «Пророк как бы хочет этим сказать, что он выразил всю полноту страданий своего народа, что он не пропустил ничего, что может быть выражено обыкновенными человеческими словами, с каких бы букв они ни начинались. Только тогда, когда скорбь его утихает, именно к 5–й песни, он перестает соблюдать этот акростишный порядок, и 5–я песнь сохранила только число букв еврейского алфавита, но не есть акростих» т. 6, с. 155]. Кроме того, нарушение формы последней песни может символизировать разоренное и расстроенное состояние Иудеи после нашествия Навуходоносора. Пророк оплакивает гибель Иерусалима. Он описывает ужасы осады, то, как матери ели своих младенцев, как умирали от голода и меча. Непогребенные тела лежали среди развалин (Плач 2: 21). Рассказывает о своих собственных страданиях и переживаниях во время этого разрушения (Плач 3) и говорит о тех грехах, о нарушении суда и справедливости, о лжепророках, о притеснениях, которыми наполнился перед этим Иерусалим (Плач 2). Затем он возносит молитву к Богу, в которой от имени народа исповедует сознание своей греховности, молит о милости и помощи (Плач 5). Изображение падшего Иерусалима перекликается с евангельским повествованием (Мф. 24). « Руками всплескивают о тебе все, проходящие путем, свищут и качают головою своею о дщери Иерусалима, говоря: “это ли город, который называли совершенством красоты, радостью всей земли?” Разинули на тебя пасть свою все враги твои, свищут и скрежещут зубами, говорят: “поглотили мы его, только этого дня и ждали мы, дождались, увидели!”» (Плач 2: 15–16). О себе пророк Иеремия говорит: « Благо тому, кто терпеливо ожидает спасения от Господа. Благо человеку, когда он несет иго в юности своей подставляет ланиту свою биющему его, пресыщается поношением» (Плач 3: 26–30). Очевидна параллель с Нагорной проповедью (Мф. 5: 39). Преподобный Ефрем Сирин видит здесь таинственное указание на путь монашеского подвига [см. 22, т. 5, с. 520]. |
| В церковных памятниках, так выражается сущность христианского брака, как таинства. «Супружества или законного брака тайна от Христа Бога установлена есть во умножение рода человеческого и в воспитание чад в славе Божией, в неразрешимый союз любви и дружества, и взаимную помощь и во еже отгребатись греха любодеяния». В этом определении нет и намека на те тлетворные мысли, которыми обольщают себя и других наши современные публицисты, стараясь плотскими услаждениями подменить духовную сущность брака. В приведенном определении с ясностью констатируется нерушимость брачного союза, основанного на любви и дружестве, его равносторонность для мужа и жены, и служение обоим в достижении плотской чистоты. Апостол Павел убеждает супругов: жена не властна над своим телом, но муж; равно и муж не властен над своим телом, но жена. He уклоняйтесь друг от друга, точию по согласию на время, для упражнения в посте и молитве, и потом опять будьте вместе, чтобы не искушал вас сатана невоздержанием вашим (1Kop.7:4–5). По разъяснению св. отцов церкви наставление Апостола имеет тот смысл, что вступившие в брак сами должны быть довлеющими судьями в своих супружеских отношениях, располагая себя к воздержанию в дни праздников, когда церковь усугубляет свои молитвы. Предмет ясен. Особенная гибельность, проповедуемых нашими публицистами мыслей, заключается в том, что стараясь извратить церковные начала христианского брака и провозгласить свои мудрования правилом брачной жизни, они отклоняют тем себя самих, отвлекают и других от спасительного лона церкви, как бы забывая, что назначение Христовой церкви не поощрять, а врачевать людские беззакония, не замалчивать человеческие грехи, а изглаживать их при наличности сознания человеком своей греховности. Если же, это сознание помрачается до того, что люди очевидное зло начинают отождествлять с воображаемым добром и соблазняют им неопытных, и нетвердых; в таком случае, не только беззаконные супружества можно объявить безвинными, но и все увлечения страсти признать нормальными, и требовать для них законного оправдания. |
| В чем же состоит эта духовно-религиозная сторона мессианских чаяний позднейшего иудейства? Прежде всего, в надежде на восстановление завета Бога с народом, нарушенного и ослабленного греховностью Израиля, в надежде на скорое исполнение пророчества Иеремии: «вот наступают дни, говорит Господь, когда Я заключу с домом Израиля и с домом Иуды новый завет, не такой завет, какой Я заключил с отцами их; но вот завет, который Я заключу с домом Израилевым после тех дней, говорит Господь: вложу закон Мой во внутренность их и на сердцах их напишу его, и буду им Богом, а они будут Моим народом» ( Иер. 31:31–33 ). «Истинно религиозный мессианизм Израиля заключался в идеале царства Божия, осуществляющагося на земле через избранный народ и предзаложенного в союзе живого Бога с этим народом; ибо вне Израиля нет организованного общения с Богом, и дело Божие на земле есть дело Израиля» 421 . Этот идеал, хотя значительно поблекший и стушевавшийся под влиянием земных надежд, сохранился отчасти и в позднейшем иудействе. Чаяние нового завета с Богом вместе с тем соединялось с надеждой религиозно-нравственного возрождения Израиля. Иудейские апокалипсисы дают довольно ясные намеки на то, что ко временам Иисуса Христа в иудеях все сильнее начинает пробуждаться сознание своей греховности и виновности перед Богом; при всей уверенности в спасительной силе закона, они все же начинают чувствовать, что грех лежит в самой природе человеческой, что он есть явление всеобщее в мире и что для уничтожения его не достаточно тех средств, какие указываются в законе. «С сердцем лукавым, говорит автор 3 кн. Ездры, первый Адам преступил заповедь, и побежден был; так и все, от него происшедшие; осталась немощь и закон в сердце народа с корнем зла 422 , и отступило доброе и осталось злое» ( 3Ездр. 3:21–22 ). Вот почему с мыслью о Мессии непременно связывается представление о покаянии и праведности, которые считаются необходимым условием наступления мессианского царства и составляют по выражению Sanhedrin (р. 32) два параклета человека, необходимых для открытия царства Божия 423 . Но в апокалиптике решительно нигде не говорится о том, каким путем человек освободится в мессианское время от тяготы греховного бремени; там принимается просто как факт, что с открытием мессианского царства люди будут обладать мудростью и пойдут по пути праведности, что руководителем в этой правде будет Помазанник Божий, на которого мудрость и правда излились как вода. Точно также в апокалипсисах почти совсем не делается намека на всемирное призвание Израиля быть в мессианское время духовным светочем всех народов земли; очевидно пророчество Исаии об Израиле: И придут народы к свету твоему, и цари – к восходящему над тобою сиянию. ( Ис. 60:3 ), было понято позднейшим иудейством в смысле внешнего блеска Израиля и его политического преобладания над всеми народами 424 . |
| В числе слушателей были фарисеи и законоучители не только из Галилеи, но и Иудеи и Иерусалима. Они явились сюда не ради пользы душевной, но скорее, чтобы наблюдать за новым Учителем, Который не учился ни в каких школах, поэтому они думали не имел права учительствовать. Уже в то время в их сердцах зарождалась зависть ко Христу и желание подметить за Ним что-нибудь противное закону Божию. Господь не препятствовал им посещать дом где Он жил, и внушал им, как знающим Писание, правильное о Себе понятие. – Так и теперь: Свое учение Он подтверждал чудесными знамениями: “и сила Господня являлась в исцелении больных” ( Лк. 5:17 ). И вот , – родственники или другие сострадательные люди – принесли к Нему расслабленного, положенного на постели. Это был человек, пораженный сильным параличем, вовсе не владевший членами и, кажется, лишенный языка. Этот больной хотел во что бы то ни стало пробраться к Божественному Учителю Чудотворцу. Св. Марк говорит, что его несли четверо. И Марк и Лука рассказывают, что принесшие не могли протесниться сквозь толпу народа, чтобы войти в дверь, а потому поднялись с больным на крышу дома, раскрыли ее и оттуда спустили одр расслабленного прямо перед Господом на малое свободное пространство. – Дома на Востоке располагались четвероугольником вокруг внутреннего двора. Может быть Спаситель учил для большего простора на дворе, который закрывался от жара легкими щитами из кожи и полотна, их было легко разобрать. Крыши на домах были плоские с перилами, туда вели лестницы со двора и с улицы, на них можно было свободно прогуливаться. И вот, люди принесшие расслабленного воспользовались этими лестницами, чтобы через крышу спустить его к ногам Господа Иисуса. Этим они без слов выражали тем свою веру. “Спаситель, – говорит св. Златоуст, – не всегда требовал веры от самих страждущих, например, когда они еще не научились владеть умом, или лишились его по причине болезни. Но здесь и больной обнаружил свою веру: иначе он не позволил бы быть поднятым на крышу и спущенным оттуда ко Христу. Так изобретательно сильное желание, так успешна любовь. Подлинно, “ищущий находит и стучащему отворят” ( Лк. 11:10 ). Итак, поскольку расслабленный и принесшие его показали такую веру, то и Господь явил Свою силу: И видя Иисус веру их, сказал расслабленному, может быть, в сознании своей греховности не смеющему и очей возвести к Целителю: Дерзай, чадо! Прощаются тебе грехи твои , которые так тревожат твою бедную душу! Вот пример того, как Податель всех благ дарует нам их прежде, чем мы просим, и блага лучше тех, которые просим. Вот видимое подтверждение и той истины, что молитва веры и в тайне елеосвящение может спасать болящих, как учит св. Апостол Иаков: “молитва веры исцелит болящего, и восставит его Господь, и если он соделал грехи, простятся ему” (5:15). |
| В эмпирической жизни в силу ее греховности большею частью нет любовных отношений, и сама личность в ней является несовершенной в своей невозрожденной природе. Отсюда необходимость охраны личности, как со стороны других личностей, так и со стороны общества и государства. В Церкви преодолевается несовершенство эмпирической жизни через ее возрождение: подзаконная, правовая жизнь становится благодатной. В благодатном порядке нет места для права, т. к. нет необходимости в охране личности. По своей природе благодать исключает право подобно тому, как благодать, преодолев ветхозаветный закон через восполнение, исключила его. Одна из величайших заслуг ап. Павла заключается в постановке в христианском сознании проблемы права и благодати. «Законом я умер для закона, чтобы жить для Бога. И уже не я живу, но живет во мне Христос. А что ныне живу по плоти, то живу верою в Сына Божия, возлюбившего меня и предавшего Себя за меня. Не отвергаю благодати Божьей, а если законом оправдание, то Христос напрасно умер» ( Гал. 2,19–21 ). Смерть для ветхозаветного Закона есть вместе с тем смерть для права. В Церкви человек рождается для новой жизни, чтобы «жить для Бога», основа которой есть любовь, т. к. «Бог есть любовь» ( I Uh. 4,8 ). Поэтому, по выражению Игнатия Богоносца , сама Церковь есть любовь (agaph). Церковь есть любовь, т. к. она создана через любовь Христа, возлюбившего и предавшего за нас душу Свою. «Любовь познали мы в том что Он положил за нас душу Свою и мы должны полагать души свои за братьев» ( I Uh. 3,16 ). Пребывая в Боге, христиане пребывают в любви, образ которой является любовь Бога, Пославшего Своего Сына в мир. «Мы позвали любовь, которую имеет к нам Бог, и уверовали в нее. Бог есть любовь, и пребывающий в любви пребывает в Боге и Бог в нем». ( 1Ин. 4,16 ). Пребывание в Церкви есть жизнь во Христе и жизнь Христа в пребывающем в Церкви. «И уже не я живу, а живет во мне Христос (zw de ouketi egw, zh de en emoi Cristoj). Через жизнь человека во Христе он становится в Церкви личностью. |
|
|
