| Гавриил, митрополит Кишиневский и Хотинский (Бакулеско-Бодони Григорий Григорьевич) Родился в 1746 году в г. Быстрице в Трансильвании. Происходил из древней почетной молдавской фамилии, по национальности – румын. Отец его был дворянином. Первоначальное образование Григорий получил в Быстрицком училище, затем в Седмиградской нормальной школе, где изучил латинский и славянский языки. Для усовершенствования образования он посетил училища разных венгерских городов. В 1771 году Григорий поступил в Киевскую духовную академию, где в течение двух лет изучил богословские науки. Получив образование, он снова отправился в Молдавию, чтобы послужить своему народу. Но чувствуя недостаточное знание греческого языка, который был в то время господствующим в Молдавии, Григорий отправился в Грецию. Здесь он пробыл три года, посетил высшие греческие школы и в 1776 году возвратился на родину. По возвращении он был определен учителем в городе Носауде. С этого времени началась его педагогическая деятельность. Через год Григорий переехал в Яссы, где был назначен на должность учителя латинского языка в княжеском училище. Спустя два года с рекомендацией митрополита Гавриила (Калимаха) Григорий отправился в Константинополь. На острове Патмос он в совершенстве овладел греческим, а также французским языками. По возвращении в Яссы был назначен учителем греческого языка в княжеском училище. 31 августа 1781 года митрополит Гавриил (Калимаха) рукоположил монаха Гавриила во иеродиакона, а 1 сентября – во иеромонаха и назначил его проповедником слова Божия на греческом и молдавском языках в Ясской митрополии. Должность эту он занимал недолго. По приглашению архиепископа Славенского и Херсонского Никифора (Феотоки) иеромонах Гавриил отправился в Полтаву, где в 1782 году ему, как человеку всесторонне образованному, была предоставлена должность учителя греческого языка в Славянской семинарии. В 1783 году его назначили инспектором этой же семинарии и учителем философии. Через год иеромонах Гавриил снова уехал в Яссы, где в 1784 году митрополитом Гавриилом (Калимахой) был возведен в сан архимандрита, а в 1786 году его кандидатура была выдвинута на Романскую епископскую кафедру. |
| «Эпитома» Прокопия Газского (CPG, N 7430) никогда не издавалась полностью. Рукописная традиция этого сочинения довольно бедна, она представлена ок. 15 манускриптами, из них только 3 содержат «Эпитому» полностью (во всех рукописях отсутствуют фрагменты на Книгу Руфь): Monac. 358, IX в.; Ath. Cutl. 10, XI в., и Leiden. Univ. BPG. 50, XVI в. «Эпитома» Прокопия в строгом смысле слова не является катеной и представляет собой сокращенный пересказ толкований разных авторов, взятых или непосредственно из комментариев, или из к.-л. несохранившейся катены (список источников Прокопия см.: Petit, ed. 1977. P. XX-XXI, 310-316). Издание А. Маи, воспроизведенное в PG. 87. Col. 21-365, доводит комментарий до Быт 18. 2, поскольку оно основывается на 3 поздних рукописях, содержащих неполный текст Прокопия. Данное издание восполнено в «Патрологии» Ж. П. Миня схолиями Прокопия, взятыми из издания Catena Lipsiensis иером. Никифора (Феотоки) (PG. 87. Col. 365A-1080), а также схолиями, изданными Й. Мёрсием по рукописи Leiden. Univ. BPG. 50 (PG. 87. Col. 1080-1220). Лат. перевод выполнен и издан в XVI в. Конрадом Клаузером по рукописи Monac. gr. 358 ( Clauserus C., ed. Procopii Gazaei Sophistae Commentarii in Octateuchum. Tiguri [Zürich], 1555=PG. 87. Col. 21-1220). Ф. Пети издала часть «Эпитомы» - комментарий Прокопия на Книги Царств ( Petit, ed. 2003. P. 99-128), фрагменты Феодора Мопсуестийского на Книгу Иисуса Навина - 4-ю Книгу Царств (Ibid. P. 168-176), а также содержащиеся в «Эпитоме» фрагменты толкований Евсевия Эмесского на кн. Бытие ( Eadem. 2011). Остается невыясненным вопрос отношения «Эпитомы» Прокопия к 2 типам К. на Восьмикнижие (тип I и III по классификации Герарда): не ясно, использовал ли Прокопий эти К., или некий составитель имел доступ к обширной коллекции извлечений из сочинений Прокопия, к-рую последний впосл. сократил. Кроме фрагментов на Восьмикнижие рукопись Monac. gr. 358 (начиная с fol. 448) содержит схолии Прокопия Газского (не изданы и не изучены) на Книги Паралипоменон. Известно, что в IX в. патриарх Фотий К-польский имел доступ к некоему сборнику схолий Прокопия на Восьмикнижие и Книги Паралипоменон: ξηγητικα σχολια τε τν Οκττευχον τν παλαιν γραμμτων κα ες τς Βασιλεας κα δ κα τ Παραλειπμενα («Экзегетические схолии на Восьмикнижие Ветхого Завета, Царства и Паралипоменон»; Phot. Bibl. Cod. 206). Вопрос об отношении этого произведения к рукописи Monac. gr. 358 не изучался. Об изданиях катенарных фрагментов отдельных авторов см.: Devreesse. 1928. Col. 1105-1114. Книга Иова |
| До сер. XX в. исследования К. на Восьмикнижие и Книги Царств основывались почти исключительно на рукописях и издании 3-го типа. В XVI-XVII вв., еще до публикации греч. оригинала, были напечатаны неск. К. на Пятикнижие, с лат. переводом греч. фрагментов, взятых из рукописей 3-го типа, и выдержками из лат. отцов ( Lippomanus. 1546, 1550; Zephyrus. 1546; Novarinus. 1647; об их составе и значении см.: Fabricius, Harles. 1802. P. 639-645; Deconinck. 1912. P. 7-10). Первое издание греческого текста, осуществленное иером. Никифором (Феотоки), следует признать неудовлетворительным. Оно базировалось на 2 рукописях: Athen. Bibl. Nat. 43, XI в. (К. на кн. Бытие, один из худших свидетелей текста данных К.), и Lond. Lambeth. 1214, 1103 г. (книги Левит-Руфь). Иером. Никифор смешал текст этих рукописей с сокращением (πιτομ) несохранившейся катены на Восьмикнижие Прокопия Газского, заимствовав его из Monac. gr. 358, а также с выдержками из сочинений разных авторов, изданных в то время. При этом он использовал систему примечаний: собственные корректировки лемм, встречающихся в рукописи, он отмечал одним астериском добавление новых схолий, отсутствующих в рукописях,- двумя астерисками Издание Девреса ( Devreesse. 1959) содержит текст катены 1-го типа по кодексам Vat. Barber. gr. 569 и Basil. 1, 3-го типа по Paris. gr. 128 и Vat. gr. 746, а также нек-рые схолии из Paris. Coislin. gr. 113. Критические издания появились лишь в кон. XX в. Ф. Пети первоначально издала катену на книги Бытие и Исход 1-го типа по рукописи Sinait. gr. 2 ( Petit, ed. 1977), затем катену по 4 рукописям первичной традиции на книги Бытие ( Eadem. 1991-1996) и Исход ( Eadem. 2000-2001. (TEG; 10-11)). Отдельно изданы схолии Филона Александрийского, встречающиеся в катене 1-го типа ( Eadem. 1971. P. 93-150), фрагменты комментариев Севира Антиохийского на Исход ( Eadem. 1999. (TEG; 9)); его же на Восьмикнижие и Книги Царств ( Eadem. 2006). Третий тип К. издан: Eadem. 1986; Eadem. 2000. (TEG; 10) - на книги Бытие и Исход; Eadem. 2003. P. 1-97 - на Левит - 4-ю Книгу Царств. |
| Отличие некрополя Д. м.- в его «разночинном», демократическом характере: «в большинстве здесь погребены все люди простого происхождения, а на новом кладбище как будто даже с гордостью пишут на памятниках «крестьянин»» ( Саладин. 1997. С. 116). Помимо братии, духовенства и купцов на кладбище Д. м. покоятся представители культуры, в т. ч. славянофилы. Участок с могилами выдающихся деятелей - между древним собором и домом настоятеля, у бокового входа, где находилась могила Гоголя (простая гранитная глыба с крестом, к к-рой позже добавили высокую плиту черного мрамора и решетку, с надписью, включавшей многочисленные цитаты из ветхозаветных книг). Недалеко располагались могилы его друзей - Ф. В. Чижова (1811-1877) и поэта Языкова (1803-1846), под камнем к-рого был погребен еще один представитель славянофилов, Д. А. Валуев (1820-1845); рядом - рус. философ и поэт Хомяков (1804-1860), исследователь и патриот Болгарии Ю. И. Венелин († 1839), у самого дома настоятеля - историк и правовед Ф. Л. Морошкин (1804-1857). Ближе к собору стояли памятники Ю. Ф. Самарина (1819-1876) и профессора-филолога Н. С. Тихонравова (1832-1893). Севернее старого собора располагалась могила писателя М. А. Дмитриева (1796-1866) и его сына Ф. М. Дмитриева (1829-1894). У Троицкого собора погребены музыкант и директор Московской консерватории Рубинштейн (1835-1881), славянофилы В. А. Черкасский (1824-1876), Д. Ф. Самарин (1831-1901), А. И. Кошелев (1806-1883). Ближе к воротам нового кладбища - физиолог А. И. Бабухин (1827-1891), а сразу за ним - худож. Перов (1833-1882) и неподалеку писатель-историк, в старости принявший священнический сан, Д. С. Дмитриев (1848-1915). Здесь же захоронения декабристов В. М. Голицына (1803-1859) и Д. И. Завалишина (1804-1892). Особое место занимали погребения настоятелей Д. м. и их духовных чад, но о них сохранилось мало сведений. Так, для обнаружения могил архиеп. Никифора (Феотоки) и молдав. господаря греч. происхождения Маврокардато были предприняты специальные изыскания. |
| По приглашению архиепископа Славяно-Херсонского Никифора (Феотоки) иером. Гавриил отправился в Полтаву, где в 1782 году ему, как человеку всесторонне образованному, была предоставлен должность учителя греческого языка в Славянской семинарии. В 1783 году его назначили инспектором этой же семинарии и учителем философии. Через год иером. Гавриил снова уехал в Яссы, где в 1784 году митрополитом Гавриилом (Калимах) был возведен в сан архимандрита, а в 1786 году его кандидатура была выдвинута на Романскую епископскую кафедру. Но это предложение не было принято, поэтому в 1787 году архм. Гавриил приехал в Россию. Он обратился к епископу Екатеринославской епархии Амвросию с просьбой предоставить ему (Гавриилу) любую должность в семинарии. 17 января 1788 года, по разрешению Святейшего Синода, епископ Амвросий предоставил архим. Гавриилу должность ректора Екатеринославской семинарии и преподавателя греческого языка. 26 декабря 1791 года архм. Гавриил был хиротонисан в Яссах во епископа Бендерского и Белградского, викария Молдовлахийской митрополии архиепископом Амвросием вместе с другими иерархами. В 1792 году в связи со сложившейся в Молдавии политической обстановкой, когда по заключенному соглашению между Турцией и Россией Молдавия и Валахия должны были подчиняться в церковном отношении Константинопольскому патриарху, целесообразно было иметь во главе Молддовлахийской митрополии человека, хорошо известного и преданного. Таким явился епископ Гавриил (Банулеско). 11 февраля 1792 года он был возведен в сан митрополита Молдо-Валахии. Но это служение продолжалось недолго. 19 июня 1792 года за отказ отречься от молдовлахийской кафедры митрополит Гавриил был арестован и отправлен в Константинополь, где находился под стражей в течение четырех месяцев. Затем, по требованию русского правительства, был освобожден и прибыл в Россию. 10 мая 1793 года митрополит Гавриил был назначен Екатеринославским и Херсоно-Таврическим с местопребыванием в г. Полтаве. В 1798 году, в связи с изменением административного деления и переименованием города Екатеринославля в Новороссийск, екатеринославский митрополит стал именоваться Новороссийским и Днепропетровским с местопребыванием в городе Новомиргороде. |
| Спокойное там и мирно пребывание, везде светлость великая во всяком месте, веселие видит во всех лицах: куда не обратишся, слышиш славословие и радости: там прекраснейшия доброты, (там) сладчайшия песни, (там) безсмертныя чести, там-свет, радость, слава, блаженство. И зачем, тело, меня удерживаешь? Зачем ты, душа (моя), мешкаешь? Для тебя все оное приуготовлено. Возлети туда скорее птицы; войди в любезныя селениия Господа твоего, в царские дворы мирнаго спокойствия, на духовные браки Сына Божия. Но что есть слышимое мною? Строгий глас царский меня укоряет. Како вшел еси семо? царь ко мне вопиет, како вшел еси семо, не имый одеяния брачна! (Мат. гл. XXII с. 12). О, какой я нещастливый! А какая на мне одежда? любодеяниями покрыто мое тело, гордостию окружен мой ум. Како вшел еси семо, не имый одеяния брачна? И какой ты от меня одежды требуешь, Христе мой? какая-то брачная одежда? Во вражду облечено мое сердце, завистию покрыта моя утроба. Како вшел еси семо, не имый одеяния брачна? О какой я пребедный, царю безсмертный! Одежды на мне все скверныя и грешныя: не содеял я никакой добродетели, ни сотворил я никакого добра во всю мою жизнь. Грехи моей души, грехи моего языка, грехи моей плоти, страсти мои многи, они-то прикрывают с головы до ног: како вшел еси семо, не имый одеяния брачна? По истине теперь я узнал, царю всех, что одежды мои недостойны, да вниду в чертог твой небесный и предстану пред величеством твоим, но молю тя: покажи божескую твою силу ко мне милость. О, посмотрите: вот ангелы меня вяжут. Ангелы милосердные, ангелы хранители душе моей, умилосердитеся надо мною, за что вы меня вяжете? По указу царскому. Связывают они мои руки и ноги, ввергают меня в кромешный огнь, на вечное там горение, за то что я на себе брачнаго одеяния не имел. Святый апостол о сем одеянии толкует, какое оно, есть, говоря, что оно состоит в правд, святости и истине. Аще облецытеся в новаго человека по Богу созданнаго в правде и в преподобии истины (Ефес. IV:24). Впрочем, счастливы вы все, во светлейшую одежду добродетели облеченные, вы прославлены и почтены в свете, вы в покое наслаждаетесь и истинным благополучием здесь на земли, вы получите вечное царство Божие и на небеси. |
| И кости моя яко сушило сосхошася, изсше сердце мое (101, 4). Когда же он был в состоянии бедном, тогда толикое веселие и радость имел дух его, что во всякой день ничего инаго не делывал, как только в гусли играл,, пел и радовался: пасох овцы отца моего, руце мои сотвористе орган и персты моя составиша псалтырь. Да для чего ж во время царствования его между толикими веселостями и толикими благополучиями, толикая ему скорбь и толикое злополучие? Яко беззакония моя превзыдоша главу мою, яко бремя тяжкое отяготеша на мне (Пс. XXXVII:4). Объявляет он сам тому причину, что он был грешен, ибо грызение совести за прелюбодейство и убивство им содеянное, как бы тяжкое бремя, подавляли у него сердце, и отдохновения от них не имел он всячески. Когда он был нищ и убог, пас овцы у отца своего, то был превесел и благополучен, потому что еще не согрешил, был неповинен, был производцем простоты и незлобия, и всякия другия добродетели. Теперь, кажется мне, видите вы сами, что добродетель есть спокойствием сердца, радостию и веселием души; добродетель даровательница есть человеку благополучия истинного; ибо где добродетель, там и Бог. Но чтобы нам увидеть, подлинно ли добродетель благополучием есть человеческим, то опишем мы оное по общему мнению света. Скажем, что богатства и славы суть благополучие, и что человек тогда благополучен, когда богат и славен. Воины Иисуса Христовы, делатели добродетели истинные, мученики за любовь нашего создателя кровию своею жертвовавшие, преподобные за добродетель толикие поты излившие, иерархи, учители святые церковные, соберитеся вы все, и приидите сюда, чтоб вас увидели сии христиане, — и узнали, сколько вас почтила и обогатила добродетель! Прииди, прекрасный Иосиф, чтоб тебя они увидели, как ты уходишь из рук египтянки для соблюдения своей целомудренной чистоты: и как оная чистота представила тебя царем всему Египту. Приидите, три отроки, чтоб сии слышатели мои увидели, как вы поститеся, и за пост ваш (потом как) вы бываете из пламене седмерично разженной (пещи) сильнейшими. |
| ему даровал. Кой час только припала к ногам его Арианка, он тотчас сына ея воскресил; речное течение для друга своего воспятил; змиев в злато ради убогих превратил; из мертвых дщерь свою воскресил во утешение бедной вдове. Но оставляю я все древнее. Не готов ли он был моление наше услышит, когда вы о прогнании Агарян, здешний остров осудивших, его просили? Не утишил ли он по молениям нашим неоднократно землю от трясения, не прогнал ли он окружившую нас моровую язву, и не привел ли пшеницу в пристанище чудным образом, для прекращения бывшаго у нас глада? В прошедшую у нас вербную неделю, когда вы отправляли молебствие с ношением по граду чудотворных его мощей, все вы видели оную беснуемую жену, как она из себя пены испускала, зубами скрежетала: и хотя у нея связаны были руки и ноги, однако с нуждою два и три человека могли безчинное ея движений стремление удерживать. Видели вы, как уму ея не походило на человеческое; слышали ея голосы, как она иногда по подобию вола ревела, иногда как щенок лаяла, иногда как младенец рыдала. И когда на землю ея положа, троекратно мощи чудотворцевы во образ святыя Тройцы, посреди собора им проповеданныя, чрез оное перенесли, то в третие преношение — О, преславное чудо! -немедленно образ человеч восприяла, от разновидного движения успокоилась, от ужасного кликания престала, говорит как человек стала. И там немедленно ее развязали, и она, сама воставши, со излиянием слез к ногам святого припала и ему со благодарением поклонилась. О чудо! О дар, о слава, в нас православных христиан сущая: Велий Господь наш Иисус Христос вчера и днесь, той же и во веки (Евр. XIII:8). Яко ты, знаменосный и богодухновенный святителю Спиридоне, всякаго приемлеши молитву его слушатели, то я посвящаю заступлению твоему всех здешних христолюбивых людей. Умоли ты из мертвых воскресшаго Господа и Фомою сего дня осязаннаго, да их наставит на истину свою, утвердит во страхе своем, покрыет кровом божественных крыл своих. Ей, Владыко человеколюбче, умолен буди молитвами возлюбленного своего иерарха Спиридова, ниспосли на них небесное свое благословение и благослови их. Бог да ущедрит вас и благословит вас, просветит лице свое на вас и помилует вас. Аминь. |
| Прииди и ты, многострадальный Иов, из Ассирии (sic), чтоб тебя здесь увидели, как ты терпеливо сносишь болезни и раны, и за терпение твое после бываешь богат и славен. Но им уже не можно притти в мир, чтоб вы их увидели. И так воззрим мы на особу ту добродетельную, которую пред очима нашима имеем. Не знатность сего рода, потому что род его был убог; ни высокость его звания, потому что он был овчий пастух; ниже сведение света его мудрости, потому что он в училищах не обучался; ниже другая какая вещь, кроме добродетели возвели на толикую высоту его чудотворца и представителя нашего Спиридона; так что августейший кесарь и самодержавец великий Константин, бывший почти всея вселенныя обладатель, со скипетром в руках, с венцем на главе, с порфирою на раменах, к ногам Спиридоновым припал, и тысящекратно их лобызал, теплыми обмывал слезами, когда он в царском его дворе от проказы его очистил. Какая другая честь больше сей? Какая другая слава превосходнее сей? Тогда повелел пред ним отверсть сокровища царския, чтоб он себе из них брал что хощет. Сам царь просил его о приятии от него злата и драгоценных даров ему приносимых. Когда же опять он в Александрии молитвою своею сокрушил идола, то не припала ли к его ногам вся Александрия? Да и до нынешняго дня не покланяются ли ему все славные и владетельные князи? Не поставляем ли мы все за великую себе честь целовать не токмо его главу, но еще и ноги? (И так), добродетель, ты то находишься ли чьею, по которой восходит человек на высшую высоту славы: ты то сокровище драгоценное, обогащающее любителей своих всеми богатствами; ты то, наконец, превеселый сад, в коем добродетельный находит все цветы благополучий. Но поглядите, куда меня завело слово без очувствования? Земныя и временныя за добродетель награды описывал по сей час; а царство вечное, всеблагополучное и не кончаемое ожидает вас, добродетельные! Царство оное, в коем безпрерывно сияет свет и от коего весьма отстоит далеко всякая печаль: не видно в нем никогда слезы, не слышно никогда (там) воздыхания; царствия онаго вечным царем — невидимый жених душ наших, Богочеловек Иисус. |
| В XVIII в. литургическая наука как в греко-, так и в славяноязычных Церквах практически не развивалась, в центре внимания находились др. вопросы. Тем не менее существовала потребность в создании литургического пособия, адекватного времени. В 1746 г. имп. Елизавета Петровна поручила Синоду подготовить соответствующие издания. Поручение было выполнено лишь в 1792 г., когда из печати вышла книга митр. С.-Петербургского Гавриила (Петрова) († 1801) «О служении и чинопоследованиях Православной Греко-Российской Церкви». Согласно предисловию, автор имел целью подтвердить древность принятых в правосл. Церкви чинопоследований и объяснить их предназначение. Несмотря на такую постановку задачи, подразумевающую исторический подход к проблеме, историко-литургический анализ в книге отсутствовал, а уровень изложения был далеко не научный. До сер. XIX в. книга, напечатанная церковным шрифтом, выдержала неск. переизданий, но впосл. утратила актуальность. В 1799 г. книга митр. Гавриила (Петрова) была опубликована в С.-Петербурге в греч. переводе архиеп. Евгения Булгариса († 1806) под названием «Τελειτουργα ερ, τοι διατπωσις σντομος, τν ν τ Ορθοδξ Γραικορωσσιακ Εκκλησ». Преемник архиеп. Евгения на кафедре архиеп. Славянский и Херсонский (а впосл. Астраханский и Ставропольский) Никифор Феотоки († 1800), этнический грек, объединил в своих сочинениях греч. и рус. богословские традиции в достаточно тонких рассуждениях по сакраментологии. Оба иерарха находились в переписке с представителями движения колливадов 2-й пол. XVIII в., благодаря которому в грекоязычном мире усилился интерес к обсуждению литургических вопросов, в первую очередь богословия Евхаристии и практики причащения (см.: Νικδημος (Σκρττας), ρχιμ. Η Θεα εχαρστια κατ προνμια τς κυριακς κατ τ διδασκαλα τν Κολλυβδων. Θεσ., 2004). В России к кон. XVIII в. также возросло внимание к литургической проблематике, в т. ч. благодаря повышенному интересу к рус. истории и старине (что проявилось также в изданиях, как, напр., «Древняя российская вивлиофика», где был впервые опубл. |
|
|
