| В этом уверяет нас послание св. Исаака Сирина к св. Симеону Дивногорцу. Оно имеет то еще значение, что в отрывках сохраняет в себе те вопросы жизни, какими занимался св. столпник-созерцатель. Послания св. столпника к преп. Исааку Сирину не сохранились, и потому послание Исааково весьма драгоценно. Может быть и другие св. столпники находились в переписке с опытными подвижниками, но об этом в житиях их не упоминается, и потому нам остается довольствоваться только одним посланием св. Исаака Сирина к св. Симеону столпнику с тем, чтобы познакомиться с аскетическим мировоззрением св. столпника Симеона, вероятно, разделяемым и другими св. столпниками 1155 . Вот его изложение 1156 . Получив послание от св. столпника, св. Исаак Сирин пишет ответное послание, в котором прежде всего поражается тою любовью, какую оказывает св. столпник к нему и тем предупредительным вниманием, какое св. столпник являет св. Исааку, надеявшемуся учиться истине от него. Считая себя недостойным учить великого св. столпника, но руководясь желанием его и веря тому, что вопросами духовными св. столпника он возбудит от нерадения свою душу, св. Исаак исполняет просьбу св. столпника, которого предварительно приглашает молиться Богу, чтобы Он открыл св. Симеону чрез послание св. Исаака, как искреннему Своему слуге то, чего он просит. После этого введения св. Исаак Сирин приступает к решению вопросов, предложенных св. Симеоном столпником. Св. столпник в своем послании задавал такой вопрос: «следует-ли исполнять все заповеди Божии и нет-ли способа в спасении не сохраняющему их»? Из этого вопроса видно, чем св. столпник в своей безмолвной созерцательной жизни занимался. Его тяготила, можно думать, такая мысль – следует-ли все исполнять заповеди Божии, – нельзя ли обойтись хранением только некоторых главных. Можно думать, что подобный вопрос предложен был св. столпнику кем-либо из приходящих к нему, и он, не считая себя компетентным в решении такого вопроса, сам обратился за разрешением его к св. Исааку Сирину. |
| Значит, исцеление болезней телесных служило предуказанием исцеления души и из житий св. столпников видно, что исцеленные оставляли прежний образ жизни, переменяя его на хороший. Так, напр. блудница Вассиана исправила свою жизнь. Конюх Иордан императора Льва оставил арианство 1138 , благодаря увещаниям св. Даниила. Разбойник Ионафан переменяет образ жизни и становится праведником чрез увещание Симеона 1139 . По учению священного писания все болезни обязаны своим происхождением греху и исцеляющие от болезней тем самым врачевали от грехов. Таким образом, основу всей нравственной деятельности св. столпников в отношении к ближним составляла любовь, проникавшая, как можно видеть из представленного обзора общественной деятельности св. столпников, во все мельчайшие оттенки их отношений к ближним. Она являлась у них чувством благорасположения, участия, снисхождения ко всякому человеку, истекающим из мысли, что все люди суть творения Божии и братья во Христе. Любовь возбуждала в св. столпниках самое искреннее, горячее желание выполнить высокие и святые правила, предписываемые евангелием. И вот это-то обстоятельство и было причиною того, что около св. столпников собирались люди разных званий и состояний, объединявшиеся здесь взаимною любовью. Глава VIII. Разбор некоторых мнений, отрицающих целесообразность подвига «столпничества» «Столпничество» с первых дней своего существования подверглось нападениям со стороны своих противников. Этот великий подвиг был объясняем, как проявление духа гордости, как желание восходящих на столпы отличиться странностью, приобресть славу необыкновенных подвижников и привлечь к себе массу поклонников. Так думали некоторые из современников первого столпника св. Симеона, услышавшие в первый раз о его необыкновенной жизни. Египетские монахи, узнав о столпостоянии сирийского подвижника св. Симеона, сначала чрезвычайно раздражены были этою новостью, объясняя ее гордостью. «Зачем, говорили они, Симеон не хочет идти обыкновенным путем отцов, но выдумывает новый, неслыханный образ жизни?» и послали к нему отлучительную грамоту. Но после эти же самые монахи, узнав подробнее и вернее о жизни св. Симеона, сознались в своей ошибке и приняли его в свое общество. Подобным образом и сирийские иноки, удивленные и недовольные необычайными подвигами св. Симеона, от лица своего собора отправили нарочитое посольство для того, чтобы исследовать образ жизни св. Симеона и узнать его побуждения к столпостоянию. Посланные, посмотрев на жизнь св. Симеона и убедившись в его кротости и смирении, прославили Бога и призывали благодать его на утверждение праведника в новом и великом подвиге 1140 . |
| Между тем святой Ефрем Сирин скончался в 372 или 373 г. (по сирийским источникам). Но это возражение против отнесения начала столпничества к V в., ко времени жизни преподобного Симеона Столпника устраняется, если принять во внимание, что указанное сирийское житие святого Ефрема Сирина написано далеко не современным ему писателем, быть может, в VI или VII в 6 . А если так, то составитель жития мог перенести на описываемое им событие IV в. представления своего времени (VI–VII вв.), когда столпники составляли целый особый класс подвижников и когда они в чрезвычайных, исключительных случаях сходили порой со своих столпов. Правда, можно указать другое место уже в самых сочинениях святого Ефрема Сирина , свидетельствующее, по-видимому, с непререкаемою ясностью о существовании столпничества раньше преподобного Симеона Столпника. Ублажая праведных и святых мужей, святой Ефрем Сирин говорит: «Одни смирили себя вретищем и железом; другие в затворе и посте поработали Господу; иные на столпах неукоризненно совершили подвиг» 7 . Вопрос о сочинениях святого Ефрема Сирина – вопрос еще не разработанный, но, не касаясь его в целом, можно, кажется, упоминание в данном месте о столпниках признать интерполяцией. В противном случае оно стояло бы в резком противоречии со всем тем, что мы знаем о начале столпничества. Наконец, указывают еще на два письма известного синайского подвижника Нила († 430 г.), в которых он обличает некоего столпника Никандра 8 , как на доказательство, что уже в первые десятилетия V в. столпничество было широко распространено, а некоторые столпники даже заслуживали порицания. Но, по отзывам патрологов 9 , сборник писем преподобного Нила Синайского , изданный впервые в 1668 г. Львом Алляцием, представляет еще много неразрешимых загадок. Быть может, и названные письма с именем Нила принадлежат более позднему времени 10 . Слава первого столпника несомненно исторически должна принадлежать преподобному Симеону Столпнику. Можно говорить только, что в предшествующее ему время встречаются явления, которые в некоторых отношениях сходны или параллельны с подвигом, предпринятым этим славным сирийским подвижником. |
| Значитъ, болзней тлесныхъ служило души и изъ св. столпниковъ видно, что исцленные оставляли образъ жизни, перемняя его на Такъ, напр. блудница исправила свою жизнь. Конюхъ императора Льва оставилъ [MLXXXI] , благодаря св. Разбойникъ перемняетъ образъ жизни и становится праведникомъ чрезъ Симеона [MLXXXII] . По священнаго вс болзни обязаны своимъ грху и отъ болзней тмъ самымъ врачевали отъ грховъ. Такимъ образомъ, основу всей нравственной дятельности св. столпниковъ въ къ ближнимъ составляла любовь, проникавшая, какъ можно видть изъ представленнаго обзора общественной дятельности св. столпниковъ, во вс оттнки ихъ къ ближнимъ. Она являлась у нихъ чувствомъ ко всякому человку, истекающимъ изъ мысли, что вс люди суть и братья во Христ. Любовь возбуждала въ св. столпникахъ самое искреннее, горячее выполнить и святыя правила, предписываемыя И вотъ это-то обстоятельство и было причиною того, что около св. столпниковъ собирались люди разныхъ и здсь взаимною любовью. ГЛАВА VIII Разборъ нкоторыхъ отрицающихъ цлесообразность подвига „столпничества " . „Столпничество " съ первыхъ дней своего подверглось со стороны своихъ противниковъ. Этотъ подвигъ былъ объясняемъ, какъ духа гордости, какъ восходящихъ на столпы отличиться странностью, славу необыкновенныхъ подвижниковъ и привлечь къ себ массу поклонниковъ. Такъ думали нкоторые изъ современниковъ перваго столпника св. Симеона, въ первый разъ о его необыкновенной жизни. монахи, узнавъ о подвижника св. Симеона, сначала чрезвычайно раздражены были этою объясняя ее „Зачмъ, говорили они, Симеонъ не хочетъ идти обыкновеннымъ путемъ отцевъ, но выдумываетъ новый, неслыханный образъ жизни? " и послали къ нему отлучительную грамоту. Но посл эти же самые монахи, узнавъ подробне и врне о жизни св. Симеона, сознались въ своей ошибк и приняли его въ свое общество. Подобнымъ образомъ и иноки, удивленные и недовольные необычайными подвигами св. Симеона, отъ лица своего собора отправили нарочитое посольство для того, чтобы изслдовать образъ жизни св. Симеона и узнать его къ Посланные, посмотрвъ на жизнь св. Симеона и убдившись въ его кротости и прославили Бога и призывали благодать его на праведника въ новомъ и великомъ подвиг . |
| Главное, очевидно, было во внутренних психологических мотивах, а не во внешних, посторонних, христианству по существу чуждых и противных, языческих воздействиях. Притом Симеон был простолюдин, пастух. Естественно предполагать, что он скорее мог всячески избегать, даже излишне чуждаться всего, напоминающего о языческом культе, с ним сколько-нибудь тесно связанного. Рассуждения Zöckler’a о громадном влиянии необычайно трудного и особенного подвига столпничества на современников в общем должны быть приняты, как согласные с историческими, достоверными, свидетельствами. По свидетельству Бл. Феодорита, «стояние преподобного Симеона на столбу просветило многие тысячи Измаилтян, находившихся до сих пор во мраке нечестия“. 1754 По словам нашего автора, после того, как чрезвычайный феномен христианского столпничества привлек к себе внимание современников, он естественно должен был сделаться предметом ближайшего сравнения со своим более древним образцом в языческом культе (если только, конечно, принять предположение Zöckler’a). Маленькие статуи святого распространялись и в других странах и были известны даже в Риме. 1755 Стремление победить и посрамить языческих служителей еще более укрепляло и окрыляло христианского подвижника в его изумительной энергии и необычайном терпении. Все это отчасти, может быть, и справедливо. Но какая же речь может идти о заимствовании, если подражатель хочет победить и посрамить свои образцы тем, что он от них заимствует?... По всему сказанному исторически и психологически гораздо правдоподобнее то представление дела, которое мы находим у Бл. Феодорита и из которого вытекает полная независимость подвига Симеона на столбе от каких-бы то ни было проблематических прецедентов. Феодорит решительно, и нимало не сомневаясь и не колеблясь, утверждает совершенную необычайность и полную оригинальность подвига Симеона. Именно эти последние свойства и обеспечили, по Феодориту, особенное влияние подвижника как на христиан, так и на язычников. Вот слова самого авторитетного 1756 церковного историка:.. Господь установил это новое и чрезвычайное зрелище (т. е. стояние на столбе Симеона), чтобы новизной подвига привлечь к созерцанию его, и для приходящих сделать более убедительным предлагаемое увещание....“, 1757 Ибо новость зрелища ( καινν το θεματος) бывает надежным проводником учения, и приходящий (посмотреть) на зрелище возвращается наставленным в божественном ( τα θεα παιδευθες). 1758 Царствующий над всеми Бог налагает, как бы новые ( τς καιν;) черты на дело благочестия, предлагая различные образы жизни ( παντοδαπς πολιτεας). 1759 |
| Есть два типа христианской молитвы. Одна, молитва полузакрытых очей, ищет полутьмы, заслона четырех стен, любит тесные горницы, пещерные храмы. Другая любит звездное небо или символ его, высокий купол. Мы привыкли связывать первую форму молитвы («тесную») с аскетическим умонастроением. Св. Симеон показывает, что это не всегда так. Сидя на цепи, «он созерцал небо». «Он взлетал в молитве»... поднимал глаза к небу и устремлял взоры в высь». И учеников своих он учит «взирать на небо и взлетать и отрешаться от земли». Столп Симеона не только орудие пытки, и его значение выходит за пределы аскетики. Символ столпа – молитвенный символ; недвижимости и вместе окрыленности взносящей к Богу души. Из времен юности Симеона сирийское житие сообщает о его многодневном неподвижном пребывании в храме: «С утра до вечера он стоял на коленях, а с вечера до утра молился стоя. Когда он долгое время, вел такую жизнь, его сверстники стали следить, передвигает ли он ноги и сходит ли с того места, на котором стоит. Но никто не заметил этого». Вспоминаем жертву благовонную сожигаемой мирры и предчувствуем: жизнь Симеона была сплошной молитвой и аскетизм ужасный, нечеловеческий, – был подчинен этому содержанию. Какой аскетический смысл может иметь многократное увеличение столпа? Удаляясь от земли, как бы приближая влекущее небо, столпник создает, как ни странно сказать это, эстетическую обстановку для молитвы. Жизнь Симеона на столпе невероятна, но она засвидетельствована очевидцами. Его никто не видит сидящим или отдыхающим. Никто не знает, когда он спит. (Столпники обыкновенно спят стоя, прислонившись к своей ограде). Он стоит на молитве всю ночь и весь день до 9 часа. Три вечерних часа он уделяет людям для бесед. На молитве он «то стоит долгое время, то творит поклоны». «Кланяясь, касается лбом пальцев ног». (Сирийский автор пишет, что у него сломаны три спинных позвонка). Один из спутников Феодорита вздумал считать его поклоны. Насчитал 1244 и бросил. Скудную пищу свою он вкушает раз в неделю, а то и реже, помимо сплошного поста четыредесятниц. |
| Есть два типа христианской молитвы. Одна, молитва полузакрытых очей, ищет полутьмы, заслона четырех стен, любит тесные горницы, пещерные храмы. Другая любит звездное небо или символ его, высокий купол. Мы привыкли связывать первую форму молитвы (“тесную”) с аскетическим умонастроением. Св. Симеон показывает, что это не всегда так. Сидя на цепи, “он созерцал небо”. “Он взлетал в молитве поднимал глаза к небу и устремлял взоры ввысь”. И учеников своих он учит “взирать на небо и взлетать и отрешаться от земли”. Столп Симеона не только орудие пытки, и его значение выходит за пределы аскетики. Символ столпа — молитвенный символ; недвижимости и вместе окрыленности возносящей к Богу души. Из времен юности Симеона сирийское житие сообщает о его многодневном неподвижном пребывании в храме: “С утра до вечера он стоял на коленях, а с вечера до утра молился стоя. Когда он долгое время вел такую жизнь, его сверстники стали следить, передвигает ли он ноги и сходит ли с того места, на котором стоит. Но никто не заметил этого”. Вспоминаем жертву благовонную сожигаемой мирры и предчувствуем: жизнь Симеона была сплошной молитвой и аскетизм ужасный, нечеловеческий, — был подчинен этому содержанию. Какой аскетический смысл может иметь многократное увеличение столпа? Удаляясь от земли, как бы приближая влекущее небо, столпник создает, как ни странно сказать это, эстетическую обстановку для молитвы. Жизнь Симеона на столпе невероятна, но она засвидетельствована очевидцами. Его никто не видит сидящим или отдыхающим. Никто не знает, когда он спит. (Столпники обыкновенно спят стоя, прислонившись к своей ограде). Он стоит на молитве всю ночь и весь день до 9 часа. Три вечерних часа он уделяет людям для бесед. На молитве он “то стоит долгое время, то творит поклоны”. “Кланяясь, касается лбом пальцев ног”. (Сирийский автор пишет, что у него сломаны три спинных позвонка). Один из спутников Феодорита вздумал считать его поклоны. Насчитал 1244 и бросил. Скудную пищу свою он вкушает раз в неделю, а то и реже, помимо сплошного поста четыредесятниц. |
| 26. Наталии овсяницы – косят овес. 28. Моисея Мурина. Скирдницы. Хлеб складывают в одонья, клади, склады. 29. Ивана Постного. Круглого не едят, щей не варят (кочан напоминает голову). На Предтечу не рубят капусты, не срезывают мака, не копают картофеля, не рвут яблоков, не берут в руки косаря, топора, заступа. Последнее стлище на льны. Коли журавли на Киев (юг) пошли – ранняя зима. Сентябрь. В сентябре одна ягода, и то горькая рябина. Холоден сентябрь, да сыт. Сиверко, да сытно. С сентября огонь в поле и в избе. 1. Симеона Летопроводца. Семен день. Бабье лето. Бабье лето семь дней, по Аспасов день. Бабье лето две недели. В Семен день севалка (севошни) с плеч. Последний посев ржи. Семен день, семена долой. Грех хлеб сеять. Коли рожь убрана к Ильину, кончай посев к Фролу; а поспеет позже, кончай к Семену. Семен лето провожает. Семен бабье лето наводит. Щанины, осенины, первая встреча осени, засидки. Начало посиделок, супрядок, засидок, досветок и пр. На Семен день до обеда паши, а после обеда пахаря вальком маши (холодно?) . В Семен день с головней на по стать (на полосу в поле) ходи. На Симеона Столпника солят огурцы. На Семен день семена выплывают из колосьев. Лен стели к бабьему лету, а подымай к казанской (нижегор.) . С бабьего лета – бабий праздник и бабьи работы. На Семена хоронят мух и тараканов (чтобы пропали) . На Симеона Столпника ласточки ложатся вереницами в озера и колодцы. На Симеона черт меряет воробьев четвериками (под гребло, убивая всех, сколько войдут в меру, и отпуская их из-под гребла. Южн.) . На Семен день ужи выходят на берег, ходят по лугам на три версты. Бабье лето ненастно – осень сухая. На Семена ясно – осень ведряная (тульск .) . Много тенетника на бабье лето, к ясной осени и холодной зиме. Если много тенетника, дикие гуси садятся, а скворцы не отлетают – осень протяжная и сухая. С Семена дня обзаводятся новым огнем (иногда древесным, живым, вытертым из дерева) . Первый праздник псарных охотников; выезд в отъезжее поле. Переход в новый дом, на новоселье – счастливый. |
| Ну, а столпник – действительно ли он порвал все связи человеческой любви. Мы только что читали его молитву, где он свидетельствует сам о невозможности для него вынести муку народа. И его житие, особенно обширное сирийское житие – слагается из цепи могущественных актов, вызванных к жизни любовью. Я уже не говорю о юности Симеона, когда он, еще свободный от монастырского затвора, ведет жизнь, напоминающую жизнь Геновефы. У него также есть собственные поля, и он также чудесно поит и кормит своих жнецов. Он разыскивает разбойников-несаврийцев, похитивших его племянника и других христиане и после долгих усилий и знамений добивается освобождения пленников. Но и взойдя на столп, он не убежал от людей. Он отдает им, как бы расплескивая переполненную молитвенную чашу, три часа своего дня. Вокруг столпа, внутри ограды, «мандры», всегда ожидает многочисленная толпа. Отдельным счастливцам разрешается подняться по лестнице до вершины столпа, беседовать с подвижником, благословиться у него. Остальные слушают внизу его речи, назидания, ждут исцелений, исполнения молитв. Больные омываются в священном источнике, уносят, как чудотворную, пыль этой благословенной земли. «Для людей он всегда доступен, сладостен и приветлив», пишет Феодорит, «отвечает каждому собеседнику, ремесленник ли он, нищий или крестьянин». Только сорокадневный пост затворяет двери мандры от натиска толпы. А толпа эта не всегда кротка, послушна, благочинна. Среди нее нередко можно встретить полудиких арабов, иной день их приходит по 200, по 300, по 1000 человек. Часто они поднимают шум и продолжают свои племенные распри у подножия столпа. На глазах Феодорита раз дело дошло до драки между двумя арабскими родами. Столпник должен был гневно прикрикнуть на них с высоты (ему, впрочем, всегда приходится кричать оттуда). В другой раз сам Феодорит испытал на себе необузданность варваров, когда их толпа, по приказу Симеона бросилась к нему, как к епископу за благословением: «Одни давили меня спереди, другие сзади, третьи с боков... дергали мою бороду, драли одежду». Святой должен был воспитывать этих диких людей, часто язычников, поклонников арабской Афродиты. Под его влиянием они массами принимают крещение. |
| Ну, а столпник — действительно ли он порвал все связи человеческой любви? Мы только что читали его молитву, где он свидетельствует сам о невозможности для него вынести муку народа. И его житие, особенно обширное сирийское житие — слагается из цепи могущественных актов, вызванных к жизни любовью. Я уже не говорю о юности Симеона, когда он, еще свободный от монастырского затвора, ведет жизнь, напоминающую жизнь Геновефы. У него так же есть собственные поля, и он так же чудесно поит и кормит своих жнецов. Он разыскивает разбойников-несаврийцев, похитивших его племянника и других христиан, и после долгих усилий и знамений добивается освобождения пленников. Но и взойдя на столп, он не убежал от людей. Он отдает им, как бы расплескивая переполненную молитвенную чашу, три часа своего дня. Вокруг столпа, внутри ограды, мандры, всегда ожидает многочисленная толпа. Отдельным счастливцам разрешается подняться по лестнице до вершины столпа, беседовать с подвижником, благословиться у него. Остальные слушают внизу его речи, назидания, ждут исцелений, исполнения молитв. Больные омываются в священном источнике, уносят, как чудотворную, пыль этой благословенной земли. “Для людей он всегда доступен, сладостен и приветлив, — пишет Феодорит, — отвечает каждому собеседнику, ремесленник ли он, нищий или крестьянин”. Только сорокадневный пост затворяет двери мандры от натиска толпы. А толпа эта не всегда кротка, послушна, благочинна. Среди нее нередко можно встретить полудиких арабов, иной день их приходит по 200, по 300, по 1000 человек. Часто они поднимают шум и продолжают свои племенные распри у подножия столпа. На глазах Феодорита раз дело дошло до драки между двумя арабскими родами. Столпник должен был гневно прикрикнуть на них с высоты (ему, впрочем, всегда приходится кричать оттуда). В другой раз сам Феодорит испытал на себе необузданность варваров, когда их толпа по приказу Симеона бросилась к нему как к епископу за благословением: “Одни давили меня спереди, другие сзади, третьи с боков дергали мою бороду, драли одежду”. Святой должен был воспитывать этих диких людей, часто язычников, поклонников арабской Афродиты 12 . Под его влиянием они массами принимают крещение. |
|
|
