| Признавая основой христианской нравственности любовь в смысле внутреннего настроения нежного участия в судьбе другого, преосвященный Антоний держится древнего правила, что христианин должен служить Богу в лице бедных и нуждающихся. Любовь, если она только действительно есть в сердце человека, не может остаться недеятельной, не может не обнаруживаться в служении благу другого. В прекрасной характеристике преосвященный Антоний вскрывает эгоизм, черствость и внутреннюю замкнутость того довольно многочисленного класса людей благочестивых, которые утверждают, что задача христианина состоит вовсе не в том, чтобы служить ближнему, а в том, чтобы заботиться о спасении своей собственной души. Истинный христианин, по воззрениям преосвященного Антония, в каком бы положении он не находился, должен обнаруживать свою веру в делах любви. Монашество по самой своей идее, по-видимому, предназначено к жизни, отрешенной от всякой связи с обществом. Но и для него преосвященный Антоний указывает практические задачи. Монастыри, не изменяя своим специальным задачам и не вмешиваясь непосредственно в жизнь мира, должны, однако, просвещать и облагораживать стотысячные массы, посещающие их. Выбор поучений и чтецов, живая проповедь , истовая, неспешная и назидательная исповедь, неторопливое, связанное с назидательными беседами, объяснение монастырских древностей и святынь, внимание к духовным и телесным нуждам богомольцев, торжественность богослужения – все это могло бы быть могучим средством в руках монастырей для их просветительного влияния на народ. Исходя из того же основного положения своих нравственных воззрений, преосвященный Антоний отстаивает для ученого монашества практические задачи пастырства и воспитания. Любовь несовместима с насилием, внешними карательными мерами, формализмом и черствой настойчивостью в проведении абстрактных принципов, регламентированных разными уставами. Все это – силы юридического строя обществ, заставляющие человека всегда чувствовать на своих плечах государство как тяжелое бремя. |
| 178 Некоторые из христиан думали даже, что люди, сделавшиеся тяжкими грешниками после крещения, должны находиться в отлучении от церкви до самой смерти. Этим объясняется тогдашний обычай принимать крещение в поздние годы жизни (Kürtz. Kirchengesch. В. I. 1. Die Kirchliche Zucht, s. 301). 210 Эти рассуждения Антония с философами, свидетельствующие о значительных познаниях его в языческой религии, мифологии и диалектике, служат причиною того, что некоторые заподазревают достоверность известий, сообщаемых в «vita S. Antonii» (Weingart. Ursp. Moncht. S. 11–14 Zeitschr. Kirchengesch.). Нет ничего невероятного, что простые речи Антония при изложении их св. Афанасием несколько потеряли в своей безискусственности и простоте, получив иную окраску под пером биографа. Это особенно вероятно в виду того, что автор не сам слышал эти беседы Антония, а записал их на основании рассказов других об Антонии (Vit. Ant. Proöemium. Mign. T. XXVI. 838). 213 Сократ. Цер. ист. кн. IV, гл. 23. Это изречение Антония приводит и Синезий, прилагая его впрочем к Аммуну по ошибке (Neand. Geschieht. Kirch. В. 3, с. 336). 222 Афинагор, Иустин мученик , Ориген , Евсевий и др., обличая язычников, выставляли им на вид, что благочестие христиан, их поведение по отношению к ближним говорят о превосходстве христианства и увеличивают число последователей его. Твердость христиан во время гонений, презрение их к смерти тоже часто указывались писателями, как доказательства силы христ. веры. Ориген , Тертуллиан и др. говорят об этом. Тертуллан напр. о гонениях и их значении для христианства говорил: никогда наша вера так не процветает как среди гонений (Пис. к Скапул. г. 5) В другом месте он говорил: «кровь христиан есть семя новых христиан» (Ист. хр.церкви И. В. Чельцова , с. 317–325). 257 В Четь-Минеях находится один рассказ, как два беса решились чрез Антония узнать от Бога, можно ли им после раскаяния получить себе прощение в грехах. Один из демонов, принявши образ кающегося грешника, явился к Антонию и просил его узнать от Бога, можно ли ему грешнику, беззакония которого равняются беззакониям самих дьяволов, получить от Бога прощение. Антоний согласился вопросить о нем Бога и во время своей молитвы узнал от ангела, что этот кающийся – сам диавол. При этом ангел открыл также Антонию для назидания людей, что милосердие Божие так велико, что если бы и сами злые духи раскаялись, то и они получили бы от Бога прощение, но они не могут покаяться. Это откровение ангела Антоний передал явившемуся к нему диаволу в образе кающегося. Но Антоний, узнав от ангела, что этот кающийся – сам диавол, решился обратить его к покаянию и едва не убедил его оставить прежний свой образ жизни. Однако злой дух, вспомнив про свои обязанности, вскоре удалился от Антония, оставшись таки при своем прежнем образе мыслей (Четь-Мин. Димитр. Ростовск. январ .с. 464–65). |
| Чувственное, отвлекающее человека от Бога, начинается уже в условиях жизни человеческого общества, приковывающих каждого из своих членов к земле, с большей силой оно действует в самом теле человека и, наконец, самую крепкую твердыню находит в его собственных страстях. В «Жизни Антония» описывается непрестанная борьба подвижника с чувственным вне его, в его теле и в его душе. Постепенность возрастания Антония, изображенная в его жизнеописании, давно замечена исследователями 365 . Прежде всего Антоний отрешается от имущества, налагающего на владельца земные обязательства. Большую часть своей земли он отдает сельскому обществу, к которому принадлежал, и этим освобождает себя от обязанности нести государственные повинности, остальное обращает в деньги и отчасти раздает бедным, отчасти оставляет для обеспечения сестры, но немного спустя он отдает бедным и долю своей сестры, помещая ее в общежитие девственниц. Выделившись из общества, Антоний подвизается сначала около своего селения. Достигнув некоторой зрелости здесь, он отправляется в находящиеся близ селения гробницы. Отсюда он уходит дальше в глубину пустыни и живет там в развалинах какой-то крепости в совершенном уединении двадцать долгих лет. Слава о подвигах Антония собирает сюда многочисленных учеников и посетителей из мирян. Чтобы избежать беспокойств, Антоний ищет уединения и находит его по указанию свыше во внутренней пустыне на расстоянии трех суток пути от места его прежних подвигов. Удаляясь все дальше и дальше от людей, ища более и более полного уединения, Антоний старается освободить себя от всего, что могло бы отвлекать его мысль от размышлений о Боге. Он неохотно покидал свою келью для бесед с посетителями и одному из них сказал: «Как рыбы, оставаясь долгое время на сухой земле, умирают, так и монахи, замедляя с вами и проводя время в вашем обществе, расслабевают. Поэтому как рыбе должно спешить в море, так нам в гору, чтобы, промедлив у вас, не забыть того, что внутри» 366 . Наряду с удалением от человеческого общества и уединением стоит усиленный пост и строгое воздержание от всего, выходящего из сферы необходимого для поддержания жизни. |
| Услыхав это, я вышел из кельи, поспешил к брату, поклонился ему в ноги, и мы примирились. Возвратившись в келью, я нашел, что бес сжег сеть и циновку, на которой я молился, злобствуя на наше примирение» (102, 148–149). Источник. Авва Антоний, основатель и настоятель лавры Илиотской, поведал нам об авве Феодосии молчальнике то, что слышал от него самого. «Прежде чем удалиться в пустыню, – рассказывал авва Феодосий, – в состоянии духовного восторга я видел юношу, лицо которого сияло светлее солнца. Взяв меня за руку, он сказал: «Пойдем, тебе предстоит состязание» – и привел меня в театр, обширности которого я не могу описать. Весь театр был наполнен зрителями. Одна часть их была в белых одеждах, другие были в черных, как эфиопы. Юноша привел меня на середину театра. Здесь я увидел эфиопа необыкновенного роста: голова касалась облаков. Он был безобразен и имел вызывающий вид. Явившийся мне юноша говорит: «Вот с ним тебе предстоит борьба». При виде исполина я пришел в ужас и задрожал... «Кто же из людей, с одними человеческими силами, может бороться с ним?!» – воскликнул я, обращая умоляюще взоры на приведшего меня юношу. «А ты все-таки бодро выходи против него: я буду при состязании... Сам буду судьей и вручу тебе победный венец». Источник. Мой противник также выступил на середину, и мы начали борьбу. Быстро явился дивный Судья и вручил мне венец. И вот все множество эфиопов с воплем вдруг исчезли. Другая часть людей, облеченных в белые одежды, воссылала хвалу Тому, Кто помог и доставил мне славную победу» (102, 61–62). Источник. Святой мученик Трифон в юном возрасте врачевал болезни и изгонял бесов. Римский император Гортан, дочь которого святой освободил от беса, пожелал увидеть изгнанного своими собственными очами. Мученик Трифон вызвал беса, и все увидели его в образе черного пса с огненными глазами. Святой спросил беса: «Кто тебя послал в отроковицу?» Бес отвечал: «Отец, начальник всякой злобы, сидящий во аде». Мученик Трифон стал расспрашивать: «А кто тебе дал власть такую?» Тот ответил: «Мы не имеем власти над теми, которые знают Бога и веруют в Единородного Сына Божия. Только по попущению Божиему наносим им легкие искушения. А над теми имеем полную власть, которые не веруют в Бога, ходят в похотях своих и угодное нам творят. Угодные же нам дела суть: идолопоклонство, хула, прелюбодеяние, зависть, убийство, гордость и прочее. Эти люди опутываются грехами, как сетями; они – друзья наши, и одна их с нами участь ждет» (111, 247). |
| Здесь мотивы удаления ясно выражены. «Когда Антоний увидел, что многие беспокоят его, читаем мы здесь, и не дают пребывать в избранном им уединении, как бы желалось, тогда, опасаясь, чтобы или самому не превознестись тем, что творит через него Господь, или чтобы другой не подумал о нем выше того, что он есть, рассудил и решился уйти в верхнюю Фиваиду, где его не знали» 267 . Не эти соображения побудили Антония уйти из гробницы в гору. В это время ему было только 35 лет. Он не пользовался еще известностью – она обещана ему видением еще в будущем («сделаю именитым тебя всюду» 268 – и это предсказание исполнилось лишь 20 лет спустя 269 . Таким образом, посетители не могли его беспокоить в гробнице. Чудес Антоний в это время еще не творил и, следовательно, не мог опасаться тех греховных недоразумений, боязнь которых побудила его удалиться во внутреннюю пустыню. Но если в данном случае мы должны предположить другую цель удаления Антония в пустыню, и если повествователь не выяснил нам ее, то о ней позволительно судить по тому, что представляется в рассказе достигнутым вследствие этого удаления. Обращаясь к повествованию о жизни Антония в пустынном уединении, мы видим, что на первый план здесь выдвигается борьба его с демонами, о которой исключительно и идет речь. Приходившие к Антонию посетители, проводившие дни и ночи вне ограды, слышали, «что в ограде как бы целые толпы мятутся, стучать, жалобно вопят: удались из наших мест, что тебе в этой пустыне? Не перенесешь наших козней». Посетители, подсмотрев в скважину, что с Антонием никого нет, заключают, что вопли производят демоны, и начинают звать подвижника. «Антоний скорее услышал слова последних, чем позаботился о демонских воплях». Успокоив посетителей, Антоний остается и не терпит ни малого вреда от демонов, даже не утомляется в подвиге, потому что учащение горних видений и немощь врагов доставляют ему великое облегчение в трудах и возбуждают усердие к большим трудам. Знакомые часто заходили к нему, думая найти его уже мертвым, но заставали поющим: да воскреснет Бог и расточатся врази Его» 270 . |
| «Здесь я, Антоний, не бегаю ваших ударов, взывает он к демонам. Если нанесете мне и еще большее число, ничто не отлучит меня от любви Христовой». Подвергшись новому устрашающему нападению злых духов, Антоний говорит им: «если можете и имеете надо мной власть, то не медлите и нападайте, а если не имеете, то зачем мятетесь напрасно?» Так была одержана Антонием решительная победа над бесами. Явившийся ему Спаситель обещает ему свою всегдашнюю помощь 261 . Победа в гробнице воодушевляет Антония на новый подвиг. Он еще глубже проникает на территорию демонов. Пустыня мыслилась местом преимущественного обитания демонов. Воззрение это разделял и автор «Жизни Антония». По его рассказам, изгоняя демонов из одержимых, Антоний повелевает им идти в «места безводные» 262 . Антонию демоны говорят: «удались из наших мест, что тебе в этой пустыне?» 263 . Однажды, явившись Антонию, и принимая на себя вид обиженного, сатана жалуется: «я стал немощен... Нет уже мне ни места, не имею ни стрел, ни города. Везде христиане, и пустыня наконец наполняется монахами» 264 . Смысл жалобы ясен. Злые духи изгнаны из городов наполняющими их христианами. После этого для них осталась только пустыня, но и в нее уже проникают монахи, угрожая изгнанием и оттуда 265 . Переселение Антония в пустыню имело целью борьбу с демонами в самом их жилище. Он принимает решение уйти в пустыню уже на следующий день после своего окончательного торжества над демонами в гробнице 266 . Можно предполагать, что мотивом переселения в пустыню в данном случае не было стремление к уединению и желание избежать отвлекающего от богомыслия общества людей. Целью в данном случае было продолжение борьбы с демонами. Догадываться о настоящих мотивах Антония позволяют некоторые черты рассказа. Что Антоний искал в пустыне именно уединения, об этом в рассказе не говорится ни слова. Более того, в данную пору его жизни мотив этот не мог иметь для него значения. Интересно сравнить обстоятельства переселения Антония в покинутую крепость с обстоятельствами его удаления во внутреннюю пустыню. |
| Чувственное, отвлекающее человека от Бога, начинается уже в условиях жизни человеческого общества, приковывающих каждого из своих членов к земле, с большей силой оно действует в самом теле человека и, наконец, самую крепкую твердыню находит в его собственных страстях. В «Жизни Антония» описывается непрестанная борьба подвижника с чувственным вне его, в его теле и в его душе. Постепенность возрастания Антония, изображенная в его жизнеописании, давно замечены исследователями 205 . Прежде всего Антоний отрешается от имущества, налагающего на владельца земные обязательства. Большую часть своей земли он отдает сельскому обществу, к которому принадлежал, и этим освобождает себя от обязанности нести государственные повинности, остальное обращает в деньги и отчасти раздает бедным, отчасти оставляет для обеспечения сестры, но немного спустя он отдает бедным и долю своей сестры, помещая ее в общежитие девственниц. Выделившись из общества, Антоний подвизается сначала около своего селения. Достигнув некоторой зрелости здесь, он отправляется в находящиеся близ селения гробницы. Отсюда он уходит дальше в глубину пустыни и живет там в развалинах какой–то крепости в совершенном уединении 20 долгих лет. Слава о подвигах Антония собирает сюда многочисленных учеников и посетителей из мирян. Чтобы избежать беспокойств, Антоний ищет уединения и находит его по указанию свыше во внутренней пустыне на расстоянии трех суток пути от места его прежних подвигов. Удаляясь все дальше и дальше от людей, ища более и более полного уединения, Антоний старается освободить себя от всего, что могло бы отвлекать его мысль от размышлений о Боге. Он неохотно покидал свою келью для бесед с посетителями и одному из них сказал: «как рыбы, оставаясь долгое время на сухой земле, умирают, так и монахи, замедляя с вами и проводя время в вашем обществе, расслабевают. Поэтому, как рыбе должно спешить в море, так нам в гору, чтобы, промедлив у вас, не забыть того, что внутри» 206 . На ряду с удалением от человеческого общества и уединением стоит усиленный пост и строгое воздержание от всего, выходящего из сферы необходимого для поддержания жизни. |
| После только что законченного анализа «Жизни Антония» становится совершенно ясным отношение начертанного в нем идеального образа христианского подвижника, с одной стороны, к основным началам религиозного миросозецания св. Афанасия, с другой – к харисматическим явлениям, которыми изобиловали первые дни христианства. Преп. Антоний в изображении св. Афанасия является живой иллюстрацией к его отвлеченному учению об обожении человека. Антоний – это человек, достигший возможной на земле степени обожения. В его характеристике можно отметить все элементы, входящие в понятие Афанасия об обожении. Подавление чувственности путем строгого воздержания от удовлетворения чувственных побуждений и устремление ума к сверхчувственному, сожительство умом с ангелами имеют своим последствием наитие св. Духа. Преп. Антоний становится «богоносным», носителем Духа Св. и через Него обителью Иисуса Христа. Действием обитающего в нем Духа сверхъестественно сохраняется его физическое здоровье. Силы Духа проявляются в духовных дарованиях, которые получил преп. Антоний, в его чудесной власти над бесами и неразумной природой, в его прозрении и пророческом даре. Почти незатронутым остается лишь один элемент – благодатное, сверхъестественное уничтожение в подвижнике наследственной греховности человеческой природы. Это совершенно естественно в жизнеописании, которое изображает преп. Антония с объективной стороны, – таким, каким он мог казаться постороннему взору, не имеющему возможности проникнуть во внутренний мир подвижника и быть свидетелем его внутренней борьбы. Главным моментом обожения, по учению Афанасия, служит нетление и бессмертие тела, но это последнее мыслится достигаемым лишь в будущем, после всеобщего воскресения, и поэтому последний момент обожения не мог найти себе места в биографии св. Антония. Рассматривая образ преп. Антония исторически, мы видим в лице этого подвижника, возродившегося харисматика предшествующих веков. Его духовные дарования по своим формам и проявлениям вполне совпадают с теми чудесными явлениями в жизни христиан, которые сохранены нам памятниками первых веков нашей эры: та же власть над бесами, проявляющаяся в их изгнании из одержимых, тоже сознание благодатной силы и увещание не бояться демонов, тоже пророческое дарование, связанное с необычайным состоянием внешних органов восприятия – зрения, слуха, обоняния, те же видения в простой или символической форме. |
| Признавая догматы православной веры незыблемыми и необходимыми для спасения, преосвященный Антоний, однако, относится отрицательно к тем ревнителям и теоретикам религии, «которым кажется, что земной властитель, охотно извиняя личные пороки подчиненных, требует, прежде всего, полного признания ими принадлежащих ему прав, так Господь, осуждая человека за непринятие того или иного догмата, собственно негодует и отмщает за несогласие человека признать все его богооткровенные совершенства» (III, 353–354). Нет, утверждает он, «христианство состоит не в знании богословских формул» (II, 222). Преосвященный Антоний смотрит на догматы исключительно с нравственной точки зрения. Догматы имеют существенное значение в христианской религии, потому что без нее невозможно достижение главной ее цели – нравственного возрождения человека. Правда, человек имеет и внутренние нравственные задатки – прирожденную ему силу любви. Но после грехопадения эта любовь не горит уже в душе человека ярким пламенем, а лишь тлеет слабыми искрами. Для того, чтобы эта угасающая любовь могла снова возгореться и получить преобладание над враждебными ей силами, она нуждается в опоре, которую ей могут дать только теоретические истины или догматы. Человек может предпочесть и более слабый мотив, но только в том случае, если он убежден в разумности своего выбора, если так или иначе он получил уверенность, что его борьба против тирании страстей не есть погоня за неосуществимыми мечтами, что она может увенчаться успехом. Таково значение догмата о Святой Троице Заповедь христианской любви требует полнейшего духовно-нравственного единения верующих. «Да вси едино будут, якоже Ты, Отче, во Мне и Аз в Тебе, да и в Нас тии едино будут», молился Господь о Своих учениках. Но когда человек делает попытку осуществить эту заповедь на деле, он наталкивается на один факт своего самосознания. По-видимому, совершенно исключающий возможность осуществления этого высокого идеала. При современном греховном состоянии своего самосознания мы находим в нем резкое противопоставление своего «Я» и «Я» других людей. Поэтому требование любить другого как самого себя, слиться с ним в любви как бы в одно существо кажется нашему омраченному грехом сознанию чем-то абсолютно неисполнимым, какой-то утопией. От этого обольщения человека освобождает только учение о Единосущной Троице. Три Божественных Ипостаси, сохраняя свободу и личность, составляют Единое Нераздельное Существо. Таким образом, нравственный идеал, с которым христианство обращается к верующему, является уже осуществленном в глубочайших основах природы и духа, потому что он составляет форму бытия самой первопричины той и другого – Бога. Это убеждает человека, что разделенное самосознание человечества есть ложь, и что стремление освободиться от этой лжи вполне разумно и обещает успех, потому что соответствует основным законам бытия вещей. |
| Достоевского. Своим философским развитием преосвященный Антоний больше всего обязан Канту и французским спиритуалистам. От них он унаследовал идею безусловной ценности и полного бескорыстия морали и идею автономии воли. Обе эти идеи занимают в мировоззрении автора центральное положение и служат исходной точкой для всех частных выводов. Знание жизни и настроения общества, приобретенные преосвященным Антонием отчасти личной наблюдательностью, отчасти из изучения литературы имело для него очень важное значение. Оно помогло ему во многом отрешиться от школьной рутины. Это особенно ясно видно в его сочинениях по пастырскому богословию. Благодаря своему знакомству с требованиями общества, он взглянул на вопросы пастырского богословия с новой точки зрения. Воспитанник духовной школы, надевая рясу, в большей или меньшей степени смотрит на свои обязанности и на способы нравственного воздействия с точки зрения традиций. Наоборот, для него не всегда бывают достаточно ясны те запросы, с которыми к нему обращается общество и его пасомые. Отсюда иногда возникают самые печальные недоразумения между паствою и пастырем, так наглядно и с таким чувством изображенные автором на многих страницах его сочинений и особенно в Письмах к пастырям о некоторых недоуменных вопросах пастырского делания. Молодой пастырь приступает к делу с горячим желанием служить церкви и людям. Но чем строже относится он к своим дурно понятым обязанностям, тем более растет к нему ненависть пасомых Это скоро озлобляет и самого пастыря, лишает его всякой энергии и веры в успех своего дела. С другой стороны, общество часто делает любимцами таких пастырей, которые с традиционной точки зрения представляются совсем не заслуживающими этого и обыкновенно, любимые пасомыми, бывают презираемы пастырями и сослуживцами. Это печальное недоразумение происходит оттого, что идеалы пастырей и пасомых часто расходятся до противоположности. Прекрасно знакомый с настроением и запросами общества, преосвященный Антоний в своих лекциях по пастырскому богословию переместил центр тяжести. Своей исходной точкою он сделал не школьные традиции, а нужды и запросы общества, идеал пастыря, преподносящийся самим пасомым. Само собой понятно, насколько плодотворной оказывается такая постановка дела: когда нужно определить основные начала воздействия на других людей, тогда прежде всего нужно считаться с тем, как наша деятельность отразится в сознании и чувстве воспитываемых. |
|
|
