| Только в очередной раз поднимает Наталья Ивановна голову – а прямо перед ней мать Мария стоит. Смотрит пристально, внимательно, глаза в глаза. Наталью Ивановну как током ударило, такой это был сосредоточенный, ясный, четкий взгляд. Казалось, матушка видит все, что в ней, Наталье Ивановне, есть и было. Улыбнувшись, мать Мария спросила, где и кем работает Наталья. А потом неожиданно сказала: – Помолись, когда на работу пойдешь. Тут матушку священник увел, а на прощанье она эти слова еще раз повторила: – Не забудь, помолись, когда на работу пойдешь. Так Наталья Ивановна и сделала. И – чудесным образом наладилось все на работе. Обстановка совершенно изменилась, и работать стало очень приятно. Так матушка духом прозрела все ее неприятности на работе и помогла с ними справиться. Стала Наталья Ивановна духовным чадом схимонахини Марии и окормлялась у старицы 8 лет, до самой ее смерти в 2006 году. Молитвенница Матушка была молитвенницей. Один раз Наталья была свидетельницей ее молитвы. Шел разговор о каком-то происшествии, и мать Мария, отвернувшись, помолилась за человека, попавшего в беду. Наталья вспоминает, что была поражена этой краткой молитвой: матушка обращалась к Божией Матери так, как будто Она стояла рядом. Молилась схимонахиня Мария за всех своих чад и духом чувствовала, когда им плохо. Чада чувствовали молитву старицы. По ее молитве в жизни все налаживалось, становилось на свои места. Помогала матушкина молитва в трудных жизненных обстоятельствах. Однажды Наталья тяжело заболела . Обычно у нее всегда был запас лекарств, потому что в то время ее мучили частые ангины. А тут, как на зло, все лекарства кончились. Наталья измерила температуру – ртутный столбик уже превысил отметку в 39 градусов. С трудом встав с постели, пошатываясь, подошла к шкафу, еще раз проверила коробку с лекарствами – нет ничего, пусто. Даже жаропонижающего нет. Легла в постель снова, и почувствовала, как тяжело дышать – начался отек. Наталья попыталась молиться, но в голове все путалось. Запомнила, что последние слова были обращены к духовной матери, и как будто провалилась куда-то. |
| Молитве не уделяю времени, а то малое, что уделяю, не могу назвать молитвой, т. к. и ум и сердце – все осуетилось. Мое духовное убожество меня пугает, совсем потеряла навык молитвенно взывать к Господу. А годы идут, здоровье убывает, а что же я готовлю себе для вечности? Вот приближается Великий пост , на который обычно возлагаешь столько надежд, а в этом году самые дивные службы Страстной седмицы совпадают с самыми страдными днями сдачи квартального отчета: Христово Воскресение 4/17 апреля, а у нас срок сдачи 15/IV, т. е. в Страстную Пятницу. Вот и стараюсь не запускать, чтобы сдать отчет 14/IV, и тогда мы с Олей поедем в пятницу в Печоры. (У меня есть много заработ[анных] дней.) Такие дивные службы жалко пропускать в дороге, но сейчас вообще трудно загадывать вперед. Если бы от меня одной зависело, я бы приналегла и постаралась сдать еще раньше, но все зависит от других отделов и от документов. Вот и еще раз доказала, какая я эгоистка, – все письмо о себе да о себе. Дорогой Владыченька, знаю, что Вы на нас не сердитесь, что мы Ваших поручений не выполнили, но для нас это большое огорчение, а между тем мы ни у кого не бываем, ничего не удалось Вам получить, а где спрашивали – неудачно. Папин день смерти 3/III 1936 г. нов[ого] ст[иля], мамин – 25/IX н[ового] ст[иля] 1949 г., м. И[улиании] – 13/26 февраля. И на могилках не приходится часто бывать, т. к. по воскресеньям или работаю, или после обедни еду к Домнике Григ[орьевне], возвращаюсь уже вечером. От Марии Ив[ановны] с супругом давно не было писем, да и мы не писали им давно. Поминаю о[тца] И. 318 за упокой, мы уже 18 лет об нем ничего не знаем. Здоровьем за последнее время он был очень слаб. Прошу Ваших молитв за меня, грешную. Всегда любящая Вас Ваша Наташа. [от схимонахини Серафимы (Грумм-Гржимайло)] Дорогой Владыченька! Приветствую Вас с близь наступающим Великим постом! Помолитесь за нас, грешных и нерадивых, чтобы эти великие дни провести в мире, молитвенном бдении и в добрых делах. Вам же желаю в добром здоровии и в духовном радовании встретить Светлое Христово Воскресение. Любящая и всегда молящаяся за Вас Оля. Д. 5. Л. 61–62 об. Подлинники. Автографы. 4. 2 мая 1955 г. [от Н. Г. Грумм-Гржимайло] 19/IV–2/V Воистину Воскресе! Дорогой, родной наш Владыченька! Получили Ваше письмо по приезде из Печор. Вернулись в Фомино воскресенье. Всю неделю ходили к ранней и поздней обедням, а вечером – за вечерню и утреню. Упивались песнопениями и дивным богослужением. Никогда мне не приходилось бывать за службами всю Пасхальную неделю – всегда работа и отчеты. А в этом году насладилась. Конечно, я службы знаю не весьма хорошо, вернее, плохо; может быть, и в Печорах есть свои недочеты. Но здесь служба настолько благоговейная, служители так истово выполняют все положенное уставом, что мне думается, что Вы не ушли бы с тем скорбным чувством, которое переполняет Ваше сердце. |
| к. меня отзовут на 4 дня раньше. Рассчитывала за эти дни поискать просимый Вами словарь, но, увы, – пока безуспешно. Он издавался в 1948 году и теперь может быть только случайно в магазине «Старой книги». Я просила заведующую нашей служебной библиотеки купить, если он ей попадется, но ни ей, ни нам он пока не попадался. Нас очень огорчает, что мы не можем исполнить Ваших просьб. Предполагаем быть на днях у племянника м. Иулиании Юрия Зинов[ьевича], хотим спросить, может быть, у м. И[улиании] был такого рода словарь и попутно – первую Вашу просьбу. Были у профессора Д[уховной] Академии с поручением нашего отца 312 . Он категорически воспротивился и сказал, чтобы мы ему передали, что сейчас совсем не время «заниматься такими пустяками», а пусть лучше обратит внимание на свое слабое здоровье. А потому мы ему послали посылочку с лекарствами, какие нашли возможным достать. Из Ленинграда посылки не принимаются, и в ближайших зонах от Ленинграда тоже. Только что вернулись из Ломоносова (Ораниенбаум). Очень беспокоюсь о Вашем здоровье. Очень рады были получить Вашу фотокарточку и вкладываем свои, чтобы Вы имели о нас представление. Я очень рада, что Вы зовете меня по имени, и прошу всегда впредь так меня называть, а если я назвала себя «бабушкой», то потому, что уже по возрасту и здоровью чувствую себя таковой, духовно же не расту, а все толкусь на месте. Оля фотографировалась несколько лет тому назад, когда еще служила, для трамвайной карточки в зимнем наряде с головой всегда закутанной после трепанации черепа. А моя фотография – прошлогодняя, но я вышла на ней гораздо моложе, чем на самом деле. Уповаю на Ваши св[ятые] молитвы за меня, грешную. Любящая Вас Наташа. Домника находится все в том же положении, страдает очень. Лежит уже 6-й год. [от схимонахини Серафимы (Грумм-Гржимайло)] Дорогой и глубокочтимый Владыко! У Наташи были выходные дни в августе. Мы хотели провести Наташины именины в Новгороде, но в Ленинград приехал лечить горло муж Марии Ивановны 313 , который у нас ночевал, так что поездка наша не состоялась. |
| Вместе с тем жизнь последних лет не была для нее легкой. Физические и душевные страдания постоянно сопутствовали ей. Ей пришлось пережить долгую, мучительную для самой больной и ее близких болезнь и смерть в 2000 году ее духовной сестры, фактической келейницы, монахини Марии (Соколовой; Ослабление зрения, начавшееся еще в конце 1970-х, в 1990-е годы привело к фактической слепоте, отнимавшей у монахини Игнатии ее хлеб, ее воздух — слово православного богослужения, которое она читала ежедневно с двадцати пяти лет. Поэтому со слепотой она боролась как с противником, покушающимся на ее духовное делание, на ее послушание — лекарствами, специальной гимнастикой, а главное — неопустительным чтением службы вопреки всему, вслепую, почти на память. Она говорила, что живет тогда, когда работает. Последнее свое произведение она начала писать за четыре дня до своей последней болезни, после которой уже не оправилась. Это было небольшое эссе на тему православной гимнографии, задуманное специально для “Альфы и Омеги”. Оно так и осталось незаконченным. Но и прикованная к постели, она продолжала вынашивать замыслы, обдумывать новые произведения. Нужно сказать, что “Альфа и Омега”, открывая свои страницы для ее произведений, давая ей возможность творить, в буквальном смысле продлевала ее годы, давала ей силы жить. Она отошла ко Господу на 102-м году жизни, из которых 76 лет прожила в монашестве. 31 августа в храме Пимена Великого в Новых Воротниках состоялось отпевание, а на Ваганьковском кладбище — погребение схимонахини Игнатии. ___________ В мае 1937 года ее духовный отец написал своим чадам в связи со смертью своего духовного друга архимандрита Никиты (Курочкина): “Рана эта от продолжительности дней будет не заживать, а бередиться каждым днем — от лишения удовлетворения потребности в нем…” 11 . Эти слова сегодня повторяют те, кто знал монахиню Игнатию: “рана эта будет бередиться каждым днем…”. Впрочем, им самим теперь придется позаботиться о неразрывности той золотой цепи, ближайшим к нам звеном которой была почившая. |
| Нередко по целым дням питалась одной просфорой. Одежду носила самую грубую, приличную лишь беднейшей послушнице. Самый сон принимала она очень ненадолго, посвящая большую часть ночи уединенной молитве; утомившись в молитвенном подвиге, стоя на коленях и опершись локтями о пол, задремлет, бывало, ненадолго, чтобы опять продолжать свое бдение. Приближаясь к кончине, старица начала отчасти проявлять в себе дар предведения. Так, из рассказов о прозорливом предведении старицы Марии особенно памятным остался рассказ одной бедной вдовы старушки, матери довольно многочисленного семейства, которая была знаема этой старицей и часто посещала ее в Хорошевской обители. Однажды посетила она ее с дочерью, девушкой, бывшей в это время невестой. На радостное сообщение матери, что Господь устраивает судьбу ее дочери, старица грустно покачала головой и, воспользовавшись отсутствием вышедшей в то время дочери, тихо, по обычаю своему, сказала ей: «невеста твоя хороша, но только Жениха не земного». Пораженная этими словами, мать помыслила, что, в таком случае, верно, придется ей возложить надежды свои на старшего своего сына. «Недолгий и он жилец белого света», ответствовала ей прозорливая старица. На кого же мне надеяться, кто прокормит меня до смерти? – воскликнула огорченная мать. «Надейся на Бога; прокормит тебя меньший твой сын, но не будет тебе его хлеб очень сладок», – отвечала ей старица, и с точностью сбылись в свое время все ее слова. Во время самой предсмертной своей болезни, не оставляла старица обычного своего воздержания. Томимая жаждою, никак не хотела она утолять ее часто водою, боясь греха невоздержания. Кончина ее была самая мирная, христианская. 30 При рытии фундамента под этот придел было, говорят, открыто несколько гробов с совершенно нетленными телами: один из них был признан гробом игумении Евпраксии, память которой с тех пор особенно уважается в Хорошевской обители. 31 В 1835 г., когда игумения Анатолия приступила к расширению пристройками тесного в прежнее время этого храма, то при рытии рвов под фундамент этих пристроек, принуждены были коснуться могилы блаженной старицы, вследствие чего и решено было перенести ее гроб на другое место. |
| Далее о. Василий Садовский говорит в своих записках: «Много чудного говорил батюшка Серафим об этой канавке. Так, что канавка эта – стопочки Божией Матери! Тут ее обошла Сама Царица Небесная! Эта канавка до небес высока! Землю эту взяла в удел Сама Госпожа Пречистая Богородица! Тут у меня, батюшка, и Афон, и Киев, и Иерусалим! И как Антихрист придет, везде пройдет и канавки этой не перескочит! Рыли сестры эту канавку до самой кончины батюшкиной; к концу его жизни, по приказанию его, и зимою рыть не переставали; огонь брызгал от земли, когда топорами ее рубили, но батюшка Серафим переставать не велел. Когда дело не шло на лад, то приказал хоть на один аршин или хотя бы на пол-аршина рыть, только бы почин сделали, а там после дороют!» Первая старшая мельничной обители Прасковья Степановна свидетельствует (тетрадь 6), что много чудного про эту канавку говорил батюшка Серафим. «Вот, матушка, – говорил он мне, – знаете, что место это Сама Царица Небесная избрала для прославления имени Своего. Она всегда, во веки будет вам стена и защита, и Антихрист не сможет перейти ее!» Старица Анна Алексеевна, одна из первых двенадцати сестер, рассказывает (тетрадь 6): «Шесть лет жила я на мельнице, куда нас семерых избрал батюшка Серафим, где и поместил жить нас. Тут была я самовидицею следующего чуда. Самое это место, где теперь канавка, ровное и хорошее было место, и на нем-то и приказывал батюшка вырыть канавку, дабы незабвенна была во веки веков для всех тропа, коею прошла Матерь Божия Царица Небесная, в удел Свой взяв Дивеево! Слушать-то сестры все это слушали, да все и откладывали исполнить приказание батюшкино и не зарывали канавку. Раз одна из нас, чередная, по имени Мария, родная сестра покойной Акулины Ивановны Малышевой, ночью, убираясь, вышла зачем-то из кельи и видит: батюшка Серафим в белом своем балахончике сам начал копать канавку. В испуге, а вместе и радости, не помня себя, вбегает она в келью и всем нам это сказывает. Все мы, кто в чем только был, в неописанной радости бросились на то место и, увидав батюшку, прямо упали ему в ноги, но, поднявшись, не нашли уже его, лишь лопата и мотыжка лежат перед нами на вскопанной земле. С аршин была уже она на том самом месте вырыта; поэтому-то самому и называется это началом канавки, так как сам батюшка, видя нерадение и небрежение наше к исполнению заповеди его, начал и закопал ее. Тут уже все приложили старание, и так как очень торопил этим делом батюшка, то даже и лютой зимой, рубя землю топорами, всю своими руками, как приказывал он, выкопали сестры эту святую, заповедную нам канавку; и лишь только окончили, скончался тут же и родимый наш батюшка, точно будто только и ждал он этого». |
| До 1764 г. Н. В. м. не имел ни земельных угодий, ни зависимых крестьян. К сер. XIX в. у обители появилась пахотная земля близ с. Нагавицына Горбатовского у. На берегу р. Волги, напротив с. Бармина Макарьевского у., стояла монастырская мельница. Обитель владела и рыбными ловлями на Волге, напротив с. Копосова Балахнинского у. Но все эти угодья приносили лишь незначительные доходы - ок. 600 р. серебром. Кроме того, монастырю принадлежал капитал, внесенный различными благотворителями в кредитные организации на содержание сестер. Насельницы зарабатывали средства рукоделием, основным являлись золотошвейные работы - вышивка священнических облачений, риз на иконы, одежд на престолы, воздухов, плащаниц и проч. Плащаницы работы сестер распространялись от Архангельска до Сибири и Закавказья. Монастырские иконы, шитые золотом и серебром, подносились Высочайшим особам, в т. ч. имп. Николаю I (в 1836) и вел. князьям Николаю Николаевичу и Михаилу Николаевичу (в 1850). Настоятельницы, сестры, посетители В 1764 г. Н. В. м. был отнесен к 3-му классу, в 1807 г.- ко 2-му классу, в 1856 г. возведен в 1-й класс, когда в обители полагалось быть игумении, казначее и 100 монахиням. Монастырский причт состоял из 3 священников, диакона и 2 церковнослужителей. В реальности число сестер, проживавших в мон-ре, превышало положенное по штату. В 50-х гг. XIX в. в обители было 180 сестер, в т. ч. схимонахиня и 30 монахинь, в 1887 г.- 75 монахинь и 104 послушницы, в 1919 г.- игумения, 92 инокини и 157 чел., проживавших на испытании ( Соловьёв. 1887. С. 43-44; Храмцовский. 2005. С. 340; Письмо игум. Марии архиеп. Нижегородскому и Арзамасскому Евдокиму, 1919 г.//ЦАНО. Ф. 1016. Оп. 2. Ед. хр. 50). Из настоятельниц известны: Марфа (1737-1741), Матрона (1765-1772), Феодора (1772-1780), Дорофея I (1802-1830), Вера I (1831-1857), Асенефа I (1858-1868), Дорофея II (1869-1881), Вера II (1882-1883), Асенефа II (1883-1903), Мария (1903-1921) (ДАИ. Т. 10. 32. С. 91; Строев. Списки иерархов. Стб. 621; Филарета (Гажу), Мацина. 2014. С. 271-307). |
| – Может я грешу этим и не знаю… – Нет, ты этим точно не грешишь. Лучше тебе и не знать такого. Матушка Мария успокоилась, все поняла и не стала любопытствовать. Была смиренная и целомудренная. А еще, несмотря на множество виденных ею чудес, матушка была лишена экзальтированной чувствительности, рассуждала трезво и мудро. Общение со старцами Схиархимандрит Виталий (Сидоренко) Старец Виталий нередко давал матушке Марии особые поручения. Однажды он послал ее с посылкой в другой город по точному адресу. Батюшка прозрел, что в том доме назревает большое несчастье. Оказалось, там жила женщина с детьми, доведенная до отчаяния из-за голода. Она уже подумывала о суициде, когда у нее на пороге появилась матушка Мария с посылкой от батюшки, в которой были продукты. Женщина эта не была знакома с отцом Виталием, даже никогда не слышала о нем ничего, сильно удивилась и обрадовалась. Старец нередко давал матушке поручение отправлять по почте посылки с продуктами нуждающимся людям. С матушкой Марией был еще такой случай. Когда она была помоложе, священник храма поручил ей помыть пол в алтаре. Матушка страшно перепугалась, не смела войти в алтарь, но священник настоял на своем. Тогда мать Мария на четвереньках заползла в алтарь, трясущимися руками вымыла пол и так же выползла оттуда. Ночью ей приснился сон. Видит она амвон, огороженный с двух сторон до определенного места, и слышит голос: «Дальше этого никогда не заходи». При встрече со старцем матушка рассказала ему все. Тот пожурил ее слегка и запретил впредь входить в алтарь. Однажды мать Мария принесла нитки и попросила меня связать жакет. Мне тогда было не до вязания, но любимой матушке не смогла отказать. На второй день она как-то застенчиво попросила вернуть нитки со словами: «Отец Виталий пожурил и запретил, сказал: “Не нагружай ее”» (батюшка уже несколько лет как почил). Матушка и не заметила, что проговорилась, настолько сама все просто воспринимала. Я удивилась, но не стала задавать ей вопросы, чтобы не смущать ее. Блаженная кончина матушки |
| В другом месте старица Прасковья Ивановна повествует: «У вас канавку вырыть надо! – раз так-то заботливо говорит мне батюшка Серафим. – Три аршина чтобы было глубины и три аршина ширины и три же аршина вышины, воры-то и не перелезут!» «На что, – говорю, – батюшка? Нам ограда бы лучше!» «Глупая, глупая! – говорит. – На что канавку? Когда век-то кончится, сначала станет Антихрист с храмов кресты снимать да монастыри разорять и все монастыри разорит! А к вашему-то подойдет, подойдет, а канавка-то и станет от земли до неба, ему и нельзя к вам взойти-то, нигде не допустит канавка, так прочь и уйдет!» Старица Домна Фоминична (монахиня Дорофея, тетрадь 6, рассказ 35) говорит, что еще мирскою она была на Пасху в Сарове у батюшки. Благословив ее, он послал жить к своим дивеевским девушкам на мельницу, говоря: «Во, матушка, скажу я тебе, какая будет у нас там радость! Земля будет у нас своя, и канавку оброем мы кругом обители! А когда мы ее оброем, будут к нам приезжать посетители, глинку-то с нее брать будут у вас на исцеление, и будет нам она вместо золота! Потому радость-то такая, что эту самую землю-то, матушка, ведь Сама Царица Небесная избрала и нам исходатайствовала! В обитель мою много отослал я разных семян моим девушкам, также и много цветов; посеют они их и будут питать те семена, а цветы утешать, и не о чем унывать вам будет!» Старица Феодосия Васильевна сообщила следующее (тетрадь 6, рассказ 56): «Страдая падучею болезнью, пришла я к батюшке Серафиму, он и говорит мне: «Ступай, радость моя, в Дивеево рыть канавку; эту канавку Сама Царица Небесная Своим пояском измерила, так что когда и Антихрист-то придет, то канавка эта не допустит его туда!» «Батюшка, – говорю я ему, – я ведь больна, вот так-то и так-то!» Выслушав, взял он меня за плечи и, нагнув главу мою, прочитал молитву. Тут же почувствовав себя совершенно здоровой, я поступила в обитель, и болезнь не возвращалась ко мне уже более никогда». Евдокия Ефремовна (монахиня Евпраксия) подтверждает рассказ о том, как о. Серафим сам ночью начал рыть канавку (тетрадь 1). |
| Ему хотелось, чтобы животные тоже вошли в радость вечную, и он не терял надежды, что Господь позаботится о них. Схимонахиня Виталия: «Бывало, я жарю котлеты, готовые складываю. В какой-то момент смотрю - что такое? Котлет нет. Я: " Кто котлеты поел? Кто котлеты брал? " Все: мы не брали. И я не брал, и я не брал. Никто не брал. А батюшка ходит, улыбается. Была у него такая привычка: тихонько, очень тихонько зайдет на кухню, так, что и не заметишь. Батюшка между делом, пока жарились котлеты, несколько котлеток взял. Кому? Кошечке одной, кошечке второй. В Таганроге у матушки Марии жили 12 котов, целая ватага. Как только батюшка садится кушать, так они все - раз - и выстроятся, садятся рядом на скамейку и смотрят на него. Я, конечно, веник, тряпку - и вперед, давай их всех гнать. Батюшка - совершенно никакой реакции, сидит, молча кушает. А они какие хитрые... Кто врассыпную, а кто под подрясник к нему. А батюшка словно их не замечает: " Мать, ты пойди водички принеси мне, пожалуйста " . Только я отвернулась - котлеты нет, уже под подрясником». «Не буду говорить трафаретные слова...» Как-то в ответ на исповедь одного из своих чад батюшка произнес фразу, которая, по нашему мнению, очень точно отображает своеобразие, неповторимость его личности: «Не буду говорить трафаретные слова...» Он действительно был нестандартным человеком и духовником. В отличие от многих современных наставников, не боролся с ИНН и техникой. Пользовался мобильным телефоном, что для него, несомненно, было аскетическим подвигом. Согласившись принять в подарок мобильный, отец Гавриил лишил себя последнего свободного времени: каждые пять минут раздавались телефонные звонки. Не отрицал необходимости образования. Хотя и выступал против самодостаточной, возведенной в культ учености. Сам он читал митрополита Антония Сурожского и протоиерея Александра Шмемана. Старцы Глинской традиции владыка Зиновий и отец Виталий не благословляли отчитывать одержимых. Они учили, что при подобной болезни следует каяться, исповедоваться, причащаться, прикладываться к святыне, и если исцеление не совершилось, нести свою одержимость как духовный крест. Отец Гавриил считал некоторых современных экзорцистов людьми, только мучающими болящих, но не исцеляющими их. Но профессора А.И. Осипова не ругал, даже специально звонил ему, чтобы поговорить об отчитке. Священник, узнавший о беседе, заметил: «Старец, советующийся с профессором, выше профессора, советующегося со старцем». |
|
|
