| В середине XVII века ревнитель просвещения боярин Ф.М. Ртищев на свои средства учредил при Андреевском монастыре училище, ставшее по сути первым по времени возникновения академическим учреждением в Москве. Здесь поселилось 30 иноков, вызванных Ртищевым «ради учения книжного» из нескольких малороссийских монастырей. По просьбе царя Алексея Михайловича киевский митрополит Сильвестр (Коссов) прислал ученых иноков Арсения Сатановского и Епифания Славинецкого, Дамаскина Птицкого. При монастыре составилось ученое братство, которое занималось переводом книг, обучением желающих грамматике, славянскому, латинскому и греческому языкам, риторике и философии. Учение киевских монахов шло в разрез с московским и потому считалось «несходным истинному правоверию». Федора Ртищева и братию обвиняли в «рушении» православной веры, однако на стороне киевских монахов были митрополит Никон (впоследствии — Патриарх Московский и всея Руси) и сам царь Алексей Михайлович. В 1685 году училище, основанное Федором Ртищевым, было переведено в Заиконоспасский монастырь и послужило основой Славяно-греко-латинской академии. С началам так называемой екатерининской секуляризации в 1764 году обитель была упразднена и обращена в приходской храм, так как «оный оказался к собственному содержанию безнадежен». Монастырские здания использовались для различных общественных нужд. В 1806 году во вновь отстроенных жилых корпусах открылась богадельня Московского Купеческого общества. В 1923 году храм святого мученика Андрея Стратилата был закрыт. В советский период постройки монастыря использовались под жилье, а затем для размещения НИИ. Указом Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II 14 августа 1991 г. было открыто Патриаршее подворье в бывшем Андреевском монастыре с храмами Воскресения Христова в Пленницах, апостола евангелиста Иоанна Богослова (архангела Михаила) и мученика Андрея Стратилата. Решением Священного Синода от 16 июля 2013 г. ( журнал 90 ) Патриаршее подворье в б. Андреевском монастыре преобразовано в Андреевский ставропигиальный мужской монастырь г. Москвы. |
| В то же время простой народ, утомленный панским своеволием, затяжными войнами, католическим экстремизмом, в массе своей не разделял устремлений старшины и искренне желал остаться с единоверной Москвой. Твердая власть Российского государя сулила долгожданный покой, порядок, стабильность и относительное благополучие. Духовенство Киевской митрополии также не было однородно в вопросе о единстве с Москвой. Большая часть клира вполне одобрительно относилась к полуавтономному государственному статусу Малороссии под главенством Москвы и даже готова была перейти в юрисдикцию Московского Патриархата. Об этом прямо говорилось в одной из статей договора о воссоединении, принятого на Переяславской Раде. В то же время высшие иерархи Киевской митрополии, подобно митрополиту Сильвестру, стремилась сохранить церковную независимость от Московского Патриарха, оставшись в юрисдикции Константинопольской Церкви, которая носила на Украине почти что формальный характер. Во многом психология малороссийских иерархов того времени была близка к сознанию казацкой старшины. Из сочетания всех этих настроений и рождалось то крайне неустойчивое политическое положение, которое было характерно для Украины во 2-й половине XVII столетия. После того, как в апреле 1657 г. скончался митрополит Киевский Сильвестр Коссов, гетман Богдан Хмельницкий поручил временное управление Киевской митрополией епископу Черниговскому Лазарю Барановичу, незадолго до того, в марте 1657 г. рукоположенному и поставленному на эту древнюю кафедру (она была возобновлена после долгого перерыва в 1649 г.). Выбор Хмельницкого объяснялся тем, что на подвластных ему Левобережных землях Малороссии оставался лишь один архиерей епископ Лазарь, тогда как все прочие иерархи Киевской митрополии находилась в областях, подвластных польскому королю. Тем не менее, все они были приглашены в Киев для участия в избрании нового митрополита. Король позволил епископам Львовскому, Луцкому и Перемышльскому приехать в Киев на собор, которому предстояло избрать нового митрополита Киевского. В то же время Ян Казимир снабдил иерархов инструкцией, которая предписывала епископам агитировать гетмана и казаков за возвращение под власть короля. Ни царя Алексея Михайловича, ни Патриарха Никона Хмельницкий не уведомил о кончине Сильвестра Коссова. Гетман и в этом стремился подчеркнуть свою автономию по отношению к Москве, главенство которой над Малороссией считал формальным. Избрание нового митрополита должно было проходить, как и прежде, исключительно собором малороссийских архиереев. |
| Настала блестящая эпоха для училища Братского: сын воеводы Молдавского. Петр Могила , постригается в лавре и, сделавшись ее архимандритом и Митрополитом Киевским, соединяет устроенную им школу Печерскую с Богоявленскою: он украшает ее людьми, посланными им для образования на Запад, и, оградив грамотами королей Польских, снабжает средствами для содержания убогих учеников и самих учителей. Отселе школа принимает название Киево-Могилянской коллегии в память своего благодетеля и старшего брата, Митрополита Петра, но после того скоро рушится ее благосостояние. Преемник его, Сильвестр Коссов, еще несколько времени поддерживает коллегию; Патриарх Иерусалимский, Паисий, посетив Киев, опять подтверждает ее своею грамотою; но вслед за присоединением Малороссии к царству Русскому начинаются жестокие войны с Поляками и крамолы самих Гетманов; долго нет и законных пастырей на кафедре Киевской: здание коллегии опустошается пожаром, и вотчины ее расхищаются врагами; убогое братство должно ходить в свободные часы и месяцы собирать подаяние по Киеву и окрестным городам; не смотря на то, страсть и нужда просвещения все одолевает и не расторгается союз братства. Так протек для училища XVII век, доколе наконец Государи Московские не взяли его под свое покровительство. Тогда украсилось оно более громким титлом академии, и подарило Церковь такими светильниками, каковы были: ректор его Иоанникий, Архиепископы Лазарь Баранович и Иоанн Максимович , Варлаам Ясинский Митрополит Киевский: знаменитый своею ученостью Феофан Прокопович , поборники православия Феофилакт Лопатинский и Георгий Конисский , Стефан Яворский , местоблюститель патриаршего престола, и Святители Димитрий Ростовский и св. Иннокентии, первый епископ Иркутский. Миром ознаменовался XVIII век для академии Киевской; под сенью православных Государей уже она не подвергалась беспрестанным разорениям и смутам; но еще скудны были средства к содержанию многочисленных учеников, иногда питавшихся Христовым именем для его проповедования впоследствии. Гетман Мазепа старался поддержать академию утвердительными грамотами на ее вотчины и денежными пособиями. В 1703 году великий Петр приветствован был красноречивым ректором ее Феофаном при посещении Киева. |
| Очевидно сказание это совершенно фантастическое, не основано на сколько-нибудь положительных свидетельствах, невероятно уже потому, что во время переяславского епископа Павла, южная Киевщина была занята половецкими кочевьями и южная граница русской земли колебалась между Стугною и Росью и во всяком случае не переходила на южный берег последней реки. Несколько правдоподобнее предположение, высказанное Руликовским, что Мотронинский монастырь мог быть основан кем-либо из князей Глинских, которые в 1495-1637 г.г. владели землею Радивоновскою, в состав которой входила местность, на которой возник моыастырь; впрочем в пользу этой вероятной гипотезы не имеется документального свидетельства. На совершенно мифическом предании о каких-то князьях: Юрие и Мотроне не стоит останавливаться. Первое положительное сведение о Мотронинском монастыре относится к 1568 году; в это время собравшиеся в Мотронинском лесу иноки образовали скит и испросили у митрополита Ионы III Протасовича право на отправление богослужения в часовне. В 1620-1621 г.г. гетман Петр Конашевич Сагайдачный построил церковь и утвердил за монастырем земельное владение. В 1648 году начальник монастыря получил от митрополита звание игумена и в монастыре заложена была церковь Предтеченская; первым игуменом был Пафнутий, скончавшийся в 1695 году. В 1648 году митрополит Сильвестр Коссов снабдил трапезную монастырскую церковь антиминсом. Мотронинский монастырь пользовался покровительством митрополита Иосифа Тукольского и гетмана Дорошенка, как о том свидетельствуют универсалы последнего с 1669 и 1671 годов. В 1668 году в Мотронинском монастыре пребывал под стражею епископ Мефодий вследствие политических интриг, которыми он слишком усердно занимался. После взятия турками Чигирина в 1678 году, Мотронинский монастырь был ими разрушен. Он был возобновлен в 1686 году и церковь освящена по благословению митрополита, кн. Гедеона Четвертинского. В 1717 году, по просьбе переяславского епископа, Кирилла Шумлянского, чигиринский староста, Ян-Станислав Яблоновский, разрешил строить монастырские здания и подтвердил монастырю его прежние земельные владения; затем его преемник Ян-Каетан Яблоновский подтвердил права монастыря в 1741 и 1763 г.г., а в 1755 г. выдал привиллегию, разрешавшую монастырю пребывать под властию переяславских епископов и освобождавшую от притязаний униатов. В 1736 г. построена была Троицкая церковь, просуществовавшая до 1800 г., в котором за ветхостью разобрана, и вместо нее построена в 1801 г. новая, существующая. |
| После посещения западно-русской церкви, в конце XVI века, цареградским патриархом Иеремией Траносом, ни один из его преемников не был в Западной России. В первой половине XVII века довольно долгое время пробыл в ней иерусалимский патриарх Феофан, имевший полномочие от вселенского патриарха благоустроить дела православной западно-русской церкви и восстановивший в ней православную иерархию. При нем был, в качестве экзарха от вселенского патриарха, архимандрит вселенской церкви Арсений. В последующее затем время, патриархи сносились с управляемой ими церковью только письменно (грамотами) 1045 и чрез своих экзархов. Перед самым началом унии, патриарх Иеремия присвоил название экзарха луцкому епископу, Кириллу Терлецкому. Но после того, как Терлецкий отпал от православной церкви в унию, патриарх, в 1597 г., наименовал своим экзархом львовского епископа Гедеона. В начале XVII в., тот же титул имели знаменитый ревнитель православия князь Константин Острожский и подляшский протопоп Нестор Козменич. По восстановлении православной митрополии, м. Иов не носил титула экзарха; но, еще при жизни его, титулом экзарха пожалован был в 1629 г. печерский архимандрит Петр Могила , сохранив этот титул и после возведения его в сан митрополита. Впоследствии имели этот титул митрополиты Сильвестр Коссов и Иосиф Нелюбович-Тукальский и львовский епископ Тиссаровский. Ближайшее управление западно-русской церковью принадлежало киевскому митрополиту, который, имея в своем непосредственном заведовании митрополичью епархию, в то же время заведовал делами, касавшимися всей западно-русской церкви. Епископы, каждый в своей епархии, имели ту же власть и такие же права, какие имел митрополит по отношению ко всей церкви. Для дел церковного порядка и благоустройства, а также по поводу особых нужд церкви, созываемы были соборы, общие из предстоятелей или доверенных ими лиц от всех епархий, и епархиальные, на которые епископы созывали подведомое им духовенство. Таковы были киевские соборы (эападно-русской церкви) при м. Иове в 1620, 1627 и 1628 гг. и при м. Петре Могиле в 1640 г. |
| При игум. Никоне (1078-1088) в Печерский мон-рь прибыли греч. мастера-иконописцы, к-рые привезли «мусию», т. е. смальту для мозаик, пошедшую, согласно Сказанию, на украшение алтаря собора (согласно совр. археологическим исследованиям, смальта изготавливалась и на территории мон-ря; см.: Раппопорт П. А. Зодчество Древней Руси. М., 1986. С. 37-38). По патериковому рассказу, иконописцы были наняты неизвестными им преподобными Антонием и Феодосием (к тому времени уже почившими). Приплыв по Днепру к Каневу, греки увидели на высоте Печерский храм. Рассердившись на то, что храм больше, чем они предполагали, иконописцы решили вернуться на родину. Однако этому воспрепятствовала разразившаяся на реке буря, после к-рой их ладья оказалась выше по течению, у Треполя. Предприняв еще одну попытку уклониться от работы в Печерском мон-ре, они пытались грести на юг, но ладья чудесным образом двигалась вверх, против течения, и через нек-рое время причалила под обителью. Здесь им явилась «наместная» икона Божией Матери и раздался голос Пресв. Богородицы, предрекшей, что иконописцы не покинут больше мон-рь, примут здесь постриг и скончаются. И действительно, греки стали иноками Печерского мон-ря, «и тако обои живот свой скончаша в Печерском монастыри, мастери же и писци, в мнишеском житии» ( Абрамович. С. 11). Первоначально греч. мастера были погребены в Успенском соборе, освященном в 1089 г. («суть положени в своем притворе, суть же и ныне свиты их на полатах и книгы их греческыя блюдомы в память таковаго чюдеси» - Там же). Свиты (вид верхней одежды) и греч. книги мастеров долгое время сохранялись на хорах Успенского собора, об этих реликвиях упоминает митр. Сильвестр (Коссов) в изданном им в 1635 г. Патерике. Ныне мощи Д. г., лежащие под одним покровом, почивают в Ближних пещерах Киево-Печерской лавры. Туда они были перенесены не позднее 1-й трети XVII в., как о том свидетельствует упоминание нетленных останков строителей Печерской ц. в описании Ближних пещер в «Тератургиме» Афанасия Кальнофойского (1638). Возможно, перенос мощей состоялся в связи с ремонтом Успенского собора после землетрясения 1230 г. (ПСРЛ. Т. 1. Стб. 454). |
| Самуил Гаврилович Петровский-Ситнянович родился в начальных числах декабря 1629 г. По-видимому, местом его рождения был Полоцк, в сохранившихся «росписях дворов» которого фамилия Петровских называется рядом со Скоринами и Тяпинскими. Отсюда и полученное им позднее, уже в Москве, прозвище – Полоцкий. Впрочем, не исключено, что его закреплению писатель обязан своей принадлежностью к братии Полоцкого Богоявленского монастыря, куда он был принят 8 июня 1656 г. год новым иноческим именем Симеона. Учитывая выдвигаемое Симеоном деление всего времени своего обучения на семилетние периоды, можно полагать, что, получив начальное образование, приблизительно к 1643 г. он становится студентом Киево-Могилянской коллегии. В то время еще был жив ее основатель– Петр Могила (ум. в 1645), предпринимавший активные усилия по распространению просвещения в восточнославянском православном мире. В коллегии учителями молодого полочанина были Сильвестр Коссов, Лазарь Баранович, Иннокентий Гизель, Иосиф Кононович-Горбацкий, другие видные киевские писатели и ученые. Около 1650 г. ему было присвоено звание «дидаскала». Подобно многим выпускникам «Киево-Могилянских Афин», желавшим пополнить свое образование, Симеон отправился в одну из католических академий. Точнее говоря, путь его лежал в Вильну – культурный центр Великого княжества Литовского, где особой славой и могуществом отличалась Виленская иезуитская академия. Сохранились собственноручные конспекты Симеона различных учебных курсов, прослушанных им здесь до конца лета 1653 г. 1 , с указанием имен читавших их профессоров: «Disputationes theologicae»– «reverendi patris Casimiri Coialowicz», «Disputationes... Thomae Aquinatis» – «reverendi patris Zauski», «Theologia controversa» – «reverendi patris Ladislaw Rudziski» 2 и другие записи. Молодой «дидаскал» вскоре вступил в униатский орден базилиан (или иначе – орден Василия Великого ). Принятию данного решения способствовали не только многочисленные примеры перехода в униатство авторитетных политических и культурных деятелей Украины и Белоруссии первой половины XVII в., но, очевидно, еще и приверженность писателя популярной у ряда представителей киевской учености идее экуменизма – мирного единения христианских церквей под возможной эгидой римского папы. |
| Софии и откопал Десятинную церковь с мощами св. в. кн. Владимира. Но сам он был человеком западного воспитания, получил образование в иностранных католических университетах, служил в молодости с отличием в польских войсках. Его родственницы были замужем за представителями высшей польской знати. Ввиду того, что в школах готовились будущие борцы с католичеством, среди некоторых существовало мнение о необходимости бороться тем же оружием, каким боролись враги, завести те же порядки, какие были в иезуитских коллегиях. Петр (Могила) провел эти идеи в действительность. Им было совершено коренное школьное преобразование в латинском духе. Сначала он создал Лаврское училище латинского типа в противовес Братской школе. Это возбудило среди православных общее негодование: «Было хотели самого Петра Могилу и учителей до смерти побити», пишет Сильвестр Коссов. Однако из этого столкновения победителем вышел Петр Могила, опираясь на польские круги. Братчики принуждены были признать его «старшим братом, опекуном и фундатором того святого братства, обители и школ» и передать Братское Училище в его ведение. Братская школа соединилась со вновь созданным Лаврским Училищем и растворилась в нем. Латинская коллегия была перенесена в Богоявленский монастырь, и школьное дело повелось по иезуитской программе. Направление эллино-греческое было уничтожено навсегда и заменено латинским. Отсюда латинское влияние на богословие и на все мировоззрение, отсюда разрыв связи с святоотеческой традицией. Уже издавна выявлялось различие восточного и западного миросозерцаний. Православие утверждается на учении св. Отцов Церкви. Истина всецело заключена в Евангелии, но постигать её глубину дано только разуму, просветленному Духом Святым и подготовленному предварительным духовным деланием, – подвигом очищения от страстей. Эту зависимость способности человека познавать духовные истины от его нравственного состояния свят. Димитрий выражает в таких словах: «Не попытавшийся пройти добровольно тесный путь евангельский и об очищении ума вознебрегший, хотя бы и всю внешнюю мудрость изучил, слеп есть душею: только буквы умерщвляющей держится, духа же оживляющего не приемлет. |
| Соловьева (т. X-XII), в Истории русской церкви преосв. Макария (до 1666 г.), в монографиях, относящихся до истории Малороссии Н.И. Костомарова, и друг. Но в этих трудах, как не специально посвященных изучаемому нашим автором вопросу, фактическая сторона не всегда отличается полнотой и обстоятельностью и заключает иногда существенные пробелы. Имеется и специальная работа по данному вопросу: очень ценные, составленные преимущественно по неизданным в то время первоисточникам, исследования Г.Ф. Карпова, помещавшиеся в Православном Обозрении за 1875–1876 годы и вышедшие в отдельном издании под общим заглавием: «Киевская митрополия и московское правительство во время соединения Малороссии с Великой Россией». Эта работа, как пособие, была наиболее полезной г. Эйнгорну; но она не охватывает всего исследуемого нашим автором периода и притом сосредоточена на деятельности только наиболее выдающихся представителей малороссийского духовенства (Сильвестр Коссов, Дионисий Балабан, Мефодий Филимонович); о других же духовных лицах, поддерживавших оживленные сношения с московским правительством, говорится в ней мало, мимоходом. Разумеется, и фактическая полнота исследований г. Карпова – полнота относительная, так как, несмотря на обширное знакомство автора с архивным материалом, немалое число документов, непосредственно относящихся к предмету его работ, осталось ему неизвестным. Главная и бесспорная заслуга г. Эйнгорна состоит в тщательном изучении первоисточников, из коих весьма многие остаются еще не обнародованными, и привнесении на основании их новых, доселе не бывших известными, данных. Важнейшие источники по вопросу о сношениях малороссийского духовенства с московским правительством находятся в московских архивах, что объясняется тем, что с 1654 года, когда Малороссия вошла в состав Московского государства, вся ее политическая жизнь сосредоточилась в Москве. Множество документов, касающихся этих сношений, напечатано в многотомном издании: Акты, относящиеся к истории Южной и Западной России. |
| Сильвестр Коссов в своем Патерике польском, изданном в Киеве в 1655 году (стр. 181) свидетельствует, что еще митрополит Петр Могила древнюю церковь при бывших там градских вратах приказал откопать от развалин. А Печерский монах Афанасий Кальнофойский (в книге своей Тератургим издан. 1638 г. В Киеве, стр. 55) пишет, что там в 1636 г. найдены и мощи Владимировы. В Описании Киево-Печерской Лавры, изданной в 1817 году стр. 106 подробнее сказано, что митрополит Петр в недельном расстоянии от ныне существующей, бывшей тогда якобы во имя Св. Николая церкви (о коей однако ни Косов, ни Кальнофойский не упоминают) нашел два мраморные гроба, в которых по свидетельству надписей на них, почивали кости Великого Князя Владимира и супруги его и, взяв только главу его, положил в церкви Преображения Господня на Берестове близ Печерской Лавры, а потом того же года перенес в Лаврскую великую церковь, где она и доныне обретается. Но немецкий летописатель Мерзебургский епископ Дитмар, современник Великого Князя Владимира, умерший в 1018 году, пишет, что Владимир погребен был в церкви Св. Климента близ супруги своей Елены (Анны), и гробы де их (sarcophagi) посреди церкви: (Dithmarus riestitutus in Leibnitii Scriptor. Rer. Brunsvicensium. Hanuovcra in folis 1707 an Тот I„ pag. 418) . Для соглашения сего разногласия историограф Н. М. К. (в своей И. Г. Р. издан. 2. том I, прим. 488) думает, что в Десятинной церкви мог быть придел, Св. Клименту посвященный. Ибо там находились и мощи сего папы, как сказано в житии Великого Князя Владимира в Чет. Мин. В сей же церкви, по сказанию Степенной книги, Владимиром положено было и блаженной Ольги тело, которое во время Несторово было еще нетленно (Нестор, стр. 60) Обе церкви, Васильевская и Десятинная, складены из тонких четвероугольных кирпичей на толстой известковой с толченым кирпичом подмазке, как и Киево-Софийская. На южной стороне нынешней Могильной церкви Десятинной вставлены пять отломков гранитной полосы с греческими буквами, составляющими какую-то надпись, коей значение однако же за потерей прочих частей отгадать не можно. |
|
|
