| Нередко в сочинениях преподобного Нила Сорского встречаются тексты, принадлежащие преподобному Иосифу Волоцкому . «Сочинения обоих авторов очень часто встречаются вперемежку. Для примера, – отмечает исследователь литературной деятельности Нила Сорского М. С. Боровкова-Майкова, – можем указать Волоколамскую рукопись Иосифова монастыря (ГИМ, Епарх. 351–486), где читаем: «Сия книга глаголемая Нил Заволжский» – там же и сочинения Иосифа; Софийскую (ГПБ, ЦДА 1460, XVI в. – М.П.), где листы 127–315 заняты сочинениями Иосифа Волоцкого , а с листа 315-го начинаются послания Нила; той же библиотеки 1489, XVI века, где послания Иосифа и Нила, а также и Устав последнего идут, сменяя друг друга». Такие совпадения отнюдь не случайны, а глубоко закономерны. И если профессор Гюнтер Шульц отмечает, что в самом средоточии богословствования преподобного Нила стоят изречения отцов, синаитский исихазм, столь приближающийся, как мы уже указывали, к преподобным Иоанну Лествичнику , Ефрему и Исааку Сириным , и питаемый из этих источников монашеский идеал духовного отца, то не с меньшим основанием можно применить вышесказанное и к преподобному Иосифу Волоцкому . По-видимому, он не был знаком с сочинениями Григория Синаита , но духовность его коренится в той же традиции. В описи Иосифо-Волоколамского монастыря, составленной в 1573 году, в числе книг, переписанных собственноручно преподобным Иосифом, упоминаются кроме Евангелия, Апостола и Псалтыри – «Лествичник, Соборник из отеческих книг, Григорий Богослов …» (18, с. 248). Недаром преподобный Иосиф направлял к преподобному Нилу своих учеников, любивших уединение, таких, как Дионисий Звенигородский и Нил Полев (18, с. 245). И совсем не случайно, как заметила еще М. С. Боровкова-Майкова, помянник преподобного Иосифа Волоцкого начинался именем преподобного Нила Сорского , а помянник преподобного Нила Сорского – именем преподобного Иосифа Волоцкого (см. 38). В свое время протоиерей Георгий Флоровский (16, с. 21) (см. аргументацию подробно у Ф. Лилиенфельд: 23, с. |
| Однако сегодня возникла стойкая тенденция к пересмотру этой устоявшейся точки зрения. Сторонников пересмотра условно можно поделить на радикальных и умеренных. Радикальное крыло отстаивает следующую позицию: оно утверждает отсутствие внутренних противоречий между учениями двух великих русских святых, их понимание и уважение точки зрения друг друга, а возникшие гонения на нестяжателей объясняет скатыванием после смерти Нила Сорского позиции его последователей к политиканству и даже откровенной ереси. Например, митрополит Иоанн (Снычёв) в своей статье «Иосифляне и заволжцы: спор, которого не было» предлагает такую оценку этого периода: «Их (то есть Иосифа и Нила. – В. Б.) приверженность к двум разным формам проявления единого монашеского подвига – общежитию (киновии) и скитскому житию – пытаются представить в виде „противоречий» и „спора». В действительности для этого нет никаких оснований» 115 . В качестве примера взаимоуважительных отношений двух великих русских подвижников митрополит Иоанн приводит два интересных исторических факта: оказывается, что два лучших сподвижника Нила Сорского – Дионисий Звенигородский и Нил Полев – были учениками преподобного Иосифа Волоцкого ; преподобный Нил Сорский со своей стороны не остался в долгу и пожертвовал Иосифо-Волоколамскому монастырю (как вклад на помин своей души) «список книги преподобного Иосифа „Просветитель», собственноручно им переписанной и украшенной заставками» 116 . Ссылаясь на современные исследования, составитель сборника «Молитва Иисусова. Опыт двух тысячелетий» Н. Новиков указывает на то, что «в подлинных сочинениях преподобного Нила и преподобного Иосифа нельзя обнаружить никаких признаков противостояния по вопросам монастырского землевладения» 117 . А прения, имевшие место в 1503 году, – плод вымысла полемистов более поздних времен: 1540–1560-х годов. Умеренную и, на наш взгляд, наиболее концептуально обоснованную позицию представляет исследование С. С. Хоружего. В своей работе «Исихазм в Византии и России» он выдвигает гипотезу о существовании уже на ранневизантийском этапе в православном сознании «двух глубинных религиозных парадигм или установок, центральной для подвига установки обожения и далекой от подвига установки освящения» 118 . Последняя, по мнению отечественного философа, имея свои истоки в языческой религиозности, опирается на эссенциональное понимание человеческого существа, в отличие от энергийного в установке обожения. |
| Положение их в Кириллове монастыре было во всех отношениях тяжелое. Сознание, что они находятся в опале, весьма много убивало Дионисия и Нила. С другой стороны и кирилловские монахи видели в отданных им под начало старцах своих врагов и доносчиков и потому уже самому не могли не только сколько-нибудь симпатизировать им, но и относиться к ним более или менее беспристрастно. Разность во взглядах дополняла и еще усиливала взаимное нерасположение. Неизвестный современник пишет, что старцы Дионисий, князь Звенигородский, и Нил Полев, живя под опалою в Кириллове монастыре, «в велицей нужи многи скорби претерпеша» 1450 . Но нужно думать, что опала, постигшая Нила и Дионисия, продолжалась недолго. В письме «о нелюбках», где рассказывается история этих двух волоколамских иноков, после сообщения об их опале прибавляется, что «в мале времени князь великий повелел им ехати в Иосифов монастырь». Время возвращения Нила Полева и Дионисия Звенигородского в монастырь преп. Иосифа с точностью неизвестно, но на основании некоторых исторических соображений с большею вероятностью возвращение их нужно относить приблизительно к 1511–1512 гг., но никак не позже этого времени 1451 . Нил и Дионисий возвратились в Волоколамский монастырь еще при жизни преп. Иосифа. Время смерти Нила неизвестно. О Дионисие известно, что он все остальное время своей жизни провел в Волоколамском монастыре, где и умер. Он славился как замечательный живописец, он написал много икон для церквей и пределов своего монастыря и имел по своему искусству особую школу своих учеников 1452 . При игуменстве в Волоколамском монастыре Даниила Дионисия жил спокойно, пользуясь, может быть, вниманием самого игумена. Но при преемниках Даниила по игуменству положение Дионисия изменилось к худшему. Двухмесячное игуменство Германа Ленкова прошло бесследно для Дионисия. Но преемник Ленкова, Нифонт Кормилицин, по неизвестным историческим обстоятельствам, поставил себя в натянутые отношения к Дионисию Звенигородскому. Пользуясь выгодами своего положения, как главный начальник монастыря, Нифонт имел в своем распоряжении все средства к тому, чтобы дать чувствовать свою силу и такому старейшему члену волоколамской общины, каким был несомненно Дионисий. Отношения игумена Нифонта к Дионисию были, по всей вероятности, на столько тяжелы, что побудили последнего принять меры к обеспечению себя от дальнейших преследований игумена. Одним из средств к самозащите послужила для Дионисия письменная жалоба, поданная им на игумена митрополиту Даниилу. Жалоба Дионисия и вызвала собою известное послание м. Даниила к Дионисию Звенигородскому. |
| 133 « Да в теж времена старцы Звенигородский князь Дионисий, да Нил Полев, Иосифы постриженнки, жили в пустынях на Беле озере»... Старец Дионисий, заметивши между пустынниками ересь, «прислал к Иосифу старца Серапиона Крестечника, а в ней написано, что у пустынников видел ересь. Иосиф прочел грамоту, да послал ту грамоту к Ростовскому Архиепископу Вассиану, понеже в его Архиепископьи. А в те времена Вассьян Архиепископ на Москве был. И Вассиян Архиепископ подал ту грамоту вел. князю. И князь великий ту грамоту показал старцу Вассьяну Косому и рек ему: добро ли чинят твои пустынники? и Вассиян рек великому князю: та, де, Государь, грамота писана вся лукавством, а вся солгана. Вопроси, де, Государь, попа (на которого был донос). И князь великий велел поставить попа, да вопросит поп. И поп сказал так, как в грамоте написано. И старец Вассьян князь попа попросил на пытку, и попа пытали, и ногу изломали, и поп умер, а не сговорил; и князь великий ополевся на старца, на князя Дионисия, да и на старца Нила, глаголяще: сами де меж себя бранятся, и меня греха доставили. Да велел князь великий старца Дионисия, да с ним Нила старца взяти в Кириллов монастырь и пустыни их велел сжечь». Др. Вивл. ч. XVI, 423, Твор. Отцев ч. IX, кн. 135 «Предание Нила Сор. ученикам о жительстве скитском». 1849 г. Москва. Предисловие стр. XXVIII. 136 Обзор Дух. Лит. Арх. Филарета, стр. 167. Слова эти взяты из одного жизнеописания Пр. Нила. В этом жизнеописании собор 1500 г. не справедливо смешивается с собором 1503 г. На последнем соборе решались вопросы об улучшении нравственности духовенства, а не материального быта. 138 Не многие летописцы упоминают об этом соборе и списки соборного представления, посланного к Иоанну III, чрезвычайно редки. Об одном из них упомянул Карамзин и привел его в сокращенном виде в своей истории (т. VI, изд. 2, пр. 662: в Синодальной Библ. ркп. в четверку, под 79 стр. 31). В первый раз в полном виде, этот акт напечатан в 1847 г. в Чт. Общ. Истории и древн. Российских. По своей важности и редкости он заслуживает того, чтобы привести его сполна: «В царство вел. |
| 1438 Некоторые сведения об этом монастыре можно получить в Истории Российской Иерархии Амвросия см. ч. II, Москва 1811, стр. 608–609. 1440 л. 221. Срав. препод. отца нашего Иоанна игумена Синайского, Лествица и слово к пастырю. М. 1851. 383. Цитат взят из слова Лествичника к пастырю. 1443 Временник Императорск. Москов. Общ. Истории и Древн. Российск. книга 10. Родословная книга, 156. 245. 1444 В Рукописи. Сборник Московск. Епарх. библиотеки при Высокопетровском монастыре из собрания Волоколамского монаст. (не разборчиво) XVI в., когда то принадлежавшем Дионисию, на последнем листе сохранилась надпись: «Сборник Дионисия Лупы Звенигородскаго». 1445 Житие преподобного Иосифа Волоцкого , составленное неизвестным, изд. Новоструевым. Чтения в Обществе Люб. дух. просвещения за 1865 год. Приложение. Отрывки из него напечатаны в прибавлениях к Творен. св. Отец в русском переводе, – Часть X, 522–524, в статье «Отношения иноков Иосифова – Волоколамскаго и Белозерскаго монастырей». 1446 Из описи книг Иосифова монастыря видно, что Дионисию Звенигородскому принадлежали некоторые книги, писанные самим митропол. Даниилом, или ему когда-то принадлежавшие. Чтения в Общ. Ист. и Древн. 1847 г. 7 стр. 8. 1448 Рукопись Москов. дух. Акад. (не разборчиво) л. 128–149. Выдержки из них сделаны в статье «Отношения иноков Волоколамскаго и Белозерскаго монастырей». Прибавл. к Творен, св. Отцев, часть X, 524–526. Два послания Нила Полева изданы мною в журн. Министерства Народного Просв. 1881 г. Август. 1451 Архимандрит Леонид в своей статье «Село Полево и его владельцы» утверждает, что Нил Полев возвратился в Иосифов монастырь в 1514 году, а относительно Дионисия Звенигородского здесь говорится, что он жил в опале в Кирилловом монастыре до 1519 г. К сожалению, в статье нет указаний на фактические данные, на основании которых автор делает свои показания. (Чтения в общ. истор. и древностей 1872 г. кн. IV, 12–14). В отношении Нила Полева о. Леонид близок к истине. Действительно в библиотеке Иосифова Волоколамского монастыря находятся не мало рукописей с надписью, что они пожертвованы были в монастырь Нилом Полевым или в 7022 (1514) году, (Рукоп. |
| 4) Вассиан Топорков, Епископ Коломенский, с 1525 года 74 . 5) Савва Черный, который оставил нам жизнеописание Иосифа (словарь Дух. Писателей под буквой И – Иосиф) (около 1529 года) и Нифонт, Епископы Крутицкие 75 . Из простых иноков между учениками Пр. Иосифа замечательны: 1) Герасим Черный – спутник Иосифов, во время путешествия последнего по разным монастырям. – Он перешел вместе с Иосифом в монастырь Волоколамский, в последствии времени жил в пустыне и занимался списыванием книг. – Между рукописями Иосифова Волоколамского монастыря находятся 16 книг его письма 76 . 2) Кассиан, никогда не носивший обуви и потому прозванный Босым. – Своим благочестием он возбуждал, всеобщее уважение, так что Василий Иоаннович брал его в восприемники сыну своему Иоанну; и когда Кассиан умер, то Нифонт, игумен Волоколамского монастыря, извещал великого Князя о его смерти особым посланием, как о горестной для всех потере 77 . 3) Уже известный нам Иона Голова и его племянник Епифаний – за свои подвиги названный Терпеливым. 4) Дионисий, из князей Звенигородских, который исполнял службу в пекарне за двоих братий, ежедневно прочитывал 77 псалмов и клал 3000 поклонов. – Несмотря на то, что Дионисий с такой ревностью исполнял внешние подвиги, его больше занимала уединенная, отшельническая жизнь и он оставил на время монастырь Пр. Иосифа и перешел к знаменитому в то время русскому отшельнику – Нилу Сорскому 78 . Впрочем здесь одна внутренняя деятельность не могла удовлетворить требованиям Дионисия – ему нужны были и телесные труды, и он снова, в последствии, возвратился на место первоначального иноческого воспитания – к Преподобному Иосифу. – Этот переход от одного подвижника к другому ясно показал, какое из двух направлений иноческой жизни было свойственнее русскому характеру и какое могло скорее утвердиться в русской церкви. 5) Другой инок, обнаруживший более наклонности к созерцательной жизни и перешедший с Дионисием от Иосифа к Нилу, уже не возвращался назад. Это был Нил Полев, по происхождению князь Смоленский 79 . Были, без сомнения, и другие подвижники из учеников Пр. Иосифа, достойные занять место в истории православного русского монашества: некоторые из них, а именно: Арсений Голенин (уже известный нам князь Ростовский Андрей), Каллист «бывший игумен», Гурий «бывший келарь», Геронтий Рокитин, Генасий Суколенов, Варлаам Старый, Селиван Келар и Тихон Лепков – заслужили доверенность Пр. Иосифа и он даже просил Василия Иоанновича назначить кого-либо из них ему в приемники 80 . |
| 4) Известно послание Даниила к некоему адресату, где Даниил пишет о своей многолетней болезни, в которой он «пребывает немощен трегубо: главою, нутрем, ногами, и от сих много сугубо и печаль, утеснение и оскудение смысла, и зубом болезни и изнурение, и света очию умаление, и крепости и силы изнеможение». Это послание было написано в 1539 году, когда, согласно Герберштейну, Даниилу было всего около 47 лет. Между тем признаки болезни свойственны очень преклонному возрасту. См.: Жмакин В.И. Митрополит Даниил и его сочинения. С. 111–114. На этом аргументе особенно настаивает митрополит Макарий (Булгаков). См.: Макарий (Булгаков), митрополит. История Русской Церкви. Кн. 4. Ч. 1. С. 96. С такой точкой зрения согласен В.В. Шапошник и некоторые другие исследователи. См.: Шапошник В.В. Церковно-государственные отношения в России в 30–80-е годы XVI века. С. 26; Герберштейн С. Московия. Комментарии. С. 580–582. Жмакин В.И. Митрополит Даниил и его сочинения. С. 111. Такой же позиции придерживались и другие историки: Макарий (Веретенников), архимандрит, Турилов А.А., Флоря Б.Н. Даниил//Православная энциклопедия. Т. 14. М., 2007. С. 66; Буланин Д.М. Даниил//Словарь книжников и книжности Древней Руси XI–XVII веков (далее – СККДР). Л., 1988. Вып. 2 (вторая половина XIV – XVI в.). Ч. 1. С. 182. Клосс Б.М. Митрополит Даниил и Никоновская летопись//Труды Отдела древнерусской литературы (далее – ТОДРЛ). Л., 1974. Т. 28. С. 188–201. Зимин А.А. Крупная феодальная вотчина и социально-политическая борьба в России (конец XV – XVI в.) М., 1977. С. 99; Петрушко В.И. История Русской Церкви с древнейших времен до установления патриаршества. М., 2010. С. 257. К 1513/1514 году относится первая запись об «игумене Данииле», сделанная монахом Нилом (Полевым) в одном из списков Евангелия, данного им вкладом в библиотеку Волоколамского монастыря (РГБ. Ф. 113. 39. Л. 1). Жмакин В.И. Взгляд митрополита Даниила на отношение к еретикам//Журнал Министерства народного просвещения. СПб., 1879. 5. С. 3. В той же записи от 1513/1514 года в одном из списков Евангелия монах Нил (Полев) обращается к «игумену Даниилу, отцу нашему духовному, и всем соборным старцем» (РГБ. Ф. 113. 39. Л. 1). Преподобный Иосиф, Волоколамский чудотворец, и основанный им Иосифо-Волоколамский монастырь. М., 1915. С. 83. В житии, написанном епископом Крутицким Саввой (Черным; 1544–1554) в 1546 году, и в анонимном житии. Зимин А.А. Крупная феодальная вотчина. С. 99. Особенно подозрительным автору видится рассказ «официозного» жития, написанного епископом Саввой. Непонятно, на основании чего исследователь утверждает, что «решение Иосифа назначить Даниила мотивируется тем, что Даниил собирался уйти в другой монастырь, куда его звали на игуменство» (Послания Иосифа Волоцкого. С. 286). В связи с этим автор, цитируя В.И. Жмакина, усматривает в Данииле большое самолюбие и предполагает, что Иосиф на основании этого не мог назначить его игуменом. |
| 4 . Среди пострижеников монастыря с самого начала видим много бояр. Хотя упоминаются и люди от «простой чади», но в общем монастырь Иосифа, как ни один другой на Руси, сразу же принял аристократический характер. 90 Из простых же иноков замечательны были строгостью жизни следующие: Герасим Черный, спутник Иосифа, занимавшийся постоянно вместе с ним списыванием Божественных книг и живший потом в затворе вне обители; Кассиан, по прозванию Босой, потому что ни летом, ни зимою не носил обуви, изнуряя себя зноем и стужею; он удостоился впоследствии быть восприемником от купели младенца, царя Иоанна. Иона Голова, в мире бывший приставником детей князя Бориса Волоколамского, бежал от гнева княжеского в обитель, потому что не досмотрел однажды за юным князем Феодором и тот, упавши, повредил себе язык. Покровительство Иосифа спасло его от гнева, и столь велика была молва о святой жизни Ионы, что проходившие мимо воины брали у него хлеб на благословение, а болящие просили его молитв ради исцеления. Племянник его Епифаний оставил также двор княжеский, чтобы по примеру дяди предаться безмолвной молитве; тело его найдено было нетленным через четырнадцать лет после его кончины. Дионисий, из рода князей Звенигородских, славился также своим благочестием в обители и исправлял послушание в пекарне за двух братий, полагая сверх того каждый день по три тысячи поклонов; но любя уединение, отпросился он у преподобного в дальнейшую пустынь, к Нилу Сорскому , и с ним удалился туда другой знаменитый инок из рода князей Смоленских – Нил Полев. И Андрей Голенин, из владетельного дома князей Ростовских, предал себя также руководству игумена Иосифа. Ловля зверей привела его к ограде монастыря; когда же вошел в церковь Божию и увидел Иосифа, совершающего Божественную службу, он пал к ногам его и просил немедленно постричь его в иноки, обещая, что не выйдет из храма, доколе не исполнится сие благочестивое желание; тут же, сбросив с себя богатую одежду княжескую, облекся он во власяницу, под именем Арсения; слуг своих распустил на свободу, имение оставил обители и отдан был на послушание Ионе Голове, при котором безропотно проходил самые трудные должности. |
| 81 У неизвестного. Полевы происходили от Смоленских князей. Нил Полев в миру – Никифор Васильевич, внук Фёдора Дмитриевича Полева, служившего у князя Бориса Васильевича в Волоколамске. (Временник общ. ист. и др.; 1851 года, кн. X; Родословная книга). 83 В.А. Челяднин, дворецкий, один из первых бояр Московских, брат Ивана Андреевича, боярина и конюшего, взятого в плен под Оршей. Имена обоих встречаются почти на каждой странице летописи в годы великого княжения Василия III. О Василие Андреевиче у Карамзина, т. VII; пр. 94, 98, 325 и 370. Оба брата были одно время под опалой, что видно из жития Даниила Переяславского. 84 Иван Володимрович Голова – Ховрин, сын первого по значению и богатству боярина, крестник Ивана III, имел трёх братьев Иванов и одного Димитрия, из которых старший был убит татарами во время путешествия ко гробу Господню. Сын Головы Иван Иванович Головин, с которым также переписывался Иосиф, был окольничим у вел. князя Василия Ивановича. Третий брат – Иван Третьяк, сделался родоначальником Третьяковых. Четвертый брат Димитрий сделался родоначальником Грязных; его родная внучка Дарья была матерью Филарета Никитича. 85 Одно житие дополняет собою другое: у Саввы сказано, что великий князь повелел дать из сёл своих ржи и овса; у Досифея же означено число четвертей и сумма денег. Неизвестный ничего не говорит о приезде великого князя в монастырь. Василий раньше смерти Фёдора Волоцкого не ездил на Волок. В летописи под 1515 годом: «князь велики Василий Иванович Всея Руси был впервые в своей отчине на Волоке на Ламском на свою потеху». (Полн. собр. Рус. лет., т. VIII, стр. 259). 88 Случай этот передает сам преп. Иосиф в том же сказании. (Летопись Археогр. ком., вып. 2, стр. 84). 93 Заметим при этом следующее постановление Иосифа касательно суда над монастырскими крестьянами: «брать пошлины судьям монастырским в полы того, как писано в великого князя судебниках». 94 Из устава видно, что на монастырском дворе находились «ледники, погреба и клети кормовые». |
| б) послания, касающиеся монашества и собственного монастыря Иосифа в) послания, содержащие в себе духовные наставления и советы мирянам 4. Писатели, бывшие или сторонниками преподобного Иосифа, или его противниками: а) Димитрий толмач: его послания и переводы с латинского б) старец Нил Полев: два письма его к старцу Герману в) князь-инок Вассиан Косой: его полемическое сочинение против преподобного Иосифа г) поп Георгий Скрипица: его «Написание» к Собору д) архиепископ Серапион: его послание к митрополиту Симону 5. Послания других писателей: а) митрополита Симона б) игумена Памфила в) преподобного Нила Сорского 6. Жития святых: а) преподобного Пафнутия Боровского, написанное архиепископом Вассианом б) преподобных Зосимы и Савватия Соловецких, составленное митрополитом Спиридоном III. Духовная литература во дни Максима Грека и митрополита Даниила: 1. Максим Грек: его переводы и исправления книг 2. Его сочинения: а) догматико-полемические б) нравоучительные в) других родов г) суждение о Максиме Греке как писателе 3. Митрополит Даниил и его «Соборник» а) предисловие и состав «Соборника» б) первые четыре Слова «Соборника» в) три следующие Слова г) осьмое Слово д) пять следующих Слов е) три остальные Слова «Соборника» 4. Другой сборник сочинений Даниила: а) поучение к братии Иосифова монастыря б) послание в Волосов монастырь в) два послания к епископу г) девять посланий к неизвестным лицам 5. Сочинения Даниила, встречающиеся порознь в разных рукописях: а) два Слова б) четыре послания 6. Суждение о Данииле как писателе 7. Другие писатели того времени: а) монах Пахомий: житие ярославских князей Василия и Константина б) псковский старец Филофей: три его послания в) серб Лев Филолог черноризец: три его похвальные Слова IV. Духовная литература при митрополите Макарии и после него до конца настоящего периода: 1. Значение митрополита Макария как литературного деятеля 2. Его сочинения 3. Его Чети-Минеи 4. Его влияние на современную литературу; жития святых, написанные по его поручению, благословению и вообще под его влиянием: |
|
|
