| 350 Smith. Collectanea. Narratio p. 30. Досифей. " I στορα кн. 11, σελ. 1170. Мафа. «Исторический список Константинопольских патриархов». «Христианское Чтение» 1862 г., ч. I, стр. 636. 352 Об этом братстве и школе, находившейся при нем, см. у Аскоченского: «Киев с древнейшим его училищем академиею», ч. I, стр. 38 – 40. См. у Харламповича: «Западно-русские православные школы XVI и начала XVII в.», стр. 341 – 346. 353 Эта грамота помещена в «Памятниках, изданных временною комиссиею для разбора древних актов», стр. 36 – 54. 368 Этот устав помещен в «Памятниках», изд. времен. комиссиею для разбора древ. актов», стр. 95 – 120. 376 Это письмо помещено у Аймона в Narratio historica turbarum, quas iesuitae adversus Cyrullum patriarcham moverunt, p. 211 – 214. Cp. Смит. Narratio, p. 31 – 32. 386 Мелетий. κκλησιαστικ στορα, σελ. 447. Phillippi Сургии Chronicon р. 450 – 451, Досифей. " Ιστορα, кн. 1, σελ. 1170. 389 Мелетий. κκλ. στορα т. III, σελ. 447. Досифей " Ιστορα περ τν ν ’И εροσαλμοιν πατριαρχευσντων, кн. XI, σελ. 1170. 414 Инициатива в деле заведения типографии в Константинополе принадлежит, несомненно, самому Кириллу Лукарису. В письме к нидерландцу Фесту Гоммию от 3 ноября 1627 года Кирилл благодарит его за то, что он внушил ему мысль завести типографию и извещает, что Метакса уже начал свою работу. См. выдержку из этого письма у Пихлера. Geschichte Protestantismus, р. 136. Примечание: Антоний Легер также приписывает Кириллу Лукарису инициативу в этом деле. Smith. Collectanea. Fragmentum, p. 82. 415 По свидетельству Досифея, кроме сочинений самого Кирилла Лукариса в типографии Метаксы были «напечатаны синтагмы Паламы и Схолария (Геннадия), разговоры Маргуния об исхождении Св. Духа, некоторые письма Мелетия Александрийского (Пигаса) и монаха Варлаама против чистилища, Гавриила Филадельфийского о пяти разностях» (между латинянами и православными). " Ιστορα, кн. XI, σελ. 1074. 416 Smith. Collectanea. Narratio, рр. 35 – 41. Ср. ibid. Fragmentum р. 82. Ср. Аймон. Monuments, рр. 217 – 223. Ср. Муравьев. Сношения России, ч. II, стран. 334 – 335. Гейнекций. «Abbildung», р. 203 – 204. Ср. Мафа. «Исторический список Константинопольских патриархов». «Христианское Чтение» 1862 г., ч. 1, стр. 636 – 637. Рассказывает об этом событии, разумеется, под своим углом зрения Лев Алляций. De ecclesiae occidentalis atque orientalis perpetua consensione. Lib. III, cap. XI, p. 1072 – 1073. |
| И.И. Малышевский , посвятивший большой труд роли александрийского патриарха Мелетия Пигаса в борьбе против унии 15 , занимал, по сути, те же позиции, что М.О. Коялович. Сведения о начале унии давались и в других публикациях 16 , а их интерпретация следовала той же линии, что и книги М.О. Кояловича и И.И. Малышевского . Созданная Кояловичем и Малышевским концепция очень характерна для русской официозной историографии XIX в. В сравнении с нею особенно отчетливо виден вклад «Истории Русской Церкви» митрополита Макария в научное исследование украинско-белорусского православия XVI в., происхождения и последствий Брестской унии. Исследование митрополита Макария сопровождалось вовлечением в научный оборот многих новых источников, хотя неизбежны были и серьезные лакуны, обусловленные недоступностью автору многих собраний документов, и рукописей 17 . В предложенном митрополитом Макарием объяснении причин и механизмов рождения греко-католической церкви есть два доминирующих момента. Во-первых, уния виделась ему как результат «всех действий латино-польского правительства» против православной церкви, «всех усилий литовских иезуитов и других ревнителей латинства к подчинению ее Римскому первосвященнику». 18 Во-вторых, православное духовенство Белоруссии и Украины пошло навстречу этому стремлению потому, что «при господствовавшей там системе раздачи епархий, монастырей, иногда и церквей и оставленное почти без всякого надзора со стороны Цареградского патриарха, естественно, не могло отличаться и не отличалось соответствием своему высокому призванию» 19 . Уния, таким образом, стала следствием кризиса православной церкви и духовенства, с одной стороны, и агрессивной политики польского правительства и католической церкви – с другой. На этой констатации митрополит Макарий считал возможным остановиться в анализе причин Брестской унии. Характер доступных автору источников был таков, что политическая сторона конфликтов получила более полное освещение, чем взаимоотношения между православными и католиками вне сеймов, сеймиков и судов. В «Истории Русской Церкви» было ясно показано, что специфические политические условия и государственно-правовые институты Речи Посполитой делали невозможным насильственное насаждение унии. |
| Терновский отпечатал небольшой отрывок в сочинении: «Изучение византийской истории и ея тенденциозное приложение». Вып. 2, Киев 1876 г., стр. 69–70. 7 Письма п. Мелетия Пигаса в Москву от 1590–1597 г. изданы профессором И. Малышевским в втором томе его сочинения «Александрийский патриарх Мелетий Пигас и его участие в делах русской церкви». Киевъ. 1872 г. Письма п. Иеремии по частям изданы Новиковым в «Вивлиофике» т. XII, Муравьевым в «Сношениях России с Востоком» и греческим учёным К. Сафою в сочинении: «Вιογραφоν σεδιασμα περι το υ πατριαρχου Ιερεμоυ В. Афины. 1870 г., стр. 92 –98. 8 Сочинение Арсения в подлиннике на тогдашнем новогреческом языке издано в указанном выше труде Сафы на стр. 35–81. Латинский же перевод помещён в издании Старчевского: «Hismoriae Rumhenicae scripmores exmeri». Volum. II, Спб. 1842 г., стр. 367–384. 9 Рассказ Иерофея помещён в хронографе Дорофея, ближайшего преемника его по монемвасийской кафедре, и в извлечении из этого хронографа отпечатан в приложении к тому же сочинению Сафы (стр. 1–25). Указания на другие более древние издания и извлечения из сочинений Арсения и Иерофея, см. у Сафы и в статье Зернина («Арх. истор. юрид. свед.», изд. Калачевым 1855, ч. 2–я). 10 Оба документа помещены в «Собрании государ. грамот. и договоровъ», ч. II, 58 и 59. Уложенная грамота московского собора 1589 г. издана и в печатной кормчей 1653 г. при п. Никоне л. 13–20; отсюда перепечатана и в «Жезл Правления» в конце книги. 12 В славянском переводе Епифания Славенецкого документ этот издан в приложении к «Скрижали» 1656 г. л. 9–53; нередко встречается в рукописных сборниках; есть и в сборнике библиотеки С.-Петербургской духовной Академии за 27 л.71 и след.; в русском переводе он издан в «Труд. Киев. дух. Акад». 1865, октябрь. 15 Повесть Иова помещена в «летописи по Никонову списку», ч.VII, Спб. 1791г., стр.316–359 и в «Истории Российской» Татищева, кн. 5, Москва, 1848 г., стр. 494–530. 18 Одна статья проф. А. Зернина в «Архиве историко–юрид. сведений, относящ. до России», изд. Калач. Москва, 1855, стр. 1–34. Другая проф. Соколова помещена в «Прибавл. к твор. св. отецъ», m.XVIII. Москва, 1859, стр. 288–338. |
| Что сугубая аллилуия переходила от Греков не только к нам – Русским, но и к Болгарам и Сербам, это необходимо предполагать само собой, а, во всяком случае, об этом положительно свидетельствуют болгарские и сербские богослужебные книги 743 . А что у нас в России сугубая аллилуия не составляла только особенности Москвы, но до позднейшего времени была в употреблении и на Киеве, об этом свидетельствуют киевские или южнорусские богослужебные книги. Киевские богослужебные книги дают нам возможность указать и то время, когда у Греков трегубая аллилуия стала решительным образом преобладающей над сугубой или господствующей. В Срятинском требнике Гедеона Болобана 1606г. единственный способ возглашения песни есть её двоение или сугубление. А так как Гедеон Болобан приготовил свой требник для печати, нарочито исправив его по спискам греческим, нарочно испрошенным от властей греческих (от патриарха александрийского Мелетия Пигаса в бытность последнего местоблюстителем константинопольской патриаршей кафедры): то ясно, что в его время трегубая аллилуия ещё не преобладала у Греков решительными образом над сугубой аллилуией 744 . Из сейчас сказанного следует, что трегубая аллилуия получила у Греков решительное преобладание над сугубой или стала у них господствующей в продолжение полустолетия от напечатания Гедеоном своего требника до предпринятия Никоном его исправления книг, иначе сказать – в продолжение первой половины XVII столетия. Впрочем, и ко времени Никонова исправления книг, как узнаем из Проскинитария Арсения Суханова , трегубая аллилуия стала у Греков именно только господствующей и преобладающей и была признана со стороны церковной власти за долженствующую единственно быть употребляемой, но на самом деле ещё не была исключительно употребляемой: Арсений не один раз замечает в Проскинитарии, что при господстве у Греков троения аллилуии (и при голосе церковной власти за него одно, как это высказал ему Александрийский патриарх в ответ на его вопрос) иные у них ещё продолжают двоить её 745 . |
| Четыре года Кирилл Лукарис пробыл в Венеции и оттуда возвратился в Константинополь. Ему было в это время не более 16 лет 168 . Воспитатель его Мелетий Пигас счел нужным отправить юного Кирилла для высшего образования в Падуанский уииверситет, «где Лукарис пробыл до двадцатитрехлетнего возраста» 169 . Пребывание Лукариса в Падуанском университете пало «на то самое время, когда благодаря определению августейшего сената иезуитское честолюбие и ненависть были подавлены и когда там процветали Кремонин и Пикколомений» 170 . Состояние Падуанского университета в то время можно определить отношением к нему правительства и достоинством профессоров. Дож венецианский (от 1585–1595) Пасхалий Цикония был очень ревностный правитель, особенно заботившийся о ненарушимом соблюдении дисциплины и порядка в Падуе. Главный начальник Падуи Марин Гриман был человек строгий и преданный ученой деятельности даже более, чем позволяла ему должность. Понятно, что он усиленно заботился о Падуанском университете – этом высшем рассаднике итальянского просвещения 171 . Из профессоров, лекции которых слушал Константин Лукарис в Падуанском университете, Смит отмечает Кремонина и Пикколомения 172 . Косар Кремонин (Cosarus Cremoninus) слыл в Падуанском университете за знаменитого философа. Будучи 40 лет от роду, он в 1590 году был призван в качестве второго профессора в Падую и до такой степени привлек к себе сердца своих учеников, что тем самым даже возбудил ненависть в своих сослуживцах. Вместе со своим товарищем Риккобаном он восставал против иезуитских школ и настоял на том, что сенат, вследствие ходатайства университета, решил в 1591 году уничтожить иезуитские школы. По смерти Пикколомения Кремонин был избран первым профессором и занимал эту должность в течение 30 лет 173 . Между учениками Кремонина было распространено мнение, что он не верил в бессмертие души и высказывал неправильные суждения о промысле, о происхождении мира и небесных телах. Константин Лукарис, по свидетельству Пападополи, с уважением отзывался о Кремонине и только осуждал его неправильные взгляды 174 . Другой учитель Лукариса, Франц Пиккодомений, был профессором в Падуанском университете в течение 35 лет. По учености и, особенно, по безупречной нравственности он был замечательным человеком. Еще в молодости он входил в спор со знаменитым профессором Зарабеллою, бывшим учителем Мелетия Пигаса в Падуанском университете 175 , и пытался примирить учение Аристотеля с учением Платона. До самой своей смерти, последовавшей на 84 году его жизни (1604 г.) 176 , он считался первым профессором в Падуанском университете 177 . Константин Лукарис, по свидетельству Пападополи, относился к Пикколомению с уважением и порицал же его только за то, что он иногда открыто с профессорской кафедры раскрывал латинское учение об оправдании 178 . |
| —202— Что сугубая аллилуия переходила от греков не только к нам – русским, но и к болгарам и сербам, это необходимо предполагать само собой, а во всяком случае об этом положительно свидетельствуют болгарские и сербские богослужебные книги 937 . А что у нас в России сугубая аллилуия не составляла только особенности Москвы, но до позднейшего времени была в употреблении и на Киеве, об этом свидетельствуют киевские или южнорусские богослужебные книги. Киевские богослужебные книги дают нам возможность указать и то время, когда у греков трегубая аллилуия стала решительным образом преобладающей над сугубой или господствующей. В Срятинском требнике Гедеона Болобана 1606 г. единственный способ возглашения песни есть ее двоение или сугубление. А так как Гедеон Болобан приготовил свой требник для печати, нарочито исправив его по спискам греческим, нарочно испрошенным от властей греческих (от патриарха Александрийского Мелетия Пигаса в бытность последнего местоблюстителем константинопольской патриаршей кафедры): то ясно, что в его время трегубая аллилуия еще не преобладала у греков решительным образом над сугубой аллилуией 938 . Из сейчас сказанного следует, что трегу- —203— бая аллилуия получила у греков решительное преобладание над сугубой или стала у них господствующей в продолжение полустолетия от напечатания Гедеоном своего требника до предпринятия Никоном его исправления книг, иначе сказать – в продолжение первой половины XVII столетия. Впрочем, и ко времени Никонова исправления книг, как узнаем из Проскинитария Арсения Суханова , трегубая аллилуия стала у греков именно только господствующей и преобладающей и была признана со стороны церковной власти за долженствующую единственно быть употребляемой, но на самом деле еще не была исключительно употребляемой: Арсений не один раз замечает в Проскинитарии, что при господстве у греков троения аллилуйи (и при голосе церковной власти за него одно, как это высказал ему Александрийский патриарх в ответ на его вопрос) иные у них еще продолжают двоить ее 939 . |
| Не трудно заметить, что в μιλ’и Геннадия встречаются термины и даже целые выражения, выработанные схоластическим богословием и ему главным образом принадлежащие. Таковы, напр., описательные выражения понятия пресуществления, в обилии встречающиеся у схоластиков XI–XII вв.; таково же и рассуждение Геннадия о субстанциях и акциденциях таинства. Чем объяснить это? – Без сомнения, Геннадий, как всесторонне образованный человек, был знаком с схоластическим богословием и нет ничего невероятного, что из него он заимствовал форму для выражения учения своей церкви. Отсюда далеко еще не следует, что он заимствовал и самое учение (понятие пресуществления). Одно – понятие, другое – термины, его выражающие. В то время, как последние ничего нового не приносят, введение первого изменяет самое существо дела. Заимствуя новое понятие, Геннадий становился бы в противоречие с существующим учением церкви. Но этого, во-первых, Геннадий и не мог сделать (почему – мы показали выше) и, во-вторых, на самом деле не сделал. Нет сомнения, что при внесении нового понятия (будем рассуждать с лютеранской точки зрения) и притом такого понятия, которое изменяет смысл всего таинства, вызвало бы, как и всегда бывает, споры, разногласия, волнения в церкви: ничего подобного мы не видим ни в Геннадиево, ни в последующее время; очевидно, принятый им термин выражал точно учение греческой церкви и потому был принят в богословскую науку беспрекословно. Совершенно иную судьбу имело, напротив, «Исповедание» Кирилла Лука- —311— риса, вводившего действительно новое учение: о нём, впрочем, подробнее будет речь ниже. Относя появление μιλ’и Геннадия к пятидесятым годам XV ст., мы затем в течение 150 лет (до 1593 года) не встречаемся с словом μετουσωσς в греческой богословской литературе. Только с 1593 года о нём начинается целый ряд свидетельств. От конца XVI стл. мы имеем свидетельства трех мужей; Мелетия Пигаса, 1079 Гавриила Севера 1080 и Максима Маргуния. 1081 Все эти три лица были связаны между собой самой тесной дружбой и стояли во главе партии, ведшей борьбу с латинянами и латинофронами из греков. |
| Не трудно заметить, что в Ομιλιи Геннадия встречаются термины и даже целые выражения, выработанные схоластическим богословием и ему главным образом принадлежащие. Таковы, напр., описательные выражения понятия пресуществления, в обилии встречающиеся у схоластиков XI – XII вв.; таково же и рассуждение Геннадия о субстанциях и акциденциях таинства. Чем объяснить это? – Без сомнения, Геннадий, как всесторонне образованный человек, был знаком со схоластическим богословием и нет ничего невероятного, что из него он заимствовал форму для выражения учения своей церкви. Отсюда далеко ещё не следует, что он заимствовал и самое учение (понятие пресуществления). Одно – понятие, другое – термины, его выражающие. В то время, как последние ничего нового не приносят, введение первого изменяет самое существо дела. Заимствуя новое понятие, Геннадий становился бы в противоречие с существующим учением церкви. Но этого, во – первых, Геннадий и не мог сделать (почему – мы показали выше) и, во – вторых, на самом деле не сделал. Нет сомнения, что при внесении нового понятия (будем рассуждать с лютеранской точки зрения) и притом такого понятия, которое изменяет смысл всего таинства, вызвало бы, как и всегда бывает, споры, разногласия, волнения в церкви: ничего подобного мы не видим ни в Геннадиево, ни в последующее время; очевидно, принятый им термин выражал точно учение греческой церкви и потому был принят в богословскую науку беспрекословно. Совершенно иную судьбу имело, напротив, «Исповедание» Кирилла Лукариса, вводившего действительно новое учение: о нём, впрочем, подробнее будет речь ниже. Относя появление Ομιλιи Геннадия к пятидесятым годам XV ст., мы затем в течение 150 лет (до 1593 года) не встречаемся с словом μετουσωσις в греческой богословской литературе. Только с 1593 года о нём начинается целый ряд свидетельств. От конца XVI стл. мы имеем свидетельства трёх мужей: Мелетия Пигаса 37 , Гавриила Севера 38 и Максима Маргуния 39 . Все эти три лица были связаны между собой самой тесной дружбой и стояли во главе партии, ведшей борьбу с латинянами и латинофронами из греков. |
| Их, следовательно, менее всего можно обвинять в заимствовании учения о пресуществлении у латинян. Проф. Малышевский говорит, что Мелетий Пигас был первый из греков, введший в греческую богословскую науку термин μετουσωσις 40 . Не знаем, был ли знаком Малышевский с Омилией Геннадия и, если знаком, то отрицает – ли её подлинность наравне с протестантами, но только после того, что сказано нами о Геннадии, Мелетию Пигасу мы должны отвести уже второе место в числе греческих авторов, употреблявших слово μετουσωσις. Слово μετουσωσις встречается в двух письмах Пигаса 1593 и 1594 годах немцу Кириаку Фотину, доктору Ингольштатского (в Баварии) университета и англичанину Эдуарду 41 . «Вино (в таинстве Евхаристии) есть кровь, равно как хлеб – плоть, говорит Мелетий в письме к Фотину, и это – могуществом и силою пресуществления ( μετουσισεως), так что Христос, Спаситель наш, заключается в том и другом 42 ». Несколько ниже в том же самом письме Мелетий точнее раскрывает свою мысль, именно, что евхаристический хлеб силою преложения ( μεταβολς) делается тем же телом Христа, которое Он имел во время земной Своей жизни, т. е. ипостасным Христом в единении Его божественной и человеческой природы 43 . В виду такой ясности учения Мелетия о пресуществлении, Кислингий, не осмеливаясь заподозрить его в латинстве, находит однако – ж возможным подорвать авторитет этого свидетельства, признав подложность обоих писем. Письма, говорит он, изданы Ренодотом католиком; весьма вероятно, что он их издал от себя или же сильно интерполировал. Сам же Мелетий о пресуществлении ничего не знал, и вот доказательство: Мелетий жил весьма близко ко времени Иеремии II, патриарха Константинопольского; но это слово ( μετουσωσις) не было употреблено последним; следовательно, термин μετουσωσις в то время грекам был неизвестен и Пигас им не пользовался 44 . Способ доказательства более чем странный: такого рода умозаключениям одним, далеко ещё не следует, что оно не было известно и другому. Отрицание же подлинности писем ни на чём не основано. |
| 74 Bellarmin приводит ещё следующее место из Киприана: panis iste, quem Dominus discipulis poirigeb if non efficie, sed natura mutatus omni potential Dei factus est caro et sicut in persona Dei humanitas apparebat et latebat divinitas, ita sacramento visibili ineffabiliter divina e infudit essen tra. Но из того же Bellarmina видно, что сочинение, в котр. находятся означенные слова, ложно приписываются Киприану. (t. III, p. 261). 76 Прим. μεταβολη (первон. у Кир. Иерус., затем у Кир. Алекс., Софр. Иерус., И. Дамаскина и нек. друг.) mutatio, permutatio, transmutatio,immutatio, conversio, transitio (у Амвр. Мед., Август., Ремигия и др.) Означает собственно: оборот, перемена, изменение, превращение, обращение; главным образом, перемену нравственную, перемену образа мыслей, знания, положения, состояния. Напр., у св. Григ. Нисского в приложении к крещению: τεν δια του βαπτισαατος προς το κρεττον μεταβολην και μεταποιησιν (Cathech. oratio, cap. 40). В приложении к таинству Евхаристии, как увидим ниже, оно употреблялось у отцов в значении перемены одной субстанции на другую – Μεταποιησις – переделка, перемена (впервые у Григ. Нисск., потом Феодор. Гераклейского, И. Дамаск. и нек. друг. – см. ниже). В общем значит тоже, что и μεταβολη. Недаром эти слова часто употребляются рядом и безразлично у одного и того же писателя (у древн. – И. Дамаскина, позд. – Геннадия Схолария , Мелетия Пигаса и др.), как взаимно поясняющие друг друга. Ср. также только что приведённое место из 40 оглас. слова Гр. Нисс.– Με αρρυθμος и μεταρρ υθαισις (главн. образ. у Иоан. Злат.) – лат. transformatio (у Амвр. Мед. и Авг.) от μεταρρυθμιζεαθαι=перестраивать на чужой лад, преобразовать, переменять.– Μεταστοιχειωσις (впервые у Григ. Нисского –1 раз, затем Феоф. Болгарского) – лат. Transelementatio (у Амвр.). Весьма сильное выражение, обозначающее собственно перемену одной стихии в другую. Может быть поставлено почти на одну доску и μετουσιωσις. При филологическом разборе слов мы пользовались словарём Киевского Филологич. общества, составленным по Бензелеру. 1881 г. стр. 492, –3, –5. |
|
|
