| «Я сильно беспокоюсь. Не столько за тех, кто с годами стал знаком со службой, кто жил и живет в богослужении тем способом, который благословил Бог. Я особенно сильно беспокоен за новичков. Меня озабочивает то, какой будет наша церковность 10, 20, 30 лет спустя, какой будет связь нашей молодежи с литургической жизнью Церкви», — сообщил среди прочего митр. Игнатий. Также он добавил: «Надо вам сказать, что в последнее время мы переживаем трагические события. Ныне наша иерархия выразила беспокойство о будущем нашей Церкви в этом плане. И мы волнуемся также и о том, как мы пойдем дальше в церковном богослужении». Наконец, он подчеркнул: «Я разделяю мнение молодых, которые мне говорят, что не понимают литургический язык, и констатирую факт, что мы не научили наших детей любить его. Этот язык есть наше сокровище. На нем написано Евангелие. И сегодня мы его теряем, забываем день ото дня. И дальнейшее развитие ситуации в школах станет еще более трагическим, как кажется…» «Это то, что я делаю уже два года…» 21 января 2011 http://romfea.gr В утренней передаче «Скай тора» сегодня преосвященный митрополит Димитриадский Игнатий говорил о том, что касалось протестов, разразившихся во время его чтения текстов Ветхого Завета на новогреческом. Владыка Игнатий среди прочего отметил: «Это то, что я делаю уже два года, а вовсе не новое событие. Некоторые просто выбрали этот момент, чтобы создать проблему». «Эти реакции были организованы некоторыми людьми, которые не из нашего района. Они хотели создать проблему с целью противостать этому нашему выбору. Это личный мой выбор», — добавил вл. Игнатий. Митр. Игнатий также подчеркнул, что тексты Ветхого Завета — учительные, которые по большей части остаются непонятыми. Также он добавил, что тексты, которые он читает, были одобрены Элладской Церковью, поскольку они изданы Библейским обществом. «Поверьте мне, что когда я читаю тексты Ветхого Завета на димотики, верующие как будто слушают вторую, совершенно новую проповедь». Наконец, митрополит Игнатий подчеркнул: «Абсолютно необходимо, чтобы стали понятными те тексты, которые в храме в это время преподносятся невразумительно». |
| «Старость была признана святыми отцами неспособной к монашеской жизни 197 , – пишет преосвященный Игнатий, – ...она окрепла в навыках, в образе мыслей, притуплены ее способности... Напротив того, многие отцы вступили в монастыри в детском возрасте и достигли высокого духовного преуспеяния по причине целости произволения, непорочности, прямого стремления к добру и восприимчивости, столько свойственных детскому возрасту». 198 На основании всего вышеизложенного епископ Игнатий в долгие годы управления тремя обителями всегда с радостью принимал в свою обитель юных и очень был осторожен, принимая поступающих в зрелом возрасте. Зная из своего целожизненного опыта, что как воспрещение молодым людям вступать в обитель, так и другие надуманные меры не принесут пользы монашеству, епископ Игнатий в то же время всей душой сознавал необходимость возрождения монашества. При этом он понимал, насколько трудное это дело и с какой осторожностью и осмотрительностью нужно приступать к нему. В одном из писем он писал епископу Леониду: «Спаси Вас, Господи, за любовь вашу к монашеству... Старые здания должно исправлять с большой осмотрительностью и знанием дела; иначе исправление может превратиться в разрушение». Владыка Игнатий в глубине души своей сознавал, что никакие внешние мероприятия не способны улучшить состояние монашества, что возродить его могут лишь «мужи духоносные», знающие как теорию, так и практику монашеской жизни, что возрождение монашества должно начаться изнутри, из самого монашества. Знал святитель Игнатий и то, что возрождение монашества не произойдет до тех пор, пока каждый инок не будет вести правильную духовную жизнь. В своих богомудрых творениях он преподал как современному ему монашеству, так и всем последующим поколениям иноков прекрасное руководство для прохождения правильного внутреннего подвига, который один может возродить греховное человеческое естество. «Духовный подвиг образует истинных, сознательных монахов. Он один может ввести в монастыри и поддержать в монастырях строго-нравственный порядок, образуя в братстве духовную силу и связь», – писал епископ Игнатий. Лишь правильная духовная жизнь инока приводит его к духовному обновлению, и в этом обновлении каждого инока заключается тайна возрождения всего монашества. Глава II. Телесный и духовный подвиг монаха |
| На основании всего приведенного выше можно сделать совершенно определенный вывод: епископ Игнатий (Брянчанинов) не может быть назван трихотомистом в прямом смысле. Он лишь соглашается с некоторыми взглядами на трихотомию, общими у него с " трихотомистами в прямом смысле " . Отсюда и все труды епископа Игнатия настоящее сочинение будет рассматривать лишь с точки зрения тех мест, которые или общи у него с епископом Феофаном, или, наоборот, находятся в явном противоречии с концепцией преосвященного Феофана. Но даже если в какой - то мере епископа Игнатия и можно было бы причислить к трихотомистам, то следует обратить внимание, что его трихотомия - особая. Если епископ Феофан считает дух человеческий высшим проявлением души, или " душою души " чем совершенно определенно как дух, так и душу относит к области духовной, нематериальной, то епископ Игнатий (Брянчанинов) вполне определенно и твердо придерживается того мнения, что душа человека материальна, телесна, вещественна Этим воззрением и создается основное разногласие между двумя преосвященными авторами. Поэтому, если и причислять епископа Игнатия к трихотомистам, то к трихотомистам " душевно - материальным " , в противоположность " душевно - нематериальному " трихотомисту епископу Феофану Более того, в сочинениях епископа Игнатия встречается взгляд, по которому и сам дух (человеческий и ангельский) в какой - то степени материален… В своем известном большом сочинении " Слово о смерти " (изданном в 1863 г. особой книгой, а затем вошедшем в собрание его сочинений) епископ Игнатий (Брянчанинов) неожиданно для русского православного мира высказал очень смелые мысли по поводу существа человеческой и ангельской духовной природы. " Душа,- сказал епископ Игнатий,- эфирное, весьма тонкое, летучее тело, имеющее весь вид нашего грубого тела, все его члены, даже волосы, его характер лица, словом полное сходство с ним… " Ссылаясь на места из библейских повествований и на места из творений Святых Отцов, епископ Игнатий утверждал также, что души человеческие, как и ангелы, хотя и очень тонки по своему существу, однако они материальны, телесны, вещественны, несмотря на то, что " вещество их несравненно тоньше вещества земных предметов, нами видимых… " Относительно внешнего вида ангельского существа епископ Игнатий утверждал то же, что и относительно человеческих душ: " Ангелы подобны душе: имеют члены, главу, очи, уста, перси, руки, ноги, власы, словом, полное подобие видимого человека в его теле… " |
| Для самообразования духовенства он рассылал по приходам книги. Ввиду бедности епархии преосвященный ходатайствовал перед Святейшим Синодом о выделении средств на книги для духовенства. Он сам намечал список книг, необходимых для приобретения. В основном это были книги обличительного и поучительного характера. Иногда он рассылал книги сельским священникам и из своей собственной библиотеки. Однако все эти меры епископ Игнатий считал недостаточными. В епархии требовалось образованное духовенство. Поэтому он ходатайствовал перед Святейшим Синодом об открытии в Петрозаводске своей собственной семинарии. Это желание преосвященного Игнатия исполнилось. 27 октября 1829 года состоялось торжественное открытие Олонецкой духовной семинарии. Будучи первым организатором семинарии и, можно сказать, первым ее руководителем, епископ Игнатий всецело посвятил себя ее благу. Со свойственной ему энергией он вникал во все стороны семинарской жизни. Главное внимание обращал преосвященный Игнатий на педагогическую сторону: вникал в ход учебных занятий, постоянно бывал на уроках, не пропускал почти ни одного экзамена. Для подготовки священников, способных исполнять пастырское служение в раскольнических карельских приходах, епископ Игнатий учредил в Олонецкой духовной семинарии кафедру карельского языка. При каждом удобном случае он вел беседы с наставниками семинарии, выслушивал их мнения и давал советы. В отношении к воспитанникам он был очень строг и одновременно отечески заботлив, старался улучшить их материальное положение, жилищные условия, не оставлял без внимания даже внешнего вида воспитанников. Благодаря таким неустанным заботам архипастыря, Олонецкая духовная семинария с первых же шагов стала на твердую почву. Немало внимания уделял епископ Игнатий уездным и приходским духовным училищам епархии, которые готовили питомцев для поступления в семинарию. Важным средством в борьбе с расколом он считал создание приходских школ, в которых обучались и дети раскольников. Много труда пришлось приложить в этом деле. Первая такая школа была открыта в 1836 году в Новенецком уезде. В ней обучалось в первое время всего около 10 учеников. Но в 1836–1840 годах было открыто до 168 школ, в которых обучалось около 1000 учеников. |
| Что же касается до меня, то я, в сей грозный для меня час, ищу успокоения совести моей и нахожу её в безусловной преданности «воле Божией; в сознании и исповедании перед вами обилия моих немощей». 554 В другом месте своих «Аскетических опытов» Преосвященный Игнатий так писал об этом же: «Земные служения наши, наши земные обязанности будем нести, как возложенные на нас Богом, исполняя их – как бы перед взорами Бога, добросовестно, с усердием; приготовляясь отдать отчет в исполнении их Богу. Да не окрадывают, да не оскверняют этих служений греховные побуждения и цели! Дела земные будем совершать с целью Богоугождения, и дела земные соделаются делами небесными; Главным и существенным занятием нашим да будет служение Богу, стремление усвоиться Ему! Служение Богу заключается в непрестанном памятовании Бога и Его велений, в исполнении этих велений всем поведением своим, видимым и невидимым». 555 И Преосвященный Игнатий сам, действительно, выполнял эти наставления, которые он давал своим духовным детям: он нес свои земные общественные обязанности, как возложенные на него Небесным Господином; выполнял их всегда, как бы пред взорами Господа-Бога, выполнял так добросовестно, с таким усердием и старанием, что всегда был готов дать отчет ни них Верховному Владыке. Стремясь всегда усвоиться Богу, он непрестанно помнил Его и стараясь всем своим поведением – видимым и невидимым – исполнять Его святые веления, он совершал свои земные дела с единственной целью Богоугождения. И они, эти земные дела Епископа Игнатия, соделывались, верим мы, небесными! Неутомимые труды его, как Архимандрита, по внутреннему и внешнему возобновлению и новому устройству Троице-Сергиевой пустыни; громадные труды его, как Епископа, по упорядочению Кавказской и Черноморской епархии, – вызывают чувства благоговейного удивления и уважения и отмечаются всеми биографами его, как такие, которые мог выполнить только такой Божий избранник, каким был он. Преосвященный Игнатий так писал однажды Стефану Дмитриевичу Нечаеву: «Сколько есть служений славных, приманивающих честолюбие, занимающих и воспламеняющих воображение: но конец венчает дело: Приходит смерть, призывает к жизни без призраков; на это приглашение, как бы оно горько ни было, никто не может сделать отказа. |
| Преосвященный Игнатий поднимался всё выше и выше. Но вот окружает его сонм лучезарных святителей, он сам потерял свой земной вид и сделался таким же лучезарным. Выше этой ступени мое зрение не достигало. С этой высоты Владыка Игнатий еще раз бросил на меня взгляд, полный сострадания. Вдруг, не помня себя, я вырвалась из власти державших меня и закричала: «Упокой, Господи, душу усопшего раба Твоего Преосвященного Игнатия и святыми его молитвами спаси и помилуй меня, меня грешную»! Мгновенно все ужасы исчезли, настала тишина и мир. Я проснулась в жестоком потрясении. Никогда ничего я не боялась и охотно оставалась одна одинёхонька в доме, но после этого сна несколько дней я чувствовала такой ужас, что не в силах была оставаться одна. Много дней я ощущала необыкновенное чувство на средине лба: не боль, а какое-то особенное напряжение, как будто вся жизнь собралась в это место. Во время этого сна я узнала, что когда мой ум сосредоточивается на мысли о Боге, на имени Иисуса Христа, ужасные существа мигом удаляются, но лишь только мысль развлекается, в тот же миг они окружали меня, чтобы «мешать моей мысли обратиться к Богу и молитве Ииусовой». 465 Отражая в себе глубокое восприятие учениками покойного Святителя Игнатия, его великой веры в загробную жизнь, его содержательных уроков в таинстве посмертного существования, приводимый нами рассказ о сновидении С. И. Снесаревой, во всяком случае, свидетельствует о глубоком убеждении учеников и почитателей Преосвященного подвижника, что его духовное делание богоугодно, а по своим, известным им нравственным свойствам и содержанию своей душеспасительной жизни Святитель Игнатий имеет дерзновение благоговейнейшего предстояния престолу Божию и участия в Царстве вечной немеркнущей славы. По многочисленным свидетельствам знавших Преосвященного Игнатия лиц, они искренно считали его святым и заверением неложности их упования и веры они полагали особо благодатное настроение при случаях непосредственного духовного общения с ним. В духовной святости Святителя Игнатия был более всех глубоко убежден подвижнически настроенный и жизненным подвигом перепахавший свою духовную ниву брат Святителя П.А. |
| На основании всего приведенного выше можно сделать совершенно определенный вывод: епископ Игнатий (Брянчанинов) не может быть назван трихотомистом в прямом смысле. Он лишь соглашается с некоторыми взглядами на трихотомию, общими у него с «трихотомистами в прямом смысле». Отсюда и все труды епископа Игнатия настоящее сочинение будет рассматривать лишь с точки зрения тех мест, которые или общи у него с епископом Феофаном, или, наоборот, находятся в явном противоречии с концепцией преосвященного Феофана. Но даже если в какой – то мере епископа Игнатия и можно было бы причислить к трихотомистам, то следует обратить внимание, что его трихотомия – особая. Если епископ Феофан считает дух человеческий высшим проявлением души, или «душою души» 6 , чем совершенно определенно как дух, так и душу относит к области духовной, нематериальной, то епископ Игнатий (Брянчанинов) вполне определенно и твердо придерживается того мнения, что душа человека материальна, телесна, вещественна 7 . Этим воззрением и создается основное разногласие между двумя преосвященными авторами. Поэтому, если и причислять епископа Игнатия к трихотомистам, то к трихотомистам «душевно – материальным», в противоположность «душевно – нематериальному» трихотомисту епископу Феофану 8 . Более того, в сочинениях епископа Игнатия встречается взгляд, по которому и сам дух (человеческий и ангельский) в какой – то степени материален… В своем известном большом сочинении «Слово о смерти» (изданном в 1863 г. особой книгой, а затем вошедшем в собрание его сочинений) епископ Игнатий (Брянчанинов) неожиданно для русского православного мира высказал очень смелые мысли по поводу существа человеческой и ангельской духовной природы. «Душа,– сказал епископ Игнатий,– эфирное, весьма тонкое, летучее тело, имеющее весь вид нашего грубого тела, все его члены, даже волосы, его характер лица, словом полное сходство с ним…» 9 . Ссылаясь на места из библейских повествований и на места из творений Святых Отцов, епископ Игнатий утверждал также, что души человеческие, как и ангелы, хотя и очень тонки по своему существу, однако они материальны, телесны, вещественны, несмотря на то, что «вещество их несравненно тоньше вещества земных предметов, нами видимых…» 10 . Относительно внешнего вида ангельского существа епископ Игнатий утверждал то же, что и относительно человеческих душ: «Ангелы подобны душе: имеют члены, главу, очи, уста, перси, руки, ноги, власы, словом, полное подобие видимого человека в его теле…» 11 . |
| Не прошло полугода, о. архимандрит наречен был епископом Ставропольским. Расстаться с отцом и настоятелем и подчиниться другому, неизвестному, представлялось большою скорбью для всей братии, а в особенности для о. Игнатия. Оставить Сергиеву пустынь, где положено было начало монашества и где прожил он безвыходно, и последовать за старцем было затруднительно, да и сам старец не благословлял на это, говоря, что он должен оставаться на своем месте. Жить при новом настоятеле представлялось еще труднее. Когда о. Игнатий спрашивал настоятеля, кого он намерен представить на свое место, он называл ему таких лиц, которые казались совершенно неспособными для настоятельства. – Придется, батюшка, бежать отсюда, – говорил возмущенный о. Игнатий. – Нет, ты должен поддерживать братию, – отвечал архимандрит, и тем более приводил в недоумение печального о. Игнатия. Последний разговор об этом был на пути в Петербург, когда о. Игнатий сопровождал архимандрита, ехавшего к преосвященному митрополиту Григорию для переговоров. – Кого же вы, батюшка, представите за себя? – спросил опять о. Игнатий. – Я говорил тебе, кого, – отвечал архимандрит, называя опять те же личности, – что же мне делать, ведь ты не хочешь заменить меня. – Я теперь в таком положении, – отвечал о. Игнатий, – что сам не знаю, чего хочу. Этого ответа достаточно было как согласия для архимандрита, который никого другого не имел в виду кроме своего любимого маленького Игнатия, но не смел и предложить ему, ожидая встретить сопротивление, а, так сказать, вынудил его не противоречить. Он понимал, что выбор его безошибочен и что о. Игнатий способен не только поддержать начатое, но и привести еще в лучшее состояние. Когда митрополит спросил настоятеля, – есть ли у него в виду человек, достойный занять его место, – он отвечал, что есть, но не ученый, и указал на о. Игнатия. – На что нам ученых, – отвечал преосвященный, – это шишка во лбу. Так выражался он об учености и тем выразил некоторое согласие на выбор настоятеля. Возвратясь домой в обитель, о. архимандрит передал о. Игнатию слова митрополита и свою волю как настоятеля и старца. Противоречию места не было, он должен был исполнить волю своего отца. Вся братия изъявила желание на настоятельство о. Игнатия, и все подписались. |
| 2) По содержанию сего рапорта, чтобы собрал письменные показания от священников Ярошевича и Вердеревского, также от прочих лиц купеческого и мещанского сословия, здесь поименованных, и представить эти показания мне при рапорте своем. Игнатий Е. К. и Ч.». Но когда, в конце апреля того же года, мать Надеждина прошением своим ходатайствовала об освобождении сына из под ареста во внимание к её вдовству и пятилетней его службе, Владыка Игнатий внял слезному молению матери и положил резолюцию от 24 апр. 1858 г., за 563, таковую: «В Консисторию. Вытребовать причетника Надеждина в Архиерейский дом для усмотрения его поведения на полугодичный срок. Прошение же Надеждиной о производстве следствия оставить без внимания, так как моей резолюцией от 18 марта, за 424, сделано распоряжение, удовлетворяющее требованию законов и дела». Но Надеждин не оправдал рекомендации своей матери и внимания Епископа, и уже в июле, рапортом от 24 июня 1858 г., за 76, Ставропольский городской благочинный протоиерей Ф. Поспелов доносил – Преосвященному Игнатию о нетрезвости, буйстве и крайне неприличном поведении Надеждина. Тогда Преосвященный Игнатий на рапорте Поспелова положил резолюцию от 30 июля 1858 г., за 906 таковую: «В Консисторию. Как Надеждин оказывается самого буйного поведения, находясь в Ейске, а будучи вызван в Ставрополь для ближайшего рассмотрения его качеств и здесь оказывается безнадежным к исправлению, то приступить к обсуждению об исключении его из духовного звания и исполнить сие на законном основании. Игнатий Е. К. и Ч.» 373 3). По делу о ссоре сотника Капустяна со священником станицы Ивановской Преосвященным Игнатием дана резолюция от 18 июня 1858 г., за 1208, таковая: «Переслать протоиерею Кучерову, который по сему делу имеет произвести дознание. Так как сотник Капустян изъявляет желание помириться со священником Лавровым, то протоиерей Кучеров имеет озаботиться об осуществлении сего похвального желания. А чтобы мир имел должную прочность, то протоиерей имеет взять как от священника Лаврова так и от сотника Капустяна письменное удостоверение в искренности их примирения. |
| Предложение Преосвященного Игнатия за 916 вызвало резкие нападки Герцена в «Колоколе». Конечно, с мирской точки зрения предложение и должно было показаться странным. Но Герцен очень уронил себя нападками на Преосвященного Игнатия, потому что сделал их не во имя правды, а в соображениях рисовки пред профанами и свободомыслящими, сделал это с раздражением, потому что иначе, чем можно объяснить не только неприличные инсинуации его в отношении особы Преосвященного Игнатия, но даже и такие грубые недосмотры, будто Игнатий Брянчанинов был настоятелем Сергиевой Лавры близь Москвы. 399 Ответ Преосвященного Игнатия Герцену, помеченный февралем 1860 г., имеет полемический характер, применительно к тону самого Герцена. 400 Картина объявления Высочайшего Манифеста, февр. 1861 года на Северном Кавказе в предложении Преосвященного Игнатия Кавказской духовной Консистории, от 19 марта 1861 г., за 505, представляется в следующем виде. Указ Свят. Синода от 2 марта за 765 с приложением Высочайшего Манифеста и приложений к нему был получен Преосвященным Игнатием 19 марта через г. начальника губернии. Согласно Высочайшему повелению, объявление Манифеста по Ставропольской губернии должно было произвести однодневно с объявлением по земле войска Донского. Для этого г. Начальнику губернии отправлял в Новочеркасск курьера и, вследствие соглашения с начальником Донского войска, также вследствие распоряжения князя наместника Кавказского, положил объявить единовременно по всей Ставропольской губернии, в день Великой духовной вести, Великую весть государственную. Исполнение Высочайшей воли, объявленной Государственным Статс-Секретарем, было нарушено неожиданным образом. Священник военного госпиталя, находящегося в Ставрополе, в Военном ведомстве, прочитал 19 марта после Божественной литургии Манифест, без всякого сношения не только с гражданским Начальством, но и с военным, несмотря на то, что Командующий войсками генерал-адьютант граф Евдокимов находился в Ставрополе. Вследствие такого объявления возникли в народонаселением г. |
|
|
