| XIV в. Правописание русское. Месяцеслов неполный, за утратою листов. Из еванг. Марка нет чтений ( Мк.6:14–30 ) (29 авг.) и ( Мк.9:2–9 ) (7 авг.). Описание слав. рукоп. библ. Свято-Троицк. Серг. лавры, М. 1878, стр. 3. Б20 Евангелие-апракос, Моск. Синод, библ. 21–740, пис. на перг., в л., в два столбца, по 28–31 строк, на 127 л. в 1307 г. Поликарпом „попомъ», как значится в записи писца на об. последнего листа. Правописание русское, по галицко-волынскому говору. В месяцеслове 14 февраля: стаго кюрнла фнлосо. 24 июля: св. Борис и Глеб. – Горск. и Нев. I, стр. 215–217. Буслаев, Матер. для ист. письмен. Срезневский, Др. п. р. п. и яз. и Слав.-рус. палеография. Соболевский, Очерки, стр. 34–39. Отрывок напечат. в Истор. Христом. Буслаева, снимок у него же в Материалах для истории письмен. Б21 Евангелие-апракос, Моск. Синод, библ. 22–67, пис. па пергам., в л., в два столбца, по 25–26 строк, на 188 л. в 1354 г. я чернцомъ“ Иоанном для Алексея Константиновича « при вели кн пр(и) епп афонаи как читается в записи на последнем листе. Правописание русское. В месяцеслове 24 юля: св. Борис и Глеб. Из Ев. Марка нет ( Мк.1:1–8, 9–11, 2:23–3:5 ). Во всем Евангелии Марка точно выдержана вторая редакщя. – Горск. и Нев., I, стр. 218–219. Б22 Евангелие-апракос, Моск. Син. библ. 23–70, пис. на пергам., в л., в два столбца, по 26–27 строк, на 176 л. в 1355 г. по повелению новгородского архиепископа Моисея писцами Леонидом и Григорием, как значится в записи на об. последнего листа. Правописание русское. – После л. 48 и 52 утрачено несколько листов. Из Еванг. Марка недостает: ( Мк.1:9–15,16–35, 2:18–22, 3:6–4:32 ). В месяцеслове 24 июля св. Борис и Глеб. Горск. и Нев., I, стр. 220–221. Буслаев, Матер. и Истор. Христом. Б23 Евангелие-апракос, Моск. Син. библ. 24–68, пис. па плохом пергам., в л., в два столбца, по 29–30 строк, на 178 л. в 1357 г. « къ гра. в галич при кнженьи велико кн ивана иванове роукою гршнаго фофана», как читается на об. последнего листа. Писано плохо. Заглавные буквы, заставки и пред чтениями от Матфея изображения четырех евангелистов нарисованы грубо. |
| Иеремиаса, Б. Линдарса). По мнению ученых этого направления, заговор против Иисуса является лит. развитием Пс 70. 10; предательство Иуды, предсказанное во время Тайной вечери, отражает Пс 40. 10; слова «душа Моя скорбит» в Мк 14. 34 имеют параллели в Пс 41. 6 и 42. 5; Пс 26. 12 и 34. 11 являются источником для создания образа лжесвидетелей на суде против Иисуса; Его молчание на суде основано на Пс 37. 14-16 и 38. 10; разделение одежд - на Пс 21. 19; осмеяние после приговора - на Пс 30. 12 и 68. 21; злословие проходящих мимо Креста - на Пс 21. 7 и 108. 25; вопль на Кресте заимствован из Пс 21. 2; Пс 68. 22 стал основанием для сцены с напоением распятого Иисуса уксусом; ближние, к-рые «стоят вдали» в Пс 37. 12, соответствуют женщинам, присутствующим при распятии в Мк 15. 40. При этом данные параллели, с одной стороны, представляют собой художественное украшение для описания исторических событий, не ставя их достоверность под сомнение. С другой - целью дополнения рассказа ветхозаветными прообразами могла быть апология Креста для иудеев, которые не признавали Иисуса Мессией (с учетом проклятия из Втор 21. 23). Крайние формы такой подход получил в работе Э. Линнеманн, к-рая пришла к выводу, что весь материал повествования о Страстях, даже после удаления псалмических образов, является богословской конструкцией, основанной на ветхозаветных образах страдающего праведника или на христ. богословии ( Linnemann. 1970). В то же время она вслед за своим учителем Бультманом считала, что повествование составлено из отдельных эпизодов, оформившихся до М., поскольку они очень близки в структурном отношении и по преследуемой цели, а М. лишь объединил их. Д. Дормайер в основу своего анализа положил статистику и поиск типичной для М. лексики. Он считал, что все повествование о Страстях выстроено с помощью 3 лит. форм - декларативных утверждений, описаний и диалогов, из которых 2 последние вторичны. В каждой из этих форм он выделил те места, к-рые содержат свойственную М. лексику. В итоге получилось, что древнейший слой повествования, по его мнению, напоминал мученические Акты (Дормайер сравнил его с описаниями мученичества в иудейской и греко-рим. |
| В третьих, естественно привести, в настоящей речи, пророчества о Невинном Страдальце, предизображенном в 21 и 68 псалмах. Предвозвещеннные здесь страдания Праведника с буквальной точностью исполнились на Христе и составляют главы, так называемого в богословской литературе, ветхозаветного Евангелия. Приведу из них некоторые особенно замечательные места. Таковы начальные слова 21-го псалма: Боже, Боже Мой, вонми Ми, вскую оставил Мя ecu? (1-й ст.), повторенные на кресте Иисусом Христом ( Мф. 27:46 ; Мк. 15:34 ). Таковы и дальнейшие слова того же псалма, если не повторенные Христом, то повторенные евангелистами в повествованиях о Его крестных страданиях: Аз есмь червь, а не человек, поношение человеков и уничижение людей. Вси видящи Мя поругашамися, глаголаша устнами, покиваша главою: упова на Бога, да избавить Его, да спасет Его, яко хощет Его ( Пс. 21:7–9 срав. Мф. 27:39–43 ). В персть смерти низвел Мя ecu.. ископаша руце Мои и нозе Мои: исчетоша вся кости Моя: тии же смотриша и презреша Мя. Разделиша ризы Моя о себе, и о одежди Моей меташа жребий ( Пс. 21:16–19 срав. Мф. 27:35, 50 ; Мк. 15:24, 37 ; Лк. 23:33–34, 46 ; Ин. 19:23–24, 30 ). – Из 68-го псалма можно указать на след. изречения: Тебе ради претерпех поношение, покры срамота лице, Мое. Чуждь бых братии Моей.. яко ревность дому Твоего снеде Мя и поношения поносящих Ти нападоша на Мя ( Пс. 21:8–10 срав. Мф. 21:12 ; Ин. 2:14–17 ..)... И даша в снедь Мою желчь и в жажду Мою напоиша Мя оцта ( Пс. 21 срав. Мф. 27:33–34 ..).. По возвещению событий крестной смерти Спасителя, эти пророчества имеют себе параллели в ветхозаветных писаниях лишь в 53 главе кн. пророка Исайи. В отличие же от этой параллели, у псалмопевца предвозвещается преимущественно внутреннее мучительное душевное состояние Спасителя, порождаемое греховным бременем всего человечества и злобными издевательствами людей. У Исайи изображаются страдания Спасителя преимущественно с внешней стороны, видимой для «современников» Страдальца 14 . Возможно высказать предположение, что внутренние душевные страдания Спасителя были доступны Богопросвещенному пониманию псалмопевцев более, чем другим пророкам, потому что они в своей совести испытывали и в своих псалмах изобразили величайшую тяжесть греха для внутреннего сознания человека и за свою невинность переносили страшные гонения от злобных врагов. |
| истории в известной мере воспроизводились при объективно точном воспоминании очевидцев – свидетелей и слушателей Господа, то, вопреки теории Эвальда, не могло быть, и не было никаких трудностей в образовании материи Ев. рассказов, современном самим событиям Ев. истории, полном, связном, соответственно возвышенном и верном. Следовательно, канонические Евангелия от Матфея, Марка и Луки могли возникнуть и беспрепятственно возникли при исключительном господстве апостольского воспоминания и устного предания, – без всяких трудностей, из устных рассказов, составленных или двенадцатью апостолами, или, по преданию от них, их учениками и сотрудниками. 47 Запрещению Спасителя – не говорить о Его делах – чудесах, и о нем, как Сыне Божьем, многие комментаторы указывают различные цели. Если Господь запрещал исцеленным говорить в народе о Нем (Мф. 8:4; Мк. 1:44; Лк. 5:14 ; Мф. 9:30, 12:16; Мк. 3:12, 5:43, 7:36, 8:26, 90 ; Мф. 16:20, 17:9), то при этом, говорят, Он имел в виду избежать волнений народа, мечтавшего о политическом Мессии (Златоуст). Сл.: Klostermann: Markusevangelium Gött. 1867. Meyer: Kommentar. üb. d. n. T. Gött. 1867. Lange: Theol-hom. Bibelwerk, – d. Ev. nach. Matth. 1857. S.109. 233 и др. Господь желал, говорят они, привести народ к совершенному познанию истинного Мессии, а потому не желал, чтоб о Нем знали, как о великом Чудотворце и Целителе телесных болезней, – эго было бы слишком ограниченное понятие о Его лице. Lange. S. 233. Klosmermann, S. 119–120,162. Господь запрещал злым духам потому, что их свидетельство соединялось всегда с великим насилием и мучением для больного – бесноватого. Klosmermann, – S: 68. Господь запрещал и Своим Ученикам говорить о Нем, как о Сыне Божьем потому, что и они тогда имели понятие о Нем еще далеко неполное и неточное, какое было непригодно для проповеди в народе. Он намерен был возвести их к высшему познанию о Себе и это тем более так, что иногда сами Апостолы не понимали того, что видели и слышали ( Мк. 9:9 ). Klostermann, S: 176–177, 187. Cp. Ewald. Jahrb. 1848; S: 118. 54 См. d. Geschiehte d. N. T. Canons bis auf Hieronymus, J. Kirchhofer’a. Zurich. 1844. S. 84–85 и 35–43. Подобные цитаты находятся даже и у еретиков (у Маркиона – из Евангелия от Луки. Ibid.). 55 Это из многих – например: Н. Ewald’ d. ersten Evangelien. Gött. 1850. S. 42 u s. w. 122 u s. w., – по соответственному шрифту. 60 Это хорошо известно было еще Аристотелю. См. Учение Аристотеля «о душе» Ф. Зеленогорского. СПб 1871. Стр. 8З–58. 61 Здесь речь идет о понимании Ев. истории апостолами до сошествия на них Св. Духа в день Пятидесятницы. Очевидно, Эвальд совершенно несправедливо опускает из виду этот исторический факт и воспроизведение содержания Ев. истории объясняет при помощи только естественных способностей Евангелистов. Но такое невнимание Эвальда нисколько не благоприятствует его стремлению, несправедливость игнорирования такого события, как сошествие Св. Духа на апостолов, обличается сама собой при тщательном разборе его теории. |
| Главным героем евангельской истории является Иисус Христос . На Его жизни и учении сфокусировано основное внимание каждого из четырех Евангелистов. Портреты своего героя они рисуют по-разному, однако все четыре повествования отличаются стремлением к лаконичности, сдержанности, фактологичности и историчности. Евангелисты не стараются идеализировать своего героя, реалистично передают Его человеческие качества и эмоции. Их не смущает то, что Он мог уставать и гневаться, есть и спать, радоваться и печалиться, скорбеть и тосковать. Вера в Его божественность не мешала им видеть в Нем человека со всеми присущими человеку свойствами. Рядом с фигурой Иисуса на страницах Евангелий вырастает другая фигура – Его верховного апостола. Контуры этой фигуры сначала прорисовываются лишь схематично, но постепенно, по мере развития евангельского сюжета, она обретает все более зримые очертания. И даже говоря о страданиях, смерти и воскресении Иисуса, Евангелисты не упускают из поля зрения Его главного ученика – того, кому придется продолжить Его дело. Несмотря на почитание, которым Петр пользовался в ранней Церкви, Евангелисты вовсе не склонны идеализировать его образ. Напротив, Петр описан настолько реалистично, что ученые до сих пор спорят, является ли он положительным или отрицательным персонажем. Некоторые видят в нем «символ, воплощающий как положительные, так и отрицательные ценности» 150 . Другие отмечают, что в евангельском образе Петра сочетаются черты миссионера, мученика и исповедника веры с чертами слабого и грешного человека 151 . Говоря об образе Петра в Евангелии от Марка, Р. Бокэм пишет: Характеризация Петра у Марка, как и следовало ожидать, достигается не путем прямого описания его характера, а путем изображения его слов и действий. Петр – человек инициативный ( Мк. 1:36 ) и самоуверенный, говорит, когда другие молчат (8:29, 32; 10:28), иногда проницателен (8:29), порой чересчур импульсивен (8:32; 9:5, 6). Однако даже в последних случаях, не понимая Иисуса, Петр демонстрирует любовь к Нему и желает добра. Он самоуверенно полагает, что в энтузиастической верности Иисусу ему нет равных (14:29–31). И действительно, в верности Иисусу он демонстрирует больше мужества, чем остальные (14:50, 54), однако дальше его верность вступает в притиворечие со страхом. Испугавшись за себя, он не просто оставляет Иисуса, как другие, но и открыто отрекается от Него (14:68–71). Однако верность и любовь к Иисусу одерживают в нем верх и заставляют горько сожалеть о случившемся (14:72)... Связанный с Петром, но не параллельный Марку материал других Евангелий демонстрирует те же черты Петра: порывистость, самоуверенность, открытость, глубокую преданность Иисусу ( Мф. 14:28–33 , Лк. 5:8; 22:33 , Ин. 6:68–69; 13:6–10; 20:2–10; 21:7, 15–19 ) 152 . |
| г) Подвергнется посмеянию и биению: ( Ис.50:6 ) «плещи мои вдах на раны, и ланите мои на заушения, лица же моего не отвратих от студа заплеваний» ( Лк.18:31–32 ; Мф.26:30: 67 ). д) Будет поставлен на ряду с беззаконниками: ( Ис.53:12 ) «и со беззаконными вменися» ( Мк.15:27–28 ). е) Желчию и уксусом напоен: ( Пс.68:22 ) «и даша в снедь мою желчь, и в жажду мою напоиша Мя оцта ( Мф.27:34, 48 .). ж) Будет распят на кресте и прободен: ( Пс.21:17–18 ) «обыдоша Мя пси мнози, сонм лукавых одержаша Мя. Ископаша руце мои и нозе мои: исчетоша вся кости моя. – ( Зах.12:10 ) Воззрят нань, егоже прободоша» ( Ин.3:14–15 ; Мк.15:25 ). з) Предсказано было, что смерть Христа Старейшины совершится в последнюю из 70 седмин, Даниилу свыше открытых ( Дан.9:26 ). По самому точному счислению времени от издания Артаксерксом Лонгиманом указа о восстановлении Иерусалима чрез Неемию (Неем. гл. 2.), последняя седмина, то есть 70-я, падает на то время, в которое Иисус Христос был распят. Иисус Христос пострадал и умер добровольно 1 . Иисус Христос пострадал и умер добровольно, как Сам Он о Себе говорил ( Ин.10:17–18 ): « сего ради Мя Отец любят, яко Аз душу Мою полагаю, да паки прииму ю. Никтоже возмет ю от Мене: но Аз полагаю ю о Себе. Область имам положити ю, и область имам паки прияти ю.» 2 Иисус Христос самым делом показал, что в полной власти Его состояло сохранить Свою жизнь, или предать Себя на страдание и смерть, и что Он шёл на смерть по Своей воле, совершенно согласной с волею Отца небесного: добровольно идёт Он в Иерусалим, совершенно зная, что будет предан, поруган и распят ( Мф.20:18 ); добровольно идёт в сад Гефсиманский, зная, что придёт туда предатель с сообщниками ( Мф.26:30 ); добровольно идёт на встречу пришедшим взять Его; являет всемогущество Своё, поражая их одним словом: Аз есмь,– и Свою волю быть преданным, смиренно и кротко потом отдаваясь им ( Ин.18:4 . и сл.). При этом говорил Он ученикам, что если бы хотел просить Отца, то более дванадесяти легионов мог бы Он иметь в защиту Себя ( Мф.26:53 ). 3 . Эту истину доказывает и святейшая жизнь Господа Иисуса, чуждая всякого греха ( Ин.8:46 ; 1Пет.1:19, 2:22, 3:18 ; 1Ин.3:3–5 ; Рим.5:18–19 ; 2Кор.5:21 ; Евр.4:15, 7:26 ; Флп.2:6–8 ): Он, как всесвятый, Сам по Себе не подлежал закону болезней и смерти, лежащему на всех потомках Адама, подвергшихся в нем греху. Предложенному учению о совершенно свободной смерти Иисуса Христа не противоречит Его моление к Отцу небесному, в саду Гефсиманском: «Отче Мой, аще возможно есть, да мимо идет от Мене чаша сия» ( Мф.26:39 . слич Лк.22:42 ). Здесь раскрывается только безмерная тяжесть Иисусовых страданий, среди которых изнемогала человеческая природа Божественного Страдальца, но отнюдь не желание Его уклониться от исполнения предвечного определения: ибо страждущий Иисус и при этом изнеможении также добровольно повиновался воле Отца небесного; «обаче не якоже Аз хощу, но якоже Ты» ( Мф.26:39 сл. Лк.22:42 ). Иисус Христос пострадал и умер за грехи человеков |
| I. Иисус и «Учитель праведности». Отмечается целый ряд сходств в том, как кумраниты описывали служение «Учителя праведности», и в том, как Иисус говорил об исключительном значении Своего служения. Бог не только открыл «Учителю» «все тайны слов Его пророков» (1QpHab 7. 4-5), но и поставил его «знамением избранникам правды» (1QHa 2. 13) и «отцом сынам Милости» (1QHa 7. 20); кроме того, он станет «силком для преступников, исцелением для всех покаявшихся в преступлении» (1QHa 2. 8-9). Эти характеристики служения «Учителя праведности» часто сравнивают с проповедью Иисуса о невозможности спастись без веры в Него (Лк 12. 8-9; Мк 8. 38) ( Kuhn H.-W. 2011. P. 1278-1279). При известном сходстве в характеристиках служения Иисуса и «Учителя праведности» очевидно, что основные обстоятельства их жизни самым существенным образом разнятся. В отличие от Иисуса, казненного приблизительно в 30 г. по Р. Х., «Учитель праведности» умер естественной смертью, согласно распространенной датировке, ок. 110 г. до Р. Х. (ср.: CD 19. 35 - 20. 1). В обоих случаях имело место преследование со стороны первосвященников (Каиафы и, видимо, Ионафана). Различия также отмечаются в истории и ряде представлений кумран. и первохрист. общин. Так, даже притом, что авторитет «Учителя праведности» сохранялся в течение всего времени существования созданной им общины (приблизительно со 120 г. до Р. Х. до 68 г. по Р. Х.), из слов CD 6. 10-11 («Другие же помимо них не постигнут [этого], пока не встанет Наставляющий правде в конце дней»; ср.: 4QHa 3. 6-13) нельзя сделать вывод о существовании веры в его возвращение ( Kuhn H.-W. 2011. Р. 1279; ср.: Jeremias. 1963. S. 283-295). Отсутствие эсхатологических ожиданий, связанных с личностью «Учителя праведности», вероятно, явилось одним из факторов, не позволивших членам К. о. сохранить свою идентификацию после катастрофы 1-й Иудейской войны. Напротив, последователи Иисуса выступили с проповедью о том, что Бог воскресил Христа из мертвых (ср.: 1 Кор 15. 3-5), используя для выражения этого опыта как иудейские представления о мессии (предание, цитируемое ап. Павлом в Рим 1. 3-4а), так и понятные язычникам формулировки (представление об изначально существующем «образе Божием» в гимне о Христе в Флп 2. 6-11). Начавшееся как мессианское движение в рамках современного ему иудаизма христианство вскоре стало распространяться практически по всему цивилизованному миру, что предполагается уже ап. Павлом (ср. указание на Испанию в Рим 15. 24, 28), а ранними евангелистами формулируется как программа апостольской миссии (Мк 13. 10; ср.: 14. 9). |
| Материал Q помещается Лукой в иной контекст, чем у Матфея (у Матфея – это пять блоков, каждый из которых завершается фразой «и когда Иисус окончил слова сии» ( Мф. 7:28; 11:1; 13:53; 19:1; 26:1 ), а у Луки – два блока ( Лк. 6:20 – 8:3; 9:51 – 18:14 )). Сторонники Q полагают, что легче доказать независимость Евангелий от Матфея и от Луки, чем сокращение или дополнение одним из них таких ключевых для христиан текстов, как «Отче наш» и Заповеди блаженств. Кроме того, в Евангелии от Луки нет признаков знакомства с особым материалом Евангелия от Матфея ( Мф. 2:1–12 (поклонение волхвов), Мф. 2:13–23 (бегство в Египет), Мф. 27:62–66 (стража у гроба), Мф. 28:11–15 (рассказ стражи и слух об украденном теле), Мф. 28:9–10,16–20 (явления Воскресшего)). Письменный характер Q в теории двух источников доказывается вербальными совпадениями (напр., в Мф. 6:24 и Лк. 16:13 совпадают 27 из 28 слов; в Мф. 7:7–8 и Лк. 11:9–10 – полное совпадение). Главной проблемой для сторонников гипотезы Q, являются «малые согласования» (minor agreements). В целом ряде случаев Евангелия от Матфея и от Луки согласуются друг с другом против Евангелия от Марка в общесиноптической традиции. Например, в повествовании о Страстях, Матфей и Лука приводят слова участников синедриона «кто ударил Тебя?» ( Мф. 26:68 ; Лк. 22:64 ), а у Марка их нет ( Мк. 14:65 ). В Мф. 26:75 и Лк. 22:62 говорится, что Петр, вспомнив, после отречения, слова Христа, «выйдя вон», плакал горько, а в Мк. 14:72 – только о том, что он «начал плакать». Если считать, что Матфей и Лука работали независимо друг от друга, то, такого рода, совпадения требуют самого пристального внимания. Еще в 70-е гг. XX в. Ф. Нейринк сформулировал несколько возможных объяснений этого феномена: это могут быть случайные совпадения, влияние устной традиции, усталость переписчика, редакторская гармонизация или повреждение в рукописной традиции 205 . Однако, в 1990-е гг. ряд ученых (прежде всего, Г. Штреккер, У. Луц, А. Эннулат, А. Фукс) привели аргументы в пользу того, что «малые согласования» могут быть следом несохранившейся версии Евангелия от Марка, которую использовали евангелисты Матфей и Лука. |
| Как бы услышав ужасное, нестерпимое богохульство, Каиафа представился вышедшим из себя, разодрал свои одежды и вскричал к прочим судьям: «Слышали ли вы, что Он сказал?.. Это явное богохульство, и мы еще требуем свидетелей?.. Что вы думаете, чего Он достоин? «Смерти, смерти», повторили один за другим старейшины ( Мф.26:59–66 ; Мк.14:55–64 ). Сим кончился первый допрос. Судьи и советники разошлись, чтобы успокоясь несколько сном, вновь собраться, при первом рассвете и во втором собрании подтвердить приговор, теперь сделанный. L. Поношение И. Христа от слуг и стражей Господь, в ожидании нового собрания, выведен был из жилища первосвященника, где происходил совет, – на двор. До утра оставалось немного времени (два–три часа); но для него этот промежуток времени был весьма тяжел, потому что Он находился в руках буйной толпы, состоявшей из стражей храма и служителей первосвященнических. Те и другие почитали за долг выказать свое раздражение и презрение к человеку, который, по их мнению, имел дерзость быть врагом их начальников: «Пророк Галилейский! Мессия самозванец!» Такими насмешками началось поругание. Но скоро от слов перешли к ударам. Одни заушали Господа; другие ударяли его по ланитам; иные плевали в лице. Иные же закрывали лице Его одеждою и при каждом ударе спрашивали: «угадай, Христос, кто Тебя ударил». Господь все сии оскорбления переносил молча, без всякого ропота ( Мф.26:67,68 ; Мк.14:65 ; Лк.22:63–65 ). 16 LI. Второй смертный приговор Синедриона С рассветом чертоги Каиафы снова наполнились старейшинами, фарисеями и книжниками. Уже не думали повторять разысканий, выискивать свидетелей (все это и прежде делалось для одного вида): желали только – сообразно обычаю – не осуждать преступника в одно заседание, снова в полном присутствии Синедриона выслушать признание Господа, что Он есть Мессия, и вследствие сего снова подтвердить приговор смертный. Господь был введен в собрание. «Ты ли Христос, скажи нам», спросил Каиафа. «Если скажу вам, что Я Христос», отвечал Господь, «вы не поверите; если же и спрошу вас (о том, что могло бы вывести вас из ослепления), не будете отвечать Мне, и (хотя бы Я доказал, что вы должны верить словам Моим) не отпустите Меня. (После сего остается одно) отныне Сын человеческий воссядет одесную силы Божией (не будет более являться пред ними в виде уничиженного узника, a приимет вид всемогущего Царя и Судии)». |
| Имел Он и все естественные свойства человеческой души, которые, впрочем, у Него не изменялись, как у нас в страсти, а действовали сообразно природе, подчиняясь духу и управляясь им. Он «имел свойство печалиться и скорбеть, но печаль никогда не овладевала Им, как случается с нами, а постоянно была управляема духом. Господь огорчился смертью Лазаря, пролил при гробе его слезы ( Ин. 11:33–38 ). Господь плакал о Иерусалиме, предрекая разрушение его за отвержение им Мессии ( Лук. 19:41 ). Господь допустил в Себе такое предсмертное томление в саду Гефсиманском, что это состояние души Его названо в Евангелии подвигом и смертельной скорбью. Оно сопровождалось таким страдальческим напряжением тела, что тело дало из себя и пролило на землю пот, которого капли были подобны каплям крови ( Мф. 26:38–39 ). Но и при этом усиленном подвиге тяжкая скорбь находилась в покорности духу, который, выражая вместе и тяжесть скорби и власть свою над скорбью, говорил: «Отче Мой! если возможно, да минует Меня чаша сия; впрочем, не как Я хочу, но как Ты» ( Мф. 26:39 ). Богочеловек имел свойство гнева; но гнев действовал в Нем как святая душевная сила, как характер, как энергия, постоянно сохраняя достоинство человека, никогда не обнаружив никакого увлечения. Господь выразил Свое негодование тем, которые не допускали к Нему детей ( Мк. 10:14 ); Он подвигся гневом на ожесточенных и ослепленных фарисеев, дерзнувших хулить явное Божие чудо ( Мк. 3:5 ). Необыкновенное, поразительное владение гневом, при употреблении этой силы в движение, созерцается при тех страшных обличениях, которые произносил Господь Иудеям. Величественное духовное зрелище представляют собой человеческие свойства Христовы во время Его страданий за человечество: Господь, во все продолжение этих страданий, пребывает постоянно верным Самому Себе; ни на минуту не явились в Нем ни разгорячение, ни восторг, обыкновенно одушевляющие земных героев; ни на минуту не явились в Нем многословие и красноречие этих героев; ни на минуту не выказалась в Нем никакая переменчивость; постоянно действовала в Нем неколеблющаяся, равная сила без ослабления и без напряжения; эта сила постоянно выражала и могущество свое и подчиненность святой власти, руководившей ею. Если кто вникнет в характер Иисуса Христа при разумном чтении Евангелия, тот по одному этому характеру исповедует Иисуса Богом, как исповедал Его Богом апостол Петр единственно за Его слово жизни ( Ин. 6:68 ). Такого характера, постоянно и вполне свободного и открытого, постоянно одинакового, никогда не увлекающегося, не изменяющегося ни от укоризн, ни от похвал, ниже пред лицом убийц и смерти, – такого другого характера между характерами человеческими – нет». 1334 |
|
|
