| Пресвятая Дева Мария, произносящая: се, Раба Господня; да будет Мне по слову твоему (Лк. 1, 38), есть Богородица, вышши всех Ангел и Архангел и всея твари честнейши (акафист Пресвятой Богородице), честнейшая Херувим и славнейшая без сравнения Серафим (песнь Богородице), Царица Небесная, Пресвятая Владычица (канон молебный к Богородице). Рабами Божиими, или рабами Господними, называются в Священном Писании исключительно праведники, святые: Авраам (см.: Быт. 18, 3), Лот (см.: Быт. 19, 19), Моисей (см.: Исх. 14, 31; Нав. 1, 2), Исаак и Иаков (см.: Исх. 32, 13), Давид (см.: 3 Цар. 8, 28), пророк Илия (см.: 3 Цар. 18, 36), Иов (см.: Иов 1, 8), апостолы Павел (см.: Рим. 1, 1; Гал. 1, 10; Флп. 1, 1), Иоанн (см.: Откр. 1, 1), Петр (см.: 2 Пет. 1, 1), Иаков (см.: Иак. 1, 1), Тимофей (см.: 2 Тим. 2, 24), апостол Иуда (см.: Иуд. 1, 1) и другие. Именно в " рабстве Господу " реализуется их духовная свобода. Для новозаветных праведников – это свобода нового человека, который обновляется в познании по образу Создавшего его, где нет раба, свободного, но все и во всем Христос (Кол. 3, 10, 11). Ибо раб, призванный в Господе, есть свободный Господа; равно и призванный свободным есть раб Христов (1 Кор. 7, 22). Рабство Христу означает освобождение от греха (Рим. 6, 22), от смерти (ср.: Рим. 6, 23), от ига рабства (ср.: Гал. 5, 1), от рабства тлению (Рим. 8, 21), рабства похотям (ср.: Тит. 3, 3), рабства человекам (1 Кор. 7, 23). Однако это блаженное рабство Христу, это несение Его легкого бремени и благого ига (ср.: Мф. 11, 30), это отвержение духа рабства (Рим. 8, 15) греху и тлению происходит в свободу славы детей Божиих (Рим. 8, 21), означает принятие Духа усыновления (ср.: Рим. 8, 15), и уже сей самый Дух свидетельствует духу нашему, что мы – дети Божии (Рим. 8, 16). Посему всякий раб Христов уже не раб, но сын (Гал. 4, 7), чадо Божие (ср.: Ин. 1, 12; Флп. 2, 15), чадо возлюбленное (ср.: Еф. 5, 1), чадо света (ср.: Еф. 5, 8). Сам Господь говорит Своим ученикам: Вы друзья Мои, если исполняете то, что Я заповедую вам. Я уже не называю вас рабами, ибо раб не знает, что делает господин его; но Я назвал вас друзьями, потому что сказал вам все, что слышал от Отца Моего (Ин. 15, 14–15). |
| в) В-третьих, христианин, разрывая союз с законом дел (на подобие брачного), заключает иное обязательство на верность в союзе со Христом, а цель сего сочетания и есть плодоношение добродетели, или святыня Богу ( Рим. 7:1–6 ). Подобно тому, как «замужняя женщина привязана законом к живому мужу, а если умрет муж, она освобождается от закона замужества…; так и вы, братия мои, умерли для закона телом Христовым (сжатая метафора, означающая смерть Христову), чтобы принадлежать другому, Воскресшему из мертвых, да приносим плод Богу» ( Рим. 7:24 ). А каков этот плод? Апостол выше уже сказал о нем. Этот плод есть святость ( Рим. 6:22 ). Далее у Апостола следует как бы попутное разъяснение того, чем, собственно, вызывался разрыв человека с законом и смерть для него, если «закон, – как сам же Апостол говорит ниже ( Рим. 7:12 ), – свят и заповедь свята и праведна и добра». Сие вызывалось тем, что закон, подобно деспоту мужу, подавлял своих обрученников строгостью своих требований и угрозами наказаний. Плодом же союза с таким суровым властелином, по Апостолу, была погибель и смерть; «ибо, – как он выражается, – когда мы жили по плоти, тогда страсти греховные, обнаруживаемые законом, действовали в членах наших, чтобы приносить плод смерти» ( Рим. 7:5 ). «Но ныне (т. е. получивши крестной смертью Иисуса Христа иной способ оправдания туне без закона и личных заслуг), – умерши для закона, которым были связаны, мы освободились от него, чтобы нам служить Богу» ( Рим. 7:6 ). Итак, не на вольный и беззапретный простор освободились мы, а все-таки на служение, только высшее и совершеннейшее служение Богу!.. Каковы же черты этого служения? «В обновлении духа, а не по ветхой букве» ( Рим. 7:6 )! Т. е. по внутренним побуждениям сердца и по одной любви ко Христу Спасителю мы должны служить и работать Ему, а не по формальным предписаниям и инструкциям, и вообще не по внешним толчкам от закона, как было прежде. г) В-четвертых, даже и после измененных отношений человечества к закону дел, в силу смерти Христовой, закон сам по себе продолжает быть святым, и следовательно, к его требованиям от нас святости мы не имеем права относиться пренебрежительно, хотя при наших стремлениях к святости мы находим в нем (как в ветхозаветное человечество) не столько помощника, сколько обличителя своего и судию ( Рим. 7:7–25 ). |
| В Послании к Римлянам апостол Павел прямо указывает на сверхъестественный характер надежды, обращённой к Богу: мы спасены в надежде. Надежда же, когда видит, не есть надежда: ибо если кто видит, то чего ему и надеяться? ( Рим.8:24 ). Элемент доверия как свойства надежды выделяется апостолом Павлом там, где надежда по своему значению близко стоит к вере: если мы в этой только жизни надеемся на Христа, то мы несчастнее всех человеков ( 1Кор.15:19 ; ср.: 2Кор.1:10, 3:12 ; Флп.1:20 ). Тот факт, что верующий направляет свои помышления на то, что вне его, выражается среди прочего в том, что вера есть в то же время надежда. Вера не есть некое замкнутое в себе чувство в душе человека, но направлена в будущее: праведный верою жив будет ( Гал.3:11 ; Рим.1:17 ). Если же мы умерли со Христом, то веруем, что и жить будем с Ним ( Рим.6:8 ; ср.: 1Фес.4:14 ). Потому что сердцем веруют к праведности, а устами исповедуют ко спасению ( Рим.10:10 ). Праведность, будучи целью веры, не есть некое присущее человеку качество, но есть его отношение к Богу. Если она приобрела актуальную направленность, то её современность – не временное, то есть преходящее, состояние. Напротив, её современность эсхатологическая, она всегда стоит перед верующим, уже оправданным, как всё ещё будущая. Поэтому апостол Павел может написать наряду с обращением к христианам в Рим.5:1 : Итак, оправданные верою – и к Гал.5:5 : а мы духом ожидаем и надеемся праведности от веры. И поэтому в Рим.10:9 праведность корреспондирует со спасением: Ибо если устами твоими будешь исповедовать Иисуса Господом и сердцем твоим веровать, что Бог воскресил Его из мёртвых, то спасёшься. Конечно, верующие уже называются спасаемыми (см.: 1Кор.1:18 ; 2Кор.2:15 ). И всё же утверждается: Ибо мы спасены в надежде ( Рим.8:24 ). Эта надежда есть свобода и открытость для будущего, ибо верующий в своём послушании Богу всю заботу о самом себе и тем самым о своём будущем предоставил всё также Богу. Грех неверия состоит именно в том, что неверие желает жить из самого себя и берет на себя заботу о своём будущем, в безумии полагая, что может им распоряжаться. |
| Наше спасение включает в себя, во-первых, то, что Христос умер за нас, а во-вторых, то, что Христос живет в нас (Ин 15:4, Ин 17:26, Кол 1:27), и мы, живущие во Христе, соединены с Ним в Его смерти и в Его жизни воскресения (Рим 6:3—10, Кол 2:12,20, Кол 3:1). Этот жизненно важный для нас союз, сформировавшийся в момент и в результате нашего нового рождения и поддерживаемый с Божьей стороны Духом, а с нашей стороны верой, предполагает, что мы находимся с Богом в отношениях завета, в смысле нашего вечного избрания во Христе (Еф 1:4—6). От начала было назначено, что Иисус станет нашим представителем перед Богом, нашим главой, и тем, кто понесет на Себе наш грех (1 Пет 1:18—20 ср. Мф 1:21), и мы были избраны для того, чтобы быть действенно призванными, подобными Его образу и прославленными Божьей силой (Рим 8:11,29—30). Верующий спасен от греха и смерти, но для чего он спасен? Для того, чтобы и в земной жизни, и в вечности жить в любви к Богу, Отцу, Сыну и Духу, и к своим ближним. Источником любви к Богу является знание о Божьей искупительной любви к нам, а свидетельством любви к Богу является любовь к ближним (1 Ин 4:19—21). Цель Бога: сейчас и в будущем по-прежнему выражать во Христе Свою любовь к нам, а нашей целью должно быть неизменное выражение любви к трем Лицам единого Божества через поклонение и служение во Христе. Жизнь в любви и поклонении это наша надежда славы, наше спасение сейчас и наше счастье вовеки. Значение спасения Главная тема христианского Евангелия спасение. Спасение это образное слово, употребляемое в разнообразных контекстах и передающее идею избавления от опасности или беды и достижения безопасности. Евангелие возвещает, что Бог, Который спас израильтян из Египта, Иону из чрева рыбы, псалмопевца от смерти и воинов от гибели в бушующем море (Исх 15:2, Ион 2:10, Пс 114:8, Деян 27:31), спасет всех верующих во Христа от греха и его последствий. Точно так же, как эти земные избавления были целиком заслугой Бога и их нельзя причислить к тем случаям, когда люди спасают себя сами с Божьей помощью, так будет обстоять дело и со спасением от греха и смерти. «Ибо благодатью вы спасены через веру, и сие не от вас, Божий дар» (Еф 2:8). «У Господа спасение» (Ион 2:10). От чего же спасены верующие? От своего прежнего положения, когда они находились под Божьим гневом, под властью греха и под владычеством смерти (Рим 1:18, Рим 3:9, Рим 5:21); от своего естественного состояния, при котором ими управляли мир, плоть и дьявол (Ин 8:34, Рим 8:7—4, 1 Ин 5:19); от страхов, порождаемых грешной жизнью (Рим 8:15, 2 Тим 1:7, Евр 2:14—15), и от многих дурных привычек, которые были частью этой жизни (Еф 4:17—24, 1 Фес 4:3—8, Титу 2:11—3:6). |
| ст. 4 и дал.). И все судьбы этого царства от основания до конца всего видимого, временного, – до того момента, когда все в нем останется только бесконечное, были предуказаны в Ветхом Завете. Так ясно было предсказано первоначальное утверждение его на Сионе в Иерусалиме, ибо от Сиона выйдет закон и слово Господне из Иерусалима, говорили пророки (Исаии 2:3; Мих. 4:2 ; срав. Иоан 4:22 ). В то время назовут Иерусалим престолом Господним, и все народы ради имени Господа соберутся в Иерусалим ( Иер. 3:17 ) Это – тот вышний Иерусалим горы Сиона ( Гал. 4:26 ; Евр. 12:22 ; Апокал. 21:2 и др.), в который под власть вечного Царя Давида Христа, помазанного над этой горой ( Псал. 2:6 ), призываются не только иудеи, но и язычники ( Рим. 9:24 сн. 10:12). Как и в Осии говорит: не Мой народ назову Моим народом, и невозлюбленную – возлюбленною ( Осии 2:25 или 23). И на том месте, где сказано им: вы не Мой народ, там названы будут сынами Бога живого ( Осии 2:1 или 1:10 ( Рим. 9:25–26 , срав. 1Пет. 2:10 ; Исаии 65:1 и Рим. 10:20 ; Исаии 55:5; – 52:15 сн. Рим. 15:21 ). А Исаия провозглашает об Израиле: хотя бы сыны Израилевы были числом, как песок морской; (только) остаток спасется. Ибо дело оканчивает и скоро решит по правде: потому что дело решительное совершит Господь на земле (Исаии 10:22,23, сн. Рим. 9:27–28 ). Этот-то остаток, святое Семя, ради Которого терпелись и дурные члены в Израиле (Исаии 1:9, Рим. 9:29 ), послужит оплодотворяющим началом жизни Нового Израиля Божия ( Гал. 6:16 сн. Рим. 11:16 и дальн.), состоящего не только из иудеев, но и из язычников. Поэтому 676 св. Апостол Петр в речи своей к иудеям говорит: вы сыны пророков и завета, который завещал Бог отцам вашим, говоря Аврааму: и в семени Твоем благословятся все племена земли ( Быт. 22:18 сн. Деян. 3:25 ). И однако же новый Израиль из иудеев так мал в числе своих членов по сравнению с израилем из язычников, как говорит тот же Пророк Исаия: возвеселись неплодная, не рождающая; воскликни и возгласи не мучившаяся родами; потому что у оставленной гораздо более детей, нежели у имеющей мужа ( Ис. 54:1 ; Гал. 4:27 ) 677 . |
| Апостол Павел не считал ущербностью принадлежность к Израильскому народу. Свое новое членство в теле Христовом он приписывает Богу, Который открыл ему Сына Своего, «чтобы я благовествовал Его среди язычников» ( Гал.1:16 ). Он говорит об «откровении» воскресшего Христа, подчеркивая внешний характер этого явления ( Гал.1:12 ) 142 . Слава, которую увидел Павел по дороге в Дамаск, была славой грядущего века, которую Павел испытал уже в этом веке. И благодаря этому опыту апостол полагал «все ущербом ради превосходства познания Христа Иисуса, Господа моего, ради Которого я во всем потерпел ущерб и все считаю сором, чтобы приобрести Христа и быть найденным в Нем не со своей праведностью, которая от Закона, но с той, которая чрез веру во Христа, с праведностью, которая от Бога по вере» ( Флп.3:8–9 ). Некоторые толкователи указывают на отрывок Рим.7:7–25 , который они считают автобиографичным, как показатель внутреннего напряжения. Испытанного Павлом накануне его общения. «Я жил некогда без Закона, но когда пришла заповедь, грех ожил, а я умер, и заповедь к жизни она-то стала мне к смерти» ( Рим.7:9–10 ). Это место толковалось как намек на то, как жил Павел до принятия заповеди жить по-иудейски 143 . Также автобиографичным, относящимся к жизни Павла в фарисействе или, возможно, к его христианскому опыту, считается отрывок «Ибо я творю не то доброе, которое хочу, но злое, которого не хочу, это делаю. Если же я делаю то, чего не хочу, то уже не я это совершаю, но живущий во мен грех» ( Рим.7:19–20 ) 144 . Эти отрывки представляются не соответствующими уже цитированным нами отрывкам из Посланий к Галатам и Филиппийцам, в которых описывается безмятежность и определенность Павла в его бытность фарисеем. Тем не менее, большинство современных толкователей отказывается от теорий о том, что эти отрывки автобиографичны, и не берется на их основании сделать из Павла «молодого Лютера» 145 . Мысль, заключенная в Рим.7:9–10 , является не итогом пребывания Павла под законом, а скорее толкованием Быт.2:4–3:24 , рассказа об отношениях Адама к Богу и его грехопадении. «Заповедь к жизни» ( Рим.7:10 ), которую имел в виду апостол, когда писал эту главу, была заповедью, данной Адаму: «И заповедал Господь Бог человеку, говоря: от всякого дерева в саду ты будешь есть; а от дерева познания добра и зла, не ешь от него; ибо в день, в который ты вкусишь от него, смертью умрешь ( Быт.2:16–17 ). Змей, приблизившийся к жене с вопросом: «Подлинно ли сказал Бог “не ешьте ни от какого дерева в раю”»? ( Быт.3:1 ), вовлек Еву в разговор о заповеди Божией, которую змей представляет искаженно, вызывая таким образом грехопадение Адама и Евы и их изгнание из рая. Также и в Рим.7:19–20 «я» не является автобиографичным, а обобщенным «я», под которым подразумевается все человечество. Используя термин «я», Павел в краткой форме представляет то, что случилось с человечеством без Христа. Поэтому в Рим.7 мы видим не автобиографический комментарий, а перспективу истории спасения. Явление и видения |
| В этом я свободен: куда обратить свой ум, на какое желание. Но какова эта свобода? Привычки, наследственность, духовное развитие, образование, окружение, кругозор — строго очерченный круг желаний: по неизменному руслу несётся мощный поток, в котором едва возможно повернуть голову. И всё, что противостоит этому потоку «окружающей среды» и «химических процессов в мозгу» и говорит мне о моей свободе, — это моё нравственное чувство, питаемое когда моралью, когда правом, но чаще религией. К этому неравному противостоянию свободы и детерминизма прибавляется ещё и несокрушимое Предопределение. Отец Павел для характеристики этой антиномии 1) предопределения и 2) свободной воли даёт ссылку на следующие места из Послания к римлянам: 1) Рим. 9 (где объясняется отвержение Израиля с объективной и богословской точки зрения, икономической), т. е. даётся ответ на вопрос «для чего». 2) Рим. 9:30—10:21 (где объясняется отвержение Израиля с нравственной и антропологической точки зрения (амартологической), т. е. даётся ответ на вопрос «почему». 1) Я желал бы сам быть отлученным от Христа за братьев моих, родных мне по плоти, то есть Израильтян (Рим. 9:3) — здесь констатируется отвержение (отлучение) Израиля. Для чего же он отвергнут Богом? Дабы вместе явить богатство славы Своей над нами, которых Он призвал не только из Иудеев, но и из язычников (Рим. 9:23–24). Таким образом, отвержение Израиля должно было произойти. 2) Почему же это произошло? Почему? Потому что искали не в вере, а в делах закона (Рим. 9:32). Об Израиле же [Исаия] говорит: «целый день Я простирал руки Мои к народу непослушному и упорному» (Рим. 10:21). Можно заключить, что если бы Израиль был верным и послушным, то не был бы отвергнут. Противоречие заключается в том, что предопределение предполагает единственный вариант, а свобода говорит, что данный вариант не-единственный. Рассуждения о том, что предопределение есть предвидение Богом того, что совершится (а отнюдь не вмешательство), сглаживает противоречие или даже вовсе его устраняет, но о. Павел Флоренский в данном случае не говорит отвлечённо о догматах веры, а указывает на конкретный текст, воспринимая который формально-логически, приходишь к противоречию. Ещё конкретнее это можно увидеть в цитировании апостолом Павлом пророка Осии: не Мой народ (не-А) назову Моим народом (А), и не возлюбленную (не-А) — возлюбленною (А) (Рим. 9:25). А=не-А. |
| Наоборот, верующий должен заботиться о том, чтобы не подать повод к соблазну немощного брата ( Рим.14:13 ), но своим примером дать ему возможность исправиться. Таков закон любви. Что же касается принципиального вопроса о чистой и нечистой пище, то ап. Павел дает авторитетный ответ: он имеет от Самого Господа удостоверение, что «Нет ничего в себе самом нечистого; только почитающему что-либо нечистым, тому нечисто» ( Рим.14:14 ). И пока он убежден в нечистоте чего бы то ни было, оно и будет нечистым для него и он верно поступает, что не принимает этого. Христианское братолюбие побуждает сильных верою избегать тех яств, которые могут смутить совесть немощных и даже ввести их в соблазн и тем погубить немощного брата, воспрепятствовать приобретению им единственно важного: Царствия Божия ( Рим.14:17–18 ). Для умиротворения совести немощных в вере Апостол предписывает «лучше не есть мяса, не пить вина и не делать ничего такого, от чего брат твой претыкается, или соблазняется, или изнемогает» ( Рим.14:21 ). В жизни нужно руководствоваться верой, т. е. уверенностью, что делаемое тобой правильно. Если же совесть тебя обличает – не делай, иначе и совесть страдает, неспокойна, и пред Богом грех, ибо «все, что не по вере, грех» ( Рим.14:23 ). 4. О служении ближним (Рим.15:1–13) Ап. Павел в своем нравоучении исходит из всеобщего закона христианской любви, которая по существу своему есть служение другому, принесение себя в жертву для другого. «Мы, сильные, должны сносить немощи бессильных и не себе угождать. Каждый из нас должен угождать ближнему, во благо, к назиданию» ( Рим.15:1–2 ) (по существу, это тот же принцип самоотвержения, на который указал и Спаситель желающим следовать за Ним: «если кто хочет следовать за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною» ( Мф.16:24 ). О немощных в вере уже было сказало выше (см. 14, 1). Сильные же – это те, которые в деле спасения руководствуются только внутренним принципом веры и любви к Богу. Но сильные стали сильными не сами собою, а по благодати. По принципу взаимной любви и из благодарности Богу мы должны носить немощи немощных, но не ради человекоугодия, а «во благо, к назиданию». |
| 35-39). В следующих трех главах — девятой , десятой и одиннадцатой святой Апостол выражает свою " великую печаль " и " непрестанное мучение сердца " (Рим. 9:2 [ 1 ]) об упорном неверии иудеев во Христа Спасителя и отвержении их Богом от Церкви Христовой, и доказывает, что сам Израиль виновен в своем отвержении, так как ищет оправдания не в вере во Христа Спасителя, а в исполнении внешнего обрядового закона Моисеева. При этом святой Апостол выражает убеждение, что как отвержение касается не всех иудеев, потому что есть и верующие из них ( " остаток сохранился " Рим. 11:5 [ 2 ]), так оно не будет вечным для иудейского народа: в свое время и иудеи уверуют во Христа и войдут в Его Церковь. Во временном отвержении иудеев, вполне ими заслуженном, святой Апостол видит особенное проявление премудрости Божией в отношении спасения всего человечества. Фанатизм иудеев, упорно отвергавших веру во Христа, как в Мессию, заставил Апостола обратиться с проповедью о Христе к язычникам. И таким образом упорное ожесточение иудеев против апостольской проповеди имело своим последствием обращение ко Христу язычников (Рим 11:25 [ 3 ]). Успех веры Христовой среди язычников и те духовные блага, которые они получают, возбудит ревность иудеев, и в результате " весь Израиль спасется " (Рим 11:26 [ 4 ]). Поэтому святой Апостол внушает уверовавшим из язычников не кичиться перед иудеями своим спасением. Сравнивая иудейский народ с благородным садовым масличным деревом, у которого " отломились неверием " только ветви, но корень цел и свят , святой Апостол уподобляет язычников " дикой маслине " , привитой к масличному дереву на место отпавших ветвей: " если... ты, дикая маслина, привился на место их и стал общником корня и сока маслины, то не превозносись пред ветвями. Если же превозносишься, то вспомни, что не ты корень держишь, но корень — тебя " (Рим 11:17-18). К тому же отпавшие ветви опять могут привиться, ибо " Бог силен опять привить их " (Рим 11:23). " ибо если ты отсечен от дикой по природе маслины и не по природе привился к хорошей маслине, то тем более сии природные привьются к своей маслине " ... (Рим. 11:24). |
| Действительно, Ветхий Завет , как обветшавший, устаревший и притом нарушенный евреями, был отменен, а вместо него был установлен новый, утвержденный на лучших основаниях и свободный от его недостатков, – «ибо, если бы первый завет был без недостатка, говорит ап. Павел, то не было бы нужды искать места другому» ( Евр. 8:6 – 13 ). С наступлением Нового Завета был дан людям и новый Божий закон – евангельский, который выше, совершеннее закона Моисеева. Так, ветхозаветный закон был дан одному только народу – еврейскому, а новый закон –для всех народов ( Мф. 28:18–19 ; Мк. 16:15 ; Деян. 1:8 ); первый определял, по преимуществу, внешнее поведение человека, или, как говорит ап. Павел, был «законом заповедей» ( Еф. 2:15 ), «заповеди плотской» ( Евр. 7:16 ), законом «буквы» ( Рим. 7:6 ), а второй останавливает свое внимание, главным образом, на нравственном усовершенствовании человека и есть «закон духа» ( Рим. 8:2 ). Определяя почти каждый шаг человека, ветхозаветный закон требовал, под угрозой проклятия, исполнения всех содержащихся в нем заповедей и предписаний ( Гал. 3:10 ), чего никто из людей сделать не мог, а отсюда – и спастись, «потому что делами закона не оправдается никакая плоть» ( Рим. 3:20 ; Гал. 2:16 ). С помощью его человек только сознал свою греховность: –«ибо законом познается грех» ( Рим. 3:20 ), – свое бессилие освободиться от греха ( Рим. 7:15–21 ) и пришел к мысли, что спасение можно получить только от Мессии, почему ап. Павел и говорит: «Для чего же закон? Он дан после по причине преступлений, до времени пришествия семени, к которому относится обетование... до того времени, как надлежало открыться вере. Итак закон был для нас детоводителем ко Христу, дабы нам оправдаться верой ( Гал. 3:19, 23–24 ). Евангельский закон, напротив, имея в виду внутреннюю сторону человека, желает от него добрых, сердечных расположений, положительного добра, причем не грозит ему ничем, а располагает его к добру и выполнению христианских обязанностей, указывая преимущественно на любовь к Богу и к самому добру ( Ин. 3:16 – 17; 15:9, 13– 15 ), а также на воздаяние за гробом. Вследствие этого жившие под законом Моисеевым действовали, подобно рабам, по побуждениям страха, водились, по выражению апостола, «духом рабства» ( Рим. 8:15 ) и находились «под игом рабства» ( Гал. 5:1 ); живущие же по евангельскому закону «не приняли духа рабства, чтобы опять жить в страхе, но приняли духа усыновления» ( Рим. 8:15 ) и действуют свободно, как дети и наследники Божии, почему и самый закон называется законом свободы ( Иак. 1:25 ). 682 Выясняя это различие на примере детей Авраама: одного от рабы, а другого от свободной, ап. Павел говорит: «который от рабы, тот рожден по плоти; а который от свободной, тот по обетованию. В этом есть иносказание. Это два завета, один от горы Синайской, рождающий в рабство, который есть Агарь... Мы, братья, дети обетования по Исааку... мы дети не рабы, но свободной» ( Гал. 4:22–31 ). |
|
|
