| Послание Поликарпа весьма важно в историческом отношении, как свидетель существования уже в начале II века многих новозаветных писаний, которые в нем процитированы. УЧЕНИЕ ДВЕНАДЦАТИ АПОСТОЛОВ («ДИДАХИ»). Дидахи – одно из древнейших памятников литературы послеапостольского периода, упоминается у многих древнецерковных писателей. Климент Александрийский (в «Строматах») цитирует его как «Писание», Св. Афанасий Великий уравнивает его значение с неканоническими книгами Ветхого завета. Поскольку этот памятник не вошел в Кодекс новозаветных книг, рукописи его недостаточно хранились, и текст памятника был утерян. Только в 1883 году этот текст был вновь открыт митрополитом Филофеем Вриеннием по рукописи XI века, хранившейся в библиотеке Иерусалимского Святогробского братства. Тогда же этот текст был опубликован и подвергся всестороннему изучению. Имеется несколько русских переводов. Барденхевер считает его наиболее древним после книг Нового Завета и полагает, что в нем «находится ключ для решения многих загадок в истории первохристианства». Полное заглавие памятника – «Учение Господа народам через двенадцать Апостолов» сближает содержание памятника с повелением Господа учить и крестить все народы (ср. Мф. 29,20 ). Текст памятника разделен на 16 глав первым издателем. (Текст полностью прочитывается во время занятий). (Не присутствовавшим рекомендуется самостоятельно ознакомиться со всем текстом памятником). СОДЕРЖАНИЕ УЧЕНИЯ ДИДАХИ I. В главах 1–6 излагается учение о двух путях – пути жизни и смерти, более подробно, чем в послании Варнавы. Путь жизни излагается весьма подробно. Сперва, делается общее указание, что путь жизни состоит: в любви к Богу; любви к ближнему, как к самому себе ( Мф. 22,37–39 ); в так называемом «золотом правиле» – чего не желаешь себе, того не делай другому. Затем (с. 1.3.) начинаются наставления автора, причем наставления 1-ой главы носят специфически – христианский характер и заимствованы из Нагорной беседы, а наставления 2-ой главы представляют собой запрещения разных грехов и пороков на основе десятословия (не убий и т. |
| «Ваше правительство, – говорил п. Кирилл архим. Порфирию, – о назначении своего епископа в Иерусалим вело переговоры с Портою, а меня не уведомило заблаговременно, и я уже от Порты узнал ход сего дела; уже она дала мне знать, что ею утверждено пребывание русского архиерея в св. граде, хотя в кодексах ее и не значится, чтобы Россия когда-либо посылала туда такое сановное лице. Нам больно такое пренебрежение достоинством православного патриарха. Но что делать? Ας κτηπσουν τ κεφαλ μας – пусть бьют нас по голове! Внезапное посольство русского епископа в Иерусалим привело всех нас в смущение. Мы не могли постигнуть, для какой цели решено было у вас нарушить правила церкви, воспрещающие епископу чужой области действовать в пределах предстоятеля другой церкви, и ежели приняли вашего епископа, то потому, что принять его приказала нам Порта. Соборными правилами и обычаями ограждены права и определены взаимные отношения предстоятелей всех церквей в предотвращение всяких тревог и смут, какие они могли бы причинить друг другу, действуя самовольно. Все мы должны свято соблюдать эти правила и обычаи» 150 . Разумеется, что ничего подобного не было бы, если бы наше правительство, именно министерство иностранных дел вместе с турецким правительством и наместниками святогробского братства спросило также мнения и у иерусалимского патриарха по поводу предположенной к учреждению миссии. Подготовляя почву на Востоке для водворения миссии в Иерусалиме, русское правительство в то же самое время и у себя дома принимало необходимые меры к осуществлению выработанного плана организации новой миссии. Прежде всего, был составлен и 30 марта 1857 года утвержден штат миссии. По этому штату, иерусалимская миссия должна была состоять из начальника – епископа с жалованьем в 3000 р., двух иеромонахов по 1000 р. каждому, одного иеродиакона с жалованьем в 800 р., одного драгомана, которому назначалось жалованье из 600 р., шести певчих по 500 р. каждому; кроме того, полагалось на наем прислуги 500 р., на содержание церкви 1000 р., на общий стол для епископа, двух иеромонахов и одного иеродиакона, по примеру прежней миссии, по 500 р. |
| С 15 сентября архимандрит Леонид приступил к сдаче Миссии новому начальнику, причём оказалось, что и отчётность её была найдена в образцовом порядке. «За полночное сидение у хозяина, – говорится в дневнике, – и принятие от него тех да других сумм всё золотыми червончиками: австрийскими, китайскими, русскими и французскими – это значительно побольше будет, чем в Царьграде». Пересмотрена была разница. 17-го числа принят архив, 18-го – визит обоих архимандритов к армянскому Патриарху; 19-го архимандрит Леонид простился с Патриархом Кириллом и Владыками и ночевал у Святого Гроба, 20-го передал в дар Миссии свою библиотеку, а 21 сентября, после братской трапезы, архимандрит Леонид простился с архимандритом Антонином и выехал из Иерусалима. «Оставляя Святой Град Иерусалим, я, – писал о своём отъезде из Иерусалима архимандрит Леонид А. С. Норову от 2 ноября 1865 года, – конечно, по долгу христианскому, простился со всеми, начиная с Блаженнейшего, и был весьма утешен тем искренним приветом и откровенным выражением сочувствия ко мне от всех благонамеренных лиц греческого духовенства, в особенности Преосвященного Никифора и Фаворского отца Иоасафа и всего Святогробского братства. Все русские поклонники с моим братством и отцом архимандритом Антонином провожали меня до Поклонной горы с благожеланиями и благословением». Так закончила краткие дни своего злополучного бытия третья Русская Духовная Миссия в Иерусалиме. Переселившись «в начальническое отделение и усевшись в малой зале, где обычно заседал, грыз перья и отгрызался от своих и чужих мой злополучный предместник», архимандрит Антонин приступил к выполнению своей срочной работы и к чтению архивных бумаг. 8 октября отец Антонин донёс послу в Константинополе об отъезде туда из Иерусалима бывшего начальника Миссии архимандрита Леонида и о том, что он, во исполнение указа от 16 июня, донёс 26 сентября Святейшему Синоду, что он вступил «во временное заведывание делами здешней Духовной Миссии», и с следующей почтой надеется представить «изложение того, в каком виде он нашёл дела Миссии и что он находит нужным сделать для водворения в ней прочного порядка». |
| М. Соловьев в самых мрачных чертах изображает так называемое Святогробское братство. О нем автор пишет следующее. В прежнее время Иерусалимской церковью управляли не сами патриархи, проживавшие в Константинополе, а «наместники, за которыми была учреждена целая система явного надзора и тайного шпионства. Около Святого Гроба из этих пришлых греков мало-помалу собралось многочисленное братство, захватившее в свои руки заведование святыми местами, доходы и управление Церковью в духе Фанара. Святогробское братство, составленное исключительно из греков, представляется учреждением чрезвычайно своеобразным. В него вошли, кроме должностных лиц патриаршего управления и соборного духовенства, все иерархи Иерусалимской церкви (С. 78–79). Святогробское братство не имеет устава, канонически учрежденного, не составляет монастырской общины и не входит в состав Иерусалимского синода: оно сплочено только единством греческого происхождения своих членов, прикосновенных к участию в пользовании доходами от св. мест, состоящих в их заведовании, и в силу сего в руках его сосредоточились все церковные дела Палестины (С. 80). Если православные туземцы арабского языка составляют живую, чудом сохраненную древнюю народную основу славной некогда Иерусалимской церкви, то Святогробское братство является паразитным существом на этом организме, которое желает прикрыться имевшим прежде законное местное значение греческим характером иерусалимского клира, ныне утратившим смысл. Опыт достаточно доказал, что патриарх-грек не может, не отрекаясь от греческой идеи, упразднить братство с его зловредными традициями и преобразовать свою церковную область на народных началах» (С. 92–93). Автор решительно выражает мысль, что братство это должно быть упразднено. – Анонимный автор книги «Новые поборники...» находит, что все подобные рассуждения г-на Соловьева лишены основательности. «Устав Святогробского братства, – говорит он, – настолько же каноничен, насколько канонично высшее русское церковное управление. Святогробское братство в полном смысле составляет общину, члены которой и по переходе на служение к другой Церкви не разрывают связь со Св. |
| Обсудив изложенное, Святейший Синод находит, что хотя, согласно уведомлению Блаженнейшего Дамиана, Патриарха Иерусалимского, им приняты меры к ограничению злоупотреблений со стороны членов Святогробского братства и вообще подведомых Патриарху духовных лиц воззваниями о пожертвованиях, однако злоупотребления эти, очевидно, не скоро могут быть искоренены, и воззвания о пожертвованиях продолжают получаться из Палестины по настоящее время и в разных местах России. Почему настоятельно необходимым оказывается принять меры к дальнейшему ограничению сказанных злоупотреблений путем широкого предупреждения против них православного населения Империи при посредстве печати. В виду сего и, вместе с сим, признавая также необходимым обратить внимание и принять требующиеся меры против злоупотреблений по сбору пожертвований, допускаемых, по сообщению в послании Патриарха Дамиана, некоторыми членами Российской Духовной Миссии и русскими монахами, выдающими себя за таковых лицами в Палестине, Святейший Синод определяет: 1., поручить Хозяйственному управлению, в предупреждение православного населения Империи о незаконно рассылаемых по России из Палестины воззваниях о пожертвованиях, напечатать сообщение в «Церковных Ведомостях» и «Сельском Вестнике», по возможности избегая при этом указаний, могущих уронить в глазах народа высокий сан некоторых авторов воззваний, и 2., предписать Вашему Высокопреподобию о вышепоименованных членах и вообще относящихся к Миссии лицах и русских монахах в Палестине, допускающих злоупотребления по сбору пожертвований, доставить в Святейший Синод сведения и объяснения, о чем и послать Вашему Высокопреподобию указ, а в Хозяйственное управление передать выписку из сего определения. Архив РДМ, п. 12, д. 216. 6 л. 597. Уведомление на имя начальника Русской Духовной Миссии в Иерусалиме архимандрита Леонида о представлении его императору Николаю II С.-Петербург 10 декабря 1912 г. Подлинник Его Императорскому Величеству благоугодно было Всемилостивейше разрешить Вашему Высокопреподобию представиться в понедельник, 10-го декабря 1912 года, в 12 часов дня, в Царскосельском Дворце, о чем Церемониальная Часть Министерства Императорского Двора имеет честь уведомить. |
| е. патриарха, а в ак-сарагий посади его, так как он подозревается в воровстве“. Патриарха привели к тюрьме, „надевши оковы на его ноги, которые так тогда распухли, что от опухоли не было на них и вида, и продевши палку между ногами его, кои связывала цепь оков, потащили его вокруг дома (тюрьмы) и спрашивали: что обещаешь паше? Патриарх от сильной боли кричал и жаловался на своих мучителей. Но когда увидели его непреклонность, то перестали его мучить“. На другой день Паисий отдан был на поруки и поселён был в доме своего поручителя. Тем временем в Адрианополе произошло у муфтия судебное разбирательство по обвинению Пансия в измене, и он был оправдан. Но так как слух о короне повсюду распространился и мог дойти до султана, то визирь, взяв с собой корону, отправился к султану и рассказал ему всё дело, заметив, что когда он, визирь, ездил из Дамаска в Иерусалим на поклонение, то видел там шесть других митр, которые были пожалованы патриархам прежними султанами“. Султан, смотря на красоту принесённой к нему митры, на двенадцать башенок вокруг её, на её изящную форму, пришёл в удивление, и. надев её на голову одного хампесиянина, воскликнул: „чудное украшение! И так как жаловали его патриархам мои предки, то жалую им и я, и повелеваю отдать патриарху и быть ему свободным“. Этот приказ султана немедленно был приведён в исполнение 1493 . —38— Притеснения со стороны турок иерусалимским патриархам были, впрочем, явлением сравнительно редким и даже исключительным, так как в общем патриархи всегда умели ладить с турками, и с помощью знакомств, связей и взяток даже привлекать их на сторону своих интересов. Труднее патриархам было бороться с внутренними нестроениями: с беспорядками в святогробском братстве, члены которого, не отличаясь какими-либо выдающимися умственными и нравственными качествами, представляли из себя однако такую крупную местную силу, которая была способна противодействовать и действительно противодействовала самим патриархам, стесняя, а иногда и прямо парализуя их самоотверженную плодотворную деятельность. |
| —411— станавливаются и вводятся в употребление погребальные обряды царей четвёртой династии, снова начинают употребляться древние титулы царей, религиозное искусство возвращается к архаическим формам. Но как попытка Аменхотепа поднять египетскую религию до монотеизма, так и попытка Псамметиха и его преемников возвратить её к древним традициям кончилась крушением. Иностранцы и иностранные верования всё более и более профильтровывались в некогда замкнутую страну чудес. Наконец Камбиз после завоевания Египта (525 г. до Р.Х.) принял имя Месут-Ра (сын Ра) и жрецом Учагором был посвящён в мистерии Нейт. Что это не было торжеством египетской религии, об этом свидетельствует всё дальнейшее поведение Камбиза. Он убил Аписа и многократно проявлял крайнее неуважение к египетской религии. Камбиз явился и последователем и преследователем египетской религии. Он знаменует собой начало новой и важной религиозной эпохи в Египте, в котором теперь арийцы открыто вступают в сношения и связи с хамитами и семитами. Этот новый важный период может быть понять лишь после изучения, состояния арийских религий к концу VI в. до Р.Х. С. Глаголев Лебедев А.П. Краткие сведения о патриархатах Александрийском, Антиохийском и Иерусалимском 298 : (Из истории Греко-восточной церкви от падения Константинополя в 1453 г. до настоящего времени)//Богословский вестник 1901. Т. 1. 3. С. 412–450 (2-я пагин.). (Продолжение.) —412— 1. (Высшая иерархия в Иерусалимском патриархате, – быстрая эллинизация её; – сила и власть Иерусалимского патриарха во время его проживания в Константинополе; – упадок силы и власти этого патриарха с обратным водворением его в Иерусалиме, – возрастание значения синода и святогробского Братства на счет авторитета Иерусалимского патриархата. – Низшее туземное (арабское) духовенство в Иерусалимском патриархате, – отношения к нему высшей иерархии; – отношения этой последней к народу (арабам). – Высшая иерархия в Антиохийском патриархате – частью из Греков, частью из Арабов; – отношения патриарха к архиереям из Арабов и своей пастве, – отношения этих архиереев к своей пастве; замечания о приходском духовенстве патриархата. – Характеристика православной паствы патриархата, – отношения её к архиереям и прочему духовенству, – Иерархия и народ в Александрийском патриархате (заметка). – Монастыри в рассматриваемых трёх патриархатах. – Школы и духовно-учебные заведения: нечто о школах Александрийского патриархата; – городские и сельские школы Антиохийского патриархата; – вопрос о духовно-учебных заведениях в нём: – школы патриархата Иерусалимского, – Крестная школа или духовно-учебное заведение в Иерусалиме). |
| Таким образом, Греки иерусалимские имели полное право (?) говорить: «мы платим ежегодно огромные суммы мусульманам, мы делаем в наших собственных домах приют бедным арабам-христианам, следовательно, мы вполне имеем право ожидать себе помощи. Так было в старые годы, прибавляет повествователь, с тех пор обстоятельства много изменились». 313 Вот каким образом действовали Иерусалимские Греки, воображая, что служат пользам того эллинизма, которым до мозга костей проникнуты в особенности константинопольские фанариоты, считающие себя цветом своей нации. Интересно отметить, что даже Иерусалимский патриарх Никодим (1882–8 г.), ставленник русской политики, на которого возлагалось так много надежд по части благоустроения дел палестинских, мало чем отличался от других грекофильствующих местных патриархов, ибо хотя он и не проявлял своего грекофильства в фактах, о которых мы сейчас упоминали, но, однако явно брал сторону палестинских Греков в ущерб даже существеннейших интересов православных арабов. Среда слишком властна здесь. 314 Взирая собственными глазами на то, как обращались в Палестине с христианами туземцами их же собратья православные Греки, преосвящ. Порфирий (Успенский) восклицал: «это – народ мученик!» 315 Другой опытный знаток палестинских церковных отношений, видный деятель Императорского палестинского —422— Общества, г. Хитрово ещё недавно даже предсказывал, что арабы, под влиянием гнетущих обстоятельств, перейдут на сторону врагов православия и что «менее, чем через полвека, во св. Земле останутся православными только 100 или 200 членов святогробского Братства». 316 Но к счастью, в настоящее время уже нет места для подобного пессимизма: немного воды утекло, как писал эти слова указанный палестиновед, но многое изменилось к лучшему, засветились лучшие надежды… но об этом речь ниже. Переходим к обозрению патриархата Антиохийского, в котором тоже происходила борьба между греческим пришлым и туземным арабским элементами, но борьба далеко не имела здесь тех размеров, каких она достигала в Палестине. |
| нентов, чтобы потом добиться требуемого большинства голосов в Синоде. И это благополучно устроено. Одному из противоречащих предложению Герасима членов синода обещано было воспособление деньгами для начатой постройки дома, и строптивый член был приобретён. Другого, известного детской простотой чем-то припугнули – и он легко сдался. С третьим поступили ещё проще: ему сказали, что большинство голосов за предложение будто бы образовалось, и он, не желая нажить себе врагов в лице большинства, обещал подать свой голос за предложение. Когда нашли, что голосовать будет теперь совершенно достаточно для открытия новой архиерейской кафедры, поспешили окончанием дела. Всё это устроилось так прекрасно, «благодаря искусным действиям заправилы патриарших дел, секретаря синода, архимандрита Фотия». Как неимоверно спешили окончанием указанного дела, явствует из того, что уже и сама хиротония архимандрита Поликарпа в епископа Тивериадского произошла в самый день богоявления. Когда на другой день «Епифаний Иорданский возвратился в Иерусалим, то дело уже было сделано». 304 Таким образом, в последнее время и патриарх Иерусалимский всякими способами вынужден был добиваться, нужного ему в том или другом случае, парламентского большинства голосов в своём собственном синоде. Времена изменчивы. – Вслед за синодом, со времени переселения Иерусалимского патриарха из Константинополя во св. град, по разным причинам усилилось здесь и значение т.н. святогробского Братства, состоящего и ныне лишь из одних Греков. Стали встречаться следующие явления: если патриарх обнаруживает большую или меньшую наклонность к самостоятельности к действовании, то святогробское Братство идёт против него, ратуя в подобных случаях очень единодушно. Плодами такого единодушия было низложение с патриаршей кафедры патриархов Кирилла (в 1872 г.), Прокопия (в 1875 г.) и отчасти Никодима (в 1892 г.). Отсюда святогробцы уразумели, что при содействии местного синода, они могут возводить и низлагать патриархов. Пример частых смен Константинопольских |
| Мерилом знаний для учащих и родителей учеников служит умение учащихся передать на память словами текста эпизод, начиная с любой строчки и даже слова страницы». 353 Не лучше были православные школы и в другом важнейшем городе Сирии – Бейруте. Вот в каком виде находилась здесь ещё недавно школа для мальчиков. Внешняя сторона школы, по описанию очевидца, непривлекательна: учебных пособий – географических карт, глобусов, картин и т.п. – нет. Училищная библиотека помещалась в небольшом старом шкафчике. В четырёх классных комнатах (из 5-ти) не было даже образов, только в одном классе заметили мы небольшую иконку, подаренную, как нам сказывали, каким-то русским посетителем, да в приёмной комнате оказался небольшой образ иерусалимского письма. На неосторожное же наше замечание относительно недостатка икон в классах, мы патриарха к учреждению, хотя при одном из пяти не малодоходных (патриарших) ставропигиальных монастырей, духовной семинарии или духовного училища для образования и подготовления местных священнослужителей, но, не смотря на тогдашние значительные доходы антиохийской патриархии из преклонённых Румынских и Бессарабских имений и на громадную сумму семидесяти пяти тысяч турецких лир (ок. 750.000 руб.), которую получил патриарх Иерофей от турецкого правительства, как вознаграждение за убытки, причинённые антиохийской патриархии и православным храмам в Дамаске резнёй христиан магометанами в 1860 году, – он, однако постоянно отклонял под разными предлогами (и часто под предлогом скудных доходов своей патриархии!) указанное всеобщее желание своей паствы. Преемник его Герасим, желая задобрить антиохийскую паству, недовольную тем, что он вышел из чужаков, членов святогробского Братства, поднял с первого же года своего патриаршества дело об учреждении духовной школы при патриархии в Дамаске; и с этой целью он не замедлил обратиться за помощью к разным учреждениям и благотворителям, местным и чужеземным. На собранные деньги был отремонтирован смежный с патриархией домик и на этом дело остановилось. Одним из главных обещаний его преемника, Антиохийского патриарха Спиридона, было немедленное открытие вышеуказанной духовной школы в Дамаске, но обещание это осталось обещанием. Патриарх нашёл более полезным обратить назначенный его предшественником для духовного училища домик в жилище для своей многочисленной свиты (благо, он был рядом с патриархией). – Убедившись в суетности надежд на обещание патриархов – Иерофея, а потом Герасима и Спиридона, вышеназванный митрополит Гавриил сначала открыл духовную школу в Бейруте, а затем и озаботился её организацией. Дело это он делал без всякой посторонней помощи и поддержки, расходуя свои средства. Училище это в 1894 году состояло из четырёх классов при 7-ми преподавателях и 30-ти учениках, преимущественно из Бейрутской епархии, живущих в самом училище. В нём преподавались исключительно на арабском языке 29 научных предметов. Затем они |
|
|
