| Ираклий, испытавший подобные затруднения и неполадки в делах общественных, не сумел наладить хорошо и дел домашних. Зная, что дело, которое он делает, неправильно и запрещено ромейскими законами, он соединился браком со своей племянницей Мартиной. Мартина была (613 г.) дочерью его сестры Марии; отцом же ее был Мартин, который был мужем Марии прежде Евтропия. И Ираклий родил от нее двух сыновей. Одного из них он назвал Флавием, другого Феодосием. Однако справедливость восторжествовала над нечестивцем. У старшего из сыновей шея была так поставлена, что он не мог оборачиваться. Младший же был лишен слуха и был глухонемым. За это нечестивое сожитие димоты цвета прасинов очень его ругали во время конских бегов. Сергий же, византийский патриарх, настойчиво поучал его в письме, чтобы он отказался от супружества с женой. Он же оправдывался, что «хотя это и хорошо тобой сказано – ибо это так приличествует и патриарху и другу, которым ты, как должно и воздал, но на нас же лежит последнее слово в делах». В это же самое время были распроданы церковные сокровища для выплаты дани варварам. 18 И опять царь Хозрой персидский пошел войной против ромеев; он назначил полководцем Сарбара, который опустошил всю восточную область. 19 Он захватил в святых местах животворное древо исцеляющего креста при тогдашнем патриархе Иерусалима Модесте. Персы же приготовились и поспешили подойти к Халкидону. Ираклий, приведенный (622 г.) в замешательство персами и аварами, а вместе с тем и голодом, мучившим ромейское государство, и заразительными смертельными болезнями, уничтожавшими его, призвал Сергия, патриарха города, так же как и архонтов и прочую часть народа, передал им своих детей, вручил патрикию Бону бразды правления и сделал попытку вторгнуться через Эвксинский [Понт] и через Лазику в Персию. 20 У него родился сын от жены его Мартины (ибо он ее увез с собой), которого он назвал Ираклием. 21 Там он послал дары к турецкому государю ( τον κυριον), 22 призывая его заключить союз против персов. Тот же принял их и обещал действовать в союзе. Узнав об этом, Ираклий направился к нему сам. Тот же, услышав о присутствии императора, устремился к нему навстречу с массой турок, и, сойдя с коня, преклонился перед императором до земли. 23 То же сделала и вся толпа, находившаяся вместе с ним. |
| Чтобы видеть, до чего может довести их мудрость, к сказанному прибавим следующее. Все, обладающие разумом, признают, что всякое страдание, испытываемое нашим телом при каком-либо случае – когда его бичуют, ранят, режут, жгут или что другое, что приносит ему вред и разрушение, – неразрывно связано, переходит к самому страдающему и так сказать становится его собственностью, его внутренним достоянием. А то, что вы называете описуемостью, способность подлежать изображению, ничему такому не подпадает, ибо она относится к внешней стороне и не касается тела, имеет общее только с видом изображаемого, его обликом. Так как страдать для нас ближе, чем быть описываемыми и изображаемыми, ибо последнее является для нас внешним и не имеет отношения к страданиям тела, то следует согласно вашим словам, что Христос, страдая плотью и претерпевая за нас мучения, не только описуем по плоти, но что даже он страдал вместе с плотью и самым своим божеством. Ведь справедливее, чтобы чаще случалось и происходило то, что сроднее и ближе нам, чем противоположное этому. Почему же, слыша, как говорится в Писании, что Господь соделался плотью, Сыном человеческим, претерпел немощи или что подобное этому, не соуничижаете также и Его божества, согласно вашим посылкам, ибо единое лицо Его не отделимо от обеих природ? Говорящий так уничижает царственное естество более, чем кто описывает по плоти. Итак, по-вашему, божество вместе с плотью обрезается, поражается камнями, одинаково подвергается распятию, соумирает и претерпевает все, что пострадала за нас, как мы верим, плоть. Но кто настолько безумен? Кто настолько лишился смысла и впал в такую бездну неразумия, чтобы переносить нелепые и богопротивные речи, которые вытекают из ваших посылок? Кто потерпит такое поношение Слова, чтобы слышать, что Оно, по вашему, смертно, описуемо, было влекомо к земным властям, лишено божеских свойств, отделено и удалено от Отчей сущности и славы? Что это иное, как не то, что вы вводите чуждого Бога, измыслив новую веру? Кто отвергнет и предаст свое спасение, претерпевая ущерб в самом главном, что для нас всего важнее? И если соединенные во Христе естества находятся в таком состоянии, что смешавшись прелагаются одно в другое, то, так как Слово единосущно Отцу и Духу, следует сказать, что Отец, а равно и Дух, вместе пострадал, вместе родился, вместе обрезан и перенес все, что пострадало Слово. Да удалится богохульство это на голову тех, кто бросает семена этого нечестия! |
| После этого действительно Бог повелел тайновидцу сделать скинию и что для нее потребно. Была изготовлена завеса с искусно выткаными херувимами. А над кивотом что сделаешь? Золотых, говорит, херувимов чеканной работы ( Исх. 25, 18 ). И херувимов называет не образами, а херувимами одноименно с божественными и премирными существами. И, что всего дивнее, – там, говорит, я буду открываться тебе. Но что славнее и честнее места богоявления? Херувимы были столько славны, и о них говорилось столько, что их прославлял не только Моисей и тогдашние иудеи, но и сам глашатай благодати Павел, который с большим еще почтением называет херувимов «херувимами славы, осеняющими чистилище» ( Евр. 9, 5 ). Об этом подробнее говорилось в другом месте 15 . Кроме доселе сказанного в священных законоположениях Ветхого Завета желающие исследовать дело тщательнее могут найти изречения подобного же содержания и характера – именно там, где израильтянам воспрещается изготовление идолов и приношений губительному демону, как гнусных и отвратительных, – и заповедуется все то, что должно быть возносимо Богу, как желательное в целях напоминания о Нем и воздаяния Ему чести. Так в книге Левит написано: не сотворите себе образов рукотворенных, ниже изваянных, ниже столпа поставите себе, ниже камене поставите в земли вашей во знамение, во еже покланятися ему. аз есмь Господь Бог ваш ( Лев. 26, 1 ). Кто настолько неразумен, чтобы сомневаться в том, что это сходно с словами: не сотвори всякого подобия предметов запрещенных – в выше приведенных законоположениях? Во Второзаконии же относительно предметов, которые должно посвящать Богу, заповедано: в оньже день прейдете Иордан на землю, юже Господь Бог твой дает тебе во жребий, и поставиши себе камение велико, и обелиши я мелом и напишеши на каменех тех вся словеса закона сего ( Втор. 27, 2, 3 ). Затем немного после: да созиждеши тамо алтарь Господеви Богу твоему, алтарь от камения, да не возложиши на них железа. камением всецелым да созиждеши алтарь Господеви Богу твоему, и вознесеши на нем всесожжения Господеви Богу твоему, И после этого еще: И напишеши на камениях сих весь закон яве зело ( Втор. 27, 5, 6, 8 ). |
| 21. – Но безумцы не уразумели или намеренно не говорят, что название образа прилагается не только к видимому, но есть омоним и имеет многие значения, о каковом различии тот же отец подробно рассуждает в другом месте. Взятый в первом значении образ бывает естественным и искусственным, а в другом или по подразделению, искусственный образ, говорит отец, есть изображение формы и внешности, или вида и красок. Итак, пусть скажут нам, что заставляет нас принимать одно из этих значений – именно то, которое относится к естественным образам, и допускать, что близость и отношение (между образом и первообразом) сохраняются совершенно, а другое значение, которое имеет в виду искусственный образ, отвергать? Почему? Не сохраняет ли и искусственный образ неизменно отношение и связь с первообразом свойственным ему образом? Слово «образ», в смысле просто образа, все не лишенные смысла употребляют в обоих случаях одинаково и равночестно, хотя предметы обозначаемые и различны. Слово образ означает как в приложении к образам естественным, очевидно, подобие и отсутствие различия, так и в приложении к образам искусственным – сходство по виду и форме, хотя по естеству в них наблюдается различие; отсюда образ и первообраз соединяются в одном и том же названии омонимически. Но так как это название берется собственно в применении к воплощению Слова, то безумцы стараются замолчать и извратить его. Когда речь отца явно не противоречит им, они ввиду того, что она благоприятствует им и имеет авторитет, стараются следовать учителю; а когда он становится им на пути, они всегда его избегают. Но пора нам приступить к обсуждению речи святого отца. Учителю, рассуждающему о Боге и знающему, что Сын имеет одно и тоже естество с Отцом и туже сущность, и утверждающему, что Он отличается от Отца только по ипостаси или по лицу – ввиду многих тогдашних богоборных еретиков, восстававших против славы Единороднаго, нужно было представить это и показать на примере. Судя по тому, что кругом нас, мы заключаем о том, что выше нас, как это можно видеть в боговдохновенном писании и не менее у учителей Церкви. |
| Мы изображаем Его, не как Слово и Бога (да не будет сего, ибо Он невидим, неосязаем, безобразен, и мысль об этом есть безумие и крайнее безрассудство), но поскольку Он соделался человеком и был везде видим. И не так, как являлся Аврааму и пророкам в образе человека, а сообразно с тем, что Слово плоть бысть и вселися в ны. «Слово одебелело» т. е. восприяло нашу плоть. «Безначальное зачинается», «неосязаемое осязается» – и прочее, что предано Духом и во что мы веруем. Таким образом, описуемость создаем не мы, а Снисшедший и домостроительно Облекшийся в нашу нищету; изображения же изготовляем мы, ибо веруем в это, приемлем и чтим, открыто проповедуем проистекающее отсюда для нас благодеяние и спасение, побуждаемся к этому Божественной любовью и Духом и приводим на память совершенное ради нас домостроительство. Считаю уместным спросить облеченных священным саном о следующем: если вы говорите, что плоть, которую воспринял Христос, неописуема по причине единой ипостаси, – неописуемое же, как согласны все, у кого органы чувств находятся в нормальном состоянии, невидимо, – невидимое же неосязаемо, недоступно восприятию и, вообще говоря, бестелесно: то что же есть то, над чем вы священнодействуете во время совершения таинств, приступая к святыне, как говорится, с иззутыми ногами? Если это тело неосязаемо, каким образом приносите его в жертву? И что жрется? Ведь то, что невидимо, не жрется и не закаляется? И что есть то неосязаемое, что вы осязаете, какое тело? Куда же денется то, что держите в руках, что взимается устами и что описуемо – ограничено (περιγραφμενον), что размельчаете зубами и что делается вкушаемым, если действительно оно, будучи неосязаемым, не жрется? Ибо нельзя же сказать, что Слово Само по Себе может быть вкушаемо. Каким же образом вы смерть Христову возвещаете или исповедуете воскресение и преданное служителям слова в ту священную ночь, когда Он соделал их причастниками этих таинств? Вы выказываете себя безумцами, ибо утверждаете, что Христос в действительности не принес Себя в жертву, так как у Него не было описуемого тела. |
| Писания не слушают. Разве это допустимо? Оскверняя все это, не зная ничего хорошего, изобретатели всяких непотребств, они не посещают храмов Божиих, не чтут веры, о любви не заботятся, упования не имеют, молитве и посту не прилежат, девства не почитают, воздержания не любят, всю жизнь проводят постыдно, делают всякое зло и презирают всякую добродетель; все прекрасное, святое и добродетельное считают представлением и ребячеством, будучи противны и ненавистны Богу, ангелам и людям благочестивым, проводящим праведную жизнь. Жизнь их постыдна, а речь их пуста, ничтожна и исполнена всякого безумия. Зачем говорить больше? Они живут и делают все, чему радуется ненавистник добра враг; у них никогда не бывает речи о смерти, о воскресении или суде, а также о Судии, ожидаемом со славою Отчею, о том неизреченном, страшном и всякое слово превышающем, наполняющем страхом и ужасом суде, на коем сами ангелы предстоят со страхом и трепетом, когда при громких звуках трубы совершится воздаяние за дела наши и каждый предстанет пред Творцом, чтобы принять должное сообразно тому, что в теле сделал – добро или зло. Они не приходят к сознанию своих грехов, не просят прощения у Бога, не принимают увещаний касательно спасения души. «Какое зло в моей душе?» – отвечают они человеку, наставляющему их к лучшему. Посему у них нет надежды царства небесного, и они не выносят речи о духовном. Поистине от них сокрыто Евангелие. В нихже Бог века сего ослепи разумы неверных, во еже не возсияти свету благовествования славы Христовы ( 2Кор. 4, 4 ). Из числа их наиболее грубые, низкие и бедствующие до того, что они и одного дня не могли бы пропитаться на свой счет, собранные с перекрестков и из трущоб, неспособные понять, что у них под ногами, наглецы и пьяницы, ищут и высматривают, где случаются попойки и трапезы, и устремляются туда как на крыльях, дабы, вымаливая себе там подаяние у собравшихся, облегчить свою нужду и нищету. Из них составляются бродячие ужасные шайки, которые рады мятежам и новшествам. |
| Иже есть, говорит Павел, образ Бога невидимаго ( 2Кор. 4, 4 ). Богословы придают этому слову особенно важное значение и любят употреблять его. Неужели богоборцы дерзнут ради наименования образом лишать Сына Отчей славы и единения с Ним в естестве? Но равным образом и божественный ангел есть образ Божий, зеркало чистое, незапятнанное, ясное. Отсюда достаточтим и ангел, а равно и человек, сотворенный по образу Божию и называемый образом Божиим. Именно поэтому ему воздается честь, поэтому он обладает способностию самоопределения и, отличаясь от прочих животных, над всеми господствует. Впрочем то, что называется и составляет образ Божий в человеке, невидимо, – его можно назвать или умом, или началом управляющим и господствующим, – так как и самый первообраз сего не подлежит восприятию. 59 – Кроме того и наши иереи, являя собою подобие премирных сил и чинов, ибо изображают их во время божественной литургии и прочих божественных песнословий, ими совершаемых, именно поэтому приемлют честь от всех благочестивых и благомыслящих. И в остальном строй и порядки церковные являются подражанием и отображением небесного. И скиния законодателя Моисея со всем, что в ней было, согласно его распоряжению, была воспроизведением и подобием небесных и прочих творений. 60 – Равным образом и самые священные книги суть образы речей их составителей. Благодаря им, последние говорят и в свое отсутствие; близость между ними столь велика, что книги прямо носят название составителей. Так святую книгу апостолов мы называем Апостолом; книгу пророков равным образом именуем Пророком, также книгу евангелистов. О святых храмах мы говорим не всегда в отношении к кому-либо, а большей частью безотносительно называем их именем того, кому они посвящены, вследствие общения и родства в имени. То же имеет место и с образами земных владык, чтимых подданными так, что и Христос воздал честь изображению кесаря. И невозможно указать ничего, что относилось бы к другому, как к главному, и что поэтому именно не получало бы чести этого главного, как дающего о нем понятие. |
| 3. – Таковы наши соображения. Из того же положения у Мамоны получается и другая нелепость. Собственными словами он вынуждается утверждать, что Божественное Слово или соописуется с этим, вследствие приобщения ставшим, телом, или же отделяется от него вследствие единства ипостаси, так что на самом деле оно не получает никакого освящения и благодати. Но тогда что же у него выходит, как не приобщение простого хлеба и вина, ни в чем не отличных от принимаемых человеком в пищу? «И хотя бы мы пожелали представлять его, как образ тела Его, произшедший от него, мы принимаем его за изображение тело Его». Как раньше этот заблудившийся мудрец утверждал, что образ ничем не отличается от первообраза, так и здесь он выражает о них то же мнение. Изумительна и тут неустойчивость и нетвердость его мысли, потому что то, что недавно решительно принимал как собственное и истинное тело Христово, теперь считает уже образом тела Его. Но что может быть смешнее и безумнее утверждения, что одно и тоже есть и тело и образ Его? И притом, каким образом? – Таким, что «если бы мы захотели»..., все предоставляя нашей воле и решению легкомыслия. Где не насаждена вера или страх Божий, там волей распоряжается страсть. «Его (тело в Евхаристии) мы принимаем, – говорит Мамона, – за изображение тела Его», не вследствие истинности (такого отношения), а как захочет он установить это отношение, (не взирая на то), сообразно ли оно с существом дела или нет. Мы же называем это не образом и не отражением тела Христа, хотя таинство и совершается при помощи символов, а самым телом Христовым обожественным. Ибо так Он сам говорит: аще не снесте плоти Сына человеческаго, ни пиете крови Его, живота не имате в себе ( Ин.6:53 ). Тоже Он предал ученикам Своим, говоря: приимите, ядите тело мое, а не образ тела Моего, ибо Он воспринял плоть действием Святого Духа от Пресвятой Девы. Если нужно доказывать это на случае из нашей жизни, то как, напр., хлеб, вино и вода превращаются в плоть и кровь ядущего и пьющаго, причем мы не говорим, что наше тело становится иным по сравнению с прежним, так хлеб и вино в Евхаристии преестественно призыванием священнодействующего и наитием Святого Духа претворяются в тело и кровь Христову. |
| Никто из здравомыслящих не станет, я думаю, отрицать, что эти слова сходны с повелением: сделай скинию и все, что для нее потребно. В другом месте относительно религий языческих дано еще такое законоположение: внемли себе, да не когда завещавши завет седящим на земли, в нюже внидеши, да не будет соблазн в вас. Капища их разорите, и кумиры их сокрушите, и дубравы их посецыте, и изваяния богов их сожжите отвне. Не бо поклонитеся богом иным ( Исх. 34, 12–13 ). Но при существовании таких прещений Иисус сын Навина по переходе чрез Иордан получил от Бога повеление, чтобы по числу колен Израилевых были набраны (со дна Иордана) от каждого колена камни, не малые какие-нибудь и ничтожные, а примечательные и достопамятные в будущем, дабы, говорит, они были у вас лежащим всегда знамением и возвещали последующим поколениям величие совершенных для них древле чудес и хранили память о них навек (Иис. Нав. 4 ). И сам Моисей получает повеление высечь каменные скрижали, – имевшие принять Закон Божий ( Исх. 34, 1 ). Нужно ли говорить, сколь они были честны и какою славою обладали. Когда при этом говорится ( Исх. 34 , 5), что сошел Господь, то это было именно сошествие Бога. От сего просияло лицо Моисея так, что стало недоступно для видевших его. На этих именно скрижалях должно было быть напечатлено то, что было написано на прежних (разбитых). Последние были начертаны на горе и на них было написано божественным перстом десятословие. Законодатель, считая беззаконный и жестоковыйный народ недостойным принять их, бросил и разбил их. Кроме того Моисею повелено было устроить жертвенник из земли или неотесанных камней, на котором закон повелевал приносить всесожжения. А что восклицает громогласно в Духе великий Исаия? В той день будет жертвенник Господеви в земли Египетстей, и столп в пределех его Господеви ( Ис. 19, 19 ). Здесь нам необходимо обсудить, какое значение могут иметь для нас эти слова. Мы утверждаем, что так как из древних безбожников египтяне были наиболее безбожными, служили скверным бесам, не знали истинного Бога, воздвигали образы людей и разные изображения неразумных животных и несмысленно поклонялись им, как богам, то божественный пророк, провидя чистыми и мысленными очами, что случится с ними в явление Спасителя всех нас Христа, говорит, что когда процветет божественная евангельская проповедь, египтян озарит свет богознания. |
| 81. – Но перейди, если хочешь, к царям последующим и размысли об их долголетии и благоденствии, ибо для тебя мерилом веры являются победы над врагами и славные деяния настоящего века. Изобретатель новой веры, или скорее нового разделения и неверия, неблагодарная тварь, раб роскоши, посмотри на древнего Юстиниана, как усердно и достославно чтил он изображения воплотившегося Слова, – и он сорок два года пробыл у власти над Римской державой. А сколь счастлив был он в борьбе с варварскими народами, об этом повествуют многочисленные и достоверные истории, и это известно внимательно читавшим их. Ты придаешь важное значение постройкам и выставляешь строительство свидетельством веры? Но не будем говорить о других, громадных и бесчисленных святых храмах и прочих сооружениях, в которых он повествовал в разнообразных видах со всею красотою вочеловечение Слова и подвиги святых. Довольно для тебя из всех одного храма с священным наименованием «Премудрости (Софии)» Бога Слова. Он есть достодивнейшее из чудес, вызывающее удивление во всем мире, по необыкновенной величине и чрезвычайной красоте изумительнейшее и достопримечательное среди всех известнейших в истории. Также нелегко, опуская следовавших в середине, сопоставить кого либо с Ираклием. Каково было его усердие и почитание им святынь, об этом громко возглашают воздвигнутые им храмы. От него время сохранило так называемые нерукотворенные иконы Спасителя нашего Христа, которые он особенно любил и почитал, так что не хотел ни выходить, ни отправляться в путь без них, но имел при себе как спутников и надежных водителей. А каковы были его молитвы к Пречистой Владычице нашей Богоматери, а также памятование и призывание святых? Они необходимы были для него так, что он не дышал без них. А каковы его дела при такой вере и благочестии, об этом расскажут города и провинции, находившиеся в то время под властью персов, которые возвращены и сохранены для римлян его верой и великими трудами. Легкомыслие и беспечность прежних царей, а скорее грехи многих из них, предали эти города врагам. Время его царствования превысило тридцать лет, а продолжительность его жизни была вдвое более этого числа. Так жили и управляли делами древние и последующие за ними цари и начальники, отличавшиеся благочестием. Что же ты скажешь на это? Где дела твоего учителя? Если то, чему ты удивляешься в нем, ты пожелаешь сравнить с тем, что мы видим в истории, то что получится? То, чем ты величаешься, по сравнению с тем, окажется каплей в океане. |
|
|
