| Федор Касаткин-Ростовский Касаткин (Косаткин)-Ростовский Федор Николаевич, князь (1875–1940) – поэт, прозаик, драматург. Из древнего рода князей Ростовских, ведущего свое происхождение от святого Владимира, святой Ольги и Всеволода Большое Гнездо. После окончания в 1895 году Пажеского корпуса произведен в подпоручики лейб-гвардии Семеновского полка. Уже в начале XX века получил известность как поэт-семеновец. Участник «пятниц» Константина Случевского и «вечеров», посвященных его памяти. Первая книга «Стихотворения» вышла в 1900 году, за ней последовали другие – «Стихотворения» (1907), «Песни разлуки» (1911), «Огни в пути» (1911), «Легенды и рассказы» (1911). В 1912 году на поэтическом конкурсе в память Отечественной войны 1812 года текст его песни-гимна «1812 год» («Раздайтесь напевы победы...») был принят для войск гвардии, армии и скаутов. Песня завершалась словами: ...И все мы пойдем, как и деды, На бой, увлеченьем горя, Раздайтесь, напевы победы! За Веру, за Русь, за Царя! Участник Первой мировой войны. В 1917 году в Петрограде вышла его книга стихов «С войны (Листки походной тетради)». В 1918 году, будучи полковником, сформировал в Новороссийске сводно-гвардейский полк. В 1919 году в Ростове-на-Дону вышла его поэтическая книга «Голгофа России», более семидесяти лет принадлежавшая к числу таких же запретных, как «окаянные дни» Ивана Бунина. «Голгофа России» открывается посвящением: «Тебе, с которой мы прошли крестный путь этих лет, с которой болезненно и чутко переживали душой все этапы терзаний нашей Родины, твердо веря в ее возрожденье, тебе, моей жене, и в твоем лице – всем страдавшим за Россию русским женщинам, посвящаю эту книгу. Я старался вложить в нее всю муку пережитого, всю надежду на возрождение. Пусть она останется отражением прошлых дней, воспоминанием о той „Голгоф России» которая должна была привести к светлому воскресенью народной души. Оно уже близко! Я твердо в это верю! 1919, 15 июня. Освобожденный Харьков». В 1920 году эвакуировался из Крыма в Сербию. С 1923 года жил в Париже. Вместе с женой, бывшей актрисой петербургского Малого театра Диной Кировой 18 , открыл театр, поставив за шесть лет его существования 135 русских пьес, пользовавшихся большим успехом в эмигрантской среде. Перевел на французский язык сказки А.С. Пушкина. Перед началом Второй мировой войны тяжело больной князь Федор Касаткин-Ростовский с женой жили в монастырском приюте для детей-калек. «Дина Никитична, – свидетельствует современник, – без жалования, за стол и квартиру, готовила обеды и завтраки на 50 человек... При первом известии о движении германских войск, в начале мая, монахи с детьми уехали. Касаткины остались на той же одинокой вилле „Ла Солитюд», ни одной души не было подле...» 22 июля 1940 года жена пошла через лес в город, вернувшись, нашла мужа мертвым. |
| Ф. [Афонасий Федорович] Бычков, И. П. [Иван Петрович] Корнилов, незнакомые профессоры, из японцев – Маденокоодзи, Оомай, Андо и Рамчендер. Хотел было уйти, чтобы в Лавру поспеть к десяти часам, но совестно было, когда еще не все собрались, а нужно было уходить в половине девятого. Вечер прошел оживленно. Семенов бранил англичан; Коссович рассказывал про Хвольсона, как он мешает другим, а сам серьезного не делает; на мой вопрос, сколько языков знает, насчитал двадцать три иностранных, начиная с санскритского, пракрита, древнеперсидского и прочих; за ужином угощал винами, «которые достает дешево, чрез приятеля купца прямо из-за границы», и был вообще оживлен и мил; дурных людей для него нет; «был один, хотел немного надуть, но это только дало случай приобрести еще двадцать пять друзей». Сущий младенец – этот знаменитейший ученый! Хорошо таким на свете. Жена его и бережет, как ребенка, по рассказам. – Вернулся домой в третьем часу и лег спать в четыре. 28 февраля 1880. Четверг. Масленица Спать пришлось очень мало, потому что Степан мой стал стучать своими певучими дверьми. Полусонный напился чаю. Пришли Дмитрий Дмитриевич и племянник Сергей Касаткин. Первый известил, что пожертвование из Единоверческой церкви будет, о чем справиться просил я его. Спасибо, на этот раз показал аккуратность. По уходе, одевшись, зашел к о. Исайи спросить имя супруги Сивохина; оказалось, знает только имя – Неонила, а по батюшке не знает; и в этом оказалась добрая черта Ефр. [Ефрема] Николаевича; значит, за него и его супругу молятся, хотя по общежитию не совсем знакомы с ними; нужно же сделать себя с домом достойными молитвы! – Заехал к Феодору Николаевичу. Оказались письма из Японии. От о. Анатолия – что денег нет; от Марьи Ал. [Александровны] – просьба похлопотать о ее жалованье – единственная, мол, – и письмо к Владыке Исидору о том же – открытое. Бедная! Видимо, раба Божия, но испытывает свойственное всем человекам. Зачем же она не верит, что жалованье ей будет выхлопотано? И раздражительность видна в обоих письмах. |
| «Злодейская секта христиан» HTML-koд для вставки на сайт или в блог: Виктор Мазурик «Злодейская секта христиан» Первое знакомство Японии с христианством состоялось при драматических обстоятельствах: католицизм, проникший в страну вместе с португальскими миссионерами в 1542 году, к несчастью для себя, слишком активно вторгся в политику и в результате был запрещен вместе с изгнанием иностранцев в начале XVII века. Тысячи христиан были казнены, другие либо отреклись от веры, либо ушли в подполье. «Тогдашние японцы – писал святитель Николай (Касаткин), – смотрели на иностранцев, как на зверей, а на христиан – как на злодейскую секту, к которой могут принадлежать только отъявленные злодеи и чародеи». Первое знакомство Японии с христианством состоялось при драматических обстоятельствах: католицизм, проникший в страну вместе с португальскими миссионерами в 1542 году, к несчастью для себя, слишком активно вторгся в политику и в результате был запрещен вместе с изгнанием иностранцев в начале XVII века. Тысячи христиан были казнены, другие либо отреклись от веры, либо ушли в подполье. Групповая фотография участников Всеяпонского Православного Собора 1882 г. В центре сидит св. равноап. Николай Японский Новая волна западных миссионеров, на сей раз протестантских, встретила враждебность со стороны националистов, видевших в ней идеологическую поддержку для пушек с «черных кораблей» (так японцы окрестили эскадру коммодора Мэтью Перри, заставившего в 1853 году японцев заключить ряд неравноправных договоров). Террористические акты вынудили западные державы подвергнуть бомбардировке города Кагосима и Симоносэки. «Тогдашние японцы – писал святитель Николай (Касаткин), – смотрели на иностранцев, как на зверей, а на христиан – как на злодейскую секту, к которой могут принадлежать только отъявленные злодеи и чародеи». И все же европейцев привлекала Япония, по словам И.А.Гончарова (в 1853 году он прибыл в Японию на флагманском фрегате Паллада в качестве секретаря вице-адмирала Путятина, при котором переводчиком состоял И.А.Гошкевич) – «этот запертый ларец с потерянным ключом, страна, в которую заглядывали, до сих пор с тщетными усилиями, склонить, и золотом, и оружием, и хитрой политикой, на знакомство… многочисленная кучка человеческого семейства, которая ловко убегает от ферулы цивилизации, осмеливаясь жить своим умом, своими уставами, которая упрямо отвергает дружбу, религию и торговлю чужеземцев, смеется над нашими попытками просветить ее, и внутренние, произвольные законы своего муравейника противопоставит и естественному, и народному, и всяким европейским правам, и всякой неправде». |
| Фомичев С.А. «Рыцарь бедный» в романе «Идиот»; Касаткина Т.А.«Рыцарь бедный …»: пушкинская цитата в романе Ф.М. Достоевского «Идиот»; Дмитриева Н.Л. Пушкинский «рыцарь бедный» в творческом восприятии Достоевского//Пушкин и Достоевский. Материалы для обсуждения. Международная научная конференция 21 – 24 мая 1998 года. Новгород Великий – Старая Русса, 1998. С.101–108; Степанян К.А.Явление и диалог в романах Ф.М. Достоевского. СПб., 2010. С.267-269 и др. [iv] См.: Подкопаева И.А. Образ Ж.-Ж. Руссо в романе «Исповедь» и князь Мышкин: Сходство и различие вариантов «естественного» человека//Типология литературного процесса. Пермь, 1988. С.71-81; Злочевская А.В.Гуманистический идеал Просвещения и образ князя Мышкина в романе Ф.М. Достоевского «Идиот»//Филологические науки. 1989, С.18-25 и др. [v] См.: Бланк К. Мышкин и Обломов//Роман Ф.М. Достоевского«Идиот» : современное состояние изучения. М., 2001. С.472-481 и др. [vi] См.: Местергази Е. Князь Мышкин и проблема веры в романе Достоевского «Идиот» //Роман Ф.М. Достоевского«Идиот» ( 2001). С.292 и др. [vii] Левина Л.А. Два князя (Владимир Федорович Одоевский как прототип Льва Николаевича Мышкина)//Ф.М. Достоевский. Материалы и исследования. СПб., 1997. Т.14. С.139–152. [viii] Ср., например: Борисова В.В. Национальное и религиозное в творчестве Ф.М. Достоевского. Проблема этноконфенссионального синтеза. Уфа, 1997. [ix] Об этом см.: Злочевская А.В. Религиозно-философская позиция М. Булгакова в романе «Мастер и Маргарита»//Opera Slavica. Brno, 2001, N1. S.10-19. [x] Ермилова Г.Г. Идея «приобщенной личности» в романе «Идиот»//Ф.М. Достоевский. Материалы и исследования. СПб., 2001. Т.16. С.138. См. также: Башкиров Д. Пространство слова в романе Ф.М. Достоевского «Идиот»: исихазм в творчестве Ф.М. Достоевского//Ф.М. Достоевский и мировая культура. М., 2003. Альманах [xi] См.: Богданов Н. «Священная болезнь» князя Мышкина //Роман Ф.М. Достоевского «Идиот» (2001). С.337-357; Касаткина Т.А. Горизонтальный храм. «Поэма романа» «Идиот»//Ф.М. Достоевский и мировая культура. СПб., 2001. Альманах С.8-25; Степанян К.А. Ор. cit. С.149-155,172-173 и др. |
| Внешние исторические обстоятельства, тщательно исследованные в данной работе, также «способствовали выработке самостоятельности народного духа, мужества и национальной гордости японцев». Святитель Николай подчеркивал, что «национальный дух японцев не ослаблен никакими внешними несчастьями, никаким унижением перед внешним врагом». 1879, XV, стр. 222] В то же время японский народ не грешил глупым самодовольством, а столкнувшись с угрозой национального порабощения, проявил удивительную трезвость сознания и готовность учиться, то есть качество замечательного умственного развития. Святитель Николай доказывал, что японский народ не уступал по развитию самым образованным народам земного шара. Свежесть и бодрость народного духа способствовали успешному движению Японии по пути ликвидации отсталости от других народов. В статье нарисована подробная картина преобразований в Японии на протяжении короткого 20-летнего периода после открытия страны. И далее следует утверждение, очень важное для России. Есть все объективные предпосылки для того, чтобы Япония и Россия не мешали друг другу, а, напротив, оказывали взаимные услуги. Но святитель Николай ясно видел, что одних внешних предпосылок для дружбы и приязни недостаточно, нужны еще и духовные связи. Он пишет удивительные по своей глубине слова: «...жизнь человеческая – по преимуществу жизнь духа, и только в области духовной могут быть связаны и отдельные люди, и целые народы истинно-прочною связью». 1879, XV, стр. 229] Поэтому святитель Николай полагал, что православная миссия, преследующая только духовные цели, имеет и важное политическое значение. По его словам, если Япония прямо примет истинное христианство , то это создаст непоколебимую основу и государственной стойкости и благосостоянию. Для России это означало бы прочную связь с Японией, дало бы возможность обеим странам «многие и многие века идти рука об руку во взаимной дружбе, всегда взаимно помогая и охраняя друг друга». 1879, XV, стр. 230] Святитель Николай был уверен, что японцы обнаруживали наклонность именно к православию, от успешного просвещения Японии христианством, по его мнению, зависело и дело просвещения других народов Дальнего Востока. |
| Сообщается также, что «буддизм сочинил для своих последователей правила нравственности, поражающие иногда своей чистотой и строгостью, иногда своей чудовищностью; сочинил также чудовищные и самые невероятные легенды и чудеса» (С. 49). Святитель описывает наиболее важные школы японского буддизма. Первой среди них он указывает школу дзенсю или дзен, которая, «как секта, перешедшая из Китая, любит хвалиться своим правоверием, своей неиспорченностью». Он определяет учение дзен как «проповедь самоумерщвления ради достижения способности созерцания» и подчеркивает, что «здесь человек берет на себя своими силами, лишь по примеру Будды, а не при содействии его, достигнуть высшего блаженства», и должен упражняться в медитациях и соблюдать «строгие предписания касательно пищи и внешнего поведения» (С. 50). Св. Николай верно подметил характерную для дзэн направленность на йогическую практику, однако не отразил такой характерной особенности учения как передача состояния «пробуждения» непосредственно от учителя к ученику «без наставлений в устной или письменной форме» 25 . Критикуя дзен, св. Николай замечает, что предложенная этой школой методика в полной мере невыполнима и неприменима для обычных людей. Ему известно, что лишь в некоторых буддистских монастырях в течение нескольких дней в году практика дзен исполняется в полном виде, притом часто монахи просто засыпают в процессе медитаций. Вторая школа японского буддизма, которую упоминает св. Николай – монтосю. Он определяет ее как совершенно противоположную дзен-сю. Она «отбросила весь буддийский аскетизм и ухватилась лишь за идею любви будды к миру. Здесь о самоумерщвлении и помину нет: сами бонзы женятся и едят мясо… все подвиги человечества представляются ничтожными… Будь человек страшным злодеем, но скажи только раз: «поклоняюсь будде Амиде» – и он спасен. Учение о любвеовилии будды, готовности спасать человека по первому призыву, о недостаточности собственных сил человека для спасения невольно изумляет, слушая в храме иную проповедь , можно забыться и подумать, что слышишь христианского проповедника. Уж не от христиан ли заимствовано это учение? Но при исследовании оказывается, что оно составляет лишь развитие идеи об искупительной миссии будды. Но при этом возвышенном учении о любви будды к миру, сам будда нисколько не изменяется: он остается тем же мифически безобразным и невероятным лицом». Критикуя эту школу, свт. Николай пишет, что она «принесла Японии гораздо более зла, чем все другие секты» (С. 51). «Никто не подумал, сколь страшна может быть в устах бонз фраза: «сколько ни греши, скажи только: наму Амида буцу, – и тебе все прощено». В XVI веке бонзы монтосю двигали целым армиями… и производили страшные битвы, страшные грабительства и опустошения» (С. 52) |
| Святитель Николай дает краткую характеристику системы власти, которая существовала до сёгуната 10 . Сущность положения императорской династии в Японии после возвышения фамилии Фудзивара в начале VIII века он видит в том, что император оставался «венчанным рабом невенчанной власти». стр. 210] При установлении системы сёгуната по существу положение императора не изменилось. Фактически власть находилась в руках военного диктатора, но номинально сохранялся и микадо 11 . Автор доказывает, что причиной сохранения такой двойственной структуры власти были народные верования в божественное происхождение императорской династии. В исследовании делается вывод, что никто из сёгунов «не давал микадо и тени власти и влияния на государственные дела». 11, стр. 218] Кроме отношения института сёгуната к императору, автора очерка интересуют обстоятельства возникновения сёгунской системы власти, основные этапы ее развития. В то же время он детально исследует появление и этапы развития удельной системы в Японии, ее расцвет. На страницах очерка разворачивается живая картина истории объединения страны и особенностей порядка, который установился на долгие годы и был отменен революцией 1868г. Упадок императорской власти привел к возникновению удельной системы, первые признаки тяготения к которой святитель Николай усматривает еще задолго до возникновения системы сёгуната. В очерке убедительно показывается, как удельная система стала основой для междоусобных воин. Святитель Николай рисует страшную картину жизни средневековой Японии, когда «дерется все, что только способно носить оружие и хочет драться». 11, стр. 227] Святитель Николай Японский совершенно верно изложил процесс превращения временных владений в наследственные вотчины в VIII веке и удивительно точно обрисовал особенности этого процесса на юге, севере и в центральной части Японии, где прежняя форма поместья сохранялась дольше, (ср., например, (4)) В очерке также необыкновенно живо и подробно описываются личности и деятельность трех объединителей Японии Ода Нобунага, Тоётоми Хидэёси и Токугава Иэясу. Святитель Николай первым в европейском японоведении подробнейшим образом излагает историю титулов в Японии в эпоху семи веков существования сёгунов. Он указывает, что «сами японцы постоянно сознавали недостаточность» титула сёгуна, но тем не менее, он так и не был пересмотрен. Святитель Николай считал, что «усвоенные европейцами наименования микадо – духовным императором, а сёгуна – светским, решительно неудачны». Вместо этого он предлагал называть первого – «номинальным императором», а другого «действительным». 12, стр. 437] |
| Отсюда Преосвященному Сергию послана почта уже в Токусима. 6/19 марта 1909. Пятница. Морской агент, лейтенант Воскресенский, приезжал сказать, что Японское Морское Министерство предлагает перенести кости моряков наших, погребенных в разных местах, там, куда выбрасывали их морские волны после сражений в мае 1905 года, в одно место и похоронить в общей могиле – всех таких разбросанных могил, по официальным известиям, доставленным Воскресенскому, больше ста, кроме тех, которые умерли военнопленными и погребены на кладбищах в Мацуяма и прочих. Спрашивал Воскресенский: нет ли со стороны Церкви препятствий к сему делу – разрытию могил и перенесению костей? Я ответил, что в данном случае нет никаких препятствий, и очень желательно, чтобы это было устроено, чтоб собрали всех погребенных в Нагасаки и там похоронили их в общей могиле, на месте, где строится памятник – «морякам-героям», по распоряжению на него Морского Министра. По этому же делу приезжал потом и посол – Николай Андреевич Малевский. И я ему сказал, что со стороны Церкви препятствий к собранию костей моряков в одно место нет, что если могилы останутся на теперешних местах, то они скоро будут заброшены и забыты, как я уже и видел это в порту Сакай в прошедшем году, и так далее. Николай Андреевич просил изложить мое мнение в письме к нему, чтоб ему опереться на него при своем отношении о сем деле в Петербург. Я обещал завтра же доставить ему это письмо. Николай Андреевич привез с собою в карете какой-то узел. По окончании делового разговора, развязывает его и дарит мне теплую зимнюю рясу прекраснейшего сукна – от своей сестры, мадам Лукиной Евгении Андреевны, живущей в Москве. Я был немало тронут такою добротою и с благодарностию принял. Стефан Тадзима из Уцуномия прибыл. Я предложил ему подать прошение о переводе его в другое место. Но он стал уверять, что прошение христиан о выселении его из Уцуномия – дело двух христиан, прочие недобровольно приложили печати, – и обещал устроить, что христиане возьмут назад свое прошение. Я дал ему неделю срока на это. |
| Святой равноапостольный архиепископ Николай (Касаткин) Святой равноапостольный архиепископ Николай (Касаткин; 1836–1912) – выдающийся русский миссионер в Японии, где он трудился более 50 лет; основатель Японской Православной Церкви. Из десятков тысяч японцев, обращенных в Православие благодаря его трудам, значительную часть составляли буддисты, и в числе его помощников были бывшие буддистские монахи («бонзы»), как, например, Павел Савабе. Изучение буддизма святитель совершил в первые восемь лет своего пребывания в стране, когда, по его собственным словам, он «старался со всей тщательностью изучить японскую историю, религию и дух японского народа» . Святитель Николай предложил целостный очерк буддизма в своей работе «Япония с точки зрения христианской миссии», опубликованной в 1869 году. Это было самое первое описание японского буддизма, которое стало доступно русскоязычному читателю. Из этого очерка видно, что автор изучил буддизм довольно основательно, но, по понятным причинам, ограничиваясь японским материалом. Если архиепископ Нил, знакомясь с буддизмом на бурятском материале, видел в нем лишь одну из разновидностей язычества, то святитель Николай дает этому учению гораздо более высокую оценку. Он определяет буддизм как «лучшую из языческих религий, геркулесовы столбы человеческих усилий составить себе религию, руководствуясь теми темными остатками богооткровенных истин, которые сохранились у народов после рассеяния вавилонского» . Буддизм нарек японским богам свои имена, принял их под этими именами в свои храмы и зажил роскошно в Японии Обстоятельно изучив его, святитель Николай, тем не менее, не испытывал интереса к буддизму как таковому и рассматривал его исключительно с практической миссионерской точки зрения. Такой взгляд позволил ему заметить то, на что другие исследователи буддизма и полемисты не обращали внимания. В частности, на миссионерские методы буддизма. Святитель упоминает о «гибкости буддизма и способности его приноровляться к обычаям страны, куда он является» . В качестве иллюстрации автор указывает, что, по буддистским верованиям, будды и бодхисатвы клялись «рождаться в разных невежественных странах для привлечения их к спасению» . Это позволяло буддистам объявить Аматерасу и других японских богов воплощениями будд и бодхисатв, предпринятыми для того, чтобы «приготовить его к восприятию истинного учения буддизма… Таким образом буддизм нарек японским богам свои имена, принял их под этими именами в свои храмы и зажил роскошно в Японии» . |
| Кратко сформулировав особенности буддизма, архиепископ Николай пишет, что, приняв буддизм, «японцы начали развивать его по-своему, выдумывая одна за другою секты...» 9, стр. 238] Изложив историю и догматы основных буддийских сект в Японии, архиепископ Николай анализирует также и конфуцианство, которое он характеризует в виде «нравственно-богословской школы». 9, стр. 243] Поскольку и конфуцианство не дает человеку ответ на вопросы о начале мира и человека, о высшем Существе, о назначении человека, то это позволяет сделать вывод, что «японский народ слишком умен, развит и свеж, а его религии слишком отстали и нелепы, чтобы удовлетворить его». 9, стр. 246] В заключительной части статьи святитель Николай исследует факты, показывающие, что японский народ проявляет «наклонность к принятию христианской религии». Он приходит к выводу, что в ближайшее время в Японии будет возможна открытая проповедь христианства, что запрещение японцам принятия христианства уже не выполняется так строго, как в предыдущие два с половиной века. Святитель Николай пишет: «Чем больше я знакомился со страной, тем больше убеждался, что очень близко время, когда слово Евангелия громко раздастся там и быстро понесется из конца в конец империи». 9, стр. 219] В то время это был неожиданный для многих в России вывод. Народы Дальнего Востока пользовались «репутацией весьма малой восприимчивости к христианству». Китайцы обнаруживали «замечательную, чисто языческую грубость религиозного чувства». стр. 429] В японоведческой литературе стало штампом утверждение об исключительном равнодушии японцев к вопросам веры. Вероятно, этот стереотип был рожден после того, как знаменитый японский маркиз Ито Хиробуми 8 выразился однажды с «похвальбой» о своих соотечественниках, сказав, что это – «самый атеистический народ на свете...» стр. 429] Но иеромонах Николай сумел увидеть в жизни японского народа очень многое, свидетельствующее о том, что в Японии «атеизм высших обществ и индифферентизм низших происходит прямо и положительно от недостаточности религиозных учений, от того, что народ исчерпал их до дна и они больше не удовлетворяют его». стр. 225] |
|
|
