| Мф.26:64 . Иисус говорит ему: ты сказал; даже сказываю вам: отныне узрите Сына Человеческого, сидящего одесную Силы и грядущего на облаках небесных. Как Пилату, так и Каиафе 641 дается одинаковый ответ, чтобы они были осуждены собственным приговором. Мф.26:65–66 . Тогда первосвященник разодрал одежды свои и сказал: Он богохульствует! на что еще нам свидетелей? вот, теперь вы слышали богохульство Его. Как вам кажется? Они же сказали в ответ: повинен смерти. То же самое неистовство побуждает разорвать одежду [первосвященника], которого ярость побудила вскочить с первосвященнического места 642 . А одежды свои он разорвал для того, чтобы показать, что иудеи утратили славу священства и имеют свободным первосвященническое место 643 . Впрочем, это было у иудеев в обычае: разрывать одежды свои, когда они слышали нечто кощунственное 644 , как бы сказанное против Бога. Мы читаем, что это сделали также Павел и Варнава, когда в Ликаонии их почтили как богов. А Ирод, не воздавший славы Богу, но ласкаемый неумеренным почтением со стороны народа, немедленно был поражен ангелом. Мф.26:67 . Тогда начали плевать Ему в лице и бить в него кулаками. Так что исполнилось то, что сказано: «Я подставил щеки Свои» [или: щеку Свою] «под удары, и не отвернул лица Своего от позора плевков» ( Плач. 3, 30 ). 645 В греческом тексте это место читается так: Λσει τ παοντι ατν οταγνα, χορτασθσεται νειδεσμν; в латинском: Dabit percutienti se maxillam, saturabitur opprobriis, что значит: «Подставит Он щеку бьющему Его, насытится поруганиями». То же самое почти дают и тексты славянский и русский. Более близкий текст мы находим у Исайи ( Ис. 50, 6 ). 646 Мф.26:67–68 . Тогда плевали Ему в лице и заушали Его; другие же ударяли Его по ланитам и говорили: прореки нам, Христос, кто ударил Тебя? Неразумно было отвечать наносящим удары и по-пророчески угадывать Получающему побои [или: наносящим побои], когда безумие наносящего удары было явным. Но как этого Он не предсказывал нам, так, наоборот, весьма ясно предсказал, что Иерусалим будет окружен войском и в храме не останется камня на камне. |
| Мф.26:67–68 . Тогда плевали Ему в лице и заушали Его; другие же ударяли Его по ланитам и говорили: прореки нам, Христос, кто ударил Тебя? Как уже над осужденным преступником, они начали ругаться и издеваться над Христом. – «Плевали Ему в лицо»: выражениие крайнего презрения и уничижения ( Чис.12:14 ; Иов.30:10 ). – «Заушали Его»: били по главе, или точнее по устам, как бы заставляя Его молчать; «ударяли руками с пригнутыми пальцами, или проще – били кулаками» (Феофил.). – «Прореки нам» и пр.: прорекать не значит только открывать будущее, и объявлять о чем-либо тайном, сокровенном, неведомом. Били его люди, может быть, неизвестные лично Ему, и били, по свидетельству ев. Марка ( Мк.14:65 ), закрыв Ему глаза, и, издеваясь, спрашивали – пусть Он, если Мессия всеведущий, назовет по имени, кто Его ударил, не видя его. – «Что может сравниться с сим оскорблением? На то самое лицо, которого море, видя, устыдилось, от которого солнце, узревши на кресте, сокрыло лучи свои, – на то самое лицо плевали, то самое лицо заушали, били по главе, порываемые своим неистовством» (Злат.). Мф.26:69–70 . Петр же сидел вне на дворе. И подошла к нему одна служанка и сказала: и ты был с Иисусом Галилеянином. Но он отрекся перед всеми, сказав: не знаю, что ты говоришь. «Вне на дворе»: вне судилищной палаты, на дворе или внутри двора (ср. прим. к Мф.26:58 ) – «Отрекся» и пр.: пред всеми находившимися около Петр отрекся не только от того, что он ученик Иисуса Христа, но и от того, что он знает Иисуса, даже представился непонимающим того, о чем говорит ему служанка. Это была неправда, и Петр сознавал, что он говорит неправду. Мф.26:71–72 . Когда же он выходил за ворота, увидела его другая, и говорит бывшим там: и этот был с Иисусом Назореем. И он опять отрекся с клятвою, что не знает Сего Человека. «Выходил за ворота»: смущенный вопросом и ответом своим, Петр удалился из внутреннего двора во внешний ( προαυ’λιον), может быть, в надежде, что там не будет он замечен, но – слово Господа должно было исполниться. – «Отрекся с клятвою»: что усиливало еще виновность его отречения, ибо он Бога призвал во свидетели сказанной им неправды. |
| Свобода и вера Для земного " подзаконного " человека Благая Весть звучит как катастрофа, как приговор всему его жизненному устроению и устремлению. В " земном граде " любовь Христова, превозмогающая всякий закон, вызывает трепет, страх и ужас: напал на всех ужас (Лк. 4, 36), ужас объял его от этого лова рыб (ср.: Лк. 5, 9), ужас объял всех (Лк. 5, 26), ученики ужаснулись от слов Его (ср.: Мк. 10, 24), на пути в Иерусалим они ужасались (ср.: Мф. 10, 32), нашли человека у ног Иисуса и ужаснулись (ср.: Лк. 8, 35), ученики от страха вскричали (ср.: Мф. 14, 26), они со страхом побежали возвестить (ср.: Мф. 28, 8), женщина в страхе пала пред Ним (ср.: Мк. 5, 33), они были в страхе (Мк. 9, 6), быв исполнены страха, говорили (Лк. 5, 26), всех объял страх (Лк. 7, 16), они в страхе и удивлении говорили (ср.: Лк. 8, 25), они объяты были великим страхом (ср.: Лк. 8, 37) и т. д. Дивным словам и делам Христа ужасаются не только толпы, обступающие Его, но и сами ученики, и потому многие отворачиваются и покидают Христа, отвечая на Его глаголы вечной жизни (Ин. 6, 68) неверием и отвержением: Многие из учеников Его, слыша то, говорили: какие странные слова! кто может это слушать? С этого времени многие из учеников Его отошли от Него и уже не ходили с Ним (Ин. 6, 60, 66). Изгоняют из своих пределов Христа жители земли Гадаринской, где Он исцелил бесноватого, заставив бесов войти в свиней (см.: Мк. 5, 1–20); соблазняются Его словами и слушатели Его Капернаумской проповеди. Капернаумская проповедь [ 1 ], которая так смутила не только иудеев, но и самих учеников Христовых, была произнесена после чуда умножения хлебов и насыщения ими пяти тысяч человек (см.: Мк. 6, 31–44). Эти люди, видевшие чудо и насытившиеся, решили, что Он истинно Тот Пророк, Которому должно придти в мир (Ин. 6, 14), и потому захотели нечаянно взять Его и сделать царем (Ин. 6, 15). Именно по этой причине Иисус покинул их и удалился в уединенное место, а затем и перешел по водам Галилейского моря в Капернаум. Они же отправились искать Его и, в конце концов, нашли. Однако Господь сказал им: истинно, истинно говорю вам: вы ищете Меня не потому, что видели чудеса, но потому, что ели хлеб и насытились (Ин. 6, 26). Именно после этого Он говорит им о хлебе жизни , чем и повергает их в смущение и ужас: какие странные слова! кто может это слушать? (Ин. 6, 60). |
| 20 . Ученики Спасителя, видя Его во власти врагов Его, все разбегаются и оставляют Его. 20 . О, меч! поднимись на пастыря Моего и на ближнего Моего, говорит Господь Саваоф: порази пастыря, и рассеются овцы! ( Зах.13:7 ). 21 . Первосвященник Каиафа, к которому препроводили Его, ищет, с собравшимся у него советом, какого-нибудь лжесвидетельства, для осуждения Его на смерть; но хотя и многие являются лжесвидетели, однако же ни одно из их показаний не было достаточно. Наконец Первосвященник повелевает Ему именем Бога живаго, объявить, Христос ли Он и Сын Божий. Ты сказал, ответствует Иисус; даже скажу вам: отныне узрите Сына человеческого, седящего одесную силы Божией, и грядущего на облаках небесных ( Мф.26:64 ). При сих словах Каиафа раздирает одежду свою и вопиет: Он Богохульствует; на что нам ещё свидетелей? ( Мф.26:65 ) И тотчас осуждают Его на смерть. Плюют Ему в лице; бьют Его, издеваясь над ним; завязывают Ему глаза, одни бьют Его кулаками, другие заушают Его, и вопрошают в насмешку: Скажи нам Христос, кто ударил Тебя? ( Мф.26:68 ) 22 . В то время, как со Спасителем поступали так бесчеловечно, Петр, будучи троекратно признан за ученика Иисусова слугами Архиерейскими, троекратно отрицается от Него, прибавя клятву ко лжи; но вскоре малодушный сей Апостол, действием милосердия Божественного своего учителя, отверзает очи на свое беззаконие, и омывает оное искренними слезами. 23 . Иуда, видя, что Иисуса Христа осудили на смерть, бросил в храм тридцать сребренных полученных им монет и, сказал священникам: согрешил я, предав кровь неповинную ( Мф.22:4 ), удалился в отчаянии и повесился. Священники, не хотя положить в церковную казну данной ими предателю суммы, купили на оную горшечннкову землю, для погребения странников, и место то названо Акелдама, то есть землею крови. 23 . И взвесили цену Мою тридцать сребренников. И сказал Господь Мне: брось их горшечнику – эту высокую цену, которою я оценён от них. И взял Я тридцать сребренников и бросил их в дом Господень горшечнику ( Зах.11:13 ). |
| «Ввели» – правильнее: «возвели» ( νγαγον). Синедрион, очевидно, собрался в помещении, которое находилось на втором этаже. Лк.22:67 . и сказали: Ты ли Христос? скажи нам. Он сказал им: если скажу вам, вы не поверите; Лк.22:68 . если же и спрошу вас, не будете отвечать Мне и не отпустите Меня; Лк.22:69 . отныне Сын Человеческий воссядет одесную силы Божией. Лк.22:70 . И сказали все: итак, Ты Сын Божий? Он отвечал им: вы говорите, что Я. Лк.22:71 . Они же сказали: какое еще нужно нам свидетельство? ибо мы сами слышали из уст Его. «Ты ли Христос...» Правильнее: «если Ты – Мессия, то скажи нам это» (так передает мысль текста славянский и латинский переводы). Первосвященник, очевидно, предполагает, что Христос выдает Себя за Мессию и желает открыто заявить о Своем достоинстве. «Если скажу...» Христос отвечает, что Ему нет повода выступать с какими-либо заявлениями или вопросами. Если Он объявит Себя Мессией, они не поверят, а если Он спросит их, за что они Его задержали или почему не признают Его Мессией, то они, без сомнения, не захотят дать Ему отчет о причинах своего враждебного к Нему отношения. Тем более у них не могло бы появиться желания отпустить Христа – судьбу Его они уже предрешили... «Отныне Сын Человеческий...» Все-таки Христос не оставляет без ответа. В этих словах Он ясно заявляет о Своем высоком достоинстве Сына Божия (ср. Мф.26:64 ). «И сказали все: итак, Ты Сын Божий?» Ответ Христа в таком именно смысле поняли и судьи и потому прямо задали Ему вопрос: признает ли Он Себя Сыном Божиим? «Вы говорите, что Я». Некоторые толкователи (например, Меркс) полагают, что этим ответом Христос не высказал ничего, а показал только, что Он не обязан давать судьям отчета о тайне Своей жизни. Но с таким мнением согласиться нельзя. Ответ этот несомненно имеет характер подтверждения. См. комментарии к Мф.26:64 ; Мк.14:72 . «Какое еще нужно нам свидетельство?» Ср. Мф.26:65 . Об осуждении Христа за богохульство после обращения к Нему первосвященника, заклинавшего Его, евангелист Лука не сообщает: ему было важно показать, что Христос был осужден только за то, что исповедал Себя Мессией, Сыном Божиим. |
| Издевательства над лицами, лишенными прав состояния, свойственны не только грешникам, но и многим праведникам. При этом предполагается, что осужденный уже не имеет права приносить кому-либо жалоб и что лица, издевающиеся над ним, во всяком случае не подлежат строгой ответственности. Внутреннее чувство, чувство стыда, требования совести заглушаются грубостью и жестокостью естественного человека, и он делается подобным хищному зверю, чуждому всякого сострадания и милосердия. А религиозная ненависть всегда бывает сильнее, чем какая бы то ни была другая. Все это и было причиной, почему Христос теперь подвергся поруганию. Ему плевали в лицо для выражения презрения, ударяли кулаками ( κολφισαν ατν) и заушали ( ρπισαν – в русском переводе пропущено), т.е. били ладонями по щекам, но, может быть, не только ладонями, но и палками или хлыстами, прутьями, розгами ( απζω имеет и такое значение). Неясно, принимали ли участие во всех этих издевательствах члены синедриона. Но, судя по тому, что Мф.26:67 и Мк.14:65 являются продолжением предыдущих стихов, в этом нет ничего невероятного. Мф.26:68 . и говорили: прореки нам, Христос, кто ударил Тебя? (Ср. Мк.14:65 ; Лк.22:64 ). Ко Христу окружавшие Его люди относились не только так, как обыкновенно относятся к осужденному преступнику, но и как они ведут себя по отношению к осужденному и, следовательно, ложному Мессии и Пророку. Оплевания, удары и заушения перемешивались с еще более грубыми, особенно при тех обстоятельствах, издевательствами над Его личным достоинством как Мессии. Это были нравственные оскорбления, не лишенные язвительности, но грубые и циничные. Мф.26:69 . Петр же сидел вне на дворе. И подошла к нему одна служанка и сказала: и ты был с Иисусом Галилеянином. (Ср. Мк.14:66–67 ; Лк.22:56 ; Ин.18:17 ). В то время, когда Христос подвергался поруганию, в том же дворе первосвященника совершались события, которые во всякой другой истории показались бы микроскопическими. Но в истории страданий Христа в них заметен страшный ужас и кровавый трагизм. |
| Вы видите, как велико, как таинственно, как глубоко важно это дело Господа Иисуса Христа – омовение ног учеников Своих. Но другое, ещё более важное дело совершил Господь на Тайной Вечери, в день, который мы ныне в молитвенном преклонении нашем вспоминаем. В этот день Господь Иисус Христос установил величайшее из Таинств христианских – Таинство Причащения. В этот день Он совершил необычайно таинственное и святое дело. Он взял хлеб, благословил его, воззрел на небо, воздал хвалу Богу, преломил хлеб и дал его ученикам Своим с удивительными, совершенно необыкновенными словами, которые слышите вы на каждой святой литургии: «Приимите, ядите: сие есть Тело Мое, еже за вы ломимое во оставление грехов» ( Мф.26:26 ). Потом Господь Иисус Христос благословил чашу с вином и, подавая ученикам, сказал: «Пиите от нея еси: сия есть Кровь Моя Новаго Завета, яже за вы и за многие изливаемая во оставление грехов. Сие творите в Мое воспоминание» ( Мф.26:27–28 ). Мы и творим это в Его воспоминание, творим каждый день, творим на святой литургии, на Таинстве Евхаристии. Мы глубоко преклоняемся перед каждым словом Христа. Каждое святое слово Господа нашего для нас непреложная истина, совершенно обязательный закон. И если Господь сказал: «Приимите, ядите, сие есть Тело Мое», – если хлеб Он назвал Телом Своим, если вино, которое Он благословил, Он назвал Кровью Своей, то как мы смеем не верить тому, что действительно подлинное Тело Своё и Святую Кровь Свою преподал Он ученикам Своим на Тайной Вечери? Он совершил впервые Великое Таинство Пресуществления хлеба и вина в Тело и Кровь Христову. Ибо Он ещё раньше говорил ученикам Своим удивительно таинственные, необыкновенные слова: «Я есмь хлеб жизни... Я – хлеб живый, сшедший с небес: ядущий хлеб сей будет жить вовек; хлеб же, который Я дам, есть Плоть Моя, которую Я отдам за жизнь мира... Если не будете есть Плоти Сына Человеческого и пить Крови Его, то не будете иметь в себе жизни. Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь имеет жизнь вечную, и Я воскрешу его в последний день; ибо Плоть Моя истинно есть пища, и Кровь Моя истинно есть питие. Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь пребывает во Мне, и Я в нём» ( Ин.6:48, 51, 53–56 ). Эти слова были так поразительны, что когда услышали их люди, то многие даже из учеников Его ушли от Него, недоумевая, что Он говорит, – как Он может дать есть Свою Плоть? Как Он может дать пить Свою Кровь? Как Он говорит, что Он Хлеб Небесный, Хлеб жизни? И только двенадцать апостолов, которых спросил Господь Иисус Христос: и вы не хотите ли отойти от Меня, – ответили Ему устами св. Петра: «Господи! К кому нам идти? Ты имеешь глаголы вечной жизни» ( Ин.6:68 ). |
| И, наконец, самым главным таинством, в определенном смысле “таинством таинств”, является для православных христиан Евхаристия, Потому, что в ней мы соединяемся с Богом самым теснейшим образом из тех, которые возможны на земле. Как? – “Недоведомо”, неизреченно. Когда Господь ходил по земле, вокруг него теснились огромные толпы людей, напряженно вслушивающихся в каждое Его слово. Но соглашались эти люди далеко не со всем. Однажды Христос сказал им: “… Если не будете есть Плоти Сына Человеческого и пить Крови Его, то не будете иметь в себе жизни” ( Ин.6:53 ). Для многих это было шоком. “Кто может это слушать?” – возмущались они, предполагая, что Христос говорит буквально. И отошли от Него в этот день многие и больше не ходили за Ним (ср. Ин.6:66 ). Тогда Христос обратился к ближайшим ученикам и спросил: “Не хотите ли и вы отойти?” ( Ин.6:67 ). Ученики недоумевали, как и все прочие, и для них слова Христа были тайной, но, и в этом ярчайшее достоинство апостолов, даже не понимая, они предпочитают остаться со Христом. Петр от лица всех остальных говорит: “Господи! К кому нам идти? Ты имеешь глаголы вечной жизни” ( Ин.6:68 ). Прошло три года – тайна оставалась тайной. И вот на праздничном ужине за несколько часов до Своего ареста Христос наконец-то открыл ученикам, что Он имел в виду. Спаситель показал на лежащий на столе хлеб, и сказал: “… Приимите, ядите: сие есть Тело Мое, которое за вас предается” (Ср. Мф.26:26 ; Лк.22:19 ). Потом помолился, указал на чашу с вином и сказал: “… Пейте из нее все; ибо сие есть Кровь Моя нового завета, за многих изливаемая во оставление грехов» ( Мф.26:28 ). Творите это в Мое воспоминание (ср. Лк.22:19 ). С тех пор, вот уже почти 2000 лет, Церковь повторяет совершившееся в тот вечер. На главной церковной службе – Литургии, по молитвам народа Божьего (т.е. священника и пришедших на службу мирян), хлеб и вино перестают быть простыми хлебом и вином и становятся» силою Святого Духа, Телом и Кровью Господней. Сразу же хочу предупредить вас от возможной ошибки. Подходя к Евхаристической чаше, ни в коем случае не нужно стремиться к натуралистическим ощущениям. Мы причащаемся живого Христа, в этом чуде – главное отличие Евхаристии от всякой иной трапезы. Причащаемся, и через это становимся хотя бы на какое-то время едиными со своим Богом. Но это важнейшее таинство, как и всякое другое, не терпит профанации. Нельзя причащаться с желанием очиститься от греха, так же как мы глотаем таблетки с желанием исцелиться от болезни. Таблетки действуют независимо от нашего духовного расположения, а причастие наоборот. Подходящие к этому таинству с дерзостью, без должного рассуждения, могут больше потерять, нежели приобрести, ибо Бог очень ревностно следит за тем, с каким духовным багажом человек приближается к Нему. Поэтому-то и молится Церковь перед причастием на Литургии: “Господи, да не в суд или во осуждение будет мне причащение Святых Твоих Тайн, но во исцеление души и тела. Аминь.” |
| И, наконец, самым главным таинством, в определенном смысле «таинством таинств», является для православных христиан Евхаристия. Потому, что в ней мы соединяемся с Богом самым теснейшим образом из тех, которые возможны на земле. Как? – «Недоведомо», неизреченно. Когда Господь ходил по земле, вокруг него теснились огромные толпы людей, напряженно вслушивающихся в каждое Его слово. Но соглашались эти люди далеко не со всем. Однажды Христос сказал им: «…Если не будете есть Плоти Сына Человеческого и пить Крови Его, то не будете иметь в себе жизни» ( Ин. 6:53 ). Для многих это было шоком. «Кто может это слушать?» – возмущались они, предполагая, что Христос говорит буквально. И отошли от Него в этот день многие и больше не ходили за Ним ( ср. Ин. 6:66 ). Тогда Христос обратился к ближайшим ученикам и спросил: «Не хотите ли и вы отойти?» ( Ин. 6:67 ). Ученики недоумевали, как и все прочие, и для них слова Христа были тайной, но, и в этом ярчайшее достоинство апостолов, даже не понимая, они предпочитают остаться со Христом. Петр от лица всех остальных говорит: «Господи! К кому нам идти? Ты имеешь глаголы вечной жизни» ( Ин. 6:68 ). Прошло три года – тайна оставалась тайной. И вот на праздничном ужине за несколько часов до Своего ареста Христос наконец-то открыл ученикам, что Он имел в виду. Спаситель показал на лежащий на столе хлеб, и сказал: «…Приимите, ядите: сие есть Тело Мое, которое за вас предается» ( ср. Мф. 26:26 ; Лк. 22:19 ). Потом помолился, указал на чашу с вином и сказал: «… Пейте из нее все; ибо сие есть Кровь Моя нового завета, за многих изливаемая во оставление грехов» ( Мф. 26:28 ). Творите это в Мое воспоминание ( ср. Лк. 22:19 ). С тех пор, вот уже почти 2000 лет, Церковь повторяет совершившееся в тот вечер. На главной церковной службе – Литургии, по молитвам народа Божьего (т.е. священника и пришедших на службу мирян), хлеб и вино перестают быть простыми хлебом и вином и становятся, силою Святого Духа, Телом и Кровью Господней. Сразу же хочу предупредить вас от возможной ошибки. Подходя к Евхаристической чаше, ни в коем случае не нужно стремиться к натуралистическим ощущениям. Мы причащаемся живого Христа, в этом чуде – главное отличие Евхаристии от всякой иной трапезы. Причащаемся, и через это становимся хотя бы на какое-то время едиными со своим Богом. Но это важнейшее таинство, как и всякое другое, не терпит профанации. Нельзя причащаться с желанием очиститься от греха, так же как мы глотаем таблетки с желанием исцелиться от болезни. Таблетки действуют независимо от нашего духовного расположения, а причастие наоборот. Подходящие к этому таинству с дерзостью, без должного рассуждения, могут больше потерять, нежели приобрести, ибо Бог очень ревностно следит за тем, с каким духовным багажом человек приближается к Нему. Поэтому-то и молится Церковь перед причастием на Литургии: «Господи, да не в суд или во осуждение будет мне причащение Святых Твоих Таин, но во исцеление души и тела. Аминь». |
| Так могли думать Апостолы, бежавшие от Иисуса, покинувшие Его. Сознание, что мечты их о двенадцати престолах оказались несбыточными, и что вообще все надежды на открытие Иисусом царства Израилева рухнули окончательно, – это сознание должно было довести их до уныния, тоски, отчаяния и полного разочарования; и они... бежали от своего Учителя. Только двое из них, Петр и Иоанн, особенно любившие Иисуса, хотели знать, куда Его ведут и что будет с Ним. И стали они издали следить за удалявшимся отрядом воинов, и пришли в Иерусалим, и вошли во двор отставного первосвященника Анны, а затем и во двор Каиафы, куда привели связанного Иисуса. Иисуса ввели в дом Каиафы, куда собрались члены Синедриона. Отряд воинов и служителей храма остался во дворе, и в толпу их вошли Петр и Иоанн. Служители первосвященника входили в дом, чтобы узнать, что происходило в судилище, и, выходя из него, рассказывали остававшимся во дворе, что видели и слышали. Ночь была холодная; во дворе развели костер, вокруг которого сидели воины и служители и грелись; сидели с ними Петр и Иоанн. Петр, вероятно, с таким напряженным вниманием прислушивался к разговорам об Иисусе, что одна служанка заметила это и сказала ему: «И ты был с Иисусом Галилеянином» ( Мф.26:69 ). Не успел еще Петр ответить ей, как один из рабов первосвященника, всматриваясь в Петра, сказал ему: «Не я ли видел тебя с Ним в саду?» ( Ин.18:26 ). Петр побоялся признаться, что он действительно ученик Иисуса, и, отрекаясь от Него, сказал: «Не знаю и не понимаю, что ты говоришь» ( Мк.14:68 ). Он так был потрясен этими обличениями, что захотел скрыться от своих обличителей, уйти от них; тотчас же он встал и отошел от костра, направляясь к выходу со двора; и в это время запел петух. Петр, конечно, слышал пение петуха, но от страха забыл предсказание Господа и поспешно вышел на передний двор. Когда он выходил за ворота, другая служанка сказала стоявшим около него: «И этот был с Иисусом Назореем». В страшном испуге, не зная, куда укрыться от обличителей, Петр поклялся, что не знает Сего Человека ( Мф.26:71–72 ). Желая отстранить от себя всякое подозрение, он даже не назвал Иисуса по имени. |
|
|
