| Вторит ему и святой Матфей: Принесли к Нему всех больных и просили Его, чтобы только прикоснуться к краю одежды Его; и которые прикасались, исцелялись ( Мф.14:35–36 ). И снова [благовествует] Марк: И куда ни приходил Он, в селения ли, в города ли, в деревни ли, клали больных на открытых местах и просили Его, чтобы им прикоснуться хотя к краю одежды Его; и которые прикасались к Нему, исцелялись ( Мк. 6:56 ). А вот свидетельство святого Луки: При захождении же солнца, все, имевшие больных различными болезнями, приводили их к Нему]; и Он, возлагая на каждого из них руки, исцелял их ( Лк.4:40 ). Без единого слова, одним лишь прикосновением. Лука, к тому же, говорит [и] о событии в Гефсимании, когда рабы первосвященников пришли схватить Иисуса. [Некто] из Его учеников вынул меч и отсек ухо одному из рабов. Об этом вещают все евангелисты. Но Лука еще добавляет: Тогда Иисус... коснувшись уха его, исцелил его ( Лк.22:51 ). [Только] касанием, без слов. Случай исцеления кровоточивой женщины все три Евангелиста описывают подробно. Некая женщина проталкивалась через плотную толпу людей, теснившихся вокруг Иисуса, чтобы только лишь прикоснуться, неслышно и незаметно, к краю Его одежд. Хотя стояла она на ногах и ходила без чьей-либо поддержки, однако ее болезнь была и тяжелой, и отвратительной, и хронической. Двенадцать лет страдала она кровотечением из нижней части тела. Много потерпела от многих врачей, истощила всё, что было у ней, и не получила никакой пользы, но пришла еще в худшее состояние ( Мк.5:26 ). Добросовестные либо бессовестные врачи давали ей одно снадобье за другим, делая, что знали, и беря плату, какую хотели. К концу двенадцатилетнего срока врачи оставили крайне обедневшую больную, недуг которой заметно усугубился. Во тьме ее отчаяния засиял [тогда] лишь один солнечный луч: вера в Иисуса. Слышала она, [безусловно,] о Его чудотворениях и, наверное, воочию лицезрела какого-то исцелившегося больного. [И потому] говорила в себе: Если хотя к одежде Его прикоснусь, то выздоровею ( Мк.5:28 ). |
| Высший пункт христианского религиозного наблюдения изображается апостолом Павлом, когда он говорит: «Вы не приняли духа рабства, чтобы опять жить в страхе, но приняли Духа усыновления, Которым взываем: «Авва Отче!» Сей самый Дух свидетельствует духу нашему, что мы – дети Божии» ( Рим.8:15–16 ). Это – более чем математическая точность. Что предлагает Священное Писание, всё это суть откровения, не нуждающиеся ни в каких доказательствах. Вера понимает их и живёт ими, неверие же критикует и ненавидит их, но пребывает в смерти. Там где неверие делает Священное Писание предметом исследования по примеру и методу человеческих наук, там оказывается жалкая обезьянническая мудрость, бред и обман. Ибо у неверия совсем нет того чувства и ума, которому доступно было бы откровение и которое могло бы постигать Божественное. Христианская богооткровенная религия и человеческая наука поэтому ничего общего между собой не имеют, ибо наука занимается тварью, религия же занимается Творцом и его подобием – человеком. Сущность отношения между Богом и человеком получила классическое выражение в слове Иисуса, которое звучит и во всём Ветхом Завете: «возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим... и ...ближнего твоего, как самого себя; на сих двух заповедях утверждается весь закон и пророки» ( Мф.22:37–40 ). Апостольская же проповедь сводится к словам апостола Иоанна: «В том любовь, что не мы возлюбили Бога, но Он возлюбил нас и послал Сына Своего в умилостивление за грехи наши. Будем любить Его, потому что Он прежде возлюбил нас» ( 1Ин.4:10, 19 ). Против этой религии любви к Богу и ближнему ни одна наука не может сделать какого-либо возражения. Никакая наука не может отрицать Бога, но каждая из них вопрос о бытии Бога должна, по крайней мере, оставить открытым и признать, что тот, кто верует в бытие Бога, поступает совершенно разумно, если от всего сердца любит Бога, Творца неба и земли, а ближнего, это подобие Бога, как самого себя. Последним завещанием Иисуса Христа ученикам было: «Заповедь новую даю вам, да любите друг друга» ( Ин.13:34 ). Можно ли на земле оставить лучшее и более разумное духовное завещание, как эта заповедь? Кто носит в себе эту сущность христианства, тот и есть истинный христианин. Каждый истинный христианин является образом любви к Богу и ближнему и представляет вместе с тем в своей жизни характеристический знак христианской религии. «По тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою» ( Ин.13:35 ). Кто этой печати не имеет, тот не есть христианин и не имеет христианской веры. |
| До начала своей жизни среди зверей он был жестоко мучим за веру во Христа, был утоплен, но спасен из воды Ангелом, указавшим ему гору, на которой он должен был жить со зверями. Когда, по прошествии долгого времени, послали за ним воинов, они не смели подойти к нему, боясь окружавших его зверей, но он велел зверям отойти и отдался в руки воинов. Мучитель Демокрит, к которому он был приведен, спросил его, каким волшебством он усмиряет зверей, и получил ответ, который нам надо запомнить: «Я не волшебник, а раб Господа Иисуса Христа. Я лучше предпочел жить со зверями, чем с идолопоклонниками. Звери боятся Бога и почитают служителей Божиих, а вы не знаете Бога и безжалостно убиваете рабов Его». Духовная жизнь животных и диких зверей нам мало известна и непонятна, но она, несомненно, гораздо более глубока, чем нам кажется. Можно было бы привести много примеров их привязанности к людям за оказанную им помощь и благодеяния. Напомню вам только о тяжело страдавшем и стонавшем льве, которому преподобный Герасим Иорданский вынул из лапы большую занозу. Лев пошел за ним, не отходил от него, пас его осла и иногда вместо него носил воду. Когда умер преподобный Герасим, лев лег на его могилу, бился головой о землю и умер на могиле. В житии великого католического святого Франциска Ассизского читаем легенду о том, как целыми стаями слетались птички на большое дерево, под которым он часами проповедовал им о Господе Иисусе Христе. Почему эти легенды так волнуют нас и приводят в тихую радость? Не потому ли, что это не легенды, а истинные события? Верим, верим мученику Маманту, что страх Божий есть даже у диких зверей. Будем же жить так, чтобы не рабским, а святым страхом Божиим были полны сердца наши и чтобы нам сподобиться помазания от Самого Бога в число друзей Христовых и в залог этого получить благодатные дары Святого Духа. Аминь. 15 сентября 1957 г. О двух важнейших в законе заповедях Из трех Евангельских чтений, которые слышали вы в нынешний день, хочу остановить внимание ваше на первом, ибо оно в высшей степени важно для всех христиан, для всякого человека, любящего Бога. Итак, послушайте: «…один из них, законник, искушая Его, спросил, говоря: Учитель! какая наибольшая заповедь в законе? Иисус сказал ему: возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душею твоею и всем разумением твоим: сия есть первая и наибольшая заповедь; вторая же подобна ей: возлюби ближнего твоего, как самого себя; на сих двух заповедях утверждается весь закон и пророки» (Мф. 22, 35–40). |
| Здесь же наоборот: аще Бог прославися о Нем, и Бог прославит Его в Себе, – слава Отца является не только причиною 34 , но и предшествующим по времени славе Сына Человеческого моментом ( и абие прославит Его, т.е. вскоре после собственного прославления в Нём, но не одновременно). Уже этого одного достаточно, чтобы признать различие славы Сына Человеческого, о которой говорилось ранее (в стихе 31) и той, о которой говорится теперь (стих 32-й). То-же обстоятельство, что о первой славе говорится в прошедшем времени, а о второй – в будущем, окончательно подтверждает действительность указанного различия. 35 Итак, прославившее Бога, и прославившееся в этом выполнении идеи творения своего, человечество, в лице Сына Человеческого, удостояется славы и от Самого Бога. Бог Отец прославил Сына Человеческого, воскресив Его от мёртвых ( Деян. 2:31–32; 3:15; 4:10; 5:31; 10:40 13:30; 17: 31: Рим. 4:24; 8:11; 10:9 ; Еф. 1:20 ) 36 , посадив одесную Себя на небесах, превыше всякого начальства, и власти, и силы, и господства, и всякого имени, именуемого не только в сем веке, но и в будущем, всё покорив под ноги Его ( Еф. 1:20–22 ср. 1Кор. 15:27 ; Евр. 8:1 ), дав Ему всякую власть на небе и на земле ( Мф. 28:18 ) и имя, выше всякого имени ( Флп. 2:9 ). Эта слава Сына Человеческого была именно следствием крестных заслуг Его, как Он изъяснял по воскресении св. путникам эммаусским: надлежало Христу пострадать и войти в славу Свою ( Лк. 24:26 ). «Видим, писал и Ап. Павел: что Иисус за претерпение смерти увенчан славою и честию» ( Евр. 2:9 ). Первая слава Сына Человеческого была основанием второй: слава страданий и смерти, слава совершеннейшего служения славе Отца, следствием своим имела славу воскресения и прославления на небе. 37 А в лице Сына человеческого небесною славою увенчано и всё человечество. Воскрес в Божественной славе Господь, но вот и всем христианам пишет Апостол: вы воскресли со Христом ( Кол. 3:1 ); с прославленным телом Он вознёсся на небо, но и все христиане должны иметь надежду на Него, Который уничиженное тело наше преобразит так, что оно будет сообразно славному телу Его ( Флп. 3:21 ). |
| И один из них, законник, искушая Его, спросил, говоря: Учитель! Какая наибольшая заповедь в законе? Иисус сказал ему: возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душею твоею и всем разумением твоим: сия есть первая и наибольшая заповедь; вторая же подобная ей: возлюби ближнего твоего как самого себя; на сих двух заповедях утверждается весь закон и пророки (Мф. 22, 35–40). Итак, любить Бога мы должны прежде всего. Но как ответить самому себе на вопрос: люблю ли я Господа? По каким признакам, по каким своим ощущениям или переживаниям может и должен человек понять: да, я Его люблю. И напротив: какие наши черты, какие проявления нашей внутренней жизни говорят об отсутствии либо о крайней слабости любви к Богу? На непростые (как всегда!) вопросы отвечает главный редактор журнала Саратовской митрополии «Православие и современность» игумен Нектарий (Морозов). Среди камней Синайской пустыни расцвело немало цветов христианского духа — Отец Нектарий, мне, как, думаю, и многим другим не так уж сложно ответить на вопрос, что значит любить человека. Если я скучаю в разлуке с человеком, хочу его увидеть, радуюсь, когда вижу наконец, и если эта моя радость бескорыстна — то есть никаких материальных благ, никакой практической помощи я от этого человека не жду, мне нужна не помощь, а он сам — значит, я люблю его. Но как это к Богу применить? — Прежде всего — хорошо, когда этот вопрос в принципе возникает у сегодняшнего христианина. Мне, как, полагаю, и любому другому священнику, очень часто приходится сталкиваться с людьми, которые на вопрос о любви к Богу отвечают сходу, не задумываясь и однозначно утвердительно: «Да, конечно, люблю!». Но не могут при том ответить на второй вопрос: а что такое любовь к Богу? В лучшем случае человек говорит: «Ну это же естественно — любить Бога, вот я Его и люблю». И дальше этого дело не идет. И сразу вспоминается диалог валаамского старца с офицерами из Петербурга, приехавшими в монастырь. Они стали его уверять, что очень любят Христа. И старец сказал: «Насколько же вы блаженны. Я оставил мир, удалился сюда и в строжайшем уединении подвизаюсь здесь всю жизнь для того, чтобы хотя бы немного приблизиться к любви к Богу. А вы живете в шуме большого света, среди всех возможных соблазнов, впадаете во все грехи, в которые только можно впасть, и вам удается при этом любить Бога. Какие вы счастливые люди!». И тогда они задумались… |
| И слава Богу за все! Людмила Чиркова, 53 года, г. Мамадыш, Россия О любви Однажды приступили к Иисусу Христу фарисеи, которые упрекали Его в нарушении закона, и решили испытать Его праведность, соблазняя каверзными вопросами. « И один из них, законник, искушая Его, спросил, говоря: Учитель! какая наибольшая заповедь в законе? Иисус сказал ему: возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душою твоею и всем разумением твоим: сия есть первая и наибольшая заповедь; вторая же подобная ей: возлюби ближнего твоего, как самого себя; на сих двух заповедях утверждается весь закон и пророки » ( Мф. 22 :35-40 ). Так ответил Господь на вопрос фарисея, и об этом говорил Он на протяжении всего Своего земного служения, ибо все дни Его, о которых повествуют нам евангелисты, исполнены любви к людям; все Его слова и дела – исцеления, насыщения, поучения, вразумления – совершались Им только по великой любви к нам и великой любви к Богу Отцу. Господь Словом Своим вызвал тварь из небытия по любви, во имя любви и для любви. И поставил венцом Своего творения человека, который должен был поучаться и возрастать в любви, поучая и возвышая прочие создания, получив над ними власть от Бога. Но, нарушив заповедь Божию, Адам поступил не по любви , разрушил связь с Источником любви, утратил возможность беспрепятственного доступа к Божией благодати, разверз великую пропасть греха между небом и землей, разучился любить . Первые главы Книги Бытия, как и все книги дохристианского мира, не упоминают об этом чувстве. И только с истории богоизбранного народа, с патриарха Авраама начинают встречаться первые упоминания о такой добродетели, как любовь. Начинается осознание важности этого чувства в жизни человеческой. От простой, естественной любви родителей к детям (на примерах Авраама, Иакова), любви-дружбы (Ионафана и Давида), любви-влюбленности (Иакова, «Песнь песней») до любви милосердной, любви Божественной, любви-самоотдачи лежит долгий и нелегкий путь. Естественные виды любви могут принести добрый плод лишь тогда, когда они соединены с милосердием, умножены на него. Но и до родительской любви, и до дружбы, и до влюбленности нужно еще дорасти, вырасти из себялюбия и эгоизма, в которые погружен человек. |
| Известно всем, что кто кого любит, тот о том лице или предмете и говорить всего больше любит, и заговоривши, кажется, наговориться о нем не может. Теперь любим ли мы говорить о Боге? Решите этот вопрос, и вы увидите: есть ли в вас любовь к Богу или нет. – Кто кого любит, тот – далее – туда и спешит постоянно, где может расчитывать увидать любимого им человека. А мы всегда ли с охотой ходим во храм Божий, где Господь являет нам Свое особенное присутствие? Дорожим ли мы лицезрением Его и, что всего ближе к делу, приобщением Его божественного тела и крови? – Кто кого любит, тот никогда и из головы не выпускает помышления о любимом человеке; тот и заочно все беседует с ним в своем уме. А мы любим ли предаваться богомыслию, или любим больше мечтать о пустяках? Вдумайтесь, и увидите, любите вы Бога или нет, – Кто кого любит, тот тому и подражать во всем старается, и угодить, и за него повсюду готов горой постоять. А в нас есть ли такая забота? Стараемся ли мы подражать и угождать во всем своему Господу, и где придется услышать что-либо кощунственное, восстаем ли мы тогда с словом обличения противу кощунствующих? Или нам совсем не до того, чтобы постоять за честь и славу Божию, лишь бы нашей чести не смел никто касаться? – Бог есть любовь; Он весь любовь: до того исполнен любовью, что за грешный род человеческий не пощадил даже Сына Своего единородного, но за нас всех предал Его на смерть. А мы – любим ли мы так своих ближних и из них даже самых-то близких? Но что я сказал: любим ли так своих ближних? Стараемся ли мы даже, любить их так? Признаем ли это по крайней мере обязанностью прямою? – Кто кого любит, тот для любимого человека ничего не жалеет и на все, на всякую жертву готов. О, если бы и каждому из нас совесть позволила сказать: я для Бога на все готов! О, если бы и мы могли вместе с Апостолом воскликнуть: Кто отлучит нас от любви Божией: скорбь, или теснота, или гонение, или голод, или нагота, или опасность, или меч? Уверен, что ни смерть, ни жизнь, ни ангелы, ни начала, ни силы, ни настоящее, ни будущее не может нас отлучить от любви Божией во Христе Иисусе, Господе нашем? ( Рим.8:35,38 )? Но увы! кто из нас дерзнет похвалиться такою сильною любовью к Богу? А между тем мы должны именно так любить Господа. Господь наш Иисус Христос одному из законников еврейских на вопрос его: какая заповедь больше есть в законе? отвечал так: возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душею твоею, и всем разумением твоим. Сия есть первая и наибольшая заповедь. Вторая же подобная ей: возлюби ближнего твоего, как себя самого. На сих двух заповедях утверждается весь закон» ( Мф.22:36–40 ). |
| Лк.6:22 . Блажéни бýдете, егдá возненавидят вáс человецы, и егдá разлучáт вы, и понóсят, и пронесýт имя вáше яко злó, Сына человеческаго рáди. (Блаженны вы, когда возненавидят вас люди и когда отлучат вас, и будут поносить, и пронесут имя ваше, как бесчестное, за Сына Человеческого.) Разлучат вы (отлучат вас), т. е. отлучат от общения с собою, прервут с вами связи и отношения. Так делали и доселе делают язычники, магометане, евреи и даже наши раскольники, когда кто из них оставляет их веру и принимает христианскую, православную. Поносят и пронесут (будут поносить) имя ваше, и пр. Поносить имя как бесчестное, за Сына Человеческого, это значит – оскорблять, насмеяться за веру и верность Христу. Так поносили Самого Иисуса Христа, называя Его имеющим в Себе беса; так издевались над Ним первосвященники и книжники, когда, для спасения мира, Он висел на кресте. Так злословили иудеи и язычники первенствующих христиан. Блаженный Феофилакт замечает при сем: «Не всякий поносимый блажен, но только тот, кто терпит поношение за Христа и ложно.» О названии Сын Человеческий чит. в объясн. 5 стиха. Лк.6:23 . Возрáдуйтеся в тóй дéнь и взыгрáйте: сé бо мздá вáша мнóга на небеси. По сим бо творяху прорóком отцы их. (Возрадуйтесь в тот день и возвеселитесь, ибо велика вам награда на небесах. Так поступали с пророками отцы их.) Мзда ваша многа (велика вам награда). Кто много терпит здесь на земле за Христа, тот много и награжден будет на небесах. А потому, когда (в той день) терпит, то не должен унывать, а, напротив, должен радоваться и веселиться (взыграйте) в надежде на сию награду. Так радовались Апостолы, когда иудеи бесчестили их за имя Христово ( Деян.5:40 ). Так мученики с радостию шли на мучения за Христа. По сим бо творяху пророком (так поступали с пророками) отцы их. Отцы, т. е. предки евреев. Так нечестивые цари еврейские и сам народ часто преследовали пророков, мучили, иногда и убивали их ( Евр.11 ). Напр. Илию преследовали Ахав и Иезавель. Захария был побит камнями ( Мф.23:35 ). Исаия, по преданию, перепилен деревянною пилою. «Заметь, пишет св. Златоуст, относительно сей последней заповеди о блаженстве, объясняя заповеди по Матфею, после скольких заповедей предложил Господь последнюю. Он хотел показать, что тот, кто заранее не подготовлен всеми теми заповедями, не может вступить и в подвиг мученичества.» Зач. 25-е. Угроза богатым, пресыщенным и т. п. и учение о любви ко врагам и вообще к ближним. |
| Наступает время, в которое все, находящиеся в гробах, услышат глас Сына Божия; и изыдут творившие добро в воскресение жизни, а делавшие зло – в воскресение осуждения ( Ин.5:25, 28–29 ). Воскресение мертвых – это часть предвечного Божия совета о мире и человеке. Об этом Спаситель благовествует: Воля же пославшего Меня есть та, чтобы из того, что Он Мне дал, ничего не погубить, но все то воскресить в последний день ( Ин.6:39 ; ср. Ин.6:40, 44, 10:28, 12:49–50 ). Впрочем, и задолго до последнего дня, еще во время Своей жизни на земле, Господь воскрешает Лазаря, дочь Иаира и сына Наинской вдовицы, показывая тем, что Он хочет и может воскрешать мертвых. Более того, Спаситель отчасти раскрывает нам тайну жизни воскресших из мертвых, благовествуя: Сподобившиеся достигнуть того века и воскресения из мертвых ни женятся, ни замуж не выходят, и умереть уже не могут, ибо они равны Ангелам и суть сыны Божии, будучи сынами воскресения ( Лк.20:35–36 ; Мф.22:30 ; Мк.12:25 ). Силой своей вечной значимости и несопоставимой важности Воскресение Владыки Христа стало фундаментом, на котором созидается жизнь всех христиан вообще и каждого христианина в частности. Цель человеческой жизни на земле – стяжать вечную жизнь, победив смерть жизнью в Богочеловеческом Теле Церкви воскресшего Господа через святые таинства и святые добродетели. Воскресение Христово, а благодаря ему и вслед за ним и воскресение всех людей – это то, что делает Евангелие Евангелием. Поэтому проповедовать Евангелие есть не что иное, как проповедовать воскресение через победу над грехом и смертью (ср. Деян.17:18, 32, 23:6 ). Евангелие без воскресения не имело бы права называться Евангелием=Благовестием, ведь главная горечь жизни – смерть – осталась бы в душе и теле человечества, лишая жизнь всякого смысла. Если Евангелие Христово не есть Евангелие Воскресения, если вера в него не уготовляет людям воскресение из мертвых и вечную жизнь, то оно ненужно и бесполезно, и его нужно отвергнуть как иллюзию. Ведь если Христос не воскрес – тщетна вера наша, тщетна наша жизнь, тщетна вселенная, тщетна совесть, тщетен ум, тщетен разум, тщетны все миры, тщетно всё, ибо грех остался бы тогда непобежденным, а вместе с ним – и самый большой враг, самое большое мучение человека и человечества: смерть ( 1Кор.15:14, 17, 26 ). Без Христова Воскресения как основы морали – невозможна новозаветная нравственность, невозможна новая жизнь во Христе и по Христу; и не только невозможна, но и бессмысленна, ибо если нет воскресения – то нет и бессмертия, нет и вечной жизни; в этом случае самой естественной и логичной моралью будет: Станем есть и пить, ибо завтра умрем (см. 1Кор.15:30–32 ). Всеистинно благовестие святого Дамаскина: «Если нет воскресения, то чем тогда отличаемся мы от неразумных животных? Если нет воскресения, то нам следует считать счастливыми полевых зверей, проводящих жизнь беззаботную. Если нет воскресения, то нет ни Бога, ни Промысла». |
| Но грешнику, получившему такую великую милость от Бога, должно и самому являть милость своему ближнему и прощать ему согрешения, чтобы не узнать на себе того, что узнал евангельский должник, задолжавший своему царю десять тысяч талантов, который, получив милость от своего царя, не захотел помиловать товарища своего, и, освободившись от великого долга по одной только милости своего царя, не захотел оставить малого долга своему брату, — и потому попал под гнев царя и долг свой тяжкий снова получил, но еще с выговором: «Злой раб! Весь долг тот я простил тебе, потому что ты упросил меня; не надлежало ли и тебе помиловать товарища твоего, как и я помиловал тебя?» И, разгневавшись, государь его отдал его истязателям, пока не отдаст ему всего долга. Так, — заканчивает притчу Христос, — и Отец Мой Небесный поступит с вами, если не простит каждый из вас от сердца своего брату своему согрешений его» (Мф.18:32—35). Шестое прошение «И не введи нас во искушение» Тертуллиан. К пополнению столь спасительной молитвы («остави нам») прибавил Господь: «не введи нас во искушение», научая нас не о том только молиться, чтоб оставлены были нам грехи наши, но и о том, чтоб они совсем предотвращены были. «Не введи нас во искушение» значит—не попусти нам быть введенными в искушение тем, кто искушает. Да не будет нам думать, будто Бог искушает,—ни в том смысле, чтоб узнать веру нашу, как бы не знал ее, ни тем паче в том, чтоб порадоваться нашему падению: неведение и злоба суть принадлежности диавола. Бог повелел Аврааму принести в жертву сына не для узнания его веры, а для показания ее, чтоб в нем дать нам образец повиновения повелению Божию, как только оно получено, не ставя дороже Бога самых кровных своих. Господь, попустив быть Себе искушаему от диавола, указал тем, кто председатель и художник всякого искушения. Это подтвердил Он и когда после сказал: «молитеся, да не внидите в напасть» (Лк.22,40). Они уже были искушены, потому что оставили Господа (одного молиться), возжелав паче ее (напасти), чем молитвы. Сему соответствует и заключение молитвы: «но избави нас от лукавого», истолковывая, кто есть вводящий во искушение. |
|
|
